История против язычников

Пролог.

1. Я последовал наставлениям твоим, пресвятой отец Августин,[134] и, о, если бы столь же успешно, сколь и охотно, впрочем, чем бы ни был движим я: желанием или усердием – менее всего я волнуюсь по поводу того, плохо ли, хорошо ли я сделал. 2. Ведь ты уже размышлял над тем, мог ли бы я выполнить то, что ты предписал: я же удовлетворен единственно лишь подтверждением своего послушания, особенно если я украсил его желанием и усердием.

3. Ведь несмотря на то, что и в великом доме великого отца семейства многие живые существа, самого разного рода, оказывают в хозяйстве помощь, усердие псов не является при этом последним;[135] только в них было заложено природой усердно, по собственной воле, исполнять то, к чему они были приучены, и благодаря какому-то врожденному закону послушания, одним лишь чувством воспитанного в них трепета сдерживаться до тех пор, пока мановением руки, либо по команде, им не дано будет право действовать. 4. Имеют же они собственные способности, настолько же сближающие их с существами, одаренными разумом, насколько и отличающие их от существ неразумных, а именно: способности различать, любить и повиноваться. 5. Ведь, различая своих и посторонних, они не ненавидят тех, кого прогоняют, но горячо любимы теми, кого любят сами, и, любя господина и дом, они усердно служат, вроде бы не телесной природой приспособленные к этому, но побуждаемые сознанием любви. 6. Оттого и хананеянка не постыдилась с тайным смыслом сказать в Евангелиях, что щенки едят крошки под столом хозяев,[136] и Господь не презрел это услышать. 7. Благочестивый Товия, следуя за ведущим его ангелом, не отказался иметь при себе спутником пса.[137]

8. И вот, связанный со всеобщей любовью через твою особую любовь, я охотно последовал воле твоей. Ибо, поскольку покорность моя обязана всяким действием твоему отеческому повелению, и поскольку свершение мое принадлежит всецело тебе, я отдаю тебе труд мой, который исходил от тебя и к тебе возвращается, украшенный от меня лишь искренним желанием его написать.

9. Ты предписал мне, чтобы я против лживой порочности тех, которые в «Граде Божьем» либо сообразно сельским местечкам и по аналогии с сельскими пагами зовутся пагаными [pagani], либо именуются язычниками [gentiles],[138] поскольку они обращены к земному, поскольку они не стремятся знать будущего, прошлое же либо предают забвению, либо не знают его, а настоящие времена чернят как необычайно жестокие из-за бедствий своих, на том лишь основании, что теперь верят в Христа, и почитается Бог, а идолы не очень уважаются 10. – так вот, ты предписал, чтобы, какие только ни обнаружил я во всех дошедших до нашего времени списках историй и анналов эпохи прошлого, либо обремененные войнами, либо истерзанные недугами, либо измученные голодом, либо ужасные землетрясениями, либо необычные наводнениями, либо страшные извержениями, либо свирепые из-за ударов молний и бедствий, приносимых градом, а также отвратительные убийствами сородичей и гнусными поступками, все их я кратко раскрыл, изложив по порядку в сочинении. 11. И вот, более всего потому, что не следовало бы, чтобы твое Преподобие, поглощенное доведением до конца одиннадцатой книги против тех самых паганых, – десять взошедших лучей, как только они спустились с вершины церковного блеска, уже засверкали над всей землей, – 12. оказалось отвлеченным ничтожным сочиненьицем, и поскольку святой сын твой Юлиан Карфагенский,[139] раб Божий, настоятельно просил, чтобы была удовлетворена его просьба по тому же вопросу столь же истово, сколь истово он выражал ту просьбу, 13. я принялся за труд свой, и поначалу я оказался в величайшем смущении: мне, многократно размышлявшему, бедствия наших дней казались бушевавшими сверх меры.

14. Потом же я обнаружил, что минувшие дни не только равно тяжелы с этими, но и тем более несчастны, чем более удалены от лекарства истинной религии: так что в результате этого тщательного исследования стало, безусловно, ясно, что смерть, алчущая крови, царствовала до тех пор, пока неведома была религия, которая оградила бы от крови, когда же стала заниматься ее заря, смерть застыла; когда та религия уже окрепла, смерть стала ограничиваться; когда же та религия единственная станет царствовать, вообще никакой смерти не будет; 15. [это произойдет], безусловно, при конце века и при явлении Антихриста или даже при завершении Суда, с истечением и уходом тех последних дней, в отношении которых Господь Христос предсказал через Святые Писания, а также Своим свидетельством грядущие бедствия, каковых прежде не бывало, 16. когда в ходе невыносимых мучений тех времен наступит испытание для святых, а для нечестивых – погибель, но уже не так, как это происходит теперь и [как происходило] всегда, но через более явное и более резкое различение.

1.

1. Поскольку же почти все усердные в литературной деятельности мужи, как среди греков, так и среди латинян, изложившие ради многовековой памяти деяния царей и народов, начинали писания от Нина, царя ассирийцев, сына Бела,[140] – 2. те писатели, пребывая в слепых предрассудках, предпочитали верить, что возникновение земли, как и сотворение людей, не имело начала, они полагали, что царства и войны пошли от того [царя], 3. будто бы до тех пор род человеческий жил по обыкновению животных, тогда же [при царе Нине] впервые он, пробужденный и вставший на ноги, достиг нового благоразумия, – 4. я решил объяснить начало несчастного состояния людей от первого греха человека, поскольку лишь немногие кратко касались этого вопроса.

5. Прошло же от Адама, первого человека, до царя Нина Великого, как его называют, когда родился Авраам, три тысячи сто восемьдесят четыре года,[141] которые были либо обойдены всеми историографами молчанием, либо не были им известны. 6. От Нина же или от Авраама до Цезаря Августа,[142] то есть до рождения Христа, которое случилось на сорок втором году правления Цезаря [Августа],[143] когда, после заключения мира с парфянами,[144] были закрыты ворота Януса,[145] и прекратились войны на всей земле, – исчисляется две тысячи пятнадцать лет, в которых нашли себя у всех авторов и писателей и времена покоя, и времена беспокойств.[146] 7. Вот почему сам замысел наш требует весьма кратко и достаточно бегло коснуться тех книг, которые, говоря о происхождении мира, истинность рассказов о событиях прошлого доказывали точным исполнением предсказанного ими будущего: 8. нам представляется ненужным навязывать кому-либо их авторитет, но ценность труда состоит в том, чтобы предостеречь от вульгарных представлений, которые у нас общие со всеми.

9. Во-первых, поскольку, если Божественным провидением, которое являет собой как благо, так и справедливость, были сотворены мир и человек, и если человек, который из-за искажения природы и своеволия стал слабым и непокорным, нуждающийся в помощи, благоговейно управляется и, в то же время, разнузданный свободой, по справедливости претерпевает наказания, 10. необходимо, чтобы всякий, кто считает, что этот мир постоянно от начала человека пребывает в череде добра и зла, увидел род человеческий через себя и в себе; 11. затем, поскольку мы утверждаем, что грех и наказания за грех получили начало от самого первого человека, а также поскольку те историки, которые начинают рассказ со средних времен, и хотя о более древнем ничего не упоминали, ничего кроме войн и убийств не описывали – 12. о чем другом должны говорить эти войны, если не о склонности ко всякому злу? Злодеяния же подобного рода, какие были тогда (они и теперь в некоторой мере еще сохраняются), без сомнения, являются либо явными грехами, либо скрытыми наказаниями за грехи – 13. что препятствует нам обнаружить голову того обстоятельства, от которого те историки изображали только тело, и самым незатейливым рассказом обнаружить более ранние века (которые по нашим представлениям, безусловно, весьма многочисленны) и сообщить о подобных несчастьях?

14. Итак, намереваясь вести повествование от сотворения мира до основания Города, а далее до правления Цезаря [Августа] и рождения Христа, со времени Которого Империя пребывала под властью Рима, или даже до наших дней, насколько мне удастся открыть, 15. я, намереваясь словно бы в зеркале отразить столкновения в роде человеческом и [показать] мир зла, зажженный факелом страстей и пылающий в различных частях, полагаю необходимым 16. описать сначала сам круг земель, который заселяет человеческий род, как он есть, разделенный предками на три части, затем поделенный на области и провинции; 17. чтобы, после того как бедствия войн и недугов будут отнесены к определенным местам, пытливые люди обрели бы не только знание о событиях и временах, но и представили бы, где они произошли.

2.

