Избранное

МИХАСЬ, жених }

МАРИНА, невеста } — захотели, поженились — и хоть бы хны.

ИГНАТ, отец жениха }

ПАВЛИНА, мать невесты } — и не хотели, и не думали — черт поженил.

МИЛЕНЬКИЙ, первый помощник второго заместителя начальника горморнарширбытуслуги (занят по уши).

ДЕЛОВОЙ, сам второй заместитель (занят выше ушей и в комедии не участвует).

ЛЮБОЧКА, секретарь Миленького (если бы захотела, то вышла бы за него замуж).

ДАНИЛА, муж }

ФЕДОРА, жена } — дядя и тетя Марины с периферии (и этим сказано все).

СТЕЛЛА МУХОМОРКИНА, жена }

ГАРИК ПЕРЕПЕЧКА, муж } — тетя и дядя Михася из города (и это кое о чем говорит).

САМОСЕЙКИН, и. о. заведующего отделом содействия (всадник без головы).

ЯСНОТКА, и. о. заведующей подотдела перестраховки (и без головы, и не всадник).

ДЫРКИНА, главный специалист по сердечным делам (принципиальная).

БРОНЕБОЙНЫЙ, специалист по чуткости (очень принципиальный).

КЛАВКА, не специалист (но, если надо, сделает «как себе»).

НЕУПОКОЕВ, журналист-самоучка (но голой рукой не бери).

ЗЛЫДЕНЬ, допотопный, но живет.

ГОСТИ НА СВАДЬБЕ, их задача: пить, закусывать, веселиться и не очень вмешиваться туда, где не просят.

События в наши дни не происходили и произойти не могли.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Поднимается занавес. Перед нами — кабинеты расположенных друг над другом учреждений. Рабочие места с надписями должностей Миленького, Любочки, Самосейкина, Яснотки, Дыркиной и Бронебойного пока пустуют. В квартире Павлины, находящейся на переднем плане, предсвадебная суета — М и х а с ь и М а р и н а собираются во Дворец бракосочетаний. На сцену поднимается прилично одетый человек средних лет. На нем дорогой плащ, шляпа, в руках портфель. Это — З л ы д е н ь.

З л ы д е н ь (строго). Кто поднял занавес? Где машинист сцены?! Куда смотрит помощник режиссера?! (После паузы.) И кому вообще нужна эта комедия, если все ее ситуации надуманные, персонажи выдуманные, один герой реальный — и тот Злыдень? Музыка?!

Звучит музыка.

Народная! Оформление? (Осматривает декорации.) Традиционное! Подтекста никакого! Второй план отсутствует! Сюжет рыхлый! Основная мысль как на ладони! Не поймите меня правильно, но, что бы ни сказала критика, я буду мыслить наоборот! Инако мыслить буду, потому как сомневаюсь, не желаю и всегда был против.

Неожиданно начинает раздеваться. Сняв шляпу, обнажает лысину с рудиментами рогов. Под плащом — костюм периода новейшей истории, под ним — смокинг периода новой истории, под смокингом — одежда более поздней эпохи и, наконец, набедренная повязка из шкуры времен первобытно-общинного строя[59].

З л ы д е н ь. Моими лохмотьями автор хочет подчеркнуть, что Злыдень обитает среди людей с доисторических времен и потому, дескать, так «скромно» одет. Глупость и заблуждение! Захочу — с иголочки оденусь. Не в форме дело!.. Вы думаете, я не понимаю, почему автор принародно снимает с меня одежды и на абсолютно рядовом житейском случае закручивает сюжет. Не поймите меня правильно, но он будет водить вас за нос с одной целью — доказать, что я не Мефистофель, не Люцифер, а рядовой, обычный черт, а вернее — расхожий Злыдень, на каждый день. (Осматривается по сторонам.) А если так, то я спрашиваю: где персонажи, где современные герои, где работнички? Что же это за режиссура — битый час не могу никому напакостить?! (Замечает Михася и Марину.) Разве что с этих начать трудовой день? (Михасю.) Поноси невесту на руках, недотепа!

Михась хватает Марину на руки, кружит по комнате, целует.

М а р и н а (вскрикивает). Ма-ма! (Спохватившись.) Ошалел!

М и х а с ь. Так неудивительно же и ошалеть!

М а р и н а. Прическу испортил!

М и х а с ь. Моя жена! Моя прическа! Как хочу, так и порчу!

Входит П а в л и н а.

П а в л и н а. Меня кто звал?

Михась и Марина не реагируют. Целуются.

З л ы д е н ь. Черт тебя звал!.. Дочку целует, а на тебе будет капусту возить. Скажи, чтобы быстрее шли в подотдел сердечных дел и не тормозили событий. Люди в театр пришли, от телевизоров оторвались. Хлеб у них есть, они зрелища ждут.

На просцениуме появляется Д а н и л а с гармонью и Ф е д о р а с барабаном. У обоих за плечами увесистые вещмешки. Данила играет свадебную, Федора аккомпанирует. Молодые целуются.

П а в л и н а (неожиданно). Наши! Ей же богу, наши! Быстрей, деточки, гостей встретить надо!

З л ы д е н ь (Михасю). Шугани ты эту старую!

М и х а с ь (Павлине). Вы что, мамаша, так всю жизнь и будете к нам соваться в самый ответственный момент?

П а в л и н а в растерянности выходит. Молодожены целуются.

З л ы д е н ь. Дело пошло. И уверяю вас, автор еще пожалеет, что взял меня в герои.

Вбегает Л ю б о ч к а.

Л ю б о ч к а (в темпе рапорта). С Дыркиной договорилась, в подотделе сердечных дел все на мази, куклу купила, такси — под окном, фотографировать будет Неупокоев, из редакции.

М и х а с ь (оторвался от Марины). Нам только Дыркиной с Неупокоевым и не хватало.

Л ю б о ч к а. Успеешь, нацелуешься! Не видишь, народ собирается?..

Все кабинеты учреждений уже заняты. Служащие «интенсивно» работают; кто звонит, кто отвечает на звонки, кто вяжет, кто перекусывает…

Д а н и л а и Ф е д о р а ищут квартиру Павлины.

Д а н и л а. Может, мы заблудились? Может, дом не тот?

Ф е д о р а. Не пори горячку — выйдут.

Появляются С т е л л а и Г а р и к. У него в руках торт и скрипка, у нее — три цветочка.

Г а р и к (Даниле и Федоре). Сюда?

Д а н и л а. Сюда.

Г а р и к. На свадьбу?

Ф е д о р а. На свадьбу.

Г а р и к. Совпадает. А сами кто будете?

Ф е д о р а. Невестины тетка и дядька.

Д а н и л а. Как говорится, из Староселья на веселье.

Г а р и к (подает руку Даниле). Рыгор Перепечка.

З л ы д е н ь (из-за спины Гарика). А это моя баба, Степанида. Жениху тетка.

С т е л л а (шипит на Рыгора). Опять под мужика работаешь, хам. (Подает руку Даниле.) Стелла Мухоморкина.

Д а н и л а (Стелле). Молодичка как вишенка, а такая ядовитая фамилия.

З л ы д е н ь. Тоже ляпнул, как дурень на поминках.

Ф е д о р а. Ты, Степанидочка, или как там тебя, Стеллочка, на него не обижайся. Он у меня такой. Известно, живем в лесу, телевизор у нас без антенны. Откуда же той деликатности было набраться?

Подходят М и х а с ь, М а р и н а, Л ю б о ч к а, П а в л и н а.

Режь, Данилка, молодые идут! (Берется за барабан.)

Данила и Гарик играют, Федора аккомпанирует. Все поют:

Гости осматривают невесту.

Гости осматривают жениха, поют:

Все смеются, шутят, здороваются.

Ф е д о р а (целуя Михася). Не кривись, сынок, на старую бабу за колючую песню. (На Марину.) За куничку, какую ты подстрелил, и не такое стерпеть можно.

Г а р и к. На ловца и зверь бежит.

З л ы д е н ь (Стелле). Высказался?!

Ф е д о р а (обнимает Марину). А какая же ты ладненькая, а какая же ты складненькая, а тонюсенькая, как мурашечка, — перещипнуть можно! (Даниле.) Ну, ни дать ни взять — вся в меня.

Д а н и л а. Вспомнила баба, что девкой была.

Ф е д о р а (задиристо). А что, может, не была?

З л ы д е н ь. Тоже мне, вспомнила достоинство!

Д а н и л а. Была, была…

П а в л и н а. А теперь в хату, гостейки, в хату, родненькие.

Все уходят, кроме Павлины и Федоры.

Ф е д о р а. Вот и ты, сестрица, дождалась радости.

П а в л и н а (смахивает слезу). И не говори, Федорочка… Не знаю, то ли смеяться, то ли плакать…

Ф е д о р а (настороженно). Что так?.. Или что не так?..

П а в л и н а. Зятек наш только что как гаркнул на меня, как выскалился… И если бы за что? Слышу, Данила играет… Вошла… Нечего, говорит, тебе соваться.

З л ы д е н ь. Старая, мол, карга…

П а в л и н а. А Маринка чтоб тебе словцо или полсловца. (Вытирает слезы.)

Ф е д о р а. Вот как?!

З л ы д е н ь. А сверху глянуть — деликатной псарни тютька.

П а в л и н а. Не уживусь я с ним, чует мое сердце, не уживусь. И, может, не надо мне было из колхоза срываться, свой угол покидать?

З л ы д е н ь. Городской он, с образованностью, с культурой всякой. Где она ему потрафит…

Ф е д о р а (уверенно). Дай мне присмотреться, я твою беду рукой разведу. Ты только мне не мешай, и вроде бы я ничего не знаю.

З л ы д е н ь. Можешь на меня рассчитывать. Я люблю такие дела. Я от них просто молодею.

Появляется И г н а т.

П а в л и н а (Федоре). А вот и сваток наш — Игнат. (Игнату.) А то сестрица моя Федора.

В квартиру входят Д а н и л а, Г а р и к, С т е л л а, М и х а с ь, М а р и н а, Л ю б о ч к а.

Д а н и л а (здоровается, снимая вещмешок). От плеч отстал. Взвалила на меня баба окорок пуда на полтора. Закусь, конечно, отличная, а спина мокрая.

З л ы д е н ь (из-за спины Гарика шепчет Стелле). А мы тортик за рубль сорок, три цветочка…

С т е л л а. Замри!

З л ы д е н ь (из-за спины Гарика). В таком случае воткни свои цветочки…

Г а р и к (подает вазочку). В вазочку.

С т е л л а (шипит). Вернемся домой — я тебе воткну…

З л ы д е н ь. В вазочку!

Д а н и л а (играет и поет).

Входят И г н а т, П а в л и н а, Ф е д о р а.

Ф е д о р а. Боженька! Что он играет? Что ноет? Еще благословения не было, а ему — свадебка! Павлина, найди бутылочку, дай людям ороситься.

Д а н и л а. Правильно, мое ты золотко! Верно, мое ты ясное. (Целует Федору.) Готовьтесь, сваточки-браточки, своячки-родственнички, встряхнем организмы. У нашего господаря кучерява голова. (Трогает Игната за лысину.) Он кудрями потрясет и нам выпить поднесет. А мы тем часом молодых благословим, на дорогу наставим. У нас это в один момент.

Л ю б о ч к а. А может, после благословим? У меня же такси стоит, счетчик щелкает, таксист — как на сковородке: ему в парк надо.

Г а р и к. Дай таксисту в лапу, так он на газовой плите до утра просидит.

Л ю б о ч к а. Нашли миллионера!

Д а н и л а (играет и импровизирует).

Л ю б о ч к а. А может, обошлось бы без фольклора?

З л ы д е н ь. Мне тоже не нравятся эти намеки.

Ф е д о р а. Потерпи, золотко. Потерпи, ясное. Нельзя нам без благословения.

Д а н и л а. Не такое это простое дело, свадьба. Тонкое это дело и деликатное.

Ф е д о р а. Тяп-ляп сделаешь, а оно хрусь — и сломалось.

Д а н и л а. Мы же такого хлопца приобретаем! Такую девку теряем, так что прошу приготовиться!

З л ы д е н ь. Давно готов…

Павлина подносит на подносе бокалы с вином, а Игнат конфеты.

П а в л и н а. Разделим, гостейки, что бог послал.

Д а н и л а. Вот это другое дело. Только скуповат, скуповат твой бог. Не вижу белой головки. Не вижу зубровки. Может, кому и шампанское мило, а нашему брату подай «чернила», хлеба лусту, кислую капусту, добрую шкварку, граненую чарку. (Привлекает к себе Федору.) Мы же с Федорой от завтрака до обеда натощак.

З л ы д е н ь. Еще закусишь — колом в глотку станет.

Ф е д о р а. Не барабань, порожняя бочка, говори благословение, а то другие скажут.

Л ю б о ч к а. Говорите, дяденька, давайте, что там еще надо, только не тяните.

З л ы д е н ь. Очередь пропустим — кто это для них специально речь говорить будет, музыку включать?! Подмендельсоневать…

Д а н и л а. Ты, дочушка-сокотушка, нас не торопи. У нас свои порядки.

Ф е д о р а. У нас по-людски, с благословением, с добрым словом.

З л ы д е н ь. Сейчас ритуал начнется, как у дикарей.

Д а н и л а (молодым). Подойдите, детки, сюда. (Выводит Михася и Марину на передний план.) Так что, прошу пана музыканта, перестать играть, настало время молодых благословлять… Просят наша княгиня Марина и князь Михась благословения у ясного солнца, у золотой луны, у добрых звезд, у родной матки, у родного батьки. Благословим же наших деток на долгий век, на короткую дорогу, на счастливую жизнь. И скуем нашу свадебку на четыре удачи: первая удача — на жизнь на богатую, на долгий век; другая удача — на сыновей-пахарей; третья удача — на жней-дочерей. Ну, а не захотят ваши детки землицу пахать, колосочки собирать, так и в городе можно будет прилепиться-пристроиться. Вас же тут уже вон сколько, беглых жней-косарей, собралось… Так выпьем же за четвертую удачу до донышка эти чарочки-недомерочки, попробуем сватьины конфетки-цукерочки, чтобы жилось молодым сладко аж до самого века.

З л ы д е н ь. Об этом я уж сам позабочусь.

Гости выпивают вино. Павлина и Игнат целуют молодых. Данила и Гарик играют, Федора аккомпанирует. В с е г о с т и выходят за молодыми с песней.

Возвращается Ф е д о р а и начинает обследовать квартиру: простукивает стены, пробует достать рукой потолок, и это ей почти удается, измеряет шагами ширину и длину комнаты, заглядывает на кухню.

З л ы д е н ь (наблюдая за Федорой). Заметьте — положительная в принципе особа, а в чем-то сомневается. Значит, есть где-то щелочка, имеется, значит, у особы трещинка. Только бы нащупать, так я из этой трещинки такой пролом сделаю — собаки лазить будут.

Ф е д о р а (сама себе). Что же мне делать, головочка моя бедная? Вот гад, а? Такую вишенку сломал-скрошил, а теперь тещу вон из хаты?!

З л ы д е н ь. Пускай бы разменял одну двухкомнатную на две отдельные, да и разъехались…

Ф е д о р а (воспринимает слова Злыдня как свой внутренний голос). Разве за эти клетки что людское выменяешь? Не квартира, а скворечник с перегородкой — спросонья ноги выпрямишь так стена отвалится.

З л ы д е н ь. И все же попробуйте обменять…

Ф е д о р а. А где же мы на взятку возьмем? Со своего живем — не с краденого…

З л ы д е н ь (возмущенно). Какую взятку?! Кому?! За что?!

Ф е д о р а. У вас же тут, говорят, теперь уже без взятки и не стригут, и не бреют, и не шьют, и не порят?

