ГЛАВА 15

Проснувшись утром, я прогулялся по дому, и обнаружил в нём библиотеку с отдельной спальней и гостевое крыло. К полудню гости стали просыпаться и спускаться вниз. Кто-то по очереди готовил завтрак, кто-то начал свой день с шампанского и пива. Встретившись на кухне глазами с Дашей, я поймал её лёгкую улыбку и удалился во двор.

Конечно, я мог бы описать красоту особняка, который арендовал Виктор. Гравий во дворе, причудливые кустарники и маленькие ёлочки вдоль дорожки, ведущей к дому. Мог бы рассказать о роскошной обстановке, антикварной мебели, персидских коврах и шкурах на полу, картинах на стенах. Но, если честно, мне настолько ровно, что я не обращаю на это никакого внимания. С таким же успехом, я мог остановиться в дешёвом клоповнике с почасовой оплатой.

Сев в машину, я отправил сообщение Алисе, предварительно узнав номер через знакомую в телефонной кампании, и решил скоротать время, поколесив по городу. Проезжая вдоль Женевского озера, я остановился у кромки воды и вдохнул прохладный воздух. Никогда не любил холод и сырость, но почему-то сейчас мне комфортно. Посмотрев на часы, я вернулся в Мерседес и поехал к гостинице.

Стоя у входа, я снова задумался о том, имею ли я право находиться здесь? Но, когда я увидел Алису, выходящую из дверей, мои мысли мгновенно рассеялись.

Да, плевать.

Сердце учащённо забилось, когда она бросила испуганный взгляд на меня. Желудок болезненно сжался, а ладони вспотели, когда она неуверенно шагнула к машине. Я со всех сил вцепился в руль, и не сдержал нервной улыбки, когда она села рядом со мной.

— Ну, здравствуй. Неожиданно.

Она уставилась на меня в удивлении.

— Я надеялся, что мне придётся вышибать ногой дверь твоего номера, — я снова забыл, что хотел сказать, потому что увидел, как тяжело она дышит. Когда я вспомнил, я продолжил, — Вашего номера. В кино это выглядит зрелищно.

— Я, пожалуй, пойду, — сказала она, схватившись за ручку двери, — И предупрежу охрану, что ты меня преследуешь.

Я моментально нажал на кнопку автоматического замка на руле, и все двери в машине заблокировались. Опять до боли знакомое ощущение, когда она хотела выйти из моего Бентли, но я не дал ей этого сделать.

— Ой, опять дежавю, — озвучил я свою мысль и тронулся с места.

— Куда мы едем? — спросила Алиса.

— На день рождения, — честно ответил я, не отрываясь от дороги.

— К кому? — её голос дрогнул.

— Скоро узнаешь.

Я нажал на проигрыватель и включил звук на полную мощность, чтобы заглушить вопли разума в голове.

Зачем я всё это затеял? Зачем я вообще сел на этот самолёт? Почему я не могу просто оставить её в покое, забыть, как любую другую. Зачем я узнал её новый номер, зачем я слежу за ней в социальных сетях? Что со мной не так?

Она стукнула по приборной панели своей маленькой ручкой, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Ты с ума сошла? Не сломай машину. Мне её ещё в салон возвращать.

— Надо будет поцарапать её ключом. Или стекло разбить, — фыркнула она.

— Ты хоть знаешь, сколько стоит аренда? — зачем-то спросил я у Алисы.

Как будто это имеет значение.

— Мне похер, Саша, — устало сказала она, и многозначительно посмотрела на меня.

Я вздохнул, и откинулся на сиденье. Мы замолчали. Бросив короткий взгляд на неё, я увидел, что она смотрит на Женевское озеро и, судя по выражению её лица, в её голове снова гуляют какие-то мысли. Когда я свернул в сторону пригорода, она заснула, мирно посапывая во сне.

Она выглядела уставшей, привычно хрупкой и беззащитной. Удлинённые передние пряди упали на её лицо, скрывая его от моих глаз. Но я знаю, что губы у неё пухлые, и нижняя всегда немного покрасневшая, от того, что она её постоянно прикусывает. Что глаза большие и голубые, цвета топаза, но когда она злится, они темнеют и становятся ярко-синими. Я знаю каждый изгиб этого лица, мягкие скулы, ямочку на подбородке и небольшой шрам под левым глазом.

