Иванов-сан

Глава 22

Совещание продолжили в другом зале. В первом кисло воняло и «всадник без головы» как-то вымораживал своей неподвижностью.

Поэтому гуськом протопали в другой конец этажа, там снова расселись и молча уставились на Сасаки-сан. Он босс филиала, ему и решать, как жить дальше. Но старик схитрил — махнул рукой и секретарь включил телевизор, потыкал кнопки, организовал видео-звонок. С поклоном убрался в угол.

— Я пропустил что-то интересное? — поинтересовался Хасэгава Сабуро. Ночь в Японии давно, а ему приходится у компьютера куковать. Бардак.

— Второй директор Мори-сан выполнил сеппуку. Иванов-сан помог ему с честью ее завершить.

— В самом деле, необычное разрешение сложной ситуации… Что может сказать Хасэгава-сан?

Встав, девушка поклонилась дяде и расписала планы на ближайшее время:

— Все произошедшее является внутренней проблемой дзайбацу «Идемицу Косан». Местные власти согласились не вмешиваться. Мы оплатим из специальных фондов ущерб, который был причинен чужой собственности, выплатим неустойки и компенсацию за доставленные неудобства. В ближайшее время на освободившуюся должность будет выбран новый директор. Он продолжит обучение присланных стажеров, чтобы подготовить себе помощника… Тело Мори-сан будет собрано вместе и возвращено на родину. Отдел по внешним связям выпустит обычное заявление о стандартной ротации кадров.

— Хорошо. Как я понимаю, у вас все под контролем. Тогда желаю вам хорошего вечера и спокойных выходных… Сасаки-сан…

— Хасэгава-сан.

Через десять минут необходимые распоряжения были розданы и народ потянулся на выход. Выйдя в коридор, Норико подозвала личного секретаря и тихо приказала:

— Сидорова-сан ко мне. Немедленно.

Командир но-мону зашел в кабинет и застыл на привычном для него месте — посередине комнаты, чуть ближе к левому краю стола. Японский фэншуй — это дело такое, ассиметричное. Только дикие люди все ровненько лепят. А наследники древних героев любимую икебану сунут на край шкафа и будут ей любоваться. Пока другие работают.

— Сидоров-сан. Вы знали о боевиках Мори-сан. И не предупредили. Вы знали о подготовке покушения. И ничего не сделали, чтобы его предотвратить. Вы продолжаете играть в политику, пристраивая зад сразу на двух стульях. В результате ваших непрофессиональных действий мне пришлось использовать местные ресурсы. Милицию. Службу безопасности. Работников корпорации… Сидоров-сан. Ваши предки были динозаврами. Токугава Иэясу объединил Японию и уничтожил шиноби. Вы умудрились спустить в унитаз остатки репутации собственными силами… Вы бесполезны и бездарны.

Липовый «Сидоров» молча слушал, согнувшись в поклоне. Да, он мог одним пальцем убить наглую девчонку, но тогда превратился бы в ронина. Головореза без хозяина. Для японца это — хуже смерти. Поэтому молчал и не пытался возражать.

— На следующей неделе ваша группа отправится домой. Может быть, там вам найдут применение. Здесь вы уже себя «проявили» во всем блеске.

— Хай, Хасэгава-сан.

— Последнее. Напомните мне, какой у вас был приказ?

— Обеспечить безопасность руководства дзайбацу.

Медленно выбравшись из огромного мягкого кресла, девушка обошла стол и застыла прямо перед провинившимся убийцей.

— Именно. Безопасность. Руководства… Кто руководит «Идемицу Косан»?

— Совет директоров головного офиса и филиалов.

Аккуратно подперев пальчиком чисто выбритый подбородок, Норико приподняла голову и заглянула в чужие глаза:

— Изображать идиота будете в другом месте… Дзайбацу «Идемицу Косан» руководят два человека. Эндо Шиничи и мой дядя, Хасэгава Сабуро. Здесь, в Москве, я могу выбросить с крыши небоскреба любого, кто мне не понравится. Потому что я представляю волю клана Хасэгава. И даже если я не демонстрирую настоящую власть, это не означает, что мной можно пренебрегать… Я права?

