Избранные сочинения

СИЛЬФ, ИЛИ МЕЧТА МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЫ {*}

Нелест.

Мира, жена его.

Нина, горничная девушка.

Торини, учитель на арфе.

Андрей, дворник деревенского дома, в котором происходит действие.

Или нет уж для меня отрады никакой? Ужасное состояние!.. Женясь на любви достойной и чувствительной девице, мученье ли я в жизни найти надеялся!

Нелест. Что ты, Андрей?

Андрей. Я твоей милости епанчу принес.

Нелест. Хорошо, положи здесь и поди.

Андрей. А твоя милость, скоро ль же пойдешь опочивать?

Нелест (с нетерпеливостию). Еще рано!

Андрей. Где рано! Давно уж за полночь.

Нелест (с огорчением). Мне что-то спать не хочется. Поди!.. О Боже мой!

Андрей (в сторону). Что-то он больно невесел? Знать, он грустит? Никак и впрямь барыня-то его не любит? (К Нелесту.) Есть, кормилец, что-то у тебя на уме! Воля твоя!

Нелест (с огорченною шуткою). Есть, Андрей, и на сердце.

Андрей. А! родимый, это не доведи, Господи, срежет человека!.. Сердце человеку вещь! Кручина человека не красит.

Нелест. Да разве вам меня жаль?

Андрей. Да как же не жалеть господ своих.

Нелест. Теперь у вас молодая барыня, которая также вас любит.

Андрей. Дай Бог ей, матушке, здоровье; слышно, что она... Да куда-таки, то ли дело как свое-то родное. Так надолго ли вы, наши кормильцы, к нам пожаловали?

Нелест. Мы у вас проживем до осени.

Андрей. Слава Богу! Вы наши дорогие гости. За что ж вы так одни только приехали? А люди-то где ж?

Нелест. Они завтре будут с обозом.

Андрей. Такое дело, далеко ли тут, час езды.

Нелест. Теперь поди, Андрей, ложись спать.

Андрей. Ахти, барин, да годится ли мне прежде твоей милости спать ложиться? Так поэтому и Кузьмич завтре будет?

Нелест (с нетерпением). Будет.

Андрей. Так поэтому и Иван портной с ним же будет?

Нелест (с досадою). С ним же!

Андрей. Так поэтому...

Нелест (прервав). Ох!.. Поди спать!

Андрей. Ну, барин! Хоть глаз выколю, а уж мне прежде твоей милости не заснуть.

Нелест. О! Какое скучное усердие! Ну, так поди ж, дожидай меня в моей комнате!

Андрей. Так поэтому, милость твоя, один изволишь прийти?

Нелест (с крайним нетерпением). Один!

Андрей(важно в сторону). Нет, да один-то здесь не очень ночной-то порой.

Нелест (ходя по театру). Что ж, ты все еще здесь?

Андрей. Ну, пойду, пойду. (Поспешно уходит.)

Нелест. Какая прекрасная ночь! Какая тишина. Всё, кроме меня, покоится в природе! Всё! А несчастные нигде покоя не имеют.

Нелест. Скажи мне, Нина, что твоя барыня?

Нина. Что барыня, по обыкновению все вздыхает. Во втором часу насилу заснула.

Нелест. Да о чем же она грустит?

Нина. Я не знаю, вам это лучше надобно знать.

Нелест (с нетерпением). А я меньше всех знаю.

Нина. Да кто ж виноват?

Нелест. Да могу ль я заставить ее сказать мне то, чего она сказать не хочет? Когда я начну ее расспрашивать о причине ее грусти, она начнет плакать и не отвечает мне ни слова.

Нина. Это за то, что вы с нею так важны, так повелительны. Она говорит: он хочет, чтобы я ему была раба, а не жена.

Нелест. Нет! Нина, я желаю иметь друга в жене, а не рабу. Я же употреблял все старания, чтоб приобрести ее любовь, но, видя, что искания мои ее тяготят, я...

Нина (прервав с насмешкою). Так вы и перестали? Резон! И впрямь, зачем она так скромна?

Нелест. Скромность от холодности я различить умею.

Нина. То-то мне кажется, умеете различить, только не в жене, которая, по мнению вашему или, лучше сказать, по мнению всех вас мужчин, должна угадывать мысли и желания своего мужа.

Нелест. Она может угадывать, только не мои.

Нина. Так и ревновать? Куда хорошо!

Нелест. Ревновать бесполезно, но и тяготить ее моими ласками я более не смею.

Нина (с насмешкою). Не смею! Какая жалкая робость! Нет, сударь, вы не хотите из гордости и властолюбия, а хотите лучше ревновать, упрекать, подсматривать. Дура только наша сестра, которая, видя, что муж несправедливо ее подозревает, не постарается его за то проучить. Жаль только, что вы не на такую жену напали.

Нелест. О! Пожалуй!

Нина. Что пожалуй? Да знаете ли вы, что она, может быть, против воли своей вас любить боится, так вы с ней обходитесь. Бедненькая! Такая хорошенькая, молоденькая! А вы...

Нелест (прервав). Да что я?

Нина. И!! Как вам не стыдно! Довели ее до того, что одни только сны ее утешают.

Нелест. Как сны?

Нина. Да, сударь, сны, одни только сны. Вчера ранехонько вдруг проснулась; кричит мне: «Нина! Нина!» Я бросилась: «Чего изволите, матушка?» «Ах, Нина! — говорит мне, — какой приятный сон я видела. Посмотри, у меня еще и теперь сердце бьется. Боже мой, я только во сне счастлива!»

Нелест. Да что же это был за сон?

Нина. Она видела какого-то... какого-то сильфа, который в нее влюбился. А что это за сильфы, сударь?

Нелест. Сильфами называют воздушных обитателей или духов, которые имеют одни только душевные качества.

Нина. Нет, сударь, барыня говорит, что они красавцы и телом, по крайней мере тот, в которого она влюблена.

Нелест. Так она в сильфа влюблена?

Нина. Да видно, что так.

Нелест. В сильфа? (В сторону.) Так не этот ли сильф причиною ее ко мне холодности? (Сумневаясь.) Однако, Нина... ты... я думаю... никакого сильфа в лицах у нее не видела?... (С беспокойством.) Их ведь тоже нет на свете.

Нина. Нет, сударь, не видала, да и барыня-то его не иначе видела, как только во сне. Она говорит, что тот сильф, в которого она влюблена, прекрасный мальчик лет пятнадцати. В нем что-то воздушное. Он и с крыльями. И что будто бы эти прекрасные сильфы сперва являются во сне, а там и наяву. Я, право, этого не знаю.

Нелест. Ничего этого нет. Она начиталась о сильфах. Предубеждение ее о пороках мужчин и властолюбии мужей произвело в ней отвращение к нашему полу, а чувствительность ее души, не будучи занята существенным предметом, представила ей мечту, которую воображение украсило. Да часто ли ей такие сны видятся?

Нина. Беспрестанно, сударь. Только от ней и слышишь, что про сильфов. И читает и говорит все про них. Поутру проснется, уж рассказывает! Рассказывает!

Нелест (в сторону). После этого неудивительно, что счастливый сильф всякую ночь ей снится. (К Нине.) Послушай, Нина, знаешь ли, что я думаю? Употребим заблуждение ее в пользу. Я стану представлять ей сильфа; и так как она этого не ожидает, то нетрудно будет ее уверить, что сильф ее и наяву сходит на землю. Если только ты мне помогать возьмешься?

Нина. Пожалуй, я готова помогать. Да только как же вас сделать невидимкою?

Нелест. Я стану скрываться за ее гардинами, говорить с нею притворным голосом и, узнав ее желания, стану стараться их исполнять.

Нина. Да что ж из этого выйдет?

Нелест. Мира, узнав, что услужливый сильф есть муж ее, от воздушного любовника к земному супругу обратит свою любовь.

Нина. Да для чего ж вы не хотите ее уверить, что сильфов нет на свете?

Нелест. Зачем обличать ее заблуждение? Оскорбленное самолюбие может произвести в ней недоверчивость ко мне и отвращение. Мне кажется, шуткою скорее можно женщину исправить. Я постараюсь, чтоб Мира, полюбя мечту своего воображения, нашла бы наконец во мне предмет сей мечты.

Нина. Ну хорошо. Подите ж теперь к ней, спрячьтесь тихонько за гардинами ее кровати. Она, я думаю, еще не заснула. Свеча погашена. Подите, а я вас здесь подожду.

Нина (одна). Какие чудесники! Жена проказит да воздушных любовников выдумывает. Муж бежит от земной жены да по ночам звезды считает, а нам, право, нет покою!

Однако что-то холодно становится: пойти хоть в беседку. (Увидя епанчу.) Ах! как это кстати (Надевает.) Ну! теперь Бог с вами, я рада ждать хоть до света.

Андрей (кличет за кулисами). Барин!

Нина. Кто это? Кажется, наш дворник?

Андрей. А барин!

Нина. Так. Это он.

Андрей (заботливо и дрожащим голосом). Ба-арин! Тьфу, пропасть! Да куда он девался! Неужли и впрямь?.. То чего доброго! Этта мужичек баил: эй! Робята! в саду у нас нетихо! Водится нечистый!

Нина (в беседке про себя). Вот я его.

Андрей (думая, что ему говорят). А? Не. Эво и намнясь возня, слышь, такая! Я... что за пропасть? Пошел посмотреть, и духу нету. (Робко.) Ба-арин!

Нина (издалека протяжно). Ау!!!.

Андрей (горестно вслушиваясь). А? Да где твоя милость?

Нина. О трус!

Андрей. А? Нет, ничего не слыхать. Эка провал местечко!.. Вчера Нина баит: Андрей, к барыне всякую ночь Змей летает. (Сделав восклицание руками, уронил свечу.) Государи! Светы! Уж не водит ли-то и барина-то лешай!

Нелест (с восторгом). О, Нина! какое благополучие!

Андрей. Уф! Проклятая!

Нина. Что, сударь?

Нелест. Я еще могу быть счастлив. Какой ангел! Какое сердце!

Нина (лукаво). Да одно ли, сударь, сердце!

Нелест. Послушай, я вне себя от радости. Вошел тихонько в спальню, спрятался за гардинами, она еще не спала. Скоро потом услышал ее вздохи, она призывала своего сильфа самыми ласковыми словами, упрекала ему с нежностию, что не хочет с ней видеться. Я притворным голосом отвечал ей, что сильф ее давно уж у ней, но без ее воли не смел он открыться.

Нина. Что ж она?

Нелест. Сперва было испугалась, хотела тебя кликать, но я ей сказал, что присутствие третьего принудит сильфа удалиться. Скромность ее была несколько встревожена, однако ж я ее успокоил, уверя, что сильф, будучи дух, для добродетели ее неопасен. Она спросила мое имя, я назвал себя Неисом.

