Избранники светил

Солнце. Погладь лес, Пантера!

Карьера гладиатора великолепно развивает тело и умение работать на публику. Жизнь в Нексусе дает обширнейшие знания об искусстве боя и убийства, а также о наркотиках и развлечениях. Возвышение солара дает колоссальную силу и благословение сильнейшего бога Творения.

К несчастью для Пантеры, бывшего гладиатора, нексуссца и Зенитного солара, ничто из этого не давало умения жить на природе! Особенно среди лесов Востока, которые убежденному горожанину казались совершенно одинаковыми.

Просто выживать было нетрудно. Солар всегда отличался завидным здоровьем, а Возвышение пропитало его тело энергией, не подпускавшей обыденные болезни и укреплявшей плоть. Детство на улицах закалило желудок, так что голода Пантера не боялся… но попробуйте как-то сориентироваться в этих бесконечных лесах!

Проще говоря, солар заблудился.

Это бы и в обычное время раздражало – а уж сейчас, когда от него зависело выживание небольшого города и по пятам шли враги…

Пантера вздохнул, с раздражением и удовольствием одновременно. Первое вызвала сложившаяся ситуация, второе – воспоминания.

Он забрел в эти места пару недель назад, самонадеянно решив отправиться к границам Хальты, и сбившись с пути. Поначалу Пантера не обеспокоился, посчитав, что достаточно давно ходит по Востоку, чтобы к нему привыкнуть, и сможет успешно найти дорогу.

Солар ошибся. Насколько серьезно ошибся – стало ясно, когда лежавший спокойно камень вдруг открыл пасть и попытался его укусить. Скальнодила Пантера, конечно, прибил; по таким местам он всегда ходил, держа наготове орихалковые катары. Да и без артефактов драться умел отлично.

Но само наличие зверя ясно дало понять, что на сей раз заблудился он не на шутку – ибо водились такие существа только там, где уже чувствовалось дыхание Вильда. Самого изменчивого хаоса Зенитный не боялся; некогда, по настоянию сокруговцев, он освоил защиту от его влияния. Да и на Грани обрести мутацию – еще очень постараться надо.

Однако оставаться поблизости от Вильда Пантере не хотелось, и он постарался поскорее уйти с медленно меняющихся земель… и заблудился снова. По крайней мере ноги вынесли его не в изысканные лапы фейри, а к вполне смертному поселению.

Пусть и не человеческому.

За время странствий солар уже привык спокойно относиться к разнообразию жизни в Творении. Да и Нексус, где можно было встретить кого угодно, от крестьянина до Короля-Дракона, не развивал ксенофобию.

Потому-то обнесенному стеной поселению зверолюдей Пантера совершенно не удивился, зная, что их племена часто не похожи друг на друга. И если его не встретили стрелами сразу – то могут и принять как гостя.

Они и приняли. Племя оказалось кошачьим – смесь людей и рысей, размерами не крупнее человека (солар возвышался над ними на голову), но многократно быстрее и гибче. Сами себя они называли мирринами, и обитали на привычной им Грани уже несколько веков.

Пантера задержался у них. Получил карту (окрестности люди-рыси изучили очень хорошо), отдохнул как следует (нашелся дом, чей хозяин не так давно погиб, а его место никто еще не занял), запасся едой. Миррины солару понравились – в них удивительно гармонично сочетались хищная натура, жизнерадостность и в целом добродушное отношение к жизни. Зенитный не мог не сравнить людей-рысей с самим собой, и удивился тому, сколько у них похожего.

Он с радостью провел у мирринов почти полторы недели, помогая им в охоте и ремонте нескольких домов, рассказывая по вечерам о далеких землях, которые повидал своими глазами. Особенно внимательно слушали пушистые дети, шаман с седой шерстью и несколько молодых девушек, среди которых была и Шарра, ученица шамана.

Несколько ночей назад, когда Пантера готовился ко сну, Шарра скользнула в дом, огляделась, на мгновение прижав уши. Потеребила воротник свободной куртки, расшитой защитными знаками, махнула хвостом.

