Изгнанный всадник

Глава 27

Когда Ресеф очнулся, ему понадобилась минута на осознание, что он не в доме Джиллиан: не слышны были кудахтанья кур и блеяния коз, вместо них – такой знакомый шум разбивающихся о берег волн.

Греческий рай Ареса.

Ресеф нахмурился. Он же какое-то время был тут, но свихнулся? Так почему же сейчас было так… хорошо? Так привычно.

Что происходит? И где Джиллиан? Она была здесь или это просто галлюцинации?

Он встал с кровати и, надевая броню, так как не мог найти другую одежду, провёл пальцем по шраму в виде полумесяца на шее.

Несмотря на то, что он тысячи лет носил броню, в этот раз, после длительного перерыва, холодный металл странно ощущался на коже.

Выскользнув из комнаты, он нашёл братьев и сестру, а ещё Ривера и незнакомого падшего ангела.

– Кто он? – Все, кроме незнакомца, настороженно наблюдали за Ресефом, словно он был бомбой замедленного действия.

– Видимо, – произнёс Арес, – замена Хайвестер. Ревенант.

Вот дерьмо.

– Она уволилась? – После всего, что Мор с ней сделал, не удивительно.

Мужчина двинулся вперёд.

– Уволили.

– За что? – потребовал Ресеф. – Нарушение правил Наблюдателей?

– Хуже. Не ждите новой встречи с ней. – Ревенант осмотрел Ресефа. – Хорошо выглядишь для того, кто потерял свой крохотный умишко.

Ресеф улыбнулся.

– А ты неплохо для того, кто через пару секунд потеряет голову.

Ривер встал между Ресефом и засранцем.

– Ресеф, как ты себя чувствуешь?

Все уставились на него, и да, это нервировало. Теперь, когда он не сходил с ума от воспоминаний – между прочем, почему? – настало время унижения.

– Я чувствую себя… целым. И почему же я не пускаю слюни на пол?

Лимос теребила цветок в волосах.

– Хайвестер провернула какую-то штуку с магией Шеула и залатала твой разум при помощи Джиллиан. Так что…

– Она что? – У Ресефа сдавило в груди. Всё опять повторялось. Будучи Мором он ужасно навредил Джиллиан, и признался в этом, но был полон решимости препятствовать ей жертвовать чем угодно ради него. – Это необратимо? Причинит ей боль?

– Да, вам обоим, если ты не выполнишь свою часть сделки, – ответил Арес, его прямолинейные и серьёзные слова прорвались в разум Ресефа.

– Мою часть сделки? Я не соглашался ни на какую сделку. Верните всё обратно. – Ресеф переводил взгляд от одного Наблюдателя к другому. – Чёрт возьми, уберите это с меня. Плевать, что я стану психом. Исправьте это!

– Не можем, Всадник, – произнёс Ревенант. – Только Хайвестер могла, а она… её больше нет.

Страх за Джиллиан заставил участиться пульс Ресефа и пробудил гнев.

– Тогда верни её, – зарычал Ресеф.

Зрачки Ревенанта расширились, превратив глаза в два чёрных нефтяных озера.

– Вижу, что ваши Наблюдатели многое спускали вам с рук. – Он вытянул кулак. Ресеф не ощутил физического контакта, но его отбросило назад опаляющим зарядом энергии.

Ярость разнесла контроль Ресефа в щепки, и он бросился на нового Наблюдателя, как и его братья, но Ревенант исчез и материализовался за их спинами.

– Как ты посмел ударить его за столь незначительное нарушение? – Ривер расправил крылья – явный признак гнева. – И что ты использовал против него?

От ухмылки Ревенанта сильно разило самодовольством.

– Наблюдателей усовершенствовали, небесная блевотина. Если бы связывался с начальством, был бы в курсе. – Его ухмылка стала шире, пока он переводил взгляд с одного Всадника на другого. – Было решено, что для лучшего контроля для вас нужно усилить наказания. Это была лишь часть силы, я мог бы взорвать тебя и ты бы вытек из брони. Вы не сможете ударить хоть одного из нас.