— Мне в школе булыжником сюда кинули, — радостно выпалила она и ткнула пальцем себе под глаз, сидя в позе лотоса на кровати моего гостиничного номера, — Я издевалась над одноклассником, обзывая его гондонам. Это было новое словечко, подхваченное от алкашей с улицы, и оно мне безумно нравилось, — расхохоталась она.

Ананас, так она назвала свою причёску — хвост на макушке, начал подпрыгивать, и я не выдержал, заржав, как конь. Потом я показал на своё плечо:

— Неудачная татуировка.

Алиса от удивления поперхнулась и начала кашлять.

— У тебя была татушка? — смогла выдавить из себя она, когда перевела дыхание, — А что там было? — она провела пальцами по глубокому шраму на коже.

— Голая баба. Художник попытался изобразить её лицо в момент оргазма, но оно вышло настолько зловещим, что я решил её свести в тот же день, как набил, — я посмотрел на её руку, и удивлённо заметил, что ощущаю лёгкую щекотку от её прикосновений на месте зарубцевавшейся ткани.

— Ты серьёзно?

— Да. Марганцовкой.

— Фу, — брезгливо поморщила веснушчатый нос она, — Больно, наверное, было?

— Адски, — я снова рассмеялся и притянул её к себе, окончательно запутавшись в одеяле, — Но я вытерпел.

— Мужик, — она толкнула маленьким кулачком меня в плечо, и мы вдвоём рухнули на кровать.

Я заулыбался, вспоминая. Потом повернулся к ней, она ещё спала.

— Просыпайся, — сказал я, наклонившись.

— Не хочу, — пробурчала она с улыбкой, и вжалась в сиденье.

— Просыпайся, Алиса, — прошептал ей на ухо я, — Мы на месте.

Она встрепенулась и открыла глаза. Меня снова чуть не затянуло в их голубую бездну. Не выдержав, я дотронулся до её щёки. Под моими пальцами мгновенно расцвёл нежно-розовый румянец.

— Тяжёлая ночь? — с улыбкой сказал я.

— Не то слово. Кувыркались без остановки, — едко сказала Алиса.

Переключатель адекватности снова щёлкнул, и я вцепился в первое, что попалось мне под руку: её плечо. Она вздрогнула.

— Не стоит искушать судьбу, — вырвалось с рыком из меня, — Пошли.

Она выскочила из машины, я последовал её примеру. Пока я подходил к ней, она изучала глазами особняк и прилегающую территорию.

— Готова?

— Если я скажу «Нет», это что-то изменит? — буркнула Алиса и нахмурилась.

— Не изменит, — я снова невольно улыбнулся.

— Почему я не удивлена, — она вздохнула и притворно-небрежно махнула рукой, — Ну, веди, или так и будем тут стоять? Кстати, где твой подарок?

— Что? — я не понял вопроса.

— День рождения, — с укором сказала она.

— Ааа. Не волнуйся об этом.

Я растянулся в широкой улыбке и пошёл в сторону дома. Она, поначалу замешкалась, но потом поплелась следом. Открыв дверь, я пропустил её вперёд. Войдя в дом, я снял пиджак и сбросил ботинки. Алиса уставилась в наше отражение в зеркале и замерла.

— Разувайся, — тихо сказал я, стоя у неё за спиной и снимая с неё куртку, — И чувствуй себя, как дома.

Я свернул в сторону гостиной, думая, что мне сказать по поводу моего отсутствия. Ничего на ум не пришло, и я решил сказать правду. Встав возле широких двойных дверей, я заговорщицки шепнул:

— Стой здесь.

Она повиновалась и застыла. Я шагнул в комнату, оглядел её быстрым взглядом, и на меня уставились взоры гостей.

— А вот и именинник! — проорал хорошо подвыпивший Витя.

Люди радостно загудели, эхом повторяя «Именинник, именинник», и я невольно поморщился. А потом сказал:

— Ребята, у меня срочные дела нарисовались. Вы отдыхайте, я позже подойду.