З л ы д е н ь. Враждебные слухи. Возмутительная сплетня! Если я, Злыдень, наследник Люцифера, кум черту и сват сатане, работаю на общественных началах, то за прочих ручаюсь головой!.. И не поймите меня правильно!

Ф е д о р а. Ну и дай бог слышанное видеть!

З л ы д е н ь. Услуга за услугу — это я понимаю. Это мы культивируем. Я тебе нужную вещь из-под прилавка, ты мне спасибо без сдачи. Это бывает. Ты красиво ходишь, я вкусно ем. Как в песне: «И тибе и мине хо-ро-шо».

Ф е д о р а (зло). Не подходят нам такие песни!

З л ы д е н ь. Тогда пускай зять живет у тещи.

Ф е д о р а. А зачем это Павлине на старости? И ему в примаках какая радость?

З л ы д е н ь. Если Павлине помочь, она еще и сама могла бы какого-нибудь примака найти.

Ф е д о р а. И то правда! Со своими детьми нагоревались, а теперь дочкиных нянчить доведется?

З л ы д е н ь. А благодарности от детей разве дождешься? Зять — он только взять, если будет чего дать, а после тещу вилами на печь подсадит.

Возвращаются г о с т и.

Д а н и л а. Ей-богу, живи, да и хочется! К венцу на машинах в шашечку ездим!

С т е л л а. То, что в шашечку, еще не машина.

З л ы д е н ь (из-за спины Стеллы). Такова наша концепция.

Г а р и к. Моей в полосочку снится, и чтобы своя.

З л ы д е н ь. Хотели бы мы видеть того, кому своя не снится.

Г а р и к. Многие автолюбители тюрьму во сне видят.

С т е л л а. Украсть тоже надо уметь.

З л ы д е н ь. Мы с тобой состыкуемся, Мухоморкина!

Д а н и л а. Видимо, на такую, в шашечку, и накрасть нелегко?

С т е л л а. С таким интеллектом, как у моего, всю жизнь пешком ходить будешь.

З л ы д е н ь. Браво, Мухоморкина!

Г а р и к. Нашего соседа недавно посадили, так его баба моей на Советскую власть жаловалась: разве, говорит, ему легко было на целую машину наворовать? Сколько, говорит, страху натерпелся, а его, бедного, еще и посадили. (Хохочет.)

Ф е д о р а. Веселые у вас соседи.

С т е л л а (Гарику). Уймись, трепло!

З л ы д е н ь. Вот именно! В других странах железную дорогу украсть можно — и ничего! А тут за паршивую гайку, за ржавый костыль перед широкой общественностью отчитываться приходится. Как же — народное! А что мне гайка народная, если я свою железную дорогу хочу. Вот хочу — и все тут! И Волгу хочу!

Ф е д о р а. Так собери тысяч десять, да и купи. А не хватит, так в кассе взаимопомощи возьми…

З л ы д е н ь. А если я ту Волгу хочу, по которой теплоходы ходят?! Вот хочу ее, матушку, с теплоходами — и все тут!

Ф е д о р а. Тьфу! Тьфу! Тьфу! Это чтобы на трезвую голову такая дурнота привиделась?! Сгинь, дьявол! (Крестится.)

Входят И г н а т и П а в л и н а, ставят на столы вино, закуски. В эту работу включаются все гости. Диалог идет между делом.

(Игнату.) Скажи, сваток, а какая у тебя квартира? Такая, как эта, или бо́льшая?

П а в л и н а. Однокомнатная у него.

З л ы д е н ь. А чтобы получить ее, я помог Игнату Степанидину мать в ордер вписать. Так что помолчали бы…

Ф е д о р а. И та местина, куда царь пешком ходит, в той клетушке, где моются?

И г н а т. Зачем же? Раздельная.

З л ы д е н ь (Стелле). Заинтересованность Федоры мне кажется подозрительной.

С т е л л а. Не глухая — вижу.

Ф е д о р а. А потолок от пола высоко?

З л ы д е н ь. Пригнувшись, ходить можно.

Ф е д о р а. И хлевчука, погребка, кладовочки никакой?

И г н а т. Я же говорю: крупнопанельная малогабаритная со всеми удобствами.

З л ы д е н ь. Но без архитектурных излишеств.

Ф е д о р а выходит.

С т е л л а. Излишества?! Покойничков в одеялах выносят. Гробики на площадке не разворачиваются. Обхохочешься!

З л ы д е н ь. Правильно, Мухоморкина! Демагогия — наше вернейшее оружие. А неустроенность быта — ее неисчерпаемый источник. На этом пастбище я в основном и нагуливаю свой жирок. Трави дальше, Мухоморкина!

С т е л л а. Представляете, если такая каланча, как Игнат, даст дуба?

Входит Ф е д о р а с закусками.

И г н а т. Ну, ты, Степанида, на меня пока одеяло не готовь, а если говорить как есть, то с невесткой было бы тесновато. Потому и решили со сватьей, что Михась как бы в примаки идет. Хорошо, что теперь молодые на это особенно не смотрят — лишь бы крыша над головой.

З л ы д е н ь (Федоре). Спроси, была ли у него самого голова на плечах, когда решал сына в примаки отдать, или на чужие головы понадеялся?

И г н а т. И Степанида, и человек ее тоже считают…

Ф е д о р а. Плохо считают и Степанида, и человек ее!

З л ы д е н ь и С т е л л а. А почему это плохо, хотели бы мы знать?

Ф е д о р а. Что-то я еще не слышала, чтобы хоть одному примаку сладко жилось.

Д а н и л а. Ну, это не то что когда-то…

З л ы д е н ь (Гарику). Но тебе-то, надеюсь, известно?..

Г а р и к. Что тогда, то и теперь, один черт: примачий хлеб собачий.

З л ы д е н ь (Стелле). Намекает на маму.

С т е л л а. Ну и пигмей! Моя мама тебе воды не замутила!

Г а р и к. Твоя мама мне вот где сидит!

З л ы д е н ь. Мухоморкина, принимай меры!

С т е л л а (решительно). Перепечка, выйдем на кухню!

Г а р и к разводит руками и следует за С т е л л о й. Злыдень подсовывает ей скрипку.

Д а н и л а. Можно себе представить мирное сосуществование.

Ф е д о р а. Павлина про свою доченьку так рассуждает: хорошо в людях, но лучше при матери. А ты подумал, что твоего сыночка вот так под конвоем на кухню водить будут?

П а в л и н а. Ничего страшного, горшок о горшок и то, бывает, тёрнется.

Из кухни доносится глухой стук. Появляются С т е л л а с грифом от скрипки.

С т е л л а. Вернемся домой — из некоторых черепки посыплются.

Д а н и л а (берет у Стеллы гриф). Значит, скрипкой об горшок?

Ф е д о р а. Намотай себе на ус, сватка, что ожидает твое дитятко.

И г н а т. Я своему сыну не враг, и если уже такое дело, то пускай себе и у меня живут.

З л ы д е н ь и С т е л л а. Тогда и наша мама займет свои семь метров.

И г н а т. Ваша мама займет свои семь метров, когда я займу свои два.

Ф е д о р а. Помирать, сваток, собирайся, а жито сей.

Д а н и л а. Помирать? Такой пенсионер, как он, уцепившись за хвост, с бычка шкуру сдерет.

Ф е д о р а. Мы тебя, Игнатка, еще замуж отдадим. Только не о том сейчас разговор. Молодым надо сюрприз подготовить, чтобы навек запомнили.

З л ы д е н ь. Сюрпризы — это по моей части, и не поймите меня правильно.

Входит Г а р и к со скрипкой без грифа.

Г а р и к. Предлагаю скинуться по червонцу и купить молодоженам колясочку сразу на двойню!

С т е л л а. Идиот! (Выходит.)

Ф е д о р а. При такой жизни, как вы молодым подготовили, у них не то что двойня, одно дитя не завяжется.

П а в л и н а. А чего это не завяжется? Девка как сыр!

Д а н и л а. Тут может такая завязь пойти, что через год-два у бабы рук не хватит.

З л ы д е н ь. Откуда ж та завязь возьмется, коли, тут живши, через спальню теща будет ползать, а там батькова раскладушка в ногах стоять.

Входит С т е л л а с большой миской.

Г а р и к. При живой теще не растанцуешься. У нас почему детей нет?

З л ы д е н ь. Стелла, терпение наше должно лопнуть!

С т е л л а. Еще одно слово про маму, и я надену эту посудину тебе на уши. Ты мою концепцию знаешь.

Д а н и л а. Молодица, наводи ты свою концепцию там, на кухне, и не лезь в очи, как муха в патоку. Человек правду говорит: хочешь любви — ищи затишного места.

Ф е д о р а. А какое тут может быть место, если батька пнем торчит…

З л ы д е н ь. В богадельню батьку!..

И г н а т (взрывается). Ну, так гори она гаром, такая свадьба, если батьке только и остается, что в богадельню!

С т е л л а. Или удавиться!

З л ы д е н ь. Не баба, а суперзлыдня. Такая по собственной инициативе наделает радости, что в шапку не загребешь.

Г а р и к (Игнату). В богадельню мы с тобой вместе пойдем, если я тещу не переживу. (Хохочет.)

Злыдень подает Стелле тарелку, и она запускает ею в Гарика.

З л ы д е н ь. Браво, Мухоморкина!

Г а р и к (решительно). Степанида, отлуплю! (Игнату.) Ты, сват, в ведомственную охрану сторожем устраивайся. Пока на объекте будешь торчать, молодые будут отсыпаться. А днем наоборот: они будут на своих объектах торчать, а ты будешь отсыпаться. И молодым хорошо, и тебе заработочно.

Ф е д о р а (стучит ножом по бутылке). А у меня такая резолюция…

Д а н и л а. Тихо! Пусть моя баба скажет. У нее не голова, а наркомат коммунального хозяйства. Формулируй, Федора!

Ф е д о р а. Моя такая постановка: обогулить-объединить Игната с Павлиною!

З л ы д е н ь (Стелле). Улавливаешь?

П а в л и н а (недовольно). Вот правду люди говорят — на бабьем языке короста сидит.

С т е л л а (подозрительно). Как это — объединить?

Ф е д о р а. А вот так: тебе, Павлина, вот та половина. (Показывает на соседнюю комнату.) А сват Игнат…

Д а н и л а. Будет этой комнатке рад. И хитро, и мудро, и небольшой ценою.

Г а р и к. Утверждаю — и скрипки в торбу!

З л ы д е н ь. Все! Завязалось! Теперь уж я и зубы поскалю, и руки погрею!

Ф е д о р а (Игнату). Чего же ты, сваток, молчишь, как за язык подвешенный?

И г н а т (нерешительно). Я просто не знаю…

З л ы д е н ь (из-за спины Федоры). Он не знает! Через полчаса молодые возвратятся! Им сюрприз вынь да положь, а он не знает?!

П а в л и н а (нерешительно). Игнатка, а может, и правда… пускай бы молодые одни пожили-потешились?

Г а р и к. А как детей народят, так сами к вам прибегут.

Д а н и л а. А куда им деваться? Теперь же лучший детям батька это дед с бабою.

Ф е д о р а (Павлине и Игнату). И вам вдвоем веселее будет. Не так же люди говорят — вдовиная и секирка не сечет, и кобылка не везет. А ты, сваток, еще мужчина хоть куда.

З л ы д е н ь (Стелле). Сечешь, Мухоморкина?

С т е л л а. Кого мы на сегодняшний день женим?!

З л ы д е н ь. Не мешай! Я тут такой узелок затяну!..

Д а н и л а. А по-моему, переселяйся, сват, — и нет вопроса. Жилплощадь обменяете.

С т е л л а (вскакивает). А наша мама?!

Злыдень удерживает Стеллу и даже закрывает ей рот рукой.

Ф е д о р а (целует Данилу в макушку). Разумник ты мой! Профессор ты мой головастенький!

П а в л и н а (Игнату). А может, добрые люди и правду говорят.

Д а н и л а. Поняла наконец, что не так уж и плохо, коли сват будет близко, а перелаз низко.

Ф е д о р а (стегнув Данилу полотенцем, Игнату). Беги, сваток, с Павлинкою куда надо и перепиши все, как договорились, пока молодые не вернулись. Это же такая радость деткам будет!

П а в л и н а (уходя вместе с Игнатом). Рыгор, Степанидочка, накрывайте тут, нарезайте, а мы со сватом тем часом… Бежим, Игнатка! Это же такая радость деткам будет!

И г н а т и П а в л и н а выходят. Их провожает Данила и Федора. Данила играет марш, Гарик аккомпанирует на барабане.

С т е л л а. Не рано ли марши играете? Чтобы не пришлось на одной ножке скакать… дроздиком!

Г а р и к. Ну и человек! Что они, краденое меняют?

З л ы д е н ь. Но и некупленое продают…

С т е л л а. Но и некупленое продают!

И г н а т и П а в л и н а присматриваются к учреждениям, а З л ы д е н ь присматривается к ним.

П а в л и н а. Откуда будем начинать, сваток, снизу или сверху?

З л ы д е н ь. Начнете снизу — дойдете до верха. Начнете сверху — дойдете до низа. После этого можно будет все повторить в обратном направлении.

П а в л и н а. Чего?

З л ы д е н ь. Может случиться, почтенные, что я вам до зарезу нужен буду.

П а в л и н а. Тогда подожди…

И г н а т. Не обойдемся, так найдем.

З л ы д е н ь. Не обойдетесь.

П а в л и н а. Сказала, не цепляйся!

З л ы д е н ь. Удивительно некоммуникабельная баба.

И г н а т (Павлине). Зачем ты так? Может, начальник какой?

П а в л и н а. Начальники при деле, а этот отирается.

И г н а т. А шапка?

П а в л и н а. Что — шапка?

И г н а т. Кренделем.

П а в л и н а (решительно). Каждому кренделю не накланяешься!

З л ы д е н ь (с угрозой). Не зарекайся красть… Не плюй в колодец… Ленивый два раза ходит, скупой два раза платит… И я не собираюсь читать вам лекцию на тему «Фольклор — источник народной мудрости», поскольку лекции не мой профиль. Квартирки желаете махнуть?

П а в л и н а. А тебе откуда знать?

З л ы д е н ь. Информация — двигатель прогресса. Мое место — впереди двигателя.

И г н а т. Гляди, чтобы не раздавило… двигателем.

П а в л и н а. Шапки жалко.

З л ы д е н ь. Комнатки отдельные или смежные? Ванна лежачая или сидячая?

И г н а т (сердито). Стоячая!

З л ы д е н ь. А на гонорарчик все же придется расколоться. Не понятно? Гонорарчик — это в смысле: вы посыплете, а кто-то поклюет.

П а в л и н а. Нечем, а то бы я тебе клюнула, Злыдень шелудивый!

Игнат и Павлина проходят мимо кабинетов Яснотки, Бронебойного, Самосейкина, Миленького.

