Истинный интеллект. Часть 2

13.Зажечь звезды

Некоторое время назад.

Вертолёт Дашина приземлился в центре платформы, и она тотчас пришла в движение, быстро паркуя немаленькую технику в крытый ангар. Как говорится, с глаз долой – с радаров и подальше от всевидящего ока спутников.

Лопасти вертолётных винтов остановились. Платформа тоже достигла своей конечной точки, замедлилась и остановилась. Вертолёт окружили четверо вооружённых бойцов собственной охраны, они были хорошо экипированы, даже их лица были скрыты за защитными масками.

По громкой связи прозвучало: «Просьба оставаться на местах! Идёт сканирование техники».

Пилот вертолёта был знаком с процедурой, как и Дашин.

Несколько минут и голос по громкой продолжил: «Разрешено открыть дверь техники. Приготовить пропуски».

Один из сотрудников охраны со специальным прибором подошёл к отворяющейся двери вертолёта и отсканировал два пропуска.

– Синий уровень, – обратился он к пилоту, – вам запрещено покидать воздушное судно!

– Да я знаю, – добродушно ответил тот. Но ответ получил совсем недобродушный:

– Молчать! Отвечаете только тогда, когда вас спрашивают! – и моментально продолжил. – Белый, второй уровень допуска – требуется дополнительная аутентификация. Приложите палец, – скомандовал боец, и Дашин безропотно и молча подчинился. – Личность подтверждена, – громко объявил проверяющий, так чтобы остальные трое встречающих и незримые наблюдатели были в курсе. – Вам разрешено пройти.

Ни «здравствуйте», ни «до свидания» – лишь сухое исполнение инструктивных указаний и приказов. Дашин захватил свой кейс и пошёл в сопровождении двух бойцов в сторону лифта, двое других остались сторожить вертолёт и добродушного пилота.

Уровень охраны этого места был куда серьёзней, чем казалось на первый взгляд. Дашин знал (хоть никогда там не был), что помещение для охраны намного больше того, где они сейчас находились, и что это вовсе не стены их окружают, а зеркала с односторонней прозрачностью – стеклянные бронеплиты. Знал, потому как сам принимал участие в создании этого места. Он не знал лишь того, что находится под прицелом двух огромных потолочных автоматических турелей (турель – станок для пулемета или пушки, обеспечивающий вращение их в горизонтальной и вертикальной плоскости – примеч. авт.) невероятно большого калибра, готовых превратить в фарш не только плоть неугодных людей, но и изрешетить прибывшую технику.

Лифт спускался с большой скоростью, но достаточно долго. Основная часть комплекса находилась глубоко под землёй, что соответствует привычным стандартам Дашина. На глубине сотрудников охраны было немного, как и людей из научной сферы. Этаж, где открылся лифт, был достаточно просторным, округлой формы. В центре этой окружности и располагался лифт.

Не мешкая, Дашин вышел из лифта и уже в одиночку продолжил идти по знакомому маршруту к знакомому кабинету где-то в периметре окружности этажа, двое из сопровождения не двинулись с места и не покинули кабину лифта.

– Доброе утро! – поздоровался Дашин с единственным сотрудником в кабинете.

– Доброе. Новый материал поспел? И вы сегодня лично – что-то важное?

– Да, Владимир, я принёс немного нового материала и да – случилась, надеюсь, поправимая ситуация. Будем надеяться, что проект «Дубль» на достаточно высоком уровне. Как там производство сканирующей капсулы? Эта закрытость объекта иногда раздражает, даже позвонить нельзя осведомиться ходом развития.

Дашин вытер вспотевший лоб салфеткой и открыл кейс. Под землёй было достаточно жарко.

– Сегодня система вентиляции и кондиционирования барахлит, – ответил Владимир на не прозвучавший, но очевидный вопрос. Взяв из кейса самое важное для себя – кристальный накопитель информации и сразу пристроив его в специальную нишу для считывания, он отвернулся и начал изучать предоставленную информацию. И это нисколько не мешало ему вести дальнейший диалог. – Капсула готова, – и он жестом указал в неосвещённую сторону комнаты, – вот буквально несколько часов назад процесс завершился.

