Истинный интеллект. Часть 2

19.Ответ для Яна

Последние сутки с момента обнаружения возросшей активности ядра я не разделял на день и ночь, для меня они длились одним непрерывным тяжёлым периодом.

Всё произошло, когда я был на «дне»: в один момент все, кто там находился, остановились, замерли. Наступила тишина. Никогда не представлял, что подавляющую часть шума создают люди. По спине пробежался холодок от этой жутковатой картины.

– Что это со всеми? – мысленно спросил я Ина. Ин не ответил, никогда ещё Ин не оставлял мой вопрос, адресованный ему, без ответа.

– Ин, чем занят? – но в ответ была ментальная тишина в эфире.

Я встал, чтобы осмотреться: большинство людей из окружения по-прежнему стояли на своих местах неподвижно, и лишь немногие нарушали эту идиллию. Те немногие пришли в движение и делали это довольно странно: их лицо было обращено в пол, колени присогнуты, корпус наклонен вперёд, спина колесом и свободно свисающие руки. Они делали небольшие шаги при этом остальная часть тела была неподвижна, кроме свисающих рук – руки, как тряпки, колыхались от каждого шага.

Я молчал, ни с кем не пытался заговорить. Ждал хоть малейшего проявления социального поведения, и не дождавшись, решил локализовать проблему, определить масштаб, думая, что это поможет мне установить причину происходящего. Я направился к лифту и по пути получил мощный заряд адреналина, встретившись из-за слабоосвещённого угла лицом к лицу, а точнее лицом к темени с Дашиным – он в точности повторял стойку других сотрудников, переминаясь с ноги на ногу и болтая «жидкими» руками.

В отношении Дашина я не смог смолчать.

– Олег Михайлович?! У вас всё в порядке?

Но в ответ я получил лишь громкое сдавленное дыхание сквозь зубы.

Что это значит? Что это вокруг происходит? С мыслью, что надо поскорее выбираться отсюда, я поехал наверх.

На цокольном этаже и на КПП ситуация была точно такой же – большая часть неподвижных силуэтов сотрудников.

На улице было немного пасмурно, и по погоде было не понять – то ли пойдёт дождь, то ли будет жаркое солнце. Я решил дойти до Риты. На сообщения она не отвечала, как и ХХ не отзывался сегодня, но зато заработал старый добрый ИИ социальной поддержки, что меня порадовало.

Коммуникатор проложил кратчайший путь до медблока, вот только я попросил его переделать маршрут, так как он был кратчайшим логическим путём и пролегал по дорогам и тропинкам, а я попросил кратчайший геометрический – сквозь лесопарки и рощи.

Лёгкой трусцой я начал свой маршрут в два километра.

Где-то на середине пути я услышал странный гул, словно завывал ветер, при этом кусты и деревья не шевелились. Затем раздался до боли знакомый треск с неба, и я уже решил, что это дубль два разряда молнии в меня. Но треск нарастал, а разряда всё не происходило. От греха подальше я встал под крону могучей ели, практически спрятавшись в ней. Ещё секунда и звук исчез, оставив лёгкий свист в ушах.

На поляне неподалёку от дерева, где я притаился и ожидал разряда, появился овал чёрного зеркала, поверхность его начала проясняться, и я увидел в нём двух людей на фоне какой-то комнаты. Эти двое, по виду мужчина и женщина в странных чёрных комбинезонах шагнули из овала, и он погас, издав громкий звук схлопывания. Они как мешки повалились на землю. У меня в мыслях было много всякого бреда, но побеждал тот, что был про иноземное вторжение и высадку десанта.

Сложно было без Ина и его строгой аналитики, он всегда сопровождал происходящее точными умозаключениями. И оставшись без него, я словно деградировал как личность, поддавался на эмоции и делал преждевременные нелогичные выводы. Разумеется, ни на какой космодесант эти двое не походили – кроме того, что они рухнули как мешки, так ещё и «полчаса» поднимались, словно пьяные. И наконец, поднявшись, заняли уже знакомую мне стойку.

