Изгнанники

УАЙЛЬД

Париж не изменился, разве что появились новые темы для сплетен. Оскар, вернувшийся сюда один и занявший дешёвый номер в третьесортной гостинице, в первую очередь написал Робби и Реджи, своим самым преданным друзьям.

Те прибыли так быстро, как только смогли. Они встретились в одном из многочисленных кафе, где пили прекрасный кофе, которого Оскар не мог себе позволить на полторы сотни фунтов, что высылала ему Констанс на год. Осень в Париже – прекрасная пора для встречи с друзьями, прошедшими через ад.

Неловкость и радость от встречи смешались в буре эмоций, захлестнувшей старых друзей. Но Робби не мог смотреть Оскару в глаза и отчего-то постоянно смущался.

– В чём дело, Робби? – наконец спросил Оскар. – Ты сегодня сам не свой.

Неужели ты стыдишься тех гневных писем, которые слал мне в Неаполь?

– Сдержанность изменила мне. Да, и это тоже. Но есть ещё кое что… Груз, с которым мне тяжело жить. Я не думаю, что был неправ, однако… Как твоему другу, мне стыдно.

– Говори же!

– Это я писал Констанс. О тебе и о… Бози.

Оскар улыбнулся, стряхнул пепел с сигареты и сказал:

– А кто бы ещё это мог быть?

Робби улыбнулся. Впервые за долгое время он почувствовал себя свободным от вины.

Чтобы друзья не заметили навернувшихся ему на глаза слёз, Оскар отвёл взгляд – и вновь увидел… её.

Фигура, сотканная из золотистого света. Впервые она явилась к нему в тюрьму в ночь смерти матери. Однако с тех пор он ещё много раз замечал её – и в последнее время чаще, чем прежде.

– C'est un ange, – сказал Оскар, ни к кому не обращаясь.

– Что? – Робби не понял его. – О чём это ты?

– Наш Оскар хочет вспомнить язык Мольера, – улыбнулся Реджи.

– Нет, – Оскар улыбнулся, уже не замечая своих слёз. – Просто я увидел ангела.