Избранные произведения

Монарх! приняв венец, ты правду на престоле

С собою воцарил: вельможа в пышной доле

И раб, в поту лица ядущий хлеб дневны́й,

Как перед богом, так перед тобой равны.

Нелицемерного ты образ нам закона:

Перуном власти там, с превознесенна трона,

Злодейство, клевету, пристрастие разишь;

Тут скипетром щедрот невинность ты бодришь,

Возводишь истину, заслуги награждаешь

И тем в сотрудники всех россов привлекаешь.

Прости, монарх! что я, усердием горя,

Мой труд, как каплю вод, в глубоки лью моря.

Ты знаешь разные людей строптивых нравы:

Иным не страшна казнь, а злой боятся славы.

Я кистью Талии порок изобразил,

Мздоимства, ябеды всю гнусность обнажил

И отдаю теперь на посмеянье света;

Не мстительна от них страшуся я навета:

Под Павловым щитом почию невредим;

Но, быв по мере сил споспешником твоим,

Сей слабый труд тебе я посвятить дерзаю,

Да именем твоим успех его венчаю.

Я рад, мой друг, что мы с тобою здесь столкнулись.

Да вы, сударь, зачем в дом этот завернулись?

Неужли за грехи какая вас напасть

Иль тяжба, бог храни, втащила в эту пасть?

Так именно: процесс на шею навязался;

Я от него уйти хоть всячески старался,

Мирился, уступал, но потерял весь труд.

И так уездный уж и верхний земский суд

Прошед, где моему не льстили супостату,

¹⁰ Вступило дело к вам в Гражданскую палату.

Боюсь я, чтоб оно не оступилось здесь.

Да с кем же вы, сударь, имеете процесс?

Сосед мой Праволов не весть с чего вцепился...

Кто? Праволов?

Да, он. Чему ж ты удивился?

Дивлюся, право я, как с умной головой

Могли связаться вы с такой, сударь, чумой?

Сутяга хитрый он, однако ж не опасен.

Кто? Он?

Уж в двух судах был труд его напрасен.

Не знаете, сударь, сего вы молодца.

²⁰ Другого в свете нет такого удальца.

Напрасен в двух судах! Да там лишь разбирают,

А ведь в Гражданской вдруг решат и исполняют.

Что за беда ему, что в тех его винят;

Лишь только для него в Палате был бы лад,

То он получит вдруг и право и именье.

Вас с Праволовым в суд? Какое дерзновенье!

Да чем же страшен так он мне? Прошу сказать.

Я, в армии служа, не мог соседей знать.

По замирении я в отпуск отпросился;

³⁰ Лишь в дом — он на меня с процессом и взвалился,

И тут-то я узнал уж не от одного,

Что он злой ябедник, да только и всего.

Да только и всего! Так этого и мало?

Вы добрый человек, мне жаль, сударь, вас стало!

Покойный ваш отец мне благодетель был, —

Я милостей его отнюдь не позабыл:

Я помню, что его хлеб-соль едал довольно.

В сетях сих видеть вас мне, право, очень больно.

Коль нужен в чем, готов для ваших я услуг.

⁴⁰ Чувствительно тебя благодарю, мой друг!

Я должен искренно теперь тебе признаться,

Что я не знаю, как за дело мне приняться.

Во-первых, мне скажи: чем так соперник мой

Мне страшен?

Господи! что за вопрос такой!

Он ябедник: вот всё уж этим вам сказали.

Но чтоб его, сударь, получше вы узнали,

То я здесь коротко его вам очерчу:

В делах, сударь, ему сам черт не по плечу.

В Гражданской уж давно веду я протоколы,

⁵⁰ Так видны все его тут шашни и крамолы,

Которы, зеркалу судебной правоты

Представ, невинности явили в нем черты.

А сверх того еще, глас божий — глас народа,

Подлоги, грабежи, разбои разна рода,

Фальшивы рядные, уступки, векселя.

Там отмежевана вдруг выросла земля,

Тут верхни мельницы все нижни потопили;

Там двести десятин два борова изрыли,

Здесь выморочных сел наследничек воскрес;

⁶⁰ Там, на гумне, его дремучий срублен лес;

На брата иск за брань и за бесчестье взносит,

А пожилых с того и за умерших просит;

Там люди пойманы его на воровстве,

Окраденным купцам сыскалися в родстве

И брали то, что им лишь по наследству должно.

Но всех его проказ пересказать не можно:

Довольно и того, что вам слегка сказал.

Притом как знает он всех стряпчих наповал!

Как регламе́нт нагнуть, как вывернуть указы!

⁷⁰ Как все подьячески он ведает пролазы!

Как забежать к судье, с которого крыльца,

Кому бумажек пук, кому пуд сребреца,

Шестерку проиграть, четверку где иль тройку,

Как залучить кого в пирушку, на попойку;

И, словом, дивное он знает ремесло

Неправду мрачную так чистить, как стекло.

Так вам возможно ли с сим молодцом тягаться?

И подлинно, его мне должно опасаться.

Но дело ведь мое так право, ясно так!..

⁸⁰ Как солнце ясно будь, то будет аки мрак.

Но на судей ужли не можно положиться?

Хозяин здешний?..

Ах! Боюсь проговориться,

Но вы не скажете, не слышит нас никто.

Извольте ж про себя, сударь, вы ведать то,

Что дому господин, гражданский председатель,

Есть сущей истины Иуда и предатель,

Что и ошибкой он дел прямо не вершил,

Что с кривды пошлиной карманы начинил,

Что он законами лишь беззаконье удит

⁹⁰ И без наличного дово́да дел не судит.

Однако хоть и сам всей пятерней берет,

Но вящую его супруга дань дерет:

Съестное, питьецо — пред нею нет чужаго,

И только что твердит: даянье всяко благо.

Вот на! Возможно ль быть? А члены?

Всё одно:

У них всё на один салтык заведено.

Один член вечно пьян, и протрезвленья нету, —

Так тут какому быть уж путному совету?

Товарищ же его до травли русаков

¹⁰⁰ Охотник страстный: с ним со сворой добрых псов

И сшедшую с небес доехать правду можно.

А заседатели?

Когда сказать не ложно,

В одном из них души хотя немножко знать;

Так что ж? Лих та беда, что не горазд читать,

Писать и поготовь, а на словах заика;

И так, хотя б и рад, помеха лих велика;

Другой себя к игре так страстно пристрастил,

Что душу бы свою на карту посадил.

В суде по чермному с ним фараон гуляет,

¹¹⁰ И у журналов он углы лишь загибает.

А прокурор? Ужли и он...

О! прокурор,

Чтоб в рифму мне сказать, существеннейший вор.

Вот прямо в точности всевидящее око:

Где плохо что лежит, там зетит он далеко.

Не цапнет лишь того, чего не досягнет.

За праведный донос, за ложный он берет,

Щечит за пропуск дел, за голос, предложенья,

За нерешение решимого сомненья,

За поздний в суд приход, за пропущенный срок,

¹²⁰ И даже он дерет с колодников оброк.

А о секретаре?..

Дурак, кто слово тратит.

Хоть гол будь, как ладонь, он что-нибудь да схватит.

Указы знает все, как пальцев пять своих.

Экстрактец сочинить без точек, запятых,

Подчистить протокол, иль лист прибавить смело,

Иль стибрить документ — его всё это дело;

И с Праволовым он запазушны друзья.

Он вам накаверзит, весьма уверен я.

И дельцо, знать, к себе он прибрал по секрету,

¹³⁰ По крайности его в моем повытье нету.

Изрядно мне ты эту шайку описал!

Какая сволочь!

Я вам истину сказал,

Но бога ради...

Будь, пожалуй, будь спокоен.

Но чем же мне начать? Я, право, так расстроен...

Из слов, сударь, моих могли вы то понять,

Что нечем тут начать, как тем, что дать и дать.

Изволь тебе, мой друг! Так, как знакомцу древню...

Никак: благодарю. Давно бы я деревню

Купил, когда б так брал, как многие берут,

¹⁴⁰ Впредь до решенья дел, за предлежащий труд.

Таких неправедных нажитков я чуждаюсь;

С женой, с детьми трудом и правдою питаюсь.

А если правое чье дело верх берет

И правый мне за труд в признательность дает,

То, признаюсь, беру. Мне совесть не пеняет:

Я принимаю дар, бездельник вынуждает.

И не из прибыли я вам служить хотел,

Я уж сказал, сударь, я вашу хлеб-соль ел.

Ну, как же ты, мой друг, совет мне предлагаешь,

¹⁵⁰ Которого ты сам исполнить не желаешь?

Ты бедный человек, имеешь малый чин,

Породы ты простой, не князь, не дворянин;

Ты дому моему уже служил довольно,

Но ты не взял, что я хотел дать добровольно.

А мне советуешь, чтоб я пошел дарить, —

Кого ж? Мне равного! Как может это быть!

И как мне сметь его унизить, уничтожить!

Не должно это вас, поверьте мне, тревожить.

До рода, до чинов какая нужда тут?

¹⁶⁰ Давайте тем, сударь, которые берут.

А чтоб предохранить их от уничтоженья,

То придержитеся вы только умноженья:

Чтоб чина пред другим вам не уничтожать,

То по чинам лишь им извольте прибавлять.

Но оставляя их, о мне бы что сказали,

Когда б меня одни лишь деньги оправдали?

Не вправе ли тогда б и мой соперник был

Сказать, что в кошельке я совесть задушил?

Пусть врал бы он тогда, что на язык попало,

¹⁷⁰ Не переделалось тем дело бы нимало.

И вы б сказать могли, что право в деле сем

Вы были подкрепить должны не только тем,

Что требовал закон, но и закона руки.

Нет, нет, не сроден я на эдакие штуки.

Пускай подарками мой враг марает руки.

Я мыслю, что мою тем правость помрачу,

Когда я за нее монетой заплачу.

Вы слишком песенку поете нам высоку,

А на Руси твердят: не всяко лыко в строку.

¹⁸⁰ Но я всё правдою привык, мой друг, строчить,

Имений могут всех они меня лишить,

Но не принудят ввек на подлость и пронырства.

Что ж, вам от этого прибудет богатырства?

Честь.

Честь, сударь, не в честь, как нечего с ней есть!

Но надобно же вам подумать как ни есть...

Я думаю, я прав.

И неужель стоите

Упрямо в том?..

Стою.

И им вы не дадите?

Ни шелега не дам.

Однако истец ваш,

Я думаю, прислал тяжелый свой багаж

¹⁹⁰ И под фортецию суда подкоп уж роет.

Пусть.

Ну, а как он залп из кошелька откроет,

То праву вашему на воздухе гулять.

Ну что ж? Хоть здесь они изволят сплутовать,

То я наместнику на них подам прошенье.

О боже! положи устам моим храненье!

Но хоть подумайте — и это, ей, не вздор, —

Что исполняется палатской приговор

И что ощиплют вас, как коршуны синицу,

А с апелляцией уж голый дуй в столицу.

Нет, права моего ничто не помрачит.

Я не боюсь: закон подпора мне и щит.

Ах, добрый господин! Ей-ей, законы святы,

Но исполнители — лихие супостаты.

Закон желает нам прямого всем добра,

Но мы хотя и все из одного ребра,

Но не равно мы все к добру расположенны.

В Зерцало взглянь судов: Петра черты священны

Безмездно там велят по истине судить,

Божествен суд таков! Да где судей найтить?

²¹⁰ Закон старается вселить в нас души новы,

Навычки умягчить развратны и суровы,

Ко бескорыстию желание вперить

И с правдою судей сколь можно примирить,

Наградою их льстит и казнью угрожает,

Но против ябеды ничто не помогает.

Ее-то бойтесь вы, сударь, а то роса,

Покуда солнышко взойдет, пробьет глаза,

И чтоб насущного вам хлеба не лишиться,

То должны с ябедой как ни на есть сойтиться.

²²⁰ Всё так, мой друг, но я из правил уж моих

Ни для каких причин не выйду ни на миг.

И я решился раз; что скажешь, всё пустое.

Но...

Перестань, прошу. Да это что такое?

Судейской красный стол, мой друг, я вижу здесь!

Не знаю, как сказать: иль ангел, или бес,

Вняв челобитчиков умильному моленью,

Присутственны места все предал всесожженью;

А как домов таких нельзя здесь вдруг найтить,

Где выгодно суды могли бы поместить,

²³⁰ То председатель наш в свой дом вместил палату,

С казны себе за то приобретая плату.

Так мы нечаянно в святыню забрели?

Но святость, знать, в ней спит, а день уж на земли.

Дивлюсь: для праздника хозяйска именинна

И для сговора...

Чей сговор?

У них едина

Лишь дочь. Я слышал вскользь, — таят,

Да за кого?

Не знаю истинно. Да вам что до того?

Как что? Но на тебя могу ль я положиться?

Я предан вам, сударь! Нет нужды и божиться,

²⁴⁰ Уж после всех тех тайн, что вам...

Так знай, мой друг,

Что страстью нежною пылает к ней мой дух.

В Москве у тетки, где она и воспиталась,

Увиделся я с ней, — она мне показалась;

Влюбился, был ей мил. Но сколько ни влюблен,

Я на войну спешить был честью принужден.

Простились горестно. Она мне поклялася

Любить меня по смерть. Потом война зажглася.

Я дрался, отличен; и сведал наконец,

Что в город сей велел ее привезть отец.

²⁵⁰ Спешил сюда, — в дому процессом задержался;

Приехал, к ней иду, с тобою повстречался,

И слышу, — боже мой! Но может ли то быть?

Возможно ль клятву ей так скоро позабыть?

Да за кого?

Таят, сударь, к чему-то.

Да вот ее идет служанка к нам.

Анюта!

Ах! как я рад тебе!..

И я вам. Да отколь

Принес вас бог?

Постой, и прежде мне позволь

Спросить — правдив ли слух по городу несется,

Что барышня твоя уж замуж отдается?

²⁶⁰ Что отдается, в том, наверное, вам лгут,

Но то не солгано, сударь, что отдают.

Скажи мне искренно, скажи все, что ты знаешь;

Или и ты меня в печали оставляешь?

Хоть словом успокой, Анютушка! меня.

Нет, я всегда, сударь, желала вам добра,

Но вспомнить бы о нас давно, давно пора.

Как в воду канули; где сгибли вы, пропали?

По этот день, сударь, ведь вовсе мы не знали.

Как, вы ведь знаете, что я был на войне.

²⁷⁰ Но средь опасностей и между пуль, в огне

Любезный образ той, котору обожаю,

Преследовал меня; я к ней писал, и чаю,

Сто писем, но представь, от ней ни на одно

Мне ни полстрочкою ответа не дано.

Я был в отчаяньи, в отчаяньи и ныне.

Анюта, пожалей ты о моей судьбине:

Хоть словом услади жестокости ея.

Да что мне вам сказать?

Скажи, любим ли я?

Хотя и не совсем, сударь, вы правы сами,

²⁸⁰ Но правды потаить я не хочу пред вами.

Вас любят, но беда, что принуждают нас

Женою быть того, кто не похож на вас...

Вот это плод, сударь, походов да сражений,

А больше не могу я дать вам объяснений.

За перву весть тебя я рад поцеловать,

И сердце несколько уж стало отдыхать.

Пожалуйста, поди, скажи ты ей, Анюта.

Да вот она сама.

Счастливая минута!

Я вижу вас опять, с восторгом вижу вас.

²⁹⁰ Ах, да откуда вы?

Я в город лишь сейчас

Приехал, и мое желание сердечно...

Вы позабыли нас!

Ах, нет! Я помнил вечно

И вечно и в уме и в сердце вас носил,

Но вам я?..

Признаюсь, ты мне всегда был мил.

Ах! что сказала я?

Что вдруг все те печали,

Которые мой дух доселе отягчали,

Разбило и меня в миг драгоценный сей

Счастливейшим из всех соделало людей.

Где был ты долго так? Ах, друг мой! ты не знаешь

³⁰⁰ Несчастья нашего, всего, что ты теряешь.

Ах, нет! Уж я узнал, что нежну нашу страсть

Стремится разорвать родительская власть,

Но льщусь надеждою, когда они узнают,

Что горесть вам одну лишь тем приготовляют,

То переменят мысль и отдадут тому,

Кого вы избрали по сердцу своему.