Андрей (с любопытством). Кого ж это, Нина?

Нина. А лешай-то, помнишь?

Андрей (рассердись). Слушай же ты!

Нина. Что ж, вы еще с ней поговорили?

Нелест. О! Много, много. Просил ее учиться играть на арфе и обещал ей силою воздушного духа прислать учителя. Она не соглашалась без воли мужа своего. Я обещал мужа ее к тому принудить. Нет, отвечала она, ты не должен делать ему ни малейшей неприятности.

Нина. Видите ли, сударь!

Нелест. Я вижу, что предрассудок о властолюбии мужей и робость не допускают ее обнаружить ко мне чувствительность ее души. Но я надеюсь...

Нина. То-то, сударь!

Андрей (прервав решительно). Есть то так!

Нина (смеясь). Вот, слышите? И он то же утверждает.

Нелест. Андрей, поезжай в город и зови сюда учителя господина Торини с арфою сегодни после обеда. Слышишь ли?

Андрей. Слышу, сударь! Звать обеих сегодни после обеда.

Нелест. Да как вы приедете, то вели меня вызвать, а сами подождите здесь в саду, чтоб барыня не знала, что я тебя посылал. (К Нине.) Она сочтет, что Торини приехал вдохновением ее сильфа. (К Андрею.) Смотрите ж, чтоб она не знала.

Андрей. Ведаю. (Нине.) Я, знаешь, невзначай с ними и к ней да и нагряну.

Нина и Нелест (вместе). Зачем к ней?

Андрей. Не к ней. Я говорю, к нему.

Нина и Нелест (вместе). К кому?

Андрей. К барину-то. (К Нине, указывая на Нелеста.) Вон к нему. (К Нелесту.) К мастеру-то... я ему скажу... Уж я знаю. (Пошел было.)

Нина. О! Дурак!

Нелест. Постой, что ты скажешь?

Андрей (воротился). Я скажу... Да Бог вас ведает, что вы такое толкуете!

Нелест. Экой болван! Зови сюда учителя Торини с арфою.

Андрей. Ну ладно! (Пошел, потом, воротясь, спрашивает.) А где она живет?

Нелест и Нина. Кто?

Андрей. А Марфа-то.

Нелест и Нина. Какая Марфа?

Андрей. Да что вы велели звать.

Нина. Ха, ха, ха!

Нелест. С арфой, шут, а не с Марфой. Скажи только, учителю, чтоб он приезжал сюда с арфою, слышишь, с арфою. Он уж знает. Арфа — инструмент, как, например, скрипка.

Нина. Знаешь скрыпку?

Андрей. А я думал, звать какую барыню.

Нина. Ха! ха! ха! Экая бестолковая голова. Арфа, арфа, да помни ж, арфа.

Андрей. Ну, теперь ведаю. (Уходит.)

Нина. Однако пора мне идти. Барыня моя скоро, я думаю, проснется.

Нелест. Да, Нина, я позабыл тебе сказать: платье, которое Мира так желала иметь, уже готово.

Нина. Как! Вы уже успели велеть его сшить?

Нелест. Ты его найдешь в моем кабинете. Когда барыня будет одеваться, подай ей это платье, не сказывай однако ж...

Нина. Уж я знаю. (Взошед на мостик.) Не бойтесь ничего.

Эхо. Чего.

Нина (оборотясь). Ась?

Эхо. Ась.

Нелест. Я тебе ничего не говорил.

Нина (сошед с мостика). Фу! Пропасть! Я, право, думала, что вы меня кличете. Ан это отголоски. Здесь, на мостике, точно как человек отвечает.

Нелест. Над водою отголоски всегда слышнее; теперь же заря.

Нина. Вот здесь не отдается. Прощайте, сударь, господин сильф. Право, если они все так любезны, как вы, то опасны духи для молодых женщин. (Уходит.)

Нелест (один). Ты шутишь, Нина, а я еще не совсем спокоен. Хоть и узнал, что имею мечтательного совместника, однако ж не знаю, как и от того избавиться. Обманывать жену, которую обожаю, представлять влюбленного и счастливого духа и быть скучным мужем — все это не делает меня довольным! (Уходит.)

Нина (про себя). Что это она проказит?

Мира. Ах! Нина, ты все тут была?

Нина. Нет, сударыня, я теперь только пришла. Да с кем это вы так изволили разговаривать?

Мира (в сторону). Боже мой! Она все слышала. (К Нине.) Ни с кем... Я так... Я... Я пела... С кем мне говорить? (Про себя.) Я так встревожена... и радость, и...

Нина. Что вы, сударыня? Вы беспокоитесь о чем-то?

Мира (притворно). Нет, ничего. Я так... Я... (Про себя.) Возможно ли!.. Да зачем ты пришла, Нина?

Нина. Я выйду, сударыня! Если прикажете.

Мира (садится в беседку, потом говорит с задумчивостью). Поди, Нина. (Нина хочет идти). Нет, постой! Куда ж ты? (Про себя.) Скажу я ей.

Нина (к партеру). Я, право, боюсь, чтоб она с ума не сошла.

Мира. Послушай, поди сюда. (Наклоняясь к ней в руки.) Ты станешь надо мною смеяться?

Нина (тронутым голосом). Чего, матушка, смеяться? Я только что не плачу. Да скажите, что с вами случилось?

Мира (глядя на нее с примечанием). Подумай, Нина, мои сны...

Нина (с любопытством). Что ж? Конечно, наяву видятся?

Мира (встает с досадою). Так ты этому не веришь?

Нина. Как вам не верить? Да что такое?

Мира (прервав). Ну, что ты скажешь, если вот теперь, на этом месте Неис, мой сильф, говорил со мною и обещал мне.

Нина (иронически). И! Сударыня!

Мира (досадуя). Так! Она не верит.

Нина (с лукавым притворством). Верю, сударыня! Я вам верю. Ведь нам, темным людям, где уж все знать, что вы знаете. Может быть, для господ и в воздухе-то есть то, чего мы, люди слепые, и на земле насилу видим.

Мира. Конечно, есть в воздухе. Когда он уверял меня о любви своей. Когда...

Нина (с притворным удивлением). И!

Мира. Право, Нина. Какой голос! Мне казалось, что и воздух тронут был его приятностью, всякое его слово наполняло мою душу восхищением.

Нина. И! что вы говорите!

Мира. (Чем больше Нина притворяется, что всему верит, тем свободнее Мира ей вверяется.) Я сегодни еще ночью слышала его голос. Точно слышала. Он мне отвечал на мои слова. Только я постыдилась тебе о том сказать, и так была восхищена счастием моим, что и самую истину посчитала за сон. Подлинно, представляла ли я себе, чтоб могла понравиться. Кому ж! Ангелу! Но теперь я не сплю. Теперь я уверена в моем счастье. Боже мой! Каким приятным голосом клялся он меня любить. А теперь уверял меня, что ему приятно быть со мною.

Нина. Да где ж вы его видели?

Мира. Я его еще не видала, но вот здесь (указывая на мостик), на этом мостике я слышала его голос.

Нина. А! Теперь понимаю. (Про себя.) Ну! этого сильфа и я слышала сегодня.

Мира. Ведь ты знаешь, Нина, что они виду не имеют, обитая в воздухе. Однако ж мой любезный Неис сегодни вечером обещал мне показаться. Не самое ль это верное доказательство его ко мне любви?

Нина (с ироническим уверением). Конечно, сударыня, и я уверена, что он к вам будет. (Смеется.)

Мира. Кто-то приехал.

Нина. Это, верно, наши люди.

Мира. Ах! Как бы это было кстати. Посмотри, Нина, если это они, то вынь мое розовое платье и принеси ко мне.

Нина. Слышу, сударыня. (Отходит.)

Мира (одна, с ребяческою радостью). Как я наряжусь вечеру! Какой праздник!

Нина. Вот, сударыня, извольте.

Мира. Покажи. Хорошо, обери тут кружевом. Как бы мне хотелось иметь то платье, которое, помнишь, мы видели.

Нина. А! Помню... это (называет цвет) .

Мира. Изготовь хоть к этому прибор. А оно еще недурно?

Нина. И очень недурно, да к тому ж воздушному вкусу розочкой и нравиться надобно.

Мира. О! Нина, я бы сегодни так довольна была, если бы не одно.

Нина. А что ж?

Мира. Мне хочется играть на арфе и иметь учителя, а этого, ты знаешь, без согласия Нелеста я иметь не могу. Надобно его просить...

Нина. Ну так что ж? Попросите.

Мира. О, нет! Он сочтет, может быть, себе за долг меня потешить, а я не хочу никому быть в тягость, а меньше всех ему.

Нина. Так, хотите ли, я ему скажу?

Мира. Скажи, пожалуйста! Да только так, что будто ты от меня невзначай об этом услышала... Нет! Нина, не говори, я не люблю хитростей. Я лучше сама скажу.

Нелест (подошед к руке). Здравствуйте, сударыня! Как вы почивали после дороги?

Мира (сухо). Очень хорошо.

Нелест. Вы так рано встали, не обеспокоили ль вас приезжие мои люди своим стуком?

Мира. О, нет.

Нина. Мы, сударь, давно уж были здесь в саду, когда они приехали. (К Мире, тихонько.) Что ж вы об арфе-то?

Мира. После... (Робея.) Я... хотела вас просить...

Нелест. Скажите, что такое? Я с большим удовольствием исполню желание ваше.

Мира (застенчиво). Мне бы хотелось... Да полно, это такой вздор.

Нелест. Если вам так много стоит сказать мне ваше желание, так позвольте мне вас попросить об одной вещи.

Мира. Мне долг велит вам во всем повиноваться.

Нелест. Долг! О, как он тягостен без любви!

Мира. Скажите, что я могу сделать в угодность вашу?

Нелест. Вы имеете приятный голос, к совершенству этого таланта надобно сопровождать его каким-нибудь инструментом. Арфа теперь в большом употреблении, и мне бы очень хотелось, чтоб вы на ней играли.

Нина (к Мире с притворным удивлением). Какое чудо!

Мира (удивленная). Что это! (К Нелесту.) Я об этом только и просить вас хотела.

Нелест. Я очень рад, что мое желание встретилось сходно с вашим. Желал бы и всегда угадывать ваши мысли, чтоб угождать вашей воле.

Мира (с отвращением). О! пожалуйста, оставьте! (К Нине.) Как несносны притворные ласки! (Уходит поспешно, и Нина за ней.)

Нелест (к уходящей Нине). Нина, Нина! Постой!

Нина. Тотчас. (Проводит Миру за кулисы и потом возвращается.)