Вид мужчины странным образом мне кого-то напоминал, было ощущение, что я его видел раньше, но вот с кем мой мозг ассоциировал этого человека – без помощи Ина я узнать не смогу.

Не обратить своё внимание на девушку в плотном облегающем костюме я тоже не мог, её образ даже сильнее раздражал моё сознание, чем вид её компаньона. Скорее это было связано с тем, что образ девушки был близок к моему эталону женской красоты, тот самый, который продемонстрировал мне ХХ в симуляции: черные волосы в каре подчёркивали правильный овал и абсолютную симметрию лица, именно по этому принципу создавали притягивающие взгляд каменные лица в Древнем Египте.

Воспоминание о симуляции и присутствие очень похожей девушки натолкнуло меня на мысль о нереальности этого пространства – может ли быть такое, что я до сих пор в симуляции? Как это проверить? Ответ на этот вопрос я не находил. Мозг так туго соображал, что я был вынужден отказаться от поисков доказательств отсутствия реальности.

Около минуты я ещё понаблюдал за пришельцами, они не подавали признаков активности. Выбираясь из кустов практически бесшумно, я всё же смог привлечь их внимание. И это было, как в самом жутком психологическом триллере, где нет ужасных увечий, кровавых сцен и резко меняющихся картинок – он просто медленно повернул голову в мою сторону, и от этого мне стало дико страшно. Я ускорил свой темп, оборачиваясь и озираясь по сторонам, продолжил свой путь к медблоку.

До людей оставалось совсем немного. И, о чудо! Я услышал голоса, настоящие человеческие. Но радость была недолгой: по мере приближения я всё больше улавливал интонации этих голосов и их принадлежность. Это была одна из немногих детских площадок в округе. Когда мне удалось полностью охватить её взглядом, картина представилась не особо жизнерадостная: взрослые, из них большинство женщин, стояли в «стойке», а их дети, рыдая и умоляя матерей ожить, дёргали их за руки.

Ситуация складывалась печальная – страдали дети, и разбираться, где это происходит, в симуляции или в реальности, времени совсем не было. Нужно брать себя в руки и действовать.

Среди толпы детей и взрослых я заметил знакомую пару, это были приятели Риты. Благо их сын меня знал, и поэтому после безуспешных попыток достучаться до матери он, в порыве последней надежды, обратился ко мне за помощью.

То, что он описал, в точности повторяло происходящее на дне.

– Ромка, надо уходить отсюда, – предложил я ему, – как думаешь, где безопаснее всего?

Его ответ меня сильно удивил. Я и не знал, что под административным зданием, где расположена местная школа и по совместительству детский сад, есть настоящее бомбоубежище.

– Это вам кто, интересно, рассказал?

– Это нам Вячеслав Гаврилович проводил урок безопасности.

Хоть на улице было лето, но школа не прекращала работать. Детей этого возраста было немного, поэтому это больше походило на продлёнку.

– Давай руку, показывай куда идти. Ещё, ты этих ребят всех знаешь? Зови их с собой. За мной они точно не пойдут, а за тобой – наверняка.

Я взял мальчугана за руку и, развернувшись, мы хотели пойти, но в этот момент очень резко и очень крепко кто-то вцепился мне в руку, в ту, которой я держал ребёнка. От этого рывка я был вынужден отпустить его ладонь, чтобы сохранить равновесие и не упасть. От неожиданности с разворота я пихнул в грудь «хватуна» – им оказалась мать ребёнка. На адреналине я передал такой большой импульс, что её некрупное тело отбросило на несколько метров. Вот только на этот раз процесс подъёма с земли после падения занял не больше секунды. Как агрессивный зверь, она вскочила и хотела ещё раз наброситься на меня.

Я не стал любезничать и повторил бросок, на этот раз ещё сильнее.

– Нет! Не надо! Не обижай её, это же моя мама, – сквозь слезы истерил Ромка, толкая меня в бок.

Я опустился на колено, чтобы наравне с ним поговорить, как мужчина с мужчиной.

– Рома! Это уже не твоя мама! Она бы себя так не вела! Надо уходить и побыстрее! Слышишь?