— Да, госпожа…

— Тогда подумайте, что вы ответите дома. Вас наверняка спросят, почему русские спасали вашего господина, когда вы пили пиво и развлекались с гейшами.

Повернувшись, Норико пошла обратно. Она дико устала за эти несколько часов. Но еще предстояло сделать так много, чтобы верхушка пирамиды не рассыпалась от полученного удара.

— Мне нет прощения, госпожа. Прощу разрешение исправить ошибку.

— Сеппуку запрещаю. Какие-либо действия на территории Российской Федерации — запрещаю. Решение о вашей судьбе примут в Сендай… Можете идти, Сидоров-сан.

Я вчера успел помыться и переоделся в спортивку. Хотя домой не бежал, на метро ехал. Как-то не хотелось мне костями по улицам греметь.

Зато в субботу выспался. Забил на все и до обеда давил подушку. Потом в туалет сходил, в холодильник нос сунул и пожевал, что на полках под руку попалось. Минералкой запил и снова на боковую.

Разбудили меня в пять вечера. Гафаров позвонил. Я спросонья не сразу трубку взял. Но все же ответил на звонок:

— Да?

— Живой?

— Вроде бы, Марат Юсуфович. Отлеживаюсь, но без фанатизма. Наверное, вставать надо.

— Ближе к вечеру? Силен ты, однако… Ладно, что звоню. Мне документы пришли со всеми необходимыми печатями. Тебе официально подтвердили самооборону, дело закрыто. Нам попутно с утра кучу благодарностей сверху отсыпали за спасение Хасэгава-сан. Попутно еще люлей от босса получил, что твой сигнал сразу наверх не переправили. Но смог отмазаться, что боялись второго директора спугнуть. Теперь все сидят под веником и ждут, что там по итогам порешают. Правда, это наверху освободившееся кресло делят, нас вроде не касается.

— По машине что?

— В ремонт отдали. Там не так все плохо, поэтому даже и не вспомнил никто о твоем эпичном таране.

— Понял. Значит, меня решили не трогать.

— Именно. Работаешь, как обычно. Ну и мы с «поляной» определимся. Очень многие на втором этаже тебе рабочим местом обязаны.

Я сел на кровати, придерживая прямоугольник телефона рядом с ухом.

— Не проблема. Все равно вечерами в зале пересекаться будем, там и договоримся.

— Точно… Ладно, я дальше побежал. У меня эти выходные все в офисе проходят. Поэтому — до понедельника. И постарайся больше лопатой не размахивать. Это видео сразу под гриф ушло, но кто успел посмотреть — впечатлился.

— Постараюсь.

Делать мне больше нечего, снова против автоматов и пистолетов с дубьем вылезать. Был бы один — я бы еще в лесу затерялся, а не охреневал в героическом порыве.

Так. Проснулся и даже вроде проголодался. Надо будет в магазин сходить. Потому что у меня в закромах на один перекус, а завтра я наверняка в зале застряну.

В магазине меня неожиданно тормознули у кассы.

— А я вас в новостях видела!

Я обернулся за спину — может, там какой-то крутой перец стоит? Звезда из местных шоу… Нет, только старушка телегу тащит.

— Меня? Где?

— Да вон, по телевизору! Запись крутят. Журналисты рассказали, что наркоманы громили магазин, а вы сдачи дали. Милиция официально поблагодарила «Динамо», где занимаются люди с активной гражданской позицией!

Чуть наклонившись, смог разглядеть картинку на плоском экране. Обычно там рекламу местных товаров крутят и разное про скидки. А сейчас — в самом деле. За мой счет Подмосковная милиция пиарится. Спасибо еще, что Норико не стали в кадр тащить. Только я рядом с группой захвата. И уже без наручников. Это как раз, когда прощались и друг другу в вечной любви клялись. Я им спасибо, что не пристрелили ненароком. Они мне, что магазин почти целым оставил.

