Из жизни английских привидений

ЧАСТЬ III. УБИЙЦЫ

Хотя убийцы уступили пальму первенства своим жертвам, предания об их призраках не менее изощренны. Классифицировать убийц я, пожалуй, не стану (разве что по половому признаку), а просто расскажу о них в хронологическом порядке.

Признаться, до недавних пор я считал маньяка-убийцу культурным символом нашей дивной эпохи, но вот, оказывается, он водился кое-где и в Средние века. Например, замок Шрусбери (Шропшир) посещает призрак Кровавого Джека. Он убил восемь (называют и другие цифры) молодых девушек, когда служил там хранителем в XII в.

Самые колоритные убийцы поселились в замках Чиллингем и Манкастер. Чиллингем в XIII в. располагался вблизи границы с Шотландией, и в 1298 г. в ходе шотландской кампании в нем останавливался король Эдуард I. Этим временем датируется традиционная камера пыток, тщательно оборудованная нынешними хозяевами Чиллингема. В ней витает дух палача Джона Сейджа, всласть издевавшегося над пленными шотландцами. Их мучениями Сейдж не удовольствовался и прямо в пыточной камере затеял любовные игрища с Элизабет Чарльтон. В момент соития палач настолько увлекся, что придушил партнершу. После сего прискорбного случая отец Элизабет пригрозил Эдуарду I, что вступит в союз с шотландцами и поднимет мятеж, если убийцу не накажут. Король был страшно напуган: ни много ни мало рушились его планы по завоеванию Шотландии. Сейджа немедленно казнили на территории замка. В описании казни разгулялась народная фантазия: Сейджу якобы отрезали половину органов (пальцы, нос и, нетрудно догадаться, что еще), и лишь затем он скончался.

В замке Манкастер вам непременно расскажут о местном шуте Томе Скелтоне, которому англичане обязаны фразой «глуп, как Том». Он был знаком с самим Шекспиром и послужил прообразом шута короля Лира. Очевидно, Том прикрывался маской дурачка, и далеко не безобидные проделки сходили ему с рук. Например, он любил подшучивать над одинокими путниками. Том сидел у каштана (впоследствии это дерево окрестили «деревом Тома») и ждал, когда к нему подойдут спросить дорогу. Тех, кто ему не нравился, он направлял в зыбучие пески в заболоченной низине. Около 1600 г. Скелтон утонул в реке Эск.

О самом кровавом преступлении шута поведал Роберт Харди в телесериале «Замки с привидениями» (1995). Дочь хозяина замка Хелвайз Пеннингтон полюбила деревенского плотника. Разгневанный отец приказал Скелтону расправиться с юношей. Том пригласил плотника в замок, напоил вином, а затем с помощью его же инструментов отрезал несчастному голову. Хелвайз ушла в монастырь, где обезумела от избытка молитв, вредящих молодым людям. Теперь шокированным посетителям предлагают объяснение призрачному стуку, раздающемуся на лестнице. Вы думаете, там кто-то ходит? Вот и нет! Это бьется о ступеньки труп плотника, который тащит за собой Том.

Поместье Беддсли Клинтон (Уорикшир) в 1438 г. купил богатый юрист сэр Джон Бром (1410–1468), начавший возводить «дом на воде», оснащенный амбразурами и подъемным мостом. Сэр Джон служил Ланкастерам и потерял свое состояние после свержения Генриха VI в 1461 г. Позднее он поссорился с Джоном Хертиллом, управляющим Ричарда Невилла, графа Уорика, и был заколот им у входа в лондонскую церковь. Сын и наследник жертвы сэр Николас Бром (1450–1517) отомстил за отца, убив Хертилла в 1471 г.