З л ы д е н ь (к залу). Да, я Злыдень! Но вы при этом — злыденосители. Вы меня носите, я на вас езжу. Вы на работе, я при интересе. Вы от меня устали? А я на вас съел зубы. Я из-за вас потерял волосы, утратил иллюзии. Теперь я не романтик. Прагматист я теперь, как выражаются философы. А это грустно, хоть и заработочно. Зачем же на меня замахиваться? Зачем же грубить? Квартирным счастьем мне обязаны тысячи жителей Москвы и Питера, Саратова и Царицына! Меня знают Правобережная Украина и Закарпатье! Я свой человек во всех Черемушках. Я на «ты» с кавказскими товарищами на рынках Дальнего Востока и Крайнего Севера! В Средней полосе и Черноземной зоне я не уступаю ни одному местному маклеру! Не будем говорить за Одессу! От улицы Дерибасовской до лестницы Потемкинской Злыдень не ходит пешком — его носят на руках благодарные клиенты… Может быть, из вас кто-нибудь знает, что такое обмен квартир в тринадцатой степени?!. Нет, из вас никто не знает, что такое обмен в тринадцатой степени! Это не арифметика! Это даже не алгебра! Не высшая математика! Это кибернетика! Это гипноз и телепатия!.. И пока делать это умею только я. А если они (указывает на Павлину и Игната) справятся сами, можете отправить меня на пенсию… Я проще простого устроюсь на полставки ангелом, если вы обойдетесь без Злыдня! И не будем замахиваться, не будем грубить! Я добрый, я хороший, если со мной по-хорошему. (Идет в приемную Миленького.)

В приемную Миленького входит Л ю б о ч к а.

З л ы д е н ь. Не смущайся. Люба, Миленький тебе жених. И намерения твои перспективны, хотя отчасти аморальны. Чуть-чуть. Так что действуй без оглядки. «Чуть-чуть» в расчет не принимается. «Чуть-чуть» — не грех. «Чуть-чуть» у нас давно узаконено во всех сферах. «Чуть-чуть» — это почти ничего, и тем не менее, когда хочется, — тем более…

Появляются И г н а т и П а в л и н а.

Л ю б о ч к а. Все будет о’кэй!

П а в л и н а. Как это?

Л ю б о ч к а. Порядок будет.

П а в л и н а. А-а-а… А то я думала, — может, этот голонар в лапу надо будет.

Л ю б о ч к а. Что вы!

П а в л и н а. Ну и слава богу…

Л ю б о ч к а. Пусть только посмеет не сделать, как я скажу!..

И г н а т. Тут же ничего такого…

П а в л и н а. Нам бы только бумажку какую для сюприза, чтобы на тарелку вместе с ключами…

Л ю б о ч к а. Не волнуйтесь! (Заходит к Миленькому.)

М и л е н ь к и й (вскакивает из-за стола, обнимает Любу). Любушка ты моя!

Звенит звонок. Злыдень появляется из-за спины Миленького и снимает трубку.

З л ы д е н ь (в трубку). Нету, нету товарища Делового и не будет. Занят!.. Потому и занят, что Деловой. Потому и заседает, что у него более важные дела, чем у вас. А Миленький на месте, но тоже занят. Совершенно справедливо! Я знаю, что вы не в первый раз, так и мы же вам не в первый раз втолковываем: если под окном гудят грузовики, надо или переменить место жительства, или закрыть окно. Мы знаем, что вы пенсионер. Мы знаем, что вы будете жаловаться. Но мы не можем остановить урбанизацию и научно-технический прогресс. Совершенно справедливо. (Кладет трубку.)

Снова звонок. Миленький снимает трубку, но Любочка нажимает на рычаг и шепчет ему на ухо.

М и л е н ь к и й. Люба, я прошу не командуй! Я тебе еще не муж…

З л ы д е н ь. Не ломайся, Миленький, я же тебя знаю.

Л ю б о ч к а. Надо, понимаешь? (Целует Миленького в губы.)

М и л е н ь к и й. За такой поцелуй я им свою квартиру отдам…

З л ы д е н ь. Вот видишь! У меня же тысяча и одно средство.

Л ю б о ч к а (выходит в приемную; Павлине и Игнату). Заходите.

Игнат и Павлина вместе с Любочкой входят к Миленькому.

М и л е н ь к и й (поздоровавшись). Мы в курсе дела… Мы вас поддержим.

Звонит телефон.

Первый помощник второго заместителя начальника горморнарширбытуслуги у телефона… Товарищ Деловой отсутствует. (Кладет трубку.) Я вам скажу, товарищи…

Звонок. Любочка подает трубку.

Да!.. Нет!.. Товарищ Деловой на коллоквиуме по подготовке к симпозиуму перед форумом. (Кладет трубку.) Ваша инициатива, товарищи, заслуживает…

Звонок…

Да!.. Нет!.. И не будет!.. Совершенно справедливо. (Посетителям.) Мне кажется, человечество погибло бы, если бы ему однажды обрезали телефоны… Итак, на чем мы остановились?

П а в л и н а. Наша инициатива…

М и л е н ь к и й. Совершенно справедливо. Ваша инициатива, товарищи, заслуживает всяческой поддержки и широкого распространения. (Встает.) Я попрошу вас, Любовь Игнатьевна, проследить, чтобы товарищей приняли в отделе содействия, подотделе перестраховки и секторе чуткости. О результатах информируйте меня лично.

П а в л и н а (взволнованно). Не знаю, как тебя и благодарить!

М и л е н ь к и й. Ну что вы!

И г н а т. А может, закрывай свою конторку и приходи. Посидим, поговорим, по рюмке пропустим.

П а в л и н а. Я же тебе после этого и пылиночку с лавочки смахну. Я же тебе и за горою поклонюся.

М и л е н ь к и й. Что вы, товарищи! Дела! Дела! Дела! Десять тысяч дел в сутки! Поесть некогда, не то что выпить.

П а в л и н а. А чего ж с людьми не выпить, если чарка полная? А сам будешь жениться, мы к тебе приедем. Так что не стесняйся, если что… (Целует Любочку.) Спасибо тебе, родненькая!

И г н а т, П а в л и н а и Л ю б о ч к а выходят.

З л ы д е н ь (Миленькому). Чего же ты сидишь, как на свадьбе? В редакцию звони.

М и л е н ь к и й. Совершенно справедливо. (Набирает номер телефона.) Неупокоев?.. Привет! Миленький у аппарата! Слушай, Неупокоев, у меня потрясный материал: молодежная свадьба, народные обряды, благородный поступок родителей в смысле создания квартирных условий молодоженам и прочее. Может, задействуем идейку? Редактор будет в восторге. Претендую на соавторство за инициативу. Чья фамилия?.. А, молодоженов? Не спросил, но узнаю… Где живут? А черт их душу знает! Кажется, Любочка в курсе. Ты их уже фотографировал? Ну и прохвост!.. С таким нюхом я бы на твоем месте не в районке работал. Так заходи. Обменяемся. (Кладет трубку.)

Кабинет Самосейкина. У дверей — Л ю б о ч к а, И г н а т и П а в л и н а.

Л ю б о ч к а. Ну, теперь вы уже сами, а я побежала во Дворец счастья. Скоро очередь наших подойдет. Ни пуха!.. (Уходит.)

П а в л и н а (читает на дверях). «Отдел содействия. Са-мо-сей-кин».

Павлина и Игнат входят в кабинет.

Добрый день вам! На дверях читаю: «Са-мо-сей-кин». А может, думаю, из наших кто, из старосельских. У нас же полсела Самосейкиных.

З л ы д е н ь (Самосейкину). Лучше отмежуйся сразу, чтобы в родственники не навязывалась.

С а м о с е й к и н (пишет, не поднимая головы). Мир тесен, мамаша, а все люди — братья.

П а в л и н а. Не скажи, сынок. У нас в Староселье у баптистов все стены плакатами залеплены и про любовь, и про то, что люди братья, а промеж собой грызуться — не дай и не приведи.

С а м о с е й к и н. Не будем вмешиваться в дела баптистов. Своих по горло.

П а в л и н а. Разве мы не видим?! Каждый идет, и каждому содействие надо.

З л ы д е н ь. А где его на всех наберешься?..

И г н а т. Насчет обмена мы.

З л ы д е н ь. Сейчас мы вам наменяем.

С а м о с е й к и н. Мы, папаша, ничего не меняем. Мы, дорогие товарищи, лишь содействуем по мере сил, ресурсов и возможностей. Будьте любезны, этажом ниже, в сектор чуткости, к товарищу Бронебойному.

Игнат и Павлина выходят.

Всего вам наилучшего, дорогие товарищи. Если что, заходите, информируйте, обменяемся, поделимся, посоветуемся…

З л ы д е н ь. Отлично, Самосейкин. Так держать! А я уж постараюсь, чтобы они взвыли от чуткости.

Игнат и Павлина входят к Б р о н е б о й н о м у. Хотят поздороваться, но вместо лица начальника видят нижнюю его часть спины. Бронебойный вынимает бутылки из ящиков стола.

И г н а т. Можно к вам?

Бронебойный жестом приглашает посетителей присесть.

П а в л и н а. От Самосейкина мы. Не разобрались и премся на самый верх, а он говорит — у вас меняют?!

Б р о н е б о й н ы й. Ну?..

П а в л и н а. Это же мы хотели…

З л ы д е н ь. Не спеши удовлетворить, Бронебойный, тут разобраться надо!

Б р о н е б о й н ы й. Законное желание. У каждого чего-то недостаеть. Каждый чего-то хочеть, каждый куда-то прется, каждому чего-то надо, у всех проблемы… А в секторе чуткости я один! Один на всех. Короче, что будем менять: краны, раковины, прошу извинить — унитазы? Сразу предупреждаю (подсчитывает пустые бутылки) ни кранов, ни раковин, ни, прошу извинить, унитазов домоуправление отродясь не имело, не имеет и, надо полагать, в обозримом будущем иметь не будеть. (Сам себе.) Рубль десять… (Посетителям.) Дефицит. (Опять что-то ищет под столом.)

П а в л и н а (Игнату). Чего говорит?

И г н а т (разъясняет). Дефицит. Это которого с рук сколько угодно, а по закону — выкуси.

П а в л и н а. А нам и не надо того дефициту. Нам квартирками обменяться со всею начинкою разом.

Б р о н е б о й н ы й. Не возражаю. (Складывает бутылки в сумку.)

П а в л и н а. Ну, спасибочко!

Б р о н е б о й н ы й. Подотдел перестраховки этажом ниже. (Берет сумку и выпроваживает посетителей.)

З л ы д е н ь. Профессионально!

Б р о н е б о й н ы й. Не первый день замужем. Их же чем больше удовлетворяешь, тем они больше просят. Их — дивизии, я — один.

Игнат и Павлина входят к Я с н о т к е.

П а в л и н а. Рыбочка моя, дитятко мое, напиши ты нам, что надо, печатку приложи, где требуется. У нас же ни минуточки!

И г н а т. Хотелось как-то по-людски, чтобы как подарочек: и ключ сразу на тарелку, и ордер…

П а в л и н а. И ты нас, рыбочка, уж никуда не посылай. Мы же не за так тебя просим. Мы же и отблагодарить можем, если что.

З л ы д е н ь. Яснотка, семь раз отмерь. А то и влипнуть недолго!

Я с н о т к а. Какой ключ? Какой ордер? Какая тарелка?..

И г н а т. Квартирками со сватьей хотели обменяться и чтобы быстрей…

Я с н о т к а. У нашего народа, если слышали, есть замечательная пословица: быстро коты робятся, да слепые родятся. У Бронебойного в секторе чуткости — этажом выше — возьмите справку, тогда и поговорим!

П а в л и н а. Бежим, сваток!

Выходят из кабинета.

З л ы д е н ь. Для начала неплохо! Мало что у них на уме!

Игнат и Павлина входят к Бронебойному.

И г н а т. Посоветовала сначала у вас справку взять.

Б р о н е б о й н ы й. Без согласия отдела содействия справок на обмен жилплощади не выдаем. Поднимитесь к Самосейкину.

П а в л и н а. Бежим, сваток!

Входят в кабинет к С а м о с е й к и н у.

Дал бы ты нам ту бумажку?!

С а м о с е й к и н. Нет, не дал бы при всем моем к вам уважении, дорогие товарищи.

П а в л и н а (вспылив). Как это — не дал бы?

С а м о с е й к и н. У нашего народа, дорогие товарищи, есть замечательная пословица…

И г н а т. Про котов…

С а м о с е й к и н. Правильно.

П а в л и н а (бьет кулаком по столу). Неправильно! Давай бумажку на обмен и не крути духами!

С а м о с е й к и н (спокойно). Как ваше имя и отчество?

П а в л и н а (сразу же успокоилась). Ну, Павлина я… Ивановна!

С а м о с е й к и н. Прекрасно, дорогая Павлина Ивановна, и я бы всей душой, но порядок есть порядок. Он не нами установлен. Не нами будет отменен. И вы поймите меня правильно. (Проводит посетителей к дверям.) Чтобы получить разрешение нашего отдела, вы должны принести нам разрешение на обмен из тех министерств или ведомств, которым принадлежит обмениваемая вами жилая площадь. Порядок, дорогие товарищи, прежде всего.

З л ы д е н ь. Умница, Самосейкин… А лучший из способов — это свалить с умной головы на умнейшую.

И г н а т (с сарказмом). А сколько у вас этажей?

С а м о с е й к и н (не поняв). Пять, дорогие товарищи, пять.

И г н а т. А в министерствах и ведомствах?

С а м о с е й к и н (уловив подвох). Что — в министерствах?

П а в л и н а. Этажей сколько в министерствах?

С а м о с е й к и н (срывается, грубо). Лифты в министерствах. Поездишь — подсчитаешь!

П а в л и н а. Чтобы ты животом ездил!

И г н а т и П а в л и н а выходят от Самосейкина.

З л ы д е н ь (Самосейкину). Теряюсь, удивляюсь, не знаю, что сказать! Это чтобы в наше время такой стиль в работе?! Просто невероятно!..

С а м о с е й к и н (виновато). Нервы.

З л ы д е н ь (бьет ладонью по столу). Так съезди, подлечи, если ты на руководящей работе! А заходит к тебе трудящийся, так будь добр встреть человека, поздоровайся за руку (здоровается), не отсохнет, посади его в кресло (усаживает Самосейкина), сам сядь напротив (садится), кофе разведи! (Протягивает руку, и в ней оказывается бутылка.) Ко-фе!

Бутылка исчезает, и появляется чашка.

Пусть пьет и рассказывает. А ты его слушай, слушай, пока он не выговорится до конца, до донышка, до основания. После этого обязательно спроси, что он еще хочет сказать, в смысле дополнить. И только после этого — после, а не до — разведи руками и скажи сочувственно: не поймите меня правильно, но я вас, уважаемый товарищ, не понимаю. После короткой паузы, которую обязательно надо выдержать, посетитель убедится, что сам дурак, и уже никогда в жизни тебя больше не побеспокоит. (Исчезает.)

С а м о с е й к и н (как открытие). Век живи — век учись!

Входят И г н а т и П а в л и н а в сопровождении Любочки.

Л ю б о ч к а. Через три пары наши расписываются. Брачующихся — ужас! Дыркину пришлось на свадьбу пригласить, а то стоять бы нашим еще часа два. Вы не против?

П а в л и н а. Лавки не отсидит, а закуси хватит…

Л ю б о ч к а. А у вас как? Все сделали?

П а в л и н а. Чтоб их не знаю чем сделало!..

И г н а т. Ему, другому, сердце на ладонь вынимаешь, а он рыло в землю.

Л ю б о ч к а. Значит, закольцевали вопрос, обормоты?! За мной! (Входит к Самосейкину.) Они у тебя были?

С а м о с е й к и н. Ну!

Л ю б о ч к а. Не «ну», а «ага»! Образование получил, а совесть потерял.

С а м о с е й к и н. Легче, Любочка! Легче!

З л ы д е н ь. Не перечь. Она секретарь помощника твоего начальника.

Л ю б о ч к а. Можно себе представить, как ты с другими разговариваешь, если по просьбе и то как следует сделать не можешь.

С а м о с е й к и н. По просьбе и как следует там делают. (Показывает вниз.) Этажом ниже. А я делаю по закону. Так что возьми клиентов и проводи к Бронебойному.

Л ю б о ч к а. Ты меня запомнишь, Самосейкин! (Выходит.)