Это было сказано по поводу Хайвестер. Ресефу стало плохо.

– Убирайся отсюда, – прорычал он. – Прочь с глаз моих.

– Всадник, ты больше не можешь приказывать. Кажется, ты не выучил урок. – Ревенант вновь поднял руку, но прежде чем смог вновь нанести удар, Ривер, словно танк, протаранил его, и два ангела покатились по земле в вихре кулаков, крыльев и крови.

Затем они исчезли, и Ресеф пялился на пустое пространство.

– Чёрт, – выдохнул он.

– Я уже ненавижу этого новенького, – сказала Лимос. – Я не любила и Хайвестер, но по сравнению с Ревенантом она – прелесть.

– Это всё из-за меня. – Ресеф повернулся к своим братьям и сестре, готовый покончить со всем сразу. – За что бы её не наказали, скорее всего, это относиться к тому, что сделал Мор. – Он потянулся к шраму, желая снять броню, но вспомнил о наготе. Хотя обычно ему плевать кто видел его голым, но сейчас не хотелось быть абсолютно уязвимым. Не тогда, когда стоит перед людьми, которые так пострадали от его руки. – Слушайте, даже не знаю с чего начать.

– Тогда, может, лучше и не стоит начинать, – сказал Танатос. – Я не желаю этого слышать.

– Тан! – Лимос опустила броню и упёрла руки в бедра, которые скрывал сарафан. – Ты громче и дольше всех заверял, что Ресеф не отвечает за поступки Мора.

– Это было до того, как Мор попытался убить мою жену и сына. – В словах Тана не было ни несправедливости, ни неожиданности. Во многом, положение Всадника Смерти наложило свои отпечатки, потому как, пока Тан долго был привязан к чему-то, когда приходил конец, для него это была жирная точка. Для Тана Ресеф умер.

Для него братские узы разорваны, и Ресеф не знал как долго придётся их восстанавливать, и было ли вообще, что восстанавливать.

– Мне жаль. – Ресеф окинул взглядом оливковую рощу, вспоминая как ненавидел её тишину. Сейчас же отдал бы всё за одну прогулку среди деревьев с Джиллиан, единственным человеком, который способен был его умиротворить. – Я знаю, что это бесполезно, но я был там, внутри тела, но слишком слаб, чтобы противостоять Мору. И никогда не прощу себя.

– Я знаю, что ты пытался. – Лимос выводила круги большими пальцем ноги по песку. – Иногда ты брал верх. Мор выдавал себя за тебя, но это был не он, а ты, да?

– Да, – прохрипел Ресеф. Боже, он пытался. Умолял сестру убить его, даже подсказал где искать Клинок Избавления. А когда Танатос вогнал кинжал в его сердце, поблагодарил брата.

Арес вышел вперёд.

– Мы знаем, что это был не ты, брат. Но Мор жёстко с нами играл. И мне нет необходимости рассказывать тебе об этом. А Ривер и Хайвестер сказали, что он может вернуться.

Ресеф резко поднял голову. Он помнил, как Хайвестер что-то об этом говорила, но совершенно не воспринимал её слова.

– Как? Моя печать…

– Цела и никогда не сломается вновь. Пока не наступит конец света по Библии. Который, к слову, должен возглавлять наш отец. Мы обнаружили доказательства, что в следующий раз он должен сломать наши печати.

Ого. Ладно, по одной проблеме за раз, с этим разберёмся позже. А сейчас Ресефу нужно разобраться с демонической половиной.

– А как Мор может вернуться? Ты воткнул Клинок Избавления в его сердце.

Танатос покачал головой.

– Клинком не убьёшь Мора. Нам нужен Вормвуд.

Вормвуд… Ресеф выругался. Как он мог забыть? Мор отчаянно пытался достать этот кинжал, пронесся, словно торнадо, по главному штабу Эгиды, убивая и пытая, но так и ушёл с пустыми руками.

– Мне, то есть Мору, в итоге отдала его Гетель. Она обманным путем вынудила Эгиду отдать его ей. Мор знал, что только этим кинжалом можно его убить.