Нелест. Скажи, пожалуй! Какое действие произвела над нею ночная ее беседа с сильфом?

Нина. Она от него без памяти.

Нелест. Я не знаю, только мне кажется, она действительно лучше гораздо сегодня расположена?

Нина. Чего, сударь, да знаете ли, что она мне сегодня сказывала?

Нелест (с любопытством). Что?

Нина. Она мне сказывала, что сильф ее не только что с нею ночью разговаривал, но что сегодня поутру обещал вечеру прийти к ней и здесь с нею видеться.

Нелест (с удивлением). Вечеру?

Нина (лукаво). Да, сегодня вечеру.

Нелест (сумнительно). Да кто ж это?

Нина. А это, я думаю, тот же самый сильф, который и меня, помните, обманул сегодня на заре, вот на этом мостике.

Нелест (успокоясь). О, дитя! Да как же он обещал прийти?

Нина. Уж этого не знаю, только могу вас уверить, что она с нетерпением его дожидает сегодня вечеру.

Нелест (с размышлением). Сегодня вечеру!.. Хорошо! Поди ж теперь к ней, продолжай свое притворство. (Про себя.) Торини скоро будет, он мне поможет сделать веселым праздником конец шутки моей, а может быть, и начало моего благополучия.

Нелест (к Нине). Да о чем они шумят?

Нина. Его милость (указывая на Торини), хотел было прямо к вам идти. А он его не пустил, да, видно, по-своему.

Нелест. Прости ему, господин Торини, я ему приказал меня наперед уведомить и скажу тебе тотчас для чего...

Андрей (дразня Торини). Что? Не говорил ли я тебе, что по барскому приказу?

Торини (жалуясь). Види, монсу! Какой дурак!

Нелест (к Торини). Оставь его. Я имею нечто важное с тобою переговорить. А теперь прошу тебя положить на музыку вот эти стихи. Мне хочется, чтоб Нина выучила их петь. (В сторону.) Об Андрее я уж и сказать ему не смею. (К Торини.) Но только чтоб об этом не знала жена моя. (Читает громко):

Торини. Capisco, signore! Benissimo! In un attimo! [1]

Нина. Так вы мне и пожалуете, как готово будет?

Торини. Да, мамизель, скоро готов будит. (Нина уходит.)

Нелест. А ты, Андрей, вымети сад, прибери беседку, повесь наверху венки, которые уже готовы, и что тебе ни прикажет господин Торини, чтоб все было сделано.

Андрей (рассердясь). Воля ваша! Только, право! за вашими уборами там все на грядах разве бросить! По мне, пожалуй! Ведь не мое добро!

Нелест. Ты великий дурак! Я тебе говорю: брось свою капусту и огурцы и делай, что велят.

Андрей (махнув рукой). По мне хоть все пропади! (Уходит с сердцем.)

Нелест. Я теперь пойду сказать жене моей о твоем приезде.

Торини. Я буду не множь подумать компанироват тот жас. (Нелест уходит.)

Андрей. Ха! ха! ха! Эк его нелегкая возит. Ха! ха! ха! Ох вы нам комедианщики! Вот, смотри, коли да это не все его затеи? А наш брат гни спину! (Поставил лестницу и вешает венок с вензелевым именем.) Так ли то будет! Не кверху ли ногами? Да полно, все равно. (Прибивает.)

Нина. Андрей.

Андрей. Ну! что там?

Нина. Еще не сдал погреба Кузьмичу?

Андрей. Есть мне когда!

Нина. Ну так дай же ключи мне, да поди...

Андрей. Вот вас!..

Нина. Кузьмич тебя зовет.

Андрей (сходя с лестницы бросает ключи; Нина, подхватя, уходит.) Провал вас побери!

Нина. Да скажите, пожалуйте, каков он нынче?

Мира. С того времени, как Неис душою его управляет, он стал гораздо добрее и ласковее. Однако ж со всем тем я его как мужчины остерегаюсь, как всегдашнего неприятеля нашего пола.

Нина. Да помилуйте! Что ж из этого будет?

Мира. Что ж мне делать! Меня за него выдали против воли. Я повиновалась долгу, а не склонности, он уверял меня в своей страсти, то есть хотел склонить к себе мою любовь и через свою хитрость получить надо мною совершенную власть. Но так как ему не удалось в том успеть, то он сделался холоден, задумчив и...

Нина. Слава Богу, что он по крайней мере хоть учтив.

Мира (вспыльчиво). Учтив! О если бы он осмелился употребить против меня власть, то увидел бы, что может оскорбленная чувствительность. Теперь я в молчании сношу его гордость, и никто, конечно, не услышит моих жалоб, а тогда б...

Нина. Да что вам тужить. Если бы он вздумал сделаться против вас неучтив, вы бы пожаловались вашему сильфу, так он бы его проучил.

Мира. Нет, Нина, что бы между нами ни было, я никогда никого не допущу делать зло мужу моему.

Нина. Я, право, вас не понимаю. Вы, кажется, о нем жалеете, а когда он к вам ласкается, то вы его чуждаетесь. Он станет вам говорить, а вы отворачиваетесь.

Мира. Потому что наружная учтивость и притворные ласки для меня отвратительны.

Нина. И! Сударыня! Он так услужлив, так ласков.

Мира. О! Как ты дурно мужчин знаешь. Знаешь ли, что услуги и ласки их не что иное есть, как цветы, которыми они украшают цепи нашего невольничества.

Нина. Да ведь не все ж они таковы? Ну, право, сударыня, мне кажется, что ваш муж искренно вас любит.

Мира. Пожалуйста, перестань о нем говорить. Мы с ним живем по моде и друг друга не беспокоим, а если кто из нас и страждет, то уж это, конечно, не он.

Нелест.Как будто небесный дух какой, любезная Мира, позавидовал мне и захотел лишить меня удовольствия исполнить желание ваше, прислав к вам учителя арфы прежде, нежели я за ним послал.

Мира. Кто бы его ни прислал, я вам не меньше благодарна. Здравствуйте, господин Торини. Скоро ли можно выучиться на арфе играть?

Торини. Скоро, сударин.

Нелест. Знаете ли, какое он чудо пересказывает? Не быв знаком ни с одним из наших стихотворцев, нашел он сегодня поутру у себя на столе арию, которую принес вам для первого урока.

Торини. Да, сударин. На мой стол злово какой жени писал и музыка, и верси.

Мира. Покажите, что за волшебная ария?

Мира. Неис!.. Нет, я не могу петь. (Отдает арию с робостью мужу своему.)

Нелест. Для чего же? Она не так мудрена. Позвольте, я ее пропою. (Рассматривает во время риторнеля.)

Мира. Она очень хороша.

Нелест. Самая воздушная. Это надобно быть какому-нибудь влюбленному сильфу, который, превратясь в ветерок, играл со своей красавицей, если бы сильфы были стихотворцы или, лучше сказать, если бы сильфы на свете были.

Мира. Это еще не решено, может быть, они и есть.

Нелест. Может быть. Я не смею спорить.

Мира. Пожалуйте завтре, господин Торини, сегодня уже некогда брать урок.

Торини. Да, сударин, савтра, утра.

Нелест. И подлинно, лучше до завтра отложить. А сегодня я поеду с ним на охоту и покажу ему прекрасные здешние места... Простите, сударыня! Завтре и арфа, и учитель, и слушатель вас ожидают. (Нелест и Торини уходят.)

Мира (шутя). Посмотри, Нина, как он стал вежлив, как учтив, услужлив. Я, право, боюсь, чтоб Неис не приревновал меня к нему, он становится опасен.

Нина (в том же смысле). Такой любезный!

Мира. Скажи лучше, такая любезная статуя, которую одушевляет небесный дух. Ах! Как бы я сама желала, чтоб между Нелеста и Неиса не было никакой разницы. Я бы в выборе моем не остановилась. Но какое сравнение — земной обитатель и небесный дух, который всегда с тобой, хоть ты его и не видишь. Не им ли мы наслаждаемся в чистом воздухе, не им ли любуемся в цветочках, не его ли слышим в журчании ручейка? Ну можно ли сравнять небесных сильфов с земными любовниками, а наипаче с мужьями, которые и в нежности своей имеют что-то грубое, надменное и отвратительное.

Нина. Авось-либо ваш исправится.

Мира (сумнительно). Не надеюсь!

Нина (в сторону). Полно, не мы ли исправимся. (К Мире.) Итак, вы наденете розовое платье?

Мира. Да, то, которое ты ко мне приносила, принеси его опять. Я хочу посмотреть, так ли ты его обшила кружевами, как я велела. (Нина уходит.)

Мира (одна). Я уверена, что он меня не обманет, но не верно еще, чтоб он вечеру показался, им это всегда так дорого стоит. (В задумчивости несколько времени; между тем слышен ритурнель.)

Мира. Вот теперь-то хотелось бы мне иметь то платье, которое, помнишь, Нина, так мне нравилось?

Нина (развертывая понемногу узел). Да где, сударыня, его взять в один час? Ах! что это? Наше платье стало другого цвету! Господи, какое чудо!

Мира. Боже мой! Это точно такое платье, какое я желала иметь!

Нина (притворно). Подлинно такое! Ну точь-в-точь такое! Кто это сделал?..

Мира (с восторгом). Любовь! Вот, Нина, ты не верила, что ж ты теперь скажешь? Не думаешь ли, что нежный мой супруг догадался меня потешить? (В сторону.) Как я счастлива! Ты знаешь мои мысли, Неис! Подумай, Нина, как не любить его?

Нина (с удивлением). Как, сударыня, не любить! Посмотрите, какое платье!

Мира (любуясь платьем). Разложи его на софу.

Нина (раскладывая платье, взглянула на беседку, украшенную венками с именами Миры и Неиса). А это что такое? Этого не было!

Мира (с удивлением). Мое имя вместе с Неисовым!

Нина. Ну! Подлинно, уж он старается вам угождать.

Мира. Сколь, однако ж, ни приятно мне его угождение, но не оставлю ему попенять. Подумай, Нина, когда Нелест это увидит, что я ему скажу? Я буду принуждена или обманывать его, или признаться ему в моей страсти.

Нина. И! Сударыня! Я бы обманула.

Мира. Но я не обману.

Нина. Ну, так бы он все узнал.

Мира. Пускай бы узнал, что душа моя во власти у того, кто считает за счастье ею обладать. Добродетель ограждает обязанности мои к мужу, с этой стороны он может быть покоен, но сердце должности не знает. Пускай бы он все узнал.

Нина. И то, что вы в сильфа влюблены?

Мира. И в этом я ему готова признаться. Я не могу быть спокойна, скрывая чувствования мои, и желала бы, чтоб все знали и тайну сердца моего и счастие мое.