Но что может слышать восьмилетний ребёнок, когда его разлучают с мамой. Когда она поползла на четвереньках, тут даже детская ментальная защита в поддержку матери не сработала.

– Ян! – прячась за меня, сказал мальчик, – Ян! Уходим! – абсолютно серьёзным голосом добавил он. Истерику как рукой сняло.

– Зови остальных и бегом в школу.

Трудно представить ситуацию, когда дети с таким желанием бегут в школу.

Я был в городке уже больше двух месяцев, но здание школы видел впервые – это был маленький укреплённый форт, обнесённый высоким сетчатым забором, пожалуй, самым высоким на территории городка. Это было очень странным, даже здание входа в Конус, и то имело обычную каменную невысокую изгородь.

Удобно придумано разместить здесь школу и детский сад, так, что в случае тревоги дети с учителями окажутся первыми в убежище.

Большая часть детей уже находилась здесь. Преследования от матерей не было, некоторые попытались, но пробежав несколько десятков метров остановились. Все дети были адекватные, никто не проявлял признаков «безактивности».

Местная служба безопасности пропихивала следящие устройства начиная чуть ли не с младенцев. Я это знал и поэтому черкнул вопрос в социальную поддержку о количестве и месте расположения остальных детей. И ответ был получен исчерпывающий: осталось всего около десяти детей на территории всего городка.

Встреча с Ритой откладывалась – я посчитал, что привести детей в безопасное место намного важнее. Их поиск затянулся, приходилось каждого найти, уговорить и привести в школу. Карта распределения показала, что попутных вариантов нет. Больше всего проблем доставили уговоры, некоторых детей пришлось тащить чуть ли не на себе.

Проходя мимо жилых помещений, я часто встречал обездвиженных взрослых. Но некоторые были вполне себе активны, занимаясь непристойностями среди бела дня. Одна группа танцевала, как говорится, танцевала «жестоко» – без слёз на это смотреть невозможно было. Обезьяний ритм песен современной попсы был на одной волне с безмозглыми носителями ушей. Они танцевали так, словно никто не видит. При всём при этом на части людей не было одежды, и это уже превращалось в грязные развратные танцы. Детей приходилось проводить с закрытыми глазами, но многие уже успели всякого насмотреться.

Ближе к вечеру все учтённые дети были в безопасности. Я успел разведать спуск в бункер, открывался он привычным методом – картой. Но открыть главную дверь мне не позволил уровень. На помощь опять пришёл ИИ социальной поддержки.

Теперь дети были в безопасности, но ужасно голодные. Признаться, у меня и самого уже изрядно урчало в животе. У некоторых школьников обед был собран с собой, и в виду сложившейся серьёзной ситуации вспомнили они о нём только сейчас. Ребята развернули всё, что у них было на общий стол, и позвали всех, чтобы каждому досталось понемногу.

Я стоял в стороне, наблюдая за ребятами, которые так быстро смогли адаптироваться, найти общий язык и подружиться. Никого не оставили в стороне – это вызывало чувство гордости и надежды, что не всё ещё потеряно.

Громкий крик ребят вырвал меня из задумчивости.

– Ян, обернись! – услышал я.

Развернувшись ко входу, я увидел забытый подарок в лице учителя, вид у неё был слегка одичавший: она не смотрела в пол, она смотрела на еду.

Так вот что... Чувство голода её привело сюда и запах еды. Я схватил первый попавшийся бутерброд с колбасой – «колбасный глутамат» и мёртвого из могилы поднимет своим вкусным запахом. Я помахал едой и нарочито громко подразнил её.

– Кушать хочешь? Ну, так держи!

Я скользнул мимо неё в дверном проёме. Приманка подействовала, и она пошагала за мной.

Вот таким образом, не торопясь, я вывел её на улицу. Открыв дверь, я опешил и не мог поверить своим глазам: за ограждающим забором скопилось не меньше 50 человек, а свет из открытой двери ещё и удачно их подсветил. От такого пугающего зрелища я чуть не забыл цель моего выхода на улицу – учительница почти уткнулась в меня, когда я вспомнил о ней.