Желаю, чтобы ты тем не напрасно льстился

Открыться им во всем теперь же я решился.

О деле разговор подаст к тому мне след.

³¹⁰ Но кто счастливой тот?

Вот батюшка идет.

Позвольте вам, сударь, отдать мое почтенье.

Я Прямиков. Процесс мой к вам на рассмотренье

Вступил. Я в правости на ваш надеюсь суд.

А! Знаю...

А ты что, чего зеваешь тут?..

Поди в уборную: ты видишь, челобитчик.

Осмелюсь вам сказать...

А! господин повытчик!

С днем ангела, сударь, я поздравляю вас,

Желаю новых благ на всякий день и час.

Благодарю, дружок!

Я смелость принимаю...

³²⁰ О деле вам моем...

Да я сказал, что знаю.

Надолго ль в город к нам?

То должно вам решить.

Мы рады гостю.

И... без тяжбы здесь прожить

Я несколько хотел. Позвольте мне о деле...

Рассмотрим мы его на этой же неделе.

Но я хотел, сударь, вам прежде изъяснить...

Напрасно вы себя изволите трудить:

Мы дело на письме увидеть можем ясно,

И предуведомлять хотите вы напрасно.

Однако я прошу...

Вам не о чем просить:

³³⁰ Мы по законам все должны дела вершить.

Без просьбы оправдим, коль право ваше свято,

А сколько ни просить, коль дело плоховато...

Не о потачке я упрашивать хотел,

Бесчестьем вам и мне такую б просьбу счел.

Но дело в сторону; я к вам имею ну́жду,

Процесса всякого и всякой тяжбы чужду,

Важнейшую всего на свете для меня.

Простите мне, что вам откроюсь прямо я.

Вам дом известен мой, порода и поместья:

³⁴⁰ Я льщусь, сударь, что вам не сделаю бесчестья

И искренность моих поступков докажу,

Когда вам как отцу признательно скажу,

Что вашей дочери прелестной красотою

Пленен смертельно я, что счастливой судьбою

Почту я сыном вам, а ей супругом быть.

Дочь! Как? Где вы ее успели полюбить?

В столице, как она у тетушки бывала,

Имел я счастие...

И тетка это знала?

Я страсти перед ней не думал и скрывать.

³⁵⁰ Она с ума сошла! Да как же так спущать?

Мне странно: неужель я этим вас обижу?

Никак, но в первый раз я вас сегодня вижу,

Она же молода; у ней же есть и мать.

Прошу за честь сию спасибо вас принять,

Однако же нельзя так скоро нам решиться.

Я только лишь хотел об этом изъясниться,

Узнать, могу ль себя я хоть надеждой льстить?

На сей седмице вас потщимся мы решить.

Так вы даете мне надежду, что я буду?..

³⁶⁰ Надейтесь, вашего я дела не забуду.

Я с восхищеньем вас, сударь, благодарю.

Добро; явитеся лишь вы к секретарю.

Зачем к секретарю?

Он силу в деле знает.

Да, ба! Повытчик тут с делами ожидает,

Мне резолюцию на них потребно дать.

Позволите ль мне честь к вам и вперед бывать?

Добро пожаловать. Я ваш слуга покорный.

Вот на! Какой востряк! о, да какой проворный!

Лишь только на порог — и к дочке уж успел!

³⁷⁰ Да как сестра моя?.. Кто ей на шею сел?

Знать, что волочутся, и не сказать ни слова!

Да может быть, сударь, что женишка такого

Хотела приласкать. Ведь с тысячью-то душ

Красавец эдакой хоть бы кому так муж.

Чин подполковничий, через четыре года

Полк тысячный, а бог коли не даст похода,

То с сих двух тысяч душ! — Позвольте мне сказать,

Преданнейшу слуге, чем он и вам не зять!

Вот эти молодцы всё ветер лишь гоняют,

³⁸⁰ И родовых наследств беречь они не знают,

А что и говорить о благонажитых!

Кто первый захотел, тот и ощиплет их.

Не знают, что за зверь экстракт и протоколы,

Лишь только разными языки и глаголы

С своими ж русскими на площади, везде

Лепечут, а язык прильпе их на суде.

Ты знаешь, нажил я ведь лишь трудом да потом,

Ну так не жаль ли, брат! как в прах пойдет всё мотом?

Такого зятя я хочу себе найтить,

³⁹⁰ Который бы умел к нажитому нажить.

Да у меня и есть уж некто на примете.

Три дела тут, сударь, которы, по помете,

Уж более трех лет не решены лежат:

Пора бы кончить их...

Да кто же виноват?

Лежат! — вот на! затем, что николи не ходят

Просители ко мне.

Да, чай, они и бродят

Под окнами, сударь, но чтоб сюда прийтить,

Так не с чем им.

Так что ж? За ними мне ходить

Прикажешь?

Нет, сударь, но я за них таскаюсь,

⁴⁰⁰ Их прав иск: я нашел...

Так я и не мешаюсь,

Когда ты что нашел; находка пред тобой.

Да вот у этого последнею землей

Грабительски его соседи завладели

И дом его сожгли.

Хозяина, знать, грели.

А бедных сих дворян в подушный всех оклад

Помещик записал.

Я был бы очень рад,

Когда б в крестьянску чернь, чтоб носа не взносили,

Всех мелкотравчатых дворян перекрестили.

А этот, наконец, за поземельный спор,

⁴¹⁰ Обманом заведен к помещику на двор,

Обруган там, прибит; домой чуть дотащился

И в три дни отдал дух.

Знать, дурно он лечился.

Ну! вот и приговор!

Да что ж хоть первым двум?..

Да дела не могу решить я наобум:

Кто прав, кто виноват, мне это видеть должно.

Из дела...

Ничего увидеть невозможно.

Но внятно говорит тут письменный дово́д.

Потребен — слышишь ли? — изустный перевод.

Но дело на письме гласит довольно ясно.

⁴²⁰ Но дело на письме, хоть бей об стол, безгласно.

Да полно пустошью мне голову ломать,

Поди: к обедне мне пора уж поспешать.

Хоть взгляньте...

Ах! поди, не говори мне боле.

При белом их, сударь, принес я протоколе,

Лишь подписать.

Поди.

Для ангела!

Поди!

Для праздника!

Поди, поди и пропади!

Тьфу! Бешеный какой! чуть к горлу не придрался,

И с челобитчиком скорея б развязался!

«Лишь только подписать, готов и протокол!»

⁴³⁰ Нет, друг мой! да и я ведь также не осел.

Когда всё наголо подписывать я буду,

То скоро работа́ть и челюстьми забуду.

Перо, и то в себя черчилы ведь берет:

Так мне ли одному сидеть разиня рот

И, видя под носом летящих куропаток,

Из сотни не схватить одну или десяток?

Прост был бы я и впрямь!

Вот, милый муженек!

К нам Праволов прислал Наумыча.

Дружок!

Здорово. Господин каков твой?

Вас проздравить

⁴⁴⁰ Велел с днем ангела, и сим...

Изволь поставить.

Поклон вам отдает.

Благодари его;

Но много так на что?

И, сударь ничего!

Но, право, совестно.

Домашне всё ведь это.

А нам бы всё платить наличною монетой.

Неуж, сударыня?

Но будет ли он к нам

На дружеский обед?

Когда угодно вам.

Пожалуй, попроси.

Мы будем дорогого

Ждать гостя.

Я скажу. О деле я два слова

Хотел промолвить вам. Соперник прибыл наш.

⁴⁵⁰ Он был уж у меня.

В бутылках «Эрмитаж».

Но я его оттер. О деле он рассказы

Занес было, но я замял речь.

Тут колбасы.

И с рук сжил.

Сколько ж вам мой господин, сударь,

Обязан!

На роброн атлас.

Какой хабар!

Но как он намекнул, то дело плоховато!

Всё ложно.

На кафтан тут бархатец косматый.

И вы словам, сударь, не верьте.

Ну, добро;

Посмотрим.

Флер цветной невесте на фуро.

На деле мы, сударь, доказываем ясно.

⁴⁶⁰ Добро, добро.

За нас словцо — шампанско красно.

Ужо посмотрим.

Да, мой милый, посмотри:

Одной провизии не съесть недели в три.

Ба, ба! что вижу впрямь! да это двор гостиной!

Изволите шутить.

Обернуто холстиной?

Швейцарской сыр...

Так мы надеемся на вас?

Ну, кланяйся; добро.

Обед наш ровно в час.

Наверно будет.

Ну, спасиба!

Ну, спасиба.

Спасиба!

Там в сенях в кульке прове́сна рыба.

Какой же умница Наумыч!

Не дурак!

⁴⁷⁰ И Праволов какой досужий.

Не простяк!

Как любит он наш дом и как не оставляет!

Зато и делать уж чего не заставляет!

Вот друг, каких теперь в диковинку сыскать!

Всё знает наперед, что думаешь сказать;

Все памятует дни: крестины, именины,

Родины...

Плохо лишь он помнит день кончины!

Им живы, кормит нас, и дом наш, и весь скот;

И, словом, им живем без нужды, без хлопот,

Но до хлопот, смотри, чтоб с ним нам не добиться,

⁴⁸⁰ Уж стал он несколько тяжел мне становиться:

Я слышу, на него отвсюду вопиют.

Лишь утушим одно, другое дело в суд;

И сделал для него уж я таких премного,

Из коих и одно б могло, судить коль строго,

Во уголовный суд меня препроводить,

Чтоб лакомством его оскомы не набить!

Пустое: ты дела ведь все вершишь гладенько.

Что черно, как ни гладь, а будет всё черненько.

Пустое: мы ль одни? Всех не переведут.

⁴⁹⁰ А как по жеребью придет отведать тут?..

Пустое: знать, с утра ты левой встал ногою,

Что голову набил такою чепухою.

Ты только посмотри, как оборотлив он:

В столице у него, ты знаешь, есть патрон,

И сверх того еще приятелей имеет.

Куда ни кинется, везде уж он поспеет.

Так ты, пожалуйста, пустого не страшись

И на него в делах его ты положись.

Что делать!

Ах, на ум теперь пришло мне кстати:

⁵⁰⁰ На Прямикова иск в Гражданской ведь палате.

Так точно.

Он о нем давно мне говорил.

А мне не так давно.

Как он со мной судил,

То с стороны его казалось дело свято.

А я скажу тебе, что очень плоховато;

И я не знаю, как уж тут поворотить.

Однако ж, милый мой, ты должен пособить,

Ведь вспомни, как он нам...

Да помню так, как должно,

Но памятью одной тут пособить не можно:

Тут надобен указ, иль право, иль закон.

⁵¹⁰ Законов столько!

Так.

Указов миллион!

И это истинно.

Прав целая громада!

Всё неоспоримо.

Ну, так чего же надо?

Безумна! надобно такой закон прибрать,

Чем виноватого могли бы оправдать.

Да ведь закон прибрать — секретарево дело,

А ваше лишь решить; и я ручаюсь смело,

Что секретарь прибрал закон уж для него:

Из пропасти такой не выбрать одного?

Да я же не один: ведь у меня есть члены.

⁵²⁰ Вот на еще! да им и море по колены, —

Так много ль надобно их уломать труда!

Ин быть так; если он спроворит до суда

Всех членов наклонить, то вот-те слово свято,

Что уж и я пущусь... хоть дело плоховато!

Притом для дочери он не жених, а клад:

А свой ведь своему и поневоле брат.

Ба! я и позабыл сказать тебе, что снова

Господь нам женишка дарует, и другого.

Как на голову снег сегодни...

Кто таков?

⁵³⁰ Он подполковник; дай мне вспомнить... Прямиков.

Что с Праволовым?..

Да, тот самый.

И на эту

Весть не дал ты ему ответа прямо?

Нету.

Как! хочешь нам его на шею навязать?

Никак; я лишь хотел тебе сказать.

Я слышать не хочу, чтоб не было и духу

Его у нас в дому.

Он нашу дочь-воструху

В Москве уж знал.

Как знал?

Знал у сестры в дому.

Возможно ль быть?.. Да я... Да я ей!.. я ему!..

Спокойся же, мой друг! ведь отказать нам можно.

⁵⁴⁰ Не только отказать, но заказать тут должно,

Чтоб к нам он ни ногой. Он хочет забежать

И сватовством тебя к себе лишь привязать,

Чтоб в деле ты ему помочь не отказался.

Но не на олухов молодчик расскакался.

Нам Праволов давно знаком, а старый друг,

И по пословице, ведь лучше новых двух.

Не правда ль, миленькой? ась?

Правда присносущна,

Но, кажется, к нему дочь очень равнодушна.

Ей что-то Праволов не по нутру.

Так что ж?

⁵⁵⁰ Так на нее смотреть? что стар он, не пригож,

Не финтоват, не враль, так дуре и не нравен,

Но ум его уж зрел и кошелек исправен,

Полюбятся они, как лет пять поживут.

Не так ли?

Точно так. Что за сомненье тут?

Ну, так оставивши пустые, вздорны бредни,

Пойдем; чтоб эдак нам не проболтать обедни.

Ну! всё ль исправно ты спроворил по наказу?

Исполнил всё, сударь, по вашему приказу.

Подарки всем судьям из глаза ты на глаз

⁵⁶⁰ С поклоном от меня препоручил?

Как раз.

И что они тебе на это отвечали?

Что по-судейски им обыкновенно, — взяли.

Наведался ли, где пристал наш Прямиков?

В трактире.

Хорошо; подьячим там пиров

Приятельских давать нельзя ему: народа

И день и целу ночь там тьма без перевода.

Но для запаса ты приставил ли дозор?

За пятьдесят алтын за ним следит весь двор.

Кто стряпчим у него?

Кто стряпчим? нет ни духа.

⁵⁷⁰ Не может это быть.

Отрежьте мне пол-уха,

Коли я лгу. Но я в советники ему

Уж подпустил стишка Ловилова Козьму.

Вы знаете, сударь, как он всем в душу вьется,

А я ему шепнул, что если подберется

Он к молодцу и нам откроет в деле что,

То перейдет в карман ему полтинок сто.

Добро. К секретарю отнес ли ты бумагу?

Отнес, и вейновых чернил большую флягу.

Проворит ли он нам, как честно слово дал?

⁵⁸⁰ Проворит, о! да как! — вовеки не видал

Такого я дельца: в экстракте это дело

Он скомкал так, сударь, что я ручаюсь смело,

Кто б ни прочел его, хоть лоб будь пядей в пять,

Не может слова в нем ни одного понять.

Ответну речь смешал он так уловкой дивной,

Что смысл изо всего является противный

Всему тому, себя чем оправдает он.

Законов в пользу нам подвел он миллион,

Но этим всем еще не удовлетворился

⁵⁹⁰ И вновь с вчерашня дня в архиву он зарылся.

Так ладно всё. Теперь и я тебе скажу,

Что около судей удачно ворожу:

Настроил всех под мой гудок, и труд великий

Лишь был мне около проклятого заики:

Всё душу перегнуть боится сей провал,

Но, с божьей помощью, я черта уломал.

Другим как насказал указов, регламе́нтов

Да сунул в Банковой тисненных документов,

Так и явился чист, а с ним весь бился день:

⁶⁰⁰ Как заикнется, ну, так тут и станет в пень;

И этого сломать дрянного асессо́ра

Труднее стало, чем весь суд и прокурора.

Почти что вчетверо вот этот лишь пострел

Противу всех других мой кошелек заел.

Теперь остался мне один лишь наш хозяин;

Ну, как да не возьмет он?

Кто? кто? этот Каин?

Лишь в полный вес.

И так уж солон мне... Как быть?

Вы знаете, когда похлебки не солить...

Конечно. Между тем ты не забыл искусно

⁶¹⁰ Промеж листов вклеить то показанье устно,

Что мы с покойника?..

Спроворено уж всё.

А те свидетели, которых налицо

Нет, уж подставлены ль?

Уж все, сударь, готовы.

Да твердо ль внушены? и все ли однословы?

Не разобьются уж они в словах, сударь!

А те указики, что дал я, секретарь?..

Все к делу поместил.

Итак, уж ладно дело?