1. Предки наши видели весь круг земной,[147] опоясанный океаном, трехдольным и называли три его части Азией, Европой и Африкой, впрочем, некоторые насчитывали две части, а именно Азию и входящую в Европу Африку.[148]

2. Азия, окруженная с трех сторон океаном, растянулась наискось через всю область востока; 3. на западе она справа примыкает к Европе, начинающейся близ северного полюса,[149] слева же оставляет Африку, а близ Египта[150] и Сирии[151] она имеет Наше море, которое мы обычно зовем Великим.[152]

4. Европа берет начало, как я сказал, близ областей севера, от реки Танаис,[153] там, где Рифейские горы,[154] протянувшиеся от Сарматского океана,[155] изливают реку Танаис, 5. которая, протекая мимо алтарей и межей Александра Великого,[156] расположенных в областях робасков,[157] питает водами Меотидское озеро,[158] бесконечные воды которого возле города Феодосии[159] вливаются в Понт Эвксинский.[160] 6. После этого те воды близ Константинополя[161] надолго зажимаются в теснины, пока их не примет то море, которое мы называем «Нашим». 7. Пределом Европы является западный океан в Испании, там, где у островов Гады[162] находятся Столпы Геркулеса,[163] и где океанские валы вливаются в горловину Тирренского моря.[164]

8. Африка берет начало от пределов Египта[165] и города Александрии,[166] где расположен город Паретоний,[167] выше находится Великое море, которое омывает все находящиеся там области и земли. 9. Далее [Африка тянется] вдоль мест, которые жители именуют Катабатмон,[168] недалеко от лагерей Александра Великого и выше озера Халерза;[169] затем, идя в поперечном направлении возле областей авазитов, расположенных выше, она вблизи Эфиопских пустынь касается южного океана.[170] 10. Предел Африки на западе тот же самый, что и у Европы, а именно горловина Гадитанского пролива.[171] 11. Крайним же рубежом ее является гора Атлант[172] и острова, которые зовут Счастливыми.[173]

12. И поскольку я рассказал кратко об общем разделении земного круга на три части, постараюсь теперь, как и обещал, обозначить области самих тех частей.

13. Азия в центре восточной стороны имеет впадающую в восточный океан реку Ганг,[174] слева мыс Калигардаманы,[175] недалеко от которого на юго-востоке находится остров Тапробана,[176] откуда, как говорят, берет начало Индийский океан; 14. справа, где завершается Кавказ,[177] она имеет мыс Имавской горы[178] – Самару,[179] к северо-востоку от которого находится устье реки Отторогорры,[180] откуда начинается Серский океан.[181]

15. В этих пределах расположена Индия,[182] которая на западе ограничена рекой Инд,[183] принимаемой Красным морем,[184] на севере – горой Кавказ; с других сторон она омывается, как я сказал, восточным и Индийским океанами.[185] 16. Ее населяет сорок четыре народа, не считая [племен] острова Тапробаны, которая имеет десять городов, и не считая [племен] других густозаселенных островов.

17. От реки Инд, той, что на востоке, до реки Тигр, что на западе, расположены следующие области: Арахосия, Парфия, Ассирия, Персида и Мидия с местностью гористой и неровной.[186] 18. На севере они имеют гору Кавказ, на юге – Красное море и Персидский залив,[187] в центре же – полноводные реки Гидасп[188] и Арбис.[189] В этих областях проживает тридцать два народа. 19. В целом же [эта местность] называется Парфией, хотя Священные Писания обычно называют все Мидией.

20. От реки Тигр до Евфрата раскинулась Месопотамия,[190] начинающаяся на севере среди гор Тавра,[191] и Кавказа; 21. с юга к ней примыкает Вавилония,[192] затем Халдея,[193] наконец Счастливая Аравия,[194] которая между Персидским заливом и Арабским заливом[195] протянулась узкой полосой земли в восточном направлении. 22. В этих областях проживает двадцать восемь племен.

23. [Та территория, которая протянулась] от реки Евфрат, что находится на востоке, до Нашего моря, что на западе, а также с севера, а именно от города Дакуса, который расположен на границе Каппадокии[196] и Армении,[197] не так далеко от места, где рождается Евфрат, вплоть до Египта и отдаленного Персидского залива, 24. который вытянулся на юге длинным, узким, изрезанным скалами и островами изгибом от Красного моря, то есть от океана в западном направлении,[198] называется в целом Сирия, которая включает в себя крупные провинции: Коммагену,[199] Финикию[200] и Палестину,[201] в которых обитает, не считая сарацин[202] и набатеев,[203] двенадцать племен.

25. На краю Сирии находится Каппадокия, которая имеет на востоке Армению, на западе Азию,[204] на северо-востоке Фемискирийские поля[205] и Киммерийское море,[206] на юге гору Тавр, от которой вплоть до Киликийского залива,[207] лежащего против острова Кипр, простираются Киликия[208] и Исаврия.[209]

26. Область Азия или, как лично я называю, Малая Азия,[210] за исключением восточной части, которая примыкает к Каппадокии и Сирии, со всех сторон окружена морем: с севера Понтом Эвксинским, с запада Пропонтидой[211] и Геллеспонтом,[212] с юга Нашим морем; там находится гора Олимп.[213]

27. Египет Нижний[214] на востоке имеет Сирию-Палестину, на западе Ливию,[215] на севере Наше море, на юге гору, которая зовется Климакс,[216] Египет Верхний[217] и реку Нил, 28. которая, по-видимому, берет начало от побережья рождающегося Красного моря, в месте, которое называется «рынок Моссилон»,[218] затем долго течет на запад, огибая в середине остров, называемый Мероэ,[219] наконец, повернув к северу, эта река, разливаясь время от времени, орошает равнины Египта.

29. Некоторые авторы сообщают, что Нил имеет исток неподалеку от Атланта[220] и все время пропадает в песках, 30. вырвавшись откуда, в короткий срок разливается огромнейшим потоком и течет отсюда в восточном направлении через Эфиопскую пустыню почти до океана и, повернув обратно, течет налево к Египту. 31. Действительно, есть подобная великая река, у которой такое начало и такое русло, она, вероятно, и порождает все небылицы вокруг Нила; по крайней мере, этот источник варвары называют Дара,[221] прочие же жители зовут Нухул;[222] 32. однако в области народов, которые именуются ливио-египтянами,[223] не так далеко от той реки, которая, как мы сказали, рождается у побережья Красного моря; этот источник, став великим потоком, исчезает, 33. если только он не вливается потайным устьем в русло той реки, что течет с востока.

34. Египет Верхний простирается далеко на восток. К северу от него лежит Арабский залив, к югу океан; на западе же он граничит с Нижним Египтом, на востоке ограничивается Красным морем. Там проживает двадцать четыре народа.

35. Поскольку же мы описали южную часть всей Азии, остается, чтобы получила описание та ее часть, что тянется с востока в северном направлении.

36. Между колхами,[224] которые находятся выше Киммерийского моря, и албанами,[225] которые пребывают на Каспийском море, возвышается гора Кавказ.[226] Видимо, до крайнего востока беспрерывно тянется один его хребет, хотя имен его множество; 37. и многие готовы верить, что это хребет горы Тавр,[227] поскольку, вероятно, считается, что Пархоатра,[228] гора Армении, расположенная между Тавром и Кавказом, связывает Тавр с Кавказом; 38. однако это не так, их разделяет река Евфрат, которая, изливаясь у подножья горы Пархоатры, устремляясь на юг, оставляет Кавказ слева, а Тавр справа. 39. Так вот, собственно Кавказ между колхами и албанами, где он имеет также Ворота,[229] зовется горой Кавказ; 40. от Каспийских Ворот[230] до Ворот Армянских[231] или до истока реки Тигр, между Арменией и Иберией,[232] горы называются Акрокеравниями; 41. от истока Тигра до города Карры[233] между массагетами[234] и парфянами[235] – горой Ариобарзан; 42. от города Карры до крепости Кафиппы между гирканами[236] и бактрийцами[237] – горой Mемармали, там произрастает амом;[238] ближайший отсюда кряж называется Парфау; 43. от крепости Кафиппы до поселения Сафрис между дахами,[239] сакарауками[240] и парфянами – горой Оскобары, там начинается река Ганг и рождается лазер;[241] 44. от истока реки Ганг до истока реки Отторогорры, которая находится к северу, где обитают горцы паропанисады[242] – горой Тавр; 45. от истока Отторогорры до города Отторогорра между гуннами,[243] скифами[244] и гандаридами[245] – горой Кавказ. 46. Самый же дальний [хребет, лежащий] между жителями востока и пассиадрами – горой Имав, там, где река Хрисороас и мыс Самара встречаются с океаном.[246]

47. И вот, [на пространстве] от горы Имав, то есть от дальних границ Кавказа и с правой части востока, которую омывает Серский океан, до мыса Борей и реки Борей,[247] далее до Скифского моря, которое лежит с севера, вплоть до моря Каспия, которое лежит с запада, и до протяженного Кавказского хребта, который расположился к югу, живут сорок два народа гирканов и скифов, постоянно скитающиеся ради бесплодного расширения земель.