Передо мной стоял очень сложный вопрос: открывать ли калитку ограждения? Ведь до этого я ещё не видел активно-бегающих поражённых неизвестным недугом людей.

Мне пришлось совершить сложный манёвр, чтобы подвести учительницу с нужной стороны к выходу за ограждение. Я приложил пропуск к считывателю, и на фоне гробовой тишины раздался громкий щелчок отпирания замка. И стоило мне отворить дверь, как словно по команде, все люди пришли в движение. От такого флэш-моба моя душа ушла в пятки – с контролем Ина моих чувств и эмоций я уже давно не ощущал такое. Я забыл, что значит бояться – бояться не только за себя, но и за тех, за кого сейчас в ответе.

Оставлять учителя здесь был так себе вариант. А что, если все они тоже пришли из-за запаха и еды? Стоило попробовать один сомнительный вариант. Я взял бутерброд и швырнул его через забор. Расчёт удался: почти все кинулись в сторону улетающего бутерброда, но я ошибся в расчёте поведения учительницы. Она что было сил тоже метнулась в сторону бутерброда, но на её пути возник сетчатый забор. Я осознал свой промах, и вынужден был силой выдворять её с территории хорошо укреплённой школы. Схватив за шиворот, я волоком потащил её. Она сопротивлялась, но меня не трогала. Чудеса эквилибристики пришлось показывать, когда настал момент открытия калитки – тянуть сопротивляющееся тело и одновременно извлекать карту из кармана, контролируя при этом окружающую обстановку. Понятное дело, один бутерброд на 50 человек – это даже не на 5 секунд отвлечение. Поэтому, когда я наконец выпихнул её за калитку, многие уже были устремлены в мою сторону, и закрывать проход пришлось под натиском желающих пройти вовнутрь. Дверь победно щёлкнула, и я рухнул без сил, но с диким тремором от страха, нагрузки и голода.

Ситуация становилась всё хуже и хуже, способа помочь бедолагам я не видел. Ещё вопрос был: а кто поможет нам?

Эти люди в одно мгновение лишись рассудка и превратились непонятно в кого, хотя человек без рассудка и сознания — это животное, движимое инстинктами и рефлексами. Эту картину я и наблюдал.

– Получается людей лишили сознания. Но как тогда остался я и дети? Я – ребёнок? – усмехнулся я мысленно сам себе. – Так! У детей защита сознания сильнее, точно. Это мы обсуждали, – я стал вспоминать свои дискуссии с Ином. – В тот момент, когда всё это произошло, Ин перестал откликаться. Может что-то или кто-то по ошибке забрал сознание Ина, а не моё? – и вот после этого вопроса меня начало осенять, в голове стала проясняться картинка, связывая во едино все известные мне факты.

– ХХ смог-таки разобрать этот непонятный скриптовый язык взаимосвязи с сознаниями людей. Это неудивительно. Я должен был это предвидеть. Но что тогда он с ними сделал?

Осознание последствий от его действий накатывало, как сильные удары, которые выводил меня из состояния спокойствия. Если его опыт не ограничился нашим городком, то все люди на Земле, исключая детей и редкие частные случаи повсеместно утратили сознание. Масштаб катастрофы при этом даже трудно представить. Мне хотелось кричать от мыслей, которые вызывали дикую боль в груди. Треть населения Земли просто самоликвидировалось в момент отключения сознания. Все самолёты, поезда, автотранспорт превратились в груду металла. На собственном примере я убедился, что все дети на Земле остались не то, что без надёжной заботы, а без какого-либо присмотра вообще. Это в последствии приведёт к гибели многих из них. Слёзы покатились из глаз, боль в груди не утихала, а становилась сильнее и сильнее. Одна мысль о том, что виной всему этому я, убивала меня. Видимо Бог не смог предотвратить этот кошмар, а вот оставить меня с сознанием в центре событий– это было высшей мерой его наказания.

Или же наоборот?

Странно, что я был зачинщиком этого хаоса, и я же остался при своём сознании – нетронутым. Может это Знак свыше?! И всё, разумеется, вернуть уже не получится, но можно исправить хотя бы часть. Остаётся понять, как это сделать. Это будет в тысячу раз сложнее сделать: нет моего грозного оружия, с которым я всё создал, нет мгновенной аналитики и нет моментальных запросов к памяти. Я стал обычным человеком, каким был тридцать лет, я стал обычным инженером, каким был десять лет.

