К северу от Чернобыля

Глава XII

Акелла находился в той зыбкой реальности, в которую попадают псы между явью и сном. Он слился с жесткой травой и легким ночным туманом. Под мост пришла на водопой стая плотей. За дорогой трещали кустами пасущиеся кабаны. Мимо скользнула соседняя стая неправильных псов. Они были настоящими охотниками, знающими, для чего наступает тьма. Старый вожак не терял надежды воспитать и своих щенят. Настанет день, и они покроются шерстью. Вообще, он любил своих лысых мутантов и так. Особенно быстрого щенка Пашу. Вожак неправильных псов и глава всей стаи тоже был хорош. Как он научился бегать! Непонятно, откуда такая тяга к абсолютно несъедобным вещам. Зато с ними интересно. Можно нежиться в разноцветных лучиках, которые тянутся от них во все стороны.

Сначала чуткий нос чернобыльского пса уловил запах нестиранной фальшивой шкурки. Ее носят двуногие существа поверх себя. Затем пахнуло нежитью. Акелла отлично знал этот запах. Когда он был молодым, их стая ходила в большой набег в каменные пещеры рядом с негаснущим светом. Там этих ни живых, ни мертвых было больше чем волос на хвосте. Их мало загрызть, их надо рвать на куски или запихивать в круги смерти. Тогда стая с трудом пробилась к своей Темной звезде. Сил на обратную дорогу не было, и псы решили остаться отдохнуть рядом со стенами вечного света. Темная звезда услышала их и ответила своим детям. Открылись темные провалы вглубь земли, и стая пошла в них, скрываясь от ставших жгучими лучей. Кровь двуногих крыс ручьем текла по коридорам подвалов, смешиваясь с кровью псов. Своими жизнями стая платила за право жить там, где захочет. А потом пришла Смерть, невидимая и неслышимая, и псы бежали от неминуемой гибели. Там, у стен из твердого песка, Акелла видел много тварей. Умереть можно было при встрече с любой из них, если звезда удачи отвернется от неумелого четвероногого бойца. Мрак этой ночи не скрывал ничего нового. Старый враг лучше новых двух. В Темную Долину чья-то несчастливая судьба привела контролера и его свиту.

Бывший вожак внимательно вслушивался в звуки, превратившись в одно большое ухо. Два зомби впереди, головной дозор. Три зомби и кровосос окружают хозяина кольцом. Интересно, подумал Акелла, кровосос тоже превратился в зомби или контролер внушил ему, что вокруг своя стая, и ее надо защищать? Оба эти варианта имели свои достоинства и недостатки. Ну и стая слепых псов в придачу, во главе с псом-зомби, это уж как всегда. Темная звезда, твоим детям нужна удача, мы прольем реки крови для тебя. Посмотреть бы на контролера вблизи, посчитать бугристые шишки на его голове. Сколько зомби он может держать в подчинении? Если молоденький, то и с этой семеркой он на пределе. Старый может удерживать в два раза больше. Пес мог попытаться атаковать в одиночку. Тихой смертоносной тенью скользнуть по краю тумана и вцепится клыками в горло повелителя зомби. Но не прост контролер. За время одного удара сердца он превратит напавшего на него в покорного зомби. Какой смысл прыгать, если в конце ты поползешь на брюхе предавать свою стаю новому хозяину, виляя хвостом от радости? Нет. Глупо быть храбрым, если, это ума незрелость, глупо быть трусом, если, ты все равно обречен. До этого, слава негасимому свету, еще очень далеко. Первый раз Акелла пожалел, что у него на шее нет ремня с голосом далекого пса. Тот наверняка бы смог тихо предупредить стаю об опасности. Ну, нет, так нет. Старый вожак будет выкручиваться сам. Вот он, контролер. Звук пролетит расстояние между ними за половину удара сердца. Это чистая фора. А дальше будет видно. Акелла взвыл.

Страшный боевой клич от озера расшвырял нашу спящую команду по разным углам. Похрапывающий во сне дядька Семен спал на крыше. Сейчас он сидел на краю люка, потирал ушибленную голову и матерился на всех четырех языках приграничного района. Он пытался спуститься, а Микола подняться. Естественно, произошло лобовое столкновение. Наши армейцы заняли круговую оборону у окон. Фанат контролировал лестницу. Его стрелковый комплекс не оставлял случайным гостям ни единого шанса.

— Немедленная эвакуация! — Взял на себя обязанности командира Умник. — Акелла обнаружил контролера. Отходим.

— Берем только патроны и аптечки, уходим налегке, — внес дополнения Алексей.

— Сколько до рассвета, мой маленький брат? — спросил я у компьютера.

— Один час двадцать четыре минуты. Уже двадцать три, — ответил он мне.

Раздался короткий вой пса. В ночи трудно определять расстояние, но кажется, Акелла уводил монстра за собой, подальше от нас, на юг.

— Со смертью в пятнашки играет, — заметил дядька Семен.

— Сейчас и мы подключимся, — передернул затвор юнкер.

Зомби не тратя попусту слов, с разворота заехал ему по шее.

— Мы вступаем в бой с рассветом. До этого времени мы прячемся. Вот так, и никак иначе, — сформулировал я позицию руководства. — Перебегаем площадку между нами и комплексом, укрываемся за забором и контролируем ситуацию. Командует отходом и операцией по ликвидации контролера подполковник Найденов. Все, бегом марш!

И мы побежали. Одиннадцать серых призраков пересекли асфальтовый пятачок и исчезли за бетонными плитами. Темнота лишала нас основного преимущества, прицельного снайперского огня с дальней дистанции. Если ты не можешь драться, утекай.

— Что делать? — вылез с извечным вопросом Лекарь.

— Стреляй по каждому шороху, не беда, если кого из своих товарищей подстрелишь, зато контролер до тебя точно не доберется, — вызверился на приятеля дядька Семен.

— Пока присели, бережем силы и дыхание, — распорядился Зомби. — Не разделятся, держимся одной группой.

Я отдал свою вторую «вспышку» дядьке Семену. Обидно, что не успели наделать на всех. А еще лучше по две на каждого. Вот бы нам сейчас «слезы химеры».

Акелла уводил контролера и его свиту за собой на юг. Хозяин уже определил, что перед ним пес одиночка. Разум контролера для нормального живого существа настоящий «черный ящик». Старый вожак крутился на грани ментального удара, поддерживая в противнике иллюзию, что вот, еще чуть-чуть, и к свите добавится новая редкостная игрушка. Жди родной, сейчас лапы помоем и уши причешем. Охотник уловил веселье добычи, и решил пса огорчить до невозможности. Один зомби, судя по запаху, самый свежий, пошел на восток. Кровосос двинулся на юго-запад, а пятерка слепых псов кинулась прямо на Акеллу. Хорошая у них была скорость, километров тридцать в час. Вот на всей энергии броска они и налетели на клыки. Лучше и чище всего был взят первый. Лязгнули зубы, и в воздух взлетело бездыханное тело, с вырванным напрочь загривком. Второго встретили в лоб, нос к носу, коготь к когтю. Слепой пес, визжа, покатился по траве, щедро поливая ее кровью из разорванного бока. В ушах у четвероногого воина Долины зашумело, и земля закачалась под ногами. Вот она, дистанция удара. Главным было не потерять направление. Если сейчас прыгнуть не от врага, а вбок, или, еще хуже, к нему, то одним свободным чернобыльским псом станет меньше. Рядом взвизгнули пули, с востока запахло сгоревшим порохом и нежитью. Прыжок. Сбитое тело дергается под лапами. Раз, оторвана рука с автоматом, два, откатилась в сторону голова. Три. Точно, вот они, все три, уцелевшие слепые псы. В драку не лезут, кружат рядом, тянут время до подхода хозяина. Удар лапой по голове. Шрамы украшают мужчин. Побегай с одним ухом, сколько тебе осталось. Опять шум в ушах и ледяная игла возле сердца. Победный рык, пусть стая слышит, где мы. Акелла перемахнул через дорогу на кордон и оказался на просторном юго-восточном участке Долины между старой южной дорогой и рекой. На севере тянуло бензином с центрального комплекса. Здесь можно играть в прятки не только до утра, да хоть целый день. Было бы с кем. Контролер тоже об этом догадался и повернул на север.