Нина. Я бы все утаила. Ну что! Барин бы спросил: что это за платье? Я бы сказала: мы взяли на манер.

Мира. У кого ж взять здесь в деревне?

Нина. И впрямь! Ведь я забыла, что мы не в городе.

Мира. Поверь мне, Нина, все хитрости опасны, а лучше без них. (Про себя.) Я без ужаса не могу вообразить. Какая неосторожность! Написать мое имя вместе с своим.

Нина. И! Сударыня! Почему еще знать, ведь любовники хитры. Бариново имя похоже на имя Неиса; и так он подумал: в случае нужды можно будет вам сказать, что вы приказали сплести имен Нелеста и Миры.

Мира. Не хотела бы я, чтоб Неис обо мне думал, что я в состоянии употребить ложь и обман к моему оправданию.

Нелест. Я пришел вам сказать, сударыня... (Нина и Мира в беспокойствии.) Какое прелестное платье! Какой вкус! Говорят, будто желание наряжаться есть почти желание нравиться. Как бы я счастлив был, если бы мог принять на свой счет это намерение.

Мира (в смятении). Я... это платье...

Нина (с притворною робостью). Да, сударь! Мы хотели вам...

Нелест (взглянув на вензелевое имя на дереве). А это что такое! Мое имя вместе с вашим украшают любимую беседку вашу? О! Если любовь участвовала в сем восхитительном для меня изображении, то скажите, могу ль я почесть его началом моего благополучия и знаком... (Целует у ней руку.)

Мира. Ах! Нелест!..

Нина. Мы хотели нарочно...

Мира (в крайнем смятении). Это не я сделала... Я думала, вы уехали.

Нелест (с притворным удивлением). Может быть, я помешал вам совершить ваше намерение?

Мира. Я никакого не имела.

Нелест. Ваша скромность увеличивает мое восхищение! И благодарность моя…

Мира (к Нине, уходя). Нет! Ошибка его меня терзает! Я все ему перескажу. (Уходит.)

Нина (шутя, к уходящей Мире). Прости! Как не бывала!

Нелест. Как мне приятно сие смущение!

Нина. Однако, сударь! такие опыты слишком уж становятся сильны. Она уж находит вас гораздо любезнее, так будьте ж теперь и вы поснисходительнее.

Нелест. Право, Нина?! О! как бы я был счастлив, если бы и последний опыт столько же был удачен. Андрей, все ли готово?

Андрей. Куда! Еще ваш француз и Бог весть что еще затевает.

Нелест. Нина, прикажи певчим, чтоб ему помогали, а барыне скажи, что я уехал. (Уходит.)

Нина. Хорошо, сударь.

Нина (показывая Андрею на ноты). Вот, Андрей, барин приказал нам эту песню выучить и петь, когда он прикажет.

Андрей. Вот те еще! Да я ни речей, ни напева не знаю!

Нина. Я уж тебе выучу и то, и другое. Только ты помни, как я стану петь: с Андреем вам служить, то ты в то же время пой: с Ниной вам служить, понимаешь ли?

Андрей. Ведаю, ведаю. Ты, слышь, про меня, а я про тебя стану. (Продолжает прибирать сад.)

Нина. Кажется, домашняя наша комедия приходит к развязке; и барин наш любовью, а мы покоем одной шутке будем обязаны. (Поет, завертывая платье.)

Мира (увидя Андрея). Долго ли ты еще здесь пробудешь, Андрей?

Андрей. Да мало ли у меня работы, сударыня?

Мира (в сторону). О! Если бы он скорее ушел. (К Андрею.) Слушай же, Андрей, делай поскорей. (Уходит.)

Мира (к Андрею). Что ж? Ты еще здесь?

Андрей. Ну! Совсем, совсем, сударыня.

Нина. Я его, сударыня, с собой уведу.

Мира (в страхе и смятении). Ах! Нет! Постой!.. Постой, Нина, не уходи... я боюсь... нет... не оставляй меня.

Нина. Да как же? Ведь его надобно вывести. (Указывая на Андрея.)

Мира. Нет!.. Мне кажется, уж поздно... Он не будет.

Нина. Неужели он обманет вас? А при нем он, может быть, и не покажется.

Мира. Это правда, Нина. Так поди ж.

Нина. Пойдем, Андрей.

Андрей. Куда?

Андрей. А! Ведаю, ведаю. (Уходят.)

Мира. Ах!

Нелест (поддерживая Миру). Успокойся, прекрасная Мира! И в сильфе, тобою любимом, познай супруга, который тебя обожает.

Мира. Нелест!.. Боже мой!

Нелест. Я, мой друг милый! Вот Нина, которая тебе перескажет, что все это волшебное действие была одна только шутка.

Нина. Виновата, сударыня, и я была в заговоре.

Мира (в недоумении). Но небесные духи, которых я видела? Платье? Стихи? И тот голос, который я слышала?

Нелест. Все чудеса сии делала любовь. Платье я велел сшить, узнав твое желание. Стихи я написал...

Нина (перебив). А небесные духи были наши певчие.

Мира. Но голос...

Нелест. Голос, который ты слышала, было простое эхо. Все украшения делал господин Торини.

Мира (со стыдливостью). Так это всем известно?

Нелест. Нет, мой друг. Мы только трое были против тебя в заговоре, для того, чтоб невинною сею хитростию любовь твою к мечте превратить в любовь к тому союзу, который вечное наше счастье устроить должен, и тем доказать тебе, что и на земле есть предмет, достойный твоей любви.

Мира. Ах! Нелест! прости моей легковерности. Предрассудок и молодость развлекали мой разум, но ты видел, чего сердце мое искало. Если ты любил меня в моем к тебе равнодушии, то люби теперь Миру как друга, как жену тобой одним счастливую.

Нелест (целуя у Миры руку). Позабудем, мой друг, те часы, которые взаимное наше недоразумение у любви похищало.

Нина. А я пойду теперь обрадовать наших и сказать им, что мы сильфа поймали.

ЯМЩИКИ НА ПОДСТАВЕ {*}

Фадеевна, жена Тимофеева.

Тимофей Бураков.

Абрам, отец его, старик седой.

Янька, ямщик молодой.

Офицер на подставе.

Курьер.

Четыре ямщика с словами и поющих.

Вахруш, деревенский олух.

Бобыль, ямщик же.

Два рассыльщика.

Два драгуна.

Хор певчих ямщиков.

... Нет, барин, ты начни-ка помаленьку, как ямщик будто издали едет, не поет, а тананычет, а после, чтобы дремота не взяла, пошибче, да и по-молодецки, так дело-то и с концом, ребята подхватят... Пустого тут калякать нечего!

Тимофей. Что такое, ребята?

1-й ямщик Кто таков там?

Абрам Кого Бог дал, ребята?

3-й ямщик. Последнюю пару на подставу.

1-й ямщик Трошка на паре.

4-й ямщик Тришка Заноза офицера привез.

Абрам (сбирая сыну сбрую). Ребята, командир. Ребята... Аль вы глухи? Слышь, командир... (К сидящим.) Пристяжки-то у вас слажены?

2-й ямщик Готова-ста?

3-й ямщик Все готово, Архипьевич.

Офицер. Здорово, молодежь, (поглядя вокруг) а лошади-то где у вас, ребята?

Абрам Все здесь, ваше благородие.

Тимофей Все здесь в кустарнике.

Офицер. То-то смотрите, чтоб не бегать вам за лошадьми, а мне за вами.

Тимофей (важно). Небось, барин, не введем в слово.

Абрам. Статки ль в деле, ваше благородие...

1-й ямщик Да за доброго командира...

2-й ямщик Такое дело...

1-й ямщик Я? Да я, слышь ты, за его милость сам впрягусь...

Янька (держа хомут). Прикажите, ваше высокородие, хомут примерить.

Офицер. О! да ты, видно, хват?..

Янька. Я Тришка Заноза, Вахрушкин сын, по прозванью Янька... Абрамач меня довольно знает.

Офицер. Какой Абрамач?

Абрам. Тимоха, что ты там мнешься?.. Мой парень, ваше благородие... Кланяйся.

2-й ямщик. Тимофей Абрамович... Он на первой паре, ваша милость, под царицыну повозку.

Офицер. Детина хоть куды!

Янька. Да йон таков, ваше благородие... Йон у нас везде вперед: и в песни, и в упряжке, и в гоньбе, и на поседке, выпречи, впречи... Так ли, брат Тимоха? а?

Офицер. Так ли, брат? а?

Тимофей. Пусть мир скажет, ваше благородие, про себя пустого что калякать?

Офицер. Ну да вот на деле увидим.

Тимофей Такое дело, ваше благородие.

Абрам Такое дело.

Офицер (вынув бумагу и читая). Двадцать пар... шесть пар под карету, чьи?

Тимофей Наши животы.

Янька Все наши, ваше благородие.

Абрам. И йоны своих без череды выставили... Лихие кони, барин!

Офицер. Прочие под нумера, смотрите ж, ребята, кухня давно прошла, того и гляди, что нагрянет двор...

Янька. Что, барин, двор!.. нам бы матушке-то услужить.

1-й ямщик Милосердой ея...

2-й ямщик Статочное ли дело... Да мы для вашего благородия и для ее милости…

3-й ямщик Упаси, Господи... Чего изволишь... Ась?

Янька. Мы здесь, ох, животы наши прелюбезные, послужите вы только... Ступай, ребята.

Абрам (в продолжение хора). Да вашей милости не войтить ли в шалаш? Оно на росе-то, не то-то что... а там огонек.

Офицер. И впрям... Тут недалеко выбежать, а вить услышим.

Абрам. Как не услышать!.. Тимоха (который сбирает хомуты), а ты, знашь, крикни.

Тимофей. Ладно... хорошо, бачка.

Тимофей (сидя на сбруе).

Янька. Кой те недуг стался, Тимоха? Что... Коней-то твоих волк, что ли, загонит?

Тимофей (горестно). Волк их зарежь...

Янька. И ведома, другие есть дома!

Тимофей. Гори он огнем...

Янька. А мы греться пойдем... А то те попритчилось, а Фадеевна изжарится.

Тимофей. Не балагурь, брат Трифон... Мне вот, слышь ты, ножом себя по горлу приходит, (ударив рукавицами оземь) да и все тут.

Янька. Постой, брат Тимоха! Свово на это дело я не дам. Ан, стало быть, тебе не то-то что... А? Да кой те ляд... Да чего тебе... Слава, брат, Богу, Господь-то вас всем поблагодарил... Хлеба ли? Аль живота? Аль сбруи молодецкой? Молодица у тебя, как конь добрый... Плюнь, Тимоха.

Тимофей. Нет, брат Трифон, слышь ты, как ножом, пилит (указывая большим пальцем на сердце). Экой беды не бывало... Ты знаешь Пролазу?