– Что-то случилось? – удивленно спросил солар.

– Нет, нисколько, – миррина вильнула хвостом и дернула ухом – этот жест заменял ее соплеменникам улыбку. – Пантера, ты ведь сказал, что ты не просто избранник Солнца, но и его священник, верно?

Бывший гладиатор кивнул.

– А ты давал какие-то обеты?

– Формально – нет, – пожал плечами Зенитный. – Я поклялся сражаться с нечестивыми, нести веру в Солнце и помогать людям.

– И все? – уточнила Шарра.

– Да, – чуть удивленно подтвердил Пантера.

– Отлично! – просияла миррина и принялась стягивать куртку. Прежде чем солар успел что-то сказать, она пояснила: – Ты не давал обета целомудрия, я не ношу ничей браслет, так что нам ничего не мешает. Правда ведь?

Солар уже знал, что миррины к любовным играм относятся куда проще людей, и венчальный браслет – единственное препятствие. Кошачьего брачного сезона у них не существовало, тут они были близки к людям.

– Или… ты только со своими? – растерянно уточнила ученица шамана, застыв на месте в неловкой позе – она уже развязала пояс, но штаны еще не успели соскользнуть на пол. Миррины редко встречались с людьми, и мысль оказалась запоздалой.

– Да нет, – усмехнулся Пантера, оправившись от удивления. Предложение было неожиданным, но… Странствия давно не приносили ему привычного по прежней жизни женского внимания. Шарра выглядела необычно – но, Солнце свидетель, была женственна и привлекательна, и более чем согласна. Не очень высокая, стройная и приятно округлая, с рыжеватой шерстью на спине, голове и руках, и с все более светлой – спереди, длинным пушистым хвостом, острыми ушами с черными кисточками.

А что не человек, так это не страшно. Лебедь вот вообще с духами общается, а Дейс, ходят слухи, с лунаркой спал, причем чуть ли не в Нижнем Мире. В конце концов, все ходят под светом Солнца.

Уши Шарры радостно дернулись, от оставшейся одежды она избавилась моментально; Пантере понадобилась пара секунд на то же самое.

Эту ночь Зенитный запомнил надолго. Женщин у него в Нексусе хватало, но еще никто не мурлыкал, прижимаясь к нему и не облизывал с увлечением солнечную татуировку на груди, щекоча вибриссами. Коготки Шарры оставляли царапины, которые тело Возвышенного заживляло через считанные мгновения, а шерсть приятно скользила по темной коже – казалось, миррина ласкает его всем телом разом. Она отличалась от человеческих женщин меньше, чем могло показаться, но невероятным образом выгибалась, когда Пантера с силой входил в нее; каждое прикосновение к небольшой, покрытой мягкой светлой шерстью груди заставляло Шарру мурлыкать и крепче сжимать могучего солара сильными ногами.

Пантеру невольно завораживало то, как дергались уши миррины, когда он в очередной раз сжимал умещающуюся в широкой ладони грудь. А хвост… до этой ночи солар даже не представлял, что можно сделать сильным пушистым хвостом, и невольно задерживал дыхание, когда тот мягкими, ласковыми движениями проходился между ног Пантеры, щекоча крупный темный ствол.

На пике наслаждения она не вскрикивала, как человеческие женщины – лишь тихо рычала, наклоняясь к любовнику и касаясь его кончиком языка. А потом, когда они лежали рядом, отдыхая – задумчиво водила хвостом по ногам Пантеры, задевая самый чувствительный орган; глаза Шарры при этом искрились весельем.

И эта ночь была только первой. На третью солару уже совершенно не хотелось продолжать путь.

А потом, еще через несколько дней, случилось то, чего Зенитный опасался с самого начала – пришли фейри, облаченные в лед и листья прекрасные воины Вильда, и самая лютая вьюга была добрее их взглядов.

Первую атаку охотников Хаоса миррины отбили со всемерной помощью Пантеры. После этого его зауважали в поселении еще больше: никто не смог, не пострадав, в одиночку удерживать ворота и заставлять фейри отступить, а многих из них – оставить лежать на траве, распоротыми снизу доверху зазубренными клинками катаров.