48. Море Каспий берет начало в северо-восточной части [света] из океана;[248] берега его вблизи океана представляют собой пустынные и невозделанные равнины; далее оно тянется в южном направлении через долгие теснины, пока разлившееся на огромных просторах оно не завершается у подошвы Кавказской горы. 49. Так вот, [на пространстве] от моря Каспия, которое на востоке, книзу от побережья Северного океана до реки Танаис и Меотидского озера, которое лежит к западу, от побережья Киммерийского моря, которое лежит на юго-западе, до края и ворот Кавказа, которые лежат к югу, проживает тридцать четыре народа. 50. Но в целом ближайшую область называют Албанией,[249] а более отдаленную, расположенную вблизи моря и горы Каспия,[250] – Амазонией.[251]

51. Достаточно кратко были определены пределы Азии. Теперь, насколько это позволяет человеческое представление, я обойду слогом Европу. 52. [Она протянулась] от Рифейских гор, от реки Танаис и Меотидского озера, которые расположены на востоке, вдоль побережья Северного океана вплоть до Бельгийской Галлии[252] и реки Рейн, что с запада, далее до Данувия (который называют также Истром[253]), который на юго-востоке поглощается непосредственно Понтом; 53. с востока лежит Алания,[254] в центре Дакия, где [расположена] также Готия,[255] далее лежит Германия,[256] большую часть которой удерживают свевы;[257] всего там насчитывается пятьдесят четыре народа.

54. Теперь я назову все области до Нашего моря, которые бы ни отделил Данувий от варварских земель.[258]

55. Мезия[259] на востоке имеет устье реки Данувий, на юго-востоке Фракию, на юге Македонию, на юго-западе Далмацию, на западе Истрию,[260] на северо-западе Паннонию, на севере Данувий.

56. Фракия[261] имеет на востоке залив Пропонтиды и город Константинополь, который прежде назывался Византием, на севере [она имеет] часть Далмации и залив Понта Эвксинского, на западе и юго-западе Македонию, на юге – Эгейское море.

57. Македония[262] имеет на востоке Эгейское море, на северо-востоке Фракию, на юго-востоке Эвбею и Македонский залив,[263] на юге Ахайю, на юго-западе Акрокеравнийские скалы,[264] расположенные в узком месте Адриатического залива (эти горы лежат напротив Апулии[265] и Брундисия[266]), на западе [Македония] имеет Далмацию, на северо-западе Дарданию,[267] на севере Мезию.

58. Ахайя[268] почти со всех сторон окружена морем; так, с востока она омывается Миртосским морем,[269] с юго-востока Критским морем,[270] с юга Ионическим морем, к юго-западу и западу от нее лежат острова Кефаления[271] и Кассиопа,[272] с севера омывается Коринфским заливом, с северо-востока к ней подходит узкий гребень земли, которым она соединяется с Македонией или, вернее, с Аттикой;[273] эта местность зовется Истмом, там находится Коринф, имеющий несколько к северо-востоку от себя, в Аттике, город Афины.

59. Далмация[274] имеет на востоке Македонию, на северо-востоке Дарданию, на севере Мезию, на западе Истрию, Либурнийский залив[275] и Либурнийские острова,[276] на юге Адриатический залив.[277]

60. Паннония, Норик[278] и Реция[279] имеют на востоке Мезию, на юге Истрию, на юго-западе Ленинские Альпы,[280] на западе Бельгийскую Галлию, на северо-западе исток Данувия и лимес, который между Данувием и Галлией отделяет Германию от Галлии, на севере они имеют Данувий и Германию.

61. Земля Италии тянется с северо-запада на юго-восток, имея на юго-западе Тирренское море, на северо-востоке Адриатический залив; та ее часть, которая соприкасается и граничит со всей землей, преграждается Альпийскими горами. 62. Они, поднимаясь над Лигурийским заливом от Галльского моря,[281] сначала отделяют Нарбонские территории, затем Галлию и Рецию, пока не исчезают в Либурнийском заливе.

63. Галлия Бельгийская[282] имеет на востоке лимес реки Рейн[283] и Германию, на юго-востоке Пенинские Альпы, на юге Нарбонскую провинцию, на западе Лугдунскую провинцию, на северо-западе Британский океан, на севере остров Британию.[284] 64. Лугдунская Галлия,[285] значительно вытянувшаяся вдаль и изогнувшаяся узкой полосой, наполовину окружает провинцию Аквитанию. 65. На востоке она имеет Бельгику, на юге часть Нарбонской провинции, где находится город Арелат,[286] и где река Родан[287] впадает в Галльское море.

66. Нарбонская провинция,[288] часть Галлий, имеет на востоке Коттиевы Альпы,[289] на западе Испанию, на северо-западе Аквитанию, на севере Лугдунию, на северо-востоке Бельгийскую Галлию, на юге Галльское море, которое лежит между островами Сардинией и Балеарами, напротив, где впадает в море река Родан, она имеет Стойхадские острова.[290]

67. Провинция Аквитания[291] замыкается в круг изогнутым руслом реки Лигера,[292] которая по большей части служит ей границей. 68. Она имеет на северо-западе океан, который называется Аквитанский залив,[293] на западе Испанию, на севере и востоке Лугдунию, на юго-востоке и на юге примыкает к Нарбонской провинции.

69. Испания положением своих земель образует в целом треугольник и окруженный течением океана и Тирренского моря полуостров. 70. Передний ее угол, обращенный к востоку, ограниченный справа провинцией Аквитанией, слева Балеарским морем,[294] соприкасается с Нарбонскими пределами. 71. Второй угол обращен на северо-запад, где находится город Галлекии[295] Бригантия,[296] имеющий высочайший маяк,[297] служащий среди прочих важнейших дел также для наблюдения за Британией. 72. Третий ее угол находится там, где острова Гады, лежащие к юго-западу, имеют перед собой отделенную океанским заливом гору Атлант.

73. Испанию Ближнюю,[298] начинающуюся с востока, со стороны севера до кантабров[299] и астуров[300] опоясывают Пиренейские горы, а далее среди ваккеев[301] и оретанов,[302] которых она имеет на западе, ее границей служит находящийся на берегу Нашего моря Карфаген.[303]

74. Испания Дальняя[304] имеет на востоке ваккеев, кельтиберов[305] и оретанов, на севере океан, на западе также океан, на юге Гадитанский пролив океана, откуда начинается Наше море, которое называется Тирренским.

75. И поскольку океан имеет острова, которые называют Британией и Ибернией,[306] что находятся на противоположной стороне Галлий на обозрении Испании, они также будут вскользь упомянуты.

76. Британия, остров океана, простирается далеко на северо-восток; с юга она имеет Галлии. Ближайшее ее побережье открывает проплывающим город, который называется порт Рутупии;[307] далее не так далеко от моринов[308] она имеет перед собой на юге менапий[309] и батавов.[310] 77. Этот остров имеет в длину восемьсот римских миль,[311] в ширину же двести миль.

78. Сзади же, там где она открыта бесконечному океану, она имеет Оркадские острова,[312] из которых двадцать пустынны, тринадцать же обитаемы.

79. Далее в направлении к северо-западу посреди океана расположен остров Туле,[313] который отделен от остальных островов бесконечным пространством, он мало кем населен.

80. Остров Иберния, расположенный между Британией и Испанией, весьма вытянулся в длину с юго-запада на северо-восток. 81. Его ближайшие берега, омываемые Кантабрийским океаном, обозревают далеко вдали Бригантию, город Галлекии, обращенный к острову с юго-запада на северо-запад, а именно от того мыса, где находится устье реки Скены и обитают велабры и лукены.[314] Сторона, ближайшая к Британии, весьма узкая, однако благодаря мягкому климату и состоянию почвы более удобная, населяется племенами скоттов.[315]

82. Недалеко от нее находится также остров Мевания,[316] и размером не маленький, и землей благодатный; он населяется тем же самым народом скоттов.

Вот и все пределы Европы.

83. Когда наши предки представляли Африку, как я сказал, третьей частью земного круга, они исходили не из величины ее просторов, но учитывали ее размежевание [с Европой]. 84. Так, то Великое море, которое начинается на западе из океана, разлившееся особенно к югу, образует достаточно узкую границу зажатой между собой и океаном Африки. 85. На основании этого некоторые хотя и воспринимали эту межу столь же протяженной, но все же, считая ее гораздо более узкой, полагали необоснованным выделять третью часть круга земли, но скорее присоединяли Африку к Европе, то есть предпочитали называть ее второй частью. 86. Кроме того, поскольку из-за жара Солнца земли в Африке гораздо более пустынны и более неведомы, нежели земли в Европе, [которые бывают пустынны] из-за жестокости холода, – конечно, потому что все живые существа и растения скорее способны переносить и терпеть необычайный холод, нежели великий зной, – в том, надо полагать, причина того, что Африка на всем протяжении кажется мало заселенной народами: ведь и природа ее дает меньше просторов, и суровый климат больше благоволит пустыне. Деление ее по провинциям и народам таково:

87. Провинция Ливия Киренаика, называемая также Пентаполем,[317] является после Египта первой в Африке. 88. Она берет начало от города Парефония и гор Катабатмон; далее тянется вдоль моря вплоть до алтарей Филенов;[318] затем населена вплоть до южного океана народом ливиофиникиян[319] и гарамантов.[320] 89. На востоке от нее находится Египет, на севере Ливийское море,[321] на западе Большой Сирт[322] и трогодиты,[323] напротив которых лежит остров Калипсо,[324] на юге [берега провинции омывает] Эфиопский океан.

