К северу от Чернобыля

Глава VII

Я не знаю, что делают с людьми в военных училищах. Судя по нашему лейтенанту, что-то ужасное. Вечером, вместо того чтобы пожелать нам всем спокойной ночи, он повел нас в поход. Псы были счастливы. Наконец все стало на свои места. Днем спим, по потемкам лазаем в кустах. Я горожанин. На первой стометровке дважды оступился и чуть не упал. Мне пришлось ухватиться за спину Герды. Идти стало легче. Проходя вдоль берега озера, наш отряд столкнулся с приятной неожиданностью. Первым ласково рыкнул Акелла.

— К нам бежит Плакса! — перевел Умник. Псы и примкнувший к ним студент растворились в ночной мгле. Из мрака понеслась какофония звуков. Трещали кусты, визжали Юнец и Плакса, воспитательно рычали Акелла и Герда. Я напрягся в ожидании прыжка щенка, но сегодня события развивались по оригинальному сценарию. К нам приближалась фигура, явных черт не имеющая, сопящая, чмокающая и повизгивающая одновременно. Студент тащил Плаксу на руках и на ходу с ним целовался. Бурное возвращение блудного сына.

— Где же ты сутки шлялся? — поинтересовался у щенка дядька Семен.

Когда человек или собака у тебя все время на виду ты не замечаешь происходящих с ним изменений. Сейчас, посмотрев относительно свежим взглядом на Плаксу, я понял, что это уже не маленький щенок. Скорее молодей пес. Потянув за задние лапы, я отобрал его у студента. Плакса поделил себя по-честному. Голову и передние лапы он положил на меня, а заднюю часть он оставил Юнцу. Сообразив, что одной минутой дело не обойдется, Волк скомандовал привал. В разговор вступил Умник.

— Сначала мы с Плаксой слегка погоняли слепых псов. — Очевидно, он переводил это сразу и на язык псов, потому что Герда и Акелла недовольно зарычали. — Потом мы пошли в гости к Фунтику и участвовали в розысках пропавшего существа. Если человек мертв, то, как он может самостоятельно перемещаться и вести активные боевые действия? Я имею в виду имеющиеся у меня данные по капитану Найденову.

— Данных о существовании зомби, тем более достоверных, не существует. Ты Умник как всегда первый. Тебе и карты в руки.

— У меня нет рук.

— Это не страшно. Ты всегда можешь попросить нас, а так же разработать себе какие-нибудь хитрые манипуляторы. По-моему у нашей корпорации денег хватит на любую твою фантазию.

— Этично ли с моей стороны размещать заказы по месту работы, используя свое служебное положение?

Я удивился.

— Умник, дружище, я не думаю, что кто-нибудь в банке хотя бы поймет, что тебе надо, не говоря о том, чтобы это сделать.

— За последнее время я устроился еще в три места работы. При заполнении анкетных данных я, пользуясь твоим разрешением, назывался тобой. Мы сейчас работаем заместителем директора исследовательского центра «Опель», начальником аналитического отдела личной разведки Гетмана Украины и советником администрации ясновельможного пана Гетмана.

От таких новостей я потерял дар речи. Первым от неожиданности оправился Волк. Отобрав у оторопевшего меня основной блок Умника, он подключил его к экрану ПДА и уверенно скомандовал:

— Подробности давай.

Весь отряд, кроме меня стукаясь головами, сгрудился вокруг экрана. Увидев запись встречи Плаксы со слепыми псами, студент вылез из толпы и не больно, но очень обидно дал Плаксе в ухо. Плакса обиженно спрятался у меня на груди и я понял, что весу в нем уже килограммов сорок. Еще бы. Хорошее питание, свежий воздух. Я поцеловал его в ушибленное ухо. Он обнял меня лапами и засветился от счастья. Хоть кто-то его не воспитывает, просто любит.

Умник, набив руку в режиссерском искусстве, события истекших суток уложил в пятиминутный рекламный ролик. На последних кадрах Плакса вылез из под плаща, которым укрылись спавшие в обнимку сталкер и зомби. Сил подняться на второй этаж уже не было и, судя по картинке, они уснули прямо в большом квадратном холле.

— Для своих Найденов полностью безопасен.

— Вопрос в том, кого он считает своими, — задумчиво протянул наш мозговой центр бывший хакер Отмычка.

— Поживем, увидим, — сказал мудрый дядька Семен.

Все по очереди почесали Плаксу и повосхищялись им. Волк задумался и принял неординарное решение.

— Умник, переводи. Герда и Плакса, вы сейчас добежите до перехода на Свалку. Умник, ты сможешь засечь чужих?

— Запросто.

— Объясни им, чтоб не бегали далеко и сразу возвращались обратно. Зажигайте фонарики. Пойдем со светом, а то мы так до утра до места не доберемся.

Наши славные псы быстро вернулись из разведки, и Умник доложил, что посторонних поблизости нет. Освещая путь фонариками, мы быстро добрались до пограничного камня, исписанного нашей творческой личностью неугомонным студеном.

— Взявшись за дело, надо доводить его до конца. Кто за тебя будет украшать лозунгами заправку, южные ворота, да и на берегу реки мог бы какую-нибудь надпись сделать.

— Предлагаю вариант, — оживился Микола. — Налево пойдешь, с женой разведешься, направо пойдешь, неприятности найдешь, а прямо пойдешь — об этот камень голову ушибешь.

Это был самый веселый забег по Свалке за все время ее существования. Громко хохоча, отряд перебегал след радиоактивного выброса. Заливисто и жизнерадостно завывали псы.

На заставе «Долга» между Свалкой и территорией бара перекрестился постоянный часовой Прапор.

— Не переживай, боец, — утешил его сразу понявший, в чем дело Мамонт. — Темная Долина идет в ночной бой. Скоро начнут стрелять. Пошли костры песком засыплем.

Добежав до развалин, находившихся уже на безопасной территории, мы остановились и перевели дух. Меня одолевали смутные сомнения. Оставят ли меня в банке, когда наружу вылезет афера, затеянная моим другом компьютером. Утешало только одно. Воспитанный в традициях вольных сталкеров Умник меня не бросит и на скромную жизнь нам с ним надолго хватит уже заработанных денег.

Волк разделил отряд на две части. Микола, Юнец и Лекарь под руководством Клерка ушли застраивать засаду на КПП. Дядька Семен и Бывалый как наименее мобильная часть отряда спрятались между цистернами контролировать дорогу. Все остальные, разбившись попарно, двинулись на Агропром. Мне в напарники волею судьбы достался Лаврентий Павлович. Псы тоже разделились. Плакса как всегда увязался за студентом. Акелла по своей привычке не отходил от Волка. Два руководителя нашли друг друга. Родственные души. Им бы только порычать на кого-нибудь. Из-за кустов донесся очередной рык.

— Свет убрать!

Ну вот, началось.