Извольте приступать, сударь, к суду вы смело.

Благодаря творца, удачно здесь клеим,

⁶²⁰ Но чтоб в Саратове по стареньким моим

Делам не вышло мне...

А что же вам опасно?

Я письма получил: еще не видно ясно...

С которой стороны?

Ты помнишь спор за лес?

Ну!

И убитый?

Что ж? неу́жель он воскрес?

Никак; но дело-то умерше воскресает.

Вздор: кто войдет?

Да черт горами ведь качает.

Нет ни наследничка...

Отколь, не знаю, зло,

Но до наместника уж дело-то дошло.

Да у наместника...

Приятелей имею,

⁶³⁰ Но я на них весьма надеяться не смею.

Ведь та беда, теперь не так, как в старину:

Бывало, кто уж раз возьмет твою казну

В замену совести, то уж солгать стыдится;

Теперь хоть от тебя, как прежде, всяк щечится,

Хоть всяк обеими по старине берет,

Но если дело где доходит до хлопот

И ежель туго где прийдет стоять за другом,

То он и с кошельком вильнет направо кругом.

Но что о будущем — о настоящем мне

⁶⁴⁰ Здесь нужно хлопотать: с отцом наедине

Я постараюся условиться о деле,

Чтоб скомкать нам его на этой же неделе.

Он тем охотнее решится мне помочь,

Что выдать за меня свою желает дочь.

Но неужель и впрямь, сударь, на ней жениться?..

Я б должен наперед с ума сойти, взбеситься.

Возможно ль дурочку, в столице лет с шести

Преизбалованну почти до двадцати,

Которая приход с расходом свесть не знает,

⁶⁵⁰ Шьет, на Давыдовых лишь гуслях повирает

Да по-французски врет как сущий попугай,

А по-природному ни здравствуй, ни прощай, —

Возможно ли в жену такую взять мне дуру!

С ней разве запереть себя навек в конуру.

Нет, тешатся пускай мать ею да отец,

А я слуга ее, лишь делу бы конец.

Но до того манить мне их женитьбой надо.

Вот на! забыл: сюда, чай, членов всех громада

На именинный пир изволит навалить,

⁶⁶⁰ Я всех их наповал хочу перепоить.

А чтобы не довесть хозяев до убытков,

Ступай и разного запаса и напитков,

Как за обед пойдем, сюда ты принеси;

И сам секретаря усильно попроси,

Чтоб был он за меня с хозяином картежить,

А проигрыш его не должен уж тревожить.

Поди, да вот он сам.

Здорово, милый друг!

Я вас ища, сударь, обегал город вкруг:

И в уголовной был, там в нижнюю расправу,

⁶⁷⁰ На миг к колодничью я забежал приставу,

Оттоль к межевщику, оттуда в магистрат,

Оттоль в смирительный, оттоль сюда; и рад,

Что вас хоть здесь застал. Я радостну новинку...

Какую?

Тьфу, забыл...

Вот, друг мой, на вспоминку.

Да, да; поймал: она. Да сколько же трудов,

Пока дорылся! Дни...

Ну! без обиняков.

Скажи ее.

Дни три, поверьте, без засыпу...

Ведь надо было мне бумаг огромну кипу...

Я верю; но скажи.

Но прежде чем сказать,

⁶⁸⁰ Я должен вам...

Тебе я должен, можешь взять.

Да только лишь скажи.

Как вы нетерпеливы!

Так я скажу, сударь, что вы весьма счастливы

И что моим трудом, вдруг после тьмы забот,

Ваш иск возьмет, сударь, хороший оборот, —

А что? не рады ль вы?..

А ты что не хохочешь?

Скажи лишь прямо всё; я рад дать, что ты хочешь.

Ну так скажите ж мне, как при крещеньи зван

Был друг наш Прямиков?

На что?

Да как?

Богдан.

Зовите ж вечно вы меня Искариотом,

⁶⁹⁰ Когда он искони не окрещен Федотом.

Какой вздор!

Нет, не вздор: духовной доведу.

Да если б он был так и назван на роду,

То много ль из того корысти бы мне было?

Что вдруг ваш ум, сударь, так тупо притупило?

Нет нужды знать, зачем он имя пременил;

Поныне он Богдан, а я вам доложил,

Что Прямикова сын в свое, сударь, крещенье

Федотом назван был, то малое ль сомненье

Тут предстоит, что сей Богдан не тот Федот,

⁷⁰⁰ О чьем наследии ваш иск, сударь, идет?

Ах, друг ты мой! дружок! Ах, друг ты мой сердечный!

Я благодарностью тебе обязан вечной.

Ну, как же удружил ты этой новизной!

Тьфу, эк он вывернул! — бесовской сын прямой!

Я вам сказал, что вы обрадуетесь сильно.

Да как в делах твое проворство изобильно!

В духовной?

В ней, сударь!

Его отца?

Отца.

Доеду ж этого теперь я молодца!

В согласье важного такого документа

⁷¹⁰ Я тотчас поспешил, не тратя ни момента,

К прошенью вашему прибавку учинить,

Для вас потребно где экстракт перечернить,

И к завтрашнему дню всё будет уж готово.

А как и дело всё прияло образ новый,

То новенькие я законы приискал

И с делом, кажется, гладе́нько сочетал.

Но если и еще чего тут недостанет,

То этот всё, сударь, указик вам натянет.

Подай, мой друг! Ну, так одно к другому льнет...

⁷²⁰ Теперь он от меня уже не ускользнет!

Ах, милый ты мой друг! как я тебе обязан!

Готов служить вперед: я к вам душой привязан.

Спасибо; верю я, но вот на этот раз

Прими, мой друг, еще, пожалуй, за указ.

Казалось, господа приехали.

Анюта!

Здорово! Не дичись, сторонних нет ведь тута.

Как барышня спала, скажи мне, ночью сей?

Нехорошо.

А что?

Всё чудились вы ей.

Мне лестно, что меня она и сонна видит;

⁷³⁰ Знак, что и наяву меня не ненавидит,

За эту весть хочу Анюту в первый раз

Я подарить.

Да ведь весть эта не указ;

И я не знаю их.

Ты знаешь «Уложенье».

Пожалуй же прими за доброе хотенье.

Из доброй воли вам хочу желать добра.

Вы видите, она не падка до сребра;

Пожалуйте лишь мне, я золотцо́м подброшу.

Ах, как я лавержет тебе, срамец, взъерошу!

Карету слышу я, их надо встретить мне.

⁷⁴⁰ Оставь с хозяином меня наедине.

Усердно с праздником, сударь, вас поздравляю.

Благодарю весьма; здоровья вам желаю.

И вас, сударыня!

Мы вдвое должны вас

Благодарить: с утра вы не забыли нас.

Мне, право, совестно, что вы...

Как вам не стыдно?

Так много уж для нас...

Вот это мне обидно.

Нет, это слишком уж...

Нельзя ль не вспоминать?

Вы разоряетесь...

Прошу же перестать.

Но я вперед прошу...

Хоть мало пощадите.

⁷⁵⁰ Так много...

Иль меня вы выжить вон хотите?

Никак: вы дорогой и милый гость у нас,

И сердцем рады мы вас видеть каждый час,

Но на один лишь миг... чтобы разоблачиться.

Прошу, сударыня, со мною не чиниться.

Прошу ж, друг милый, сесть.

Мне совестно в такой,

Как ныне, день скучать...

Приятель дорогой!

Пожалуй, говори с душою мне открытой.

О деле я моем, чтоб лишней волокитой

Не изнурять себя, желал вам говорить:

⁷⁶⁰ Соперник мой уж здесь, он станет яму рыть.

Ну, да коли не прав, так сам падет во ону.

Но, может быть, иной поверит ветрогону

И станет иначе о деле уж судить;

Потребно мнениям не дать, сударь, простыть,

Тем паче что мое так в деле право свято...

Нет, между нас сказать, так дело плоховато!

Вы шутите, сударь, извольте лишь войтить,

Вы ясно в деле сем изволите найтить...

И не наследник он... наследному именью,

⁷⁷⁰ Что несомненному подвержено сомненью

Свидетельство, что дал ему уездный суд,

Что хоть соседы все и присягнули тут,

Но документы где и ясные бумаги,

Не должно там отнюдь уже давать присяги;

И вы б увидели, что с стороны его

Он правится ничем, а напроти́в того,

Нашли бы, что мой иск по купчей, мною взятый...

Ну, что ни говори, а дело плоховато!

А как велик ваш иск?

Да только лишь село,

⁷⁸⁰ От коего земли уж много отошло,

Да маленькие три при оном деревеньки;

Угодья хороши, да мужички бедненьки,

С осьмью поставами плотина на реке,

Притом и сенокос и лес в особняке.

Я слышал, конской есть заводец там богатый?

Я мог бы услужить...

Да! Дело плоховато!

При том?

Три пустоши хоть меры и большой,

Да только кряж земли уж тут пришел другой.

Еще два озерка да пруд.

А скот рогатый?

⁷⁹⁰ Имеется; я б мог...

Да! Дело плоховато!

А! кстати: слышал я назад тому дней пять,

Что вздумали и вы деревню покупать;

И с выгодой притом?

Да так, была затея;

Отстал.

Что ж?

В долг купить, так заболит и шея,

Наличных же даст бог.

Когда сия одна

Причина, то... а как последняя цена?

Три тысячи.

Всего? Да это даровое.

Я почитал, сударь, по крайней мере вдвое.

Поверьте мне: я вам советую купить.

⁸⁰⁰ Я б рад, да ежели мне нечем заплатить?

Уж это не должно тревожить вашу думу.

Я вам могу служить: я точно эту сумму

Имею, и ее мне некуда девать.

Нет, я вас не хочу отнюдь обременять.

Напротив, вы меня чрез это облегчите;

И неужель меня обидеть захотите?

Вы знаете, я вам друг не с вчерашня дня.

Притом же я почти уже вам и родня:

Вы за меня отдать ведь дочь согласны вашу?

⁸¹⁰ Но, милый! не вошли еще вы в се́мью нашу,

А деньги любят счет, и брать на срок взаймы...

Да в этом дружески сойдемся с вами мы:

Вы отдадите мне, как лишние случатся.

Нет, нет.

Да у меня они ведь залежатся.

Позвольте ими вам из дружбы услужить.

Вот все тут.

О, нет, нет.

Итак, вы оскорбить

Намерены меня, когда, сударь, от друга

Вам не угодна уж и малая услуга?

Да как?

Не тратьте слов

Нельзя вам отказать,

⁸²⁰ Но, ей-ей, совестно...

Опять-таки, опять!

Я вам расписочку...

Мы с вами так уж близки,

И меж друзей, сударь, какие тут расписки?

Вы вяжете меня доверенностью сей,

Мой милый друг, сильней, чем строгость векселей.

Ни в малой для сего не будьте вы тревоге.

Но эта, чаю, мне деревня по дороге,

Я б завернул в нее, чтоб распорядок дать

И обстоятельно вам отрепортовать,

Когда б скорей меня отправили отселе.

⁸³⁰ Да быть так, уж добро: на этой же неделе.

Мне дела на словах нельзя так изъяснить,

Но на бумаге все изволите найтить.

Ин на бумаге мы увидим все как должно.

Итак, надеяться уже, сударь, мне можно?

Да прочих членов тож вам должно попросить.

Очи наклонны все мне право присудить;

Лишь вам, сударь!..

Когда уж все они согласны,

Ин уж добро; по мне, вы будьте безопасны.

Да слышу, вот валят все гуртом к нам они.

⁸⁴⁰ Хозяину поклон, счастливы, долги дни.

Желаю здравствовать, усердно поздравляю.

Здоровы с праздником.

Я счастья вам желаю.

И-и я по-по-здра-здра-здра-здравляю вас.

Да ниспошлет господь тьму благ на всяк вам час.

Благодарю, друзья! Жена, проси садиться.

Покорнейше прошу.

Вели ж поторопиться

И стулья нам подать.

А-а, и милый друг

Наш, Праволов, здесь!

Что, здорово ль?

Для услуг.

Да что-то не весел?

Ведь наш он челобитчик.

⁸⁵⁰ Ну! проповедь! — Прямой поп этот всех обидчик:

Не жди конца, когда о взятках он начнет.

А сам ведь и с живых и с мертвых он дерет.

Родись, крестись, женись, умри, греши иль кайся,

А кошельком за всё с ним начисто квитайся.

Да ведь питает он себя от алтаря.

Мы ж из насущного лишь служим у царя.

Но, пра-прав-право, он не без при-при-чи-чины...

Другая проповедь!

А тут не жди кончины.

До-до-до-води-дит и-и-ино-ногда

⁸⁶⁰ Нас пра-пра-правдою до-до-до сты-стыда.

Венгерский антал как?

Зелен и хлебом пахнет.

Те своры крымских?

Ну уж, брат! хоть кто, так ахнет!

Карета какова, любезный прокурор?

Так гибких в жизнь мою я не видал рессор.

Те с жемчугом часы?..

Прекрасно репетуют.

А что же нового по городу толкуют?

Не знаю, правда ли, а громко говорят,

Что губернатором к нам будет...

Кто же, брат?

Слышно́, что Правдолюб.

О, упаси владыко!

⁸⁷⁰ Вот тут-то, милые, уж в строку каждо лыко!

Правдив, как Страшный суд, безмезден, копотун

И человечества он общий опекун;

Во всяку входит дрянь, кто б с просьбой ни втесался.

Да, право б, я его нимало не боялся:

Пусть губернатор он, что ж? нам он не судья:

Не дую в ус ему, сидя в Гражданской я.

Да он как дунет в ус, так, слышь, и с места сдует.

Ведь как в Сенат кого вчерне он обрисует,

Так по кормежной вмиг герольдия пашпорт...

⁸⁸⁰ Да без суда меня, хотя б он сам был черт,

Не может осудить.

Однако как рассудит

За благо выгнать вон, то выйти вон принудит.

Ведь трудно, милый мой, нам прать против рожна!

Послушайте: вот вам другая новизна:

За взятки, говорят, уж велено...

Простите,

Что речь вам перебью. Для бога вразумите,

Как можно взятками попасть в беду? Ведь тут

Один для давшего и для принявших суд.

Так черт ли понесет кого-нибудь с доносом?

⁸⁹⁰ Ты огорошил нас заботливым вопросом.

Но кратко я на то скажу тебе в ответ:

Ты разве позабыл, что весь издревле свет

Всё на авось-либо надежду полагает?

А что, жена? гостей ведь водка ожидает.

Проси ж.

Покорнейше...

Ведите.

Должно вам.

Прошу же, милые мои, не по чинам.

Тьфу, пропасть! как устал! я думал, надорвуся,

Покуда с ношей сей на лестницу взберуся.

В высоких так домах, на пагубу людей,

⁹⁰⁰ Сам черт, знать, научил проклятых жить судей

И выдумал для них таки крутые кры́льца.

Схватясь, чтоб не упасть, я вырвал два перильца.

Покуда барина они пооберут,

Проклятые, меня безвинно надорвут.

Уж лучше б в яме жить пиявкам сим годилось:

Что б с улицы пустил, само бы к ним вкатилось.

Ну, что ты вопишь, брат? о чем твоя тоска?

О, если б стряпчим был ты хотя полгодка,

То б, верно, проклинать не стал твою судьбину.

⁹¹⁰ Когда б был принужден нагнуть сто раз в день спину,

Верст тридцать обежать по городу пешком

В дождь, слякоть иль мороз и зной бумаг с мешком,

Под солнцем на поклон не опоздать до члена,

Ждать часик у ворот, хоть грязь и по колена,

И как ни гнали б прочь, а доступ получить,

Указов наизусть сто сотен затвердить,

Иль просидеть с пером тут ночи без засыпу,

А до удушья там в архивну врыться кипу,

Того ласкать, кого душой нельзя терпеть,

⁹²⁰ От всякого сносить, ко всякому поспеть,

А что несноснее: так целы дни поститься

И всех перепоить, а самому трезвиться!

Со всем тем после всех докук, трудов, хлопот,

Как дело иногда бывает в черный год,

В непользу барина свихнется сатаною,

То прийдет тут еще отдуться и спиною.