90. Триполитанская провинция,[325] которая зовется также Субвентаной или Страной арзугов, где находится город Большая Лепта[326] (хотя арзугами вообще зовутся [все народы] вдоль протяженной границы Африки), имеет на востоке между Большим Сиртом и трогодитами алтари Филенов, на севере Сицилийское море или, вернее, Адриатическое и Малый Сирт,[327] на западе Бизаций вплоть до Соляного озера,[328] на юге варваров гетулов,[329] натабров и гарамантов,[330] проживающих вплоть до Эфиопского океана.

91. Бизаций,[331] Зевгис[332] и Нумидия.[333] Зевгисом же, как нам известно, прежде называлось не только население, но и вся провинция. 92. Итак, Бизаций находится там, где расположен город Гадрумет,[334] Зевгис – где великий Карфаген, Нумидия – где Гиппон Регий[335] и город Русиккада;[336] они имеют на востоке Малый Сирт и Соляное озеро, на севере Наше море, которое распростерлось от островов Сицилии и Сардинии, на западе Мавретанию Ситифенскую, на юге горы Узары[337] и далее за ними вплоть до Эфиопского океана бродячие племена эфиопов.[338]

93. Ситифенская и Цезарийская Мавретания[339] имеет на востоке Нумидию, на севере Наше море, на западе реку Мальву,[340] на юге гору Астрикс, которая разделяет живую землю и мертвые пески до самого океана; в тех песках скитаются гангины и эфиопы.

94. Тингитанская Мавретания[341] является самой отдаленной частью Африки. Она имеет на востоке реку Мальву, на севере Наше море вплоть до Гадитанского пролива, который сжат двумя лежащими один против другого мысами Абенны[342] и Кальпы,[343] на западе гору Атлант и Атлантический океан, на юго-западе Гесперийскую гору,[344] на юге племена автололов,[345] которых теперь зовут галаулами, обитающих вплоть до Гесперийского океана.

95. Это общие границы Африки. Теперь я определю местоположение, имена и размеры островов, которые находятся в Нашем море.

96. Остров Кипр омывается с востока Сирийским морем, которое называют Исским заливом,[346] с запада Памфилийским морем,[347] с севера Киликийским Авлоном,[348] с юга водами Сирийского и Финикийского морей.[349] Его размеры достигают в длину сто семьдесят пять римских миль, в ширину же сто двадцать пять римских миль.

97. Остров Крит ограничен с востока Карпатосским морем,[350] с запада и с севера Критским морем, с юга Ливийским морем, которое называют также Адриатическим. В длину он имеет сто семьдесят две римских мили, в ширину – пятьдесят.

98. Кикладские острова,[351] из которых самым восточным является Родос, самым северным Тенедос, самым южным Карпатос, самым западным Кифера, с востока они ограничиваются берегами Азии, с запада Икарийским морем,[352] с севера Эгейским морем, с юга Карпатосским морем. Всего же Кикладских островов пятьдесят три. Они тянутся с севера на юг на пятьсот римских миль, с востока на запад – на двести миль.

99. Остров Сицилия имеет три мыса: первый, который называется Пелор, обращенный на северо-восток, недалеко от него находится город Мессана;[353] второй, который зовется Пахин и близ которого расположен город Сиракузана,[354] обращен на юго-юго-восток; третий, который именуется Лилибей,[355] где находится также город с таким же именем, обращен к западу. 100. Сицилия имеет в направлении от Пелора к Пахину сто пятьдесят девять римских миль, от Пахина до Лилибея – сто семьдесят семь. С востока остров омывается Африканским морем, что [лежит] напротив Субвентаны и Сирта Малого, с запада и с севера имеет Тирренское море, с северо-востока и востока Адриатический пролив,[356] который отделяет тавроменитанов[357] Сицилии от бруттиев[358] Италии.

101. Острова Сардиния и Корсика разделены небольшим проливом в двадцать миль. Из них Сардиния имеет на юге, напротив Нумидии, каралитанов,[359] напротив же острова Корсики, то есть на севере, она имеет ульвийцев.[360] 102. В длину она составляет двести тридцать римских миль, в ширину – двести восемьдесят. С востока и с северо-востока она омывается Тирренским морем, которое раскинулось до порта города Рима, с запада Сардийским морем, на юго-западе она имеет лежащие в отдалении Балеарские острова, на юге Нумидийский залив, на севере, как я сказал, Корсику.

103. Остров Корсика изрезан многочисленными мысами. Он имеет на востоке Тирренское море и Римский Порт,[361] на юге Сардинию, на западе Балеарские острова, на северо-западе и севере Лигурийский залив. В длину он достигает сто шестьдесят римских миль, в ширину – двадцать шесть миль.

104. Балеарских островов два, большой и малый,[362] на них находятся две крепости; большой к северу от себя имеет город Испании Тарракону,[363] малый – Баркилону;[364] недалеко от большого лежит остров Эбус.[365] Далее на востоке лежит Сардиния, на северо-востоке Галльское море, на юге и юго-западе Мавретанское море,[366] на западе Иберийское море.[367]

105. Это острова от Геллеспонта до океана, расположенные по всему Великому морю, которые весьма примечательны как красотой, так и своей историей.

106. Я кратко рассмотрел, насколько был в состоянии, провинции и острова всего круга земли. Теперь же я открою, насколько смогу, происходившие в тех местах несчастья отдельных народов, как они то и дело возникали от начала [мира], и как они протекали в каждом случае.

3.

1. Когда после создания и обустройства этого мира человек, которого, а равным образом и род человеческий, Бог сотворил праведным и непорочным, искаженный прегрешениями, утратил былую чистоту, тотчас вслед за несправедливым произволом последовала справедливая кара. 2. Решение Бога-Создателя и Судьи в отношении грешащего человека и земли, определенное из-за человека и постоянно, пока люди населяют землю, крепнущее, все мы, пусть против воли, либо испытываем, отвергая, либо переносим, признавая, и собственная слабость становится для упрямых умов, которых не убедило правдивейшее Писание, доказательством самого себя.[368]

3. Так вот, как самым достойным образом учат правдивейшие писатели, когда на всю землю разлилось море, и произошел потоп, когда, после того как скрылась земля, осталось лишь место для моря и неба, тогда весь род человеческий был уничтожен, но немногие в заслугу за веру свою были спасены для восстановления рода. 4. То, что это произошло, подтверждают также те, которые, не ведая прошлых времен и самого Творца времен, узнали об этом, исходя из свидетельств и показаний камней, которые мы можем наблюдать в далеких горах и которые испещрены раковинами и следами моллюсков, и порой выточены водами; 5. и хотя в рассказе, достойном веры и не подлежащем сомнению, нами могут быть обнаружены еще факты подобного рода, однако и этих двух, как бы первоочередных, свидетельств о вероломстве первого человека, об осуждении его потомства и жизни и о погибели всего рода человеческого вполне достаточно, 6. чтобы эти факты наряду с другими (даже если вдруг языческие историки и касались каким-либо образом наших сюжетов) полнее открылись в том же самом порядке, в каком они происходили.

4.

1. За 1300 лет до основания Города Нин, царь ассирийцев (как полагают те историки – «первый царь»[369]), ради расширения владычества вынес войны за пределы своей страны и в течение пятидесяти наполненных войнами лет[370] обагрил кровью всю Азию; 2. выступив с юга, от Красного моря, он покорил, опустошая, Понт Эвксинский до крайнего севера и, победив варварскую Скифию, до того времени невоинственную и незлобивую, заставил ее пробудить в себе дремавшую свирепость, познать свои силы и питаться не молоком животных, а человеческой кровью.

3. Наконец, он убил поверженного в битве бактрийского царя Зороастра,[371] того самого создателя магического искусства. После этого, во время штурма осажденного им города, он, раненный стрелой, погиб.

4. Этому умершему царю наследовала супруга Семирамида,[372] представлявшая по духу мужа, [правившая] от имени сына;[373] она народы, которые уже по привычке жаждали крови, в течение сорока двух лет обращала на истребление племен. 5. Женщина, не удовлетворившаяся границами, которые она приняла от своего мужа, единственного в то время воителя, раздвинувшимися в течение пятидесяти лет, захватила Эфиопию, покореннную войной и орошенную кровью. Также принесла она войну индийцам, куда кроме нее и Александра Великого никто не проникал.[374] 6. В то время преследование и разорение народов, живущих в мире, было более безжалостным и более ужасным, нежели теперь, ибо тогда ни по соседству от них не пылали никакие военные пожарища, ни дома у них не было такого множества честолюбивых умыслов. 7. Эта царица, испепеляемая страстью, жаждущая крови, когда среди непрестанных убийств и разврата лишила жизни всех, кого она царственно пригласила, кем она, подобно распутной женщине, обладала и кого она усладила совокуплением, когда зачала, наконец, постыдным образом сына, преступно подкинула его, а затем греховно вступила с ним в половую связь, придала она тогда частному позору вид общего бесчестия. 8. Ведь повелела же она, чтобы не существовало между родителями и сыновьями никакого уважения природы по вопросу заключения брака, чтобы, чего кому хотелось, то и было ему дозволено.[375]

5.