Убийство показалось авторам семейных легенд слишком незамысловатым, и на свет родился любовник жены сэра Николаса — местный священник. Обманутый муж прикончил его прямо в доме, застав в объятиях супруги. Убийца был помилован и королем, и папой Римским, которых глубоко возмутило нанесенное ему оскорбление. В знак покаяния сэр Николас построил новую церковь, где был затем погребен в стоячем положении. Не уточняется смысл последней детали — это посмертная епитимья или преемник убиенного священника таким образом наказал преступника? Призрак сэра Николаса ходит по дому, а на полу библиотеки проступают пятна крови жертвы.

Проверить эту байку невозможно — ведь убита не супруга, а безымянный служитель культа, коих хватало в то время. Известно лишь, что в 1473 г. сэр Николас женился на Элизабет Арунделл (1456—?) из хорошо знакомой нам католической семьи. Их дочь Констанция (?—1551) в 1500 г. вышла замуж за сэра Эдварда Феррерса (1482–1534). Феррерсы исповедовали католицизм, и в XVI в. усадебный дом слыл прибежищем преследуемых католиков и местом проведения иезуитских собраний.

6 марта 1556 г. на рыночной площади города Солсбери (Уилтшир) был повешен барон Чарльз Стортон (1521–1556), осужденный за убийство двух человек. Для экзекуции использовался шелковый шнурок (привилегия дворянина). Барона погребли в городском соборе, а над его могилой подвесили шнурок. Он должен был служить назиданием для горожан, но вместо этого причинил беспокойство духу убийцы, приходившему туда до 1775 г., когда шнурок убрали.

Теперь перенесемся в начало XVII столетия — время попоек и гуляний. Очередного повесу мы обретем в лице Уолтера Калверли из поместья Калверли (Йоркшир). Слабохарактерный человек, он не осмеливался приставать к матросам и караульным, а срывал злобу на жене и троих детях. 23 апреля 1604 г. Уолтер возвращался домой после бурной пирушки и встретил неизвестного доброжелателя, сообщившего ему о неверности супруги. Разъяренный муж ворвался в дом и, не найдя любовника, набросился на своего четырехлетнего сына. Обитатели усадьбы заранее затворили все окна и погасили камин, но эти меры не помогли — пьяный отец ударил мальчика кинжалом и понес мертвое тело в спальню. Он знал, куда направиться: в спальне как раз собралась шумная компания — жена хозяина, их второй ребенок и нянька. Уолтер порешил всех, а потом сообразил — пьяные бывают на редкость догадливы! — что нигде не видно третьего сына и второй няньки, отправившихся на прогулку в деревню. Оседлав коня, убийца поскакал туда, чтобы довершить начатое дело, но был вовремя обезоружен.

Уолтера судили в И орке и признали виновным. Далее, как и Сейджу, ему пришлось претерпеть жестокие муки: его уложили на каменный пол и водрузили на живот тяжелый груз. Вес груза постепенно увеличивали до тех пор, пока он не раздавил тело.

Читатель, оцени, сколь богат деталями рассказ о жизни и смерти Уолтера Калверли! Разве мог призрак убийцы не почтить присутствием дорогие его сердцу места? Он является и в дом, и на церковное кладбище в Калверли, и даже в Йоркский замок, где состоялась казнь, — тут он, правда, с головой утонул в «еврейской» крови. История Уолтера вдохновила поэта Томаса Мидлтона (1580–1627) на создание пьесы «Йоркширская трагедия» (1608), автором которой прежде считался Шекспир.

Свидетели описывали встретившееся им привидение как туманную фигуру с искаженным злобой лицом и безумными глазами, сжимающую в руке окровавленный кинжал. В конце XVIII в. в бывшей супружеской спальне заночевал один проповедник. Дух убийцы принял почтенного пастора за долгожданного любовника и трижды вышвыривал его из постели, пока тот не перебрался в другую комнату. 5 января 1884 г. в час ночи с башни церкви в Калверли донесся раскатистый звон. Деревенские жители в страхе повскакивали с кроватей и помчались к храму. Как только церковные двери распахнулись, звон прекратился. Внутри здания никого не было, и проделки «черта на колокольне» приписали Уолтеру Калверли.