Дашин прошёл вглубь и включил свет. 3D-принтер аккуратно был разобран и сложен рядом. Точная копия сканирующей капсулы была подключена, но не подавала признаков жизни.

– О! Тут у вас уже есть софт для неё, невероятно! – а про себя мысленно добавил: «Вот там Янка вкалывает… И когда он всё это успевает, ума не приложу? Тут работы на неделю, ну, может, пока капсула строилась, он успел разобраться. Хотя это сложнее в тысячу раз – это же почти вслепую надо работать».

– Код чистый, качественный – как всегда, сразу видно, что группа профессионалов делала. Уверен, заработает с «пол-клика». Сейчас его сразу и пристрою куда следует. А что за ситуация, вкратце можно? Последний отчёт я вижу, он необъёмный – изучу его сейчас.

– Ну, вот как изучишь и понятно будет, что за ситуация, – немногословно ответил Дашин. – Мы дорожим жизнью каждого сотрудника.

С вентиляционных решёток повеяло божественной прохладой.

– Систему запустили, – как бы между прочим сказал Владимир и задал провокационный вопрос. – Кого спасать будем?

– Рядового сотрудника, очень значимого, – уклончиво ответил начальник.

Несколько минут ушло у Владимира на изучение последнего отчёта, он посерьёзнел и заговорил:

– Ход мыслей и событий я уловил, также я вижу путь решения сложившейся ситуации. Наш «клон» не хуже оригинала и поэтому воссоздать ситуацию будет несложно, тем более, всё уже есть. Нужно время на подготовку и просчёт – приблизительно, около двенадцати часов.

– С тобой приятно работать, Владимир. 12 часов у нас есть. Можешь приступать к выполнению. Считай это первым официальным спецзаданием. В границах объекта все ресурсы в твоём распоряжении, я дам соответствующие указания. Всеми располагаемыми материалами я поделился. Дело за тобой, – с этими словами Дашин вышел из кабинета.

– А свет кто будет выключать? И снова кейс оставил, скоро их девать будет некуда, – проворчал Владимир себе под нос. – Пора делом заняться, – и он принялся за расчёт вероятностей и вектора событий по имеющимся данным. В отличие от Яна Громова, он не страдал хроническим легкомыслием и подходил к делу как минимум серьёзно.

На повторное изучение всех материалов ушло достаточно много времени – чуть больше десяти часов. Безусловно с самых первых упоминаний о глубоких снах и о чертоге разума Владимир пытался воспроизводить, как закрепление теории практикой. Но, честно сказать, больших успехов он не достиг – у него не было в голове катализатора всего этого безобразия, зато был энтузиазм и несгибаемая сила воли.

Программа готова, капсула испускает таинственный свет – всё как в отчёте. Опыта не хватает, но где его возьмёшь. Крышка капсулы бесшумно скользнула, накрывая человека с учащающимся сердцебиением.

«Так! Без паники», – пытался он себя успокоить, но как в таких условиях это возможно?

Двое техников сопровождали погружение, у них были чёткие указания на случай нештатной ситуации – гасить всё. На самое первое тестовое погружение в этой капсуле была отведена ровно одна минута.

И время пошло.

Пустота, пустота. Ничего кроме пустоты.

Крышка отъехала в сторону, и в его глаза ударил яркий свет. Самочувствие было на грани. Дико тошнило. На месте уже был дежурный врач, его привлекли, когда на показаниях Владимира в графе «частота сердцебиения» число перевалило за 200.

Он вколол какой-то препарат и пульс моментально выровнялся.

– Да, так будет намного легче, – сквозь отпускающую тахикардию, почти задыхаясь, сказал он, – я уверен. Спасибо!

Так часто бывает у талантливых людей – именно в этот момент на него снизошло озарение.

– Срочно откройте мне код основной программы капсулы, раздел коммуникаций, – скомандовал он техникам.

Пока сам выбирался из сканирующего устройства, они быстро выполнили требуемые указания.