Вот жизнь! так ты, мой друг, Архипушка, молчи,

Поди и около теленков хлопочи.

Что так, сударыня, бежите торопливо?

⁹³⁰ Так, делать нечего.

Да гости, неучтиво.

Вот. А они ко мне учтивы ли?

Как быть?

Вы <пол>хозяйка, вам их должно угостить.

Мне их? И впрямь! Они такие грубияны!

Что делать!

Не хочу; они такие пьяны!

У тетушки у нас ввек не был пьян никто.

Да то у тетушки, а здеся всё не то.

Я вижу очень.

Так вам должно применяться.

Поди ты. Не хочу. Как эдак напиваться!

Не вам, сударыня, советую я пить,

⁹⁴⁰ Но пьяных здесь гостей по крайности сносить

При матушке.

Да ба! и это ново!

Вино к десерту, знать, иль полднику готово.

А вы зачем?

Зачем, не спрашивай, а с чем!

Запасец этот я своим принес плечом.

Зато б меня, когда б была не столько люта,

Ты подарить должна, бесценная Анюта!

Мне нечем подарить.

Хоть малый поцелуй.

Тьфу, эдакой наглец!

Пожалуй же не плюй

В колодец: может быть, испить ведь доведется.

⁹⁵⁰ Поди же, отвяжись.

Ну! кто слегка так бьется?

Коли ж скупи́шься ты... так я тебе дарю...

Ин, вот мой поцелуй тебе.

Благодарю.

Что вижу, бестия!

Кто больно так дерется?

Да он, сударыня, не ведь куда несется...

За вашу же я честь, не вытерпя, с сердца...

Чтоб он с переднего не заходил крыльца

С подарками.

Теперь ее измеря пяди,

Я буду заходить, сударыня, уж сзади.

Но, дура! не давай ты воли-то рукам.

⁹⁶⁰ А ты, мой милый друг, Наумыч, ведь и впрямь,

Что прямо лезешь так, то делаешь негоже;

Иному с стороны покажется похоже

На нечто странное, и весть господь на что!

Спасибо; но поди, чтоб не увидел кто.

Как из-за столика они десертна встанут

И на простор сюда гуртом уж все нагрянут,

То приходи и ты.

А ты жеманна, дочь!

Зачем оставила гостей и вышла прочь?

У вас неужли то так на Москве ведется:

⁹⁷⁰ Невеста прочь, жених один и остается?

У нас в Москве отнюдь, божусь вам, женихов

Мы не видали.

Добро. А Прямиков?..

Я знаю ведь уж всё, да я не помирволю,

Не тетушкину, слышь, а делай нашу волю.

Мы Праволова уж давно тебе сулим,

Упрямься или нет, а быть тебе за ним.

Итак, голубушка! смотри не зазнавайся,

И нравиться ему как можно ты старайся.

Ах, матушка! Прошу вас на коленях я,

⁹⁸⁰ Избавьте от него, избавьте вы меня.

Я нравиться ему уж не могу, божуся;

Что не люблю его, и в том вам признаюся.

Избавьте вы меня, — он мне несносен так!..

Но если упросить вас не могу никак

И у себя меня держать вы не хотите,

То к тетушке меня, прошу вас, отошлите.

Не буду в тягость ей. Я сколько с ней жила,

Божуся, лишнею отнюдь ей не была.

Встань, дура! и молчи; про тетушку ни слова,

⁹⁹⁰ Там прежни шашни с ней вы заведете снова.

Не льстись, голубушка! Я раз сказала уж,

Что Праволов тебе наверно будет муж.

А ежели ему ты согрубишь хоть мало,

Молись, чтоб моего терпения достало!

Да вот все.

Пьяные.

Знать, хочешь ты румян?

Ну, стол, уж прямо стол! Всё вместе: сыт и пьян.

Десерт!

Напиточки!

Откудова что взято!

Нет, что-то повар наш сегодня плоховато...

Немного запился.

Да празднику кто рад,

¹⁰⁰⁰ Тот до́ света уж пьян.

А что? не правда ль, брат?

Пословица не лжет.

А тот, кто время тратит,

Она ж ведь говорит, что дорого заплатит.

К чему словцо?

К тому, что множество червей

В колодах сих давно свободы ждут своей.

Он прав: пора пустить их по зелену полю.

Ну, прокурор! реши колодничью неволю,

Тебе вступиться долг.

Изволь, мой друг, изволь!

Кто как?

Мы наберем, я с вами в рокамболь,

Советник в помощь вам.

А кто ж в заповедную?

¹⁰¹⁰ Я банка не мечу.

Добро, и вас обдую:

Я делаю вам банк. Наумыч! ты мечи,

Да, знаешь, пяль глаза и всячески щечи.

А кто ж со мной в пикет?

Сударыня, простите,

Вы нашу партию ведь окончать хотите.

Я к вам.

А за себя, чтоб вас не разлучить,

Позвольте моего мне друга посадить.

По мне вы как хотя.

А я и рад размену.

Какую ж нашей мы игре поставим цену?

Я по пяти рублей, а меньше николи.

¹⁰²⁰ Садись, мой друг, но лишь, пожалуй, не соли.

Да годовой оклад с нас эдак сбрить изволишь

В три пули, ежели да нам не помирволишь.

Не горячись, а то и впрямь как раз бобыль.

Я рад бы, но когда пожалует шпадиль,

Она не документ, не выбросишь из дела.

Да что же на столе наличного нет мела?

А много ль в банке-то наличных?

Сотни три.

Наумыч, не ударь ты в грязь лицом, смотри!

Как ни смотри, ни зги в две талии не взвидит.

¹⁰³⁰ А я боюсь, что он вельми нас всех обидит.

Снимайте: полно вам пороть-та дребедень.

А мы по старине, по четверце поэнь.

Когда угодно вам.

И также всё с рефетом?

На что, сударыня, и спрашивать об этом.

Жена, рефетом ты не замори гостей.

Ах! кстати ль! Анна! Ну ж поди, почародей.

И пуншик изготовь.

Ну я ж вам подрадею.

Да рому не щади. Для милых не жалею

Я ничего гостей.

Нет, дама не везет,

¹⁰⁴⁰ Так атанде, авось мне вывезет валет.

Тьфу пропасть! соника: и этот вон из кона!

Вот штраф за то, что ты идешь против закона,

И в запрещенную игру...

Да, видно, нам

В нее играть судьба с поры той, как Адам

В нее наследное всё проиграл именье.

Ха, ха, ха, экой вздор! какое заключенье!

Вот в мнениях твоих всегда подобный вздор

Ты предлагаешь нам, почтенный прокурор!

Ну, от кого, скажи, наследие Адаму?

¹⁰⁵⁰ Да от кого-нибудь, а надобно ж...

Тьфу! даму

Я, слушая ваш вздор, как олух, прозевал.

Позвольте, чтобы я за прокурора стал.

И я готов теперь представить вам урода,

Который без отца, без племени, без рода

Наследие берет: а именно таков

Точь-в-точь соперник мой, молодчик Прямиков.

Ну, докажи же нам; то быть так, всем собором

Пожалуем тебя мы нашим прокурором.

Эк он объехал след!

Ей-ей, не без ума.

¹⁰⁶⁰ Великий тут скачок, хоть линия пряма!

От Пря-Прямико-кова до-до Ада-дама?

Насилу наконец мне выиграла дама.

Охотно, и на ваш я посылаюсь суд.

Покойный Прямиков, и нет сомненья тут,

Имел лишь одного во всю свою жизнь сына,

Которого уж нет; скора была кончина.

Где точно умер он, вам не могу сказать;

Сколь ни желал, того не предуспел узнать,

Но звался он Федот, так вписан в родословной

¹⁰⁷⁰ И даже у отца так назван и в духовной.

Сей, напроти́в того, зовется уж Богдан,

Итак, вы видите, что явный тут обман

И что чрез хищное, неправедное средство

Федотово к себе Богдан прибрал наследство.

Вы лишний уголок...

Прямой ты прокурор!

Отдать я должен честь.

Кто я? Да я не вор.

Льнет разве и к тебе?

Не гну и пальца даром.

Берете шутку вы с таким, как правду, жаром.

Ра-разве Бо-Богдан не-не Фе-Фе-Федот?

¹⁰⁸⁰ Ты видишь, тут сбылось: Федот-де да не тот.

Что ж он Богдан, то хоть у самого спросите.

Да, кстати, вот он сам.

Черт просит.

Извините,

Что дружескую я беседу помешал,

Я с праздником, сударь, поздравить вас желал,

И вам, сударыня, отдать мой долг.

Садиться

Прошу.

А я б просил его скорей проститься.

Не в пору гость...

Как вас, сударь, зовут?

К чему вопрос? — Богдан.

Лгу ль я?

Тут ясный суд.

А вижу... я было сперва и не приметил.

¹⁰⁹⁰ Здесь кстати моего соперника я встретил,

Мы можем на словах вам дело объяснить.

Но мы словесных дел не можем ведь судить.

Я не суда прошу, а только рассужденья.

Да до суда нельзя открыть судейска мненья.

Но правду открывать вам не запрещено.

Да не келейно так, в дому.

Не всё ль одно,

Где вы ее, сударь, и как бы ни сыскали?

Но сверх того, когда б вы истину узнали,

То бы неправого могли бы устыдить

¹¹⁰⁰ И с ним меня, сударь, без тяжбы примирить,

Я в правости моей на суд ваш полагаюсь.

Но я, сударь, в дела чужие не мешаюсь:

На то ведь Совестный лишь установлен суд.

Мирить на свете всех ему лишь вверен труд.

Мириться, — стало быть, не прав.

Не прав, конечно;

Кто за свое пойдет мириться?

Я сердечно

Рад миру, но, сударь, я, право, вам не лгу:

В чужие я дела мешаться не могу.

Вы в Совестный бы суд пошли.

Я рад идтить,

¹¹¹⁰ Но милости его не мог уговорить.

В суд Совестный, сударь, вы, знать, затем спешите,

Что снисхожденье в нем к себе сыскать хотите,

А я, безмездие и истину любя,

Так правым в иске сем, по чести, чту себя,

Что спорного всего наследства и именья

Достать я не хочу отнюдь из снисхожденья,

Но чтобы чистым мне пред целым светом быть,

Законом лишь его желаю получить.

Когда бы стали все судящиесь мириться,

¹¹²⁰ На что б казне тогда другим судам платиться?

А плату брав, судить должны мы как ни есть,

Чтоб хлеба царского по пустякам не есть.

Когда же вы судить хотите непременно...

Я прав, хотя судить пред целою вселенной.

То в кратких я словах...

Да на бумаге мы...

Ах! кто б избавил нас от этой кутерьмы?

Нелегко принесло!

Вам объясню всё дело,

И, если что не так, сказать он может смело.

Но ябеде, сударь, отнюдь я не учен.

¹¹³⁰ Что ж я неправедно имения лишен,

То мой поверенный законами вам теми...

Готов вам доказать пред каждым и пред всеми.

Не с ним, а с вами я беседовать желал.

Я неуч в ябедах, — уже вам раз сказал.

Но изъясняться с ним и подло мне и низко;

Вам так же, как и мне, ведь ваше право близко.

Вам ближе лих оно.

Мне ближе! мне? а как?

А так, что в ваших всё имение руках,

А с правом я моим лишь по судам таскаюсь,

¹¹⁴⁰ Моим живете вы, — а я лишь разоряюсь.

Но я согласен вам теперь же всё отдать,

Лишь право мне свое извольте доказать.

Я вам твержу, сударь, что ябеды не знаю.

Я меньше вас ее увертки понимаю.

Не ябедничать я, а правду говорить...

Я вижу, вы меня готовитесь бранить,

Но я вам уступлю из уваженья к дому.

Не брань, а истину...

Да этому содому,

Как вижу я, отнюдь не будет и конца.

¹¹⁵⁰ Дом отперт мой, сударь, ведь не для наглеца:

Я не стерплю, чтоб кто гостей в нем и словами...

Безвинно виноват, сударыня, пред вами,

Я почитаю вас и почитаю всех,

Но слов хочу ему сказать не больше трех,

И не о деле сем, поверьте мне, божуся.

Послушайте!

Ну, что? нимало не боюся.

Бояться нечего: я то хочу сказать,

Что ябеды тебе не стану запрещать;

Как хочешь каверзи, вывертывай указы,

¹¹⁶⁰ Стерплю и плутни все и ябеды пролазы,

Но если в доме сем дерзнешь ты дочь любить

И если вздумаешь ее ты мужем быть,

То я тебе божусь, что эту тяжбу нашу

Решу тем, что тебя как черта окарнашу

И по миру пущу без носа, без ушей.

Порука сабля в том, — поверь, пожалуй, ей,

Она не шутит ведь. — Ну! помни ж.

Не забуду.

Помехой пиршеству я вашему не буду,

Покорный всех слуга,

а особливо ваш.

¹¹⁷⁰ Слуга нижайший ваш.

Какой же бешеный наглец!

Какая блажь!

Да что тебе, мой друг, на память он оставил?

Так, ничего: просил, чтоб я себя избавил

От нарастающих и суетных хлопот.

Впрямь, видно, богом дан тебе, брат, сей Федот:

Хлопочет о тебе, как друг.

Да вы шутите...

Бет мой...

И этот ваш! Для бога пощадите.

Я в пух ощипан.

А! чужой ведь щиплем пух.

Да чаще каски-то хватай, сердечный друг!

¹¹⁸⁰ Высокородный всё грандиссимо хватает.

Душеприсяжный твой кругом нас обирает.

Да так и надлежит.

Но кстати, ты бы встал.

Позволите ль, чтоб он нам пуншик сработа́л?

Он мастер.

Хорошо.

И впрямь, а то красотка

Нас как на водопой...

Вот там в корзине водка.

Капот.

Так истинно.

Да кто ж?

Да я капот.

Вот это сработа́л проклятый всё Федот.

Что ты, ты кар-кар-кар...

Ну! полно же ты каркать.

Пора, Наумыч! Слышь? Покинь ты с ней балакать.

¹¹⁹⁰ Ну что же, Софьюшка, ты так невесела?

Ты б к нам Давыдовы хоть гусли принесла,

Да нам запела бы.

Поди ж, поторопися.

А, а! доехали!

Что?

У него спросися.

Да что, беда, сударь, и я уже капот.

Смелей, лови сикурс!

Вот это всё Федот.

Да вам Федот лишь смех, а мне уж с сим Федотом...

Ну что ж? Коли и впрямь каким-нибудь комплотом

Богдан Федотово имение заел,

Так есть на это ведь закон.

Уж я велел

¹²⁰⁰ Прибрать и вынесть всё.

Я, чаю, в Уложеньи.

Есть множество, сударь!

И также в Учрежденьи?..

Имеется.

Нельзя, чтоб не гласил указ...

Гласят, и многие...

Ясней всего Наказ

Об этом говорит в статье той, где, где... об этом...

Вот темна пароли.

Туз наряду с валетом.

Ведь точно к этому закон идет и тот,

Где за поступок лжив...

Идет, сударь, идет...

И если Регламент да согласить с Наказом...

То сходно будет всё с помянутым указом.

¹²¹⁰ Ну! так чего ж? и вам весьма короткий суд.

Федота в сторону; Богдан, конечно, плут,

И должно, отобрав Федотово именье,

Отдать кому есть след. Мое такое мненье.

И я то ж мню.

И я.

И я.

И-и-и я.

С столь общей мыслию согласна мысль моя.

Благодарю вас всех.

Законы все отчасти

Клеятся.

Станем же и мы клеить масть к масти.

Запой же нам, мой друг!

Что батюшка велит?

Что хочешь, милая!

Послушай, как бренчит.

¹²²⁰ Глух звук, — не слышу я.

Хоть с длинными ушами.

Взглянь, как работает руками и ногами!

Счастлив, кто на всё на свете

Мог без зависти глядеть

И в кругу мечты иметь

Добродетель лишь в предмете.

В совести спокойной тот

Тьму прямых отрад найдет.

Клад свой Крез напрасно множит,

День над ним не спит, ни ночь:

¹²³⁰ Как его себе ни прочь,

Злой случа́й похитить может.

В свете всех богаче тот,

Кто лишь правдою живет.