Любочка, Игнат и Павлина направляются к Б р о н е б о й н о м у.

Б р о н е б о й н ы й (в трубку). Ну и что, что гудять?.. Ну и что, что вы больной? И я больной. И у меня гудять, и не только трубы. У меня от ваших звонков в ушах гудить… Ах вот так… А вот так и разговариваю! А вы меня не пужайте! Пужаный!.. Вот когда выпруть, тогда ты на мое место сядешь. Попробуешь моего хлеба. (Кладет трубку.)

Появляется З л ы д е н ь.

З л ы д е н ь. Грубишь народу, Бронебойный. Нехорошо!

Звонит телефон.

Б р о н е б о й н ы й (берет трубку, ласково). Ну не враг я тебе… Ну нету, дорогой, нету у меня водопроводчика. И электрика нету. В аспирантуру пошел электрик: ученье — свет. А водопроводчик спился… Нет уж, дорогой, это вы не туды смотрите! Не надо угощать — не будут спиваться.

Входят Л ю б о ч к а, И г н а т и П а в л и н а.

Ну, все, дорогой, ты у меня не один. (Кладет трубку; Любочке.) Ну что ты мне их привела? Они у меня уже были.

Л ю б о ч к а. Товарищ Миленький просил, чтобы вы сделали все как положено.

Б р о н е б о й н ы й. Как положено делають специалисты подотдела перестраховки, с ведома и разрешения специалистов отдела содействия. А я человек маленький. Я вот такусенький, незначительный человечек. (Показывает, какой он маленький и незначительный.)

Л ю б о ч к а. Тогда пойдите к Яснотке и скажите ей, какой вы такусенький. Пусть она сделает.

Б р о н е б о й н ы й. Сейчас приду и скажу.

Л ю б о ч к а, И г н а т и П а в л и н а уходят.

З л ы д е н ь (Бронебойному). Функционируешь?

Б р о н е б о й н ы й. Функционирую.

З л ы д е н ь. Реагируешь?

Б р о н е б о й н ы й. Реагирую.

З л ы д е н ь. А трубы гудять?

Б р о н е б о й н ы й. Гудять.

З л ы д е н ь. Ну и пусть гудять, хоть полопаются. Что тебе, больше всех надо? Но при всем при этом клиенту не груби. У здешнего клиента слишком обострено чувство собственного достоинства. А это для нас опасно.

Л ю б о ч к а, И г н а т и П а в л и н а входят к Я с н о т к е. Та спит. На каждый звонок телефона рука ее автоматически снимает и кладет трубку.

Л ю б о ч к а. Руководишь?

Я с н о т к а (просыпается). В других отделах еще не так руководят.

Входит Б р о н е б о й н ы й.

Б р о н е б о й н ы й. Ты на другие отделы не кивай, другие перед тобой не отчитываются, а людей вот проконсультируй, подскажи, направь куда следуеть, чтобы зря пороги не обивали. С народом работаешь, а не с дровами! (Выходит.)

Я с н о т к а. Смотрите какой душевный выискался!

Л ю б о ч к а. Яснотка, обменяй! И Миленький просит… (Уходит.)

Я с н о т к а. Было бы что менять, это у нас раз плюнуть.

П а в л и н а. Правду люди говорят: не имей сто рублей…

Я с н о т к а (Павлине и Игнату). Садитесь! Обмен жилых помещений как таковых производится между нанимателями как таковыми, которые проживают (закрывает глаза и, как пономарь, наизусть цитирует инструкцию об обмене жилой площади): «…а) в одном доме; б) в разных домах одного населенного пункта; в) в домах разных населенных пунктов. На обмен жилых помещений как таковых не имеют права: а) лица, пользующиеся помещениями с согласия нанимателя или с его разрешения (поднаниматели, временные жильцы, домработницы, няньки и прочие); б) лица, проживающие в служебных помещениях (смотри статью двести двадцать восемь Гражданского кодекса); в) лица, проживающие в гостиницах; г) лица, проживающие в домах, подлежащих сносу; д) лица, которым предъявлен иск о разрыве или изменении условий договора найма занимаемого ими помещения как такового…» (Вроде уснула или задумалась.)

П а в л и н а. Игнатка, дослушай ты ее до конца, а я тем временем… (Тихо выходит.)

Ее место занимает Игнат.

Я с н о т к а (продолжает). «Лица, занимающие жилые помещения в домах предприятий и учреждений, указанных в части первой статьи триста двадцать семь Гражданского кодекса, если наниматель другого обмениваемого помещения не состоит с этим предприятием или учреждением в трудовых отношениях…».

И г н а т незаметно выходит из кабинета. Его место занимает Злыдень.

(Продолжает «консультацию», ничего не замечая.) «Кроме случаев, когда наниматель не может быть выселен из помещения предприятием или учреждением без предоставления иной жилой площади». (В полусне.) Проконсультируйтесь у специалиста по чуткости, поговорите в отделе содействия и только после этого, а не до этого, сдайте в отдел перестраховки заявление по форме пять, приобщите к ним справки из соответствующих домоуправлений по форме шесть, приложите акты обследования обеих обмениваемых квартир по форме семь, принесите разрешения из министерств или ведомств, которым принадлежат дома. Может быть, после этого я и санкционирую вам оформление обменных ордеров по форме восемь.

З л ы д е н ь. А ты ведь могла и сразу сказать им, что в смежные комнаты чужих вселять не положено и что все их мытарства напрасны.

Я с н о т к а (кладет голову на грудь Злыдню). Могла. Но они у меня об этом не спрашивали…

З л ы д е н ь. Ты сама скажи!

Я с н о т к а. Соберут все справки, тогда и скажу. (Зевает.) А вообще-то ничего им менять не надо. (Засыпает.)

З л ы д е н ь (высвобождается от Яснотки, подходит к рампе). В нашей работе в отдельных случаях порой тоже могут иметь место некоторые недостатки. Но это как на недостатки посмотреть! Я тебя, иного, ободрал как липку, ты гол как сокол — тебе плохо, ты недоволен, ты сердишься? Клянешь Злыдня? А если я тебе отдал то, что содрал с другого, — ты счастлив, тебе хорошо?..

Появляются И г н а т и П а в л и н а.

П а в л и н а. Что же делать, головочка моя бедная?!

И г н а т (безнадежно). А-а-а!..

На просцениум с хлебом-солью торжественно выходят Ф е д о р а, Д а н и л а, Г а р и к и С т е л л а.

Ф е д о р а. Любочка позвонила — наши едут! Ну а как у вас, Павлиночка?

И г н а т. Хватили шилом патоки, аж в горле горько.

П а в л и н а. Ни холеры не выходит.

Ф е д о р а. Не режьте меня живую!

С т е л л а. А я знала! Комнатки смежные. А наша мама…

Г а р и к. Подмазала наша мама…

Появляется З л ы д е н ь.

З л ы д е н ь. Не подмажешь — заскрипишь.

П а в л и н а (взрывается). Подмазать?.. А чирьев! А хворобы! А лихорадки! А чемерицы!

З л ы д е н ь. Грубо! Неинтеллигентно! И неэтично. Не надо подмазывать, не надо чирьев и не надо хворобы, а тем более чемерицы — кто это выдержит такого ерша? Вам бы тихо, культурно, с лаской, с деликатностью, осторожненько пригласить к себе домой начальников по чуткости, по содействию, по перестраховке… Пускай бы осмотрели жилплощадь, условия, посидели, о международном положении поговорили…

Ф е д о р а (воспринимает как открытие). На свадьбу их! В красный угол! Под иконы! И напоить, накормить, с собой дать…

З л ы д е н ь. Не будем сейчас детализировать. Но дать — это эффектно. Это верняк. И не поймите меня правильно.

Ф е д о р а. Павлиночка! Гостейки! Правильно! Всех чисто пригласить, обормотов, и напоить!

П а в л и н а (категорически). А смолы, а дегтя…

Ф е д о р а. Павлиночка, обожди! Павлиночка, не мешай! Пущай же они хоть зальются, абы дело сделали! И молодым ни слова! (Убегает.)

Появляются М и х а с ь, М а р и н а, Л ю б о ч к а и Д ы р к и н а. Данила играет марш, Гарик аккомпанирует на барабане. Игнат и Павлина встречают молодых хлебом-солью. Н е у п о к о е в делает снимки.

З л ы д е н ь («организует» съемку). Товарищи родители, граждане родственники, как говорится, дамы и господа! Прошу энтузиазма и вдохновения! Так! Отлично! Еще разок! А теперь дайте экспрессии, движения, динамики и эмоций дайте! Делаем!.. И еще разок — групповой, классический.

Появляется Ф е д о р а. С ней — С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й и Я с н о т к а.

Ф е д о р а. Подожди, без нас не снимай! И поставь мне комиссию по самому центру!

Н е у п о к о е в. Комиссию так комиссию. Для массовки не повредит.

Все выстраиваются.

З л ы д е н ь. Отцы-матери, дяди-тети и прочие племянники, — на задний план! Товарищ Бронебойный, обнимите меня слева! А вы, товарищ Самосейкин, — с другой стороны. Улыбнитесь, товарищ Яснотка! Не хмурьтесь, товарищ Дыркина! А теперь все застыли! Задумались! Оценили торжественность момента! Сосредоточились! Замерли! Все улыбаются, все рады, все счастливы. Делаем!

Яркая вспышка — и все погружается в темноту. В луче прожектора Злыдень танцует свой бесовский танец.

Среди участников свадьбы — С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й, Д ы р к и н а, Я с н о т к а. Хозяева поют дружно, задорно, весело:

Как бы соревнуясь с хозяевами свадьбы, гости из учреждений поют свою песню. Ими дирижирует З л ы д е н ь.

Д а н и л а. Горько!

Б р о н е б о й н ы й (поддерживает). Горько!

Д ы р к и н а. Поцелуйтесь на радость обществу! (Поет.) «Потом я тебя, потом ты меня, потом вместе мы поцелуемся». (Обнимает Злыдня.)

В с е г о с т и (скандируют). Горько!.. Горько!.. Горько!

Бронебойный целует Дыркину, Самосейкин — Яснотку, Гарик — Стеллу, Н е у п о к о е в делает снимки. Злыдень подливает в бокалы. Молодым скучно.

Ф е д о р а. А чего это молодой нос повесил?

Д а н и л а. Молодой внимания желает!

Злыдень что-то шепчет Бронебойному, другим наливает в бокалы.

Б р о н е б о й н ы й (свистит). Граждане и гражданочки! Придется кой-кого и штрафануть за скуку на свадьбе.

Д а н и л а (чтобы предупредить очередную глупость Бронебойного). Штрафуй мою Феньку, только не деньгами, а доброй песней. (Играет свадебную.)

Федора, а за ней и все гости поют:

М и х а с ь (машет руками). Хватит! Хватит! Хватит! Лучше уж речи говорите, чем такие песни.

З л ы д е н ь. Бронебойный! Долбани-ка тостик!

Б р о н е б о й н ы й (захмелев). В таком случае разрешите от имени и по поручению!..

Д а н и л а. Вали, пане тысяцкий! Как говорится: режь, воевода шляхетский! (Гостям.) Слово имеет сказать товарищ Противотанковый.

Б р о н е б о й н ы й. Прошу пана — Бронебойный!

Д а н и л а. Ну, так и лупи прямой наводкой!

Б р о н е б о й н ы й. Если представить, если, так сказать, вообразить, что я не просто Бронебойный, а лицо офис… осиф…

З л ы д е н ь (подсказывает). Официальное…

Б р о н е б о й н ы й. Правильно!.. То, значить, я не знаю молодых, я не знаю их родителей, я вообще никого здесь не знаю и, между прочим…

З л ы д е н ь. Знать не желаю…

Б р о н е б о й н ы й. Не желаю… И какие могуть быть тосты, ежели нам надо бороться с этим злом! Но поскольку на современном этапе человек человеку… (Не знает, о чем говорить дальше.)

З л ы д е н ь (подсказывает). Сосед.

Б р о н е б о й н ы й. И все мы связаны…

З л ы д е н ь. Сетью подземных коммуникаций…

Б р о н е б о й н ы й. И воздушных линий электропередач, то первая моя заповедь…

З л ы д е н ь. Не оставляй без присмотра электронагревательные приборы…

Б р о н е б о й н ы й. Не заливай соседа водой.

З л ы д е н ь. Не засоряй канализацию.

Б р о н е б о й н ы й. И вообще… На современном этапе… Так выпьем же за то, чтобы и ты, Миша, и ты, Маруся, так жили, так жили, чтобы вы так жили, как еще никому, никогда, нигде и во сне не снилось! Такая моя линия электронагревательных передач и отопительных коммуникаций.

Неупокоев делает снимки.

З л ы д е н ь. Горько!

Д ы р к и н а. Горько!

Я с н о т к а. Горько!

М а р и н а. Сколько же можно?

Д а н и л а (Марине). Не обращай внимания, доченька! Какая должность, такое и соображение.

Б р о н е б о й н ы й и Д ы р к и н а. Горько! Горько! Горько!

З л ы д е н ь. Шайбу!

Б р о н е б о й н ы й и д р у г и е с л у ж а щ и е. Шайбу! Шайбу! Шайбу! Шайбу!

П а в л и н а. Ну, поцелуйтесь, деточки, куда тут денешься!

Молодые целуются. Дыркина выпивает. Неупокоев делает снимки.

Б р о н е б о й н ы й и д р у г и е с л у ж а щ и е. Молодцы! Молодцы! Молодцы!

З л ы д е н ь. Как поется в песне, выпьем и снова нальем. (Наливает в бокал Дыркиной.)

Д ы р к и н а. Дорогие товарищи! Через меня прошли сотни и тысячи брачующихся пар. (На Михася и Марину.) Сегодня я и их оформила. Как и многим другим, я им сказала: любовь — не вздохи на скамейке и не прогулки…

З л ы д е н ь. В темноте…

Д ы р к и н а. В темноте… Но я не могла сказать им всего в той аудитории. А что мы имеем на сегодняшний день, я у вас спрашиваю, граждане брачующиеся? А мы имеем, между нами, как писала некогда «Литературная газета», шестьсот сорок шесть тысяч разводов ежегодно. И эта цифра растет! Молодежь просто шалеет. Старики с ума сходят! Порохня из другого сыплется, а туда же — «характерами не сошлись»! На каждые три брака — один развод! Если учесть, что у нас… эта… моло… мого…

З л ы д е н ь. Моногамия. Парный брак…

Д ы р к и н а. Что у нас многонагамия и в основном парный брак на двоих, то перемножьте шестьсот сорок шесть тысяч на каждую разведенную душу, и вы получите без малого полтора миллиона душевно ненормальных на каждый год. А за пятилетку?.. А до двухтысячного года?.. Китай разведенных!.. Египет одиноких!..

З л ы д е н ь. А дети? Подумали ли вы, уважаемые граждане брачующиеся, о детях, которых вы произведете на свет?

Д ы р к и н а. Мы не затрагиваем сегодня проблему матерей-одиночек. Но в этой аудитории могу сказать, что я лично, если откровенно, то… (с достоинством, как о достижении) у меня нет и детей.

З л ы д е н ь. Так выпьем же, дорогие товарищи, за нашу новую семью!

Все выпивают.

Д а н и л а (встает). Гостейки собранные, созванные, кого конь привез, кого черт принес, кто сам пришел, кого сват привел, кого моя Федора прилучила, на этот час приставила. И сам я двадцать годков потел, на эту свадьбу хотел, еще три года ждал, но сюда попал, пока за стол залез, так весь облез. (Смотрит на Бронебойного.) А иные гостейки за столом, как соколы под кустом. Мед-вино пьют, а мне, бедному, не дают. А если бы горло промочить, мог бы и я пару слов сказать.