Тан кивнул.

– Клинок Избавления пленил Мора, но он по-прежнему часть тебя. Он может и изгнан, но барьер между вами слишком слаб. Ривер сравнил это со склеенной керамической вазой: воду держать будет, но уже не такая крепкая, как прежде, и может протекать. Твоя оболочка так же треснута, и Мор может просочиться. – Танатос потёр лицо. – И может быть ещё хуже. Пока ты бился о стены спальни, мы кое-что разведали в Шеуле. Люцифер, Гетель, Лилит и ещё с десяток других важных шишек планируют пойти на всё, чтобы вернуть Мора, включая и вероятное нападение на наши семьи. По словам Эрика и Кинана, Гетель работала с Эгидой над созданием орудия против Всадников или что-то в этом роде. Мы думаем, что это связано с исчезновение сотни церберов.

Чёрт, хреново.

– Риверу следовало оставить меня в Шеуле. Нужно было оставить меня страдать.

Закрыв глаза, он искал мучившие его воспоминания. Так не правильно, что он не страдал. Ох, Ресефа расстраивало, что узы с братьями и сестрой и их семьями разорваны и, вероятно, не будут восстановлены, и тошнило от того, что сделал с миром и его населением.

Но по какой-то причине, воспоминания были словно отголосками прошлого – туманными, словно Ресеф когда-то смотрел фильм, а не был активным участником произошедшего.

Подняв веки, он повернулся к Лимос.

– Где Джиллиан?

– Она была в отключке после слияния ваших разумов, и я доставила её домой. Положила на прикроватную тумбочку книгу о нашей истории и номера телефонов, по которым, если понадобится, она может с нами связаться.

– Она была без сознания? С ней всё хорошо? Мне нужно к ней.

– Ресеф, подожди…

Ресеф не слушал, он думал только о Джиллиан.

Джиллиан с криком проснулась, сердце колотилось, кожа была влажная от пота. Демоны, она была окружена ими. И Ресеф со сверкающими глазами смеялся, вонзая в её плоть когти.

– Джиллиан!

Она вновь закричала, когда Ресеф в полном обмундировании и будучи просто огромным, с мечом в руке ворвался в её спальню и резко затормозил у кровати. Джиллиан попятилась и упёрлась спиной в изголовье.

– Привет, – тихо произнёс он. – Это я, Ресеф, не… Мор. – Меч исчез, но это едва ли имело значение – Ресеф сам по себе орудие.

Джиллиан не представляла, что говорить или делать. За последние часы так много произошло и внутри было столько противоречивых эмоций.

Лишь в одном она была уверена: Ресеф самый потрясающий мужчина, с которыми ей приходилось сталкиваться, а в яркой броне он был похож на рыцаря из сказок.

Или, будучи Мором, чудовищем из них же.

Ресеф чуть приблизился к ней.

– Я беспокоился о тебе. Всё хорошо?

– Не знаю. – Она поднялась по другую от Ресефа сторону кровати. Ей нужно, чтобы между ними был барьер, пусть даже такой неэффективный, как матрас.

Ресеф не сводил с неё понимающего взгляда древних глаз.

– Не следовало тебе делать это, особенно после того, как я сказал правду о нападении.

На его полное отсутствие благодарности внутри Джиллиан вспыхнул иррациональный гнев.

– Охренительный способ отблагодарить.

– Чёрт возьми, Джиллиан. – Его глубокий голос стал ещё ниже. – У меня тоже должно быть своё мнение в этом, а ты меня его лишила.

– Потому что ты бы выбрал страдание, – отрезала она. – А это глупо. И эгоистично.

– Почему эгоистично?

Ресеф следил за ней, расхаживающей вдоль кровати, приводя в порядок разбежавшиеся мысли. В этом удивительном теле было трое мужчин: Мор, Ресеф, которого она любила и совершенно незнакомый Ресеф. В этот момент она не узнавала ни одного из них.

– Потому что все, кто тебя любит тоже страдали. Не говоря уже о том, что из-за этого лазейка для Мора оставалась открытой.