Акелла дошел по его следам до моста и протяжно завыл.

— Ну вот, гости к нам, — без всякого переводчика прекрасно понял своего друга Волк.

— Вдоль забора, на запад, потом повернем на юг. Оптимальный вариант для нас — ходить кругами вокруг комплекса до самого рассвета, — распорядился Зомби. — Пошли.

Контролер уже понял, что столкнулся с чем-то ему неведомым. В душе у него боролись два чувства. Осторожность требовала немедленно все бросить и уходить восвояси. Любопытство и азарт исследователя заставляли его идти вперед, чтобы переловить всех в этой Долине и узнать их тайну. Ради чего чернобыльский пес играл в прятки со смертью, рискуя не только жизнью, но и свободой.

Монстры Зоны прирожденные тактики, другие здесь просто не выживают. Повелитель зомби просчитал план Найденова через полминуты после того, как Алексей его придумал. Вслед за основной стаей, от которой его отвлекал старый вожак, он послал кровососа. Три оставшихся слепых пса кружили возле Акеллы, периодически беспокоя его ложными наскоками, а сам контролер в сопровождении зомби резко развернулся и пошел навстречу прячущейся от него группе.

— Акеллу задерживают слепые псы, — перевел рычание Герды Умник.

— Сковали арьергард позиционными боями, — выразился в привычных для него терминах майор Черных. — Следует ожидать прямого столкновения с противником.

Герда и Плакса согласно рявкнули.

— Недоброе чую, все за мной бегом на Свалку.

Право дядьки Семена принять командование на себя в критическую минуту не рискнул оспорить ни один из старших офицеров. Я сразу ощутил недостаток второй «вспышки». В ушах зазвенело, в груди закололо от недостатка воздуха, сердце колотилось в безумном ритме. Черт, эти артефакты как наркотик, привыкнуть легко, а без них потом как без кофе по утрам, вроде бы и встал, а жизнь не началась.

Не одному мне было плохо. Всю гражданскую часть нашего отряда мотало из стороны в стороны от взятого темпа.

— Передохнем, братцы, — взмолился Лекарь, отставший метров на десять.

— Стой! — вернул себе командование Зомби.

Какое там стой. Все повалились на землю там, где их застала команда. Сверху на меня рухнул коварный Плакса и принялся лизаться.

— Я тебя тоже очень люблю, — сказал я и потеребил его за уши.

Поняв, что больше от меня ничего не дождется, он счастливо свернулся на мне в пятидесятикилограммовый клубочек и затих. Непроглядная ночная мгла превращалась в серый предрассветный сумрак. На востоке в разрывах стальных туч засверкали проблески зари.

— Ну, все, урод, скидывай сапоги, власть переменилась, — оценил изменение в природе Микола.

— Панда, Юнец — северное направление. Сергей, Микола — восток. Дядька Семен ко мне, держим юг. Будьте внимательны, Акеллу не подстрелите.

Герда и Плакса вопросительно завыли. Старый пес отозвался откуда-то с южной дороги. Алексей мгновенно внес поправку.

— Далеко наш приятель, стреляйте по любому шевелению веточек. Здесь у нас друзей нет.

Не везет мне на снайперские винтовки. То, что самую первую, из которой я застрелил кровососа, передал Алексею, это правильно. А вот вторую, трофей Плаксы, ужасно жалко. Как мне не хотелось ее отдавать Клерку. Но у нас на заправке это был четвертый снайперский прицел, а у них не было ни одного. Когда борется жадность и чувство справедливости, справедливость иногда побеждает. Поэтому сейчас, когда снайперские расчеты разобрали направления наблюдения, мы остались не удел.

Наконец рассвело. Плакса радостно потянулся и пару раз подпрыгнул прямо на мне.

— Поосторожней, приятель, — выразил я недовольство и скатился под кустик.

Щенок переросток, догадавшись, что начинается новая интересная игра, треща ветками, полез в кусты за мной.

— Разговорчики в строю! — сделал нам замечание Зомби.

Я схватил Плаксу за уши и страшным голосом сказал в ближайшее:

— Нас из-за тебя на гауптвахту посадят.

— Ну, прямо, как дети малые. За нами контролер гоняется, а им все хихоньки и хаханьки и любовь псов и людей до гроба.

Панда вглядывался в прицел своего «винтореза» и по спине было видно — улыбался во весь рот. Он одобрял дружбу с животными.

Я крепко прижал молодого пса к себе и часто-часто заморгал. Он никуда не делся. Метрах в десяти из кустов торчал угол стального чемоданчика-сейфа. Я отлично знал, что там. Одна секция была наполнена ровными пачками облигаций еврозайма на пятьдесят тысяч каждый листик. А вторая была засыпана тщательно подобранными двадцатикаратовыми бриллиантами. Именно так выглядит миллиард евро, максимально удобный для реализации и легкий в переноске. Общий вес вместе с чемоданчиком одиннадцать с половиной килограммов. Проверено электроникой. Я схватил Плаксу за загривок, и мы поползли за своим вновь обретенным богатством.

— П-р-равда, она самая к-р-расивая? — спросил меня щенок.

— Лучше нет ничего на свете, — согласился я.

Вставший во весь рост Лекарь, счастливо смеясь, кружил на месте и, помахивая веточкой, радостно кричал:

— Нашел, наконец-то, я ее нашел!

— Ударь Плаксу по носу, немедленно ударь Плаксу по носу, — зудел какой-то голос и что-то рычал.

Слабохарактерный Плакса, чтобы отделаться от далекого пса, выполнил его требование и заехал мне по лбу. Когти разобрали кожу до крови.

— Больно ведь, — сказал я ему и, схватив тушку обеими руками, основательно затряс его в воздухе.

Все четыре лапы безвольно заболтались, в глазах появилось осмысленное выражение, а капля крови из царапины на лбу, затекла мне прямо в глаз. Лекарь, кружась в своем нелепом танце, ушел от нас на север метров на тридцать.

— Все стрелки, наблюдение на север. Контролер будет закрываться захваченным заложником, — скомандовал Найденов.

Мы с Плаксой посмотрели под куст, из-под веток торчала коряга. Не было там ни заветного чемоданчика, ни самой красивой девочки-щенка на свете. Интересно, чему так радовался Лекарь? Что он держал в своих руках, идя на встречу контролеру?

— Ну, мы с тобой и влипли, — я крепко обнял своего любимца. Тот лизнул меня прямо в расцарапанный лоб. — Ты меня тоже прости, — я поцеловал его в нос.

Тишину утра разорвал треск очереди стрелкового комплекса.

— Попал? — поинтересовался Зомби.

— Нет, — ответил за Фаната дядька Семен. — Если сейчас хозяина завалить, то Лекарь сразу с ног свалится. Эй, ты! Я знаю, ты меня слышишь. Отпускай нашего товарища и уходи по-хорошему и больше сюда не возвращайся.

Лекарь выронил веточку и, схватившись за голову руками, страшно закричал. Наш ответ последовал незамедлительно. Я всадил наугад по кустам три магазина, остальные стреляли не хуже. Контролер бросил свой последний резерв. Сзади нас затрещали кусты, и мы увидели, как под невидимыми ногами кровососа приминается жесткая стерня. Первым цель нащупал Фанат. В его стрелковом комплексе среди прочих хитрых приспособлений была и функция удержания прицела на объекте. Короткая очередь, ударившая в пустоту, выдрала из нее кусок рабской плоти. Кровосос закричал от боли и проявился во весь рост. Тут до меня дошла разница между нормальным монстром и зомби из злобной твари. Кровосос даже не попытался остановиться. Пули рвали его на куски, удачное попадание Панды оставило его без левой кисти, но буквально через секунду он оказался среди нас. Большой радости ему это не доставило. Встретили от души. Герда вцепилась зубами в колено, Алексей и Серега Черных взяли гостя в ножи. Крошили они его в мелкую лапшу. За полминуты непрерывного круженья кровосос получил полсотни ударов и лишился глаза. Наши одолевали, и тут контролер бросил на стол свои последние козыри. Из кустов захлопали выстрелы. В бой вступили покорные воле хозяина зомби. Мастер-сержант из братского Китая, не выпускавший из рук винтовки, уничтожил цели в считанные мгновения.