В с е г о с т и. Просим! Просим!

Д а н и л а. Мог бы сказать, что пора молодую княгиню подарками наделять: как говорится, кто конем, кто волом, кто чистым серебром. А те бобыли и бобылки, что не имеют кобылки, пускай бы одарили молодую Маринку добрым словом, сердечным пожеланием.

Все аплодируют Даниле.

Ф е д о р а. Ни дать ни взять — профессор! Академик, и все тут!

Д а н и л а (Павлине). Ну, матуля, говори, а я закруглять буду.

П а в л и н а (овладев волнением). Все у тебя, доченька, есть, а лишнего не надо. Будь же пригожа, как роза, богата, как земля, здорова, как вода. (Целует Марину.) И чтобы эти твои слезки последними были.

Все аплодируют.

Ф е д о р а (целует Михася и Марину). Чтобы вам, деточки, в молодости ума прибывало, а в старости глаза светили.

Все аплодируют.

Л ю б о ч к а. Любви вам бесконечной, а деток много-много… и мальчиков, и девочек… и чтобы все симпатичненькие… (Обнимает и целует Марину и Михася.)

Все аплодируют.

С т е л л а. И чтобы наши мысли да на правду вышли.

Г а р и к. Откуда же людям знать твои мысли?

С т е л л а. Ну, так скажи! Сидишь как паралитик.

З л ы д е н ь. А у нас такая концепция: пусть молодые здесь, у тещи, живут.

С т е л л а. И дадут нашей маме свободно умереть на старости лет.

Г а р и к. Высказалась?

Д а н и л а. Пускай батька скажет!

Ф е д о р а. Тихо! Людцы, тихо! Сейчас такое будет…

П а в л и н а. Сюприз, детки, будет!

И г н а т. Наделяю тебя, дочушка, и тебя, сынок…

Ф е д о р а. Квартиркою…

П а в л и н а. Отдельною…

И г н а т. И со всеми удобствами. (Протягивает Михасю ключ на тарелке.)

М а р и н а (удивленно). Где вы ее взяли, папочка?

М и х а с ь. Неужели натряс на кооперативную?! Ну, молодец, старик! Ну, гвоздь! Ну, не ожидал! Отмочил номер, что и сказать? Комната одна, две? Какой этаж?..

М а р и н а. Как вам удалось без очереди? Не пахнет…

М и х а с ь. Не пахнет тут этим самым?..

И г н а т. Пахнет, сынок… чуткостью людскою (смотрит на Бронебойного), сердечностью человеческою. (Смотрит на Самосейкина.)

Б р о н е б о й н ы й (спьяна). Потому что человек человеку сосед… И все мы пользуемся общими канали… камули… ко-му-ни-ли-за-ци-ми линий теплопередач…

Д а н и л а (поднимает бокал). За новоселов!

П а в л и н а. За добрых людей!

Ф е д о р а. За доброе дело, и чтобы ни один злыдень не помешал нам его закончить!

З л ы д е н ь. Странная ты баба: то я тебе нужен, то ты на меня бочку катишь.

Б р о н е б о й н ы й. Выпьем, Неупокоев!

Н е у п о к о е в. На работе не пью, даже в такой компании.

З л ы д е н ь. Он нас оскорбил. Он нами брезгует.

Б р о н е б о й н ы й (угрожающе, поднимается). А что компания? (Злыдню.) Наливай!

Злыдень передает бутылку Самосейкину.

С а м о с е й к и н (наливает.) Я наливаю…

З л ы д е н ь. Ты наливаешь, она наливает. Мы выпиваем, вы выпиваете, они выпивают.

С а м о с е й к и н. Мы меняем, вы меняете, они меняют. Ясно?

М и х а с ь. А что меняем, как раз и не ясно…

С т е л л а. Быка на индюка, вот что меняем, Мишечка.

С а м о с е й к и н. Правильно. (Опускает голову в тарелку.)

Неупокоев делает снимки.

З л ы д е н ь (Стелле). Давно хотел сказать…

С т е л л а. Сама знаю, что мне сказать…

З л ы д е н ь. Надо было бы…

С т е л л а. Сама знаю, что надо, а чего не надо!

З л ы д е н ь. Хотел посоветовать…

С т е л л а. Я сама кого хочешь научу!

З л ы д е н ь. Суперзлыдня, а не баба!

С т е л л а. Знаю и горжусь!

З л ы д е н ь (целует Стеллу). Беру в актив и даю слово!

С т е л л а. Беру слово!

Г а р и к (бьет кулаком по столу). Мухоморкина, сядь!

Ф е д о р а (чтобы избежать конфликта). Режь, Данилка! Давай нашу!

Данила растягивает гармонь. Павлина сует в руки Гарику барабан. Гости покидают застолье. Федора пускается в пляс и подпевает:

З л ы д е н ь. Начинай, Мухоморкина! Я поддержу!

С т е л л а. Боком этот смех некоторым выйдет!

Г а р и к (закрывает Стелле рот рукой). Степанида, отлуплю!

З л ы д е н ь. Иди на конфликт, Мухоморкина. Обостряй ситуацию! Накаляй до предела.

С т е л л а (оттолкнув Гарика). Посмеяться?! Чтобы некоторые от радости волком не завыли! Начальничков пригласили! Цапом-лапом думаете квартирку отхватить? (Приглашенным.) А вы, работнички? А вы, лопухи вислоухие? Вас же старосельская баба вокруг пальца обвела, на мякине купила!

Злыдень что-то шепчет на ухо Бронебойному.

Б р о н е б о й н ы й (звереет). Бронебойного нельзя купить! Бронебойного нельзя обвести! Бронебойный на мякине не продается! (Хватает бутылку, вскакивает на стол.)

Все бросаются к Бронебойному, чтобы успокоить. Неупокоев наводит фотоаппарат. Все застывают, как на фотоснимке.

З л ы д е н ь (кричит). Занавес! Дайте занавес! А после антракта мы еще посмотрим.

Все тонет в темноте. В луче прожектора Злыдень танцует свой бесовский танец.

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Перед занавесом проходят С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й, Д ы р к и н а и М и л е н ь к и й. Все они спешат на работу. Открывается занавес. Л ю б о ч к а — на своем рабочем месте. Подкравшись незаметно сзади, Миленький целует ее и… получает звонкую пощечину.

М и л е н ь к и й. Ты что?.. Ты вообще уже?.. Десять суток захотела? На работе руки распускаешь?!.

Заметив Злыдня, принимает его за вышестоящее начальство.

З л ы д е н ь. Вот это был кадр!

М и л е н ь к и й (растерянно). Я всегда говорил, что в нашей системе основная проблема — это кадры. У нас кадры решают почти все! И даже больше.

З л ы д е н ь (приглашает Миленького в кабинет). Прошу! (Входит и садится в его кресло, Миленькому предлагает место посетителя.) Садитесь, пожалуйста! В ногах правды нет…

М и л е н ь к и й. Любимая пословица шефа.

З л ы д е н ь. Кого?

М и л е н ь к и й. Товарища Делового.

З л ы д е н ь. Кстати, где он?

М и л е н ь к и й. На совещании по спортлото. У нас так говорят: Деловой всегда при деле.

З л ы д е н ь. А вы при Деловом?

М и л е н ь к и й. При нем…

З л ы д е н ь. А Любочка при вас?

М и л е н ь к и й. Абсолютно справедливо!

З л ы д е н ь. А говорите — кадры?

М и л е н ь к и й. Абсолютно справедливо!..

З л ы д е н ь (перебивает). Что — справедливо?

М и л е н ь к и й (растерянно). Лимитируют, говорю, и сдерживают. Хотя в широком плане вопроса, конечно, нет… в широком плане.

З л ы д е н ь. У вас нет, зато у меня есть, и в узком, и в широком. У меня стаж, у меня опыт, а я зажат, затиснут, задыхаюсь и лишен перспективы. Меня всякий шпынуть может… У них там я самого Форда разорить мог бы, а тут занимаюсь какой-то Федорой. Мне Ротшильд по плечу, а я под Бронебойного копаю. Мне бы с Рокфеллером сцепиться, а я Данилу в противниках имею. Вхолостую кручусь, суечусь, мелочусь. Ни базы, ни основы, не на кого опереться! Не на тебя же, хамсу мелкую, опираться? Подведешь ведь в любой момент. Как спросят при случае, враз расколешься и в самокритику впадешь, вопить начнешь: меня спровоцировали, меня заставили, запугали! Стило попросишь, писать будешь..

М и л е н ь к и й (ничего не понимая). Абсолютно справедливо!

З л ы д е н ь. Не пойми меня правильно, но я полагаю, что ты ни ухом ни рылом не смыслишь в моей справедливости.

М и л е н ь к и й. Не возражаю. Но если взять по-крупному, так сказать, по большому счету, то, скажем, Самосейкин, Бронебойный, Яснотка и еще кой-кто…

З л ы д е н ь. Самосейкина, Бронебойного и Яснотку не трогай! Придет время, я ими сам займусь. Если, удастся, помогу, подтолкну, выдвину.

М и л е н ь к и й. Извините, вы… (Показывает вверх.)

З л ы д е н ь. Нет, я снизу.

М и л е н ь к и й. Так сказать, в переносном смысле?

З л ы д е н ь. Зачем же — в переносном? В прямом. Я бы сказал — в буквальном.

М и л е н ь к и й (растерянно). Не понимаю…

З л ы д е н ь. Не пойми меня правильно, но, как Злыдень, я…

М и л е н ь к и й (перебивает). Редкая фамилия.

З л ы д е н ь. Мы все под одной фамилией. И определенное место в структуре популяции получили, когда ваших ясноток, самосейкиных, бронебойных и прочая еще в зародыше не было. Так что честь имею. (Подает руку.) Держите! Мы еще встретимся. Рад был познакомиться. На безрыбье и Миленький хек.

М и л е н ь к и й. А наверх, к товарищу Деловому?..

З л ы д е н ь. Наверху меня тем более не поймут. (Выходит.)

М и л е н ь к и й. Убей бог, какое-то инкогнито… и на что-то намекает!

Появляется Н е у п о к о е в.

Н е у п о к о е в (Любочке). Мадам, прошу «зеленый»! Дело срочное. Дело горит и не терпит!

Л ю б о ч к а (решительно загораживает собой дверь). Дело не волк. (Протягивает руку.) По одному экземпляру каждого снимочка, иначе не прорвешься!

Н е у п о к о е в. Вас понял! (Передает Любочке конверт со снимками и входит к Миленькому.) Мое почтение, Миленький!

М и л е н ь к и й. Здоров!.. Ну и как?..

Н е у п о к о е в. Все сделано! Все готово! Все в абажуре, как говорит твой шеф.

Звонит телефон.

М и л е н ь к и й. Миленький у аппарата. (Слушает.) Есть.. Есть… Есть, Иван Иванович!

Любочка рассматривает снимки, хохочет от души.

Л ю б о ч к а. Бронебойный! Мамочка, ну и рожа! Дыркина? Кого это она целует? А здесь уже совсем окосела. И Самосейкин! Жрет, аж за ушами трещит. И Яснотка?! Ой-ой-ой! Господи помилуй, что этот Неупокоев наснимал?! Ну, работнички, сейчас я вас обрадую! (Убегает.)

М и л е н ь к и й (заканчивает разговор). Будет исполнено, Иван Иванович!.. Непременно!.. Понимаю!.. Хорошо, Иван Иванович!.. Есть! (Положив трубку, Неупокоеву.) Опять надо мотыля искать. Ну что, Неупокоев, я думаю, что полоску или подвальчик с переходом на четвертую страницу мы могли бы соорудить. И давай так: я беру на себя редактора, ты получаешь пятьдесят процентов гонорара, а статью делаем под псевдонимом, и я прилагаю ее к курсовой работе. Сессия на носу, а мне пока и рубля не накопили строчки.

Н е у п о к о е в. А чего на свадьбу не пришел? Любочка была как туча.

М и л е н ь к и й. Перепить боялся. Как дорвусь, остановиться не могу. Но у тебя-то, наверное, впечатлений хватает?

Н е у п о к о е в. У меня даже лишние.

М и л е н ь к и й. Вот видишь! А вообще я материал вижу так: вначале крупно, броско шапку в цвете — «Дело молодоженов — наше дело». Снимки веером! Заголовки разделов — клишированные, подзаголовки — набором, текст восьмым полужирным. В правом углу — вступление — запевка о браке за рубежом. В левом — цитату…

Н е у п о к о е в (иронично). Люби меня, как я тебя?..

М и л е н ь к и й. Абсолютно справедливо! По тексту раскрываем тезис: любовь — это звучит мощно! Яркими мазками даем сам момент регистрации брака, сюда же монтируем выдержку из Дыркиной речи, которая всесторонне раскрывает значительность факта. Лиризм, взволнованность и прочие детали будут ощущаться в каждом элементе народного свадебного обряда, который якобы дошел до нас через века и обогатился новым содержанием. Отдельным куском вмажем материал, анализирующий душевное состояние родителей, которые готовы на все во имя счастья и благополучия молодых специалистов. В финале — аккорд как апофеоз, в единой гамме объединяющий голоса всех представителей общественности, разделившей торжество момента с родными и близкими покойной.

Н е у п о к о е в (удивленно). Покойной?..

М и л е н ь к и й. Почему — покойной?.. (Спохватился.) Кошмар! Месяц проработал в похоронном бюро, два года отвыкнуть не могу.

Н е у п о к о е в. Аккорда не будет!

М и л е н ь к и й. Чего, говоришь, не будет?

Н е у п о к о е в. Апофеоза… в единой гамме.

М и л е н ь к и й (не понимает). А что будет?

Н е у п о к о е в. Будет вечная музыка.

Входит С т е л л а, за ней — З л ы д е н ь.

З л ы д е н ь (Стелле). Давай!

С т е л л а (причитает). Охмурили! Окрутили! Околпачили! Среди бела дня ограбили, раздели, по миру пустили! Что же это у вас за концепция такая получается?! За стакан вина любой шахер-махер делаете? Пускай себе наша мама сейчас там не живет, но какое они имеют право измываться над старым человеком?!

М и л е н ь к и й. Все?

С т е л л а (садится). Все! (Опомнившись.) Как это — все?!

М и л е н ь к и й. В чем, собственно, дело и чем обязан?

С т е л л а. За взятку квартирки обменяли, вот в чем дело! Человека без крыши над головой оставили! От полудня до утра пьянствовали, вот в чем дело! Корреспондент не даст соврать. Сам все видел.

Неупокоев подает Миленькому фотоснимки.

М и л е н ь к и й (взволнованно). Что такое?!

С т е л л а. Пьяный дебош на образцово-показательной свадьбе, вот что такое!

М и л е н ь к и й. Так здесь же наши?!

С т е л л а. А то кто же?

М и л е н ь к и й. Как они там оказались?

С т е л л а. А это вы у них спросите!

Миленький берет у Неупокоева снимки, рассматривает их, хватается за голову, закрывает лицо руками. Сцена затемняется. Снимки со свадьбы проецируются на заднике. Злыдень танцует свой бесовский танец. Сцена освещается.

М и л е н ь к и й (поднимает голову). Это нам неприятно! Это нам больно! Этого мы так не оставим! А за сигнал спасибо! Виновные будут привлечены и ответят головами! Если хотите сохранить инкогнито, мы вас не задерживаем.

С т е л л а. Моя концепция — просигналить!

М и л е н ь к и й (провожая Стеллу). Ни один сигнал снизу мы не оставляем без внимания. Разберемся лично, доложим руководству, заявителя проинформируем в установленные сроки.

С т е л л а выходит. Возвращается Л ю б о ч к а. За ней прибегают в с е с л у ж а щ и е, сфотографированные Неупокоевым. Они окружают ее и требуют снимки.

