История Рима: Республика

Глава 28

Подведение итогов

В течение 350 лет Римская республика росла, сокращалась, выживала и процветала. За всё это время римляне ни разу не отступили от своего основополагающего принципа: ни один царь не должен править в Риме. Каждый год люди баллотировались на выборах, и каждый год свободные граждане принимали участие в свободном голосовании. Победители побеждали, проигравшие проигрывали, и власть мирно передавалась между ними. Ни разу великие и амбициозные лидеры не вышли за рамки системы, чтобы захватить контроль над государством. Это выдающийся период, и достижения республики были и остаются предметом обоснованной зависти.

Однако римляне, несмотря на всю свою мощь на поле боя и моральную стойкость, не смогли сдержать волну жадности и амбиций, таящихся в сердцах людей всех времён и народов. Успех римлян обернулся крахом Римской республики, и после символического двойного разграбления Карфагена и Коринфа в 146 году до н. э. плотина, сдерживавшая тёмную сторону, начала заметно трещать. Менее чем через столетие плотина рухнула, и, вопреки всему, что римляне когда-то считали добрым и истинным, на престол взошел один человек. Хотя он был достаточно мудр, чтобы не называть себя царём, мы все знаем, что роза под любым другим именем всё равно благоухала бы так же сладко.

OceanofPDF.com

Цена победы

Все эти годы республика существовала благодаря двум основным причинам: низшие слои населения (плебеи) не были настолько бедны, чтобы им пришлось прибегнуть к насильственной революции ради улучшения своего материального положения, а высший класс был достаточно сплочён, чтобы его внутреннее соперничество не выплеснулось в общественную сферу. Оба этих важнейших стержня были вот-вот устранены, оставив гражданскую войну и жестокие классовые конфликты на повестке дня. Оба стержня были одновременно вырваны из-под контроля одним событием — победой на море.

Римляне, помимо всего полуострова Италия, теперь контролировали Сицилию, Сардинию, Северную Африку, Грецию, Македонию и Испанию. Все эти подвластные им земли обеспечивали римлян огромными богатствами, тысячами рабов и бесконечными возможностями для личного обогащения. Можно было бы предположить, что с таким изобилием, хлынувшим в Рим, внутренних конфликтов будет гораздо меньше, а не больше. Богатства было более чем достаточно, так какой смысл в ссорах? Проблема, однако, заключалась в том, что всё это новое богатство оседало в руках богатой элиты, и некоторые из них стали настолько богатыми, что, по сути, считали единство государства менее важным, чем прежде. Когда вы полностью самофинансируетесь, возникает тенденция следовать собственным прихотям, и все остальные будут к черту. Это не способ обеспечить бесперебойное функционирование республики. Правящий класс, веками понимавший, что патрицианская солидарность прочно удерживает их власть, стал наблюдать, как мужчины откалываются от общества, чтобы найти свой собственный путь в мире, вынуждая остальных конкурировать или терять свой статус. Ситуация быстро вышла из-под контроля.

В какой-то степени всё это можно проследить до Сципиона Африканского. Длинноволосый, яркий и непочтительно религиозный герой Второй Пунической войны (218–202 гг. до н. э.) подавал пример амбициозным молодым римлянам.

Действительно, именно Сципион первым ввёл термин «император», когда его войска провозгласили его царём после побед в Испании. Он, как и Август, был достаточно благоразумен, чтобы дистанцироваться от любых разговоров о монархии, но культ личности, который он поощрял, задал тон будущим угрозам республике. После того, как его отправили на восток для борьбы с Антиохом, Сципион также показал последующим римским лидерам, как создавать независимые опорные пункты и финансировать старый добрый захват власти.

OceanofPDF.com

Клиентско-патронажная сеть

В прежние времена классовая борьба в Риме никогда не носила чисто экономического характера из-за укоренившейся клиент-патрональной модели гражданских отношений. Сципион лишь перенёс эту модель на отношения Рима с другими странами.