Лекарю от этого легче не стало. Надеюсь, смерть у него была быстрой и легкой. Я вспомнил свои ощущения дикой радости от сбывшейся мечты. Обидно, когда над тобой так зло шутят. Поманят конфеткой, а не дадут. Добро, свои люди, сочтемся. Я разбил ноги в кровь, я полз на руках через весь город, чтобы быть с тобой. Ветер приветливо махал ветками кустарника, скрывая отход контролера.

Из кустов вылетел Акелла и присоединился к общему делу. Разрыванию кровососа на мелкие кусочки.

Дядька Семен подошел к телу товарища и сел рядом.

— Старший всегда и везде отвечает за все. Прости, брат, не уберег я тебя.

Скользящим движением руки он закрыл Лекарю глаза и в полный голос завыл.

Никакие они не неправильные псы. Просто от бескормицы ели что ни попадя, даже траву, вот шерсть и не выросла. Хорошо воет, понятно. Мы идем убивать ловца мыслей. Оторвем ему голову. Сожрем его заживо. Кровь за кровь, смерть за смерть. Быстро разорвав кровососа на части, наше озверевшее офицерье кинулось в погоню за порождением Зоны. Псы не отставали от своих боевых друзей. Сейчас, после клича расплаты, услышанного ими от самого старого пса стаи, они бы, не задумываясь, атаковали и химеру.

Контролер догадался, что все пошло не так, как было задумано. Завывание за спиной говорило о приближающейся погоне. Он втиснулся в щель между двумя камнями и стал россыпью щебенки. Любой чернобыльский пес должен был просто пробежать мимо, не обращая на него даже малейшего внимания. О снайперских прицелах малограмотный монстр ничего не знал.

Панда спокойно дождался, когда псы подбегут вплотную к нагромождению валунов, и нажал на спуск «винтореза». Девятимиллиметровая пуля вошла в торчащую из-за гранитной глыбы ногу. Это выбило монстра из образа и привлекло к нему внимание пробегающей мимо почтенной публики.

— Я же тебе, твари, предлагал расход по-хорошему, — с болью в голосе сказал дядька Семен. — Ну, сейчас ты у меня кровавой слезой умоешься, я тебе обещаю.

Контролер не хотел умирать. Дядька Семен застыл неподвижной фигурой из детской игры «замри». Рядом упал схватившийся за горло Фанат.

— Панда, огонь! — скомандовал я.

При попадании пули в ногу контролер теряет слух, зрение и жизнь. Не знаю, через сколько он смог бы восстановить свою власть над нервной системой обнаруживших его бойцов Долины, но ему второго шанса никто давать не собирался.

Задышавший полной грудью Серега забыл все, чему его так долго учили. В руках у человека был увесистый кусок железа, и он им воспользовался. Вот тебе, гад, по башке! В ухо, по темечку, снизу в челюсть, стволом в глаз. Раззудись рука, развернись плечо! Дядька Семен, подскочив сбоку, воткнул контролеру нож в печень и провернул лезвие в ране. Монстр издал истошный вопль и кричал минуты три, до самой смерти.

— И воздастся каждому по делам его, — оттирая свой крутой стрелковый комплекс от крови, сказал майор Черных.

— Пять минут отдых, потом все здесь за собой прибираем. Весь мусор в аномалию, Лекаря на наше кладбище.

Спорить с Зомби дураков не было. Алексей всегда прав. Ну, вот я и столкнулся с порождением Зоны. Себе врать не стоит, страшно. Я подсел к студенту.

— Тебе что привиделось? — поинтересовался у него.

Став как цветочек аленький, Юнец ответил уклончиво:

— Чисто личное.

— Девка голая, знамо дело, в позе завлекательной и обольстительной, — расшифровал ответ юнкера многоопытный сержант Микола. — Я такие картинки всю срочную без всякого внушения видел, одна другой краше. Журнал «Пентхауз» называется. Тут главное, не растеряться, как до дела дойдет.

— А до дела это как? — неожиданно влез в разговор Плакса.

До нельзя смущенный Микола по своей привычке ожесточенно заскреб в затылке.

Важный воспитательный момент, подумал я. Пора вмешиваться.

— Понимаешь, — начал я проникновенно, почесывая щенка переростка за уши, — девочки дружат с мальчиками не просто так. Они к ним приглядываются, чтоб потом в ответственный момент позволить им себя завоевать. Некоторые думают, что это они выбирают девочек. Это глубокое заблуждение. Ты еще только открываешь дверь в кабинет, а все девицы красавицы о тебе уже все знают по одному дверному скрипу. У вас у псов наверняка все точно так же. Вон, посмотри на Акеллу. Красавец. Всем псам пес. Ушел в ночь нас от химеры защищать, контролера с его свитой победил, а на Герду смотрит из-за кустиков и робеет. Это, Плакса, любовь.

— Да-да. Некоторые уже щенков делят, — встрял в разговор о любви приземленный дядька Семен.

— И когда мальчик и девочка решают жить вместе, у нас это называется семья, у них появляются свои дети, маленькие щенки, девочки и мальчики. Вот тогда они становятся взрослыми и осознают, как хорошо быть маленькими. Но это билет в одну сторону и обратно кино открутить не удается. Если ты вырос, это окончательно и навсегда.

— И поменьше дружбы. Поймал ее, и сразу обнимать, целовать. Пусть знает, что она тебе очень нравится. И всех соседских парней гонять, чтоб знали, что у тебя на нее виды серьезные, — дополнил практическими советами неугомонный сержант.

— Это точно. Штурм и натиск. Я к своей невесте на работу приезжаю уже с билетами и говорю, что поезд через полчаса. Зарегистрируют нас прямо в части и сразу дадут коттедж. Уволилась за десять минут. Зарегистрировать нас быстро зарегистрировали, а с коттеджем тянули два месяца, — поделился историей из жизни майор Черных.

— Не робей, Плакса, и все будет хорошо. И ты, студент, не кисни. Выберемся отсюда, я тебе в Чернобыле такие места покажу, все, что тебе этот контролер в мороке наводил, детским садом покажется.

— Отставить разговорчики. За работу, — принялся за свое отец-командир подполковник Найденов.

— За работу, — сказал Епископ, вытирая губы рукавом.

Завтрак китайцы приготовили на редкость удачный. Очевидно, кроме мешков и коробок торговца они ухитрились впихнуть в вертолет и свой рюкзачок с приправами. Наемник тщательно собрал остатки подливки корочкой хлеба и довольно сказал:

— Ты, Епископ, мне друг и брат. Сколько раз ты мне за эти дни жизни спас, я и считать не буду, но лучшее твое приобретение эти китайцы. Мне один умный парень, клянусь, настоящий лорд, говорил, что британцу для полного счастья нужно иметь слугу индийца, любовницу таиландку и повара китайца. Слуг нам не надо, в любовницах мы себя одной штукой ограничивать не будем, а вот китайчат надо разобрать. Мы с тобой миллионеры и нам положены личные повара.

— Через пару недель и они миллионерами станут, что тогда?

— А может они ребята не рисковые. Что они в жизни хорошего видели кроме лопаты? А так, пусть сидят дома, еду для нас готовят. Первый раз за неделю поел нормально. А то все колбаса да консервы, консервы да колбаса.

Китайцы залились тоненьким смехом.

— А чего такого? — недоуменно спросил Кабан.

— Колбаса, — продолжая смеяться, ткнул пальцем в опустевшую миску Коротышка. — С соевым соусом моя делала. Вот и все.

— Не важно. Важно, что вкусно, — расставил приоритеты гигант наемник и, помолчав, добавил, — и много.

— Моя не хочет работать поваром, хочет быть сталкером, — обозначил жизненную позицию Шорти, — пошли учиться, однако.