Л ю б о ч к а. Нет, дорогие, теперь вы вокруг меня попляшите! (Держит снимки над головой, идет по кругу приплясывая.) Ну-ка, «русскую» спляшите. Удаль-ловкость покажите!

Все начинают плясать и петь вместе с Любочкой.

Любочка хлопает в ладоши и поет:

Появляется Миленький.

М и л е н ь к и й. Что еще за песни и пляски средь бела дня? Вчера не наплясались?

Б р о н е б о й н ы й. Слух прошел, что ты, Миленький, днями женишься, вот мы и репетируем вокруг Любочки. А она уж любого заставит вокруг себя вертеться.

М и л е н ь к и й. Это к делу не относится. Прошу всех ко мне!

Б р о н е б о й н ы й (увидев Неупокоева). Совещание со съемкой?

М и л е н ь к и й. Угадал. Может быть, кое-кого и снять придется. Садитесь!

Б р о н е б о й н ы й. Ну что, Неупокоев, наводи свою пушку, у тебя неплохо выходит.

З л ы д е н ь (Миленькому). Заклейми для видимости, но не больше. Они мне нужны для дела.

М и л е н ь к и й (неожиданно резко). Мерзко! Недостойно! Стыдно и преступно! Не укладывается в рамки, не лезет в ворота. Я еще не докладывал руководству, но терпение наше лопнуло, поставим точки над «и». Сейчас каждый из вас пойдет в свой кабинет и в письменном виде ответит пока на три вопроса…

Все приготовились записывать.

…а) почему ушли на свадьбу в рабочее время, б) какие родственники вас туда приглашали и в) подробнее о том, чем брали за незаконный обмен квартир. Все!

Записывая за Миленьким, служащие повторяют вслух эти вопросы, не соображая, что они как раз их и касаются.

В с е в м е с т е. Все!

М и л е н ь к и й. Все!

В с е в м е с т е. Все!

М и л е н ь к и й (бьет ладонью о стол). Я сказал — все!!!

Пауза. Служащие начинают соображать.

Б р о н е б о й н ы й. Разрешите…

М и л е н ь к и й и З л ы д е н ь. Не разрешаем!

С а м о с е й к и н. Я хотел.

М и л е н ь к и й и З л ы д е н ь. Нас не интересует!

Я с н о т к а. Но подождите…

М и л е н ь к и й и З л ы д е н ь. У нас нет времени!

Все выходят, кроме Любочки и Дыркиной.

Д ы р к и н а. Если говорить откровенно, то мы с Любочкой…

М и л е н ь к и й и З л ы д е н ь. Тем хуже!

Д ы р к и н а. Между прочим, мне известно, что ты сам должен был быть на этой свадьбе в качестве шафера.

М и л е н ь к и й. Проверка покажет, где был шафер (показывает снимок), а где махер. (Показывает второй снимок.)

Л ю б о ч к а. Мне тоже писать объяснение?

М и л е н ь к и й. В нашем аппарате я пока никому не делал исключений! Горморнарширбытуслуга вам не какая-нибудь контора!..

Любочка бросает снимки в лицо Неупокоеву и, возмущенная, выбегает из кабинета в приемную.

Н е у п о к о е в. Факт — алмаз! Резануть бы фельетоном, а, Миленький?..

Миленький думает.

З л ы д е н ь. Самосейкина, Бронебойного, Яснотку и другой наш актив не трогать! Не компрометировать!

М и л е н ь к и й. Не торопись! Пресса — дело серьезное!

Появляются С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й, Я с н о т к а и Д ы р к и н а. Идут строевым шагом, выстраиваются в шеренгу перед Любочкой. Бронебойный выходит из строя, разворачивает папку.

Б р о н е б о й н ы й. Предала, гадина! (Делает шаг влево.) Это тебе от коллектива. (Закрывает папку, передает ее Любочке.)

Л ю б о ч к а. Ну, так пусть тот, кто взял взятку, сейчас вернется к себе в кабинет и повесится. Если же успели поделить, то повесьтесь все трое в одной петле.

Я с н о т к а (истерично). Я при этом обмене палец о палец не ударила. И это знают все!

Б р о н е б о й н ы й. Можно подумать, что я на обмене мозоли натер!

С а м о с е й к и н. До Фени, до лампочки мне сдался тот обмен!

Появляется П а в л и н а.

Л ю б о ч к а. Тетя Паша, какому обормоту вы дали взятку за обмен квартир? Или вы сейчас же мне скажете, или я сама удавлюсь!

П а в л и н а (испуганно). Свят! Свят! Свят! (Трижды целует Любочку в лоб и трижды сплевывает.) Пусть господь бережет! У нас в деревне и заведенки, и моды такой нет, чтобы за каждую мелочь взяткой мостить. Ну, накроет тебя при случае участковый с самогоном или бригадир вязанку соломы с плеч снимет, где без чего; поставишь рюмку, с собой бутылочку предложишь. Тоже ведь человек на работе — пей-залейся но чтобы в лапу — ни в жизнь!

Появляется Ф е д о р а.

Ф е д о р а (с поддельной радостью). Вот где вы, мои гостейки, вот где вы, мои родные! А я их по кабинетам ищу. Дороженькие мои, а может, к нам, на полчасика на опохмелочку? Оно бы, ей-богу, перед работой не повредило для ясности головы. А заодно и ордер тот на кватерку замочили бы.

С а м о с е й к и н, Я с н о т к а и Б р о н е б о й н ы й один за другим демонстративно уходят.

А чего это к ним не подступиться…

Л ю б о ч к а. С перепою.

Ф е д о р а. И я таки тое…

П а в л и н а. А может, сюда бутылочки две принести, колбаску?

Л ю б о ч к а. Не возьмут.

Ф е д о р а. Ишь ты! Стесняются!

Л ю б о ч к а. А как же!

Ф е д о р а. Культурные? А вчера и пили, и ели… и ни один не поперхнулся.

Л ю б о ч к а, П а в л и н а и Ф е д о р а уходят.

Н е у п о к о е в. Вот тебе и выход, Миленький: ни аккорда в единой гамме, ни репортажа, ни курсовой. А факт — алмаз! Поверь моему нюху!

М и л е н ь к и й. Не можем мы травмировать общественность такими «алмазами». Не для прессы все это, резонанс может быть не тот. (Подает руку Неупокоеву.) Будь здоров и ищи что-нибудь более ходкое.

Н е у п о к о е в (пожимает руку). Вас понял.

М и л е н ь к и й. А инцидент предаем забвению, лады?

Н е у п о к о е в. Я молчу, ты молчишь, он, она, оно молчит. Мы молчим, вы молчите, они молчат. А злыдням, между прочим, это на руку.

М и л е н ь к и й. Не понял?..

Н е у п о к о е в. Маслом, говорю, это на душу злыдням.

На просцениуме появляется И г н а т с раскладушкой и узлом. С т е л л а пытается его остановить, но Игнат решительно идет вперед. З л ы д е н ь вертится тут же.

З л ы д е н ь (Стелле). Пугай, пугай его! Мотай ему нервы!

С т е л л а. Игнат, вернись! Игнат, это я тебе говорю! Игнат, попомнишь мое слово!

И г н а т. Не путайся под ногами.

С т е л л а. Слезами умоешься!

И г н а т. Не морочь мне голову.

С т е л л а. Погляди, куда лезешь?!

И г н а т. Замолчи.

С т е л л а. Жил бы себе с нашей мамой кум королю…

И г н а т. Сдалась мне ваша мама…

С т е л л а. Тебя эта Федорка с Павлинкой вокруг пальца обведут, в лапти обуют, по свету пустят!

И г н а т. Не мели чепуху. И весь мой сказ.

С т е л л а. От двора отобьешься — назад дороги не найдешь. Ты только посмотри на эту Павлину! На ней же шкура горит! Она же вся как на винтах. А из тебя какой житель? Подбили дурака, наярыжили, а он и уши развесил. Эта сватейка на тебе погарцует, показакует! Она тебя еще так заездит, что ног не потянешь! Ты же от нее когда-нибудь вылетишь, как тот общипанный петушок, что раньше за рубль десять был.

И г н а т (бросает на землю узел). Хватит!!!

Появляется Ф е д о р а.

Ф е д о р а. А я слышу: кто-то зовет… А чего же ты, сваток, не сказал мне, мы бы тебе все помогли перенестись.

И г н а т (спокойно). Ничего, мне Степанида помогает. Чего ты, говорит, медлишь, переходи да и живи, коли добрые люди приглашают. (Берет узел.)

С т е л л а (возмущенно). Он еще издевается!

Ф е д о р а. Не велико же у тебя приданое, Игнатка!

С т е л л а. А чего тебе его богатство считать? Он же не за тебя замуж идет!

И г н а т. Она хочет, чтобы я за ее маму вышел.

С т е л л а. Идиот!

Ф е д о р а. И в кого ты, Степанидочка, такая сурьезная уродилась?

С т е л л а. Надо же кому-то и сурьезным быть!

Ф е д о р а. А я думала, ты с быка свалилась. В деревне случается. Вот свалился человек или баба с коня или с быка — и обо что-нибудь твердое лясь темечком. И тогда уже никакой радочки-спасения. Так уж и ходит всю жизнь сурьезным.

С т е л л а и З л ы д е н ь. Человека из собственной квартиры выселили, а в чужую, между прочим, без прописки и без ордера вселяете.

И г н а т (спокойно). Федора, утри этой лахудре нос.

Ф е д о р а (наступает на Стеллу). Я так могу утереть, что в другую сторону завернется!

С т е л л а. От деревни слышу! (Убегает.)

Появляется Я с н о т к а и сталкивается со Злыднем.

З л ы д е н ь. Опять влипла, как муха в повидло?! А за что?

Я с н о т к а (зло). Я им наменяю! Я им наменяю! (Сталкивается с Павлиной.)

П а в л и н а. Золотко мое, деточка, подпиши ты нам ту бумажку. У меня же от беготни в горле горько. Не по-людски как-то получается. На свадьбе про квартирку молодым объявили, а теперь вроде передумали. Подпиши бумажку!

Я с н о т к а (удивленно). Какую бумажку?

Ф е д о р а. На обмен, какую же еще?

Я с н о т к а и З л ы д е н ь. А никакого обмена не будет.

П а в л и н а. Как это — не будет?

Я с н о т к а и З л ы д е н ь. Очень просто. Не могут чужие люди жить в смежных комнатах.

Ф е д о р а. Какие же они чужие? Сват он ей!

Я с н о т к а и З л ы д е н ь. Сегодня сват, завтра брат, а послезавтра любовником станет, а мы отвечай?

П а в л и н а. Перекрестись, рыбочка! Я второй год на пенсии!

Я с н о т к а. Знаем мы таких пенсионерок! (Убегает.)

Ф е д о р а. Во цилиндра, чтоб тебя гром разбил!

П а в л и н а (в смятении). Люди добрые, что же это делается? Куда нам бежать? Куда кинуться?

Появляется Б р о н е б о й н ы й. Заметив Федору и других, хочет обойти их, чтобы не встретиться, но сталкивается со Злыднем.

Ф е д о р а (Бронебойному). На дурницу пил? Речи произносил? А теперь стороной обойти норовишь?

Б р о н е б о й н ы й. Можно подумать, что другие не пили…

Ф е д о р а (задерживает Бронебойного). Нет, дороженький, меня ты на козе не объедешь. Не на ту нарвался! Говори, будешь менять аль нет?

Б р о н е б о й н ы й. Я те так наменяю, что круги пойдуть, зеленые мухи перед глазами летать будуть! Бронебойного за чарку купить хотела? А он не продается! И еще вилами по воде писано: или вы меня до сумы доведете, или я вас до инфаркта! (Уходя.) До самого до миокарда!

Появляется С а м о с е й к и н.

З л ы д е н ь (Самосейкину). Ну что, дебошир несчастный?

С а м о с е й к и н (в отчаянии). На коньяк, на икру зернистую приглашали — отказался, на мочанку[60], на оладьи с маком позарился, будь они прокляты!

З л ы д е н ь. А Миленький не упустит! Миленький доложит. А там размотают клубочки. До управления справедливости дойдет! До жены! С работы шуганут мелкого хулигана! Пьяные снимочки в витрине универмага вывесят!

С а м о с е й к и н. Осознаю. Раскаиваюсь! А кто поверит?!

Подходит Федора.

Ф е д о р а (Самосейкину). Вот хорошо, что ты еще не ушел…

С а м о с е й к и н (одним духом). А я ушел, уехал, сбежал, в прорубь головой бросился от срама, от позора, от свадьбы вашей стоклятой! И пока я не наделал беды, мотай отсюда, старая, к кому-нибудь другому, а то я за себя не отвечаю!!! (Убегает.)

З л ы д е н ь. И раскололся, и раскаялся! А я на него виды имел. Вот и работай с такими кадрами!

Ф е д о р а (показывая на вещи Игната). Игнат! Павлина! Берите свои манатки — на самый верх полезем!

Появляется Н е у п о к о е в.

(Берет его под руку.) На свадьбе был? Был! Вино-горелицу пил? Пил! А теперь пойдем со мной, я всем вместе закусить дам.

И г н а т. Не надо, Федора, почем зря опостыляться. Инструкцию не перескочишь. Да и в горморнаре этом удила закусили.

З л ы д е н ь. Где не перескочим, там подлезем.

Ф е д о р а. Тоже человек дело советует. А за удила так шморгану, что у другого зубы посыплются.

З л ы д е н ь. Ну, это мы еще посмотрим. Неупокоева голой рукой вам не взять. Неупокоев — это пресса. А на прессу я еще как-нибудь влияю. Я еще вам такую свалку устрою, что вы друг другу глотки перегрызете!

П а в л и н а, И г н а т, Ф е д о р а с Н е у п о к о е в ы м входят к Л ю б о ч к е.

Ф е д о р а (Любочке). Не хотела опостыляться, только я же лопну, если не выговорюсь.

П а в л и н а. И глаза нагляделися, и ноги находилися… Подошвы отбили, чтобы их кашель бил, а разговор без клея! А теперь и совсем менять не хотят.

У М и л е н ь к о г о сидят С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й, Я с н о т к а и Д ы р к и н а.

М и л е н ь к и й (на высокой ноте). Терпение наше лопнуло, поставим точки над «и»!!!

К Миленькому входят Ф е д о р а, Л ю б о ч к а, П а в л и н а, И г н а т и Н е у п о к о е в.

Ф е д о р а (с порога). Что же это у тебя, человек, делается? Что же это у тебя под носом творится? Семь сёл, один вол, десять начальников, а работать некому. (На присутствующих.) Сидят пентюхи, а делу ни толку, ни порядку дать не могут?!

М и л е н ь к и й. Подождите, гражданочка!

Ф е д о р а. Нет, теперь уж ты подожди, гражданин!

М и л е н ь к и й. Я попросил бы…

Ф е д о р а. Не перебивай, сказала, все равно не остановлюсь, пока не выговорюсь!.. От этого же обмена можно ревом зареветь. И черт же меру знает. Ну, добре, погостили, ну, добре, выпили — губа ни у кого не замкнута. Так теперь же будь ласков и дело сделать!.. Молодых поздравляли — соловьями разливались: все мы соседи на этаже, у всех у нас один водопровод. А теперь ему фигой носа не достать. Сидит другая тетеря, а делу ни толку, ни порядку дать не может. (Миленькому.) И к тебе приходили, и ты обещал… Что же это за работа такая: нога ногу подпирает, рука руку обмывает, а люди по этажам мотаются, ступеньки считают?

З л ы д е н ь. Держись, Миленький, они переходят в наступление.

М и л е н ь к и й. Вы можете помолчать или мне придется дружину вызывать?!