Кассирша добыла из кармана телефон и умильно изобразила «грустного котика»:

— Можно с вами сфоткаться? Ну, пожалуйста!

— Да без проблем.

Иду домой, волоку два огромных пакета, куда закупленное сгрузил. Пакеты подарили. С широкими крепкими ручками. Специально, чтобы можно было нагрузить разного и не бояться в ближайшую лужу рассыпать.

Еще разок отжечь в похожем стиле и пора лепить на спину плакат: «Робин-Гуд! Помогаю всем и каждому! Недорого!»

Не успел утром воскресенья в зал зарулить, как меня почти у входа тренер перехватил. Подцепил за майку и за собой повел.

— Голубь ты наш сизокрылый. Пойдем, похвастаю. Вечером вчера привезли. И даже копию шикарного кино по старым связям смог себе добыть.

На стене висит в рамке грамота. Министерство внутренних дел выражает благодарность Рыжухину за отличную подготовку спортсменов и воспитание оных в рамках защиты Отечества. Чугунным канцелярским языком, зато все на глянцевой бумаге, с завитушками и целых четыре фиолетовых печати понизу.

— Красиво, Станислав Георгиевич.

— Это точно. Мне уже пятеро звонили, кому погоны с лампасами на работу таскать приходится. Хотят поближе с методиками ознакомиться… Поэтому давай мы с тобой посмотрим, что ты там учудил. Чтобы я представлял, как от нежданно свалившейся славы отбиваться. Покажешь, как ты просквозил. Заодно разбор полетов устроим.

И пошли. По каждому моменту. Почему я поступал так или иначе. Где и какой предмет смог схватить. Как меня старались угробить, а я всячески на это возражал.

Смотрели вдвоем, других студентов даже близко не пустили. Похоже — в самом деле короткометражка под гриф пошла. Потому что очень уж с официальным репортажем все расходится. Журналисты заявили, что случайный покупатель хулиганам в бубен настучал и прибывшие спецы скрутили идиотов. О том, как покойников в черных мешках вывозили и двоих поломанных из «джипа» добыли — это для служебного пользования.

— Что скажешь, Иванов? Хочу твое мнение услышать.

— Повезло мне, Станислав Георгиевич. Чудом в живых остался.

— О, хорошо, что понимаешь. Теперь давай в деталях.

И еще час мы разгребали, в чем японцы ошиблись. Потому что все эти мои приседания должны были закончиться куда печальнее. О чем по итогам Рыжухин и сказал:

— Любители тебя гоняли. Я бы даже сказал, заточенные на ликвидацию гражданских. Когда надо улики подбросить. Тихо кому-то шею свернуть. И кто против обывателей работает. Наткнулся бы на армейцев, они бы тебя порвали. Это же полное безобразие — с кучей стволов в такую гигантскую мишень ни разу не попасть… Одно радует — ошибки ты видишь, общее представление имеешь, можно дальше из тебя человека лепить. Чтобы в следующий раз не ввязывался в драку, а тихо-мирно умотал без цирковых трюков.

— Зажали меня там, Георгиевич.

— В магазине? Это где обязательно складские помещения на первом этаже, а оттуда в канализацию можно смотаться? Ливневку по всему Подмосковью худо-бедно обновили, нигде больше не топит. И это для грамотного человека почти готовый проспект.

Кто бы мог подумать. Похоже, мне еще предстоит много интересных методичек прочитать. Исключительно для самообразования. Чтобы с лопатой не охреневать.

У матов на обратной дороге перехватили трое молодых парней в гражданской одежде. Одного узнал — с ним прощался, когда меня в офис отправляли. Остальные — наверняка из той же группы, просто там все в шлемах были, лица не открывали.

— День добрый, Станислав Георгиевич. Мы в гости. Хотим посмотреть, как вы студента натаскиваете.

Блин, и здесь придется в качестве учебного пособия выступать. Но — попала белка в колесо, беги и пищи.