Ресеф грудным голосом произнёс слово на незнакомом языке, которого Джиллиан не знала, но настроение поняла.

– Мне это всё так же не нравится. Мы навечно связаны, ты понимаешь?

– Конечно.

– То есть, ты осознавала это и всё равно приковала себя ко мне какой-то таинственной, проклятой связью? – Он выругался и на этот раз Джиллиан хорошо разобрала слово. – К слову о связи.

Она так быстро повернулась, что ударилась коленом о каркас кровати.

– Ай! Сукин ты сын. – Боль подпитывала гнев, а в груди разрасталась рана. Так, сейчас она разговаривала с незнакомым Ресефом, да? – Так вот в чём причина твоего огорчения? Бог ты мой, ты сломаешься раз в год потрахаться со мной?

Вероятно его родственники попали в самую точку, когда предупреждали о Ресефе. Какой же дурой она была.

Когда она ударилась коленом, Ресеф было направился к ней, но сейчас резко остановился.

– Что?

– Ах, тебе не рассказали условий сделки? – Шагнув к нему, она ткнула пальцем ему в грудь, что, вероятно, он и не почувствовал сквозь броню. – Да, секс. Раз в год. Если не появишься, я свихнусь и умру, а ты вновь станешь психом.

– Нет, – выдохнул он. – О, нет. – Выражение ужаса на его лице, было словно пуля промеж глаз для Джиллиан. Её любимый мужчина не просто не хотел быть с ней, он даже не желал один раз в долбанный год перепихнуться.

– Ты… ты связан с демонами, с хреновинами с рогами, копытами и хвостами, но тебя тошнит от мысли о сексе со мной? – Она со всей силой, которую только могла в себе найти, толкнула его в грудь, но он не сдвинулся и на дюйм. – Мерзавец!

– Дело не в этом. Боже, Джиллиан я не об этом. – Он обнял её так, как делал много раз прежде, заставляя сердце обливаться кровью. – Мор, моя демоническая половина, он всё ещё жив, и может вернуться. Я не хочу, чтобы ты рисковала.

– На мой взгляд ерунда, а не оправдание. – Она вырвалась из его объятия. – Ты не думаешь, что он мог бы вернуться, когда те парни напали на нас у бара? Или когда мы нашли в сарае демона?

– Из-за меня демон оказался в твоём сарае. – Он постучал кулаком себе по груди, производя пустой шум. – Из-за меня ты оказываешься в опасности. Как ты не понимаешь?

– Не понимаю, – рявкнула она. Её Ресеф хотел бы быть здесь, чтобы убивать демонов, а не выдавать нелепые отговорки, чтобы уйти. – Чем собираешься заняться между ежегодными посещениями? Собираешься провести вечность в одиночестве, из-за страха кому-нибудь навредить? Серьёзно намерен сохранять целибат?

Он закрыл глаза, а Джиллиан фыркнула.

– Знаешь что? Не отвечай. – Выйдя из спальни, она подошла ко входной двери. – Убирайся. – Когда он не двинулся с места, она покачала головой. – Во всём этом, ты – единственный счастливчик. Ты со столькими спишь, что нет необходимости объяснять зачем раз в год спать с определённой. А мне? Не думаю, что тот, с кем буду я, захочет понять, почему я вынуждена трахаться с каким-то парнем…

За долю секунды Ресеф, в глазах которого зажегся ярко-синий огонь, оказался рядом, оскалился и прижал Джиллиан к дверному косяку.

– Я убью любого мужика, который притронется к тебе.

– Серьёзно? – произнесла она тихим и ровным голосом. – Ты думаешь, я буду сидеть сложа руки в ожидании твоего появления раз в год на несколько минут? Если ты вообще решишь появиться. Иди к чёрту, Ресеф, возвращайся туда, откуда пришёл.

Он моргнул и убийственный огонь в его глазах потух. Очень аккуратно, Ресеф отодвинул её, открыл дверь, вышел и, не сказав ни слова, исчез на нижней ступени крыльца.