– Вот это место, – и он пальцем ткнул в экран монитора, – здесь надо изменить параметры. Мы делали по аналогии с предоставленными материалами и прописали своё ядро, но нам сейчас нужно не наше ядро, а именно оригинал. Будем надеяться, что новая система коммуникации поддерживает дальние точки сопряжения, а иначе придётся везти капсулу как можно ближе к источнику всех бед. – И уже основательно отдышавшись и стабилизовавшись при помощи препарата он добавил, – А стабильное сердцебиение отличная штука.

Некоторое время ушло на модернизацию кода и проверку соединения, и когда всё было готово, он снова лёг в устройство. На этот раз сердце исправно отбивало размеренный темп. Ничто не могло на этот раз его смутить.

С мыслями, что всё должно получиться – это «всё» не имеет права не получиться.

И вновь темнота.

«Как он там описывал в своих дневниках? Это должно быть, как сон, просто расслабиться и созидать. Ну-с, попробуем»

После нескольких попыток у него начало что-то выходить. Первое, что получилось – это ровная гладь просторного пола, он испускал белый свет, поэтому в его чертоге стало светло. Но, пожалуй, слишком светло. Чем отличается тьма от полной заполненности света? Инверсия их уравнивает.

«Надо двигаться по градиенту от светлого к тёмному», – следующее, что появилось – это было направление в темноту. Исполнил он этот путь по лестнице. Она присутствовала практически в каждом описании погружения в чертог – лестница была символом достижения цели. И вот он уже спускается по ней всё дальше и дальше, и конца ей не видно.

«В описании говорилось про дверь, что дверь — это выход. Получается, надо стараться выйти и думать при этом про дверь. Как же всё сложно! Не может же лестница спускаться вечно»? – после этих строгих мыслей показалась она – дверь, но не одна, как было во всех описаниях, а две, с виду абсолютно одинаковых.

«Вот так подстава… И как это понимать? Какую выбирать?»

Но выбор сам нашёл его.

Неожиданно для Владимира в одну из дверей резко постучали, как стучат в дверь возмущённые соседи или торопливые спасатели для оповещений о беде – звонко, отрывисто, кулаком.

«О! Хоть что-то знакомое. Такое я читал».

И он без опаски отворил дверь.

– Вы здесь? – спросил он.

– Смотря, кто это – вы? – ответил ему его же голос.

– Приветствую Вас, Хнум-Хуфу.

– Да, всё верно, и я в том числе приветствую тебя. Мы знакомы?

– Косвенно. Скорее нет, чем да. Я читал о вас из дневника моего друга. Он очень подробно описывал всё, что помнил после так называемых встреч и разговоров с вами.

– Представляю, о ком ты, таких людей немного. А где же он сам? Мне даже показалось, что яркость его звезды угасла – она по-прежнему одна из самых ярких, но уже не как прежде. Наверняка твой визит и связан с этим.

– Да, вы очень проницательны и умны.

– И ты не плох, раз уж дошёл сюда. Ну, рассказывай, как я могу помочь твоему другу.

– Я пока и сам не знаю, как. Ситуация усложняется тем, что её объяснить трудно. Мой друг застрял где-то в непонятном месте, при этом он потерял связь с Единым Информационным Пространством – это если анализировать показания приборов. Оттуда он имеет доступ к технике: оставлял сообщения на экране, блокировал доступ к управлению вспомогательного оборудования.

– Интересно. Потерял связь, но при этом его звезда светится – что-то тут не сходится. Или это вполне может быть, у него же было подселение сознания. Так... А не за эту ли дверь он шагнул? Обычно дверь одна. А тут две и обе функциональны. Открой, а то я не могу.

– А это безопасно?

– Открывай, у нас нет вариантов.

Владимир мысленно приблизился ко второй двери и потянул за ручку. Дверь открылась нараспашку, и не произошло ровным счётом ничего.

Спустя некоторое мгновение послышался голос.

– Невероятно, это иное информационное пространство. Очень любопытно.