Янька. Фильку? Пролазу? Матюшкина парня? Знаю, йон в бегах.

Тимофей. Нет, йон в холопах у исправника.

Янька. Ну, так пусть его, голова, беса, теперь не по-прежнему, не отобьет Фадеевну... Ау, брат, что отдал поп, то не отымет и черт.

Тимофей. Не то йоны ладят... анамесь, слышал, на сходке похваляется...

Янька. Молодец ты горе... Филька Пролаза похваляется... а ты... э, брат, брат!..

Тимофей. Послушай, Трифон Вахрамеич, угомонил бы я и не Пролазу, да широкие бороды с ним заодно.

Янька. Перед этими плутами молодцу да уступать?

Янька. Ба! Фадеевна, издалека ли?

Фадеевна. Ахти мне, пропали мы горемышные.

Тимофей. Не подобру-здорову, видно, ты, жена, прибегла к нам?

Янька. Да что у те там такое?

Фадеевна (кланяясь). Не погуби нас бедных, Вахрамеич, не дай разориться.

Янька. Ах ты моя бажоная! о своем ли ты? Что вам сталось?

Фадеевна. Абрамача ладят в некруты... Филька злодей все это закутил, а мир приговорил схватать его.

Тимофей. Вишь ты, брат... Сердце весть человеку. Да оно, знашь, (к Яньке) вишь ты, брат, ай да Филька! Ай да Пролаза... (горестно шутя) Молчи, жена! а то капральша будешь.

Фадеевна. Что ты задумал на мою голову... Не погуби меня бедную... Вахрамеич, мой батюшка, будь ты нам отец родной... Я принесла ему шляпу и епанчу солдатскую, пускай йон в него наденется, на яму нескоро поворотятся, а йон уже далеко будет.

Янька. Жадобная моя! Ну брат Тимоха... Гора с горою не сойдется, а мы с тобою свидаемся... (ударив по рукам, надевает на него плащ) С Богом!

Тимофей (сброся плащ). Кого? Куда бежать? Пустое, брат... по подоконью я не хаживал, а на разбой идтить не честь молодцу... Ступай, жена, домовь, скажи выборному, что я здесь. А нам сподобит Бог довести милосердую гостью, так и сами придем; Тимофей Бураков от такого дела не побежит... Чему быть, тому не миновать. Ступай же, ступай, говорят.

Фадеевна (прося, остановясь несколько позади театра, потом выходит). Трифон Вахрамеич.

Янька (с угрозою). Так ты не слухашь!.. не слухашь? (в бешенстве) не родись, человек, на белый свет, (об земь рукавицы) аменьонный жид... Гальтепа поганая... не смеяться тебе над молодцом. Расступися, мать сыра земля... Абрам Архипьевич!.. ваше превысокородие... господин командир... Ребята наши... Кого? Тимофея Абрамача? Кто? Филька Пролаза? Нет, наши сюда, ребятушки, кланься (пришедшему офицеру).

Янька. Кланься, ребята, его благородию, кланься... Не выдайте, братцы молодцы... Кланься, Абрамач, кланься.

Абрам. Что вы, ребята, что такое?

Офицер. Что такое?

Янька. Кланься, слышь ты, кланься.

Офицер. Да что такое?

Янька. Вот какое дело, ваше благородие.

Все ямщики. Такое дело.

Янька. Стой, ребята... нишни, мир покривил душою — слышь ты... Филька Пролаза...

1-й ямщик Сбежал от некрутчины, ваше милосердие.

2-й ямщик Прошлого году после Покрова.

3-й ямщик. А то ты путашь... йон до Покрова сбежал.

4-й ямщик. А то перед Покровом, ну что ты?..

Янька. Молчи, ребята... А тут так в холопы нанялся... Командирский стал холоп. Ведашь... Нет, брат, видали мы почище... Нет, Филюшка, не удастся.

1-й ямщик. Да еракова вора и под светом нет.

3-й ямщик. Злодей, а не человек.

Янька. А тут так и остались, спасибо, выборный.

4-й ямщик Еракий, слышь ты, статуй нечестивый...

2-й ямщик Ай да Пролаз, ну парень, ребята.

Янька А тут Тимоху в жребий и втюрили... Ему, дескать, вышел... О! плуты-бороды, за вас гинут молодецкие головы.

Абрам. Как, Вахрамеич, моего Тимоху?

Янька. Кланься, Архипьевич, кланься.

Офицер. Да об чем тут дело?

1-й ямщик Помилуйте, ваше благородие...

2-й ямщик Не дайте разориться...

3-й ямщик Разоримся от напраснины...

Офицер. Да что такое?

Абрам. Не статочное дело, ваше благородие, моего парня, слышь, в некрутский жребий положили, нет, ребята, это не следует.

1-й ямщик. Не следует, Архипьевич, не следует...

2-й ямщик. Не следует, ваше высокородие...

Янька. Стой, ребята... не следует.

Офицер (к Абраму). Постойте, не шумите... У них толку не добьешься. Поди ты со мной да расскажи мне, что такое?

Ямщики (вместе). Такое дело, ваше благородие... поди, Архипьевич, ступай...

Янька. Небось, Тимоха, не выдадим молодца.

Тимофей. А мне чего бояться?.. Видали, брат, мы...

1-й ямщик Постоим за молодца.

2-й ямщик За Тимофея Абрамача.

3-й ямщик Статки ль в деле.

4-й ямщик. Стой, ребята, кой это ляд?..

1-й ямщик. А то те. Коров гонят, аль ты глух?

4-й ямщик. Не, братцы, да что-то больно скоро.

Янька. Да вишь ты, пастух-то на радости на кульерских погнал...

Тимофей. Выбегите-тко, ребята. (Двое ямщиков выходят.) Иль впрямь кульер.

Янька. Кульер, знашь... Смотри-тко, Пронька, не твою ли он Бурену оседлал?..

1-й ямщик Ребята, кульер... Кульер... Гонит, слышь ты, и в хвост и в голову.

2-й ямщик Пыль, слышь ты, столбом.

Абрам. Что такое, ребята?.. что такое?

Ямщики. Кульер, Архипович, кульер.

Курьер (бросаясь бить всякого, ямщики толкают его один к другому). Лошадей... Лошадей... Злодеи, перебью до смерти, живо человека.

1-й ямщик (оттолкнув его к другому). Поди ты, господин, не я набольшой.

Курьер. Поворачивайся, мужик.

2-й ямщик (оттолкнув его к Тимофею). Поворачивайся, господин кульер.

Курьер (к Тимофею, стоявшему задумавшись). Лошадей, говорят... живо человека... зарежу.

Тимофей (горестно). Бачка, вели ему отойтить, ушибу, право...

Курьер. Ты меня бить?.. Меня?.. Ты знаешь, а-а-а, с самонужнейшими. (Замахнулся плетью, которою Янька, ухватя сзади, перевесил пьяного навзничь.)

Янька. Постой, барин, ныне, вить, не дерутся...

Курьер (лежа выхватывает свой кортик без успеха). Зарежу, перережу...

Абрам (подымая). Не кручинься, барин, ну что бьешь, поди у нас командиры есть...

Курьер. Командиры... Воры... Подай его сюда... Зарежу... Да я по милости Царя небесного душу вымучу...

Янька (подладясь к пьяному, иронически). Пойдемте, ваше благородие кожаный темляк, у нас для вашей милости кони готовы.

Курьер. Готовы?.. Готовы?.. О воры... Я вас, (к Яньке) вот молодец, вот детина, ай да брат... (Целует и обнимает Яньку.)

Янька. То-то, барин!.. Вот барин-то они воры, ваше благородие... О воры! (Выводит курьера, Вахруш тащит плащ через театр.)

1-й ямщик. Ты куда, Ахреан?

2-й ямщик. Куда ты плывешь, сова, Трошка, Трошка... сюда Иван попался.

1-й ямщик. Посмотри, почтарь какой льозный.

Янька (воротясь). Ба! это Иван, ребята... Здорово... кой черт это за чучела?.. откуда йон его добыл?..

Вахруш (весело). С Холыньи, кормилец.

3-й ямщик. Здорово, брат тезка.

Вахруш (в ноги). Отпуститце, ребятушки, йон меня прикарнат.

Янька. Небось, не дадим молодца в обиду. (Согласясь, начинают над ним смеяться.) Ахти, батюшки, да йон вор?..

Трое (один за другим). Вор, мой батюшка, вор.

Вахруш. Не вотце, ну, нет... братцы, пуститце, помилуйтце.

1-й ямщик (смотря ему в глаза). Йон беглой, робята.

Двое ямщиков (вдруг). Слышь, беглой, ребята.

Вахруш. Замумерен, вот ну, замумерен, замумерен.

Янька. Поведем его, ребята, к командиру, ступай.

Другие. Ступай, ступай.

Вахруш (лег на пол, и бараблясь руками и ногами). Замумерен, мои светы... замумерен, Ай, а-а, замумерен.

Офицер (курьеру). Поди сюда... Кто тебя привез?

Янька. Да вот, сударь, почтарь... Лег жохом да и не встает...

Курьер. Жохом... Жохом, ха, ха, ха (смеясь).

Офицер. Встань, встань, что ты валяешься, вот я тебя...

Тимофей (подымая). Встань, олух.

Вахруш (вставая, тихо говорит). Замумерен, кормилец, замумерен.

Тимофей (в сторону). Видно, что господин-то кульер ладно его замумерил.

Офицер (курьеру). А вот за то, что ты и пьян, и дерешься, я твои депеши отправлю с другими, а тебя отошлю к команде.

Курьер. К команде, нет, не удастся... С самонужнейшими...

Офицер. Да где ты служишь?..

Курьер. Вашему бла... го... городию... чего изволите?

Офицер. У этого толку не добьешься... Поди-ко ты сюда, (к Вахруше) где ты его взял?

Вахруш (когда его позовут, в ноги с твердостию). Не, йон меня взял.

Офицер. Ну где ж он тебя взял?

Вахруш. А где взял?

Офицер. Да, где взял?

Вахруш. Где взял... Эва тута-тка, на пустоши.

Офицер. Да кто ты такой?..

Вахруш. А кто ты такой? Вахруш Холынской.

Офицер (в нетерпеливости). Да, ямщик, что ли, ты... дурак?

Вахруш. А? дурак? не, кормилец, я мужик.

Офицер. Я вижу, что ты не барин, да какой ты мужик?

Вахруш. А! какой мужик?.. костяной да жиляной.

Офицер (к курьеру). У этого больше не узнаешь, поди-ка ты сюды, сокол.

Курьер. В том могу ска... Сказать...

Офицер. Подай-ка ты мне свою подорожную.