Мы вышли на железнодорожное полотно, выходящее из засыпанного тоннеля и заканчивающееся в центральном ангаре. Что тут возили до той первой страшной аварии, обошедшейся в потерю земли размером с половину Швейцарии и десятки тысяч человеческих жизней? Дорого стоила та не разумная инициатива. Вторая катастрофа через двадцать лет просто эхо той первой. Что я здесь делаю? Что, если прямо сейчас нашу спокойную мирную жизнь всколыхнет гроза третьей катастрофы? Успеем ли мы добежать до Чернобыля? Когда думаешь о предстоящих кошмарах, начинаешь ценить то тихое счастье, которым владеешь сейчас. Над нашими головами засвистели пули. Сначала я вжался в землю и только потом сообразил, что не слышу выстрелов и не вижу вспышек.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил я Наркома.

— Что тут понимать. Сидит какая-то сволочь в кустах и стреляет по нам из автомата с глушителем. Вещь редкая, дорогая, но иногда жизненно необходимая. Нам еще повезло, что он без инфракрасного прицела. А то бы кончились наши разговоры пять минут тому назад и навсегда.

Вся группа лежала тихо и ждала распоряжения. Волк молчал. В стандартных армейских решениях я не силен. Я помнил выкрик Серого «по вспышкам бей», но здесь он явно не подходил за их отсутствием.

— Умник, — сказал я шепотом, — передай, пожалуйста, Герде, что на нее вся надежда. Надо найти этого стрелка из темноты и откусить ему пальцы по самые ноги.

Некоторое время ничего не происходило. Затем в темноте раздался душераздирающий крик, быстро сменившийся предсмертным хрипом. Все это происходило не в кустах и не за трубами, а на земляной насыпи над входом в тоннель. Мы со всех ног бросились туда.

— Умник, еще посторонние поблизости есть?

— Если на них нет работающих электронных приборов, я могу их не обнаружить. На этом ничего не было. Я его не видел. Как его обнаружила Герда?

— Посмотри данные на псов. Они, конечно, не полные, но там должно быть указано, что псы отлично ориентируются по запаху. Свет зажечь! — скомандовал я.

На освещенное фонариком место выбежал обеспокоенный Акелла. Он не успел открыть пасть для рыка, когда у всех мелькнула одна и также мысль — Волка зацепило. Вот такая коллективная телепатия. Акелла крупными прыжками помчался назад, мы за ним. Опустившись на колени рядом с неподвижным телом, я прижал палец к вене на горле. Пульс есть, живой. Пуля ударила нашего лейтенанта прямо под срез каски, обеспечив ему непередаваемого цвета синяк и контузию. Легко представив прострелянную голову и мертвого друга, я порадовался наличию у нас армейской брони. Уколов Волка всеми шприцами из аптечки, я залил ему лоб медицинским клеем. Честно говоря, при отсутствии настоящего командира я слегка растерялся. За эти дни я настолько привык к Волку, что не представлял наших действий без его четкого руководства.

— Лаврик, найди тело этого стрелка, собери трофеи. Герда, проводи его, пожалуйста, — обратился я к своей любимой собачке. Герда и Нарком растворились в ночи. — Кладем Волка на плащ и несем к цистернам.

Что мне скажет дядька Семен. Вот они превратности ночного боя. Вернулась наша смешанная трофейная команда. Мы подхватили Волка и пошли на соединение с засадой на дороге.

Не успели мы дойти до асфальта, как со стороны КПП донеслись звуки отдаленной стрельбы. Положив бесчувственного лейтенанта на землю, я крикнул:

— Дядька Семен, Бывалый! Сюда! — и поморгав фонариком в разные стороны, определил им направление движения. — Лаврик, за мной! Остальные на месте. — мы с Наркомом со всех ног побежали к КПП.

Умник вспомнил о своих обязанностях координатора между частями отряда и успокоительно передал нам:

— У нас все хорошо. Вышли двое неизвестных, на приказ остановиться и поднять руки вверх попытались открыть огонь. Неизвестные уничтожены.

Мы с Наркомом перешли на быстрый шаг. К нашему приходу сбор трофеев был закончен. Я внимательно посмотрел на Миколу с Клерком. Микола направил луч фонарика прямо в раскрытый рюкзак. Знакомые пакеты. Здравствуй, «черный ангел».

— Вы думаете о том же, о чем и я?

Микола согласно помотал головой. А Клерк выразил мысль словами:

— Сколько же пар с такими вот рюкзачками ушло сегодня с Агропрома? И сколько на Агропроме этой отравы, что они так легко ей разбрасываются?

— Да, наверное, с пол тонны, — высказал предположение Микола.

Запасы «черного ангела» для всего мира. Я понял, что меня беспокоило все это время. Наше тихое приключение джентльменов в поисках средств к существованию превращалось в очередное спасение мира. В конце концов, если можно хорошо заработать, то при этом можно попутно спасти и мир. Не так ли?

— У нас Волка контузило.

— Мы знаем. Плакса все студенту рассказывает. Они друг друга уже без Умника понимают. Рычат друг на друга.

— Как старший, засаду сворачиваю. Что могли, мы сделали. Возвращаемся домой на заправку. Пойдем со светом, а то поспать у нас совсем не получиться. А ведь нам надо послезавтра вертолет чем-то загрузить.

— Два, — сказал Умник.

— Чего два? — переспросил его я.

— Два вертолета. Местом посадки я указал дорогу перед кордоном и площадку между заправкой и северо-западным комплексом. Не нам на бензине экономить. Только надо послать группу для загрузки вертолета на кордоне. Там торговец уже скупил четыреста килограммов «конденсаторов» и около восьмидесяти артефактов.

— Утром, когда мы проснемся, не забудь рассказать мне остальные новости, — язвительно попросил я своего лучшего друга, практически меня.

Через несколько минут отряд объединился. Кое-какие задачи, поставленные перед нами лейтенантом и жизнью, были решены. Мы перехватили часть груза, который Паук настойчиво пытался переправить своим контрагентам. Но этот успех дался нам дорогой ценой. Только сейчас все поняли, как мы привязались друг к другу. Это, наверное, и называется боевое товарищество. Не смотря на подавленное настроение и заметную усталость, все делалось быстро и четко и через час мы выскочили на наш неизменный перекресток — берег озера, мост и дорога.

— Микола, Лаврентий, остаетесь здесь с Волком. Остальные домой. Старший по дому дядька Семен.

— А у нас кто старший? — спросил Микола.

— Ну, конечно, ты, — заверил его я.

Акелла остался с раненным другом без приказа. Я отдал свое оружие и рюкзак самому могучему из нашей команды есаулу Бывалому. Не вступая в разговоры, я побежал к стоящей у ворот заправки машине. Я хорошо помнил холод своего родничка, когда засунул в него расшибленную об автомат ногу. Дурацкая идея, но очень хотелось засунуть в эту воду и раненого Волка. Машина завелась с пол оборота. В свете мощных автомобильных фар приятно было посмотреть на широко открытые рты моих боевых соратников. Лихо объехав их по обочине, я остановился прямо напротив дожидающейся меня группы.

— Акелла, на переднее сиденье. Волка аккуратно грузим на заднее.

— Пан сотник, откуда машина?