Вот два часа и «пищал». Тренер на моем примере показывал, что именно преподает. Почему предлагает те или иные решения стандартных ситуаций. Попутно подгреб остальных спортсменов и мы всей кучей играли в захват террористов, разгон уличных хулиганов и еще всякое грустное. Грустное — потому что именно меня кидали, заламывали, башкой в маты втыкали и орали в ухо: «Замри, сука!». Почти все, как в жизни.

Но зато я понял, что троица не просто так приехала. Собровцы раньше в похожем клубе занимались и теперь были совсем не против обменяться накопленным опытом. Тем более, что я формально уже в нужной структуре и у меня пластик «Динамо» есть.

В обед чай попили и стали прощаться. Высокие договаривающиеся стороны решили, что руководству подадут рапорт с рекомендацией на вдумчивое изучение новой методики подготовки многоборцев. Потому что много нестандартных подходов, которые обкатали в реальной боевой ситуации и доказали правильность выбранных решений.

Когда я через час засобирался домой, Рыжухин мне сказал:

— Сто рублей обратно в кошелек убирай.

Я замер, разглядывая деньги:

— Прогоняете?

— Дурак ты, Ваня. Я с личных учеников деньги не беру.

Сунул кошелек в карман, потоптался на месте и предложил:

— Тогда к чаю буду что-то приносить.

— Это всегда пожалуйста. Все, разбегаемся. Мне тоже пора… Завтра, как обычно, в половине шестого жду.

Домой добраться не успел. Телефон зазвонил, когда только-только начал скорость набирать и проскакал метров сто от силы. И номер незнакомый.

— Слушаю.

— Это хорошо, что слушаешь. Васильева беспокоит.

О как — беспокоит. Если такой человек тебя набирает, надо срочно вспоминать, где ты эпично облажался.

— Добрый день, Эсмеральда Степановна.

— Наверное. Вчера я в конторе по твоей милости весь день просидела. Хорошо хоть сегодня могу с внуками пообщаться… Так, что звоню. Ты запонки не потерял во время беготни?

— Нет. И держатель для галстука цел остался.

— Вот и хорошо. Я с портным связалась, все мерки и прочее у него в компьютере лежит. Поэтому через час тебе будет готов новый костюм. Можешь ехать и забирать.

Вау, это отличная новость.

— Спасибо огромное. Но это у меня из зарплаты не вычтут по итогам?

— Это тебе на верхних этажах подписали. Как замену утраченного корпоративного имущества… Магазин еще работает, успеешь забрать. Потом расскажешь, где ты умудрился камушки добыть.

Вот любопытная старуха.

— Там все скучно и без криминала.

— Само собой. Ты и цветочки руководству умудряешься возить без эксцессов. Правда, букет где-то по дороге потерял… Но мне интересно. И вынуждена признать, что пока в голову приходят только совершенно фантастические варианты. Поэтому — с тебя рассказ. На неделе.

В понедельник я подгреб сразу к боссу с докладом. Как только он устроился в кресле, так и притопал.

— Доброе утро, Лебедев-сан. Прошу прощения, если вам из-за меня попало на выходных. Честное слово, ничего подобного не планировал.

— Доброе-доброе, Иванов-сан. Можете рассказать, что там стряслось, что весь директорат на выходных тут прыгал? Хорошо еще, что остальных в офис не выдрали, только кадры сообщения на телефон каждые полчаса рассылали.

— Я в деталях не знаю, вроде второй директор филиала что-то учудил. Я в пятницу вечером чуть водителем поработал, на выходных дома был. Ну и безопасники бумаги на подпись сунули о неразглашении. Им по шапке прилетело, теперь хвосты подчищают.

— Понял… Прошу прощения, что вы хотели?

Обернувшись, увидел высокого японца с постной рожей. Если долго внимательно смотришь дорамы и прочие аутентичные фильмы, начинаешь азиатов различать и отблески эмоций считывать. Вот и сейчас — мужик чем-то расстроен. И, судя по тому, как он на меня вылупился, я где-то успел у него на мозолях попрыгать.

— Иванов-сан, — начал незнакомец по-японски, — хотел на вас посмотреть… Потому что мне сказали, что ты прекрасный специалист и отлично выполняешь мою работу.