1. За 1160 лет до основания Города сопредельная Аравии область, которая тогда называлась Пентаполь,[376] была целиком выжжена небесным огнем, о чем среди других сообщает также Корнелий Тацит, который так говорит: 2. «Недалеко от тех мест, как передают, лежат некогда плодородные и населенные великим множеством народа равнины, которые были выжжены огнем молний; сохранились лишь развалины, а земля сама, обуглившаяся, утратила все плодородие».[377] 3. И хотя в том месте он ничего не говорит о сожжении городов из-за человеческих грехов, будто бы не ведает этого, несколько позже, как бы изменив замысел, он возражает и говорит: 4. «Я признаю, что славные некогда города были сожжены небесным огнем, но земля, я думаю, испортилась и заразилась от испарений озера». 5. Признав сказанным, хотя и против воли, что он знал и принимал [в качестве достоверной историю] о сгоревших городах, которые, без сомнения, сгорели в наказание за грехи, историк открыто продемонстрировал, что ему не хватало не достоверных сведений, но – желания изобразить верно. Теперь же это будет более обстоятельно рассмотрено мной.

6. На границе Аравии и Палестины, где оставшиеся по ту сторону горы переходят в просторные равнины, находились пять городов: Содом, Гоморра, Адама, Себин и Сегор; 7. однако Сегор невелик по сравнению с остальными, те же – большие и величественные города, которые обладают плодородной землей и для увеличения плодородия используют реку Иордан, разливающуюся по равнинам и, по временам, разделяющуюся [на рукава]. 8. Для всей той области, скверно пользовавшейся благами, изобилие богатств стало причиной всех зол. От изобилия проистекла нега, из неги родились сладострастия, настолько гнусные, что мужчины творили постыдство в отношении мужчин, не разбирая при этом ни места, ни времени. 9. И вот, Бог, полный гнева, обрушил на ту землю огонь и серу, и всю область, сожженную вместе с жителями и городами, свидетельницу Своего будущего суда, Он осудил на вечную гибель, 10. так что, хотя и теперь та область существует, однако она представляет собой пепелище, а центральную долину, которую орошал Иордан, теперь покрывает море. 11. И вот, [человеческое] исступление настолько усилилось из оснований, казалось бы, незначительных для Божественного негодования, что из-за того, что те люди, скверно пользуясь благами, превратили плоды милосердия в пищу страстей, также сама земля, которая имела те города, сначала выжженная огнем, а потом затопленная водами, пропала от взоров людей, осужденная навек.

6.

1. И вот теперь, если угодно, те, кто плевки, какие только могут, изрыгают на Христа, Которого мы выставляем Судьей веков, между Содомом и Римом различают случаи и сближают страдания, к которым мне не следует вновь обращаться прежде всего потому, что они всем известны. 2. И все же с какой бы охотой я принял бы их мнения, если бы они честно признавали то, что думают, 3. впрочем, я полагаю, что не следовало бы столь тягостно воспринимать все то, что немногие, да и то по углам, не нашептывали бы о христианских временах, при том, что мысль и речь всего римского народа были уже известны благодаря согласному голосу и единому мнению; 4. несомненнейшим же образом было засвидетельствовано, что в результате какой-то ничтожной и незначительной превратности в короткое время он до такой степени пришел в недоумение по поводу обычного своего удовольствия, что открыто восклицал: «Если бы был возвращен обратно цирк, ничего бы с нами не случилось!», то есть, ничего бы мечи готов не совершили в отношении Рима, если бы римлянам дозволялось бы смотреть цирковые игры. 5. Разве только, как это происходит у большинства, особенно в это время, [людей], которые после продолжительного покоя даже незначительное возникшее беспокойство считают невыносимой тягостью, они те предостережения, мягчайшие из всех, которые всех когда-либо касаются, ставят выше других, когда-либо виденных и слышанных. 6. Я, по крайней мере, напоминаю им о том самом конце содомитов и гоморрцев, чтобы они могли знать и даже понимать, как Бог пожелал покарать грешников, как мог бы покарать, как намерен наказывать впредь.

7.

1. За 1070 лет до основания Города телкисы[378] и карсаты[379] вели упорную войну против Форонея,[380] царя аргивян,[381] а также против паррасиев,[382] надеясь на двойной успех, но так и не обрели победу. 2. Те же самые телкисы чуть позже,[383] когда война уже была проиграна, изгнанные из родины и неведающие действительности, надеясь полностью порвать связь с местообитанием всего человечества, захватили без особой крови остров Родос, который прежде назывался Оффиусса.

3. За 1040 лет до основания Города в Ахайе случился ужасный потоп, страшно опустошивший почти всю провинцию; поскольку это наводнение произошло во времена Огига,[384] основателя и царя Элевсины,[385] то месту и времени было дано его имя.

8.

1. За 1008 лет до основания Города был у египтян сначала необыкновенный, рождающий высокомерие урожай, а потом наступил долгий, невыносимый голод,[386] от которого помог избавиться благодаря Божественному предвидению Иосиф, муж праведный и мудрый, о чем сообщают историк Помпеи[387] и вкратце изложивший его «Историю» Юстин,[388] который среди прочего так говорит: 2. «Самый младший по возрасту из братьев был Иосиф; братья, страшась его удивительных дарований, продали его, схваченного, чужеземным торговцам, 3. которыми он был увезен в Египет; когда он овладел там благодаря замечательному таланту магическими искусствами, он полюбился даже самому царю. Ведь он и в чудесных явлениях был проницательнейшим, и первым основал толкование сновидений; и ничего не казалось ему неведомым ни в божественном, ни в человеческом законе, 4. причем настолько, что, предвидя за много лет грядущее неплодородие земли, он собирал запасы плодов; поступки же его были таковы, что казались совершаемыми не по человеческому, но по божественному наитию. 5. Сыном Иосифа был Моисей, который был наделен не только наследством отеческой мудрости, но и красотой облика. Однако египтяне, когда они подверглись парше и сыпи, вооруженные ответом оракула, дабы зараза не распространилась на большинство из них, изгнали его вместе с больными за пределы Египта». Это рассказ Юстина.[389]

6. Но поскольку рассказ об этом подробнее и точнее, как бы о своих деяниях, записал сам Моисей, которого те историки считают мудрым и рассудительным мужем, сначала необходимо, опираясь на его честность и авторитет,[390] который те историки также признают, открыть неведение этих историков, 7. затем [нам нужно] открыть коварное лукавство египетских жрецов, которые или движимые коварством, что вероятнее всего, пытались вырвать из памяти очевидный гнев и милосердие истинного Бога с помощью запутанного изложения, чтобы на поругание идолов своих не выказывать заслуженного почитания тому, чьей проницательностью были предвещены те несчастья и с чьей помощью их удалось избежать, или, быть может, что мы по снисходительности можем допустить, они просто упустили из виду. 8. Благодаря предвидению этого нашего Иосифа, который был рабом истинного Бога и, сообразно творению Господа своего, был движим благочестием и усердием, они, будучи жрецами, запаслись плодами; поскольку же они были ложными жрецами, они не страдали вместе с остальными голодавшими. Право же: «Кто остался доволен, забывает; кто обижен, помнит».[391] 9. Впрочем, рассказ о том времени, несмотря на то, что об этом умалчивают истории и факты, подтверждает сама земля Египта, которая отданная тогда во власть царя и возвращенная своим землепашцам, и поныне уплачивает из всего своего урожая налог в пятую часть.

10. Так вот, тот великий голод случился при царе египтян Диополите, имя которому было Амосис, когда ассирийцами правил Балей, аргивянами – Апис.[392] 11. Семи же годам голода предшествовали другие семь лет изобилия. Чем нерадивее растрачивался урожай тех лет, тем усерднее наш Иосиф благодаря своему острому уму рожденное собирал, прятал, а затем спас весь Египет. 12. Доставил он все имущество фараону, а Богу славу, воздав справедливейшим разделом «кому подать, подать, кому почесть, почесть»,[393] собрал он со всей земли скот и ценз; самих же египтян, которые сами себя вместе с землей своей за определенную милостыню продали в рабство, освободил на условии выплаты пятой части.

13. Кто бы мог поверить, что этот Иосиф, которого Бог определил египтянам виновником сохраненного благополучия, настолько быстро исчез из их памяти, что немного спустя они предали рабству сыновей его и весь род, изнурили трудами, подвергли избиению? 14. Вот почему не следует удивляться, что теперь также встречаются такие, кто, когда отвратили «от затылков своих нависшие мечи»,[394] назвавшись христианским именем, само имя Христа, благодаря лишь которому они спаслись, или отвергают, или чернят и заявляют, что они обременены временами тех, чьими заслугами они получили избавление.

9.

1. За 810 лет до основания Города в Афинах правил Амфиктион, третий царь после Кекропа.[395] В его времена огромную часть народов Фессалии[396] истребило грандиозное наводнение;[397] немногие после этого в поисках убежища укрылись в горах, особенно на горе Парнас,[398] в землях, окружавших которую, в то время правил Девкалион,[399] 2. который, приняв бежавших к нему на плотах людей, обогрел их и накормил среди кряжей Парнаса: по этой причине и ведут от него восстановленный род человеческий.