— Микола, давно договорились, паны в сейме. Эх ты, разведчик, машина со вчерашнего вечера у ворот стояла.

Микола приступил к регулировке и улучшению мозговой деятельности древним украинским народным способом — пальцы на руках растопыриваются и ими чешется затылок. Я, не дожидаясь результата, включил дальний свет и поехал по своим заповедным местам. Через двадцать минут благодаря Акелле, который выпрыгнул из машины и бежал впереди в свете фар, я благополучно доехал до родничка.

Парни так и тащили Волка всю дорогу от Свалки до Темной Долины с автоматом, подсумком набитом патронами и двумя гранатами на поясе. Сняв с него все это не нужное железо, я выволок крепкое хорошо тренированное тело из машины. Подтянув его к самой воде, я опустил ушибленную часть головы прямо в маленький водоем. Мне захотелось произвести эксперимент. Я достал нож и ткнул себя в ребро ладони. Закапала кровь. Я сунул руку в ледяную воду. От холода сводило пальцы. Потерпев секунд тридцать, я вытащил руку и внимательно осмотрел. Чистая кожа без единой царапинки.

— Умник, ты понимаешь, что такое чудо?

— Комплекс фактов, не могущих иметь объяснение с точки зрения тех данных, которыми мы располагаем, — отчеканил умный компьютер.

— Послушай, я скажу тебе важную вещь. Ты никогда никому не скажешь об этом роднике, не посоветовавшись со мной. Только мы с тобой будем знать эту тайну.

— Государственную тайну? Я знаю много государственных тайн.

— Это наша личная тайна. Это важнее.

— Я знаю много государственных тайн, но никто не знает моей личной тайны. Это интересно. Ты это я, я это ты. Я согласен.

В душе наступил покой. Приятно иметь надежного партнера. Это же просто кладезь чудес какой-то. И денег. Что же твориться таме в Зоне? Я посмотрел на отблески молний, полыхавших на севере. Многие вставали на дорогу от Чернобыля до Припяти, многие зашли по ней достаточно далеко. Но сколько их, тех, кто дошел до конца? В разговорах своих приятелей сталкеров я слышал два легендарных имени Стрелок и Меченый. Сага о вражде и мести, которые сильнее страха и смерти. Людям нужны герои.

Волк глухо застонал и зашевелился. Я кинулся придержать его за голову, чтобы лейтенант не нахлебался воды.

— Темно как у негра…

— Счастливый ты Василий Иванович, везде побывал. Ну вот на пару мы с тобой анекдот и рассказали.

— Где все? Где мы?

— Отвечаю по порядку. Все на заправке. Кое-кто мог уйти в северо-западный комплекс принимать душ. Там правда один новый фактор — зомби Найденов, поэтому может быть, они обошлись и без душа и все спят у нас грязные. Мы дома, в Долине. Тебя контузило шальной пулей по каске.

— Хороша водичка! — Волк припал к роднику с явным намерением выпить его весь. Я не препятствовал. Укрыв его тентом от машины, я залез на заднее сидение и мгновенно уснул. За последние сутки мы спали только два часа во время сиесты. Насыщенный у меня получается рабочий график. Хорошо хоть с едой все обстоит нормально. Акелла остался у родника стеречь своего партнера.

Как всегда, выспаться мне не дали. Умник поднял меня с первыми лучами Солнца. Наполнив фляжки водой, я уложил спящего лейтенанта в машину. Акелла убежал куда-то по своим важным псиным делам. Слова, которые говорил друг компьютер, уши слышали, но смысл загадочным образом исчезал.

— Умник, я человек, мне надо спать восемь часов, давай спокойно доедем до заправки, я вздремну еще часик, и ты мне все расскажешь, — взмолился я, «не спящий в Чернобыле».

Через полчаса машина заехала в ворота. Дом, милый дом! Наши парни, подскочив к машине, вытащили нас с Волком. В здание меня занесли уже спящего.

Счастливец Крепыш встал по зову своего организма. Закончив утренний туалет, новобранец Долины двинулся знакомой дорогой в подвал освобождать от ночного заточения двух вчера сдавшихся ему бандитов. Вечером он загнал их за решетку и закрыл замок. Спустившись в холл, он с радостью увидел спящего под лестницей атамана. Жизнь и так прекрасная становилась еще лучше. Вопроса, почему люди спят под лестницей, у него не возникало. Где хотят там и спят. У нас свобода. Ну, почти свобода, подумал он, вспомнив про решетку в подвале.

Второй спящий под лестницей человек, не открывая глаз, плавным движением направил ствол иностранной винтовки прямо в лоб Крепышу и спросил:

— Ты кто?

Одновременно с вопросом открылся один глаз.

— Я свой, — заверил обладателя чудо винтовки Крепыш. — Фунтика разбуди, он подтвердит.

Фунтик услышав свое имя, заворочался, зачмокал губами и мотая головой проснулся.

— Ну, умаялись мы с тобой вчера, Леха. Сто метров до дивана не дошли. Так и провалялись всю ночь на бетоне. Ты бы хоть одеяла и подушки нам принес, — обиженно заявил он Крепышу. — Леха, знаешь, как вчера геройствовал, почти как Стрелок или Меченый.

— Я уже спал, когда вы пришли. Я вас только вот утром увидел, — начал оправдываться Крепыш.

— Ну, ладно, рассказывай, что у вас нового, — требовательно спросил Фунтик, вскочив на ноги и размахивая руками.

Капитан, глядя на него, скинул обрывки рубашки и по пояс голый начал выделывать нечто замысловатое. Люди поопытнее узнали бы в этих упражнениях разминочный комплекс штурмовых отрядов, но они все находились по ту сторону дороги на заправке.

— Новостей у нас много. Есаул с двумя бойцами ушел к парням с заправки. Епископ с Лютым пропали, как не было. Пленные разбежались или их Есаул отпустил. Мне вчера сдались еще двое. Я их к работе приспособил, таскают и упаковывают «конденсаторы».

— Кто такие? Как зовут?

— Трусоватые бандиты, а зову я их первый и второй, чтоб не путаться.

Фунтик довольно заржал.

— Смотри, Леха, моя школа. Второй день как из-за речки, а уже первый, второй. Ну, что сегодня до десятки догонишь?

— Как сдаваться будут, — парировал шутку атамана довольный похвалой сталкер.

— Пять минут на приведение себя в порядок и пойдем знакомиться с пленными, — командным голосом отрубил Найденов.

Фунтик и Крепыш, услышав знакомые интонации, вытянулись по стойке смирно.

— Это правильно, Леха, ты командуй. Ты лучше соображаешь. А что по делу надо будет подсказать, мы подскажем. А чего мы не знаем, Плакса скажет, он хоть молодой, но зато местный.

— Где он, кстати?

— У него папа с мамой через дорогу живут на заправке. И нам надо бы туда зайти тебе со всеми познакомиться.

Установить взаимодействие с соседями первое на войне дело, привычно подумал капитан. Но заходить надо со своими предложениями.

— В каком звании демобилизовался? — спросил капитан Крепыша.

— Ефрейтор, — отчеканил тот.

