Глава 10. Инга

Остаток дня я провожу, возясь с Илюшей. Кормлю его, потом мы идем гулять на два часа. Я стараюсь отвлечься, стараюсь не думать о случившемся. Мне надо переварить все что произошло, а оно как комом встало и не отпускает.

Я начинаю ненавидеть себя за то что меня разменяли на молодую и красивую Машу. Она ведь и вправду красива! Я такой никогда не была, даже в двадцать. И очевидно, что такой мне уже точно не стать. За что мне все это? Почему в моей жизни все достается настолько тяжело? И главное — только Илюша держит меня, чтобы не плюнуть на них всех. И на себя.

Я сажусь на лавочку и, качая коляску, в надежде отвлечься, решаю полистать социальные сети. И умная лента мне тут же подкидывает новую авку моего мужа: на фотографии он изображен в страстном поцелуе с Машей. Перехожу. Вся стена в признаниях в любви. И статус — «разведен». Сволочь. Зачем он это делает? Чтобы весь мир был в курсе какой он моральный урод?

«Машенька, ты лучшая!!!». И на фотке Машенька с шикарным букетом. Кстати понятно куда деньги девались. На букеты Машеньке.

Или целая «поэма», правда в прозе:

«Мало когда я чувствовал себя настолько счастливым как с тобой. Понимающая, чувственная, красивая. Идеальная!!! С твоим появлением моя жизнь приобрела смысл, и я готов рассказать об этом всему миру!!! Пусть все думают что хотят, но я-то знаю, что наконец-то моя жизнь приобрела смысл».

И снова фото Маши, правда без букета.

Вся стена в этих и подобных признаниях, смайлы, восклицательные знаки. И статус: «Я готов весь мир положить к твоим ногам». Ну да. Мир. Просто переступить через жену и сына ты готов. Дальше весь этот поток откровений не получается читать из-за слез. Я рыдаю как дура, прямо на лавочке. Чем я хуже? Почему он так любит Машу? Почему он мне никогда такого не писал и не говорил?

А главное — что со мной не так?

Более-менее успокоившись, открываю страницу Маши. А вот она подписчиков почему-то признаниями не радует. Странно. С другой стороны, это я люблю Кирилла, а вот она… Кто знает что ею движет… Любовь? Расчет?

Я впервые пытаюсь понять ситуацию, сделать для себя вывод. Как мне относиться к случившемуся? Сквозь волны боли мне нужно добраться до дна, до понимания. Да и что я хочу?

Как раньше уже не будет. Но у меня есть Илюша, и эта та ниточка, которая связывает меня с миром, то, что дает силы не сидеть и плакать на лавочке, а думать, усиленно думать.

Так что я хочу?

Наказать их. Прежде всего наказать. И не за измену, не за то что Кирилл полюбил другую девушку и ушел к ней. Даже если это и Маша, дочь моей лучшей подруги. Которая и не подруга мне вовсе как выяснилось.

В любом случае, если бы Кирилл просто влюбился и бросил меня, мстить я бы ему не стала. Но ведь он хочет разуть меня и раздеть. Он делает все возможное, чтобы утопить меня, лишить денег, лишить моего детища, выстраданного за многие годы.

Но ведь и я не та глупышка, что была в начале своего пути. Да, я долго работала клинером, домработницей… Даже уборщицей! И не помышляла о собственном деле…

Пока однажды, в одном из домов, где мне довелось побывать, не случилась такая история. Я убирала раз в неделю, по выходным, у одной женщины. Вдова, спокойная, интеллигентная… Мне она представлялась по меньшей мере герцогиней. Да и дом у нее был под стать — полная чаша.

Я иногда, замерев, засматривалась на кожаные корешки книг, на старинные статуэтки и антикварную мебель. Безусловно, в уборке нужен был особый подход. Но я была достаточно опытной, чтобы справляться с этой работой. И однажды Маргарита Павловна вдруг пригласила меня попить чай. За общим столом.

Это было после завершения моего трудового дня, я была вымотанная, и я подумала: «Почему бы мне не перекусить?». Хотя это и не одобрялось моими начальниками. И, ужиная, мы разговорились. И я рассказала о своей жизни, причем рассказала как человек, который не рассчитывает на что-то большее, нежели кусок хлеба. Но этот кусок хлеба должен быть всегда.

А Маргарита Павловна вдруг спросила:

— Деточка, а почему ты не попробуешь стать кем-то другим?

— Потому что я знаю себе цену, я никто, — мне тогда так казалось. А если я никто, то никто и не может претендовать на что-то большее.

— А ты забудь кто ты. Придумай новую себя, новую историю. Неужели бы ты так про себя думала, если бы тебя воспитали другие люди? — и, подумав, она продолжила, — У меня тоже изначально нет ничего. Такие же бестолковые родители, комната в общежитии, только я родилась не в Москве, а в Ростовской области… И знаешь, я просто вычеркнула прошлую себя. И придумала новую. Которая достойна счастья, достойна любви и хорошей жизни. А ты слишком жестока к себе, моя девочка.

Я смотрела на красивые руки хозяйки, на ее жемчужный браслет… Я ей верила. Не понимала одного, да и до сих пор до конца не понимаю: как Маргарита Павловна почувствовала во мне тот потенциал, о котором я и сама не знала? Почему она посчитала что я хороший человек?

Да, я всегда выполняла работу качественно и никогда ничего не крала, боже упаси. Я даже не завидовала чужой хорошей жизни… Неужели этого достаточно?

Однако этот разговор еще долго не выходил у меня из головы. Но я стала пытаться придумать новую себя, ту, что достойна лучшего. И придумала.

Так не провернуть ли этот фокус еще раз?

Высморкавшись в носовой платок, я пишу няне чтобы завтра она приехала на весь день. А мне нужно привести себя в порядок. Волосы, ногти, лицо. Купить новую одежду. Послезавтра я возвращаюсь в офис.

И я не та бедная овечка. Не та.

Загрузка...