Ф е д о р а (бьет кулаком по столу). Не буду молчать! И ты меня лучше не трогай! А то и дружине хватит!.. Сам со злыднем сговорился и хочешь, чтобы я молчала?! Вселяй мне свата к сватье, а то я до Москвы дойду! Хватит, набегались язык высунувши. (На Яснотку.) Вот она! Ты только глянь! Вылупилась, хоть в рамочку осади. Шалашма — шалашмою, глядеть не на что, а туда же — шелудится, выпендривается, нос задирает (дразнит): по инструкции не положено, по инструкции не положено. Перепиши свои инструкции, если они людям не на пользу! Мало у нас еще дурных инструкций?! Тут же такой случай, что от своего сердца оторвал бы, а другому помог. Так нет же! Ни ума ни совести! Не людям, а черту лысому служат!

Служащие начинают разбегаться.

П а в л и н а (испуганно). Федорочка, хватит! Федорочка, не надо! Пойдем лучше, сестрица!

Игнат, Павлина и Любочка выпроваживают Федору в приемную, дают ей воды.

Ф е д о р а (совсем спокойно). А что, уже и выговориться нельзя? Какая же это будет самокритика, если я им на прощанье ухо не прочищу?

З л ы д е н ь. Переходи в атаку, Миленький, а то сомнут!

М и л е н ь к и й (Неупокоеву). Ну и что ты, Неупокоев, на это скажешь?

Н е у п о к о е в. К выступлению предыдущего товарища ничего дополнить не имею. (Выходит.)

З л ы д е н ь. Это пассивная тактика! За горло надо брать, прессу подключать!

Ф е д о р а. Пошли, со мной им не управиться!

И г н а т. Криво начали — криво и выходит. И незачем теперь орду поднимать.

Выходит вместе с П а в л и н о й.

Ф е д о р а (решительно). Не учите безногого ходить! Или будет по-моему, или я не Федора! Мне только подумать дайте, так я еще такую пулю отолью… (Уходит.)

Л ю б о ч к а (в отчаянии). Как же им помочь?! Что же мне делать?

З л ы д е н ь. Что знаешь, то и делай.

Л ю б о ч к а. Если бы знала, то сделала бы.

З л ы д е н ь. Могу продать идею.

Л ю б о ч к а. У меня своих десять, а толку?..

З л ы д е н ь. У меня одна, но железная. (Неожиданно.) Женить надо Игната с Павлиной? Сечешь?

Л ю б о ч к а (осененная). И пропишут его без слов в смежную комнату?!

З л ы д е н ь. На веки вечные.

Л ю б о ч к а. А прописавшись, на развод подаст?

З л ы д е н ь. Это у нас — раз плюнуть.

Л ю б о ч к а. А люди скажут: шахер-махер…

З л ы д е н ь. А мы шахером-махером испокон веков кормимся. И люди к этому привыкли.

Л ю б о ч к а (подумав). Ну, Ясноточка! Ну, работнички! Я вам отчебучу штуку!

З л ы д е н ь (довольный). Вот так-то!

К Д ы р к и н о й входят И г н а т, П а в л и н а, Ф е д о р а и Л ю б о ч к а.

Ф е д о р а (с порога). Ну, молодица, разумный с разумным долго не разговаривает, так и мы — сразу. Вот пришли к тебе Игнат с Павлиною. И он душою один, и ее счастье, как у козы хвост. А оно же, сама знаешь, одной и птице нудно. Ну, а вдвоем, говорят, хорошо и по миру пойти. Да и хата без хозяина плачет. А ежели к тому у Игнатки, даст бог, еще и секеть и палить, то и Павлине оттого хуже не будет. Так что давай нам, молодица, тот бланк, что женятся, мы все, как надо, дома впишем и тебе принесем. А ты печатку прилепишь без лишних слов — и скрипки в торбу, как тот Гарик говорит. Пущай люди женятся, коли охота есть. И никому от того не хуже.

З л ы д е н ь. Дыркина, натопырь уши. Дело керосином пахнет.

Д ы р к и н а (догадалась). Известно… Понятно… Конечно… (Передает Федоре листок.)

Ф е д о р а. Ну, так приходи на заручины, не стесняйся! Нам же все равно хоть какой специалист, да нужен. Дело-то сердешное.

И г н а т, П а в л и н а и Ф е д о р а выходят.

Д ы р к и н а (Любочке). Твоя идея?

Л ю б о ч к а. У меня свои заботы.

Д ы р к и н а. Тогда посиди, я сейчас. (Хочет бежать, но встречает Миленького.) Слыхал? Ну и дела! Старички-сваточки фиктивно женятся, только бы с обменом закон объехать!

М и л е н ь к и й. Не объедут! Не позволим! Только ты не шуми, не спугни. Знаешь, как птичек ловят?

З л ы д е н ь. Поставь корыто, подопри его колышком, за колышек веревочку, посыпь голубчикам зернышек, и пусть они начнут спокойненько клевать… В этот самый момент мы и дернем за веревочку. (Показывает, как это делается.) И тогда бери их тепленькими и отдавай прямо на сковородку Неупокоеву. А он уж и общипет, и обжарит.

М и л е н ь к и й. Это же классический сюжет для фельетона!

З л ы д е н ь. Миленький, ты мне интересен!

Л ю б о ч к а. Миленький, ты этого не сделаешь!

М и л е н ь к и й (берет Любочку за плечи). Во-первых, в горморширнаре я тебе не Миленький, а во-вторых, не суй свой носик (трогает за носик) в государственные дела, поскольку…

Л ю б о ч к а. Поскольку я тебе еще не жена?

М и л е н ь к и й. Совершенно верно, моя козочка. (Хочет приласкать.)

Л ю б о ч к а. Видимо, я ею и не стану, мой козел.

М и л е н ь к и й (не понял). Не торопись, станешь. Недельку потерпи и станешь. (Обнимает.)

Л ю б о ч к а (отталкивает Миленького). Уйди с моих глаз!

М и л е н ь к и й. Ну, знаешь! Я, между прочим, тоже могу…

Л ю б о ч к а. Дыркина, найди мне ту бумажку, в которой мы с Миленьким поклялись на вечный союз и верность до гроба.

Д ы р к и н а. Сама себе от счастья не веришь?

Л ю б о ч к а. Ага, не верю! Очень замуж хочется.

Д ы р к и н а. Потерпи денечек, помучайся. (Находит заявление.) Я понимаю, мне ужас как нравился вот этот одиннадцатый пунктик. (Читает.) «К вступлению в брак препятствий у нас не имеется». (С достоинством.) Девушкой я еще ходила…

Любочка берет заявление и рвет его.

(Поражена.) Ошалела! Ты что наделала, дура небитая?!

Л ю б о ч к а. К вступлению в брак препятствия имеются, Дыркина. (Обрывки заявления неожиданно кладет Миленькому в руку.) Держи, Миленький, на добрую память!

М и л е н ь к и й (опешил). Что это значит, Люба?!

Л ю б о ч к а. Такие женихи, как ты, по три копейки за пучок.

М и л е н ь к и й. Ты что вообще хочешь?.. Ты хочешь, чтобы я…

Л ю б о ч к а. Если я очень захочу, товарищ первый помощник второго заместителя, то вас на мне местком женит. Только пока я еще этого не захотела… очень.

Д ы р к и н а. От такого человека… От такого жениха…

Л ю б о ч к а. Видала я такого жениха в импортных тапочках.

М и л е н ь к и й демонстративно уходит.

Д ы р к и н а. Вековухой останется! Беги за ним!

Л ю б о ч к а. Ха! (Цитирует.) «И рада, рада уж была, что вышла за калеку».

Д ы р к и н а. Ну и что, что за калеку?

Л ю б о ч к а. Овдовела быстро — вот что.

Д ы р к и н а. Лучше быть молодой вдовой, чем старой девой.

Л ю б о ч к а. Это уже дело вкуса, Дыркина. (Уходит.)

Д ы р к и н а (по телефону). Самосейкин, сенсация: Любочка Миленького бортанула! Собирай актив, посоветуемся!

На просцениуме появляются С а м о с е й к и н, Б р о н е б о й н ы й.

З л ы д е н ь (Самосейкину). Слыхал? Любочка аборт сделала?!

С а м о с е й к и н. Вот это номер! (Замечает Бронебойного.) Слыхал? Любочка абортировала…

Б р о н е б о й н ы й (безразлично). Эка невидаль.

Появляется Я с н о т к а.

Я с н о т к а. Слыхали? Женятся наглецы фиктивным способом.

С а м о с е й к и н (с недоумением). А зачем тогда аборт было делать?

Я с н о т к а. Так она еще и забеременела от него? Кошмар! Ему же за шестьдесят.

С а м о с е й к и н. Видимо, у старика машина.

Я с н о т к а. При чем тут машина? Для обмена фикцию делают! Комнатки смежные!

Б р о н е б о й н ы й. Какие комнатки? У него чудесная квартира!

С а м о с е й к и н. У кого?

Б р о н е б о й н ы й. У Миленького, а у кого же? Сам вселял!

Все входят к Дыркиной.

Я с н о т к а. Значит, фиктивный брак — это его идея? Что делается, а? Мы объяснения пишем, нас — на ковер, а Миленький взятки берет?

Д ы р к и н а. Что ты мелешь? Какие взятки? Человеку невеста арбуз выкатила!

Б р о н е б о й н ы й. Выходит, что и арбузами брал?

Я с н о т к а. Я думаю, машина арбузов по полтиннику за кило!

Д ы р к и н а. Какие машины? Какие полтинники? Она при мне сказала, что видела его в индийских тапочках.

Я с н о т к а. Выходит, что импортными промтоварами тоже не брезговал? За мной, товарищи! Я ему за правду-матку все потроха наизнанку выверну.

Яснотка, Самосейкин и Бронебойный направляются к Миленькому. Дыркина задерживается, заметив П а в л и н у, Ф е д о р у и Л ю б о ч к у, которые идут в приемную Миленького в сопровождении З л ы д н я.

З л ы д е н ь (Федоре). Ну, я не говорил?! Они уже все поняли. Фиктивный брак — не шутка! Теперь зарежут — это точно! А Неупокоев еще и фельетоном ахнет! А это уже конец… и общественное мнение… в масштабе города…

Ф е д о р а. А что же нам делать?!

З л ы д е н ь (неожиданно). Зарегистрировать брак Игната с Павлиной на селе.

Ф е д о р а. В Староселье?

З л ы д е н ь. В Староселье.

Ф е д о р а (радостно). У Клавки?

З л ы д е н ь. У Клавки!

Ф е д о р а. Человек, откуда тебя бог принес? Павлиночка, у Клавки! Клавка не откажет! Клавка сюда приедет!

П а в л и н а. Клавка-то приедет, но я же теперь не в Староселье, а тут, в городе, прописана.

З л ы д е н ь. Не учите Клавку жить. Этим я займусь.

Ф е д о р а. И не родился еще тот злыдень, какого Федора не объегорит.

З л ы д е н ь. Блажен кто верует!

Д ы р к и н а (Павлине). Что же вы мимо нас и без жениха?

Ф е д о р а. А наши женихи собакам сено косят.

Д ы р к и н а. А вы только что хотели…

Ф е д о р а. Перекрестись, молодица! Я тебя первый раз в глаза вижу.

Д ы р к и н а (растерянно). Как — первый?

Л ю б о ч к а. Лечиться надо, Дыркина, и пить меньше.

Павлина, Федора и Любочка направляются в приемную Миленького. Д ы р к и н а обгоняет их и исчезает за дверью кабинета Миленького.

Л ю б о ч к а (Федоре). Какой номер? (Берется за телефон.)

Ф е д о р а. Откуда же мне знать? Вот покрути и спроси Клавку из Староселья. Там ее всякий знает.

Любочка смотрит в телефонную книгу, набирает номер.

З л ы д е н ь. Вот что значит поставить дурное дело на нужный уровень! Так раскрутятся, что не остановишь. (Уходит в кабинет Миленького.)

Л ю б о ч к а. Староселье. Будете говорить! (Передает Федоре трубку.)

Ф е д о р а. Если бы воля, озолотила бы того человека, что телефон придумал. (В трубку, очень громко.) Клавка?.. Это ты, Клавка?.. Какая же ты Клавка, если я мужчину чую?.. Федора, а что?.. Ну какая Федора? (Любочке.) Выпытывает другой недотепа, будто в Староселье Даниловой Федоры не знают. (В трубку.) А ты кто?.. А — Сергеевич? (Любочке.) Председатель Совета. (В трубку.) Сергеевич, Клавка там?.. Так позови, что ты мне голову морочишь, у меня же дело… Клавочка, рыбочка, это ты?..

По параллельному телефону Злыдень, Миленький, Бронебойный, Дыркина, Яснотка, Самосейкин и Неупокоев слушают переговоры Федоры.

А может, это не ты?.. Потому я спрашиваю, что дело очень тонкое. Такое тонкое, аж рвется. Секретное, словом, дело, Клавочка. (Любочке.) Не могут уже такого телефона сделать, чтобы я ее, как в телевизоре, видела… Клавочка, ласточка моя, в городе я… Ага… На свадьбе была. Ага… Маринка. Ага… Михасем зовут. Ну… Очень хороший. И батька приветливый. Только тетка такая цитра. Без кукиша, а не близко.

Л ю б о ч к а (Федоре). Ближе к делу! Федора. Слушай, Клавочка, брось все, возьми с собой печатку и ту книгу, куда молодых записываешь, — и на одной ноге в город, к Павлине. Скажи моему Даниле, что я приказала, он тебя на тракторе за полчаса примчит. Ничего не спрашивай, приедешь — сама увидишь.

М и л е н ь к и й. Похоже, вторая свадьба наклевывается?

Ф е д о р а. Где же ей наклюнуться, если тебе Любочка арбуз выкатила?

Л ю б о ч к а, П а в л и н а и Ф е д о р а демонстративно уходят.

М и л е н ь к и й (Неупокоеву). По-моему, обстановочка проясняется…

З л ы д е н ь (в форме приказа). Дыркина блокирует отдел сердечности, Яснотка — подотдел перестраховки, Бронебойный — сектор чуткости, Самосейкин с активом встает на защиту оскорбленных. Миленький с Неупокоевым точат карандаши, заправляют ручки!

М и л е н ь к и й. Сюжет фельетона — мой, текст — твой!

Н е у п о к о е в. А заглавие?

М и л е н ь к и й. Был бы фельетон, заглавие редакция придумает.

Б р о н е б о й н ы й. Может, мне у них паспорта проверить? Похоже, что старый свое барахло уже переволок и живет без прописки.

З л ы д е н ь. Санкционирую.

М и л е н ь к и й. Прекрасная мысль! Только корреспондента с собой захвати! (Подталкивает Неупокоева.)

В квартире П а в л и н ы и И г н а т а К л а в к а регистрирует их «брак». В качестве «свидетелей» этого «таинства» присутствуют Л ю б о ч к а, Д а н и л а, Ф е д о р а и З л ы д е н ь.

К л а в к а (Игнату). Распишитесь вот здесь. И вот здесь… И еще разок вот здесь. (Павлине.) А теперь вы, тетя Паша, тут, вот тут и тут. (Встает, смотрит на молодоженов, теряется.) По закону… по правилам… как принято… я должна бы… поздравить надо было бы по закону… как полагается.

П а в л и н а (плачет). Какое там… Клавочка…

Д а н и л а (неожиданно открывает шампанское). Горько!!!

Выкрик Данилы и хлопок шампанского только подчеркивает гнетущую тишину. Все сидят, не смея поднять глаза, шампанское льется на пол.

З л ы д е н ь (встает). До чего может дойти человек, если его все время с умом подталкивать. (Уходит.)