— Где разговаривать будем? — советуясь, спросил Алексей Фунтика.

— На кухне. Все равно их кормить надо. Так что общий завтрак по расписанию. Ты выводи их из подвала, а мы после душа сразу к вам поднимемся, — отдал распоряжения Фунтик и пошел в душевые.

Свет и горячая вода в комплексе были всегда. Это было одно из таинственных аномальных чудес.

У костра сидели четверо сталкеров. Один очень не ласково смотрел на Епископа, но пока молчал. Приклад его обреза торчал за спиной. А штурмовая винтовка была в руках у Епископа и для того, чтоб списать всю четверку у огня в мир иной ему бы потребовалось меньше секунды.

— Почему до кордона не дошли?

— На сельхозкомплексе пятерка бандитов засела. Злые очень. Стреляют по всему, что движется. На запад от дороги слепых псов стаи три не меньше. Что делать, не знаем.

— Пойдем. На большую компанию большие псы не рискнут нападать. Я что, у твоей бабки теленка украл? — посмотрел он на хмуро зыркающего сталкера с обрезом.

— Я тебя знаю, ты бандит, — ответил тот. — И «долговцы» тебя ищут. Найдут, пристрелят. А живого поймают, повесят, — добавил он злорадно.

— А тебя «монолитовцы» поймают и живьем съедят, — не менее злорадно заявил сталкеру бандит.

Все у костра нервно поежились.

— Это что за дела? — дрогнувшим голосом спросил Кабан.

— Дела как дела. Каннибализм называется. Очень распространенное в этих местах явление. Как хлеб кончается, начинают жрать людей. Слушай, я вот тут «долговцев» не вижу. У вас лично есть какие-нибудь претензии ко мне?

— Нет, — вынужден был признать сталкер.

— Ну, тогда слушайте меня, так как я самый опытный. Вы двое поддерживаете раненого под руки. Ты берешь штурмовую винтовку и прикрываешь нас сзади. Я иду впереди. Доходим до моста, спускаемся в кювет у обочины и проходим низом. А потом сразу, не заходя на кордон, в подвал к торговцу. Там я товар сдаю и каждому по штуке.

— Согласны, — ответил за всех сталкер с обрезом, бывший, очевидно, в этой компании за старшего.

Хорошо продуманный план легко воплощается в действие и, пережив несколько неприятных минут, когда из кустов вылетела стая слепых псов, но встреченная беспорядочными очередями, освободила дорогу, все шестеро дошли до забора кордона.

— Заглянем на центральную площадь на огонек или сразу к торговцу? — поинтересовался один из сталкеров.

Епископ знал, что центральной площадью кордона является широкое пространство между двумя домами на его единственной улице. Его улыбку в ночи никто не увидел, но хорошее настроение было у всех.

— К торговцу, — сказал Епископ. — Не люблю быть должным. У меня товара тысяч на шестьдесят. Сразу вам ваши деньги отдам, а там можно и к народу подойти.

Через двадцать минут ожесточенной торговли, Епископ получил за все не нужное всего лишь пятьдесят две тысячи. С прижимистым хохлом спросить было трудно, да и бесполезно. Получив десятку наличными, а все остальное, зачислив себе на карточку, бандит рассчитался со своими временными союзниками и, придерживая под локоть приятеля, медленно пошел вслед за сталкерами к месту общих посиделок.

На кордоне в разное время находилось от одного до двадцати человек. Многие начинали путь к богатству и славе от этого истоптанного пятачка земли. Сейчас у огня сидело четыре человека. Посторонних на кордоне не было.

— Не у кого новости узнать. Давайте хоть между собой поговорим, — предложил заметно повеселевший Епископ. Ему не очень-то хотелось встречаться с кем-нибудь из сталкеров, кого он успел пограбить за долгие месяцы бандитской жизни.

— Ты лучше поясни народу, что это ты так смело на кордон заявился? — спросил давешний мужичок.

— На вежливый вопрос, вежливый ответ, — согласно кивнул головой Епископ.

Поудобнее устроив у огня своего раненого приятеля, он крепко сжал ему кисть. Кабан понятливо моргнул. Было ясно, что в случае осложнения он, не колеблясь, поддержит товарища огнем. Прикрыв себе, тылы и фланги, бандит приступил к светской беседе. Их незамысловатые маневры не укрылись от внимательных сталкеров. Не внимательные здесь долго не жили. Когда Епископ присел у костра, два обреза лежали у сталкеров на коленях, а оставшиеся двое держали в руках «Макаровы».

— Новости из общего канала читаете? — с напором начал Епископ. Сталкеры нехотя кивнули головами. — Значит, знаете, что между Темной Долиной и Агропромом идет война. Темная Долина справедливая команда. По условиям ультиматума каждый, кто выйдет из войны получает прощение. Мне сам Сотник свой автомат отдал, когда меня обезоруженного взяли и со мной разобрались. Кто вы такие, чтобы с самим Сотником спорить. Так что я сейчас вольный сталкер, одиночка. Если у кого есть ко мне личные претензии, то можем дойти до арены, взять в руки ножи и легко выяснить отношения. Я ни от кого прятаться не собираюсь.

Обрезы и пистолеты вернулись на привычные для них места, на ремни за спину и на пояса. Объяснение, подкрепленное длиннейшим списком убитых на Агропроме и авторитетом неведомого Сотника, было признано убедительным. Напряжение спало.

— Ну, а раненый-то из новичков? — поинтересовался один из сталкеров.

— Да, подзаработать решил, — чистую правду сказал Кабан. — Да, вот, что-то не очень хорошо получается.

— Ну, на пару-то пузырьков для народа ты, наверное, заработал? Отметить надо прибытие на кордон.

Епископ, не долго думая, достал из кармана деньги, отсчитал пятьсот сотенными и подал их говорливому.

— Беги в лавку и ни в чем себе не отказывай.

— Продуктов не бери. Сейчас по рюкзакам пошаримся и сообразим насчет закуски.

Окрыленный подобными напутствиями, посланец шустро побежал к торговцу. А Епископ, осмотрев свой и Кабана рюкзаки, оставил консервы как продукт не портящийся, а колбасу и две бутылки случайно завалявшейся водки выставил к огню.

— Левый подвал мы займем, если вы не против. Нам перевязываться пора, а потом сразу спать ляжем. Если что надо, будите, — сказал он старшему из сталкеров и увел Кабана в подземелье.

— Посидели бы с мужиками, попраздновали, — просительно сказал Кабан.

— Знаешь, что мужика губит?

— Водка, карты, бабы.

— Ну, вот видишь, знаешь. Напьются все, начнут отношения выяснять. Ты заорешь, что ты крутой наемник. Тут нам конец и настанет.

Епископ загородил выход двумя пустыми ящиками, поставив на них банку из-под энергетического напитка.

— Банка по ступенькам загремит, стреляй не думая. Если я в туалет соберусь, я тебя предупрежу. Тебе тоже надо будет выйти, меня толкни.

Компания, бывший бандит и бывший наемник, развалилась на матрасах и уснула сном праведников.

