Испытание Раисы

28

Марсова считалась одной из самых богатых помещиц-собственниц N-ской губернии…

В то время богатство помещиков определялось количеством душ, то есть крепостных людей. Марсова имела пять тысяч душ. Конечно, можно было быть и богаче, но имение, лучше содержимое и более благоустроенное — можно было встретить очень редко.

Марсов был интересный, любезный человек, но с весьма легкими нравами. Многие говорили, что это последствия образования француза-учителя, но слух этот мало вероятен.

Николай Марсов был очень общительным, любил все наслаждения жизнью: вино, карты, женщин, интриги и жизненную комедию.

Никто лучше его не мог устроить любительский спектакль: он выбирал роли одним, доставлял их другим, нанимал оркестр для всех! Он был в одно и то же время и импресарио, и режиссер, и актер! Одним словом был мастер на все руки!

Устав от рассеянной светской жизни, Николай бросался к хозяйству и делался собственником-землевладельцем, весь день курящим сигары и засыпающим за журналом. Чтобы вытащить его из этой спячки, нужна была какая-нибудь новая встряска: концерт с благотворительной целью или какой-либо пикник…

Обладая незаурядно-красивой внешностью, Марсов был любимцем дам и душой светского общества.

Про княжну Елену Грецки говорили, что она не только витала в облаках, но даже заходила и в мир звезд… Создав себе особый идеал мужчины, она влюбилась в красавца Марсова и вышла за него замуж, вознеся его в своем воображении на седьмое небо…

Через год после свадьбы Елена заметила, что звезды были только мишурой, а ее небо было похоже на большой картонный шар, употребляемые при феериях.

Марсов был милым, очаровательным человеком, но в нем не было и десятой доли того, чем наградила его княжна Елена в своих девичьих грезах и мечтах…

Он имел общее только с теми звездами, что блистали на оперном небосклоне, когда приезжали в их губернский город на гастроли.

Елена скоро увидела обломки своего счастья! Она не плакала, но хотела соединить разбитые обломки, но и это оказалось невозможным.

В пылу горячей любви Елена приписывала мужу жажду самозабвения и великодушие, Марсов же не имел ни одного из этих качеств.

Увлекшись выдающейся красотой княжны Елены, Марсов женился, но вскоре же охладел и принялся за прежний образ жизни, начав искать развлечений для себя вне дома.

Как удостоверяет хроника того времени, похождения его были многочисленны и разнообразны! Они проходили от черного цвета до мертвенно-белого, пройдя через красный фламандский, как говорили тогда… Но кто был виною всему?

Елена вначале сильно страдала, горячо оплакивая свое столь короткое счастье, но будучи женщиной с большой волей, она взяла себя в руки и всю свою любовь перенесла на своего единственного сына, удивительно похожего на отца.

Когда же Марсов, этот приятный товарищ, этот искусный антрепренер, был принесен домой мертвым, и никто не в состоянии был объяснить совершившуюся катастрофу, сильное волнение овладело жителями города, и даже далеко за пределами его…

Друзья Марсова были поражены выдержкой и самообладанием Елены: ни одного крика, ни одной слезы при виде тела мужа!.. А ведь все они знали, как горячо она любила его!..

Когда же молодому драгунскому полковнику, ухаживавшему за Еленой, были закрыты тотчас после похорон мужа двери дома, — разноречивые темные слухи поползли по городу…

Елену сравнивала с Марией Медичи, видя ее столь спокойной во время похорон, которые была очень пышными и многолюдными.

Тщетно простодушные провинциалы старались узнать что-либо: Елена оставалась гордой и спокойно-печальной, походя на царицу, лишившуюся своего царства… Только оставшись одна, она безмолвно ломала свои руки, а ее бледные губы шептали какие-то неслышные слова…

После похорон мужа Марсова всецело отдалась заботам о ребенке, посвящая ему все свое время. Но и эта безграничная любовь не была оценена провинциалами. Порывы ее любви к ребенку не доходили до того, чтобы можно было сказать: «Боже, как эта женщина любит своего ребенка!..»

Провинция любит звучные поцелуи на щечках ребенка и лукавое заигрывание кошечки в отношении мужа, а Марсова в обоих случаях была ровна и выдержана, и провинция осудила Елену.

Марсова не закрывала двери своего дома для знакомых, и вот одна из любопытных добилась-таки результата, заставившего вздрогнуть все добрые сердца…

Она пришла к Марсовой, занятой вышиванием, и во время разговора как бы вскользь упомянула о недавних печальных событиях.

— Кстати об этом времени, — заметила посетительница, — я хотела вам сказать, что госпожа Полюсская, хорошенькая полька… вы ее помните?

Марсова невольно вздрогнула и подняла голову, держа в руке поднятую вверх иголку с шерстью.

Восхищенная посетительница продолжала:

— Полюсская покинула город именно в то время, когда вы потеряли супруга!

Рука Елены опустилась, и иголка проткнула канву.

— Но, — заключила добрая дама, — она снова появилась на нашем горизонте! Она имела счастье потерять мужа: он был убит на дуэли или в драке, наверное не знаю, люди говорят, что он сильно стеснял ее!

— Не думаю, чтобы она стеснялась, — сказала Марсова, вдруг побледнев.

— А я, — продолжала дама, — думаю, что он не стеснял никого! Но если Полюсская нашла средство избавиться от мужа, я не думаю, чтобы совесть мучила ее.

Марсова перестала работать и отодвинула пяльцы. Рука ее заметно дрожала и, чтобы скрыть это, она принялась искать шерсть в корзинке.

— Кажется, ваш муж ухаживал за нею? — спросила посетительница. — Говорили даже, что он влюблен в нее!

Марсова продолжала нервно перебирать шерсть.

— Хотя, что я вас спрашиваю? Вам никто не сказал бы об этом! Это — закулисные тайны! — снова заговорила посетительница. — Вы, кажется, ревновали его? Это неудивительно! Бедный Марсов был так мил, человек большого ума и с горячим сердцем…

— Для Полюсской! — вырвалось у Марсовой.

— Конечно, вы его ревновали, это видно! Вас, должно быть, очень поразило, когда его принесли мертвым!

Елена не отвечала. Глаза ее были устремлены на моток, но она видела печальный кортеж, несущий к кладбищу мертвого мужа в красном бархатном гробе, в сильный январский мороз, от которого захватывало дыхание… Ей слышалось похоронное пение и казалось, что в двери входит ее муж с банальной улыбкой и рассеянным поцелуем в лоб.

— Вы сильно были поражены его смертью? — повторила свой вопрос посетительница.

— Нет, — прошептала Елена, как во сне, — с некоторых пор я ожидала этого…

Посетительница вздрогнула от торжества: ее дипломатия удалась! Не ожидавшая такого успеха, она немного попятилась назад, надеясь услышать сейчас признание от Марсовой.

Это движение вывело Елену из забытья… Она провела рукой по побледневшему лицу, как бы отгоняя видения и, позвонив, приказала подать чай.

Разговор больше не вязался… Посетительница вскоре распростилась, спеша поделиться открытой ею тайной…

На следующий день весь город повторял на ухо друг другу, что Марсова в припадке сумасшествия отравила мужа, чтобы помешать ему стать любовником Полюсской.