Но на следующий день они пришли снова. Штурм отбили уже с меньшей легкостью, и шаман с Шаррой весь день не покидали домов, готовя целебные снадобья и укрепляя обереги против детей Хаоса.

– Если они будут так нападать и дальше, – мрачно сказал Пантере вождь Синкарай, необычно высокий миррин с темной шерстью, – то нам конец. Обереги пока держатся, но слабеют с каждой атакой, и если они не выдержат…

Солар кивнул. Защитные знаки не давали детям Хаоса перемахнуть через стены, вынуждая штурмовать ворота; без такой защиты фейри легко ворвутся внутрь, и даже сила Зенита их не остановит – он просто не сможет быть везде, и силы его не безграничны. Был бы здесь Дейс со своими наемниками или Лебедь, способный защититься от фейри властью древних пактов… но увы. Сокруговцы далеко и связаться с ними не выйдет.

– Помощи ждать неоткуда? – спросил Пантера, глядя мимо Синкарая на Шарру, вышедшую из дома и устало опустившуюся у стены; уши ее поникли, хвост разметался по земле. Солар невольно вспомнил, как этот хвост ласково касается самых нежных мест, как кисточки на ушах трепещут в миг страсти; покачал головой, отбрасывая неуместные сейчас образы.

– Союзники далеко, да и не справятся они с… – Синкарай задумался. – Хотя есть кое-кто. Богиня. Странная… ее найти непросто – надо идти туда, где никто из воинов не бывал.

– Я могу пойти, – мгновенно предложил Пантера. – Если продержитесь без меня.

Вождь подумал и кивнул.

– Если не задержишься – выстоим. У тебя всего пара дней будет.

Вот так и вышло, что Пантера вновь шагал по Восточной Грани, стараясь держаться указанного пути, ощущая за спиной охотника-фейри, который никак не хотел потерять след солара… и все яснее понимая, что он заблудился.

Опять.

Ну что за невезение!

Фейри, державшийся со своими гончими далеко позади, настроения не улучшал. Пантера предполагал, что может с ним справиться, но кто знает, можно получить и раны, которые его замедлят. А надо торопиться.

Однако судьба все решила за солара. Очередная тропа вывела его к… скале? Да, к скале, которая между деревьев еще минуту назад никак не просматривалась. Обогнуть ее и скрыться от приближающегося преследователя Пантера никак не успевал, и потому лишь вздохнул и развернулся к скале спиной, подняв руки и готовясь к бою.

Фейри появился из-за деревьев через минуту; он был высок и строен, лицом ему служила деревянная маска, в руке блестело золотистое копье, а на серебряных поводках скалили зубы три пса с клыками из алмазов и шкурой из травы.

– Ну вот и окончена охота! – торжественно объявил фейри, отпуская поводки. Псы немедленно двинулись вперед, взирая на солара как на добычу.

Тот мрачно улыбнулся – были бои и похуже, с озверевшим лунаром, например. Или с наглыми богами. Или…

– Я посвящаю твою смерть… – продолжил фейри и осекся, глядя куда-то поверх головы солара. Псы тоже замерли, нерешительно уставившись мимо Пантеры.

А затем, совершенно неожиданно, сверху по скале сбежали кошки. Десятки, сотни кошек, промчавшихся мимо остолбеневшего Зенитного и с яростным воем накинувшихся на фейри и его свору; сын Вильда даже не успел занести копье, когда в его плоть вонзились тысячи когтей и клыков. На глаза у замершего рядом со скалой Пантеры фейри мгновенно разорвали на части, оросив траву бледной кровью; здоровенный серый кот с урчанием утащил в сторону голову охотника, держась зубами за длинное острое ухо.

Псов постигла та же участь. Возвышенного же кошки проигнорировали.

Солар медленно поднял голову, поворачиваясь. За скалой волновался лес, которого еще пару минут назад там не было.

Лес из кошек.