Курьер (схватил за сумку, но увидел, что ее нет). Эва, брат, фигура, а-а-а...

Офицер. Депеши-то где?

Курьер (свистя). Фи, фи, эк подъел он меня.

Офицер. Поди ж ты прочь, шалун... Да откуда они приехали? Мужик, где ты живешь?

Вахруш. А цово!.. возле Сидора. (Офицер смеется и другие.)

Тимофей. Возле какого Сидора?

Вахруш. Я, эва, что поленница-то под окнами...

Янька. Вахруш, да барин-то у тебя спрашивает, ты барский, что ли? или...

Вахруш. Барский? Не, кормилец.

Офицер. Чей же ты?

Вахруш. А чей же ты? Федулов...

Янька. А Федул-то чей?

Вахруш. Чей Федул, не ведаю.

Янька. Да что ты, барский человек или ямщик, Вахруш?

Вахруш. А? ямщик? не... не... якомоньский... якомоньский... Обувательский.

Янька. Это, брат, и по онучам знать.

Офицер. Вот дело!.. Много узнали... и от этого...

Вахруш (курьеру). Такое дело, кормилец.

Офицер. Ты, где твоя сумка?

Курьер (во время своего валянья позабыл суму на земле). Ваше бла... бла... с самонужнейшими.

Офицер. Где сумка?

Вахруш (подымает). Эва зде... зде йона.

Курьер. Молчи, слышь, молчи... убью... не давай.

Офицер (вынув из сумки бумаги, читает). Подержите его и возьмите сумку... О! да он и впрямь отправлен скоро; Абрам, позови драгуна.

Курьер. Ваше благо-ро... с самонужнейшими.

Офицер. Хорошо с самонужнейшими, да проспись наперед... Спроси у него, заплачено ль ему за лошадей.

Абрам. Уж какая плата, сударь... он ехал на порожняке из города, а тот его поймал да и поехал... Я его знаю, ваше благородие, он торгует угольем.

Вахруш (смело). Есть то так, ваше милосердие... Йон, вишь, гуни́т... Гуни́т... А йаго кони-то и ау, йон кони-то бросил, знашь, да меня как в макушку-то гуни́т... За что?.. А йон плетищей как цупрыснет, а сам в телегу-то ко мне мах, да как понудит...

Офицер. О! да он что-то расколыхался.

Абрам. О, он вить балагур, ваше благородие.

Янька. Попеть, поплясать — это его дело.

Офицер. Ой ли? Ну-ка, Вахруша, покажи нам свою удаль, так мы тебе прогоны заплатим.

Офицер. Полно, полно, подерутся, (к драгуну) отвези его в город, не давай ему ни сумки, ни подорожной, а отдай их кому-нибудь там из начальников. Пусть они, как знают, или отправят, или вместо его другого.

Курьер (в ноги). С самонужнейшими... Помилосердуйте (кланяется).

Офицер. Поди... поди (курьера выводят), вот тебе за лошадей, Вахруша, а это за песню.

Янька. Что ты, олух, не кланяешься, экой статуй.

Вахруш в ноги, потом что есть силы бежать.

Фадеевна (прибежав). Приехали, приехали, отец наш, схватать приехали...

Ямщики. Стой, наши ребята.

Офицер. Это что за женщина?

Абрам. Моя молодуха, ваше благородие... (к Фадеевне.) Неужто в забыть, Фадеевна?

Фадеевна. Кормилец Абрамович, вот йоны... вот йоны... и рассыльщики.

Офицер. Небось, красавица, небось.

Бобыль. Вот йон, вот йон, ребята...

Янька (ухватя его за ворот). Нет, вот йон, йон, ребята наши.

Офицер. Постойте, постойте, что вы?.. Что ты за человек?

Бобыль. Ямщик.

Янька. Ты ямщик?.. Ах ты обмен заклятый!..

1-й ямщик. Ты ямщик?.. Ты холуй нечестивый, Алеша.

2-й ямщик. Знам, мы, брат Филюшка...

Офицер (поговоря с Абрамом). Тебя Филиппом зовут!

Бобыль. А хоть бы и Филиппом.

Офицер. Не задорься... не задорься...

Янька (с укорами). Миром мутить?.. Нет, Филюшка... Видали мы, брат, почище тебя...

Офицер. Зачем ты приехал?

Бобыль. На смену Тимохи... Его мир приговорил схватать в солдаты.

Офицер (к Абраму). Так он-то сам за сыном твоим и приехал?

Абрам Послухайте на милость, ваше благородие...

Ямщики Не дайте разориться...

Янька Да за Тимофея Абрамача мы все рады идти, йон наш коновой молодец...

Ямщики Никто не откажется.

Янька Прикажи смерть, ваше высокородие...

Офицер. До этого дело не дойдет...

Абрам. Ваше благородие... йон мне сын, да мне сторона дело, поди, Тимоха, у тебя есть и там знакомые... Прошлым годом отдал я волею двух сынов, ребята были вершков по десяти, так с кнутом-то служить прикро показалось... Йон у меня один остался. Вчера его женил... Нужды нет... Да дорога напраслина. Ну, скажите, ребятушки, аль за ним стала очередь? Аль у нас живота не стало? Али за него тянет мирская шея?

Ямщики. Нет, Архипьевич, напраслина, ваше благородие.

Офицер. Не хлопочи, старичок... Сын твой у тебя будет... когда двое у тебя служат.

1-й ямщик. Такое дело, ваше благородие.

2-й ямщик. Двоих йон вам отдал.

Янька. Ребята такие ражие. (В сторону.) Ванюха-то был маховая сажень разве?

Офицер (к Бобылю). Это все хорошо... Поезжай же ты домой.

Бобыль. Как домой-ста, нет, подавай его сюда, нам мир велел.

Рассыльщики. Мир приговорил.

1-й ямщик. А ты от жеребью зачем утек... Эка, брат, вещь-то! ... а?

Бобыль. Пронька, не твое дело.

Офицер. Скажи же ты миру, что я его не отдаю, а я скажу после для чего, (к Абраму) может, предводитель того и не знает, что ты двух сыновей прошлый набор отдал... Я ему отпишу. (К Бобылю.) А ты за свое плутовство и шалости без наказания не уйдешь теперь.

Бобыль. Как так? да ваша милость что за командир?.. Знаем мы... Бери, ребята.

Офицер. О, так ты озорничать? Свяжите-тко его.

Янька. Эва... Эва... Мотри... Мотри, ребята.

1-й ямщик. Ребятушки, исправникова шляпа это...

2-й ямщик. Экой, слышь, парень, он барина свово и обчистил.

Офицер. Вот ты накликал на себя беду-то...

Бобыль. За что, ваше благородие, у нас есть свои командиры, не тронь... не тронь...

Офицер. То-то не озорничать было... Уж ты и потому будешь теперь солдат, что тебе и прошлого году доставалось в жребий, а за то, что ты еще и барина своего обокрал, то и выборный теперь тебя не заступит... Где ты это взял?

Бобыль. Это-ста у меня купленное... Что вам-ста за дело...

Офицер. Это там все узнают... Вот я напишу обо всем предводителю.

Янька. Что, брат, взял, Филюшка? а?

Бобыль. Молчи, Трифон Вахрамеич, отшучу, брат, я тебе эту шутку.

Ямщики. Это, вишь, как йон капитаном-то будет, ха-ха-ха.

Тимофей (подобрав украденные вещи). Ваше благородие, помилуйте, заставьте и его за себя Богу молить, пусть мы скажем исправнику, что это мы все нашли... Полно с него и того, что йон за меня послужит, а я послужу миру да вашей милости, командирам... простите его для еракого времени...

Офицер. Ну, моли ты за него Богу... а то бы тебе худо... Возьми же ты, Абрам, все это и отдай исправнику... (К драгунам.) А вы возьмите его, да чтобы он опять не ушел, то связанного отвезите к предводителю... Слышишь, связанного...

Рассыльщики (указывая на Тимофея). А мы было в телеге кандалы на него привезли, ваша милость.

Ямщики. Кандалы?.. Охти, ребята...

Фадеевна Помилует тебя, ты наш родной отец...

1-й ямщик Отец, не командир.

Янька То-то, барин, то-то командир...

2-й ямщик Ау, ребята.

Абрам Дай Бог вашей милости.

Тимофей. Ваше благородие, (к своим) а вот оно таково-то, что слеза прошибла.

Офицер. Да, я, брат, и не знал, что ты женат...

Тимофей. Да и Бог весть... Вчера была свадьба, а ночью-то сюда выгнали.

Янька. Теперь, Абрамович, попразднуем... Смотрите ж, ребята, не выдайте... Поди-тко, Фадеевна, позабавь его милость... Поди ж, говорят.

Фадеевна. А то-те, да ты сам горазд.

Абрам и Тимофей Вирь, вирь, юшки, вьюшки, вьюшки, вьюн.

Янька Вирь, вьюн, дары вьюн карманы, Белы снеги, горностаи.

Абрам (останавливая певцов рукавицею). Стой, ребята… Стой... Тимоха, подь-ка сюда... Ну-ка, его милости... Фадеевна, подтяни-ка хозяину-то...

Абрам. Подлинно, кабы не ваше благородие.

Тимофей (привстав и скинув шляпу). Дай Бог, барин, дожить и внучатам твоим до такого светлого дни...

Все ямщики. Давай Бог нам век ераких командиров.

Офицер. Поди-ка сюда, красавица.

Фадеевна. Что твоей милости?.. Пойдем, Абрамач.

Офицер дает им деньги.

Тимофей. На что нам, ваше благородие?..

Абрам. Мы богаты вашей милостью...

Офицер. Нет, я хочу непременно, чтобы вы взяли...

Абрам. Возьмите... А то!.. Возьмите, дети... Да денежку-то эту берегите в великий день, за здоровье его на свечку.

Офицер (в продолжение хора). Шпагу... шпагу (драгун приносит), смотри ж, Абрам, пожалуйста, за молодцами-то, чтобы упряжка-то была исправна, ты-таки постарее их...

Абрам. Ваше благородие! неужели мы вашу милость в слово введем... для еракова случая. (Выходит за ним.)

МИЛЕТ И МИЛЕТА {*}

Милет, пастух и противу всех правил выходит первый сопрано.

Милета, пастушка, второй сопрано для того, что так уже выучены дуэты.

Милета. Да, Милет, в цветочках! То-то, в цветочках, ты говоришь, удовольствие! Вот скоро и цветочки завянут, замерзнет наш и ручеек, приходит осень... О! грустно мне, Милет!

Милет. Какая ты смешная! ну пусть их вянут! ведь не от них весела-то ты, скажи! ежели бы не я приносил тебе цветочки-то?..