Принявший душ и побрившийся капитан поднялся на второй этаж в кабинет Фунтика.

— Я уже подумал об этом, Леха. Голый ты совсем. Вот тебе пара рубашечек, одна наша армейская, одна натовская. В этих краях других давно уже не носят. Зато с курточками выбор богатый. Хочешь кожаную с кольчужной подстежкой. Хочешь защитный комбинезон сталкера. Хочешь плащик как у меня.

— Сколько у нас плащей?

— Да полный шкаф.

Алексей выгреб из гардероба четыре плаща и, захватив по дороге обе рубашки в целлофановых пакетах, пошел на кухню.

Крепыш, весь вчерашний день копавшийся в земле, углядел плантацию одичавшей картошки и накопал ведерко. Проверив ее счетчиком Гейгера, он убедился в полном отсутствии радиации. Именно ее он сейчас и жарил на противне вместе с колбасой. Вместо хлеба были галеты в вакуумной упаковке. Учитывая, что на третье был крепкий чай, завтрак намечался прямо королевский. Первый и Второй сидели в углу и жадно глотали слюнки. Бросив одежду на свободный стол, Алексей подошел к обеденному и сел за него.

— Ефрейтор, кормить нас будешь?

— Через пять минут, — доложил Крепыш обстановку.

— Годится, — сказал капитан. — Вы тоже садитесь к столу. Пообщаемся пока есть не начали. — Меня зовут Алексей Игоревич, — он дружелюбно улыбнулся сидевшей перед ним парочке. — Теперь вы говорите. Откуда шли? Последние распоряжения вашего начальства. Сколько человек и где находятся? Все, что знаете. В чем не уверены, тоже говорите.

Попереглядывавшись, Первый и Второй начали свой довольно путаный рассказ. Где-то перебивая друг друга, где-то дополняя, они нарисовали следующую картину. Их группа постоянно находилась на втором этаже теплостанции хозяйственного блока Агропрома. Вчера была их очередь идти на Дикую Территорию на завод «Росток». Там каждый день особо заслуженные ветераны и мастера из их сообщества передавали курьерам два рюкзака с грузом, который надо было немедленно отнести в подземную лабораторию. Вчера убили очень многих их знакомых. На Свалке толпами ходили ищущие добычу вольные сталкеры и они, прячась по кустам и выбирая наиболее опасные пути, добрались до Темной Долины, где благополучно сдались в плен первому попавшемуся им сталкеру. Два мешка с грузом они забросали ветками прямо под пограничным валуном на западном переходе из Долины на Свалку. Под конец их рассказа на стол опустился противень с жареной картошкой, а снизу раздался шум и грохот.

— Ну, у нас и чутье. Прямо к завтраку, — закричал довольный студент.

Плакса недовольно сморщил нос. Они так скоро траву есть начнут. Внимательно обнюхав противень, он выцарапал из него кусок колбасы и жалостно взвизгнул.

— Не волнуйся, — крикнул Фунтик, — сейчас пару баночек консервов разогреем только для тебя.

— Ну, слава богу, — сказал Плакса.

Побледневший Первый и Второй спрятались под столом.

— Вылезайте, трусы, — развеселился Фунтик. — У вас впереди тяжелый день по заготовке «конденсаторов». — Он показал студенту на два рюкзака, стоящие под столом.

— Артефактов вчера с Лехой на Агропроме настреляли. Позавтракаешь, отнесешь Сотнику. Как там мои? Не оскандалились?

— Нормальные парни, что Клерк, что Нарком. И Бывалый мужик хороший. С нашим дядькой Семеном подружился. Лейтенанта с кордона ночью зацепило. Контузило. Спят они с Сотником. Утром только приехали.

Фунтик испытующе посмотрел на капитана. Тот отрицательно помотал головой. Ничего не помню.

— Ничего, Леха, будешь как со мной, заново знакомиться.

Призывно заверещал зуммер ПДА. Фунтик включил экран и удивленно присвистнул.

— Ребята, мы растем на глазах. Приватный канал Темной Долины. Раньше собственные каналы были только у крупных группировок, «Долг», «Свобода». А личную связь держали только торговцы и очень богатые ветераны и мастера.

Он развернул экран так, чтобы его было видно всем.

— Леха, гляди. Ты восстановлен в армии. Леха, тебе дали подполковника! Сотнику дали подполковника! У нас собственный канал и у каждого личный номер. Смотрите, Темная Долина ноль-ноль-три — это я.

На самом деле, в списке личных номеров приватного канала Долины первым номеров шел подполковник Смирнов, вторым номером — подполковник гетманской стражи Найденов, а третьим — лидер северо-западного комплекса Фунтик. Сталкер светился от счастья. Ему не надо было пятнадцать минут славы. На всю оставшуюся жизнь ему хватило бы и этих десяти секунд.

— Фунтик, я тобой горжусь, — первый на него прыгнул студент, сверху на них обоих запрыгнул Плакса. Рухнули все. Слабаки, подумал Плакса и вернулся доедать свою тушенку. Это оттого, что траву едят. Слегка ошеломленный бывший капитан щелкал клавишами ПДА, узнавая, что произошло, пока он спал.

— После завтрака пойдем все на заправку, — предложил Фунтик. — Все перезнакомимся. А я своих погоняю. А то они совсем от рук отобьются. Да и центральным комплексом пора заняться. Исходя из моего немалого опыта, там, в подземельях должно много артефактов лежать.

— Фунтик, не горячись. Ты не в курсе. Туда вчера утром стая крыс прошмыгнула.

— Для настоящего сталкера несколько мышек не повод оставлять несобранными артефакты, — отчеканил как по писанному Фунтик, распираемый гордостью за себя и за своего друга.

Аппетит еще был, но еда неожиданно кончилась. Все дружно и быстро навели порядок.

— Личный состав северо-западного комплекса, слушай мою команду. Вводится единая форма одежды. Плащи одеть! — скомандовал подполковник Найденов.

Первый и Второй, видя что одежда есть и для них, быстренько оделись. Отряд из пяти человек, облаченных в одинаковые черные кожаные плащи, смотрелся внушительно.

— Сколько наших бойцов на заправке? — спросил Алексей у третьего номера Долины. — Надо взять форму и им.

Во время похода в гости подполковник внимательно запоминал дорогу, с запутанными переходами то вверх, то вниз. Отряд шел колонной по одному, Плакса носился кругами от избытка сил и чувств.

В помещении заправки и во дворе жизнь текла своим чередом. Коптилось и вялилось мясо, чистилось и смазывалось оружие, велось наблюдение на прилегающей территории. Лаврентия развеселили три ушлых сталкера, которые оборудовали довольно удачный тайник и перетащили туда всю кучу трофеев, остававшихся на поляне после вчерашней резни.

Увидев старшего по званию, Микола с военной четкостью доложил обстановку. Из сообщения Умника он с удивлением узнал, что ему почти год назад пришлось подписать трехлетний контракт. Не меньше его ошеломила, но доставила больше радости новость, что военная прокуратура считает сержанта Стацюка практически святым, и претензий к нему не имеет.