Трава обычных лесов перетекала в шевелящийся пушистый мех, покрывавший землю рядом с лапами деревьев. Одни из них были похожи на исполинских кошек, чей мех походил цветом на кору, а вместо задних лап росли могучие корни. Передними же лапами деревья помахивали мохнатыми лианами, а голова поросла тысячами меховых игл.

Другие деревья выглядели еще более необычно – они состояли из тысяч кошек, прижавшихся друг к другу и сотворивших высокие сосны и ели. Они постоянно перемещались, меняясь местами и качаясь; иногда кошка отрывалась от ствола и перебегала к другому.

Пантера даже не знал, что сказать. Молчание нарушило одно из гигантских котодеревьев, наклонившееся к солару и сообщившее густым басом:

– Мяу?

– Итак, – задумчиво произнесла Величественная Повелительница Прославленного Дерева, – ты пришел просить помощи для своих друзей. Я знаю мирринов, хорошее племя, и родственное моим подданным. В какой-то степени.

– Да, госпожа, – кивнул Пантера, уже полностью оправившийся от удивления.

Именно это место он и искал; видно, права была Шарра, посоветовавшая идти не по дороге, а за своим желанием. Кошачий Лес не тронул солара; стоило ему немного углубиться в покрытую мехом чащу, как навстречу ему вышла огромная лошадь, составленная из девяноста кошек; на ней восседала пожилая женщина в просторном коричневом одеянии.

Богиня и хозяйка Леса. Та, к которой его и отправил Синкарай.

Она выделялась на фоне мурлыкающих деревьев и кустов и многочисленной пушистой свиты – хотя бы тем, что в Повелительнице не было ничего кошачьего. Богиня напоминала человека, обычную женщину почтенного возраста… если не считать исходившего от нее ощущения силы. Удивительной, старой силы, которой не должно быть у духа, веками не появлявшегося в Творении.

– Я знаю тех, кто на них напал, – произнесла Повелительница. – Обычно я не имею ничего против фейри, но эти – жестоки, грубы, склонны к бессмысленным убийствам и предпочитают собак.

– То есть вы поможете? – уточнил Зенитный; в душе вспыхнула надежда. – Но как именно? Вы ведь…

– Лес свободно и быстро двигается по Меже, но на Грань ступить не может – там слишком жесткая реальность, – подтвердила богиня. – Однако частички его я вполне могу отпустить на время.

Пантера подался вперед, ожидая продолжения.

– Ну… – Повелительница задумчиво погладила за ухом ближайший куст, – можно предпринять многое. Я могу дать тебе боевые перчатки из кошек…

Солар поперхнулся, представив себе мяукающие и царапающиеся перчатки и ежедневную миску молока для них.

– Также я могу дать тебе ездовую исполинскую кошку, – продолжила богиня. – А еще я могу предоставить тебе небольшую армию…

– Из кошек? – подозрительно уточнил Пантера.

– Конечно, – подтвердила Повелительница.

– Госпожа, – вздохнул солар, – вы все проблемы решаете кошками?

– Мой дорогой Избранный, – улыбнулась богиня, – я не встречала проблему, которую нельзя решить при помощи кошек.

Пантера шумно выдохнул.

– Ну что ж, армия точно пойдет… Но как мне расплатиться с вами за это?

– О, – заинтересованно поглядела на него богиня. – Ты не собираешься требовать послушания просто по праву силы Непокоренного Солнца?

Зенитный развел руками.

– Вы же не подчинитесь, верно?

– Верно, – кивнула Повелительница. – Что ж, у меня простое желание. Погладь лес.

– Что? – не поверил своим ушам солар.

– Погладь лес, Пантера, – промурлыкала богиня. – Он это любит, и всегда готов отозваться на ласку.

Бывший гладиатор заморгал. Изумленно огляделся вокруг, встретившись глазами с тысячью кошек, с живым интересом наблюдавших за ним. Неуверенно потер лоб, стараясь не смотреть на ехидно улыбающуюся Повелительницу.