Милета. Так я бы ими овец кормила, да кабы и в ручей не нужно мне было для тебя же посмотреться, поправиться, так бы Бог с ним! хотя бы век он не растаивал.

Милет. Так, глупинькая!

Милета. Так, глупинький!

Вместе оба (указывая друг на друга). Стало быть, мне весело-то от тебя!..

Милет. А ведь мы друг с другом останемся, хотя и зима придет, да как не быть и веселу!.. чего у нас нет? Шалаш теплый, огонь светлый, и зимою как летом, батюшка тебя любит...

Милета. А матушка моя в тебе души не знает. Милет, Милет! будем ли мы всегда так счастливы, как были?

Милет. Для чего ж не быть! Разве ты дурное что сделала?

Милета. Нет, Милет! я, право... да я и не умею. Вчерась, например, ушибла я руку, ведь это ненарочно. Матушку я ничем не огорчила. С тобою мне ссориться не за что, да и неможно: да так что-то мне грустно... как-то мне хочется дышать, а вместо того вздыхаю.

Милет. Да ты, видно, много бегала, Милета, так устала? Ты отдохни! ляг вот здесь под кустиком, а я постерегу, чтоб не набрел на тебя кто-нибудь.

Милета. Не бегала я, Милет, а устала. Сядь здесь, я и подлинно отдохну немножко. (Милет садится, Милета ложится к нему на колени. Тут маленькая картина сельского покоя, в оркестре духовыми по большей части инструментами изображенная.) Не уйдешь ли ты, как я засну?..

Милет. Нет! разве позовет батюшка.

Милета. Ну, а ежели позовет, так ты уйдешь?

Милет. Как же не уйти...

Милета. Так разбуди ты и меня тогда, я одна боюсь.

Милет. Да чего ж ты боишься?

Милета. Я боюсь, Милет! Боюсь, право... я сама не знаю чего. (Между тем засыпает.)

Милет (машет руками). Шь... шь... тише! Милета заснула!

Милет. Спасибо вам, братцы, спасибо за доброжелание!

Милет (встает украдкою). Теперь я пойду, приготовлю ужин, принесу свежего молока, зрелых ягод, нарву цветов, постелю их вместо скатерти и разбужу ее тогда, как все готово будет. Солнышко садится уже за лес. (Уходит.)

Милета (одна во сне). Милет! Милет! (Просыпается трепетно, ищет руками Милета и, не нашед его, бежит в шалаш свой, но увидя, что сидит в нем ребенок и сечет огонь, останавливается от страха возле двери неподвижно.) Ах! (Между тем слышна только музыка песенки «Вошед в шалаш мой торопливо...», вдалеке на духовых инструментах играемой).

Милет. Милета!.. Милета!..

Милeта (испугавшись). Ах! Милет, где ты! я тебя искала, если бы ты здесь был, я бы не так была несчастлива. (Плачет.)

Милет. Да что такое с тобою сделалось? О чем ты плачешь? (Хочет ее взять за руку.)

Милета. Не тронь меня, Милет! не подходи ко мне...

Милет. Что такое? Да что такое? когда ты от меня что-нибудь таила? Когда ты от меня бегала?

Милета. Ах! С этого времени, мне кажется, я все от тебя таить буду...

Милет. Да скажи мне.

Милета. Я не могу успокоиться, не могу никак... Что это такое было? Что такое? Скажи мне ты, Милет!

Милет. Ничего. Ты заспала, глупенькая, поди к ручейку да умойся.

Милета (подгорюнясь и плача). Слезами только моими омывать я буду невозвратную потерю.

Милет. Да что ты потеряла?..

Милета. Оставь меня...

Милет. Скажи мне, Милета! скажи, что ты потеряла?

Милета. Мой покой...

Милет. Да как это ты!..

Милета. Я заснула. Какой-то страшный и приятный сон разбудил меня. Я искала твоей помощи, ты ушел. Искала убежища, пошла было в шалаш, прибежала к двери и вижу, вижу, что там сидит крылатый мальчик, за плечами у него лук, в руке стальная стрела и ею он из кремня высекал страшное множество искр.

Милет. Ну что ж, глупинькая! Пусть так и будет. Искорка заронилась? Что это за беда! Погаснет, ведь это не в солому...

Милета. Я совершенно несчастлива! Вот мы друг друга и разуметь уже перестали. (Садится на траву с горести.)

Милет (становит ужин и садится против ее). Вот тебе ягоды, свежее молоко, станем ужинать, и вот тебе цветы и...

Милета (глядя ли на него пристально и с чувствительностью). Мне ничего, ничего не надобно... (Вставши, уходит, оглядываясь на Милета.)

Милет (один). Ушла!.. Вот и ушла... Не сказала зачем. Не знаю, с чего! Пойду за ней, но она меня не позвала, только уходя она на меня так поглядела... что... вот и кусок в горло нейдет. Никогда она на меня так не смотрела. В глазах ее что-то блеснуло... Ну, ежели это слеза? Нет! это не слеза была. Это, конечно, та же искорка, которую ей бросил мальчик. Она, я чаю, к ней заронилась под ресницу, а тут от нее-то да и ко мне... для того, что и у меня что-то жжет под мышкою... Я пойду, расскажу это батюшке; пойду, скажу ее матери, что Милета больна не больна, а я здоров не здоров.

Милeт. Знаю, знаю, батюшка! уж это ты меня обнял (щупает руки). Ну вот это твои и ручки. А я шел к тебе жаловаться на Милету, батюшка. Она ничего не сделала, только с нею что-то сделалось и со мною.

Милета (притворным голосом). И с тобою? Ну что такое?.. Сказывай!

Милет. Мы с нею все были дружны, все заодно... Сегодня она от меня ушла и взглянула на меня, уходя, так, что и мне стало скучно, что же это такое значит?

Милета. Это значит, что вы оба влюблены.

Милет (упадает на колени). Ой! Что ж нам делать?

Милета. Любить друг друга и назад не обертываться по тех пор, пока до пятидесяти не перечтешь. (Уходит.)

Милет (один, стоя на коленях, считает.) 48. 49. 50. Батюшка! Батюшка! теперь мне можно уже оглянуться? (Оглядывается.) А! Ушел! так что ж нас пужали!.. Говорили: сохрани, Бог, влюбиться! Стало быть, тут ничего нет, (с радостью) пойду теперь к Милете, скажу ей, что это пустое, что лекарство мне сказал батюшка... А! да вот беда... что-то я к ней не так уж смело иду, как хаживал прежде. (Приложа руку к сердцу.) Это верно искра. Она мне сказывала, что и с нею то же было, как она встретила в шалаше мальчика.

Милет (увидя Милету, бросился было к ней). Милета! А Милета, (в сторону) что это такое! как будто меня что связало! Тьфу пропасть! Или это от камзола, (расстегивает камзольчик) я хотел тебе сказать, Милета...

Милета. Что такое?

Милет (издали). Батюшка говорит, это безделица — ведь и со мною то же сделалось, что с тобой. Он говорит, что мы влюблены...

Милета. Как? Влюблены?.. Что ж нам делать?

Милет. Да чего ты пугаешься? Он сказал, чем и лечиться надобно. Я уж все это знаю.

Милета. Чем же? Скажи, Милет, скажи, пожалуйста!

Милет (подходит и, забываясь, важно говорит). Тут только и надобно, он говорит, чтоб назад не оглядываться... Да вперед не глядеть — да еще что-то он сказал третье...

Милета. А! так третье-то и позабыл?

Милет. Позабыл, Милета! Да это было что-то такое, которое мы и сами вспомним...

Милета (в сторону). Боже мой! какая досада! Он то-то и позабыл, что одно только меня успокоить может...

Милет. Что такое ты говоришь, Милета?

Милета (с сердцем). Ничего! Оставь меня, беспамятный пастух! Не буду я с тобою гулять больше вместе, ни пасти стада нашего. Увидишь только ты меня за столом с батюшкою и с матушкою. Прощай.

Милет (удерживает). Ах! Постой! Постой, Милета! Ну за что ты меня бросаешь?

Милета (издали отрывно). Беспамятен...

Милет. Да постой! послушай, Милета! Я или вспомню, или пойду спрошу у батюшки...

Милета. Ах, сумасшедший! Что ты делаешь? Не ходи!..

Милет. Нет, Милета! ежели тебе это надобно так знать, я сыщу его, где бы он ни был. Пусти меня! (Вырывается.)

Милета (удерживая). Постой! (В сторону.) Что мне делать! (К Милету.) Милет! отец твой ничего об этом не знает — я тебе говорю, что...

Милет. Кто не знает? Он-то мне все и сказывал.

Милета (по некотором молчании). Прости меня, Милет! Я тебя в первый раз еще обманула, то не отец твой был, я, я глаза тебе закрыла и его голосом на вопросы твои тебе отвечала.

Милет (смеется). Ты? Ты, Милета? ну так что же ты спрашиваешь, поэтому ты и знаешь то, чего я еще не выучил. А нам ведь это обоим знать нужно. Ну, так скажи же и мне! Что же ты молчишь?

Милета. Да ведь это нелегко знать...

Милет. Да ведь это тебе не впервые.

Милета. Тоща я тебе говорила чужим голосом... Тогда ты меня не мог видеть...

Милет. Я и теперь отворочусь. Закрой мне опять глаза. Лишь бы нам только знать то, отчего мы опять так же дружно жить будем, друг друга не станем бояться и друг от друга бегать...

Милета. Нельзя! Нельзя мне этого никак сказать. Я не могу — тебе надобно первому.

Милет. Да я... ты с ума сошла! Я взбешусь... Разве нам пропадать без этого? Что? Ты думаешь и мне легко? Знаешь ли ты, что с того времени и у меня в глазах мерещится? Скажи! или я уйду в лес, спрячусь в пещеру, умру с голоду. Скажи, моя... да вот я уже теперь и назвать как тебя, не знаю... Милетою?.. Так кажется, как чужую, маленькою?.. Так ты, может, и рассердишься, а, уж глупенькою-то? И язык не поворотится, что это такое! И впрямь лучше с голоду умереть, чем не знать пособить такой напасти, от которой все не так... Скажи, Милета! Скажи, что мне делать?..

Милета (шутя). Ведь ты слышал.

Милет. Да скажи же, говорят!..

Милета. Надобно... надобно...

Милет. Что надобно?

Милета. Я не знаю...

Милет. Ты не знаешь, так я знаю: надобно от тебя уйтить.

Милета (удержав). Нет — надобно... любить.

ПАРИСОВ СУД {*}

Парис, фригийский пастух.

Архелай, полководец иллионский.

Меркурий, Юнона, Минерва, Венера с последователями.

Парис (вслушиваясь в военную музыку). Ори, ори, наши ребята, ори.