Приняв рапорт, Алексей зашел лично взглянуть на состояние своих сослуживцев, подполковника Смирнова и лейтенанта Мирошниченко. Диагноз он поставил с одного взгляда. Офицеры, в погоне за результатом, загнали себя. Хронический недосып и усталость. Сутки сна, и все в порядке. Лежавший рядом с Волком громадный пес приветственно шевельнул ушами. В самодельной оружейной пирамиде у стены Найденов увидел свой автомат с интегрированным прицелом. Лейтенанта, по просьбе которого, Фунтик обшарил всю Долину, в поисках пропавшего зомби, Алексей совершенно не помнил.

— Но тебя-то я помню. Здравствуй, Акелла, — подполковник запустил крепкие пальцы в густой мех пса на загривке и почесал его. Тот довольно заурчал.

Не важно жив ты или мертв, важно, что у тебя есть назначение на службе, мудрое начальство или лихие подчиненные. Все остальное приложится. Как говорил один коротконогий поручик «главное в драке — это в нее ввязаться». Подполковник, выйдя во двор, сразу отметил явное улучшение обстановки. Хозяйственный дядька Семен, оценив красоту единой формы, извлек из запасов черные плащи и одел в них всех. Двор напоминал декорации из фильма про чекистов двадцатых или эсэсовскую зондеркоманду. Все в черных кожанках и при оружии. Алексей поднял руку, привлекая внимание к себе.

— При временном отсутствии руководства командование беру на себя. Общий сбор через пол часа. Спящих не будить. Их состояние считаю удовлетворительным. Просто очень сильно устали. Заканчивайте текущие дела, готовьте предложения о работе вообще и на сегодняшний день, — закончил свою импровизированную речь Алексей привычным армейским. — Разойдись!

— Леха, а как мы сейчас с тобой будем? — спросил своего приятеля слегка оторопевший Фунтик. — Мы сейчас как?

— Мы сейчас как всегда, друзья. Вне строя называй меня как хочешь. На совещаниях и вне боевой обстановке лучше Алексей Игоревич. А в бою выполняй приказы. Все как вчера.

Матерый сталкер расплылся в довольной улыбке и пошел принимать участие в веселых догонялках, которые устроили, бегая вокруг цистерн, студент, Лаврик и Плакса. Сущие дети, подумал Алексей, только с автоматами.

К нему одновременно подошли дядька Семен, Бывалый и заверещал сигнал ПДА. Дядька Семен махнул рукой на скамейку вдоль стены заправки. Микола, оценив, что намечается совещание, поднес деревянный ящик, чтоб использовать его вместо стола. Все расселись на лавочке, поставив раскрытый полевой компьютер на ящик. На экране горел краткий перечень задач, срочные — красными буквами, перспективные — зелеными. Дольше всех экран изучал новый руководитель. Остальные и так были в курсе дела.

— Завтра отгрузка из двух точек. Ваши предложения.

Дядька Семен поднял руку.

— Говори, — разрешил Алексей.

— Здесь загрузимся легко. Посадка удобная, людей много. Надо посылать вторую группу на кордон. Там груза тысяча килограммов. Это человека четыре или пять нужно точно. Старший группы, естественно, я. В помощь мне новичков с комплекса приятеля моего Бывалого, Клерка и пацана ихнего. Пятым я бы Миколу взял, но тогда тут опытных бойцов мало останется. А есть у меня такое подозрение, что как только вертолеты из Киева полетят, сразу же на нас в атаку пойдут. Не могут они допустить, чтоб мы порошок властям отдали. А брать нас во время погрузки самое милое дело.

Все представили картинку, нарисованную дядькой Семеном, и согласились.

— Весьма правдоподобная прогнозируемая ситуация, — высказался Найденов, перебирая в голове возможные тактические приемы отражения вражеской атаки во время отправки транспорта. — Возможные пути подхода к нам?

На экране загорелась топографическая карта Темной Долины. Изучив ее в течение минуты, подполковник пришел к довольно очевидным для него выводам.

— Переход со Свалки в Темную Долину на наше счастье идет через радиоактивное поле. Мы ставим засаду на границе в безопасном месте и ведем заградительный огонь из укрытия. Тех, кто подбегает близко, мы убиваем, а те, кто лежат на поле или уползают обратно или через полчаса умирают от радиации. Мы довольны, мы смеемся. С севера и юга нам ничего не угрожает. Следовательно, мы опасаемся только десанта с реки.

Алексей вспомнил группу наемников, появившуюся из прибрежного тумана, а все остальные черную волну бандитов на желто-зеленой траве.

— Пулемета у нас нет, да и патронов к нему тоже, — горестно вздохнул Микола.

— И кабанчика запасного тоже нет, — не менее горестно заметил Бывалый.

— Свят, свят, свят, — перекрестился дядька Семен, — упаси нас Господи, от этого поистине дьявольского создания. Пол сотни человек потопал за минуту.

— У нас есть три трофейных огнемета, к каждому по запасному баллону с напалмом. Гранат ящика два россыпью, — доложил обстановку Микола.

Алексей принял единственно возможное в этой обстановке решение.

— На высоком крае ложбины ставим заслон. Кто у нас самый быстрый?

Все запереглядывались. Все знали, кто самый сильный, кто самый меткий, самый ловкий проскользнуть между аномалиями, но самый быстрый?!

— Пожалуй, что студент. Он со своим щенком так бегать навострился, что и со спортсменами наперегонки последним не будет, — выдал неожиданное заключение дядька Семен.

— Еще у нас есть снайперская винтовка. Только патронов очень мало, — оторвал от сердца любимую вещь жадноватый Микола.

Последний пазл встал на место, и картина завтрашнего заслона четко выстроилась в голове подполковника. Он, снайперская винтовка и студент привлекут стрельбой внимание к себе и уведут десант на юг. А там затеют с ним игру в прятки. Наверняка выиграют время, а при небольшой доле удачи серьезно потреплют противника. Доведя этот план до всех остальных участников совещания, он назначил главным по погрузке и отправке вертолета сержанта Стацюка.

— Исходя из личного опыта, могу сказать, наши, — показал он пальцем на здание, — могут проспать до завтрашнего вечера. Сильно умаялись. Дядька Семен, пятого дать не могу. Про кордон они не знают. Весь удар придется сюда. Каждый ствол на счету.

Дядька Семен понятливо прищурил глаз.

— Сержант, стройте людей.

— Отряд! В одну шеренгу становись! — громко скомандовал Микола.

На широком дворе заправки вдоль бетонного основания, на котором стояли гигантские цистерны, выстроилась шеренга черных плащей. Бедный Плакса сидел и задумчиво шмыгал носом, пытаясь понять, почему его бросили, и никто с ним не играет. Раздумья его продолжались не долго, потому что его почесали за ухом и сказали:

— Ты, конечно, геройский паршивец, но приказы надо выполнять всем. Сказано встать в строй, значит, иди и вставай.

Плаксу за ухо подтянули к строю и впихнули рядом с его другом студентом. Тот отвлекся от стояния по стойке «смирно» и ласково погладил молодого пса.