Наконец, в соседнем лесу стали замечать убийцу и его собутыльников, оседлавших безголовых лошадей, — этакий пуританский вариант Дикой охоты. Те же лошади, но без всадников время от времени забредают в саму усадьбу. Объяснить их уродство просто. У людей должны быть головы, иначе их личности не удастся идентифицировать. Но ведь кого-то надо лишить головы для остроты ощущений! Остаются только кони.

Пора распроститься с мужчинами ради прекрасного пола, подарившего Англии немало злодеек. Сразу несколько трагедий произошло в XVI в. в замке Фар-лей Хангерфорд (Сомерсет). Эдвард Хангерфорд (1472–1522) был женат трижды, причем в третий раз — на вдове Агнес Котелл. Перед смертью он завещал ей замок, но 20 февраля 1523 г. Агнес казнили за давнишнее убийство первого мужа Джона Котелла. Согласно выдвинутому обвинению, она задушила Котелла и сожгла тело в кухонной печи. Вероятно, процесс был инспирирован ее пасынком Уолтером Хан-герфордом (1503–1540), вернувшим себе замок, а затем получившим баронский титул.

Барон, как и его отец, питал слабость к женщинам. Его третья жена (с 1532 г.) Элизабет Хасси (1510–1554) жаловалась королевскому секретарю Томасу Кромвелю на жестокость мужа. Хангерфорд держал ее взаперти в замке, разрешая видеться только со священником, морил голодом и пару раз собирался отравить. Правда это или вымысел, но 28 июля 1540 г. барон был казнен Генрихом VIII. Конечно, не за вольное обращение с женой (короля этим никто не удивил бы), а по обвинению в государственной измене. Парламентский акт, осуждающий Хангерфорда, гласил, что он «нанял сэра Хью Вудса, капеллана, доктора Модлина и некую матушку Роуч, чтобы они колдовским способом разузнали и сообщили ему, как долго будет жить король». Через год овдовевшая Элизабет вышла замуж за сэра Роберта Трокмортона (1510–1581).

Замок конфисковали, но впоследствии Мария I возвратила его сыну барона и пасынку Элизабет — сэру Уолтеру Хангерфорду (1532–1596). Вторым браком (с 1558 г.) тот был женат на Энн Дормер (1525–1603), поэтессе и фрейлине Марии I. В 1570 г. сэр Уолтер предъявил жене обвинение в прелюбодеянии с Уильямом Дарреллом (Свирепым Биллом) из Литтлкота, а также в попытке отравления. Это уже третье дело об отравлении за пятьдесят лет — похоже, подобные обвинения вошли в семейную традицию. Для Даррелла час расплаты еще не наступил, леди Энн тоже оправдали, а вот истца, отказавшегося платить судебные издержки, посадили в долговую тюрьму. Выйдя оттуда, сэр Уолтер лишил наследства и жену, и трех своих дочерей от нее (их единственный сын умер), оставив замок сводному брату Эдварду (1535–1607).

Легкомыслие, в конце концов, довело Хангерфор-дов до разорения. В 1686 г. родовой замок продали, он быстро обветшал и был частично разобран на камни при строительстве соседней усадьбы. Сохранились надвратная башня, часть стен с остатками двух башен и часовня, неподалеку от которой объявилась Серая дама. Обычно ее принимают за Агнес Котелл, но она может оказаться и Элизабет Хасси, и Энн Дормер.

Тело казненной Агнес погребли на кладбище при лондонской церкви Христа Грейфраерс, в месте захоронения королевы Изабеллы Французской. В Викторианскую эпоху призраки двух убийц передрались между собой, о чем поведал наблюдавший за схваткой ночной сторож. Он сильно напугался и на следующий день не пришел в храм за получкой. Судя по содержанию рассказа, нужные деньги у него и так имелись.