Хоть весь мир кто завоюет,

Счастливых не сыщет дней:

Средь победы звук цепей

Беспокойный дух волнует.

Счастлив истинно лишь тот,

С правдой кто в миру живет.

¹²⁴⁰ Помути, господь, народ,

Да нако́рми воевод!

Счастлив истинно лишь тот,

С правдой кто в миру живет.

Помути, господь, народ,

Да нако́рми воевод!

Что ж, пуншу?

Анна! что ж? проворней подноси,

И чаще, и кругом, да милости проси.

Мы скоро у нее уж милости попросим.

Когда б кто песенку!

Да лучше карты, бросим:

¹²⁵⁰ Не стала дама везть.

Ты тяжело кладешь.

Любезный прокурор! Ты хорошо поешь?

Запой нам.

Рад душой, да голоса-то нету.

Ну, как-нибудь.

Мы все пристанем для комплекту.

Бери, большой тут нет науки,

Бери, что только можно взять.

На что ж привешены нам руки,

Как не на то, чтоб брать?

Брать, брать, брать.

...И драть.

Ей, браво! хорошо!

Ведь сам сложил словца.

¹²⁶⁰ Да по работе как уж не узнать творца?

Бери, большой тут нет науки,

Бери, что только можно взять,

На что ж привешены нам руки,

Как не на то, чтоб брать?

Брать, брать, брать.

...И драть.

Ведь без указа нам не стать

Пословицы ломать,

Котора говорит: что взято,

То свято!

Свято!

Но надо, чтоб уйти прижимки

И чтоб не оплошать,

Перчатки-невидимки

На миг не скидавать.

Бери, большой тут нет науки...

Но под шумок-ат я без бета, как без шляпы.

Да слышь, укороти вот эти хищны лапы,

Ты доберешься так и до последних крох,

Уж в проигрыше я почти что сот до трех.

¹²⁸⁰ Да наши деньги ведь из вашего кармана...

Вы вспомните лишь им Федота иль Богдана,

То счастие тотчас возьмет к вам оборот.

Поди с Федотом прочь: ему, слышь, не везет,

И хлап уж проиграл. Так к даме я пригнуся

Еще хоть раз.

Постой: а я так уцеплюся

За хлапа.

Хлапа я что хлопну, то убью.

Фальшива талия. Ну! заплати ж мою...

Мои две пароли.

Мне за туза с транспортом.

И ба-ба-банк чи-чист.

Насилу с этим чертом

¹²⁹⁰ Мы сладили.

А что, сорвали?

Наконец.

Такой же и моей игре, сударь, венец.

Бессчетно проиграл.

Итак, спустил я много!

Но как быть? не всегда щечиться из чужого.

Не так-то много: вот почти и ничего.

Да так, сударыня! четыреста всего.

Да что же, Анна, ты на стены зазевалась?

Носи кругом, уж ты совсем избаловалась.

Насилу вот и мы последнее берем;

Конец.

А сколько же считается на ком?

¹³⁰⁰ Почти что на тебе весь счетец остается.

Мне двадцать восемь приз.

Мне сорок доведется.

С вас восемь.

Так.

Ну! Я довольно просолил.

Извольте ж проигрыш.

Да я бы погодил.

Нет, я люблю платить: ведь денежка счет любит.

Мой проигрыш никто, я чаю, не раструбит.

Никто, никто.

А с вас по старым сколько я?..

Сочтем тотчас, при мне записочка моя.

Я в деле лишь на вас надежду неизменну...

Надейся на меня, как на кремлевску стену.

¹³¹⁰ Могу ли в деле я на вас?..

Хоть согрешу,

Пусть высохнет рука, коли не подпишу.

На вас надеяться я как на друга стану.

Уж от-от-от-от них я не от-от-от-стану.

Позволите ль на вас надежду в деле класть?

Скажи секретарю, — а он что мне подаст...

То я хоть этими обеими руками...

Я вас меж лучшими моими чту друзьями

И вашей помощи всех более ищу.

Свахляют пусть они, — а я уж пропущу.

¹³²⁰ На вас я в деле уж...

Да дело-то худенько!

Ведь штраф пятьсот рублей, так надо бережненько!..

Когда случится что, я их плачу за вас,

Надежны будьте.

Так, но лучше бы в запас...

Так я их поутру пришлю в сохранность вашу.

Ин быть так: с ними уж я не порозноглашу.

У всех теперь уж я настроил дело в лад.

Ты помощь окажи. А это на! — в заклад.

Могу ль надеяться?

Извольте положить-ся.

Однако не пора ль с хозяином проститься?

¹³³⁰ Пора, — покойна ночь!

Прощайте, уж пора.

Слуга ваш.

Сладка сна!

Пора-pa нас с двора.

Зачем, сударыня, вы так раненько встали?

Я не могла всю ночь очей сомкнуть с печали!

Несносный Праволов всю ночь мечтался мне.

Покою от него мне нет уж и во сне!

Что делать с матушкой, что так она жестока?

Что так невинную страсть...

Эта страсть без прока,

Когда позволите мне правду говорить.

Да что же делать мне, и чем тут пособить?

¹³⁴⁰ Как чем? или умом, или упрямством вашим.

Во-первых, предложить родителям дражайшим,

Что если Праволов с которой стороны

Им мил, когда они в него так влюблены,

То могут сча́стливо они на нем жениться;

И что скорее вы согласны утопиться,

Чем быть когда-нибудь драгой его женой.

Вот вам, сударыня, совет последний мой.

Ах, нет, ввек этого сказать я не посмею.

К родителям любовь, почтение имею.

¹³⁵⁰ Хотя они меня и могут погубить,

Но я противу их не смею согрубить.

Ин так, извольте их повиноваться воле.

Я не могу ничем вам пособить уж боле.

И радуюсь вперед, вообразя себе,

Как с Праволовым вы в завидной всем судьбе

Жить будете весь век; как с ним, с его друзьями,

С писцами, стряпчими или секретарями

Обратаетесь вы; и тут уж без препон

Увидите со всех, сударыня, сторон

¹³⁶⁰ Чужое в руки к вам текущее богатство.

Какое для души раздолье и приятство!

Вдов видеть, стариков и нищенских сирот,

От вас свой бедный хлеб просящих у ворот.

Ах! не терзай меня, и так уже терзаюсь.

Но что ж, несчастная! куда ни обращаюсь,

Отрады ниотколь и помощи мне нет.

Однако некто вот на помощь к вам идет.

Не ждал я счастия так рано вас тут встретить.

Ах! если б слез моих он не успел приметить!

¹³⁷⁰ Да что! мне кажется, вы грустны! Вы в слезах!

Нет. Так, так, ничего.

А слезы на глазах!

Скрыть ваши от меня хотите вы печали!

Я вижу, вы меня любить уж перестали;

Другой счастливее...

Ах! не терзай меня,

Не думай, чтоб когда тебе я изменила

И, клятвы позабыв, другого полюбила.

Но ах! Судьба меня над меру отягчила.

Мне матушка велит навек тебя забыть,

А кто несносен, так того женою быть.

¹³⁸⁰ И угрожает мне всей строгостью своею,

Когда противиться я в этом ей посмею.

Что делать?

Что тебе любовь твоя велит.

Знай, что мне смерть с твоей разлукой предстоит.

Коль любишь ты меня, возможешь ли решиться

Убить меня, с моим врагом соединиться?

Пусть всё имение отнимет, <овладеет им>,

Но сердце пусть твое оставит, — им одним

Я счастлив буду, с ним напасти все забуду.

Люби меня, вот всё...

Люблю тебя и буду

¹³⁹⁰ Любить, приятно мне то повторять сто раз,

Но что ж в том, ежели они разлучат нас?

О мысль несносная! Но нет! Позволь мне льститься,

Что сердце может их еще перемениться.

Я в силах оказать услугу важну им,

И с тем пришел. Нельзя, чтоб я поступком сим

Не приобрел себе хоть малой их приязни;

Я сведал, что, меж тем как вовсе без боязни

И без опасности от всех они живут,

В Сенате им враги несчастие куют.

¹⁴⁰⁰ Ах! боже мой! Так им теперь же надо с вами

Поговорить. Пойдем. Да вот они и сами

Идут.

Простите мне, сударь, столь ранний мой приход.

Желанье вам служить меня сюда ведет.

Всё ваше позабыв ко мне жестокосердье,

Я поспешаю вам нелестное усердье,

Привязанность мою на деле изъявить,

И хоть вас, может быть, могу и огорчить

Сей откровенностью, однако же решился

Сказать, что от друзей вчера я известился

¹⁴¹⁰ О предстоящей вам опасности: Сенат,

По разным жалобам на вас, вошел в доклад;

И если вы, сударь, умедлите взять меры,

То нехорошего...

Какие же химеры!

Какие пустяки! Отколь нанес вестей?

И кто к нам в дом просил непрошеных гостей?

Не ведь зачем, не ведь откудова ввернулся.

Служивой батюшка, иль ты ума рехнулся,

Что с вздором эдаким втесался ты в наш дом?

Отколь в головушку твою такой содом,

¹⁴²⁰ Сумбур и ералаш вселился, мой родимый!

Или нельзя ворот проехать наших мимо?

Иль на тебя нашел благой не в пору час?

За искренность мою не ожидал от вас...

Да с искренностью сей тебя мы к нам не ждали.

С чего тебе об нас вдруг хлопоты припали?

Откудова, бог весть, зачем влетел в Сенат,

Отколь взял жалобы, куда вошел в доклад,

Какие меры брать, аршинны иль саженны?

Напрасно на меня вы столько раздраженны;

¹⁴³⁰ Я мнил...

Пожалуй ты, сударь, что хочешь мни,

Но с дрянью к нам такой вперед не загляни.

Но, милый мой дружок, престань ты горячиться

И дай порядочно без жару мне спроситься...

О чем тут спрашивать? Ведь тут один расспрос,

Один допрос: зачем в наш дом господь занес?

Для вашей пользы я...

Трудился бесполезно.

Любя ваш дом...

Прошу так не любить любезно.

Но дай, жена, хоть слов...

Да что уж тут болтать?

Пожаловал к нам в дом затем, чтоб нас ругать.

¹⁴⁴⁰ Возможно ль мне ругать!

Да как же не ругаешь?

И жалобами нам и всем нам попрекаешь.

Какие жалобы? И жаловался кто?

Когда, как, почему, кому, где и за что?

Когда изволите, я покажу вам ясно...

Показывать ты мне изволишь тут напрасно,

Где нечего, хоть будь указка, показать.

Да что противу нас кто может доказать?

Кого мы без суда имения лишили?

Кого не по словам закона разорили?

¹⁴⁵⁰ Кого...

Позволь, жена, мне только слова три...

В дому лих я вольна; в суде ты знай смотри.

Но я...

Но ты, кто ты, голубчик? я не знаю,

Не знала и вперед знать вечно не желаю.

Приехал клеветать!

Ай, нет, не клеветать

Он, матушка!..

Что? что? Тебе какая стать,

Безумная, в дела сторонние мешаться,

За незнакомого против меня вступаться?

Вот по-заморскому нам воспитали дур!

Ты б знала свой филе вязать, строчить тамбур,

¹⁴⁶⁰ Стучать на кляузах иль гарпой утешаться,

А не туда, куда не ведаешь, мешаться.

Поди ж, безумная, в каморку уплетись

И, слышь, мне на глаза день целый не кажись.

Напрасно на нее...

И ты туда ж, скотина?

Знать, около ушей свербит твоя личина.

Я всею пятерней ее пощекочу

И скверный твой язык тотчас укорочу.

Негодна! сгибни вмиг за барышней твоею,

Или — ты слышала? — я всею пятернею...

¹⁴⁷⁰ Мне жаль, сударыня!..

И мне, сударик, жаль,

Что в дом наш суется незвана всяка шаль,

Затем чтоб эдаки нам причинять досады.

Так я оставлю вас.

Весьма мы будем рады.

Насилу с рук сжила! Какой же он востряк!

А на тебя, сударь, наехал, знать, столбняк.

Стоишь, как словно пень, не шевелишь язы́ка,

Всё стряпай за тебя, от мала до велика.

Ну, хорошо же ты настряпала теперь:

По шее чуть его не вытолкнула в дверь.

¹⁴⁸⁰ Ну, было ли за что так сильно рассердиться?

Он, может быть, и впрямь хотел нам подслужиться.

А ты, не расспрося, откуда, кто таков?

Вздор; я узнала ведь, что это Прямиков

И что он лишь затем в дом наш и завернулся,

Чтобы пустых его ты бредней ужаснулся

И Праволову бы в решеньи изменил.

На плохости твоей он умысл сочинил.

Проведал, видно, он, что ты трусливой роты.

Хоть это и пустяк, однако без заботы

¹⁴⁹⁰ С делами нашими, жена, не можно жить:

Чему не должно бы, ино то может быть.

Ты знаешь ведь, у нас и заячие уши

Рогами назовут, то пойдут уши тпруши.

Вот трусость ты свою сам на́звал пустяком,

А в тот же самый миг явился русаком;

Но, старое дитя, скажи мне, как не стыдно

Вдруг трусить оттого, что ложно очевидно?

Отколь молодчику известен стал Сенат?

Откуда знать ему, что он вошел в доклад?

¹⁵⁰⁰ И как, не рассудя сперва, не рассмотряся,

Идтить докладывать, уму не доложася?

Да и докладывать о чем, скажи, родной?

Дела твои текут своею чередой,

Как и везде, — так тут о чем и доложиться?

Ведь всей святой Руси в доклад не поместиться,

И с этой стороны спокойся; так о чем

Еще? О взяточках? — так мы лих не берем

И принимаем лишь, что нас принять неволят.

Жена, я уж сказал: не вечно, слышь, мирволят,

¹⁵¹⁰ Не всё двуличную дает расправу суд,

Ино ведь взятками приемы назовут,

И так как...

Ну добро, на всё я соглашуся,

Но к речи начатой теперь я возвращуся.

Отколь молодчику дошел об этом слух,

Когда здесь ни один о том не знает дух!

От питерских друзей не слышим мы ни слова,

И это скрыться как могло от Праволова,

А обнаружиться сопернику его,

Который в сих делах не знает ничего

¹⁵²⁰ И с саблею в руках за ветром лишь гонялся,

Земель, господь весть где, у турков добивался,

А собственны свои поместья прозевал?

С чего ему Сенат вдруг так знакомым стал?

Он познакомиться скорей бы мог с султаном.

Поверь мне, что он лжет и хочет сим обманом

Лишь устрашить тебя и как-нибудь отвесть

От Праволова.

Но, жена! как тут да есть.

Нет, ничего, а что и есть, то всё пустое.

Что ни на есть...

Ну, слышь, нет ничего.

Такое...

¹⁵³⁰ Такого ничего, слышь, нет.

То будешь ты...

Пока я буду что, а это пустоты.

Виною...

Ин быть так, но этой новизною,

Пустыми страхами и вздорной чепухою,

Пожалуй, перестань мне голову ломать,

Иль хочешь ты меня и с света уж согнать?

Ну, ин добро, мой друг! не стану, успокойся!

Я лишь боюсь...

Еще! Пожалуй же, не бойся

Того, что вертопрах нарочно с ветра врет.

Да вот Наумыч к нам с секретарем идет.

¹⁵⁴⁰ Пожалуй же, мой друг! для страха ты пустого

В их деле не скриви уж данного раз слова.

Припомни, что он друг, и, как всегда, он нам...

Добро, ну!

Господин мой приказал мне вам

Поклон отдать, сударь, нижайший с сим пакетом.

Что это?

Он в письме сем пишет вам об этом.

Знать, проигрыш?

Никак, сударыня, а штраф,

Когда не будет он в своем процессе прав.

Так в нем уверен он.

Он пишет и о деле.

А что же? Ведь на сей хотели мы неделе?

¹⁵⁵⁰ Я думаю, экстракт до этих пор готов?

Сегодня подписал его уж Прямиков.

Прибавил что-нибудь?

Нет, он просил убавить,

Но я не захотел его тем позабавить.

Законы?

Приискал и все поставил в ряд.

Так, чтоб не волочить, уж можно и в доклад?

Нижайше просим мы без дальней проволо́чки...