— Вот так она и начинается взрослая жизнь. Повестка из военкомата и ты в строю. Не грусти, Плакса, у нас тут прикольно.

Подполковник Найденов осмотрел строй и, резко рубану воздух рукой, сказал:

— Бойцы Темной Долины, я ваш новый командир, подполковник Найденов. Боевым псевдонимом выбираю «Зомби».

Строй вздрогнул, но не разбежался. Фунтик и Плакса улыбались во весь рот, и не понятно у кого зубов было больше.

— Для решения тактических и хозяйственных задач мною создаются следующие группы: транспортная, четыре человека, командир — Дядька Семен. Западный заслон, в следующем составе: Фунтик, Крепыш, Лекарь. Командир — Фунтик. Восточный пост займут подполковник Найденов и юнкер Киевского командного училища Васильев.

Студента некому было почесать за ушами, поэтому Плакса, ощутив полное изумление, охватившее его приятеля по играм, просто подпрыгнул и лизнул его в нос. Многолетняя привычка к армейской дисциплине заставила Алексея рявкнуть.

— Разговорчики в строю!

Хотя дело происходило в полной тишине, бывший студент, а ныне юнкер усилием воли закрыл рот и приготовился стоически переносить дальнейшие удары судьбы.

— Остальные входят в основную группу под командованием сержанта Стацюка. По возвращении в строй подполковника Смирнова и лейтенанта Мирошниченко руководство группой переходит к ним.

Микола как каждый кадровый солдат на службу не напрашивался, но от нее не отлынивал. Основные армейские заповеди «поближе к кухне, подальше от начальства», «не спеши выполнять приказ, вдруг его еще отменят» он свято чтил, хотя и не всегда мог им следовать. Куда тут денешься, когда на одного сержанта три офицера. Хорошо еще двое спят, убегавшись. Микола обвел взглядом свою основную группу и горестно вздохнул. Ну, да ладно, нам бы только день простоять, да ночь продержаться.

— Было бы славно, если бы нам из-за речки пулемет привезли, и к снайперской винтовке патронов побольше, — высказал пожелание хозяйственный сержант.

— Быть тебе старшиной, а то и прапорщиком, — похлопал его по плечу дядька Семен.

Доброму слову все рады. И военные не исключение.

— Я еще и в офицеры выйду. Вот увидишь, — заверил патриарха довольный Микола.

— Командирам групп, к работе с личным составом приступить. Разойдись!

На этом знакомство Алексея с его бойцами он посчитал состоявшимся и перешел к работе с информацией, скрывавшейся в черном корпусе ПДА.

Гончар благополучно прошел территорию кордона, прячась по кустам и низинам. Выйдя на окраину поселка, он перемахнул через забор и залез в развалины ближайшего к подвалу торговца дома. Поднявшись по приставной лестнице на разбитый чердак, он припрятал в углу свой ценный груз, оставив в кармане один маленький пакетик. Тихо спустившись с чердака, он постоял в нерешительности, не зная, куда идти в первую очередь. От костра на центральном пятачке доносились громкие голоса и звон кружек. Не удобно было идти в гости с пустыми руками. Решительным шагом сталкер пошел в логово торговца.

— Что приволок, сталкер?

Гончар вывалил на прилавок все не нужное трофейное оружие и патроны шестнадцатого калибра. Прикинув на старинных дедовских счетах, торговец огласил результат.

— Тысяча семьсот двадцать.

— Полторы тысячи на карточку, две бутылки водки и бинт, — распорядился выручкой Гончар.

— Все берут водку, и никто не берет закуску. У вас там, что заветная ириска у костра лежит, которой вы спиртное закусываете? Работа нужна, сталкер?

— Тебе спокойная жизнь не надоела, дядя?

Торговец подобрался.

— Ты не иначе, как «радугу» где-то видел? Или «алмазный колобок» притащил?

— Хуже. Определяйся, дядя, ты в доле или нет?

— Я торговец. Зачем бы я здесь сидел, если бы я не хотел заработать?

На прилавок с тихим шорохом лег пятидесятиграммовый пакетик.

— Это образец. Вся партия десять килограммов. Еще сто девяносто девять пакетиков. Один в один. Деньги пополам.

— Это то, что я думаю?

— Я не слепой пес, мысли не читаю. Но это «черный ангел». Епископ говорил концентрат.

Торговец говорил долго, непечатно и минуты три не повторялся.

— Епископ и его подельник Кабан здесь. Не тебя ли ждут? — перейдя от ругани к содержательной речи, донес информацию до партнера торговец.

— Не должны. Я свой груз тихо взял и случайно. Никто не знает, что он у меня. Кроме тебя, дядя. А ты меня знаешь, помирать буду, а товар бесплатно не отдам.

Торговец согласно моргнул. Смерть — это не повод остаться без прибыли. Это знает каждый торговец.

— Берусь я за это дело, но оно за одну минуту не решиться. Устраивайся надолго в свободном подвале.

Торговец не хотя выложил три аптечки, тушенку и водку.

— Ты мне нужен живой и здоровый. Береги себя, сталкер.

Обалдевший от такого широкого жеста Гончар сгреб все с прилавка и, буркнув на прощание спасибо, пошел занимать свободный подвал. Сколько ему предстояло болтаться на кордоне, не знал ни христианский Иисус, ни Аллах правоверных, ни Будда далекого востока. Он сделал свой выбор, он встал на дорогу, ведущую к богатству и славе. Или хотя бы просто к богатству.

Выйдя от торговца, он ушел с главной улицы кордона во двор и, обойдя дом, из-за угла посмотрел на компанию у костра. Из четверых он знал только одного. Звали того, кажется, Геолог. Они пересекались месяца полтора тому назад где-то на Свалке. Трое остальных были явными новичками. Новичок в Зоне — это подарок судьбы. Опытный сталкер может с ним сделать все, что захочет. Среди одиночек сволочей на вроде Вампира было не много, с пол десятка. У тех новички долго не жили. Неделю, другую. Доходя до брошенных поселков на армейских складах, они запускали своих новичков как живые ходячие отмычки, и пока слепые псы и кровососы отвлекались на свежую добычу, Вампир, Упырь и им подобные хватали артефакты и давали деру. Каждая «золотая рыбка», добытая Упырем, была щедро полита чужой кровью. За Геологом, кажется, такого не водилось. Может быть он просто, почувствовав усталость, решил воспитать молодых, чтобы те ходили по Зоне, а он, сидя в уюте бара «Сто рентген», рисовал им схемы маршрутов. Иногда о чем-то подобном задумывался и сам Гончар. Только он, наверное, уже месяца четыре, не сталкивался с новичками. Судьба выносила его на матерых мужиков типа Бывалого и Клерка.

Внимательно изучив раскинувшуюся перед ним сцену, Гончар решил, что настало время и для его появления.

— Привет доброй компании.

Он поставил на землю рядом с костром две бутылки водки и выложил всю колбасу, одну консервную банку и присел к огню.

— Кто, где живет? Какое помещение свободно? — поинтересовался он у Геолога.