В 1879 г. шестилетняя девочка гостила в доме поместья Хем на реке Темзе, к югу от города Ричмонда (ныне в границах Лондона). Посреди ночи она проснулась от непонятного скрежета и увидела старуху, царапающую ногтями стену у камина. Девочка приподнялась на кровати, а старуха, заслышав шум, повернулась, подошла поближе и уставилась на нее. Несмотря на свой возраст, девочка знала из рассказа Вальтера Скотта, какими злобными бывают эти старухи. Она в ужасе закричала, и на крик сбежались взрослые. Старуху они не застали, но заметили царапины на стене. Им не понадобился совет мисс Нэш, чтобы начать разбирать камин. Ни костей, ни черепа там не было, зато отыскались документы, доказывающие факт убийства, совершенного в XVII столетии.

Герцог и герцогиня Лодердейл. Портрет работы Питера Лели (1679). На заднем плане — поместье Хем, куда Злой герцогине предстоит вернуться после смерти

Хозяйка дома Элизабет Мюррей (1626–1698) происходила из видной роялистской семьи. Ее отец Уильям Мюррей (?—1655) занимал важный пост «мальчика для битья» при будущем короле Карле I: он подвергался наказанию взамен юного принца. Между ними установилась тесная связь, и, повзрослев, Уильям разделял вкусы и пристрастия короля. Когда в 1642 г. вспыхнула Гражданская война, Мюррей присоединился к делу роялистов.

Его дочь в 1648 г. стала женой Лайонела Толмейка (1624–1669), члена старинного рода из Суффолка. У супругов родилось пятеро детей. В годы протектората Кромвеля Элизабет состояла в тайной роялистской организации и пользовалась уважением Карла II. Пуритане уже тогда распускали о ней сплетни. Якобы еще при жизни Толмейка она сделалась любовницей шотландца Джона Мейтленда (1616–1682), будущего герцога Лодердейла и лидера министерства Карла II. Он имел прекрасное образование (владел латынью, ивритом и древнегреческим), отличался националистическими взглядами и экстравагантностью манер. С Элизабет они поженились лишь в 1672 г., после смерти первой жены Мейтленда, леди Энн Хоум.

К тому времени Элизабет три года как овдовела, и сплетники называли кончину ее первого мужа очень подозрительной. Герцога Лодердейла она пережила на шестнадцать лет, превратившись в Злую герцогиню, чьим призраком затем пугали посетителей усадьбы. Благодаря чуткости девочки наконец-то вскрылись подробности убийства Толмейка. Осталось, правда, невыясненным, зачем старая герцогиня приходила за разоблачающими ее документами. Говорят, призрак хотел их перепрятать. Повод для волнений у него действительно имелся — в викторианской Англии полным ходом шла разборка каминов в поисках трупов. Но представляете, сколько возни вызвала бы попытка перепрятать бумаги? Пожалуй, герцогиня перебудила бы весь дом, а не только девочку.

Самая знаменитая из преступниц является по ночам на развалины замка Окхемптон (Девоншир). Призрак леди Мэри Говард (1596–1671) разъезжает в карете, составленной из костей четырех погубленных ею мужей. Каретой управляет обезглавленный кучер (он лишен головы из тех же соображений, что и лошади в Калверли), а рядом с ней бежит скелет собаки с пылающими глазами — традиционное девонширское чудовище. Леди Мэри обречена перевозить ночами по травинке из Окхемптона в свою бывшую усадьбу Фицфорд в городе Тависток. Проклятие с убийцы будет снято, когда последняя травинка очутится в Фиц-форде. Здесь мудрость: за один сезон траву не перевезти, а на следующий год нарастет новая.

В наши дни Мэри Говард оправдали, не сумев, однако, очистить историю ее жизни от романтических наслоений. Мэри действительно происходила из Девоншира и действительно пережила четырех супругов. Она была дочерью богатого землевладельца Джона Фица (1575–1605) и Бриджит Куртене (1572—?) из древнего девонширского рода. В 1599 г. Джон убил своего соседа, после чего сбежал на континент. Благодаря связям семьи Куртене его скоро простили, дозволив вернуться в Фицфорд. В 1605 г. страдающий от приступов умопомешательства Джон изгнал из дома жену и дочь и покончил с собой, предварительно отправив на тот свет владельца гостиницы.