Раздумья закончились, настроения не было. Я был морально угнетён и подавлен. Сил не было, и ужасно хотелось спать.

Разведка сооружения показала, что бомбоубежище было колоссальных размеров: несколько подземных этажей, огромное количество кроватей и еды. Да, мы нашли запасённую еду длительного хранения. Дети плотно поели и вмиг уснули. Сил сопротивляться не было, и я тоже уснул.

Утром я встал рано. В бункере был пункт управления, вот с его запуска я и начал. Принцип был прост: если есть компьютер, то можно много что с ним сделать. Запуск был успешный, все мои коды доступа работали, таким образом я получил доступ до домашней машины – а оттуда хоть до Луны могу достать, даже до терминала ядра доступ был.

Я исследовал комплекс через наружное видеонаблюдение. За ночь ситуация изменилась в сторону ухудшения: питблок был полностью разорён отдельными представителями неразумных – этим они занимались как раз на момент просмотра.

На улице их стало заметно меньше, человек неразумный – больше стадное животное, поэтому заметно было скопление в группы нелюдей около жилых комплексов, ведь там легче было укрываться. Одна замеченная группа меня сильно удивила: за прошедший день и ночь они умудрились построить – не занять уже готовое, а именно построить – жильё. Но самое удивительное было наличие огня и процесса приготовления пищи. Они проявляли интеллект. Судя по этому можно сказать, что уровень интеллекта не зависит от наличия разума, интеллект — это скорость работы мозга, а их мозг благо никуда не делся. Но всё же это было очень странно, я стал пристальнее изучать эту группу. Именно в ней оказался тот странный мужчина из портала, а спустя несколько минут я нашёл и девушку. Я не сомневался – заслуга развития этой группы принадлежала именно им.

Ещё по камерам я пытался найти Риту, и в этом мне помог ИИ поддержки. Он уточнил, что её коммуникатор расположен в здании медблока, и уже по камерам я убедился в этом сам. Моя Рита была ничем не отличима от этих неразумных созданий. Кабинет она вместе с врачом покинуть не смогла, и еды у них в холодильнике было достаточно, чтобы не прибегать к решению задачи её поиска. Ну, хоть догадалась, как открывается холодильник. Она всегда была сообразительной.

Не знаю, сколько бы пришлось ждать чуда. Способа решения текущих проблем я даже не представлял и о планах на будущее давно забыл. Поэтому думал, что только чудо сможет мне помочь. И через пару часов оно произошло.

А если быть точным, то я всё же ему посодействовал. После нескольких часов томных рассуждений и логических хитросплетений мой мозг выплюнул долгожданную бредовую идею и выплюнул – это слабо сказано. После появления Ина я не тренировал свой мозг ни разу, я настолько обленился и «заплыл жирком», что это больше походило на отторжение живой ткани – также тяжело и мучительно больно. Как человек, далёкий от спорта, решивший пробежать несколько километров – вот как я себя сейчас чувствовал.

Идея была, на мой взгляд, отличная, такие в своё время меня приводили к неординарным исходам и неожиданным результатам, но её исполнение сопровождалось рядом сложностей. Их основную часть представляли умалишённые люди, и мне, как бы этого не хотелось, всё же необходимо было покинуть убежище.

Я проинструктировал и оставил за главных самых старших детей. Ещё я включил в эту группу Ромку – хоть он и был не таким и взрослым, но самым лояльным ко мне из всех.

Перед выходом я обвязался пайками с едой, как гранатами. При свете дня вид из окна школы был не таким печальным, представителей человека неразумного видно не было – сон до обеда присущ многим животным на Земле, и человек не исключение. В убежище была оружейная, но доступ туда преграждала бронированная дверь, которая открывалась не только электромеханикой (которую мне бы помогли открыть умные системы), но и чистой механикой – такими навыками взлома я не владел.