Входят Б р о н е б о й н ы й и Н е у п о к о е в.

Б р о н е б о й н ы й. Здравия желаем! Кажется, нас не ждали?

Д а н и л а. Чего же?

Б р о н е б о й н ы й. Мы имеем…

Д а н и л а (перебивает). Поделись, если имеешь…

Б р о н е б о й н ы й. Товарищу корреспонденту поручено проверить один сигнальчик, а мне, как специалисту, паспортный режим. Знаете, разговоры пошли, слухи потянулись… Мало у нас проблем с молодежью, так вот еще и старики туда же. (Забирает со стола паспорта Игната и Павлины.)

Л ю б о ч к а (очень решительно). Пойдите отсюда вон!.. Оба!.. Сейчас!.. Иначе я вас чем-нибудь ударю!..

Б р о н е б о й н ы й. Между прочим, мы при исполнении!

Л ю б о ч к а. Я ударю вас чем-нибудь при исполнении!

Любочка так решительно ищет что-нибудь тяжелое, что Б р о н е б о й н ы й выскакивает за дверь.

Н е у п о к о е в. Извините. Извините меня, ради бога! (Выходит.)

В кабинете Дыркиной Я с н о т к а, Б р о н е б о й н ы й, С а м о с е й к и н, М и л е н ь к и й и З л ы д е н ь рассматривают паспорта Игната и Павлины.

З л ы д е н ь. Факт возмутительный!..

М и л е н ь к и й. Омерзительный, одиозный!

З л ы д е н ь. И наша задача…

М и л е н ь к и й. Не снимает с нас ответственности!

З л ы д е н ь. И наша задача…

М и л е н ь к и й. Дать ему должную оценку…

З л ы д е н ь. И принять необходимые меры! Мое мнение: Миленький сообщает руководству о противозаконных действиях гражданки Клавки, зарегистрировавшей фиктивный брак задним числом; Дыркина готовит по факту докладную записку; Бронебойный привлекает к ответственности тех, кто ночует не там, где прописан, и прописан не там, где ночует; Самосейкин сообщает по месту работы молодоженов о недостойном, аморальном поведении их родителей.

Входит Н е у п о к о е в.

М и л е н ь к и й. Все вышеуказанные безобразия мы с товарищем Неупокоевым предаем гласности посредством печатного слова в жанре сатиры и, конечно, юмора.

Н е у п о к о е в. Да уж не без юмора…

З л ы д е н ь (восторженно). Как все-таки ты слаб и податлив на лжесправедливость, гомо сапиенс. (Танцует свой злыденский танец.)

Квартира Павлины. Слышна тихая лирическая музыка. П а в л и н а сматывает нитки в клубок. И г н а т держит моток и одновременно набивает табаком трубку.

И г н а т (затянувшись). Вот говорят — «Золотое руно», «Золотое руно»…. А вкус не тот! В самосаде — в нем что? В нем нечто такое свое, мужицкое, крепкое. И если бы было где рассады посадить… Люблю сам за табаком ходить. Бывало, сначала пасынки обломаешь, потом срежешь, на чердаке просушишь… запах — голова кру́гом…

П а в л и н а (улавливает настроение Игната, вздыхает). Если бы еще полфунтика ниток, получился бы свитер и Михасю, и тебе, Игнатка. Хочешь, я свяжу тебе с высоким таким воротником, чтобы вот так, под самую шею (дотрагивается до шеи Игната), — а красиво, и душу греет.

Игнат на какой-то миг нежно прижимается к руке Павлины, но она отнимает ее и берется за клубок. Нитки запутываются. Наступает длительная пауза.

И г н а т. Душу свитером не согреешь. (После паузы.) А может, нам, Паша, подождать немного… Не спешить… с разводом? И начальство, и специалисты утихомирятся. И Клавке будет легче отбрехаться. А мы поживем тем временем для видимости, а там может, и…

П а в л и н а (ждала вопроса). Ой, не знаю, Игнатка, не ведаю…

Во главе со З л ы д н е м врываются С т е л л а, М и х а с ь и М а р и н а.

З л ы д е н ь. Ну, я не говорил?! Полюбуйтесь!

Марина и Стелла причитают, как по покойнику.

М а р и н а. Опозорили! Убили! Зарезали!

С т е л л а. А божечка наш милый! А деточки наши родные! А куда же нам от позора-сраму бежать? А куда же нам от людей глаза девать?

И г н а т (испуганно). Кого убили?

П а в л и н а. Где зарезали?!

С т е л л а. Охмурили! Окрутили! Околпачили!

И г н а т (кричит). Кто? Кого? Где?

С т е л л а. Тебя! Здесь Федора с Павлиной и окрутили, и околпачили, старого индюка!

М и х а с ь. Нас уже в комитет высокой нравственности вызывали.

И г н а т. Тьфу! Чтоб вам пусто! А я думал, что серьезное!

М а р и н а. Вам — конечно! Вам приятно! Вам хоть бы что!

Входит Ф е д о р а.

С т е л л а. Жених нашелся, чтоб тебя около столбов женило!

Ф е д о р а. А чем не жених? В штанах, в шапке, а на большее мы и не надеялись.

П а в л и н а (плачет). Вот, сестрица, что теперь вышло…

И г н а т. Втолкуй ты им, Федора, а то они тут все очумели.

Ф е д о р а. А чего вы перед ними рассыпаетесь мелким маком? Надо было, так и поженились. Надо будет, так и разженимся. Интересно, что бы вы делали, если бы вас так приперло?

М и х а с ь. Так их еще и приперло?

М а р и н а (в ужасе). В их-то возрасте?

И г н а т. А при чем здесь возраст?

С т е л л а. Я так и подумала. (Всплеснув руками, в ужасе.) Так она еще и понесла от него. (Марине.) Для полной концепции твоей мамочке только и не хватало родить!

М а р и н а (хватается за голову, причитает). Ой! Ой! Ой! Позор! Стыд! Ужас! Куда мне деваться? Куда мне бежать?

З л ы д е н ь (Марине). Скажи, что удавишься, и выбегай на улицу.

М а р и н а (истерично). Удавлюсь! Утоплюсь! Повешусь! (Выбегает.)

М и х а с ь. Ну, батька! Ну, папочка! (Бежит за Мариной.)

П а в л и н а (бежит за Михасем). Держи ее, Мишечка! Беги за ней, деточка!..

С т е л л а (Федоре). Отольются тебе, сводня, наши слезки!

Ф е д о р а (спокойно). Не выпинайся, а то требуха перегорит.

Вбегает Г а р и к. В руке ремень. Зажав голову Стеллы под мышку, он стегает ее ремнем.

С т е л л а (кричит). Гарик!.. Гари!.. Гар!.. За что?..

Г а р и к. За донос!.. За сплетню!.. За то, что было!.. За то, что будет!.. Чем кончится!.. Что сердце успокоит!

С т е л л а (убегая). Рыгор, утоплюсь! Ты мою концепцию знаешь!

Г а р и к (прикуривая у Игната). Не подлая ли баба, а? Вызывают меня куда надо и «спасибо» говорят вам, товарищ Перепечка, за сигнал вашей супруги Мухоморкиной, которая раскрыла аферу. А?! Пойду гляну, может, к реке побежала, так хоть подтолкну. (Выходит.)

Игнат набивает трубку.

Ф е д о р а. Вот пошли детки, чтобы вам беды не знать с такими характерами! Им же, паршивцам, делаешь, для них же стараешься, а они — вот тебе, отблагодарили!

И г н а т. Тебе благодарности не хватает?

Ф е д о р а. А что это, уже и пошутить нельзя?

И г н а т. Перехворать бы мне и час, и тот день, как мы с тобой, сватейка, встретились, так, может, сраму и позору меньше было бы на старости годов.

Ф е д о р а. Я же, выходит, еще и виноватая?! Вот правду люди кажуть: родни не пересчитать, а довелось топиться — нет за кого вцепиться.

З л ы д е н ь. А это мы назовем некоммуникабельностью.

Вбегает К л а в к а, за ней — Д а н и л а.

Д а н и л а. Ну, браточки, держитесь за что-нибудь!

К л а в к а (плачет). Все Староселье гудит! Все старосельцы в курсе дела!

Д а н и л а. И в правление звонили. Ждите, говорят, газету с фельетоном!

З л ы д е н ь. А это мы назовем… Чем бы это назвать?

Ф е д о р а (вскакивает). В комитет надо, в Совет. На самый верх! В Москву! В центр!..

Ф е д о р а, К л а в к а и Д а н и л а убегают.

З л ы д е н ь (Игнату). Поздно! Теперь каюк. Теперь крышка! Пресса — оружие серьезное. Бьет наповал.

И г н а т. Теперь крышка!..

З л ы д е н ь. Тогда будем кончать?!

И г н а т. Пожалуй, впору… Но как?

З л ы д е н ь. Застрелись для разнообразия. А я подведу под это теоретическую основу. И тебе будет спокойненько, и мне заработочно.

И г н а т. Для разнообразия… пожалуй…

В руке у Злыдня оказывается старинный пистолет, он передает его Игнату. Тот сначала рассматривает оружие, а потом уходит вместе со З л ы д н е м. Появляется П а в л и н а. Раздается глухой выстрел.

П а в л и н а (встревоженно). Что ты там разбил?

Появляется И г н а т.

И г н а т (спокойно). Голову…

П а в л и н а. Надо же осторожно. (Трогает Игната за голову, смущается, отступает.) У меня как было? Полезла в погреб…

И г н а т. Я разбил голову собственному злыдню. Аж в ушах звенит.

П а в л и н а (ничего не поняла). Это хорошо, когда звенит… У меня как было? Сел чирей в самом ухе…

И г н а т (о своем). Это хорошо… Это очень хорошо, когда чирей в ухе…

П а в л и н а (с облегчением). Хорошо, говорю, когда человек шутит. Если шутит, долго жить будет. (Собирает вещи, связывает в узел.)

Входит З л ы д е н ь. Лицо закопченное. Держится за голову.

З л ы д е н ь. Дурные шутки! (Тихо устраивается в углу.)

И г н а т. Что я у тебя, Паша, хотел спросить?.. Как у тебя, Паша, хата в Староселье?.. Ну, где тут жить?.. На улице гудит, за стеной шуршит. А ни тебе песни спеть, а ни тебе матюгнуться.

П а в л и н а. Хата как хата, и матюгнуться можно, только крыша прохудилась. Найти бы какого злыдня с шифером…

З л ы д е н ь. Будут деньги — злыдень найдется.

И г н а т. Пропади ты пропадом, чтобы я тебя искал! (Вместе с Павлиной собирает свои вещи.)

П а в л и н а. И нет на них никакого мору.

З л ы д е н ь. А мы как вирус, как жук колорадский!

П а в л и н а. А если дустом?

З л ы д е н ь. Не возьмет.

П а в л и н а. Тогда этим…

З л ы д е н ь. И этим не возьмет.

П а в л и н а. Неправда, чем-нибудь возьмет. От чего-нибудь и вы заперхаете-закашляете.

Вбегает взволнованная Ф е д о р а.

Ф е д о р а. Сваточек! Павлиночка! На всю газету напечатали! И заголовок вот такими буквами, по воробью! Фельетоном называется! Очередь — как за золотом! А кто газету купил, за живот держится. Мое имя восьмое сверху, сама видела. Приказала Даниле на троячку брать, чтобы на все Староселье хватило. Бежим, а то расхватают! Потом с рук не докупишься! (Убегает.)

Вслед за Федорой по просцениуму пробегает И г н а т и П а в л и н а. И сразу же перед нами пройдут, пробегут, пронесутся в с е п е р с о н а ж и комедии с газетами в руках. На их лицах будет написано отношение к фельетону. Первым появляется Миленький.

М и л е н ь к и й (разворачивает газету). «Злыдень». Хлестко! (Читает подпись.) «Неупокоев»… Вот тип! Один подписался, и без псевдонима! (Читает про себя.) Что такое?..

Л ю б о ч к а. «Любочка — секретарь Миленького. Если бы захотела, то вышла бы за него замуж…». Ха! Бегу и падаю!

М и х а с ь и М а р и н а (читают вместе). «Михась и Марина, захотели, поженились — и хоть бы хны».

М и х а с ь. А что тут такого?

И г н а т и П а в л и н а (читают вместе). «И не хотели, и не думали»…

И г н а т (перебивает). Поживем — подумаем!

Ф е д о р а и Д а н и л а (читают вместе). «Федора и Данила с периферии, и этим все сказано».

Г а р и к (читает). «Степанида Мухоморкина…».

С т е л л а (читает). «Рыгор Перепечка…».

Г а р и к. «Из города. И это кое о чем говорит».

С т е л л а (к залу). За такую концепцию я вас по судам затаскаю!..

С а м о с е й к и н (читает). «Самосейкин, бывший заведующий отделом содействия — всадник без головы». (К залу.) Что значит — бывший?!

Я с н о т к а (читает). «Яснотка, бывшая заведующая подотделом перестраховки, и без головы, и не всадник» (К залу.) А при чем тут голова?

Б р о н е б о й н ы й (читает). «Домоуправ, очень принципиальный, хоть и Бронебойный». (Пожимает плечами.)

Д ы р к и н а. «Главный специалист отдела сердечности — принципиальная до невозможности, хоть и Дыркина». (К залу.) Опять сократят!..

К л а в к а (читает). «Клавка — не специалист, но, если надо, сделает — «как себе». (К залу.) Я бы вам сказала, если бы печи в хате не было.

К Любочке подходит Неупокоев.

Н е у п о к о е в (церемонно). Честь имею! Неупокоев, журналист-самоучка.

Л ю б о ч к а. Дай я тебя поцелую, Неупокоев! (Целует его трижды.)

Н е у п о к о е в. За такое дело, Люба, я тебе сатирический роман с продолжением сочиню.

Одни участники комедии («положительные») остаются на просцениуме и аплодируют Неупокоеву и Любочке, другие («отрицательные») концентрируются вокруг Миленького в учреждении, третьи не знают, к кому примкнуть, и путаются под ногами у Злыдня, который взволнованно ходит по «демаркационной линии» между «положительными» и «отрицательными».

М и л е н ь к и й (в форме боевого приказа, который хором, по фразам, повторяют его единомышленники). Мобилизовать таксомоторы! Поднять пионеров и школьников! Разбить город на квадраты! Блокировать все киоски «Союзпечати» и отделения связи! Войти в контакт с почтальонами! Средств не жалеть! Все газеты с фельетоном скупить до единого номера и употребить по собственному усмотрению! Объединить, сплотить, сцементировать товарищей, униженных и оскорбленных мерзким выпадом так называемого товарища Неупокоев», и в письменной форме общими усилиями опровергнуть его клеветнические измышления.

Резко, тревожно звонят телефоны во всех кабинетах.

З л ы д е н ь (трагично). Поздно! Теперь уже поздно! Теперь все! Труба! Крышка! Сожалею, но не раскаиваюсь! Работать с таких условиях не могу. За всякую пакость взыскивают, за всякую мерзость клеймят! Устал! Хватит! Не желаю! Ухожу непонятым! (Вынимает из-за пояса пистолет.) Словом, не поймите меня правильно, но одним Злыднем сейчас станет меньше. (Поднимает пистолет к виску.) И попрошу занавес. Мне бы не хотелось травмировать зрителя. Пусть он спокойно и терпеливо ждет выстрела.

В с е х о р о м. Занавес! Дайте занавес!

Опускается занавес, но выстрела не слышно. Занавес поднимается. Злыдень стоит на том же месте.

З л ы д е н ь (чешет стволом пистолета за ухом; к залу). Передумал. (Опускает пистолет.) И не поймите меня правильно…

З а н а в е с.

1973