Девятилетняя Мэри унаследовала все его богатства, и поэтому Иаков I сосватал ее за сэра Алана Перси (1577–1611), брата Генри Перси, графа Нортумберленда. Неизвестно, зачем королю вздумалось «продавать» Мэри семье Перси, которая на тот момент угодила в немилость из-за причастности к Пороховому заговору. Официально свадьбу сыграли в 1608 г., но малолетняя Мэри не вступила в брачную связь с мужем.

В 1611 г. Алан умер от воспаления легких, а Мэри испытала позыв к любви и, к неудовольствию родственников покойного, тайно обвенчалась с Томасом Дарси (о нем почти нет сведений, потому он и угодил в герои-любовники). Увы, счастье длилось недолго: любимый муж умер через несколько месяцев после свадьбы. А вот два следующих мужа мечтали заполучить лишь деньги Мэри, но она надежно спрятала их в Фицфорде.

На самом деле третий муж — сэр Чарльз Говард (1590–1626), сын могущественного Томаса Говарда, графа Суффолка, — не испытывал недостатка в средствах, и скорее брак с ним был выгоден самой Мэри, родившей ему двух дочерей. По протекции Говардов Мэри обрела влияние при королевском дворе. Конечно, в смерти сэра Чарльза его жена не была заинтересована, но она не сильно печалилась и в 1628 г. нашла себе четвертого супруга — сэра Ричарда Гренвилла (1600–1659), фаворита герцога Бекингема.

Леди Мэри Говард. Портрет работы неизвестного художника. Так выглядела легендарная убийца четырех мужей

С ним Мэри просчиталась. Капризный фаворит обращался с женой тиранически, и они развелись в 1633 г., хотя она успела родить ему сына Ричарда и дочь Элизабет. В результате судебных процессов, возбужденных Мэри и Говардами, Гренвилл был заключен в тюрьму, откуда бежал в Германию. Через шесть лет он вернулся на родину, а во время Гражданской войны принял сторону роялистов. Имущественная тяжба с Гренвиллом тянулась до его смерти в 1659 г., причем в годы смуты он захватил и разорил Фицфорд. Мать ненавидела Ричарда и Элизабет (дочь она даже выгнала из дома), и те предпочитали жить с отцом. Гренвилл умер в Генте (Бельгия) на руках дочери, а Ричард, по-видимому, погиб в Англии, сражаясь за короля.

После развода Мэри родила сына Джорджа от покровительствовавшего ей Теофила Говарда (1584–1640), графа Суффолка, вдовца и старшего брата ее третьего мужа. В доме деверя она жила с 1633 г., дав Джорджу фамилию Говард. Позднее они с сыном перебрались в Фицфорд. 17 сентября 1671 г. Джордж умер в расцвете лет, а через месяц его мать последовала за ним.

Вот такая жизнь. Жизнь не убийцы, но и не кроткой овечки. Жизнь знающей себе цену женщины с авантюристическими наклонностями. Сомнительная репутация Мэри и преступления ее родителя поспособствовали созданию легенды об убитых мужьях, двое из которых принадлежали к крупным католическим семействам, а еще один был кавалером и убежденным роялистом.

В графствах Беркшир, Оксфордшир и Бекин-гемшир объявляется призрак Мэри Блэнди (1720–1752). Она была единственной дочерью поверенного Фрэнсиса Блэнди, жившего в городе Хенли, и любовницей капитана Уильяма Крэнстауна, вступив в сговор с которым отравила своего отца.

В отличие от тезки из Девоншира Мэри поучаствовала в убийстве, хотя в последнее время предпринимаются попытки ее оправдать. Говорят, поверенный был чрезвычайно разборчив, и количество отвергнутых им женихов дочери исчислялось десятками. В итоге достигшая тридцатилетия Мэри увлеклась низкорослым и кривоногим капитаном, сыном шотландского графа, покорившим ее своими аристократическими манерами.