— Какую именно? — попытался вежливо ответить, чтобы не обострять. Тем более — в кабинете руководства.

— Защищать руководство дзайбацу.

О, так вот кого ветром попутным на нижние этажи занесло. Похоже — это те самые бравые ребята, кто должен был обеспечивать прикрытие Хасэгава-сан. Не телохранители, а безликие исполнители, кто умеет любую проблему обнаружить и ликвидировать до того, как придется баррикаду из трупов городить.

— Рад за вас. В пятницу вы прекрасно сработали.

Японца аж передернуло.

— Вы, Иванов-сан, ничего не понимаете в моих обязанностях. И этот дурной инцидент ничего не значит. Я смотрю на вас и вижу, что судьба просто по-дурацки подшутила, подарив вам возможность незаслуженно возвыситься. Жаль, что мне запретили встретиться с вами в другой обстановке. Я бы доказал, кто из нас что представляет на самом деле.

— Типа, в бане? Членами померяться?.. Боюсь, у вас все равно меньше.

Еще один бусидо укушенный. Комплекс исключительности ему против шерсти причесали, вот ядом и капает. Как бы ковер не прожег. Но мне работать надо, а тут придурки всякие под ногами путаются. Поэтому решил закончить ерундой заниматься, поклонился шефу и попытался протиснуться мимо застывшего как столб дядьки. Не дали.

— Я еще не закончил, Иванов-сан!

Да что такое…

— Во-первых, вы не представились. Во-вторых, мне с вами не о чем разговаривать. В-третьих, ехали бы к себе наверх, там цветением сакуры любовались… Или вам придется ремонт оплачивать из собственного кармана.

Не хочет к лифтам идти. Явно хочет в меня чем-нибудь потыкать. Например — кулаком. Очень уж поза характерная. Придется «лечить».

Как стоял, так и влупил от души ногой в грудь. Лапы у меня большие. Еще спасибо Лёше, пинаться неплохо научил. То он меня с матов вышибает ударом, то я его. Вот и японец — просквозил прямо через разлетевшуюся стеклянную стену до балкончика, там перекувыркнулся и вниз. В общий зал. Я прошел следом, посмотрел, как бедолага с трудом пытается руки-ноги в кучу собрать. Вроде живой. Бормочет что-то. Вернулся назад, встал у проделанной дыры:

— Прошу прощения, Лебедев-сан. Вырвалось. Сейчас с народом созвонюсь, позову мастеров, они все поправят.

— Конечно. Можете даже особо не торопиться. Я все равно наверх, в свой кабинет пойду. Руководство письмо прислало, что могут вызвать. А вы тут как раз приберете…

Взяв кружку с кофе, начальник отдела выбрался из-за стола, вышел на балкон. Через двери, не через разбитую стену. Посмотрел, как внизу рядом с японцем хлопочут двое парней из безопасников, усмехнулся:

— Водителем в пятницу подрабатывали. Понятно… Ну что же, не буду мешать.

С ремонтом все было просто. Позвонил по нужному телефону, там уточнили размеры разрушений и пообещали, что бригада мастеров будет через пять минут. Благо, не смотря на обещанную «неубиваемость» прозрачных стен, народ умудряется периодически это все расколотить. То стулом ненароком зацепят. То шкаф двигают и тот за счет набранной скорости тоже мимо балкона на головы ниже сидящих пытается прогуляться.

Решив одну головоломку, занялся второй. Я ведь не просто на работу пришел. Я в самом деле решил организовать букет. Чтобы все было честно и полностью соответствовало легенде. Поэтому спустился к лифтам, где меня уже ждал Гафаров. Хорошо, когда можешь нужного человека напрямую набрать и попросить. Без его «вездехода» меня на верхние этажи не пропустят.

— Кабинет помнишь, какой надо?

— Само собой, Марат Юсуфович. Девяносто третий этаж. Там и табличка такая золотая должна быть. В дальнем углу.