Да и что бы я делал с оружием? Стрелять в людей я не буду, даже в таких, даже с учётом угрозы для жизни– их вины же в этом нет. Я буду искать иной способ решения проблемы. Оружие в итоге я нашёл: в кабинете управления убежища был красный ящик на экстренный случай, вот его-то мне удалось взломать с применением грубой силы. В нём был револьвер, заряженный в традициях правоохранительных органов – первый холостой. Его предназначение мне было понятно. А местом в моем инвентаре он обзавёлся, когда я осознал очередную проблему – в Конусе была вооружённая охрана, и как она в таком состоянии воспользуется своим преимуществом – предугадать было невозможно.

Пришлось внести поправки в свои принципы – я не буду стрелять в невооружённых людей. Сложно это всё было осознать – буду, не буду стрелять, но не выстрелит тот пистолет, которого нет. Я не убийца, и это было окончательное решение. Пистолет занял своё первоначальное место в ящике.

Когда я вышел за ворота, солнце уже светило высоко. Медблок был на другом конце городка, поэтому путь занял около двадцати минут. Людей я не встречал, что с каждой минутой усиливало чувство беспокойства. Где они все?

Первая часть плана была выполнена, я без приключений добрался до кабинета Риты. Во второй мне с ней предполагалось дойти до Конуса.

Рита была в порядке, насколько это возможно для неразумных. Из увечий я обнаружил только поломанные ногти и следы царапин на холодильнике, полученные в процессе добычи еды.

Я сказал Рите следовать за мной, взял её за руку, и мы вышли из кабинета. То ли она поняла речь, то ли инстинктивно следовала за мной – руку я иногда отпускал, и она продолжала следовать за мной.

На улице нас ждал первый сюрприз. Человеческое обоняние – одно из самых слабых на Земле, но в одичавшем режиме некоторые представители проявили удивительную способность – унюхать слабый запах на огромном расстоянии. На выходе из здания нас поджидала дюжина таких «нюхачей». Настрой у них был агрессивный, они явно хотели получить еду любой ценой. На прямой контакт с ними я не пошёл, разорвал и выбросил им два пайка у входа, а сам, ведя Риту за собой, покинул здание медблока через запасной выход.

Я старался двигаться как можно быстрее, но якорь в виде Риты изрядно тормозил нашу процессию. В этот раз я избрал путь не через «кусты», а по тропинкам. Мне показалось, что в условиях наличия рядом сооружений намного проще справиться с трудностями, чем там в лесу – неизвестно чего ждать и откуда. Расчёт отчасти не сбылся: на пути нам встретился отряд из четырёх умалишённых. Со стороны это походило на настоящий караул территории. Увильнуть от них не удалось. Завидев нас издали, они целенаправленно сокращали расстояние. Я решил вести себя, так, как обычно ведут себя в присутствии опасных диких животных: остановился и наблюдал.

Отряд из четверых подошёл максимально близко к нам, двое крупных ребят, стоявших в первом ряду были одеты в военную форму, это были сотрудники службы безопасности, на наше благо они были без оружия. Когда они расступились в стороны, что свидетельствовало о строгой субординации в их маленьком строю, я увидел то, что меня испугало даже больше, чем сам отряд. Двое других были одеты в черные комбинезоны – двое из портала, мужчина и рядом с ним красивая девушка.

Основным моим желанием сейчас было, чтобы Ин нормализовал моё психоэмоциональное состояние, ведь надо как-то скрыть страх от этих двоих. Дикие звери чуют его – для них это основа, страх превращает врагов в жертву, а союзников в слуг.