В Риме богатые римские патриции предлагали своим более бедным согражданам всевозможные услуги, в первую очередь кредиты и юридическое представительство. В обмен на эту помощь гражданин отвечал тем, что поддерживал своих покровителей на выборах и осыпал их общественной поддержкой всякий раз, когда покровитель в ней нуждался. Это может показаться мелочью, но в Риме многое зависело от способности человека заручиться поддержкой толпы, если он когда-либо подвергался политическим или судебным нападкам. Отношения клиент-патрон сохранялись на протяжении поколений и в конечном итоге обеспечили многие социальные услуги, которые мы сейчас просим от государства - эквивалент здравоохранения, социального обеспечения и пенсий по старости. Эти связи были достаточно сильны, чтобы обязать семьи голосовать против своих собственных непосредственных интересов в пользу выбранной политики своего покровителя. Не будем забегать вперед, но когда разгорался конфликт между соперничающими покровителями, у каждого была армия, готовая слепо сражаться за своего человека.

Сципион распространил этот принцип на свои заморские дела, оставив после себя след из знатных семей в Испании, Северной Африке и Греции, лично преданных ему, а не Римскому государству как таковому . Действительно, это было источником всех его проблем с Катоном после того, как Сципионы вернулись с востока, победив Антиоха. Сципион оказал милости сирийскому царю в обмен на определенную денежную дань, что, с одной стороны, очевидно было взяточничеством, но с другой стороны, это было просто продолжением модели клиент-покровитель. Мог ли покровитель отказать своему клиенту в милости? Фламиний, умиротворив Грецию, занял ту же позицию, и вскоре римские аристократы, размещенные за рубежом, начали развивать сложные сети иностранных клиентов, что принесло огромный престиж данному римскому аристократу.

Медленно, но верно патриции, служившие в провинциях, начали превосходить своих собратьев по элите в богатстве, власти и славе. Практически в одночасье правила игры изменились. Остальным патрициям пришлось не отставать от Джонсов, иначе они рисковали остаться позади. Конкуренция за важнейшие заморские должности, открывавшие этот новый источник статуса, была очень жёсткой.

Катон и его фракция прекрасно осознавали опасность, которую это представляло для государства. Если бы некоторые патриции стали более равными, чем другие, сплоченность правящего класса распалась бы, и в конечном итоге все они стали бы беднее. Это могло бы даже привести, о ужас!, к тому, что плебеи воспользуются ситуацией и навяжут реформы разобщенному правящему классу. Были даже приняты законы против роскоши, объявляющие показную демонстрацию богатства преступлением. Это была попытка воздвигнуть достаточно прочный фасад, чтобы свести к минимуму опасную конкуренцию за богатство, но реализовать его было практически невозможно, и все и так знали, сколько зарабатывают — никакой закон о том, из какого материала сделана ваша тога, не имел бы никакого значения.

Поэтому, с одной стороны, превращение Рима в доминирующую политическую силу в Средиземноморье имело бы катастрофические последствия для старого порядка.

Слишком много денег ушло в головы слишком многих молодых людей, и сиюминутные личные амбиции подменили долгосрочную политическую стабильность. С другой стороны, это имело катастрофические последствия для рядового римлянина, жившего на улице или в поле.

OceanofPDF.com

Растущее экономическое неравенство

Основой республики всегда были граждане-земледельцы и солдаты.

Человек, владевший достаточным количеством земли, чтобы соответствовать требованиям к имуществу для службы в легионе, – тот, кто воевал или занимался сельским хозяйством в зависимости от того, что требовала от него страна. Однако, покорив половину известного мира, эти солдаты-граждане вернулись домой и обнаружили, что Италия преобразилась, а они остались в экономическом застое. Другой пример преследования сиюминутной выгоды в ущерб долгосрочной политической стабильности произошёл со стороны теперь уже чрезвычайно богатых патрициев. В годы после завоевания Греции крупные землевладельцы начали скупать соседние фермы, иногда мелкие землевладельцы продавали землю добровольно, иногда их «уговаривали», но в результате всё больше и больше земли переходило во владение всё меньшего и меньшего числа семей. Конечно, крупные поместья были не новостью для Рима, но даже если титул принадлежал какому-то патрицию, ему нужны были свободные люди для обработки земли, и если жизнь была не столь сытной, то, по крайней мере, бедный землевладелец мог прожить. Однако всё это должно было измениться.