3. Тогда же, как свидетельствует Платон,[400] в Эфиопии бушевали бесчисленные эпидемии и ужаснейшие болезни, доводящие эту землю почти до полного запустения. 4. И чтобы времена Божьего гнева и времена военного неистовства не показались отделенными друг от друга, Отец-Либер оросил кровью в то самое время покоренную им Индию,[401] наполнил ее убийствами и осквернил распутством народ, никогда прежде ни от кого не зависимый, довольствовавшийся лишь тишиной своих земель.

10.

1. За 805 же лет до основания Города[402] обрушились на египтян невыразимые несчастья и ужасные страдания, как передают об этом Помпеи и Корнелий, которые, впрочем, оба сообщая об исходе иудеев, несколько удивили меня противоречивостью своих рассказов.[403] 2. Так, Помпеи, или Юстин, говорил следующим образом: «Египтяне, когда они подверглись парше и сыпи, вооруженные ответом оракула, дабы зараза не распространилась на большинство из них, изгнали Моисея вместе с больными за пределы Египта. И вот, став вождем изгнанников, Моисей тайком похитил священные предметы египтян; египтяне, стремясь силой оружия возвратить их домой, были сдержаны бурей».[404] 3. Корнелий же о том же событии рассказывал так: «Большинство авторов соглашаются в том, что, когда пронеслось по Египту поветрие, поражавшее тела, царь Бокхорид, вопросив оракула Аммона, получил ответ: страну следует очистить – тех людей, которые навлекли гнев богов, нужно выселить в другие земли. 4. И вот, когда собранное отовсюду множество народа было выведено в пустыню, Моисей, один из изгнанников, в то время как все остальные впали в отчаянье, стал побуждать, чтобы никто не надеялся ни на защиту богов, ни на человеческую помощь, но верили бы ему, небесному вождю, с чьей помощью они только и избавятся от нынешних страданий».[405] 5. Итак, Корнелий говорит, что иудеи были изгнаны в пустыню по принуждению самих египтян, затем он беспечно прибавляет, что благодаря силе вождя Моисея они избежали в Египте несчастия. А потому обнаруживается, что было нечто таинственное, что действовало через Моисея. 6. Так же Юстин признает, что Моисей был изгнан вместе с народом, и им были похищены священные предметы египтян; египтяне же, стремясь возвратить их силой оружия, будучи сдержаны, а затем прогнаны бурей, возвратились домой. Этот автор несколько больше, хотя не всё, рассказал из того, что скрыл другой. 7. И вот, поскольку оба свидетельствовали о Моисее как о том великом вожде, представляется, что все говорилось и делалось самим Моисеем, хотя на самом деле [все совершалось] через него.

8. Когда египтяне истязали трудом захваченный в плен народ Бога, то есть род Иосифа, силой которого они были спасены, и к тому же когда они стали принуждать по жесточайшему приказанию убивать детей своих, Бог предписал через Своего посланника Моисея, чтобы вольный народ его был освобожден для служения Ему; 9. и, презрев непокорных, подверг их суровейшим карам: они, попранные и сокрушенные десятью казнями, в конце концов заставили поторопиться уйти тех, кого прежде они не желали отпускать.

10. После обращения воды в кровь, принесшего с томительной жаждой более тяжкие последствия кары, чем была сама кара, после отвратительных жаб, кишащих по всей земле, и пресмыкающейся нечисти, после жалящей и совершенно невыносимой мошкары, заполонившей пространство, 11. после песьих мух, бегающих по телам, доставляющих при этом страшные беспокойства и приносящих мучения столь же тяжкие, сколь и отвратительные, после внезапного падежа всего скота и лошадей и всеобщей их гибели, после воспаления нарывов и язв и, как сами историки склонны говорить, «парши и сыпи», поразивших все тела, 12. после града, смешанного с огнем, побившего повсюду людей, скот и деревья, после полчищ саранчи, пожравших, истребивших буквально все, даже корни посевов, после зловещей тьмы, осязаемой в своей густоте и необычайно длительной, 13. наконец, после смерти первенцев по всему Египту и вообще после всех бедствий те, которые не спешили, вопреки повелению карающего Бога, отпускать народ Божий, но, напротив, намереваясь, якобы раскаявшись, преследовать освобожденных, за гнусное упорство заплатили смертной казнью.[406]

14. Ведь их царь направил на скитальцев все египетское войско, вооруженное колесницами и состоящее из всадников, о количестве которого мы можем лишь догадываться на том основании, что его испугалось и обратилось от него в бегство шестьсот тысяч человек. 15. Но Бог, Защитник униженных и строгий Судья строптивых, внезапно разделил Красное море и, разведя по обе стороны застывшие волны, воздвиг из них как бы отвесные скалы, чтобы побуждаемые надеждой на торную тропу набожные люди вступили на путь отчаянного спасения, нечестивцы же – в западню нежданной гибели. 16. И вот, когда евреи прошли благополучно посуху, когда громады вод сомкнулись за их спинами, вся многочисленная армия Египта оказалась потоплена и погибла вместе со своим царем, и вся провинция, истязаемая прежде страданиями, была опустошена этим последним убиением. 17. Даже теперь существуют достоверные свидетельства тех событий: до сих пор можно видеть следы от колес повозок и колесниц, идущие не только вдоль берега, но и [уходящие] в море, и если вдруг случайно и намеренно эти следы исчезают, то тотчас же чудесным образом ветрами и волнами они обретают прежний вид,[407] 18. чтобы всякий, кто не учится страху Божьему, открыто постигая религию, обретал этот страх на примере гнева Его и совершенного Им мщения.

19. В те же времена обрушился настолько продолжительный и нестерпимый зной, что Солнце, обходя землю, не жаром томило весь круг земной, но, как говорится, жгло огнем, и наступивший зной ни эфиоп не мог вынести, ни скиф; отчего некоторые, лишь бы не признавать за Богом Его невыразимую силу, в поиске пустых объяснений сложили смехотворную басню о Фаэтоне.[408]

11.

1. Также за 775 лет до основания Города в течение одной ночи было совершено пятьдесят убийств между детьми братьев Даная и Египта.[409] Позже сам организатор этих злодеяний, Данай, изгнанный из царства, которое он снискал столь преступным деянием, удалился в Аргос[410] и там, призвав на помощь аргивян, достойным осуждения образом изгнал из царства Сфенела, который его, изгнанного и преследуемого, принял, и сам там стал править.[411] 2. В Египте тогда царили безжалостное гостеприимство кровожадного тирана Бусирида[412] и еще более кровожадная религия; этот Бусирид приносил невинную кровь чужестранцев в жертву богам, соучастникам своих злодеяний: то, что представляется мне безусловно достойным проклятья людьми, навряд ли казалось омерзительным самим их богам.

3. Тогда же произошло злодеяние, связанное с кровосмешением Терея, Прокны и Филомелы, и омерзительное во всех отношениях пиршество, приправленное ужаснейшей пищей, когда мать в отместку за отнятую целомудренность своей сестры и за то, что той был вырезан язык, убила маленького сына, и накормила им его отца.[413] 4. В те же времена Персей переправился из Греции в Азию: там он в ходе тяжелой и длительной войны покорил варварские народы, и после этого победитель дал покоренному народу свое имя: ведь персы получили наименование от Персея.[414]

12.

1. Однако я теперь вынужден, дабы вовремя подойти к финалу своего рассказа, многое из обстоятельств той эпохи, исполненной несчастьями, оставить в стороне и изложить все кратко. Ибо никогда бы не смог я миновать столь густой лес, если бы не перепрыгивал время от времени [через завалы]. 2. Ведь поскольку власть ассирийцев держалась в течение тысячи ста шестидесяти лет, вплоть до Сарданапала,[415] до которого сменилось около пятидесяти царей, и почти никогда не ведом был покой, ибо в то время либо постоянно велись войны, либо шла подготовка к ним, то когда бы я подошел к финалу, если бы мы попытались эти войны упомянуть, лишь перечисляя, не говоря уже об их описании? 3. Тем более, что нельзя не упомянуть войн греков и, в особенности, римлян.

Также не следует мне приводить здесь постыдные деяния Тантала и Пелопа и еще более постыдные басни о них:[416] 4. из них Тантал,[417] царь фригийцев, когда постыднейшим образом захватил Ганимеда, сына Троя,[418] царя дарданцев, удерживал его с еще более великой мерзостью взаимных соитий, как утверждает поэт Фанокл,[419] который упоминает, что из-за этого разгорелась великая война;[420] 5. кроме того, он утверждает, что поскольку тот самый Тантал, – а он ведь слыл приспешником богов, – готовил похищения детей для услад Юпитера, занимаясь сводничеством, то не дрогнул преподнести ему в пищу даже своего сына Пелопа.[421] 6. Мне отвратительно пересказывать жестокие сражения того Пелопа против Дардана[422] и троянцев, о которых еще неприятнее слушать, ибо они многократно изложены в баснях.