Добро; ты к слушанью сегодня ж без отсрочки

Представь. Лиха беда нам выслушать, а там

В минуту приговор.

Когда угодно вам.

¹⁵⁶⁰ Сударь, осмелюся нижайше доложиться,

Чтоб время выиграть и меньше вам трудиться,

Я предварительный журналец начернил,

С законами его и с делом согласил,

Наипаче же, сударь, с вчерашним общим мненьем.

Торопишь дело ты уж с лишним поспешеньем.

Мы просим вас, сударь, не отлагать вдаль суд:

Железо ведь пока лишь горячо куют.

Ну, да! добро; подай, увидим.

«Приказали...»

«И Праволова иск формально оправдали,

¹⁵⁷⁰ В согласье для сего изданных точных прав».

Их нет.

Я в протокол их всех впишу, собрав.

Ин быть так, хорошо; возьми.

Мы всенижайше

Благодарим, сударь, за изволенье ваше,

И барин мой вам ввек не может отслужить

Всего, чем вы его изволите должить.

Не смею ль я еще покорное прошенье...

Не в гнев

Тут малое, сударь, есть упущенье:

Не упомянуто отнюдь о пожилых.

Мы вправе требовать по крайней мере их.

¹⁵⁸⁰ Что мы убытчились в сем иске попремногу,

То ведомо, сударь, вам и всеведцу богу.

Да что же? Дело б впрямь уж сделать нам с концом.

Исправлю все, сударь, единым я словцом.

«А как толь долго он, не пользовавшись оным»,

Именьем сиречь.

Ну, прибавь еще — законным.

«Законным, многие убытки в сей процесс...»

И незаконные...

«И незаконны нес,

То оные искать с Богдана Прямикова».

Пиши — взыскать.

«Взыскать, или с его другого

¹⁵⁹⁰ Именья и́стцу сим предоставляет суд».

Законы подведу я после.

И всё тут.

Нижайше мы, сударь, благодарим.

Подите,

И это набело переписать велите.

Ты регистратору отдай лишь моему,

Да чтоб не показал отнюдь он никому.

Как раз исполню всё. Слуга ваш всепокорный.

А ты, послушай-ка! Слух, может быть и вздорный,

Пронесся, будто бы противу нас Сенат

Мудреный некакий недавно взнес доклад

¹⁶⁰⁰ О взятках, о делах, решенных здесь неправо.

Вот на! какой же дух на нас донес лукавый!

Я этого всего не мог разведать вдруг,

Но ты поистине скажи мне, милый друг!

Какое дело мы оплошно так решили,

Чтоб внутренности всей наружностью не скрыли?

Я так ни одного припомнить не могу.

Хоть исповедаться, не помню, не солгу.

Да этому и быть не можно.

Ах! помилуй,

Жена! оставь ты нас: мы лучше знаем силу

¹⁶¹⁰ В делах, чем ты.

Нет лих, не хуже знаю я.

Ведь что, где, как принять — забота лишь моя,

Но пусть на месте гнев господень покарает,

Когда десница весть, что шуица хватает.

Послушай-ка: теперь вспадает мне на ум,

Ты помнишь ли, какой великий вышел шум

О векселе, что я велел на обороте

Подчистить?

Ах, сударь! в напрасной вы заботе:

Подчистил я один. Ответчик в спор вошел.

На и́стца своего он подозренье взвел,

¹⁶²⁰ Что надпись он скоблил о вексельной уплате,

А по законам вы решили спор сей кстати,

К уничтожению сей вексель присудя.

Так что ж? Ты виноват тут столько ж, как и я.

Притом не вексель мы ведь, сударь, подскоблили, —

Бумагу чистую.

Так чем вы согрешили?

Бумагу чистую неужли грех скоблить?

Великая беда!

Добро! ин так и быть.

Нет, это страх пустой, поверьте мне, божуся;

По делу Тяпкина я более боюся,

¹⁶³⁰ Чтоб нам какой-нибудь не вышло кутерьмы.

Из пасынка его в родного сына мы

Без дальних выправок в приказе превратили

И внуков истинных наследия лишили,

Всё их имение ему приговоря.

Нет, в этом деле нас, творца благодаря,

Закон сам от хлопот и от поклеп избавил, —

Ты помнишь ведь, мой друг, что Тяпкин в суд представил

От отчима письмо, в котором он его

Открыто признает за сына своего,

¹⁶⁴⁰ Возлюбленным его в нем сыном называет.

Вот на! Так тут ваш страх лишь чепуха пустая.

Когда покойник сам уж сыном звал,

Так, стало быть, он сын, кто б как ни толковал.

Притом же истину тут что бы нам открыло?

С покойника допрос уж брать поздненько было.

Вздор, милые мои! и суща чепуха.

Хоть человек всяк ложь, никто не без греха,

Но в этом правы вы, как ни суди кто строго,

И эдаких грехов, пожалуй, сыщешь много,

¹⁶⁵⁰ Но капитальнейших...

Я истинно не лгу,

Что больше этого припомнить не могу.

Приходит нечто мне теперь на помышленье.

Вы тяжбу помните за Простина именье,

За кое Праволов, совсем сторонним быв

И имя Простина в процессе позабыв,

Условясь хитростно, искал на Чужпродава,

Который не имел тож никакого права

К сему имению. А мы, не разобрав,

Чье спорное село, без дальних всех расправ,

¹⁶⁶⁰ В отлучку Простина, тем сей процесс решили,

Что тяжущимся двум чужое присудили,

Которое они делят уж пополам.

Что Простин возгласит, не понимаю сам.

Пускай он возгласит теперь уж что захочет.

Когда он о себе так мало сам хлопочет,

Так что за ну́жда нам о нем тут хлопотать?

Судьи мы. Долг наш есть лишь только то и знать,

Что на бумаге нам представят на сужденье.

Как сметь нам знать самим, что спорное именье

¹⁶⁷⁰ Не тяжущимся двум, тебе принадлежит?

На это надобен какой-нибудь нам вид,

А без сего решим, без дальних всех рассказов,

Процесс меж двух сторон по строгости указов.

Когда же оба спор лишь о чужом вели,

Как быть?

Зло сильно так возникло на земли,

Что спорит о чужом один, где два лишь спорят,

Так видно ли, когда два о чужом завздорят?

Какое диво тут?

Да полно, всё пустяк:

Ведь испугался он пустых насущных врак,

¹⁶⁸⁰ Которые ему дошли от Прямикова.

Как? Эта грозна весть от этого пустого

Враля к вам принеслась? Ну уж правдива весть!

Но как вы эту ложь могли за правду счесть?

И как чрез этого пустого вертопраха

Могли себе и нам нагнать вы столько страха?

Пристало ль это вам? По вашему ль уму

Поверить болтуну нахальному сему?

За вас, сударь, за вас мне, право, очень стыдно,

Ведь тут и самому простому глазу видно,

¹⁶⁹⁰ Что он хотел, сударь, вас только напугать,

Чтоб Праволову вы не смели помогать.

Нет, этим он меня ничуть не запугает,

Но всячина, мой друг, на свете ведь бывает.

Довольно простоты на кажда мудреца;

Умудряет бог иного и слепца.

Но этого, сударь, не умудрил, божуся.

Да что ты трус такой?

Я, право, не боюся;

Ты видела, что я уж написать велел.

Делец, голубушка, познается от дел.

¹⁷⁰⁰ А тут теперь без дел проходит только время...

На шее у меня дел целое беремя...

Когда вам нужды нет меня здесь удержать,

То я б пошел велеть скорей переписать.

Пусти его, мой друг!

Ох, как ты уж пристала!

Ну, ин поди! Но слышь, чтоб нам не ждать журнала.

Жена, довольна ль ты? Смотри, я подаюсь,

Но, истину сказать, я, ей-же-ей, боюсь.

Ты всё-таки одно: привык всего пугаться.

Ведь не ходить и в лес, когда волков бояться.

¹⁷¹⁰ Хоть не боялся я до сей поры волков,

Но чем ведь дальше в лес, тем боле на́йдешь дров,

Ино, чтоб не зайтить в таку глухую пущу.

Сегодня ты с утра лишь пустошь мелешь сущу,

Похмелье, знать, еще в головушке шумит.

Пойдем-ка, гданская там водочка стоит

На шкафике моем близ твоего взголовья,

Так чарочку хлебни для доброго здоровья

И чтоб из головы напрасный вышел страх.

Пойдем, дела ломать впрямь трудно натощак.

¹⁷²⁰ Ба, ба! да это что? Что за трактирна стойка?

Как вижу, тут была изрядная попойка,

И не пирушечка, а полновесный пир.

Какой расстроенный бутылочный ранжир!

Знать, речками везде текло вино и пиво

И не оскудевал сей чан пуншеточивый.

Скажи, как клюковки все гости налились?

Что называется, до положенья риз.

По лестнице к крыльцу уж не сошли, спустились,

И чадом вейновым так сильно зарядились,

¹⁷³⁰ Что не опомнятся, я думаю, дня в три.

Не так оплошные они богатыри;

Верь, что, хоть напролет всеночну пропуншуют,

Проспавшись, как ни в чем вновь мертву чашу дуют,

И что не клюнувши и чарки, и другой,

В суд ни один из них не ступит и ногой.

Да, кажется, почти и время им сходиться.

Ахти! так надобно и мне поторопиться

Следы вчерашнего присутствия прикрыть

И бахусов кагал в судейску превратить.

¹⁷⁴⁰ Напрасные труды! Не токмо что простыя,

Но целый хоть ушат разлей воды святыя,

То ябедничьих здесь не смоешь ты проказ.

Послушай: окрещен кто уж в чернилах раз,

Тот черн останется, хоть мой во Иордане.

Да это не вода, остался пунш в стакане.

Пусть пьет судейское питье судейский пол.

Резон!

Прошу помочь поставить к месту стол.

Охотно.

А куда девать бутылки?

Строем

Поставя их под стол, суконцем сим прикроем.

¹⁷⁵⁰ Ведь множество оно привыкло прикрывать

И не таких грехов!

А как? прошу сказать.

Вот как: когда судья желает, чтоб чье дело

Лет несколько на свет господний не глядело,

То он его кладет под красное сукно,

А там — спокойна ночь, лежи и прей оно.

Добро ж, поставим их под скромно покрывало,

Но лишь боюсь, чтоб всё тут цело устояло.

То правда, что нельзя наверно утвердить:

Судейское чутье исправно.

Так и быть,

¹⁷⁶⁰ Хозяин будет сам сидеть на карауле,

Ведь видит с кресел он, что крадет кто на стуле?

Не завсегда: ино он смотрит лишь на то,

Не надзирает ли за ним со стула кто?

Мудрен свет! но мы всё порядком учредили, —

Когда б, как этот стол, так чисты судьи были!

Потише: берегись, — вот к нам валит весь суд.

Что вижу, правде мат они теперь дадут.

Прошу пожаловать.

Нет, вам вперед довлеет:

Вы нам глава.

Ну, впрямь глава сия умеет

¹⁷⁷⁰ Хоть чью бы ни было головушку вскружить,

Когда путем кого захочет угостить;

Как я ни скромничал и как ни укреплялся,

Но ей, не помню, как с вчерашним днем расстался.

Изволите шутить.

Подите с шуткой прочь.

Я из кареты вон не вылез целу ночь,

Так ноги спутал мне ваш этот пунш проклятый.

Нет, нет! и угощал вас, право, плоховато,

И ужин позабыл.

Да можно ль было есть?

При винах эдаких уж ужина не в честь.

¹⁷⁸⁰ Воль-но же вам не по-по-по-ви-но-но-ваться,

Я вам го-го-ворил — пора-pa убираться.

Но, милые мои, не час ли заседать?

Извольте, я готов теперь дела ломать.

Не поломаешь всех: скопилось их довольно.

Повытчик! ну, возьми, читай реестр настольный.

«Корнета Скудова иск за наследный дом,

Отнятый у него секретарем Драчом».

Уж третий год лежит в повытье это дело.

О, мимо! Пусть лежит еще три года смело,

¹⁷⁹⁰ Авось-либо тогда решим его судьбу.

Он домом смел назвать пребедную избу.

«Иск вексельный Луки Ссудихина, майора,

На Володимира Хватайка, прокурора».

Ах, мимо! Поскорей, скорей брось этот вздор!

Помилуй, нам всего важнее прокурор.

«Через опекуна прошенье Бедняковых

О выкупе двух сел наследственных отцовых

На подполковницу Чужхватову, вдову

Ирину...»

С делом сим я после призову.

¹⁸⁰⁰ Реченная, друзья, скажу меж нас, вдовица,

Наместнику она ведь вну́чатна сестрица.

Он жалует ее; так, знаете, — вперед!

Ну, береженого и бог ведь бережет.

Ну!

«Иск асессора Ефрема Праволова

На подполковника Богдана Прямикова».

Вот это кстати бы сегодня разобрать.

Добро.

Хо-хорошо.

И впрямь.

Вели подать.

Там это на столе лежит оно особно.

Поближе; внятнее читай.

«Экстракт подробный.

¹⁸¹⁰ Своею жалобой асессор Праволов

Изобразил: майор покойный Прямиков,

Скончавшись, всё свое наследное именье,

Которому всему подробно означенье

Приложено при сем, ближайшему родне

Оставил по своей покойной же жене,

А именно Фоме майору Чужпродаву.

Сей по наследственну и по законну праву

Именье оное всё и́стцу уступил

И купчу на суде, как должно, утвердил.

¹⁸²⁰ Законный срок прошел, и спора не явилось.

Когда ж просителю за благо рассудилось

Во обладание имений тех войтить,

Чтоб с них законные доходы получить,

То некакой Богдан, названье Прямикова,

Не предъявя к тому предлога никакого,

Взяв, сыном сам себя родным его назвал

И и́стцу оных всех имений не давал...»

Приметьте: не давал.

Ну, не давал, вестимо.

Как это зло могло законом быть терпимо?

¹⁸³⁰ Читай.

«Хотя ж тогда проситель этот спор

Разрушил, доказав, что Прямиков-майор

Имел лишь одного во всю свою жизнь сына,

Федота, коего скора была кончина...

Затем, что оного нет более в живых,

Но не уважа суд дово́дов таковых,

Имение за сим Богданом же оставил

И нескольких дворян в том присягнуть заставил,

Что Прямикова сей Богдан законный сын

И всем имениям наследник лишь один.

¹⁸⁴⁰ Проситель, таковым обиженный решеньем,

С вторичным с жалобным на то вступил прошеньем.

Когда ж и тут ему суд в праве отказал,

То апелляцию до срока он прислал,

В которой наконец доказывает ясно,

Что Прямикова с ним духовная согласно

Федота одного за сына признает,

А о Богдане в ней ниже полслова нет,

Которым именем ответчик сей зовется,

В чем на свидетелей он беспристрастных шлется,

¹⁸⁵⁰ На подпись собственну по всем делам его,

На совесть чистую Богдана самого

И даже на его майорские патенты.

А как где письменны найдутся документы,

Там действовать уже присяги не должны...»

Ин память вечная ему.

И в добрый час.

Эк спрятали куда остаточный запас.

Пошарь-ка, нет ли карт, так мы б переметнули.

Будь сыт тем, что вчера с Наумыча вы сдули.

Да ты не видел ведь, как даму я пригнул:

¹⁸⁶⁰ Десятком рубликов за банк перешагнул.

Постой-ка.

Кстати тут весьма приведены

Патенты штабские. Тут имя ведь прямое...

Так что он ни толкуй, уж, верно, всё пустое.

Вот важный пункт!

И впрямь.

Ну, дале.

«...не должны;

А как судом они неправедно даны,

То должно их почесть в сем деле за неважных,

А присягателей всех за кривоприсяжных;

Богдану ж с сей поры приказом запретить

Чужое прозвище бесправно впредь носить,

¹⁸⁷⁰ А Прямикова все имения и села

Отдать просителю».

Тут явна правость дела.

Как солнце ясное.

Прав без обиняков.

Да ведь на истину не много надо слов.

Тут правда сущая во всех словах приметна.

Но что-то возвестит нам сторона ответна?