Словно сквозняк, невесть взявшийся откуда, плавно начал подгонять сознание Владимира и его гостя в сторону открытой двери.

– Так и тянет, – прокомментировал гость. – Прикрой пока её. Вариант будет такой: ты отправишься со мной, но не за эту таинственную для тебя и меня дверь, а туда, откуда я пришёл. Там для меня всё знакомо, в том числе и фундаментальные законы взаимодействия. Я расскажу тебе, как выбраться оттуда, и будем надеяться, что это сработает и в новом информационном пространстве, куда ты отправишься после этого. Всё понятно?

– Как было сказано ранее, вариантов больше нет.

– Наш общий друг там, и путь назад покажешь ему ты. Ещё ты проверишь несколько субфундаментальных законов для пространства и времени и расскажешь потом мне их поведение. Я помогаю тебе и нашему общему другу, а ты помогаешь мне. Я думаю справедливо.

– Я согласен. Только мне кажется, у нас мало времени: программа отсчитывает ограниченное время и выкинет меня из устройства. Может, есть смысл выйти и перезапустить её «на подольше»?

– Устройство? Что-то новенькое. Сам скоро узнаю. Перезапуск не обязателен: после входа со мной за дверь ты вернёшься сюда без искажения времени, ровно в тот момент, в который вышел. Ну, может, доля доли секунды пройдёт. Я не засекал.

– Хорошо, я готов, тогда вперёд?

– Тогда вперёд.

Дверь открылась, и в неё вышли двое. Пространство их приняло.Хнум-Хуфу по обыкновению был не интересен ему, а вот «новенький» – по его душу запустился полный механизм переработки и обнуления сознания.

Вокруг Владимира пространство как будто сжалось. Он выглядел, как человек, только состоял из плазмы, переливаясь хромированными полосками. На расстоянии вытянутой руки от него была поверхность очень мягкая и упругая – то ли она была абсолютно чёрной, то ли она была абсолютно прозрачной. Понять это не представлялось возможным.

С области головы в сторону поверхности потекли тонкие струйки, как лента киноплёнки. Они начали проецироваться на поверхности, показывая кино под названием «жизнь за минуту». Хроника была очень быстрая, но это не мешало Владимиру уловить все моменты своей жизни от рождения и грудного вскармливания до момента, когда он второй раз лёг в капсулу.

Затем фильм отмотался назад на один незначительный, как казалось момент в жизни. Этот момент был зафиксирован за чтением какой-то книги. Что это значит, Владимиру было непонятно. Окружающая его сфера, сплошь исполненная воспоминаниями, раздвоилась, создав точную копию. Копия продолжила свободно плыть куда-то в сторону непроглядной тьмы. Там она сама или кто-то незримый проделал с ней преобразование: плавно шаг за шагом сложив её в кубик, и после этого она исчезла. Поверхность сферы-оригинала, как в начале, полоска за полоской, но уже в обратном направлении начала стягиваться в сторону головы, превращаясь в светящиеся ленты.

Когда это закончилось, и от сферы не осталось и следа, Владимир продолжал висеть в темноте со слегка светящимся телом.

– Забыл тебя спросить, – раздался голос в мыслях, – веришь ли ты в бессмертие души?

– Вроде да, – признался Владимир.

– Не вроде, а веришь. Иначе этого разговора бы уже не было. Ну и отлично – шоу должно продолжаться. Ты видишь звезды? Чувствуешь что-нибудь? Тягу, например.

– Да, тяга есть, причём в двух направлениях.

– Одно – это тебя чистилище зовёт, не советую, рано тебе туда, а вот второе – это твоё тело. Всё верно. В этом и будет заключаться выход. В этом пространстве есть субфундоментальный закон, назовём его закон взаимосвязи и единства. Он настроен и работает, кем и когда я не знаю. Так вот, имея первичное представление о нём и имея образец чувств, можно методом обратным дедукции – индукцией, создать его.

– Я чувствую связь, на её основе я могу почувствовать все связи.

– Не только почувствовать, но и визуализировать их. Попробуй.