7. Я обхожу также молчанием то, что через описание запутанных взаимных злодеяний сообщает о Персее, Кадме,[423] о фиванцах и спартанцах Палефат.[424] 8. Я оставляю в стороне полные бесчестья поступки жительниц Лемноса,[425] я не упоминаю о жалком бегстве афинского царя Пандиона,[426] я оставляю без внимания вражду, бесчестье и ненавистное даже небесам братоубийство, [случившееся между] Атреем и Фиестом.[427] 9. Я не называю Эдипа,[428] убийцу своего отца, супруга своей матери, брата собственных сыновей, ставшего себе отчимом.[429] Я предпочитаю умолчать о том, как Этеокл и Полиник[430] были охвачены взаимным соперничеством, кто бы из них не был убийцей. 10. Я не желаю вспоминать Медею,[431] «обуреваемую любовью страстной»[432] и находящую удовольствие в убийстве детей-заложников, и все, что ни произошло в те времена: остается воображать, каким образом люди вытерпели то, что, как говорится, отвергли бы даже светила небесные.

13.

1. За 560 лет до основания Города между критянами и афинянами шла жесточайшая борьба,[433] после которой, когда с обеих сторон было убито множество народа, критяне ужасным образом использовали купленную кровью победу: 2 они безжалостно отдавали сыновей знатных афинян на пожирание Минотавру, не то дикому человеку, не то человекообразному зверю (не знаю, как лучше сказать), и, выколов грекам глаза, кормили это ужасное чудовище.

3. В те же дни позорнейшим образом конфликтуют лапифы и фессалийцы;[434] 4. Палефат же в первой книге «О невероятных вещах» сообщает, что лапифы представляли, что фессалийцы были кентаврами, и именовали их так потому, что тела сражающихся на войне всадников виделись им как бы едиными: [телами] лошадей и людей.

14.

1. За 480 лет до основания Города Весозис,[435] царь Египта, стремясь либо объединить войной, либо соединить властью север и юг страны, разделенные почти как небо и земля, первый объявил скифам войну,[436] отправив предварительно послов, чтобы те передали условия подчинения: 2. на них скифы ответили послам, что могущественнейший царь напрасно затеял против бедного народа войну, которую скорее он сам должен бояться из-за превратностей войны: успехи будут ничтожны, потери же очевидны; сверх того, они, не дожидаясь у себя, пока он к ним придет, собираются по своей воле пойти к нему навстречу в качестве добычи.

3. И немедленно принялись выполнять сказанное: сначала они заставили бежать в свое царство приведенного в ужас царя Весозиса, брошенное же им войско они перебили и захватили все оружие; они бы опустошили весь Египет, если бы не были сдержаны болотами. 4. Возвратившись оттуда, они тотчас обложили данью покоренную в результате бесконечных войн Азию; они, пребывающие там без мира на протяжении пятнадцати лет, в конце концов возвратились назад, движимые настоятельными требованиями своих жен, которые угрожали, что если мужья не вернуться, то детей они себе будут искать от соседних народов.

15.

1. Между тем два юных царя скифов Плинос и Сколопетий,[437] изгнанные из отчизны в результате мятежа знати, увлекают с собой славных молодых людей и располагаются на побережье Каппадокии Понтийской[438] близ реки Фермодонта,[439] подчинив себе Фемискирийские равнины; пребывая там, они в течение долгого времени опустошали все ближайшие земли, после чего в результате заговора соседей они были коварным образом убиты. 2. Жены их, приведенные изгнанием и своим вдовством в возбуждение, берут оружие и, чтобы равная участь наполнила равным [страданием] души всех остальных, перебивают мужей, которые остались живы, и полные ярости к врагу ценой собственной крови ищут в убийстве соседей отмщения за убитых мужей. 3. Тогда, приобретя оружием мир, они вступают в совокупление с соседями, родившихся мальчиков они топят в море, девочек же ревностно воспитывают, выжигая им правые груди, чтобы они не мешали стрельбе из лука; от этого они называются амазонками.[440]

4. У них было две царицы, Марпесия и Лампето, которые, разделив всех на две части, поочередно несли заботу о войне и оберегали отчизну. 5. И вот, когда они покорили большую часть Европы, когда, захватив некоторые города Азии, сами основали Эфес[441] и прочие города, они отправляют домой лучшую часть своего войска, нагруженную богатейшей добычей; остальные, оставленные для сохранения власти над Азией, вместе с царицей Марпесией погибают в стычке с врагами.

6. Ее место заняла дочь Синопа; она стяжала вечной девственностью исключительную славу. 7. Народы, услышав об этом, были охвачены таким восхищением и страхом, что даже Геркулес, когда по приказу своего господина должен был доставить оружие царицы амазонок,[442] собрал всю славную и знатную молодежь Греции, снарядил девять длинных кораблей и все же, неудовлетворенный испытанием сил, предпочел отправиться неожиданно и застать амазонок врасплох.

8. Тогда правили царством две сестры, Антиопа и Орифия. Геркулес, прибывший морем, сразил беспечных, безоружных и беззаботных в мирной праздности амазонок. Среди немалого количества побежденных и полоненных были захвачены в плен две сестры Антиопы: Гераклом – Меналиппа, Тесеем – Ипполита. 9. Тесей взял Ипполиту в жены, Геркулес же Меналиппу возвратил сестре и получил в качестве выкупа оружие царицы.

10. После Орифии властью овладела Пентесилея, ярчайшие даже среди мужчин образцы доблести которой нам известны по Троянской войне.

16.

1. О горе! Стыдно за человеческие заблуждения: женщины, изганные из родной земли, Европу и Азию, то есть величайшие и могущественнейшие части земли, подвергли нападению, захватили их и опустошили; они обладали ими в течение почти ста лет,[443] одни города разрушая, другие же возводя; и все же причина злоключения того времени не виделась в бедственном положении людей. 2. Совсем недавно геты, те, что теперь зовутся готами,[444] которых Александр советовал сторониться, которых Пирр[445] страшился, и Цезарь[446] также избегал, эти готы, покинувшие свои территории, вступившие со всеми своими силами в римские провинции и тут же своим появлением принесшие на долгое время ужас, с мольбами уповают на союз с Римом, который бы могли требовать оружием; 3. просят места для скромного проживания не по своему выбору, но по нашему суждению, хотя вольны были бы, после того как им покорилась и стала доступна вся земля, рассчитывать на то, что им было по вкусу; они предлагают для защиты римской власти самих себя, единственных, кого страшатся непобедимые царства! 4. И все же слепые язычники, хотя и не считают, что это случилось благодаря римской доблести, хотя и не верят, что это было достигнуто верой римлян, не хотят тем не менее признавать (хотя и понимают это), что милостью христианской религии, которая соединяет все народы единой верой, без битвы были покорены те мужи, женщины которых большую часть земель обескровили бесконечными убийствами.

17.

1. За четыреста же тридцать лет до основания Города, как указывают, совершилось похищение Елены, союз греков и прибытие тысяч кораблей [к Илиону], далее десятилетняя осада и, наконец, знаменитое падение Трои.[447] 2. Какие племена и какое количество народов в той кровопролитнейшей войне, длившейся в течение десяти лет, участвовали и были поражены тем смятением, изложил в превосходнейшей поэме славный среди первых поэтов Гомер,[448] поэтому нам не стоит пересказывать теперь все по порядку, так как дело это долгое, а событие всем, по-видимому, известное. 3. Все же те, кто изучали длительность той осады, жестокость штурма, резню и захват пленных, понимают, справедливо ли некоторые поражаются приснопамятным происшествием настоящего времени, в то время как те враги[449] могли бы вооруженной массой пройти с войной по всей земле, они, по скрытому милосердию Бога, ради мира, получив заложников, держат путь по морю; а чтобы случайно не показалось, что они-де это делают из-за любви к мирной жизни, они предлагают себя и опыт свой против других народов ради мира римлян.

18.

1. Какие войска спустя несколько лет после случившегося поколебало прибытие в Италию Энея,[450] бежавшего из-под Трои, какие оно в течение трех лет вызвало войны, какие народы опутало ненавистью и привело к гибели, все это запечатлено в нашей памяти, а также изучается в начальных школах.[451] 2. Кроме того, на те времена приходятся изгнание и кораблекрушение греков, поражение сломленных пелопоннесцев, когда был убит Кодр,[452] неведомые фракийцы, поднявшиеся на новые войны, и общее в то время сотрясение по всей Азии и Греции.

19.

1. За 64 года до основания Города ассирийцами правил последний царь Сарданапал,[453] муж более развратный, чем женщина: он, шествующий среди толпы развратников в пурпуре, подогнанном под женское одеяние, был замечен своим префектом Арбатом,[454] который тогда управлял мидийцами, и осыпан проклятьями; вскоре после этого, когда прибыли мидийцы, он, подстрекаемый к войне и побежденный, взошел на пылающий костер. После этого власть ассирийцев перешла к мидийцам.

2. Затем, в ходе многочисленных битв, бушевавших повсюду, которые, как представляется, вовсе не нужно детально рассматривать, в результате различных обстоятельств власть переходила к скифам, халдеям и вновь возвратилась к мидийцам. 3. В этом сжатом рассказе следует оценить, сколь велики были бедствия и несчастья народов, сколь страшны были войны, когда настолько часто сменяли друг друга столь многочисленные и столь значительные царства.