Первое занятие школы молодого сталкера началось немедленно. Сначала пошли изучать аномалии. Посмотрели на «карусель» за подвалом торговца, обошли вокруг парочки «трамплинов», покидали болтики в «воронку». Набежавшие со всей округи слепые псы дали возможность Епископу продемонстрировать превосходство пулемета над живой природой. Китайцы оказались прирожденными виртуозами стрельбы по движущимся мишеням. К двум слепым псам, подстреленным Епископом, они со своими жалкими трещотками добавили еще трех. Интересно, подумал Епископ, как же тогда стреляют солдаты китайской народной армии. За всей этой суетой директор школы и его ученики незаметно для себя оказались перед тоннелем в насыпи железнодорожного полотна.

— «Холодца», некоторые его называют «ведьмин студень» у нас на кордоне, слава богу, нет. Еще одна довольно распространенная аномалия «волосы» здесь тоже не встречается. Не удалось вам посмотреть и на «жарку». Более редкие аномалии, такие как «радуга», мы на начальном этапе рассматривать не будем. Ими мы займемся значительно позже, когда вы выпьете свою первую кружку чая в баре «Сто рентген».

— Про «радугу» сейчас скажи, — потребовал Литл. — Моя очень невезучая, если в чистом поле есть одна маленькая ямка, моя непременно туда падай.

— «Радуга» — артефакт и аномалия одновременно. Представьте себе картинку. Зеленая поляна, ветер шелестит листвой, под деревьями сидят иссохшие мумии и радостно смотрят в центр лужайки. Несколько дней тому назад их взгляд упал на переливающуюся всеми цветами аномалию, и стало им счастье. Этим людям уже больше ничего не надо. Сели они вокруг найденного чуда и начали им любоваться. На такие мелочи, как еда и вода они не отвлекались, все сидели и глядели. Что происходит раньше, а что позже никто не знает, но когда умирает последний, аномалия растворяется в воздухе, как будто не было ее никогда и возникает на новом месте, поджидать следующих счастливцев.

— Дорогая аномалия? — поинтересовался хозяйственный Литл.

— Ты знаешь, самый дорогой артефакт, о продаже которого я слышал, стоил сто пятьдесят тысяч евро. Прямо тут. Назывался он «кристальная душа Бенгала». Если ты где-нибудь достанешь «радугу», ты можешь просить не меньше, только за то, чтоб никому ее не показывать.

Кабан в голос захохотал.

— Внимательно посмотрите в тоннель, — продолжал занятие Епископ. — Перед вами бродячая «электра». Среди синевы разрядов, если хорошо приглядеться, можно увидеть два голубеньких шарика. Это «бенгальские огни». По стоимости вещь не самая дорогая, третьеразрядный артефакт, но полезная, почти на треть повышает выносливость.

Малыш прыгнул и приземлился на бетонный короб из тех, которыми в свое время обкладывали трубы под землей.

— Все, круче тебя только яйца, выше тебя только звезды. Возвращайся.

— Ты, непослушная макака, вернись, я все прощу, — вторил наемник призыву директора.

Литл насмешливо оглянулся и двинулся вперед. Что это было, трудно поддавалось определению. Дорожка шагов из церемониального шествия дракона. Шаг влево, шаг вправо, прыжок вверх, толчок от левой стены, остановка на одной ноге, поворот вокруг своей оси и сальто в бок.

— Ну, раз ты до них добрался, складывай в рюкзак, — скомандовал непослушному ученику мастер.

Первый артефакт Малыш взял благополучно, но на втором его подстерегала неожиданность. Голубые искры дернулись вслед за бирюзовым шаром, и маленькие молнии ударили в кисть китайца. Выпавший из руки шар, покатился в центр «электры».

— Даже не думай об этом. Немедленно назад. Это приказ.

Видно было, что на обратном пути Литл берег поврежденную руку.

— Все могло кончиться значительно хуже. Хорошо, если бы тебя просто убило. Значительно хуже, если бы ты лежал там с обожженными ногами и жалобно звал на помощь. И что, по-твоему, нам пришлось бы делать?

— Пристрелить его, чтобы он не мучался, — вынес вердикт Кабан. — Сказано, повар, значит повар. Возвращаемся в лагерь, и пусть обед готовит.

Маленький китаец достал из рюкзака увесистый полукилограммовый артефакт и с низким поклоном протянул его бывшему бандиту.

— Нам чужого не надо, — мягко сказал ему Епископ. — Ты пойми простую вещь, каждый может считать себя суперменом, но здесь это дорого обойдется не только ему, но и окружающим. Излишняя самоуверенность одного опасна для всех. Сегодня ты убедился в этом сам.

— Моя все понимает, моя не права. В лагерь не надо возвращаться, пойдем работать, делать короткий путь в Долину.

— Неплохой день для новичка — сталкера. Убил слепого пса и добыл артефакт. Многие умирают значительно раньше, чем натворят столько дел. Курс на юго-восток, обходим развалины зерносушилки. Там я задам новые ориентиры.

Выполняя указания Епископа, четверка пошла прочь от коварной «электры». Впереди был долгий день, за который предстояло немало сделать.

Фунтик из гостей ангара проснулся первым. Лидер северо-западного комплекса не мучился дурными предчувствиями. Его парни затевали неверное дело, а его авторитета не хватало остановить их. Ну что же, каждому свое. За разные делишки, за то, о чем молчок, за хитрые мыслишки, что не пошли нам впрок, мишенью нас избрали параграфы статей, и поманили дали свободою своей. Он не уважал ранее судимую братву. Если человек много сидит, это значит только одно. Тюрьма ему дом родной и ему там нравиться.

Подойдя к Клерку, он положил ему руку на плечо, и, дождавшись, когда тот окончательно проснется, сказал:

— Передумать ты, конечно, не хочешь?

— Не могу.

— Бывает. Крепыша здесь оставьте, связным или сторожем. Не тащите парня за собой. Из вас, при большой удаче кто-то уцелеет, а ему однозначно фунтик лиха выпадет.

— Обещаю. Еще чего?

— Давно спросить хотел, кто по званию старше, ты или друг мой, Леха?

— Команданте — звание нечеткое. Может и десятком бойцов командовать, как простой лейтенант, а бывает и пять тысяч под его началом, тогда он генерал-майор. Самый известный командовал маленьким отрядом. Его звали Гевара. Считай, оба старшие офицеры что я, что друг твой Леха. Равны.

— Нет. Тебе, Клерк с Зомби не равняться. Он боец, а ты просто стрелок со стажем. Удачи тебе, она вся пригодиться, до последнего грамма.

Фунтик резко встал и пошел к восточным воротам ангара. Он был уверен, что на западной площадке нет ни одного бандита, но рисковать понапрасну не хотел. В конце концов, он уже взрослый пес и знает, как и что делать правильно.

— Серый, за парнишкой, что для связи оставят, присмотри, пожалуйста, — подстраховался он.

— Сделаем все в лучшем виде. Кажется, большие дела начинаются?

Это было то, о чем Фунтик давно мечтал. Признание со стороны ветеранов. Он и Серый разговаривают на равных. А ведь хранитель ангара знал лично всех легендарных сталкеров, Стрелка, Меченого, генерала Воронина, Шрама и сам давно стал кусочком легенды. Да и какая собственно из этого тайна, подумал лидер северо-западного комплекса, в очередной раз оставшийся один-одинешенек. Все равно к вечеру уже принесут патроны.

— От тебя какие тайны. Ты сталкер знаменитый и человек надежный. Сотник скоро пойдет атакой на Агропром. Ну и вся заправка с ним, самой собой. Мысль у них была сделать у тебя промежуточный склад боеприпасов. Ты ведь парням в такой просьбе не окажешь?

— Да, конечно, пусть хоть танк ставят. А почему завтра?

— Сотник решил, бить их прямо перед выбросом.

— Понимаю. Если кого из зданий на улицу вышвырнете, то там они и сдохнут. Чтоб не бегать потом за каждым в отдельности. Решение правильное, но жутковатое. Слушай, Фунтик, давно хотел тебя спросить, да при посторонних все время не удобно, как вы с зомби уживаетесь? Какой он из себя?

— С другом моим Лехой уживаемся мы хорошо. Из себя он строгий начальник и замечательный человек. Только смеется редко.

