Измена. Ты будешь моей

55. Максим

Что может быть хуже похмелья? Только пробуждение с похмелья под звуковое сопровождение сверлящих звуков … обдолбанных соседей.

Ах, да!

Забыл уточнить.

Обдолбанных соседей, которые вечно делают ремонт.

Всегда.

Постоянно, черт бы их побрал!

Вот под эти регулярные отвратительные звуки я и проснулся сегодня… Более того, шея и спина нереально болят. Мышцы затекли от неудобной позы, в которой я спал.

С каких пор моя кровать стала такой короткой, что ноги свешиваются?

Я открыл глаза и понял, что спал на диване.

Вспомнил вчерашний вечер.

Мила была здесь.

И мы говорили.

И она хотела подумать.

А я уснул.

Черт!

Я сел на кровати. Ну, как сел — попытался. Комната предательски качнулась. Сжимаю виски — вращение прекращается.

Потирая шею, я оглядываюсь. Камилла убрала все со стола.

Где она?

Я отправился в спальню. Кровать была заправлена. Но вот самой Камиллы и следов ее присутствия не было.

Неужели ушла?!

Да не может быть!

Я метнулся в кухню, но возле ванной остановился, услышав шум воды.

Она здесь. Я еле сдержал порыв зайти в ванную. Терпение. Если я потороплюсь сейчас, то потом никакая выдержка не выручит. Сейчас от меня требуется самая малость — подождать.

Я пошел на кухню. Включил чайник.

Передумал.

Поставил на огонь турку с водой. Мила не ела с утра. Она, наверняка, только кофе пила. Я тоже решил выпить бодрящий напиток. Сварил порцию для нее. Когда выливал его в кружку, Мила зашла на кухню, закутанная в одно полотенце.

— Кофе, — с блаженством в голосе протянула она, остановив взгляд на чашке.

Я с радостью кивнул ей:

— Садись, — я знал, что пока кофе будет остывать, Камилла будет медитировать над ним, греть руки о чашку и думать о чем — то своем. Так было всегда, сколько я помнил.

А мне пока надо привести себя в порядок. Понимание того, как сейчас я смотрюсь — небритый, немытый, после многодневного запоя — настоятельно требовало срочного похода в ванную. Тут уже не просто неловко, а, откровенно говоря, стыдно в таком виде перед любимой женщиной расхаживать. Я испарился в направлении душа. А Мила, как я и предполагал, взяла чашку обеими руками, согревая ладошки, и улетела мыслями далеко — далеко.

Я, завершив водные процедуры с рекордной скоростью, натянул джинсы. Из ванной постарался выйти, демонстративно не торопясь. Услышал дребезжание посуды и глухой стук чего — то еще. Камилла была на кухне. Я зашел. Она задумчиво мыла чашки. Милуша так и осталась в полотенце, осознанно приняв решение не переодеваться. Это внушило мне надежду.

Она не видела, что я смотрю на нее жадными, горящими зеленым огнем глазами. Выключив воду, Мила вытерла руки, а я хрипло проговорил:

— Камил, — и двинулся к ней, словно зачарованный.

Она хотела было сказать что — то. Но, встретив мой голодный взгляд, быстро передумала.