Владимир, словно на своей персональной машине, начал копаться в своих чувствах и восприятиях, выискивая подходящие сигнатуры. Опытному мастеру не составило труда решить эту задачу – спустя доли мгновения на чернеющем небе начали зажигаться звезды.

– Вижу, – произнёс он.

– Теперь у тебя есть представление об этом законе, и уже там, в новом информационном пространстве, ты методом дедукции создашь этот закон. Это как раз и определит возможности субпространственных законов. Интересную он капсулу изобрёл. Ты сейчас в ней?

– Да, и там, и здесь. Физически там, ментально здесь – разделённый.

– Любопытно. Она позволяет телу отторгать сознание, как бы это ужасно не звучало, но это самое разумное объяснение.

– И доходчивое, – добавил Владимир, – что-нибудь ещё нужно проверить в пространстве?

– Нет, Володя. Ты молодец. Ты окажешь мне огромную услугу.

– Молодец, что верю в бессмертие души?

– Отсутствие этой жизненной аксиомы добавило бы нам сложностей. А тебя, боюсь, бы уже не спасли. Но всё обошлось.

Стоило Владимиру только подумать о возвращении, как сильный порыв «сквозняка» унёс его сквозь миллиарды звёзд к своей единственной родной звезде, где обитает сознание.

Всё осталось таким же – лестница вверх в пустоту и две двери.

– Такое ощущение, что я даже вспотел ментально. Интересно, что там со мной происходит?

С этой мыслью о своём организме он получил полный доступ к его основным характеристикам и функциям. Именно знание основы субфундаментальных законов и позволило ему провернуть такое со своим организмом. Он видел всё, он мог даже подправить характеристики практически любых функций за счёт амплитуды нервных импульсов и вырабатываемых ферментов для химических реакций. И он не стал упускать такую возможность, увеличив в пределах разумного нейронные импульсы головного мозга, словно управляя некой электромеханической системой.

Он смог визуализировать в своём восприятии электрокардиограмму и был слегка удивлён: ретроспектива показала, что с момента инъекции стабилизирующего препарата прошло около 20 минут или ровно 1200 ударов сердца, тогда как правка кода заняла около 18 минут. Получалось, что в капсуле он лежит около минуты, и ритм сердца сейчас как раз находится на одном из зубцов и дальнейшее течение ритма протекает очень-очень медленно.

– Есть более важное дело, и надо уже закончить с ним, – упрекнул сам себя Володя, и вернулся к двум дверям. Итак, дверь номер два. Он распахнул её и под дуновение «сквозняка» впорхнул в неё, как бабочка.

Вхождение в это пространство кардинально отличалось: Володя оказался не в пустоте, а на самой настоящей планете – странной, пустынной, не похожей на родную, но планете.

Твёрдая земля, а точнее зыбкий песок под ногами. Пустыня, сплошь одни пески. Никакой флоры, никакой фауны. Отыскать здесь Яна было проще некуда – Володя, как собака-ищейка, чувствовал присутствие единственного живого и уже знал, куда надо идти. И тут, совсем близко от себя он обнаружил удивительное транспортное средство – странный мотоцикл без колёс. Пристальная оценка и анализ функциональности быстро идентифицировали его как гравитационное транспортное средство, способное перемещаться, не касаясь поверхности земли. К удивлению Володи, он был полностью пригоден и исправен. Мотоцикл лежал на боку на земле уже слегка заметённый песком, но стоило придать ему нормальное стоячее положение, как он моментально приподнялся над поверхностью и начал парить.

Это транспортное средство вызвало немалый технический интерес у Володи. Он попытался разобраться в его устройстве, но так и не понял принцип работы двигателя. Оставалось только сесть на мотоцикл и испытать в деле.

После встречи и краткой беседы с Яном Володя зажёг ему звезды, указав дорогу к выходу. Он не узнал поведение своего лучшего друга и видел, насколько устал Ян. Он видел его отрешённость и уныние, а мир вокруг лишь подчёркивал этот настрой. Не стал он и докучать своему другу своим присутствием и после выполнения важного задания максимально быстро ретировался.