— Ну, дела! — в задумчивости протянул Серый. — Чудесный такой зомби, только малость не улыбчивый. — Он представил, как будет рассказывать эту историю в лицах в баре «Сто рентген» и заранее обрадовался тем несчитанным стаканчикам, которые поднесут ему в недалеком будущем благодарные слушатели. — Как с делами управишься, заходи просто в гости, всегда рады тебя видеть. Ты же у нас начинал. Будем молодых на твоем примере воспитывать.

Донельзя гордый образец для подражания пожал ветерану руку и отправился восвояси.

Дойдя до угла забора, Фунтик внимательно изучил все пространство между входом в тоннель и дорогой на Агропром. Бандиты, по природе своей не способные дисциплинированно нести караульную службу, все равно выдали бы свое нахождение на территории. Кто-нибудь из них закурил бы или выбросил бы из кустов пустую банку или бутылку. Убедившись, что тишина не обманчива, а свидетельствует о полной пустоте, Фунтик смело вышел на дорогу и двинулся вперед.

Веред заре навстречу,

Товарищи, в борьбе

Штыками и картечью,

Проложим путь себе.

Бодро напевая старую революционную песенку, матерый сталкер, практически ветеран, равный среди равных, в очередной раз, уже привычно, как к себе домой, зашел на вражескую территорию, контролируемую бойцами Паука. Свернув в знакомый овражек, Фунтик приступил к сбору артефактов. Первую «медузу» он взял легко, а со второй пришлось повозиться. Артефакт лежал вплотную к обрывистой песчаной стене оврага, а прямо перед ним располагался средней силы «трамплин». Помог технический подход. Со зловредной аномалией что-то сделать было нельзя, зато с земляной стенкой можно. Десять минут Фунтик ковырял ее ножом, пока не прорыл достаточно безопасный проход. Десять минут, а час не хочешь? Он вспомнил рассказ одного из сталкеров, как тот сутки пытался достать «ломоть мяса» с крыши паровоза, стоящего в тупике на кордоне, и ничего у того сталкера из этого не получилось. Вот такой вот он, сталкерский фарт.

Выйдя на середину оврага, он внимательно огляделся. Метрах в пятидесяти в зарослях кустарника приятно сверкал «каменный цветок». Фунтик, поглядывая под ноги, двинулся на манящий блеск. Он давно перестал кидаться гаечками по сторонам, полностью переняв манеру Сотника определять аномалии по легкому колебанию воздуха.

Артефакт лежал между двумя аномалиями, но проход между ними был достаточно широким, чтобы просто подойти к нему и засунуть в контейнер.

Наверху послышался треск ветвей. Кто-то ломился через кустарник. Лидер северо-западного комплекса, взяв оружие на изготовку, укрылся за ближайшим обломком гранита. На верхней кромке оврага метрах в десяти вправо от укрытия охотника за артефактами появились три фигуры в армейских «сферах». Какие-то модификации «Бериллов», подумал Фунтик.

— Ну, убедился, нет здесь никого, разворачиваемся и идем домой, — недовольно сказал один наверху.

— Надо спуститься и тщательно проверить, — потребовал особо бдительный.

— Спуститься легко, только потом полкилометра по этому оврагу к выходу идти, и выйдем прямо на озеро. Местность там плохая, сильно зараженная, никаких аномалий не надо, от одной радиации умрем.

— Да, тебе что-то показалось, ты и иди, проверяй, — поддержал предыдущего оратора второй лентяй. — Или гранату туда кинь. Давайте я кину, — и он решительно снял с пояса гранату иностранного производства.

Осколков Фунтик, укрытый камнем, не очень боялся, но на таком расстоянии взрывной волной ударит так, что доктора после этого можно не беспокоить.

— Отбери у дурака гранату, а то ведь на самом деле кинет, — потребовал он, беря тройку на прицел.

— Нашлась пропажа. То-то мне показалось, что кто-то сюда шмыгнул. Что мы тут делаем?

— Артефакты собираем. Исконно национальная забава. Можешь поучаствовать только не в этом овраге. Здесь все мое.

— Да, а мое где?

— Слышал я, что есть тут местность нездоровая, у озера, вот туда и иди.

— Ладно, пошутили и хватит. Разворачивайся и иди к выходу. Автомат повешай на плечо и не шали, а то в момент гранату кинем.

— А что вы собственно ко мне привязались? А гранату можете кидать, если далеко кинете, так мне и не страшно, а если близко, так я попробую обратно ее вернуть. Вот я в вас точно попаду. Будете тут лежать с прострелянными коленками и смерти ждать, лютой.

— Кто ты такой дерзкий будешь? Что-то я тебя не знаю.

Фунтик знал, что вопросом на вопрос отвечать только одесситы и другие не воспитанные люди. Но кричать во весь голос, что он из Темной Долины, ему показалось не очень уместно.

— Сам бы для порядка назвался. Или хотя бы личико открыл, хоть ты и не Гюльчатай, — сострил сталкер.

Владелец армейской брони, повесив автомат на плечо, неторопливо снял шлем. Вспомнив все, что он знал и, оценив восточный тип лица стоящего наверху, Фунтик уверенно сказал:

— Здорово, Монгол, не нервируй меня, забери у напарника гранату. Как ты не боишься с ними на патрулирование ходить. Геройский ты парень, одно слово.

Доброе слово и кошке приятно, а бандиту и наемнику приятнее вдвойне. Слишком мало они их слышат. Монгол улыбнулся.

— А я тебя все равно не помню. Нас знакомили?

— Нет, у нас про тебя говорили. Говорят, настоящий боец, один в отделении человеком остался.

Монгол посмотрел по сторонам и скомандовал своим спутникам:

— Возвращайтесь на базу, сидите в караулке, я подойду позже. Идите, — и, дождавшись, когда они скроются в кустах, крикнул, — ты там поаккуратнее, сейчас я к тебе спущусь.

В клубах пыли и песка наемник из бывших солдат скатился на дно оврага.

— Что еще у вас говорят? — оценивающе глядя на паренька в черном плаще, спросил Монгол. Сержант-контрактник в прошлом, он обратил внимание на автомат собеседника. Ухоженный «Абакан» с глушителем и снайперским прицелом внушал уважение к владельцу. Нож на поясе висел нестандартный. Десантный «стропорез» понимающему человеку тоже говорил о многом.

— Семь человек у вас нормальных осталось. До чего ребята на крыше договорились?

Наемник резко взмахнул рукой, но она мгновенно оказалась в стальном захвате.

— Не балуй. Я голыми руками прикипевшие гайки в молодости откручивал. Не бойся, у нас доносчиков нет.

Фунтик вспомнил свое профессиональное училище и внутренне содрогнулся. Нет, братцы, здесь значительно лучше. Он разжал пальцы.

— Не хочешь говорить, не надо. У меня целая поляна артефактов, а я на тебя время трачу. Двигай отсюда к своим наркоманам. Сам уколись за компанию.

— Не горячись, приятель. Удивил ты меня сильно. Пошли к нам, с народом поговорим. Я один на твои вопросы отвечать не могу.

— Люблю я по гостям ходить, чаи с медом распивать. Пойдем.

Фунтик шел по полям Агропрома уверенной походкой хозяина, узнавая, знакомые по недавнему рейду с Алексеем места. Из кустов выскочил чернобыльский пес и метнулся навстречу незваным гостям. Сталкер рыкнул на него так, что несчастное животное испуганно прянуло в сторону. Сказывалось долгое общение с Акеллой. Оглянувшись на побелевшего спутника, Фунтик насмешливо протянул:

— Ой, какие мы робкие. Маленькой собачки испугались.

Найдя в рюкзаке надломанный батон колбасы, сталкер бросил его в кусты.

— Плата за проход по чужой земле. Вот Паук не платил Темной Долине транзитные сборы и добился войны на свою голову, жадина-говядина.

— А нам говорили…

— Да кто вам, залетным, будет что толком объяснять. Вы сегодня живы, по чистой случайности, а завтра или на иглу сели или померли от неожиданной радости. Многие мышки считают себя очень быстрыми и лезут в мышеловку за бесплатным сыром. Когда вас вербовали, ты подумал, куда делись те, кто здесь раньше работал?