Он был неоспоримый лидер в этой группе. Я поборол в себе страх и стал успокаиваться, мужчина в чёрном подошёл ко мне в упор. Трудно было понять, что он хочет, но мне показалось, что он анализирует ситуацию по всем возможным источникам данным: зрением, обонянием, слухом. Далее он подошёл к Рите – мы же всё так и стояли неподвижно. Молниеносным движением он хотел схватить её за руку, но я бдел, следил за ним, и как оказалось был быстрее него. Чётко выставив свою руку, я направил его в другую сторону. Энергии в бросок он вложил очень много – это и было его ошибкой, он потерял равновесие и повалился. Мне же оставалось только отдёрнуть Риту в сторону, и я завёл её себе за спину. Оппонент встал и хотел предпринять следующий акт нападения, но в дело вступила его девушка – она держала его за руку, не давая пойти вперёд. Он успокоился и не сопротивлялся, почуяв её рядом. Его рука выскользнула из её руки, и теперь уже девушка стояла около нас, опять же каким-то незримым образом анализируя ситуацию. Времени на это ушло чуть больше, чем у него, но после этого девушка не стала агрессивной, а наоборот спокойно отошла обратно и взяла его под руку. Словно по команде двое из безопасников вышли перед ними. Их отряд продолжил путь, аккуратно обойдя нас. Что это был за инцидент, и что послужило его мирному решению – останется тайной.

Через десять минут мы уже стояли перед входом в Конус. КПП был опустевший, оружие лежало брошенным прямо на полу. После встречи с отрядом в мыслях возник вопрос брать или не брать? На этот раз здравый смысл победил пацифистские убеждения.

Я рассмотрел укороченный автомат, убедился в его исправности, разрядил, спустил боёк «вхолостую» и зарядил заново.

Не торопясь, шаг за шагом оценивая окружающую обстановку, я пошёл вперёд, Рита не отставая шла позади. Вот уже и половину третьего пункта плана мы преодолели, идти оставалось совсем немного. У лифта я услышал странный звук – это был стук из кабины лифта. Я не стал проходить мимо и, притаившись около спуска по лестнице, ткнул кнопку вызова лифта. Створки разъехались, и оттуда с истошным звуком выпал умалишённый. Грохнувшись на пол, он хаотично оглянулся, заметил нас, даже задержал взгляд, а затем галопом умчался прочь.

– Не за что, – негромко я отправил ему вслед фразу.

На первом подземном этаже тоже было пустынно: открытые двери, абсолютно везде включённое освещение – таким светлым я его никогда не видел. Но это было даже на руку, намного лучше, чем кромешная тьма.

Ещё полминуты, и мы были уже в кабинете лаборатории с капсулой. Наступил финальный этап моего плана. Сам план заключался в том, что программа погружения для капсулы, написанная ХХ, возвращала сознание обратно в человека. Если рассуждать логически, то была некая вероятность, что это сработает. Осталось изменить стартовый код и испытать на Рите.

Код ХХ был очень сложным, иногда нелогичным и слабо оптимизированным. Меня это сильно задело – у него были в распоряжении механизмы написания кода от лучших программистов (в том числе меня), а он не утруждал себя – вот как сказывается абсолютная безграничность ресурсов, даже ИИ начинает лениться.

Взяв нужные мне куски кода, я сварганил новую программу. ХХ проделал титаническую работу по дешифровке сигнала и использовал ключи для создания нужных действий над ним. Мой ИИ ХХ не отвечал на вопросы – что-то было неладно и с ним, поэтому при запуске новой программы я не стал использовать ядро как посредника. Я записал код программы на кристалл (в капсуле был предусмотрен такой режим использования накопителя) и запустил её.

Капсула ожила – код рабочий. Я усадил Риту вовнутрь, но до этого –чтобы она не ушла к другому – я распаковал ей еду. Она не сопротивлялась. Удерживающие устройства сделали своё дело, капсула приняла положение лёжа и закрылась.

Программа была ограничена 2 секундами. Я и глазом моргнуть не успел, а вот слух мой сильно обрадовался.

– Они были правы! Это была такая симуляция, – из открывающейся капсулы послышался возмущённый голос Риты. Для меня он звучал как песня.

«Получилось», – мысленно обрадовался я.

– Мы предполагали, что так и произошло, – прозвучал долгожданный голос Ина, он успел проанализировать память за последние сутки.

– Ну, во-первых, кто это мы? А, во-вторых, что именно произошло? – спросил я своего незримого друга.

– На второй вопрос у меня есть ответ. У тебя тоже, и он сильно отличается от моего. Как, впрочем, и то, как мы провели последние сутки. Сейчас я тебе всё просуфлирую!