4. После этого мидийцами предводительствовал Фраорт,[455] который двадцать два года своего царствования провел в беспрерывных войнах с персами и ассирийцами. 5. Вслед за ним правил Диокл,[456] муж искушеннейший в военном искусстве и постоянно воевавший; умирая, он передал Империю, раздвинувшую свои границы, Астиагу.[457]

6. Астиаг, не имея отпрыска мужского пола, имел внука Кира,[458] рожденного у персов; однако, как только Кир возмужал, он, соединив силы персов, объявил войну деду. 7. В свою очередь Астиаг, забывший собственное злодеяние, которое он прежде совершил в отношении Гарпала,[459] когда убил его единственного и совсем маленького сына и подал его на стол в качестве пищи, и чтобы счастливое неведение не скрыло несчастнейшую утрату, он не скрыл постыдные яства, протягивая отцу руки с головой; 8. так вот, забывший об этом поступке, он возлагает главное командование на Гарпала, который полученное войско тотчас передает Киру.[460] Узнав об этом, Астиаг, взяв с собой войска, сам отправляется в Персию и возобновляет жестокое сражение, объявив своим, угрожая, что если кто бросится бежать с поля боя, то будет встречен мечом. 9. Поскольку мидийцы, принужденные подобным образом, сражаются страстно, армия персов вновь терпит поражение; когда персидские воины обращаются в бегство, матери и жены их спешат им навстречу, просят вернуться на поле брани; женщины, сняв одежды, демонстрируют поколебавшимся мужчинам непристойности своих тел, вопрошая, неужели те хотят бежать в материнские чрева или к женам. 10. Пристыженные этим деянием воины возвращаются на поле битвы и, предприняв атаку, заставляют обратиться в бегство тех, от кого бежали. Тогда там попадает в плен Астиаг; Кир, не совершив против него ничего, лишил его только власти и поставил во главе великого народа гирканов, сам же отказался возвращаться к мидийцам. Таков был конец Империи мидийцев. 11 Однако города, подданные мидийцам, отпали от Кира: это послужило Киру причиной и началом многочисленных войн.[461]

20.

1. В те же времена[462] Фаларис Сицилийский,[463] установив тиранию, лишал жизни агригентян; 2. он, кровожадный в мыслях, но более кровожадный в деяниях, вершил всякий раз преступления в отношении безвинных, но однажды этот несправедливый человек отыскал того, кого он наказал по справедливости. 3. Так, некий Перилл, мастер медных дел, стремясь заручиться дружбой тирана, решив преподнести дар, соответствующий его жестокости, сделал медного быка, в боку которого он искусно расположил вход, который бы позволил вталкивать осужденных внутрь, чтобы, когда запертый там поджаривался на разведенном костре, вместилище медной полости усиливало звук вырывающегося наружу крика, и под дикими муками несчастный исторгал рев, соответствующий статуе, и во время ужасного зрелища [вопли] казались мычанием зверя, но не стоном человека. 4. Однако Фаларис, принявший изделие, предав проклятью творца, дал выход жажде мести и ожесточенности, ибо самого создателя покарал его изобретением.

5. Был также несколько ранее у латинян царем Аремул,[464] который на протяжении восемнадцати лет преуспевал в свершении гнусных проступков и бесчестий; он, убитый в конце концов молнией, неожиданной смертью отменил ожидаемые казни.

6. Пусть теперь латиняне и сицилийцы выберут, если угодно, предпочли ли бы они жить во времена Аремула и Фалариса, наполнявших жизнь невинных людей мучениями, или во времена христианские, когда римские императоры, возведенные до положения первых [лиц] самой религией, после сокрушения тираний во благо государства вовсе не совершают преступлений тиранов.

21.

1. За 30 лет до основания Города началась великая война исполненных силой и решимостью пелопоннесцев и афинян; в ходе нее противники настолько сливались [друг с другом] во время сражений, что, словно побежденные, они вырывались друг от друга и бежали с войны.[465]

2. Тогда же внезапное вторжение племени амазонок и киммерийцев в Азию в течение долгого времени производило огромное опустошение и разорение.[466]

3. За 20 лет до основания Города лакедемоняне,[467] ведя на протяжении двадцати лет войну против мессенцев[468] из-за обид, нанесенных их девам во время торжественного жертвоприношения мессенцев, вовлекли в свои бедствия все силы Греции.[469]

4. Лакедемоняне, когда дали великую клятву и обязались под присягой, что ни за что они не возвратятся домой, пока не будет захвачена Мессена, и в течение десяти лет изнуренные длительной осадой, так и не приблизившиеся хоть сколько-нибудь к победе, движимые, с одной стороны, жалобами своих жен по поводу долгого отсутствия, а с другой – опасностью оставить бесплодными умоляющих жен, стали думать о возвращении; 5. после проведения совещания испугавшиеся, как бы не пришла к ним погибель не от мессенцев, а скорее от опасности прекращения потомства, лакедемоняне, отобрав из войска тех, кто прибыл в качестве пополнения после принесения клятвы, посылают их в Спарту и поручают им совокупиться со всеми женщинами пусть и с постыдной, но все же полезной свободой.

6. Сами же, следуя замыслу, с помощью коварства захватывают мессенцев и обращают побежденных в рабство. Но те, сносившие долгое время среди плетей и оков кровожадное владычество, сбрасывают иго, берут оружие и возобновляют войну.[470] 7. Лакедемоняне назначают военным вождем Тиррея, афинского поэта;[471] они, разбитые в трех сражениях, пополнили обескровленное войско отрядом рабов, пообещав им свободу. 8. И вот, когда они уже думали прекратить войну из-за боязни погибнуть, вновь воспламененные песней, сложенной поэтом и вождем Тирреем, и прочитанной вслух вместо речи, они тотчас бросаются в битву; сражение же завязалось такой силы, что вряд ли когда-либо разгоралась более ожесточенная битва; в конце концов победа оказалась у лакедемонян.

9. В третий раз мессенцы возобновляют войну,[472] и тут же лакедемоняне [берутся за оружие]: и те и другие привлекают в поддержку крупные силы.[473] В свою очередь, афиняне намереваются напасть где-то в ином месте на лакедемонян, пока те действуют в другой стороне. 10. Но и лакедемоняне не бездействуют: так, скованные мессенцами, они посылают пелопоннесцев, чтобы те встретили афинян битвой. Афиняне же, отправив в Египет небольшой флот, уступающие в силе, в незначительной морской стычке терпят поражение;[474] затем, когда флот возвратился, они, усиленные отборными воинами, вызывают победителей на битву. 11. В свою очередь, лакедемоняне, оставив мессенцев, обращают оружие против афинян; долгое время идут многочисленные тяжелые сражения, и победы взаимны; наконец, из-за неопределенного результата происходит отступление и той, и другой стороны.[475]

12. Следует также знать, что Спарта, собственно, является также городом Лакедемоном, и потому лакедемоняне называются также спартанцами.

13. И вот возвратившиеся после этого к войне с мессенцами лакедемоняне, чтобы не давать афинянам мирной передышки, заключают мир с фиванцами,[476] обещая им, если те начнут войну против афинян, возвратить власть над беотийцами,[477] которую они утратили во времена Персидской войны.[478] 14. Неистовство спартанцев было столь велико, что вовлеченные в две войны они не возражали начать третью, лишь бы добавить врагов своим недругам. 15. Афиняне, обеспокоенные таким множеством войн, выбирают двух вождей: Перикла,[479] мужа, исполненного доблести, и Софокла,[480] автора трагедий; они, разделив войско, с одной стороны, подвергли опустошению пределы спартанцев, а с другой – подчинили власти афинян многие города Азии. 16. В дальнейшем после этого на протяжении пятидесяти лет на суше и на море шли сражения, и победа постоянно переходила из рук в руки, пока спартанцы, когда и силы ослабли, и вера оказалась подорвана, не снискали позора даже у союзников.[481]

17. Однако мало обращают внимания на то, что эти несчастья тяготели над Грецией на протяжении стольких веков; зато теперь не терпят того, что иногда прекращаются удовольствия и на короткое время преграждается путь сладострастью. 18. Впрочем, из людей того времени, как и этого, что идет, те [свидетели прошлого] переносили ужасные бедствия с невозмутимым духом, ибо они родились и выросли среди них и не видели лучшего, а эти [наши современники], в течение всей своей жизни привыкшие к ясной погоде безветрия и радости, беспокоятся при появлении всякого, даже небольшого, облака затаенной тревоги. 19. О, если бы они возносили молитвы собственно разрушителю этого довольно слабого беспокойства, по милости которого они наслаждались тем невиданным в другие времена постоянством мира!

20. И поскольку я помню, что обещал, когда я как бы установил с помощью деления на главы порядок повествования, изложить события от сотворения мира до основания Города, 21. то та часть сочинения, в которой мы вели повествование от сотворения мира, подходит к концу, чтобы событиями от основания Города началась следующая книга, которая будет содержать рассказ об еще более непрерывных злодеяниях тех времен, когда люди были, безусловно, еще более ввергнуты в испорченность и еще более искушены [злом].