Ату его! Погнали! Спасибо, ребята, да что и впрямь поле не вытопчут для того, что не посеяно. (Музыка подражает порску.) Ого, ого, го, го, го, ату его! (Ходя по театру, хлопает кнутом.)

Да тут хоть говори, хоть пой, никого не собьешь с любимой дороги, никого на свою не направишь, всякий думает, моя прямая, да, заверяя голову, и лезет целиком, куда Бог приведет.

Эге! что-то зашумела дуброва зеленая. (Гром.) Ого! Этот не шутит... Экая буря! что-то она нам доброго принесет? (Увидя Меркурия, с облаков спущающегося. ) Ба! да и несет уж... (Всматриваясь.) Кой черт! что это за чудо подвигается? В перьях, а не сова! Лик человечий, а без хвоста! Стало быть, не ведьма. Пускай, пускай-ка поближе придвинется. Ха, ха, ха, ха. Видно, сила-то устала, так его под конец-то и шлепнуло.

Парис. Экий чудак! петухом нарядился, да и петухом-то ощипанным. Плюньте вы мне в ипостасью, если это не олимпийский какой ни есть франт: но посмотрите, люди добрые, человеческая ли на нем одежда? К бедности стана нашего не худо бы кой-что и прибавить, а он так обесчинился, что и спохнуться нельзя; если это не петух какой-нибудь особливый, то, конечно, франт. Гнев божий, гнев божий, да и только, эта туча на беду. Я слыхал, что они иногда градом упадают на землю; иной год бог милует, а иногда, откуда возьмутся после грому, и поползли... вот посмотрите, вить и этот, верно, не летает, даром что с крыльями, (подстегивает кнутом, Меркурий подпрыгивает) что? что?

Парис (вслед за басом). Тпрун, тпрун!.. тепла нога, тепла нога. Мне все титлы пустые; в титуле его милости есть нечто такое, из чего видно, что молодчик-то себе на уме. «Купцов, шишимор покровитель, исправник нежных дел»; прошу милости (дает ему стул). Изволите вы говорить, что его превыспреннее могущество приказывает мне разобрать трех богинь, разве судом третейским?.. а в чем, смею спросить, дело?

Парис. Друг мой сердечный, да я в отставке, жалованья не получаю, так его Зевесова превыспренность по какой силе изволит меня безграмотного делать судьею, да еще и между богинь делать разбирательство в красоте. Слыхал я, что и между мирян третейские-то суды так горе, а еще пастуху, да судить госпож небесных. Упаси меня, сила парнасская, да помилуй, разве и у вас там грамотных-то не стало боле?

Парис (смягчась). Дело другое, дело другое. Я рад служить Его Превыспренности из чести, из одной амбиции (весит на руке яблоко).

Архелай (униженно). Бью челом крылатому богов посланнику, покровителю торгующей добродетели, министру чайных дел, от них же все ясное существует, растет и блаженствует.

Меркурий. Здорово, Архелай, ты, конечно, здесь неподалеку учил войски иллионские и зашел...

Архелай. Нет, Меркурий, я зашел, (в смятении) зашел... Но что тебе сказывать, вам ведомы и сокровеннейшие думы смертных пресмыкающихся, из коих последним считает себя Архелай...

Меркурий. Полно, полно, воевода войск троянских и пример.

Архелай. Какой пример, пример только твоего покровительства и великодушия твоего на мне нижайшем...

Меркурий. Но вспомни твой чин, лета твои, заслуги...

Архелай, Что бы я заслужил без твоего всесильного заступления? Что бы я был без Меркурия или без тех, которые от него меркурят, у меня только меч против врагов отечества, а щит мой у тебя, щит, который покрывает меченосца жизнь и славу? Я на поле, а ты в Трое, ты словом своим опрокинешь воеводу и силу его, а сила моя издалека не уязвит и слова твоего.

Меркурий. Я никогда не отказывал истинным достоинствам и заслуге должного пособия... самая справедливость.

Архелай. О всезовомая справедливость! да не призовется хоть в первый раз втуне имя твое, Меркурий! помоги ты мне (осматривается и становится на колени).

Меркурий (подымая). Архелай, Архелай, помилуй. (Парис, услыша имя Архелаево, убегает, струся.)

Парис (в сторону). Нет, я слуга ваш...

Меркурий. Что такое? что такое?

Парис (с доверенностию). Спроси-ка ты у дедушки Филимона, который прожил 90 лет, а еще ни разу солгать не умел, он тебе скажет, что этот молодец еще в колыбеле хотел было меня устосать, так прошу вас с ним беседовать (уходит, забрав свою работу).

Меркурий. Говори теперь, Архелай, никто нас не слышит.

Архелай. Я пропал, Меркурий, пропал, как червь. Недавно на играх илионских отличился один молодой пастух, он превзошел красотою своею всю юность троянскую, проворством и ловкостью заслужил ото всех похвалы, а, победя в борьбе и самого Гектора, удостоился почести лаврового венца, которым сам король из своих рук увенчал его, а королева признала в нем сына своего Париса. По получении венца смешался он с народом и пропал под вечер.

Меркурий. Потом?

Архелай. Когда-то это было, правда давно уж, я имел повеление еще при рождении его лишить жизни. Гекуба видела во сне во время беременности своей, что она родит факел. Жрецы растолковали, что от рожденного сына ее возгорится война на море и на сухом пути, и Троя погибнет. Когда королева родила Париса, мне вверено было из любви к отечеству бросить сего младенца, которого я и бросил у подножия горы сей. Теперь, о превратность дел человеческих! мне же велено искать его и представить ко двору или самому туда не казаться.

Меркурий. Да каким образом пал на тебя этот жребий, толь мало званию твоему соответствующий?

Архелай. Услужливость и усердие... Окружающие королеву женщины всегда были покровительницы заслуг моих к отечеству. Оне мне сей доставили случай, от которого я не умел отказаться, рассчитывая, что тем виднее будет моя услуга, чем темнее пути ее.

Меркурий. Не за свое, генерал, взялся ты дело.

Архелай. Конечно, не за свое; но в нашем ремесле к отличности случаи редки, трудны и опасны: то кто себе недоброхот? Иногда и бросишься искать чего-нибудь полегче; ты знаешь, Меркурий, что иногда и конюх придворный при случае заступить может отсутственного воеводу. Воля твоя, нам никак нельзя быть без покровителя, дело дальное...

Меркурий. И нечистое... Я тебе дам покровителя и не из конюхов. Будь сего вечера здесь в колеснице и со всею пышностию, с какою царского сына, победителя, должно показать у двора. Я тебе вручаю Париса, (в сторону) ему предстоит еще важное дело.

Архелай (в восхищении). Превосходительный бог! буди препрославлено имя твое.

Меркурий (в сторону). Ба! да он и петь мастер; видно, из крылашан.

Архелай. Я и плясать умею фригийский и гиперборейский, лидийский и через ножку.

Меркурий. Весьма исправный генерал. Я сегодня же употреблю ваше превосходительство через ножку в военном балете.

Парис (из-за кулис которого Меркурий выводит). Да я, сударь, не хочу, не хочу ни за что. Тебе он пел молебен, а меня ты хочешь отдать на жертву. Куда ты это меня правишь? В столицу, да еще и ко двору; нет, я благодарен за милость, насмотрелся я вдоволь третьего дни.

Меркурий. Парис, твой род и предстоящий путь почести и славы...

Парис. Пускай по нем гуляет, кто хочет, и с венцом не скоро протолкаешься, я это, брат, попробовал. Славою овладели шаркуны да форкуны, а пресмыкалы да нахалы и Фортуну взяли в крепость; так поди-тко наш брат пастух, хоть бы сто звезд во лбу, хоть бы он 500 волов упас, так и тут...

Меркурий. Тебе не волов пасть надобно, Парис, но людьми править.

Парис. Управишь ты ими!..

Меркурий. Учись, так и управишь.

Парис. А в какой бы это школе, например?

Меркурий. В школе света, нужды и терпения. Учись повиноваться, так будешь уметь повелевать, поди в службу.

Парис. В службу? а в какую, смею спросить?

Меркурий. В какую тебе угодно, всякая полезна: поди наперед в гражданскую, будь примером справедливости, будь судьею...

Парис (нараспев). Не будеши судьей, не будешь осужден.

Меркурий. Военным.

Парис (так же). Ногу потеряешь, так всяким будешь обойден.

Меркурий. Послушай, Парис, на все это есть уловка, которую только не видят староверы... Свет основан на согласии тел, а в том согласии есть одна струна, которую музыканты называют господствующая квинта, или, так сказать, самая звонкая дудка, подладь под нее, да не розни... вот и пошло и пошло...

Так вот-те из царевичей-то, да и в пастухи...

Меркурий. Я слышу нимф, поющих гимн Юноны, видно, она едет уже по условию нашему под этот дуб, где все три богини должны собраться. Посмотрим... (отходят, покуда поют) не поудалиться ли нам, покуда съедутся? С одною тебе делать нечего, да еще тут нужна и осторожность... Она знатна, богата... так как весы-то справедливости на ее сторону потянут, то не сказали бы: она наперед заехала...

Парис. Дело, дело... пожалуй, перед светом и без вины будешь виноват; этот стоголовый судья решит дело одним словом и часто без ведома судимого. А что бы он как ни есть не оправдался, так он сообщает ему приговор вместо повестки. Антон сказал Софрону, а Софрон свинье, свинья сказала борову, а боров всему городу... и когда уже бедняк побит, обрит и заперт, тогда поди, пожалуй, ищи апелляции.

Меркурий. Нет, Парис, общий суд всегда бывает справедлив.

Парис. Да тогда, как пройдет уже новость и когда судимый умер и забыт. Батюшка умер, то детям нищим скажут: отец ваш пострадал невинно, да вы для восстановления доброго о нем мнения не говорите, что он был обрит, а скажите просто, что он плешив родился. Впрочем, ежели бы почтенный старик здравствовал, великодушные жрецы Фемиды не отреклися бы, право, купить на свой счет и парик ему. Я благодарен за великодушие и лучше хочу остаться при своей гриве, которую и впрямь очистят, когда не соблюдешь поверхности, поверхность! О великое дело: ею держатся во славе

Меркурий (уводя сердитого). Идут, идут...

Парис (из-за кулис выбежав, закрывая колени, садится на средний стул). Прошу не прогневаться — дело домашнее.

Венера (отгоняющая своих служащих нимф, перед нею и за нею бежавших). Пошли, пошли (поправляет растрепанные волосы и прибирается).

Юнона (видя, что Венере стула нет). Садись, голубушка, ведь и ты наша сестра богиня.

Венера. Не угодно ли и тебе встать, Юнона, да показаться, ведь и ты наша сестра богиня.