Пройдя через Испанию, Африку и Грецию, легионы привезли с собой рабов. Тысячами, затем десятками тысяч, затем сотнями тысяч. Внезапно крупные землевладельцы оказались не нужны свободным римским гражданам ни для посадки, ни для сбора урожая, ни для чего-либо ещё. Теперь рабы управляли фермами, обрабатывали землю и носили бушели.

Прибыль была возмутительной — как здравомыслящий аристократ мог упустить такую возможность? К тому же, его соперник в сенате делал то же самое, поэтому сенатору Смиту оставалось лишь не отставать от сенатора Джонса. Речь шла не столько об аутсорсинге, сколько об инсорсинге. Рабочие места оставались на своих местах, а вот люди вынуждены были уехать. Некогда достойные и уважаемые члены общины внезапно оказались без земли, без дома и в отчаянии.

Большинство переселялось в города, где надеялись освоить ремесло, или в провинции, где пытались стать торговцами или, если повезёт, обзавестись небольшим хозяйством за границей. Это оказывало огромное давление на римское общество. Конечно, некоторые продавали свои фермы с большой выгодой и находили новое занятие, но большинство просто переживало трудные времена. Римская экономика, которая когда-то лишь поддерживалась рабским трудом, теперь была рабовладельческой, и свободный гражданин с трудом пытался удержаться на плаву.

OceanofPDF.com

Влияние на легионы

Одним из важнейших последствий этого для республики стал состав армии. Я расскажу об этом подробнее в эпизодах, посвящённых Мариям, но имущественный ценз, которому должны были соответствовать мужчины для зачисления в легионы, быстро становился недостижимым. Если бы требования были такими же, как во времена Камилла, римляне выставили бы армию, состоящую примерно из дюжины молодых аристократов.

В силу необходимости требования постоянно снижались, чтобы поддерживать легионы в полной численности. Однако, поскольку все больше и больше семей съезжали с земли, поддерживать высокий уровень становилось все труднее. Наконец, около 100 г. до н. э. требования к имуществу были отменены, и рекрутинговые пункты были открыты для любого мужчины, желавшего вступить в армию. Конечно, солдату, не имевшему других способов обогащения, приходилось платить, и жалованье зависело от способности его командира захватить добычу. Если командир действительно был хорош в захвате добычи, тысячи морально гибких, вооруженных римлян стекались под его знамена. Речь больше не шла о том, чтобы оставить плуг, чтобы сражаться за семейный надел. Это была наемная работа под видом государственной политики. Прошло немного времени, и фасад рухнул.

Скреплявшие Римскую республику ценности распадались. Сенат, достигший политического превосходства за долгие годы Второй Пунической войны, был глух к дуновению дурных ветров. Каждый сенатор был охвачен собственным стремлением к личной славе:

«Какую товарную культуру мне посадить в этом году? Конечно, голод начинает давать о себе знать, но, говорят, оливки в Афинах продаются по хорошей цене. К тому же, мне нужно заработать достаточно, чтобы мой сын получил квесторство, и шестерёнки нужно немного смазать, если вы понимаете, о чём я».

Правящий класс был поглощён подобными мыслями, не осознавая, что всё это вот-вот рухнет им на голову. Проблема заключалась в том, что республика перестала функционировать как республика и превратилась в настоящую олигархию. Однако народ не забыл, что у него когда-то было, и быстро отчаялся использовать любые средства, чтобы вернуть себе кусок пирога. Медленное сползание от олигархии к тирании по-настоящему началось, когда некоторые представители знати осознали, что всё, что им нужно сделать,

можно было пообещать массам кусок этого пирога, а себе они могли бы получить весь мир.

OceanofPDF.com