— Нам сказали, что требуется охрана на новый объект. А когда с вертолета слезли, поздно было пить нарзан.

— Понятно, взрослых мужиков обманули в очередной раз, как детишек несмышленых.

За разговором любая дорога короче и, обойдя по холмам изгиб дороги, собеседники вышли на проходную с широко распахнутыми воротами и опущенным шлагбаумом.

— Сейчас мы будем пить чай, — радостно сказал Фунтик.

— Будет тебе и кофе, и какао с чаем, — отозвался стоящий в дверном проходе странного вида незнакомец. По тому, как при виде его подтянулся Монгол, было понятно, что перед ними начальство. — Чем ты собаку отогнал?

— Не собаку, а пса, твою мать, и не прогнал, а договорился.

— Продемонстрируй, — попросил начальник.

Лидер комплекса вспомнил Акеллу, когда тот рычал на Панду при знакомстве, глубоко вдохнул и во весь голос страшно и протяжно завыл. Из-за холмов раздался ответный вой. Стоящих рядом людей пробрала дрожь. Они покрылись холодным, липким потом.

— Вот в таком ключе, мил-человек. Развлекся? С тебя десять тысяч. Иди отсюда, и без денег не возвращайся.

Незнакомец расстегнул полевую сумку.

— Извини, мелочи не держу. Вот тебе полтинничек.

Фунтик внимательно рассмотрел бумажку. Так. Займа облигация. Пятьдесят тысяч евро.

— Третий сорт не брак. Не деньги, конечно, но, считай, отскочил, барыга знатный. Мне знающие люди говорили, что ты из подвала не выходишь, Паук. Какая нужда выгнала тебя под ясно солнышко?

Сейчас сталкер старательно копировал своего есаула Бывалого. Наверно, Клерк уже вывел бойцов на рубеж атаки и выжидает удобного момента для удара. Планов его Фунтик не знал, но желание ударить по Агропрому в одиночку переводил для себя точно. Поманила народ великая добыча и обуяла человечков жадность. Не хочет Клерк делиться с Зомби, дядькой Семеном и Сотником богатством Паука. Ладно, ребятки все взрослые, жизнью тертые, пусть делают, что хотят. Так будьте здоровы, живите богато, насколько позволит вам ваша зарплата, а если зарплата вам не позволит, ну, что ж, не живите, никто не неволит.

Пока сталкер аккуратно прибирал ценную бумагу, Паук и Монгол слегка порозовели. Вой из-за забора складывался в знакомую мелодию. Псы разносили весть о появлении на своей земле неведомых гостей.

— Ты из чьей группы? — с напором продолжил беседу некоронованный владыка Агропрома и окрестностей.

— Я сам по себе. У меня от группы один человек остался, ждет меня в безопасном месте. Вот такие дела, — обрисовал жизненные реалии Фунтик.

— А остальные погибли? — включился в беседу Монгол.

— Нет, решили своим умом жить. Я парень не капризный. Мне надо только одно — пусть все делают то, что я им приказываю. Или не делают, но без меня.

— Довольно категорично. На меня работать будешь. Миллион евро сразу и процент в прибыли, — взял быка за рога Паук.

— Нет. За предложение спасибо, но я друзей на деньги не меняю.

— Кто же у тебя в друзьях числится? — посуровел лицом верховный драгдиллер.

— Леха Зомби, точно друг, да и Сотник со всей компанией тоже не чужие.

— Ты их когда в последний раз видел? — вкрадчиво поинтересовался Паук.

— Вчера за ужином, — честно признался Фунтик.

— О чем говорили, обо мне? — поддержал интересный разговор наркобарон.

— Что за едой о всякой ерунде говорить, обсуждали голубую серию артефактов, решили сделать артефакт «слезы химеры». Ты, вообще бы, сдался в плен, пока не поздно. Сотник добрый, он Епископа простил, курьеров, кто сам сдавался, из Долины на вертолете отправил. Сам загнешься и всех своих за собой утащишь.

Монгол слушал сталкера, открыв рот. Впервые с великим Пауком кто-то разговаривал на равных, и этот кто-то только что отказался от миллиона и доли в бизнесе. Самому владельцу Агропрома тоже было не по себе. Он чувствовал убежденность говорившего с ним парня в своей правоте.

— Повторяю предложение с небольшими поправками. Дружба дороже денег. Тут ты прав. Просто поработаешь на меня немного. Надо в подземелье из старого тайника артефакты достать, тоже, кстати, из голубой серии. Я пока хозяйственными делами займусь, пока твои приятели не появились. А потом у нас будет развилка вероятностей. Я тебе оставляю все хозяйство, а ты помогаешь мне выбраться отсюда на большую землю. И все у всех будет хорошо. Вам останется Агропром со всеми тайнами, загадками и сокровищами, а я состарюсь в изгнании на каком-нибудь тропическом острове. И пять миллионов тебе и столько же твоим друзьям. Идет? По рукам?

— По рукам, — согласился Фунтик. Он только что перешел дорогу Клерку. Заявится сюда вся компания, а тут и нет никого. — Давай побыстрее с делами заканчивай. А то набегут толпы претендентов на бесхозное добро. Если сразу после обеда выйдем, то к вечеру будем на кордоне, а ночевать будете уже в Чернобыле или в Киеве.

— Отлично, вот тебе флэш-карта с тайником в подземелье. Монгол, иди с ним, головой отвечаешь за наш страховочный полис, — распорядился повеселевший Паук.

Замечательно, когда у тебя много врагов и завистников. В своих попытках испортить твою жизнь они сцепятся друг с другом и передерутся между собой. Паучок побежал прясть паутину. В первую очередь он, спустившись в свое подземелье, пригласил в гости Вампира. Обрисовав всю тяжесть ситуации, сделал ему предложение, от которого невозможно отказаться:

— Просто наркотиками торговать я еще мог, но во время войны, нет, не потяну. Давай напоследок помогу тебе, склад устроим в моих апартаментах. Главный коридор с двух сторон подорвем, и никто сюда в жизни не доберется. Ты становишься шефом бизнеса, а я у тебя буду советником по торговле в Европе. Отобьешься от всех, решим вопрос с новой лабораторией и вывозом.

Оторопевший от неожиданности Вампир сразу согласился с тем, что Паук будет полезней для общего дела за речкой, и выделил ему для сопровождения десяток солдат и трех мастеров. Услышав, что бывший босс хочет в спутники Вершину, Князя и Друга Зомби, он обрадовался еще больше. Про Друга новый предводитель бандитского воинства слышал впервые, но два других могли составить ему серьезную конкуренцию. Если леди выйдет из автомобиля, автомобиль поедет быстрее. Или наш родной вариант — баба с возу, кобыле легче. Короче, меньше народу — больше кислороду. Прикинув, кого из оставшихся надо перестрелять, не дожидаясь стычек с противником, Вампир загрустил. Что-то много получалось. Так и на врагов патронов не останется. В подземельях Агропрома закипела работа. Весь готовый концентрат «черного ангела» и неиспользованное сырье, артефакты и приборы из лаборатории поднимались на веревках по вентиляционной трубе и складывались в просторных залах воздушных камер. Когда-то давно здесь было убежище самого Стрелка.

Монгол тенью следовал за охраняемым объектом. Больше всего на свете он боялся, что соблазненный неслыханными гонорарами мастер из клана бандитов сдаст их хозяину с потрохами. Он давно оценил ловкость, с которой новый знакомый обращался со своим оружием, и понимал, что при возникновении конфликтной ситуации победу ему у судьбы не вырвать. Все остальные охранники были задействованы Пауком и Вампиром в суетливой хозяйственной работе по перетаскиванию тяжестей по коридорам подземелья. Монгол, на ходу подкрепившись, вместе со своим спутником спустился в штольню третьего уровня. Мастер ориентировался на местности, глядя на экран ПДА.

— Сейчас залазим в дырку и аккуратно идем, держась левой стороны, прямо по старой трубе отопления. Доходим до лестничной площадки, перебираемся на разрушенную лестницу и поднимаемся вверх на два пролета.

