Измена вопреки (СИ)

Глава 17

Меня рвало булкой и компотом. Я сгибалась над унитазом и грешила на аромат роз, который пропитал весь дом. Но это было бы слишком логично.

Логично для человека, у которого ни разу не было рвоты.

Но у меня была. И я её узнавала.

Это не приступ недомогания желудка или отравления.

Это что-то очень знакомое, которого с нетерпением ждёшь и понимаешь, что что-то изменилось внутри.

Я просидела в ванной ещё полчаса. Выжидала, чтобы организм успокоился. И с замиранием сердце ждала следующего утра. Чтобы точно быть уверенной.

И… испугаться?

Или обрадоваться?

Всю ночь я вертелась на диване, отсчитывая бег часов. А утром первым делом пошла на кухню и заварила крепкий сладкий чай с мятой. Я смаковала его по глотку и наблюдала в окно, как просыпается посёлок. Внутренние часы отчитывали мгновения. Но ничего не происходило. Рвоты не было. И это был первый раз, когда мне хотелось плакать.

Это самое обидное, когда появляется надежда и тут же исчезает. Словно тебе дали попробовать леденец и вырвали его следом из рук.

Я вздохнула и вытащила из чемодана спортивный костюм. Осень потихоньку отвоёвывала себе всё больше красок, расписывая кроны деревьев в охру и пурпур. Я решила прогуляться до небольшого ларька за границей посёлка. Хоть какая-то жизнь.

В это время школьники уже успели уехать на занятия, поэтому дорогу мне перебегали только спешащие взрослые и медленные пенсионерки.

Мороженого не было, и я пошла обратно к дому. По пути наткнулась на аптеку и долго стояла на первой ступеньке крыльца, не решаясь войти. Внутри боролся оптимист и пессимист. Причём один настаивал, чтобы я решилась, потому что незнание хуже беды, и другой тоже настаивал, только с подтекстом, дескать, сходи, убедись, что это ложная тревога и дальше ной над своей загубленной жизнью.

Когда третий покупатель неудачно наткнулся на меня, все мои мысленные диалоги свернулись, и я положила ладонь на ручку двери. Толкнула и зашла внутрь под звон ловца ветра. Милая женщина, провизор, долго копалась в ящиках, пока не вернулась с несколькими вариантами. Я подумала, что лучше не рисковать, и взяла всё. До дома почти бежала, понимала, что всё напрасно, это пессимист во мне победил. Но закрывшись на все замки и, задёрнув шторы, я разложила на диване пять упаковок с тестами на беременность.

Нервозность вошла в чат, и я ходила возле дивана, грызла ноготь и смотрела искоса на всё это богатство. Долго продержаться не смогла. Я схватила первую попавшуюся под руку упаковку и заперлась в ванной.

Томительные минуты ожидания.

Я присела на пол и смотрела на тест, в душе молясь, чтобы появился хотя бы намёк на полоску, но прошли три минуты, пять, десять.

Заветной второй чёрточки не появлялось, и я, закусив губу, подняла лицо, чтобы слёзы не капали мне на кофту.

Я же всё это не раз переживала. Я помнила, что не надо расстраиваться или начинать себя корить, но чёрт возьми раз за разом я чувствовала себя ущербной и… Дефектной?

Да, точно дефектной.

От этого мой мир шёл трещинами и крошился мелкими осколками.

Больно было каждый раз.

Я выползла из ванной спустя полчаса и долго неприкаянно бродила по дому, вспоминая, где и как здесь всё было, когда мы с Матвеем приезжали сюда на выходные. Память тоже зло. Лучше амнезия, тогда не страшно натолкнуться на кресло-качалку, в которой Матвей читал английские детективы в оригинале или вот на тумбочку, которую я сама перекрашивала.

Часы несмело пробили начало шестого, и я без сил свалилась на диване возле камина.

Поворот ключа в замке даже не заставил встрепенуться.

Матвей принёс с собой запах города. Я поморщилась, но не соизволила сесть. Смотрела, как муж проходит сразу на кухню, занося в неё покупки. А потом возвращается в коридор и снимает куртку.

— Ты не можешь тут оставаться, — произнёс Матвей, присаживаясь на диван у меня в ногах.

— А ты не можешь мне советовать, где мне находиться, потому что я подала на развод, — вяло огрызнулась я.

— Это не повод перестать заботиться о тебе, — Матвей протянул руку и сжал мою щиколотку, пробежался пальцами выше, приподнимая штаны и стягивая короткий носок. Прикосновение отдалось внутри смесью нежности и обиды.

— Заботься о женщине, которая родит тебе ребёнка.

Мысли о том, что у Матвея будет ребёнок, а у меня нет, заставляли замерзать изнутри. Я обняла себя руками. Муж встал с дивана и присел на корточки возле, как раз так, чтобы смотреть мне в глаза. Я их закрыла.

— Ксю… это действительно какая-то ошибка, злой умысел, но я не изменял тебе. Я не хотел этого никогда. Я просто не мог…

Матвей убирает прядь волос с моего лица и проводит кончиками пальцев мне по скуле.

Я не выдержала и ударила его по руке, а потом резко села.

— Мне безразлично, что ты мог и чего не мог. Факт свершившийся — девка пришла ко мне беременной.

Я не вытерпела и встала с дивана. Обошла мужа и скрылась на кухне. Хотела швырнуть все покупки на пол, но чтобы сохранить иллюзию контроля, стала перебирать пакеты. Матвей подошёл неслышно и положил ладони мне на талию, сжал. Я дёрнулась, попыталась сбросить его руки. Но муж держал крепко, поэтому я развернулась лицом к нему и хотела всё высказать, но тёплые обветренные губы накрыли мои. Впервые с момента, когда мы оказались не вместе. Невесомые прикосновения, знакомый аромат, вкус, вскружили мне голову. Я хотела блаженно выдохнуть и самой качнуться навстречу, но я так боялась, что сейчас произойдёт непоправимое, что оно прошлого.

Тошнота поднялась изнутри резко. Я только и успела толкнуть Матвея в грудь. Вырвало меня чаем на пол.

Тихий голос мужа:

— Ксю, ты ничего не хочешь мне рассказать?