Затем опустился на одно колено, и принялся гладить куст по серой шерсти; тот мгновенно замурлыкал и принялся тереться о солара.

Со всех сторон раздалось восхищенное мяуканье, и Пантера медленно вздохнул.

Лес был большим. Гладить пришлось много.

Синкарай всегда был больше охотником, чем воином, но отлично знал и свое племя, и поселение, и опасности Вильда. Оборона двух проходов в поселение вождь построил так, чтобы сменять уставших, не нарушая защиту, выгреб из домов все ненавистное фейри железо, заставил шамана постоянно подновлять обереги – пока на каждое его появление на стенах не начали лететь стрелы из-за деревьев… Миррин искренне надеялся, что фейри просто надоест. Что они отвлекутся на что-то иное и пойдут жрать души у кого-то еще, оставив племя в покое.

Но охотники Вильда оказались слишком терпеливыми, изнашивая обереги постоянными нападениями и не собираясь уходить. Можно было лишь благодарить всех богов, что на Грани им куда труднее перекраивать реальность по своему капризу.

Когда воинство фейри собралось для очередной атаки, освежаясь напитками из слез и лунного света и над селением пронеслась песня рогов из костей рубиновых ящеров, Синкарай, даже не глядя в сторону шамана, понял – все. Этого штурма обереги не выдержат, и противостоять порождениям Вильда будет уже невозможно.

Миррин вздохнул, покрепче сжал копье, повелительно махнул хвостом, подзывая охотников…

И прежде чем он что-то успел сказать – окрестности огласило триумфальное мяуканье, мгновенно заглушившее рога фейри.

Кошки всех видов и пород вырвались из леса, протекая меж деревьев стремительной волной. Казалось, сама земля ожила, вскипев пушистой, гневно мяукающей массой (а на Меже ведь такое случалось). Острые клыки и наполненные боевым азартом глаза сверкали под солнцем, шерсть у всех четвероногих бойцов встала дыбом, чуть ли не вдвое увеличивая их в размерах.

Впереди же всех мчался огромный кот, размером с иных тигров, с длинной золотистой шерстью и басовитым рыком. А на нем восседал Пантера, окутанный ярким, слепящим светом своей анимы.

Фейри даже не успели опомниться, когда на них обрушилось мохнатое воинство. Когти кошек стаскивали охотников Вильда вниз, раздирая плоть и вырывая сердца и печень (или то, что заменяло детям Хаоса внутренние органы). Солар же ворвался в самую середину строя фейри, с бешеным ревом проламывая чужие доспехи ударами катаров и обжигая противников словами, пылавшими солнечным пламенем. Сотканное из снов оружие бессильно скользило по налившейся золотом коже Пантеры, его же удары не проходили мимо, вспарывая тела и разрушая бытие врагов в мире.

Уши Синкарая взметнулись вверх, он моментально заорал приказы – и со стен полетели тщательно сберегаемые стрелы с наконечниками из железа или же кости, которым искусство шамана и ученицы временно придало свойства железа.

Победа была близка.

– Спасибо, – шепнула Шарра, лизнув ухо Пантеры. Она налетела на него сразу, как только миррины открыли ворота, чтобы впустить и принять спасителей, и с той минуты не отходила, лично позаботившись о его ранах (пара клинков все же прорвала защиту) и напоив восстанавливающим силы напитком. Все это – сидя на коленях солара и касаясь темной кожи собственной мягкой шерстью.

Зенитный подумал, что лучшего отдыха после битвы и придумать нельзя.

– Я защищал людей, – честно ответил он. – Таков мой долг, Шарра.

– Такова судьба, – промурлыкала миррина, и кисточка ее уха скользнула по щеке Пантеры. – Ты просто не мог тут не оказаться.

Солар, оглядывая ликующих мирринов, ластящуюся к нему Шарру, мурлыкающих вокруг жителей Леса, невольно согласился – да, кому, как не ему быть здесь. С таким-то именем…

Но вслух Пантера только подвел итог всему безумному и приятному путешествию:

– Кошки – это хорошо.

20.08.2012 – 25.08.2012