Монгол согласно кивнул. Он знал этот проход. У правой стенки располагалась неприятная аномалия, разлив «холодца». Похожий по своему действию на серную кислоту, при попадании на кожу он вызывал болезненные и очень плохо заживающие язвы, а одежду портил надежно и навсегда, прожигая в ней сквозные дыры.

Не смотря на простоту и кажущуюся легкость маршрута, добирались они до тайника около часа. Прямо за стеной лестничной шахты рокотала и потрескивала гигантская «электра». Фунтик представил, сколько там конденсаторов, перевел их в деньги и очень обрадовался, что все это скоро станет его. В отличие от Клерка он собирался честно поделиться заработанными деньгами со всеми поровну. В конце концов, Сотник сам объявил амнистию всем сдавшимся. Если считать, что Паук только что ему сдался и просто хочет выйти за речку, то ситуация вполне даже в рамках правил.

Фунтик открыл нестандартные двойные контейнеры с перегородкой внутри. Две пары шаров. Вот как выглядит «лунный свет», подумал сталкер. Даже дядька Семен со всем своим опытом не держал его в руках, а тут целых четыре.

— Шуршит в коридоре что-то, — сказал он Монголу. — Проверь, только осторожно. Ты мне живой нужен.

Насторожившийся наемник аккуратно приблизился к перилам лестницы и двинулся вниз. Фунтик переложил два «лунных света» из одной коробки в собственные контейнеры, а в гнезда двойного вставил банку консервов и бутылку водки. Вот Паучку радости-то будет, откроет контейнер, а тут тебе и выпивка и закуска, порадовался за своего нанимателя хитрый сталкер. Двойной контейнер с сюрпризом он убрал на дно специально захваченного армейского ранца, а сверху поставил второй с целыми артефактами. Проверят, что поближе, мудро решил Фунтик. Лень, она вперед всех родилась. Вернулся из разведки Монгол.

— Все чисто. Показалось тебе, наверное.

— Главное, чтоб тебе не показалось, что чисто. Обидно влипнуть в неприятности на обратном пути. Держи, — протянул Фунтик драгоценную поклажу наемнику. — И поаккуратнее с ней. Считай, премиальные у тебя в кармане.

— Ты ему не скажешь? — робко задал вопрос наемник.

— Я же тебе говорил, среди нас стукачей нет. Вывести из Зоны случайно заблудившегося, дело благое. Вас сюда обманом затащили, так что вы все, кто людьми остался, считаетесь по местным понятиям заблудившиеся. Вы, в принципе, можете нас с Пауком не ждать, а идти сразу на Свалку с поднятыми руками и вас любой сталкер до военной заставы доведет. В общем, сам решай, как вам жить. Тут, кстати, приличных людей значительно больше, чем за речкой.

Под наставительную беседу они выбрались из коридора и вылезли из своей знакомой дырки на прежний уровень.

— Места тебе знакомые. Иди к Пауку. Я не отстану, — заверил Фунтик Монгола.

Проходя по запутанным коридорам, изгибающимся то влево, то вправо, Фунтик кусочком красного кирпича рисовал на стенках стрелки, обживался в своих будущих владениях.

Лекаря мы похоронили рядом с Рябым. Я вспомнил, как впервые увидел четверку на дороге рядом с мостом. Где-то далеко в одном из городов России или Украины, а может быть Прибалтики ходит по светлым улицам Молчун. Остальные все остались здесь. Самая везучая тройка моих крестников, замахнув пятьдесят грамм наркомовских, внимательно слушала Юнца, бурно рассказывавшего о поставленном на поток производстве «слез огня».

Вряд ли мы стали черствее, Лекаря всем также жалко, как и Рябого. Просто очередная профессиональная деформация. Смерть как естественный фактор. И отношение к ней как к обычной производственной неприятности. Наверное, у военных все время так. Или грудь в крестах или голова в кустах. У меня с непривычки во рту после водки все горело, я слегка захмелел, и тянуло на подвиги.

— Алексей Игоревич, — обратился я к Найденову, — у Вас с координацией и мироощущением?

— Все замечательно, — заверил меня немало выпивший подполковник.

— А я вот что-то слегка раскис. Возьмите, пожалуйста, командование на себя.

Я давно заметил, что военные произошли от другой обезьяны, не от той, от которой произошли все остальные люди. Достаточно сказать военному, что он может кем-то покомандовать, как он сразу с упоением, забыв про сон и отдых, начнет гонять своего подчиненного.

— Личное время — полчаса, потом начинаем готовиться к экспедиции в центральный корпус. Завтра у нас вертолет, а нам его грузить нечем. Непорядок.

Хотели как лучше, а получилось как всегда. Умри, лучше не скажешь. Рыдайте, поэты. Студент раздал четыре готовых артефакта и загрузил в аномалию оставшиеся.

— Надеюсь, в подвале мы найдем хотя бы три, четыре «капли», — мечтательно проговорил он.

— Я вновь повстречался с Надеждой, приятная встреча, она обитает все там же, то я был далече, — неожиданно остудил его дядька Семен. Он, в свободное от кухонных забот время, возился с патронами, набивая пулеметные магазины и ленты. Не умеет наш патриарх сидеть без дела.

Ко мне прибежал за порцией любви и ласки Плакса. Я его почесал и сказал:

— Не майся. Хочешь ее увидеть, беги. Это называется первое свидание. Заодно присмотришь, что там братик твой вытворяет с компанией.

— Я думаю, они разбежались и теперь уже навсегда, — высказал свою точку зрения Волк. — Клерк и Нарком, не знаю, кто из них опасней, пойдут до конца.

— Согласен, — поддержал младшего по званию майор Черных. — Если дон Винченцо вдобавок к традиционным наркотикам получит монополию на новый, он просто станет владыкой мира.

— Вряд ли, вероятнее всего среди наших знакомых появится новый верховный дон, а то и два, если мирно договорятся.

— Не договорятся. Боливар не вынесет двоих, и место на троне всегда одно.

— Все, встали, попрыгали, пошли, — на оптимистической ноте закончил беседу Зомби.

Плакса попрыгал вместе со всеми и, подбежав к Герде и Акелле, получил разрешение на визит вежливости в соседнюю стаю. Помахав на прощание всем ушами, влюбленное создание умчалось на свидание.

Клерк, перейдя незримую черту, отделявшую Агропром от Свалки, начал забирать резко влево, укрывая группу в тени деревьев. Благополучно обойдя парочку аномалий, команданте уверился в своих силах и слегка возгордился. Он первый раз самостоятельно вел своих людей по Зоне. Первый патруль в стандартной армейской броне заметил глазастый Фрол.

— Кончаем их по быстрому? — спросил он у своего приятеля и непосредственного командира Бывалого.

— Нет, их потеряют, тревогу объявят. Переждем, пусть уходят, нам шум не к чему.

Выполняя распоряжение Клерка, вся пятерка залегла в густую траву.

— Нам спешить некуда, впереди весь этот день, ночь и все завтра. Если к вечеру спустимся в подземелье и не привлечем внимания, считай, день прошел не зря.

Толковый командир, а команданте таким, безусловно, был, всегда ощущает дух своей команды. Впечатление было скверным.

— Фрол, родной, ты мне ничего сказать не хочешь? Может тебя беспокоит что-то или боишься чего? — задушевно спросил Клерк.

— Я из себя героя строить не буду. Конечно, меня восемьдесят стволов впереди не радуют, но когда я шел банк брать, там не меньше было плюс вся полиция города. А вот то, что мы от всех ребят оторвались, а в конце и Фунтик от нас ушел, меня сильно огорчает. По-моему то, что мы тут делаем, превращает нас из людей в крыс. Так и будем всю жизнь по подвалам и помойкам бегать в поисках крошек от торта.