— Ну, во-о-от, — выдала Даша из дальнего угла, прикладываясь к бокалу с шампанским, — Как же мы без тебя справимся?

— Уж как-нибудь, — бесстрастно ответил я, и вернулся к Алисе.

Она смотрела на меня, как баран на новые ворота. Я невольно улыбнулся, приложил палец к губам и потянул её за собой. Добравшись до кухни, я стащил бутылку шампанского, два бокала, и направился в библиотеку. Туда точно никто не зайдёт.

— У тебя день рождения? — наконец-то спросила она, плетясь за мной.

— Ага. Юбилей.

На самом деле мой день рождения совершенно не имеет для меня никакого значения.

— Тридцать пять? — снова спросила она, поднимаясь за мной по лестнице.

— Да.

— Что ж ты не предупредил, я бы подарок купила, — недовольно проворчала она, и я резко остановился.

Алиса налетела на меня и замерла, уткнувшись носом мне в шею. Я судорожно сглотнул, а потом наклонился, чтобы видеть её глаза:

— Алиса, встретить тебя в Женеве — лучший подарок, который я мог получить.

— Формально мы встретились в Финляндии, — она моргнула и пожала плечами.

— Да пофиг, как ты обычно говоришь, — я опять невольно потянулся к её лицу и убрал прядь волос за ухо, — Я, правда, рад тебя видеть.

— Ты знаешь, я не могу ответить тебе тем же, — фыркнула она и поморщила нос.

Мой рот сам растянулся в улыбке, и я прикоснулся к её лбу губами.

— Я постараюсь это исправить. Пошли, — я потянул её вглубь по коридору, — Надо спрятаться, пока нас не нашли.

— Зачем прятаться? Мог бы представить меня своим друзьям.

Это точно будет лишним. Не стоит знакомить её с этими… Людьми.

— У моих друзей очень длинные языки, — вздохнул я, — К тому же, я не знаю, как тебя представить. Ты ведь замужем, — она вздрогнула, и её милое личико исказила недовольная гримаса, — Входи.

Мы наконец-то добрались до библиотеки, в которой я решил спрятаться от посторонних глаз и ушей. Утром я перенёс сюда ноутбук и поработал с некоторыми бумагами, поэтому на письменном столе царил беспорядок. Из большого арочного окна в центре комнаты лился мягкий солнечный свет. Алиса принялась осматриваться, изучая комнату, и с интересом уставилась на дверь между книжными полками.

— А там что?

— Спальня, — ответил я, постаравшись придать спокойствия своему голосу.

Я подошёл к столу и поставил на него бутылку с бокалами. Она огорошила меня очередным вопросом:

— Твоя?

Я уставился на её спину, пока она проходила вдоль стеллажей и проводила рукой по книжным полкам.

— Нет. Не потащу же я тебя в койку на первом свидании, — вырвалось у меня, и я чуть не засмеялся от собственной лжи.

Когда я открыл шампанское, оно хлопнуло, и я недовольно поморщился. Теряешь сноровку, Дворцов.

Алиса вздрогнула, а потом рассмеялась:

— А у нас свидание?

— Не знаю, — я подошёл к ней, и протянул бокал, — Я не силён в романтических штуках.

— Это точно, — она сделала первый глоток, и я невольно залюбовался её губами, на которых заблестели капли шампанского, — Надеюсь, ты не собираешься напиться?

— Ещё не решил.

— Мне нужно будет вернуться, ты же понимаешь, — с укором сказала Алиса.

Я понимаю. Я кивнул.

— Обещаю, что отвезу тебя обратно. Итак, — я шагнул к ней навстречу.

— Итак, — она поморщилась.

— Как жизнь?

— Как видишь, — она снова сделала глоток.

Я сделал ещё один шаг вперёд, пока она над чем-то усердно размышляла. Она этого не заметила, и вздрогнула, когда я спросил, встав к ней почти вплотную:

— О чём ты думаешь?

— Да так, — она окинула взглядом помещение, — Это библиотека?

Я, молча, кивнул.

— Читаешь?

— Иногда, — сухо ответил я, наматывая длинную прядь у её лица на палец.

Я даже не заметил, что это делаю.

— На французском? — она вскинула бровь, и уголки её губ немного дрогнули.