«А Прямиков Богдан перед судом сказал

На всё сие: «Хотя проситель показал,

Что за кончиною майора Прямикова

И сына-де его постигла смерть родного,

¹⁸⁸⁰ Но утвердить сего он, и́стец, не успел

Ни чрез свидетелей, ниже из гласных дел.

Сколь совесть ни ломал, сколь в ябеде ни рылся,

А напроти́в того, лишь только в суд явился,

То ясно доказал...»

Но ты стал бурмотать.

Подай мне: слушай же и научись читать.

И впрямь прочти-ка ты, а то он так невнятно...

Коли уж что читать, так должно аккуратно.

«А Прямиков Богдан перед судом сказал;

На всё сие хотя. Проситель показал,

¹⁸⁹⁰ Что за кончиною майора Прямикова

И сына-де его постигла смерть родного,

Но утвердить сего он и́стец не успел.

Ни чрез свидетелей ниже: из гласных дел

Сколь совесть ни ломал, сколь в ябеде ни рылся

А напротив того лишь только в суд явился,

То ясно доказал он Прямиков Богдан

Присягой двадцати соседственных дворян

Что Прямикова он родной сын и законный

Что Чужпродав-майор. Совсем ему сторонный

¹⁹⁰⁰ И матери его был токмо просто кум.

Что как ему отнюдь не вспало и на ум,

Чтоб кто-нибудь его мог продавать именья,

Когда он был в чужих краях для обученья

То ябед плутовских, уступок и бумаг.

Через поверенных, тем меньше, на словах

Оспорить он. Не мог за двести миль; и боле

Что возвратясь в свое отечество оттоле,

И с двух сторон нашед; зажженное войной

Он долгом счел служить; и жертвовать собой.

¹⁹¹⁰ По замиреньи ж. — В дом отцовской возвратяся

Узнал, что ябеда ему в родню вплелася

В число покойников: давно его причла

И точное его наследье; продала

Что тут презрев ее, все низкие ехидства

Крючки законностей, пролазы и бесстыдства

На правости: своей себя он утвердил,

И хищникам своих наследств не попустил.

В чем супротиву лжи и ябедничья кова

Священного себе законов ждет покрова».

¹⁹²⁰ Ну, мастер, признаюсь, наш секретарь читать;

Хотя б послушал черт, не мог бы разобрать.

Пусть мелет он, а мы подумаем о деле.

Из гвардьи отпускной сюда на сей неделе

Вельми молоденькой пожаловал барчук,

Пуста головушка, но с золотцом сундук.

Мы можем, приглася его в свою беседу...

А как да не пойдет на удочку?

Подъеду

К нему, поверь, с такой я ловкой стороны:

Уж змейки от меня к нему подпущены.

¹⁹³⁰ Лишь вы бы...

Ба, да кто? не мой сосед ли это,

Что позлащенною всем хвастает каретой?

Тот самый.

Ну, так всех сокровищ ты его

Не ведаешь?

Ужели? а именно чего?

Красотка у него, да, знаешь ли, прекрасна!

Поди прочь: знать, душа уж к ней твоя пристрастна;

Я видел, и не раз: ничуть не хороша.

Подденем кошелек — в нем больше барыша.

Ой, ой, вы, молодежь! ну, долго ль вам проказить

И то за кошельком, то за красоткой лазить?

¹⁹⁴⁰ Пора бы вашу жизнь уж вам остепенить.

А что ж прикажешь ты начать нам делать?

Пить.

Эк вздоры!

Дребедень!

Сумбур!

А штиль надут!

Ни мы-мы-мысли нет, ни смы-мы-мысла тут.

Ни ссылки на указ.

Какие те указы?

Ты видишь, тут одни пустые лишь рассказы,

Запутанная речь и бранные слова.

Ей, у меня от них вскружилась голова.

Пусть лучше бы он врал по-чудьски иль богемски.

Однак уездный суд и также верхний земский,

¹⁹⁵⁰ Решение на сих резонах утвердя

И спорное ему именье присудя,

Соперника его согласно обвинили.

Знать, пышные слова им головы вскружили.

Но вы как мыслите о сем, мои друзья?

Коль правду вам сказать, так вот что мыслю я:

Что плут Богдан.

Ей, так.

И я такого ж мненья.

То-точно так.

В том нет и малого сомненья.

Так Праволова вы согласны оправдать?

Согласны.

И весьма.

Уж та-ки-ки-ки быть.

¹⁹⁶⁰ Люблю я эдаку согласну мыслей встречу.

Так резолюцию в сей силе я отмечу?

Когда угодно вам.

Возьми же, да поди,

Всё это поскорей как надо расплоди,

И принеси журнал, чтоб подписать успели.

Ну, над проклятым сим мы делом попотели!

Так можно отдохнуть.

Двенадцатый уж час.

Желаю здравствовать. Не потревожу ль вас?

Никак, любезный гость! спокойно ль ночевали?

Я думаю, как все: как улеглись — не знали.

¹⁹⁷⁰ В передней Праволов своей судьбины ждет.

Вы не забыли ли его?

Нет, милый, нет!

Уж дело всё с концом: согласно мы решили.

Ай, да спасибо вам, вот прямо удружили!

Когда б скорей журнал...

Да я ведь уж велел.

А вот и секретарь.

В минутную поспел.

Ну, впрямь спроворил вмиг.

Итак, перекрестяся.

Эк, живо подмазнул!

И я, благословяся.

Да ну, пожалуй, нас читаньем не смеши:

Еже писах, писах.

Так на ж ты пи-пиши.

¹⁹⁸⁰ Вот подчеркнул и я.

Бумага и готова.

Возьми.

Так можно уж позвать к вам Праволова?

Охотно, прикажи.

Ну, как же эта весть

Обрадует его! Судя как ни на есть,

А дело тысяч в сто.

Слуга ваш всенижайший.

И мы усердные.

И скромны слуги ваши.

Какой тебе, мой друг, сегодня снился сон?

К чему вопрос такой?

Ты знаешь ли, ведь он

Снотолкователем недавно учинился.

Вчерашним пуншевым ты чаном окатился

¹⁹⁹⁰ Во сне, наверное?

А может быть, и так.

А это, говорят, хороший будто знак.

Я благодарен вам за доброе значенье.

За потерпенье ведь дает бог и спасенье.

С почтамта лишь сейчас они принесены.

Посмотрим, нет ли то какой в них новизны.

Судебно око ты: пожалуй, потрудися.

От «приказали» ведь?

«А как в Сенат стеклися

Из разных главных мест, правлений и судов

Репорты, коими асессор Праволов

²⁰⁰⁰ В поносных ябедах, злодейственных беспутствах,

В разбоях, грабежах и даже душегубствах

Довольно приличен...»

Кой черт! Смотри-ка, брат!

«...довольно приличен, то для того Сенат

Присутственным местам всем сим повелевает

Строжайший обыск...»

Ох! кровь в жилах замерзает.

«О Праволове сем повсюду предписать,

И, где найдется он, сковав, под стражу взять

И крепко содержать до нового указу».

Погиб я!

Вот те на! Какую же проказу?..

²⁰¹⁰ Да что уж говорить, не погуби, спаси!

Да ты возможного, голубчик, лишь проси,

Ведь тож и у меня спина-то щекотлива.

Пропал навеки я! О, хищность нечестива!

Куда? Постой, вернись! Чтоб он куда не сгиб.

Я вне себя!

Кой черт!

Меня как гром ушиб.

Мне кажется, я пьян.

Эк-эк-эк-эко диво!

Да как с ним эдак вдруг внезапно, несчастливо!

Я не сберусь с умом. Но дай-ка нам прочесть

И эту вещь. Очки! Тут что-нибудь да есть.

²⁰²⁰ О чем Сенату к нам писать, и столько много?

Вот на! «Гражданскую палату всю... и строго...»

Ахти, пропали мы!

За что? Перекрестись!

Неужли впрямь?

Господь, господь с тобой, очнись.

Эк-эко диво!

Ну, пришло и нам, знать, круто!

Крутили ведь и вы!

О, скорбь! О, горе люто!

Что за беда у вас? О чем так сильный крик?

Пропали мы!

Да как? Ну ж! поверни язык.

Погибли, говорю, ну, сгибли да пропали!

Да как?

Погибли так, как ввек не погибали.

²⁰³⁰ За что?

За то, что нам пришел прямой уж мат!

Взбешусь; скажи мне...

Уж всё сказал Сенат.

Сенат! Ахти, и впрямь; да что же вам оттуда?

Ввек эк-эк-экого не ждал я чу-чу-чуда!

Хоть ты мне растолкуй.

Да толк тут недалек:

За бабушкин, знать, грех всех нас попутал бог.

Хоть ты...

О том вся скорбь, что вздумалось Сенату

Нас в Уголовну всех препроводить палату.

Ахти мне! Да за что?

Да то-то и беда,

Что осудили нас без всякого суда.

²⁰⁴⁰ Ну, льзя ли по одним доносам лишь злословным

Велеть нас всех судить порядком уголовным?

За взятки якобы, за толк кривой в делах

Законов будто...

Как? Как? На пустых словах

Сенат уверился? Сенат нас обвиняет?

Да кто ж нам взятки дал? Кто нас изобличает?

Без права, без суда честь тронуть, осуждать,

Ограбить, разорять, страмить нас, убивать!

Да что? Зачем ему мешаться в эти вздоры?

В одном лишь разве здесь суде засели воры?

²⁰⁵⁰ И к нам не дьявол ли занес стол красный в дом?

Прочь с ним отсель, — я всё поставлю кверху дном.

А кто принес?

Никто. Остатки, знать, вчерашни.

Ахти! беда! беда!

Твои вот это шашни:

Через тебя и я, и весь мой дом погиб.

Через меня? Да ты сидел в суде как гриб,

Как истукан, как пень, как олух, как осел,

Как рохля; в жизнь твою ты двух концов не свел.

Сведи же ты теперь.

Сведи! еще бормочет,

И он же голову еще вскружить мне хочет!

²⁰⁶⁰ Слышь, не дразни, а то...

Угодно ль вам воды

Стакан?

Я раздеру тебя

Да всей беды

Не знаешь.

Что еще за горе ожидает?

А то, что наш жених в остроге заседает.

Кто?

Праволов.

Ахти! За что?

Сенат велел

Сковать, и скован уж; так, стало, не без дел.

Ахти! Пришла беда! ахти мне! умираю.

Простите мне, сударь, что смелость принимаю

Прийти к вам; ваше я несчастие узнал;

Жалея искренно, за первый долг считал

²⁰⁷⁰ Спешить утешить вас и разделить печали.

Хотя вы на меня немного пороптали,

Сударыня, но я надеждой льщуся той,

Что, сами оправдя теперь поступок мой,

Усердья моего почувствуете цену.

Вы счастья нашего узнали перемену?

Но чувствований я моих не пременил

И вам готов помочь колико будет сил.

Счастлив, когда б мои услуги предуспели

Склонить вас, чтобы вы с приятностью глядели

²⁰⁸⁰ На нежну страсть мою.

Вы много чести нам...

Я, право, вас стыжусь. Когда угодно вам...

С моей я стороны согласна всей душею.

А ты что ж?

Я, сударь, всегда согласен с нею,

Но в этом случае ее я упредил.

Божусь, что ты всегда мне не противен был.

Какое счастие!

Какая перемена!

Теперь моя печаль немного облегченна.

Авось-либо и всё нам с рук сойдет слегка.

Впрямь: моет, говорят ведь, руку-де рука,

²⁰⁹⁰ А с Уголовною Гражданская палата,

Ей-ей, частехонько живет запанибрата;

Не то при торжестве уже каком ни есть

Под милостивый вас поддвинут манифест.

Ну, что ни говорить, а дело плоховато!

Жить ябедой и тем, что взято, то и свято.

Свершила наконец все ужасы война,

И кровью братий двух земля обагрена.

Решило Фив судьбу сражение кроваво,

Эдиповых сынов на трон исчезло право:

Друг другу дав удар, во прах они легли

И право то во ад с собою увлекли.

От смерти их сама природа се трепещет,

Но меж сих ужасов мне луч утехи блещет.

Возможно ли, Креонт, чтоб столько был жесток,

¹⁰ Чтоб, видя ныне, как свирепствует здесь рок,

Не пролил капли слез и не был сердцем тронут!

Оставим плач другим, пусть слабы души стонут,

Пусть Антигона, днесь лишася братий двух,

Бесплодно свой об них терзает грустью дух,

Пусть мечется в тоске, пусть слезы проливает

И тем о праздном здесь престоле забывает.

Пусть, ставя сын мой страсть к царевне за устав,

Из братиев в одном сам друга потеряв,

Соплачет ей и тем любезной угождает.

²⁰ Скорбящая душа всегда слаба бывает.

Потребна твердость мне и вреден скорби вид,

Когда Эдипов днесь престол мне предстоит.

Но трона у тебя никто отъять не может,

Тебе остался он;.иль мысль тебя тревожит,

Что можешь быть лишен?..

То правда, я достиг

В смущеньях сих всех мер, мне кажется, своих.

Алкающий давно душою всей я трона

И зря, что братья те суть мне к нему препона,

Путями скрытыми в них ненависть вселил,

³⁰ Чтоб трон очистили, я их вооружил.

Я признаюсь, война основана та мною.

Креонтов был совет, чтоб дерзкою рукою

Державу Этеокл неправедно хранил,

Которой по чреде лишь править должен был,

И право б защищал оружьем не геройско.

Под Фивы Полиник привлек аргивско войско,

Мной тайно наущен, с Адрастом съединясь,

Отечеству грозил, на брата разъярясь.

В средине сей они неслыханныя брани

⁴⁰ Друг друга поразить взнесли грозящи длани

И, кровь забыв, одну вражду вменя в закон,

Взаимный дав удар, извергли души вон.

Без них здесь кто меня достойнее державы?

К тому же Этеокл, в поля стремясь кровавы,

Вельможам, воинству торжественно изрек,

Чтоб скипетр я приял, коль он свой кончит век.

Вот права сильные, но стали бы все слабы,

Когда моя душа унизиться могла бы,

Когда на них я всю надежду полагал

⁵⁰ И сам, не действуя, в унынии дремал.

В сих случаях народ к волнению способен,

И первый, кто дерзнет, восхитить скиптр удобен.

Адраст, пред Фивами со войсками стоящ,

Царевна, сам мой сын, любовью к ней горящ, —

Все могут быть мои соперники опасны.

Но мне, оставя им крушения напрасны,

Мне надобно, Форбат, их всех предупредить

И твердостью души порфиру уловить.

Доколе не в венце, не буду я спокоен.

⁶⁰ Единый, государь, ты здесь его достоин.

Доказывает днесь то твердость нам твоя.

Дерзай, надежен будь: корона ждет тебя.

Уж наших сограждан согласное собранье

Готово увенчать сие твое желанье.

Предстань лишь токмо им, все примут твой закон.

Будь долей мне, о верх моих желаний, трон!

Одей меня своим сиянием, порфира!

И тотчас докажу в очах всего я мира,

Что сквозь преграды все, умев тебя снискать,

⁷⁰ Незыблемой рукой умею и сдержать.

Пойдем, предстанем днесь соборищу всех фи́вян.

Царевна, я тебе, страшася быть противен

Утехою своей, того знать не даю,

Сколь в сердце чувствую я всю напасть твою.

Когда усильно мы несчастным сострадаем,

То, может быть, лишь тем их скорби умножаем

Чту долгом я тебе в слезах свободу дать

И вскоре видеть их отертый ток желать.

В отчаяньи моем отрады ненавидя,

⁸⁰ Благодарю его, что, скорбь мою он видя,

Утехой суетной меня не отягчил.

Ах! кто бы скорбь мою умалить в силах был?

Для поражаемой судьбою Антигоны

Утехой жалобы осталися и стоны.

В мрак вечный братия мои погружены,

Но кем?.. Друг другом, ах! они умерщвлены.

А я, несчастная! жить в свете долженствую,

Чтоб в сердце, помня их, питати муку злую.

Узнав, что каждый в них, лишенный жизни, пал,

⁹⁰ Равно об каждом, ах! мой дух вострепетал.

Пускай между собой их разделяла злоба,

Они любезны мне, они мне братья оба.