Когда секретарь сообщила о неожиданном визитере, Хасэгава Норико удивилась. Ночевала она два дня в гостинице, не могла в помеченный смертью дом вернуться. И на выходных участвовала в бесконечных совещаниях — слишком неожиданно произошла эта «ротация» второго директора. Поэтому почесала бровь и разрешила впустить гостя.

— Добрый день, Хасэгава-сан. Я к вам с подарком. И извинениями. Не хотел вас ругать в пятницу. Просто ситуация была, скажем так, непростая… Вот, от чистого сердца.

Девушка разглядывала огромный кактус в горшке и не знала, что сказать в ответ. Зеленый. Колючий. С большим цветком на верхушке. Этот бритый негодяй — издевается⁈

— Я ваши заморочки с этикетом пока плохо знаю. Но прочитал, что просто букет в Японии не дарят. Только если на кладбище. Потому что срезанные цветы — мертвые цветы. А этот — живой и здоровый. Можно особо не ухаживать. Полить раз в месяц и пусть в уголочке стоит.

Нет. Не издевается. Просто — дурак…

— Благодарю вас, Иванов-сан. В самом деле, вам надо будет добавить несколько курсов этикета. Чтобы занять свободное от работы время.

Поклонился и удрал. Вредитель. Но выглядит — куда лучше, чем два дня назад. И костюм у него новый, с блестящими запонками. Хотя — разрешение на обновку Норико лично визировала. Отдел аудита прислал запрос, прочла и подписала. Потому что в костюме Иванов выглядит симпатичнее, чем в мокрой от пота майке и спортивных штанах…

Надо же. Кактус. Кто бы мог подумать.

Блин, это я не сообразил. Кто же знал, что за принесенные извинения меня еще какими-то курсами «одарят» по итогам. Надо было сидеть внизу и не пыхтеть зря. Еще и японцу в «фанеру» прописал, снимая накопившийся стресс.

Уволят. Точно вышибут. С другой стороны — может самому уйти? Как-то я подзаколебался на этом месте. Вроде бы ничего плохого не делаю, а постоянно в какие-то неприятности влипаю. Так дело пойдет, вместо благодарностей штрафов кучу подвесят и отправят на улицу без копейки в кармане. Нет, у меня чуть-чуть на черный день припрятано. Надо будет на карту перебросить хотя бы половину. Но все равно — обидно. Взрослый дядька, а шуршу, словно бедолага Мухин.

Вернулся на четвертый. Посмотрел, как вставляют новую стеклину на место. Прошел к себе, потыкал пальцем кнопки на клавиатуре. Скрипты сразу по приходу запускал, цифры разослал, желания курсы грызть пока нет. Может в самом деле заявление подать? Понедельник — это день, когда мы пытаемся резко поменять жизнь. Или со следующей недели? Народ обещал поляну накрыть. Пивом поить будут… Ладно, решено. До следующего понедельника досижу и можно будет сворачиваться. Надо только будет Тугудаевича набрать и насчет условий труда уточнить. Перееду к нему, приму второе гражданство. Женюсь на местной. Налоги сразу станут почти вменяемыми. И тогда зарплаты будет хватать и на домик у моря, и на грядку с арбузами.

В небольшой комнате на самом верху небоскреба сидели только руководители Московского филиала. После долгих обсуждений освободившееся кресло занял третий директор. На свое место поставил заместителя, успевшего обзавестись необходимыми связями как внутри корпорации, так и в мэрии. Одновременно с этим часть управленцев поднялись на ступеньку выше.

Но оставался главный вопрос, который не могли решить.

— Что мы будем делать с этим молодым человеком? — спросил Сасаки-сан, с легкой меланхолией разглядывая окружающих. Прекрасный повод выступить третейским судьей, дав возможность высказаться другим. Заодно посмотреть, как себя поведут в нестандартной ситуации.

Высказываться начали с младших. Четвертый директор прокашлялся и заявил:

— К сожалению, способы решения проблемы были выбраны самые варварские. Мне кажется, за такое надо понизить в должности и снять социальные баллы.