— Мысль понятна. Наши действия объясняю. Народ на заправке подобрался золотой, но подневольный. Им прикажут все данные по производству сохранить, персонал лаборатории взять живьем, и они сохранят и возьмут. Я помню правителей-торговцев. Рашидов с его опиумом, Пол Пот с героином, генерал Норьега в Панаме, банды торговцев кокаином в Гренаде. Я не хочу сюда возвращаться. Больше никто здесь наркотики делать не будет. Ни Паук, ни Сотник, ни Кречет. Здесь нет доли Гетмана или верховного дона. Я не говорю вам, что мы сделаем что-то важное для человечества. Мне плевать на человечество в целом и на большинство его представителей в частности. Может быть, вчера вечером очередной гений с волосами до колен или наголо бритый, сделал из зубной пасты наркотик в десять раз сильнее, чем этот разнесчастный «черный ангел». Это не моя проблема. Я решил разобраться с местными затейниками. Это будет резня. Мы не будем брать пленных, и искать смягчающие обстоятельства. Я никого не тащу за собой. Если придется, полезу в подземелье один. Решайте сами, делайте ваш выбор свободные люди свободной страны, как любит говорить наш Фунтик.

— Кажется, ты не врешь, — сказал Фрол. — Ладно, коли так. Я с тобой.

— А перед нами все цветет, за нами все горит. Не надо думать, с нами тот, кто все за нас решит, — хлопнул Клерка по плечу Гора.

Бывалый молча показал большой палец, а Лаврик изобразил бурные аплодисменты, переходящие в овацию, только бесшумные. Вот это номер, подумал агент. Ребята серьезно настроены, образцов сырья взять, пожалуй, не удастся. Да и…, короче, пусть начальство утрется. Али мы не русские люди? Из серых туч над головой, как всегда неожиданно полился мелкий дождик.

— Ушли за холм, — сообщил вернувшийся к наблюдению за окрестностями Фролов.

— Значит, и нам пора. Двигаемся как ежики во время брачных игр.

— Это как?

— Остоежненько.

Все довольно заулыбались, оценив незамысловатую шутку. Пройдя еще метров сто, группа вышла к блокпосту на дороге. Привычно разбросанные на асфальте дороги штабеля железобетонных плит и два передвижных вагончика на резиновых колесах. Нехитрая заготовка смертельной ловушки для нежелательных гостей. Нарком вопросительно посмотрел на команданте и, дождавшись одобрительного кивка, змеей скользнул вперед. Через семь-восемь минут Лаврик махнул рукой из проема вагонных дверей. Отряд короткими перебежками по одному добрался до убежища. Три трупа лежали в дальнем конце.

— Ничего сложного, двое так и не проснулись. Все наркоманы.

— Это упрощает нашу задачу, — подвел итог данным разведки боем Клерк.

Фрол, спрятавшись в укрытии между плитами, рассматривал в бинокль институтский корпус с подсобными строениями. Прямо перед шлагбаумом, широко расставив ноги, стоял часовой. В зеленой кроне деревьев проглядывала крыша сторожевой вышки, и наблюдатель пытался безуспешно понять, есть там часовой или нет. Ошибка в серьезном вопросе всегда оплачивается кровью, причем своей, не донорской. Бывалый и Клерк раздели трупы и были заняты оттиранием пятен крови с брони. Гора выглядывал в дверь, сторожил тыл, а юный диверсант Лаврик переводил дух и разбирался с трофеями.

— Гости к нам! — вполголоса крикнул Раскатов. — Фрол, давай к нам, скорей!

Но тот не успел. Зацепившись за прут железной арматуры, торчавший из раскрошенного бетона, он резко дернулся и намертво застрял между плитами. А стая обнаглевших от безнаказанности слепых псов была уже здесь.

— Выручайте, братцы! — громко крикнул злосчастный наблюдатель.

— Заткнись! — гаркнул дружный хор.

— Да, да, я помню, именно так меня звали дома до школы. А в первом классе я узнал, что у меня другое имя и даже есть фамилия.

Способность шутить в любое время очень хорошее качество. Оно напоминает окружающим, как им будет без тебя скучно, тоскливо и одиноко.

— Лаврик, Гора, киньте собакам мяса, да подальше кидайте! — скомандовал Клерк.

— Да какое такое мясо? — недоуменно спросил богатырь, красавец, но тугодум Раскатов.

— Только мы его крошить не будем, выкинем большими порциями, — прохрипел Нарком, подтаскивая к двери тело зарезанного им наркомана. — Взяли, раз, два, три!

Раскачав труп, они бросили его на площадку перед дверью. Следом полетели два других. Большинство псов набросились на дармовщинку, но три твари продолжали лезть между плит к неподвижному Фролу.

— Держись там, не стреляй, шум поднимем, все тут в чистом поле и ляжем.

— Какое «не стреляй», мне до автомата не дотянуться, — прорыдал Фрол. — Делайте чего-нибудь, не дайте помереть живой душе страшной смертью.

— Ну, вся стая на площадке перед нами, ваш выход, артист! — Клерк вытащил из рюкзака украденный им ранцевый огнемет. — Поддержи меня огнем из «Молчуна», — скомандовал он Бывалому.

Струя пламени вихрем прошлась по поляне. Звонко бренча, покатились по полу стреляные гильзы от «Хеклер-Коха» с интегрированным глушителем. Завыли в предсмертной тоске заживо сгорающие псы, ибо нет живому существу спасения от напалма, и ни одна армия мира не берет в плен огнеметчиков. Сурово, но справедливо. Клерк, кстати, в плен сдаваться не собирался. У него по жизни были другие планы. Оставив на поляне больше десятка сгоревших трупов, стая ретировалась.

— Сидите тихо, вижу часового на вышке, — доложил с улицы Фрол.

— Это не задача для пытливого ума, — усмехнулся команданте.

Они с Лавриком переоделись в трофейные бронежилеты, и пошли вызволять невольного сидельца. Операция оказалась неожиданно сложной. В щель между плитами забился последний, не успевший убежать со всеми слепой пес. Не было ему пути вперед, не было и назад. Отрешившись от мирской суеты, он хотел продать свою жизнь подороже, умереть в бою и желательно вместе с врагом.

Стрелять по-прежнему было нельзя. Одно дело вспышки пламени и вой собак, совсем другое автоматная стрельба. Она сразу всполошит охрану институтского блока. Лаврик шагнул вперед. Наваха материализовалась в его руке прямо из воздуха. Бывалый и Гора забились в промежуток между полом вагончика и землей, заняли так сказать места в ложе. Клерк сделал пять шагов назад.

— Господа, улица ваша, — пошутила публика из зрительного зала.

Настоящий бой быстротечен и не зрелищен. В нем нет места красивым пируэтам, долгим отходам и прочим выкрутасам, так радующих сторонних наблюдателей. Животное село на задние лапы, готовясь к прыжку. Нарком держал клинок на уровне головы в вывернутой к верху кисти. Из этого положения он мог легко парировать и прыжок пса, нацеленный в горло, и попытку прорваться по земле и вцепиться ему в ноги.

— Ты его только из щели вымани, а уж я не промахнусь, — обнадежил его Бывалый, прилаживая свой бесшумный автомат на шину колеса.

Лавр, естественно, голову не повернул, но моргнул. Собака оценила подаренный ей судьбой шанс и взвилась в воздух. Рука, заканчивающаяся острой сталью, выписала в воздухе двойной удар, и на землю упало уже мертвое тело. Случайная помеха была, наконец устранена, и спасательная экспедиция приступила к своей непосредственной задаче.

— Надо его оставить здесь, как того медвежонка, который объел кролика. Мы с Плаксой недавно старые мультфильмы смотрели. Два дня сидел медвежонок пока не похудел, — предложил способ спасения зловредный Лаврик.

— Мысль, конечно, интересная, но времени у нас нет. Поэтому будем разыгрывать древнюю народную сказку, «Репка» называется. Так что, бабка за дедку, Жучка за внучку…

— Я буду Жучкой, где моя внучка? Уж я ее за, я ее так за, что она обо всем забудет. Нас, когда в командировку посылали, не предупреждали, что это надолго и что тут на сто квадратных километров ни одной юбки. Мы даже в увольнительную на пару часов не попросились, — заголосил из щели невольник чести, обрадованный, что жив остался.

— Эй, вы под вагончиком, скидывайте костюмы и в кальсонах идите сюда. А то тут у нас по сказке полное совпадение с текстом, тянем — потянем. А вытянуть не можем.