Поселившись в Хенли, обаятельный Крэнстаун не только соблазнил девушку, но и пришелся по нраву ее отцу, давшему согласие на брак. Идиллию нарушила покинутая капитаном супруга, чьи претензии шотландский суд признал абсолютно законными. Гневу мистера Блэнди не было предела — неужели все эти годы он гонял обивавших пороги женихов, чтобы затем попасться в сети двоеженца? Крэнстауну отказали от дома, и он принялся думать, где раздобыть деньги на развод.

Как-то утром его осенила блестящая идея — почему бы не отравить старого Блэнди и не воспользоваться приданым по-прежнему влюбленной в него Мэри? Возликовав, он едва не помчался с этой вестью к самому поверенному, но вовремя взял себя в руки и обратился за помощью к невесте. Мэри обожала отца и всегда была послушной дочерью. Выслушав жениха, она согласилась подсыпать отцу в суп и чай некий порошок, который, по словам Крэнстауна, делает человека более дружелюбным и смягчает его сердце.

Так она поступала в течение недели, а потом заметила, что отец и вправду сделался менее раздражителен, почти не сердился и даже перестал разговаривать. После того как блюда с порошком отведали лакей, повар и горничная, в доме воцарилась на удивление дружелюбная атмосфера. Однако горничной, вспыльчивой и своенравной особе, это дружелюбие пришлось не по вкусу, и она отнесла суп с порошком на анализ к местному аптекарю. Следом туда направился повар со своей порцией чудодейственного лекарства.

Аптекарь обнаружил в супе следы мышьяка и забил тревогу. Предупрежденный им Фрэнсис Блэнди ненадолго обрел речь и признался дочери в своих подозрениях. Огорченная Мэри рыдала у него на груди, пока он не скончался 14 августа 1751 г. Скорбь по отцу не помешала ей, впрочем, отослать записку Крэнстауну, в которой она изложила все обстоятельства дела и посетовала на передозировку. Крэнстаун струхнул — он знал, что сердце аптекаря смягчить не удастся, — и поэтому уехал во Францию.

Мэри судили по обвинению в убийстве. Защита старалась доказать невиновность девушки, апеллируя к ее доверчивости, из-за которой она приняла яд за целебное зелье. Во время дебатов Мэри поднялась со своего места и начала громко восхвалять препарат. Судья велел ей помолчать, а она заплакала, расстроенная его суровостью, и предложила попробовать лекарство самому. Рассвирепевший судья приговорил ее к повешению. Казнь состоялась 6 апреля 1752 г. Мэри попросила палача не вешать ее слишком высоко из соображений приличия, а когда тот огрызнулся, порекомендовала ему «порошок для дружелюбия». Думаю, после этого ее повесили как можно выше. Надо ли говорить, что настоящего убийцу настигла расплата — через полгода после казни Крэнстаун умер в полной нищете, презираемый всеми честными французами.

Мэри Блэнди пьет чай в тюрьме. Гравюра 1751 г. Вероятно, Мэри объясняет собеседнице принцип действия успокоительного лекарства

Те, кто верит в добродетельность героини, упоминают следующую немаловажную деталь. Находясь в тюрьме, Мэри вступила в переписку с другой женщиной, приговоренной к смерти, — Элизабет Джеффрис. Ее совратил дядя, а она вместо того, чтобы прыгнуть из окна, завела любовника и вместе с ним прикончила старого греховодника. Когда Элизабет призналась в соучастии в убийстве, Мэри была шокирована и написала ей письмо, полное упреков. «Нельзя, — восклицала она, — поступать так жестоко, когда существует чудесное средство, умягчающее сердца и дарящее любовь!» Элизабет ответила письмом, цитировать которое здесь не представляется возможным. Перед казнью она, что называется, отвела душу.