Сидевшая по правую руку от Сасаки-сан Хасэгава Норико присвоила себе роль «адвоката дьявола». Ее настолько выбесило случившееся, что она на полном серьезе раздумывала — не заставить ли прогуляться с крыши одного-другого напыщенного идиота? Исключительно для того, чтобы послушать, как будут орать. Не ей одной кричать «мама», когда в тебя стреляют.

— Иванова-сан понизить некуда. Он и так на самой младшей позиции в дзайбацу.

— Тогда снять баллы и…

— Кстати, про варварское решение… Этот человек защищает нас, не обращая внимание на отстуствие будущих перспектив. Когда другие грабят «Идемицу Косан», Иванов-сан находит украденные деньги и грудью закрывает руководство от нападения тайных врагов.

Новый второй директор тут же сообразил, как именно настроено большое руководство и аккуратно переспросил:

— Вы считаете, он поступил правильно?

— Он поступил так, как умеет. Да, у Иванова-сан не хватает опыта и знаний. Но за два с половиной месяца он сдал несколько экзаменов, проявил себя с лучшей стороны и настроен на продуктивную работу.

Поняв, что ошибся с подковерными играми, четвертый директор обиженно фыркнул:

— Вы ему еще премию дайте! Я слышал, он утром подрался в офисе! Это же форменное безобразие!

— Иванов-сан объяснил одному из работников, как следует выполнять служебные обязанности. Сидоров-сан понял, в чем была его ошибка и полностью раскаялся. Ремонт будет оплачен из его зарплаты. Кроме того, Сидоров-сан вместе с подчиненными сегодня вечером возвращается в Японию. К сожалению, они не смогли достаточно гибко и правильно реагировать на динамичную смену обстановки и не учли местные особенности.

Усмехнувшись, Сасаки-сан решил подвести итог краткой дискуссии. Похоже, у эмиссара из центра свое представление, как надо продвигать людей, спасших ей жизнь. Вот и послушаем.

— Что вы предлагаете?

— Я думаю, Сасаки-сан, мы найдем достаточно сложную задачу для Иванова-сан. Это будет с одной стороны поощрение. С другой — завуалированное наказание… Я слышала, что у нас появилась расстрельная должность. От которой отказываются все, кому намекают о возможном повышении… Я предлагаю дать Лебедеву-сан официально звание временного заместителя Канэко-сан. На полтора года. Чтобы успел обучить новые кадры, подобрал хороших специалистов и спокойно ушел на пенсию с приличными выплатами по итогам. А на его место — посадить Иванова-сан. Корпоративный минимум он сдал. С людьми ладит. Завел множество знакомых в корпорации. Пусть теперь докажет, что умеет не только кулаками махать.

Такое неожиданное предложение загнало остальных директоров в ловушку. Отказать? Оскорбишь очень уважаемых людей. Может быть сейчас прямо в глаза ничего и не скажут, но карьеру зарубят. Разрешить? Раньше так не делали.

Возникшую проблему сумел разрешить лично Сасаки-сан. Он задумчиво произнес:

— А ведь был похожий прецедент. Когда создавали «Ямалскую Нефть», первым директором тоже был человек с Севера. С реального производства. Насколько я помню, он даже сумел пережить несколько покушений. И вроде кому-то в пригородах лично битой голову проломил.

— Неужели? — удивилась Норико, тут же черкнув пару иероглифов в раскрытом блокноте. Какая занимательная история, надо будет обязательно в деталях узнать.

— Именно так. Фамилию надо уточнить, вроде бы Шарапов-сан… Главное — он создал компанию, которая стала теперь филиалом «Идемицу Косан». В тяжелые и трудные времена принимал непопулярные решения. И воплощал их в жизнь. А нас тоже ждут тяжелые времена. Поэтому люди, готовые отстаивать наши интересы любым способом — лишними не будут… Значит, предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы назначить Иванова-сан на должность начальника отдела транспортировки? Кто против? Принято единогласно.

Сидя за компьютером в ожидании обеда, я неожиданно разикался. И какая зараза меня поминает?