Слезами жертвую им вкупе обоим

И душу ужасом наполнила я злым.

Но что, Эгина, ты?.. что следуешь за мною?

Не хочешь ты мне дать мгновенного покою.

Ты рвешься горестью, всю твердость погубя.

В сем состояньи как оставить мне тебя?

Все обо мне твои старанья мне несносны.

¹⁰⁰ Пременишь ли ты тем судьбы уставы злостны?

Когда ужаснейший тот слух меня достиг,

Что братий нет, увы! на свете уж моих,

Тогда, отчаянья несчастная став жертва,

Я, сил лишася всех, пред всеми пала мертва.

Вы, ревностью меня зловредной тяготя,

Вселили мук собор, жизнь в сердце возвратя.

Почто тогда меня избавили вы смерти?

Она хотела жизнь и все с ней бедства стерти.

Стократно сносней нам один раз умереть,

¹¹⁰ Чем продолжительны удары те терпеть.

Коль сами небеса о жизни в нас пекутся,

То знак, что наши тем все бедствия прервутся.

Спокойство восприми, поверяся на них,

Отчаяньем не смей предел нарушить их.

Не знали крови уз те братия несчастны

И преступления влекли к себе ужасны.

Я знаю, их смирить небесный гром был слаб,

Единый и другий неистовства был раб.

Геенною престол скорее б искупили,

¹²⁰ Чем распри их вину друг другу б уступили.

О преткновение возвышенных сердец!

О трон! о блещущий, но тягостный венец!

Чтоб вами обладать, коль много забывают!

Рассудок кроют тьмой и совесть заглушают,

Степеньми мертвых тел достичь стремятся вас.

Но если бы цари, в порфиру облачась,

Все с нею бремена спряженны воспримали,

Далеко б все они владычества бежали.

Забудь напасти все, конец увидев им.

¹³⁰ Довольно ль, боги! весь Эдипов род гоним?

Правдиво ль ты, о рок! ко смертным толь враждуешь,

Что грех отеческий и в чадах наказуешь?

Остаток крови сей, что удивила свет,

Чего должна я ждать, кроме единых бед?

Всечасно мысль моя тем будет пораженна,

Что моего отца я матерью рожденна,

Что я, увы! сестра братоубийцев двух,

Что род наш славен тем, что ужасов в нем дух.

О боги! от меня сии злодейства скройте

¹⁴⁰ Иль смерть в отраду мне стремительно устройте.

Разгневанной судьбы пренесши злой удар,

Я жизнь вменяю в яд, а смерть в сладчайший дар.

Спокой, царевна, свой смятенный дух ты ныне,

В Креонтовом увидь свою надежду сыне.

Эмона любишь ты, Эмон тобой горит:

Владычицы своей он счастье сотворит.

Хотя надежда вся моя в одном Эмоне,

Слаба она душе от скорбей к обороне.

Как можешь ты иметь сомнения о нем?

¹⁵⁰ О нем сомнения во сердце нет моем.

Пылающ мной, любим, герой, великодушен,

Не может быти он тем чувствиям преслушен,

Которые всегда ко мне его влекут

И наших уж давно сердец союз плетут…

Всегда меня в своей он страсти уверяет.

Я б верила тому, что мною он сгорает,

Хотя б богов не звал своих в подпору слов, —

Где сердце даст обет, нет нужды до богов.

Простым его словам я боле клятв поверю,

¹⁶⁰ Но тем, увы! своей печали не умерю:

За нежности свои, толь пламенно любя,

Найдет ли он во мне награду для себя?

Могу ли сообщить хоть тень ему спокойства,

Коль душу всю мою волнуют неустройства,

И слабы прелести приятны ли тогда,

Как льется плач на них, написана беда?

Я буду век к себе, к любезному строптива.

Ты зрела, как моя душа несправедлива

Смерть братиев моих в вину ему причла;

¹⁷⁰ Ты слышала, что я в жару ему рекла;

Вслед токмо одному стремяся исступленью,

Я дерзкому вдалась Эмона оскорбленью.

Забыв, что воспретить им сил он не имел,

Что крови б он своей для них не пожалел,

Забыв, за всё ему упреком заплатила.

Иль мыслишь, что во мне свирепа скорби сила,

Утихнувши на час, ввек станет лишь молчать?

Нет, вечно буду всех собою огорчать.

Всем чувствовать то дам, что дух мой ощущает.

¹⁸⁰ Царевна, зрю, еще льет слезы и страдает.

Эмону вся твоя чувствительна напасть,

Эмон во всем берет с тобою равну часть.

Лишенна братии ты, лишен он друга нежна.

Все чувствия его крутит печаль мятежна.

Но меж сих ужасов, грызущих люто нас,

Прости, коль он дерзнет вознесть утехи глас.

Свершенных заменить бед, сетуя, не можно.

Добротою души блистающа не ложно,

Напасти долею своей должна ль ты честь?

¹⁹⁰ Блаженством будешь ты, как прелестями, цвесть.

Дерзну ль рещи, что тем в несчастьи облегченна

Быть можеши, моим что сердцем обожженна?

Имеет мой отец в умах народа власть,

По братиях твоих его корона часть;

Я сам, когда своей не тщетно силой льщуся,

Я в действо произвесть всё для того потщуся,

Дабы ты дни вела достойные тебя.

И если, всей душой я пламенно любя,

Горячности своей узрю тебя причастну,

²⁰⁰ Владычицу свою когда увижу страстну,

Мне вздох хотя один дающую во мзду, —

Я ниже тем своей почту богов чреду.

Ко мне Эмоновы мне чувствия известны,

Я знаю, сколь они горящи и не лестны,

И склонность я к тебе сколь сильную храню,

Давно уже ты сам то ведаешь, я мню.

Но, ах! любя тебя, душа моя страшится,

Да нам сия любовь в напасть не обратится.

Все бедства испытав, мне страшно всё теперь…

²¹⁰ По сим боязням ты мою горячность мерь…

Мне мой рассудок страсть губить повелевает,

Но сердце верх берет, ему всё уступает.

На скорби не смотря, которые терплю,

Забыти не могу, что я тебя люблю.

Постражду ль вечно я, в мученьях ли увяну,

Любити никогда Эмона не престану.

Царевне возвестить Креонт меня послал,

Что ныне скипетр он по праву восприял.

Из рода наших он царей теперь старейший,

²²⁰ Потщится он разгнать напасти наши злейши.

Не сомневаясь в том, что в скорби ты своей

Себе единых ждешь несчастья полных дней,

В противном он тому тебя мной уверяет;

Он должностию то себе предпоставляет,

Чтоб крови ты своей приличну жизнь вела.

Останешься ты тем, что прежде ты была.

Хоть братия твои владети здесь не будут,

Что дщерь Эдипа ты, то Фивы не забудут.

Креонта я моих отцов на троне зря,

²³⁰ Желаю видеть в нем достойного царя.

Не мню, чтобы он столь душою сниспустился,

Несчастну без него теснить чтоб вяще тщился.

Мою не в силах он унизити чреду.

Подпоры от него, не милостей я жду.

Вещай ему: коль мне доставит часть плачевну,

Он не рабу казнит, но оскорбит царевну.

Се явственно судьба споспешествует нам,

Не к горестным ведет, но к радостным нас дням.

Державную здесь власть приявший мой родитель

²⁴⁰ Желанья нашего явится совершитель.

Хоть гневом на меня его палился дух

За то, что Полиник нежнейший был мне друг,

Но днесь он укротит свой гнев несправедливый,

Коль братья и враги уж оба те не живы;

Причину распри в нас постигнул коль конец,

Вновь к сыну своему явится в нем отец.

Мы кротость в нем родим, когда ему предстанем

И нашей заклинать его любовью станем,

Которыя ему чистейший огнь не скрыт,

²⁵⁰ Да браком он сердца горящи съединит.

Докажем мы тогда, любви что совершенство

Двум смертным может дать верховное блаженство,

Здесь долу их судьбу с небесною сравнить,

Заставить, всё забыв, друг в друге токмо жить.

Меж тем престань платить ты скорби тщетны дани,

Из мыслей днешния изгнавши ужас брани,

Лишь счастьем будущим займи в восторге ум.

Могу ль избавиться от лютых сих я дум?

Я братий, может быть, тем память оскорбляю,

²⁶⁰ Что в день, в который их обоих вдруг теряю,

К страданию об них примешиваю страсть,

Но если б не она, сама б должна я пасть.

Летящу душу вон она остановляет,

Но, ах! не к вящим ли мученьям оживляет?

Не посылайте нам вы оных, боги! вновь.

Соделайте, моя невинна чтоб любовь

Увенчанна была и одобренна вами.

Прославьте счастьем нас, прославивши бедами.

Чем ваша мощь свята, коль не погубит зло?

²⁷⁰ Довольно здесь не слез, но крови уж текло.

Аргивского посла название священно

Носящу на себе, Адрастом повеленно,

Мне предложение позволь ты учинить.

Он знает дружбу, что душа твоя хранит

К союзнику его, несчастному герою,

Что отческой вражды была тебе виною,

И он осмелился, твое геройство знав,

Надеяться, что ты, мысль равну с ним прияв,

Виновнику отмстишь войны тоя кровавой,

²⁸⁰ Кой ненаказанно гордится здесь державой.

Склонись ты к Фивам нам путь тайный показать,

Чтоб скипетр из руки Креонтовой отъять…

Как! мне родителю изменником явиться?..

Ты мыслишь, может быть, что наш владыка льстится

Отечеством твоим смятенным овладеть?

Намерений таких не может он иметь.

Он хочет лишь отмстить за кровь, здесь пролиянну.

Содействуй лишь ему, и к царскому ты сану

Узришь тебе стезю. Он Фивы лишь спасет

²⁹⁰ От власти варварской, тебя на трон взведет,

Ты будешь здесь царем.

Я боле не внимаю

И выше чести я престол не поставляю.

Когда бы сам Адраст сие мне провещал,

Достойно бы ему тогда я отвечал.

Ты ж, удалясь отсель, неси во стан аргивский

Презрение мое за ков толико низкий.

Поди.

Вот день убийств хотели чем свершить!

К падению отца чтоб сына побудить,

Ласкали скиптра мне неправым полученьем.

³⁰⁰ Коль средство трона есть достигнуть преступленьем,

Для добродетельных трон низость есть сердец.

Злодей всегда злодей, хотя на нем венец.

Закону чести ты вослед идя прямому,

Пороку никогда не приобщишься злому

И будешь свойствами твоей велик души.

Но, государь, ты мне в вину не припиши,

Коль удивления я своего не скрою:

Зря в горести тебя… прилично ли герою

Вдавать себя тоске, смущаться, трепетать?

³¹⁰ Возможно ль мне, Димас, спокойну пребывать?

Все ужасы, в сей день свершившиеся, знаешь,

А ты еще меня смущеньем упрекаешь!

Какий не тронется свирепый человек,

Коль зрел в глазах своих кровавых волны рек!

Еще мечтаю я зреть в друге сопостата…

Се мертвый брат лежит, низвергнувший сам брата…

К чертогам ли я сим от боя взор простру,

В потоках вижу слез их тающу сестру…

Ту, что и внутрь и вне красой небес блистает,

³²⁰ Се ту отчаянье смертельно удручает,

Ту, коей я горю… и коею любим…

Зрю преданну в корысть печалям сердца злым.

Могу ли сам я быть мученью не причастен?

Бесчувства нет во мне; не столько я несчастен,

Когда чьи скорби зрю, сам скорбями дыша,

То ощущаю тем, что есть во мне душа.

И в том ли токмо знать героев должно свойстве,

Чтоб, слыша стон других, в холодном быть спокойстве!

Знак зверства одного поносный сей покой;

³³⁰ И если кто таков — он изверг, не герой.

Похвально чувствия хранити таковые,

Но обстоятельства к концу приходят злые;

Напасти уж прошли и не настанут вновь.

Питай лишь общую с царевной ты любовь.

Всё ваше бедствие в блаженство превратится,

Вам жертвенник утех навеки воскурится.

Хоть кажется судьба нам иногда сладка,

Но яд мешает с ней невидима рука;

И часто посреди минут благоприятных

³⁴⁰ Мутимся мы в душе от скорбей непонятных.

Блаженство предо мной наружно предстоит,

Но внутренность моя другое мне твердит:

Предчувствий мрачных нож во сердце, слышу, входит

И лютых мук собор в него с собою вводит;

Безвестны фурии в меня сыскали путь,

Их острие зубов грызет смятенну грудь.

Конечно, иногда, готовя нас к страданьям,

Сим жить в нас небеса велели предвещаньям,

Чтоб предварители нам были в том они,

³⁵⁰ Что горесть за собой влекут счастливы дни.

Мой сын, колико я душою восхищаюсь,

Что день, порфирою в который украшаюсь,

Пределом всех нам стал отечественных бед!

Не брани огнь горит, но мира блещет свет.

Аргивцы чрез посла меня об оном просят,

Не мрачный кипарис, ветвь масличну приносят.

Сраженны смертию двух братий и врагов,

Кровопролития несчастнейших творцов,

Желают наложить оружию молчанье

³⁶⁰ И наших кончить стен упорно облежанье.

Довольно здесь уже свирепствовала брань,

Довольная была от Фив судьбе злой дань, —

Се время наступить по смутностях покою.

Хощу — да счастие мне данных чад устрою

И, мир облобызав, тем царствовать начну,

Что изнуренную ущедрю всю страну.

Коль прекратятся так дни, бранию бурливы,

Отныне, государь, все будем мы счастливы.

Своею насадив здесь тишину рукой,

³⁷⁰ Ты будеши велик не троном, но собой.

К несчастью смертных всех, царей на свете мало,

Чье сердце миром быть прославленно желало.

Хоть славу за собой влечет всегда война,

Но кротких честь царей — подвластных тишина.

На поле ужаса, лютейшего сраженья

Побитые тела лежат без погребенья.

Се ныне я даю веление, как царь,

Да велелепнейший воздвигнется алтарь

И Этеоклов труп на оном да сожжется,

³⁸⁰ Да прах его потом во урну соберется,

Дабы он был храним меж прахами владык.

Братоубийца же, мятежный Полиник,

Кой к отческу привлек чужое войско граду,

Могу ль и к мертвому не чувствовать досаду?

Да будет, говорю, всех почестей лишен,

Да труп его лежит оставлен, не сожжен,

Да будет пищей он зверей и хищных вранов.

Се честь ко памяти изменников, тиранов!

Что слышу! Сей удар царевну поразит.

³⁹⁰ Да весь народ сие мое веленье чтит,

Не смея оному ни в чем быть прекословен.

Кто ж в преслушаньи мне явится днесь виновен,

Клянуся Стиксом я и силой царских слов,

Тот люту стерпит казнь, кто б ни был он таков.

Владыкой Фивам став, подпорой царску роду,

Услыши, государь, стенящую природу.

Сестра двух братий, брань жизнь коих прервала,

О должности твоей вещать тебе пришла.

Бездушны трупы их, дымящися кровями,

⁴⁰⁰ Под грудой тел лежат пред гра́дскими стенами.

Сих сами стран цари и сынове царей,

По смерти злой не зрят достойных им честей.

И должно ли, чтоб мы им были судиями,

Когда мы убежать от зла не можем сами?

Оставим, смертны быв, грехи казнить богам.

Воздай сим, государь, честь царскую телам

И самым тем утешь в печалях сих ужасных

Страдающих по них сокровников несчастных.

Но сих моих речей молением не чти, —

⁴¹⁰ Я требую: сестру, царевну в том прости.

Ставь благом ревность ту, которой я пылаю,

Исполнь немедля то, чего я ожидаю.

И так уж я стыжусь, что ты на трон восшел,

А первый долг свершить до слов моих коснел.

Похвально сколь сие чувствительное рвенье!

Мое к царевне им сугубится почтенье.

Но блеском лишь меня занятого не мни

И медленностию в сем деле не вини.

Почто мне ждать, чтоб был я предварен тобою?

⁴²⁰ О чем ты мне рекла, устроено всё мною.

И воля в том моя какий дала закон,

Оставшийся с тобой поведает Эмон.

Надеюсь, что, с моим сообразясь желаньем,

Не омрачишь себя на царский глас роптаньем.