— Не только. Здесь есть много интересных книг. Шекспир в оригинале. Байрон. Пушкин.

Во всяком случае, это то, что я нашёл здесь утром.

— Дни мчались; в воздухе нагретом, уж разрешалася зима; И он не сделался поэтом, не умер, не сошёл с ума, — неожиданно я вспомнил строчки из «Онегина» и озвучил их вслух, выпуская прядь белокурых волос.

Алиса ухмыльнулась, и, на моё удивление, парировала цитатой из того же произведения:

— Я знаю: в вашем сердце есть и гордость, и прямая честь. Я вас люблю (к чему лукавить?), но я другому отдана; я буду век ему верна.

Я вздохнул, и опустил голову, собираясь с мыслями. Потом отставил свой бокал на полку, и шагнул, прижимаясь к её тёплому телу. Она упёрлась спиной в стеллаж, а я забрал у неё шампанское, поставив его рядом со своим. Её зрачки расширились до невозможного размера, и я, не выдержав, запустил руку ей в волосы. Сдержав вопль отчаяния, такими короткими они стали, я наклонил её голову назад и посмотрел на неё. На шее забилась жилка, губы приоткрылись, глаза бегали по моему лицу. Я наклонился к ней ниже и тихо сказал:

— Печально, что книги врут.

Алиса ответила мне нетерпеливым поцелуем, и обвила хрупкими руками мою шею. Я отчаянно простонал, когда её тёплые пальцы запутались в моих волосах, а губы начали жадно целовать каждый сантиметр моего лица.

Я стянул лямку сумочки с её плеча, и она рухнула на пол. Запустив пальцы под её водолазку, я крепко схватил её за талию и отодвинул от стеллажа, а потом подтолкнул к двери. Она не стала сопротивляться, впрочем, как обычно, а просто завибрировала в моих руках, отвечая на мои поцелуи, дыша со мной в унисон и повторяя каждое моё движение.

Я взял край кофты, и она послушно вскинула руки, чтобы я протянул вещицу из тонкой чёрной ткани через голову. Выпутавшись из тугого высокого горла, Алиса нервно хихикнула, и проделала те же манипуляции со мной. Прижавшись ко мне всем телом, по прежнему облачённым в джинсы, она нащупала губами место на шее, где бился мой зачастивший пульс и начала мягко покусывать кожу над ним. Я издал какой-то первобытный звук, похожий то ли на рычание, то ли на урчание, и прикрыл глаза, запустив одну руку ей в волосы. Другой, я нащупал застёжку бюстгальтера, она легко поддалась моим пальцам и в следующий секунду я отбросил и эту вещь в сторону. Обхватив Алису двумя руками, я сделал пару шагов, и упал вместе с ней на холодную кровать, застеленную жёстким накрахмаленным бельём.

Её кожа мгновенно порозовела от царапающего трения, а зрачки практически полностью закрыли радужку. В моей голове возник образ с нашей первой ночи в гостиничном номере: её испуганные, но полные страсти глаза; хриплые стоны и крики; её слабая попытка сопротивляться обоюдному желанию, с которым я сам боролся с первой секунды, как её увидел. Одновременно расстегнув джинсы друг друга, мы неловко начали стягивать с себя остатки одежды, подавляя смешки и тихонько чертыхаясь.

Мои руки начали блуждать по её обнажённым бёдрам. Я улыбнулся двум тонким блестящим растяжкам, которые красовались на мягкой коже под выступающими тазовыми косточками. Они остались такими же, как и полтора года назад. Впрочем, вся Алиса осталась такой же: тёплой, мягкой и податливой, как глина. Её кожа была по-прежнему светлой, даже немного бледной, но мои поцелуи и прикосновения оставляли за собой розовые отпечатки, словно твердя о том, что она принадлежит мне и только мне.

В моей голове на долю секунды промелькнула мысль, что это — не навсегда. Что это — всего лишь сон, просто одно мимолётное приятное мгновение моей жизни. Что рано или поздно, эта девушка не будет вызывать во мне таких бурных эмоций и жгучего желания.

Но, посмотрев в её голубые глаза, я понял, что ошибаюсь.

Мне всегда будет мало.

Загрузка...