Стоит ли удивляться многократным появлениям призрака бедной Мэри? Она показывается на улицах и в домах Хенли, в саду описанного мною поместья Парк, около городской церкви Святой Марии, где была похоронена (могила не сохранилась после реконструкции храма в XIX в.). Воистину глупость наказуема и в мире духов!

Призрак Рут Эллис (1926–1955) посещает кладбище церкви Святой Троицы в селе Пенн (Бекингемшир), где погребена ее жертва — Дэвид Блэкли. В истории Рут с самого начала звучат жалостливые нотки. Третья из шестерых детей в семье небогатого виолончелиста, она покинула школу ради заработка, получив должность официантки в Лондоне. Наивностью семнадцатилетней девушки воспользовался жандарм конной полиции, еще один обладатель кривых ног и бойкого характера. Но у Рут не было приданого, и когда она родила сына, жандарм беспардонно бросил ее.

В прежние времена Рут непременно бы пошла по рукам или сделалась содержанкой. Но гордая девушка радела о независимости и, снабдив внуком виолончелиста, устроилась на работу в бордель при ночном клубе. Сменив несколько любовни… сексуальных партнеров, в 1950 г. она вышла замуж за стоматолога Джорджа Эллиса, разведенного мужчину с двумя детьми. В браке родилась дочь, однако отличавшийся эгоизмом Джордж не признал свое отцовство, и бедняжка Рут вернулась в ночной клуб.

Упорство и предприимчивость наконец принесли плоды — она стала менеджером этого прогрессивного учреждения и приобрела множество влиятельных поклонников. В 1953 г. к Рут впервые пришла любовь в лице Дэвида Блэкли, бывшего на три года ее моложе. Век любви короток — пока Блэкли распутывал отношения с предыдущей невестой, Рут увлеклась другим мужчиной, серьезным и обеспеченным, и молодой человек остался с носом. Он совсем потерял голову и однажды в пылу ссоры ударил беременную Рут кулаком в живот.

Рукоприкладство будущая мать не смогла ему простить. Терять детей ей доводилось и раньше (на ее счету было два или три аборта), но Блэкли оскорбил самое святое — женскую гордость и достоинство менеджера уважаемой и доходной фирмы. Поскольку времена рыцарей, защищающих честь дам, давно миновали, а наемные убийцы еще не расплодились, Рут пришлось действовать самой. 10 апреля 1955 г. она всадила пять пуль в Блэкли, когда тот выходил из публичного дома в Хэмпстеде.

В суде Рут признала себя виновной, и хотя присутствующие там женщины рыдали в три ручья, узнав о горестях, выпавших на долю обвиняемой, жюри присяжных быстро приговорило ее к смертной казни, осуществленной 13 июля того же года в тюрьме Холлоуэй. Рут хладнокровно восприняла приговор и уж точно не вспоминала о приличиях во время процедуры повешения. Дело Рут вызвало широкий общественный резонанс, и в итоге был поднят вопрос об отмене смертной казни. Ее отменили в 1969 г., а Рут вошла в историю как последняя женщина, казненная в Англии.

Противники казни указывали не только на ее бесчеловечность, но и на последствия психической травмы, наносимой близким и друзьям преступника. Овдовевший стоматолог настолько проникся страданиями покойной жены, что мигом излечился от эгоизма, запил с горя и повесился через три года после суда. Сыну Рут на момент казни исполнилось десять лет. Поначалу он ничего не ощутил, но травма дала о себе знать годы спустя — он тоже покончил с собой в 1982 г. А осиротевшая дочь Рут заболела раком и дожила только до 30 лет.

Рут Эллис похоронили в безымянной могиле в стенах тюрьмы Холлоуэй. В 1970 г. останки эксгумировали и перезахоронили в церкви Святой Марии в городе Эмершеме (неподалеку от Пенна) под именем Рут Хорнби. Однако ее дух преследует кладбище в Пенне, продолжая мстить Дэвиду Блэкли и после смерти. Что ж, пусть он бродит бледной тенью между могилами. Назовем вещи своими именами: убийца, блудница и карьеристка сполна заслужила эту участь.