— В этом подвале, — ткнул пальцем сталкер, — Епископ со своим дружком Кабаном. Кабан раненый. А Епископ говорит, что он по амнистии Темной Долины из бандитов обратно в сталкеры ушел.

— Подтверждаю, — сказал Гончар. — При мне дело было. Главный с заправки Сотник сам ему оружие выдал и напутствие «иди и впредь не греши».

Геолог перевел дух. Ну, значит, все правильно.

— Тут место аномальное. Тут иногда и по справедливости получается. Запомните это, молодые. Через годик будете другим молодым рассказывать.

Гончар понял, что он прав в своих предположениях и Геолог взялся за создание своей команды.

— Не все такие справедливые, как Сотник. В Долине есть зверь лютый, Фунтиком кличут. С чернобыльскими псами на людей охотится. Врать не буду, псы послушные. Без команды не кидаются. Но страшно!

Молодые, наглядевшиеся на слепых псов, а о чернобыльских только слышавшие сталкерские страшилки, нервно поежились. Геолог обвел их взглядом, и они все пододвинулись поближе к нему в поисках защиты.

— А ваши какие планы? — поинтересовался Гончар.

— Сегодня у нас праздник, — заулыбался Геолог. — Приход Епископа и тебя на кордон и наступивший в связи с этим день граненого стакана. Святой праздник для каждого сталкера. Сегодня попьем, завтра отдохнем, а послезавтра с утречка пойдем в бой на сельхозкомплекс. Не дело нам, вольным сталкерам, бандитов на своем кордоне терпеть.

— А сколько их там на комплексе?

— Человек пять-семь.

Гончар посмотрел на два обреза и два пистолета бравых сталкеров, вспомнил арсенал северо-западного комплекса и поморщился.

— Если до послезавтра досижу, пойду с вами. Если придется в Чернобыль или Киев поехать, то автомат оставлю.

— Добро, — обрадовался неожиданной поддержке заметно повеселевший Геолог. — А что ты на большую землю собрался?

— Может быть, по делам придется, — отговорился Гончар. — Пойду в подвале рюкзак брошу, чтоб видели, что занято. У бочки сполоснусь с дороги и минут через двадцать вернусь к вам.

И поднявшись, он двинулся в подвал.

Оставив всех заниматься хозяйственными делами и отдыхать, Алексей в сопровождении верного Фунтика, Плаксы и примкнувшего к ним бывшего студента, а ныне человека серьезного, военного, будущего офицера двинулись по дороге на юг в поисках приключений. Дойдя до свертка в центральный комплекс, они остановились. Открытые ворота так и манили зайти и молча обещали по артефакту за каждым поворотом. Фунтик и Алексей внимательно посмотрели на Павла. Тот отчетливо представив себе серую волну, состоящую из хвостов и зубов, отрицательно замотал головой. Все перевели взгляды на Плаксу. Взрослых псов рядом не было, и никто не мог взять его зубами за загривок и помотать им в воздухе. Плакса по молодости помнил только хорошее. Как улепетывала от него стая слепых псов, он помнил, а свой оправданный страх уже забыл. Он первым побежал к воротам, призывно махнув головой всем остальным. Юнец, забыв, что он человек солидный, вприпрыжку кинулся за своим приятелем. Распределив сектора обстрела налево и направо, осторожно рассекая воздух стволами автоматов, пружинистым шагом готовых к любой неожиданности бойцов шли Алексей и Фунтик.

Во дворе центрального комплекса были грудами навалены трубы, плиты и бетонные блоки. Все как всегда. Приятным сюрпризом явилась «капля», лежащая прямо под трубой.

— Я же говорил, что тут артефактов должно быть как грибов после дождя, видимо, невидимо. Тут как Меченый из подземной лаборатории выбрался, так, наверное, с тех пор никто и не заходил.

Найденов, представляя, что может скрываться в военной лаборатории, которую пришлось разместить на ничейной земле, где не действуют никакие договоры об ограничении и нераспространении, стиснул покрепче зубы. Утешало одно. Легендарный Меченый ушел оттуда живым и здоровым. В конец концов, подумал подполковник всегда можно скомандовать отход.

Откуда-то из промышленного полумрака призывно прорычал Плакса.

— Мы рюкзак нашли, тайник чей-то, два артефакта и патроны.

— Какие патроны? — поинтересовался Фунтик.

Положение одного из лидеров Темной Долины ему очень нравилось, он сразу стал хозяйственным, заботливым воспитателем и мудрым руководителем. В рамках своего нового образа он сразу начал заботиться о младших.

— Вы не лезьте куда попало. Осторожнее надо быть. Не дети уже. Четвертый день на войне.

Плакса высунул голову из ямы и прорычал.

— Победителей не судят.

Первый раз услышавший говорящего Плаксу Паша разжал руки и шлепнулся о бетонный пол.

— Плакса, ты с каждым днем все умнее и умнее.

— А то, — привычно рыкнул Плакса.

— Мы все сошли с ума. Я сошел с ума и мне все это чудится.

— Ты что, дитя, не знал, что собачка говорящая?

Плакса лизнул юнкера в нос. Подумал и лизнул в глаз. Юнкер крепко обнял щенка.

— Ты главное при чужих не разговаривай. Придется к тебе охрану приставлять. Ты не представляешь, на что способны злые и коварные люди. Они запрут тебя в клетку и, будут ставить на тебе опыты.

Плакса, ощутив реальную опасность, которую где-то видел его друг, грозно зарычал, отгоняя ее. Сам он ее не чувствовал, но приятелю своему доверял.

— Наши собаки вообще дороже золота. Это ведь, наверное, какая-то помесь? — спросил не опытный в этих делах подполковник.

— Какая помесь! — возмутился Фунтик. — Это чистокровные чернобыльские псы, волосок к волоску. Чемпионы породы.

Углядев метровый обрезок трубы в палец толщиной, он схватил его и, держа в обеих руках, сказал:

— Плакса, кусай!

Плакса плавно сжал челюсти и выплюнул короткий обрезок трубы, оставшейся у него во рту. Протянув два огрызка, Фунтик гордо сказал:

— Чистокровные! Понятно, Леха. Ты бы видел, как он у меня стальной шкафчик вскрыл. Железную дверку порвал, как фанерную. Кушать хотел.

Интересно, кто в группе ведет биологическую программу, подумал Найденов. Если Смирнов биолог, то понятно, почему ему тоже присвоили внеочередное звание. За такие успехи на грудь сыплются серьезные ордена, а на счет в банке — серьезные премиальные. Кажется, я удачно сюда зашел. Своевременно.

На первом этаже им попалось еще три артефакта: две «капли», «слизь» и «колючка». Распихав добычу по контейнерам, они двинулись дальше. На лестнице в подвал лежал дочиста обглоданный скелет. Рядом с ним валялась винтовка до боли знакомой марки «Хеклер Кох».

— Медленно и осторожно отходим назад.

Сразу стало ясно, что студент не был ни на одном занятии военной кафедры. Он не знал, что по команде «замри» надо стоять на одной ноге и не шевелиться. Ну, подумаешь, кто-то что-то сказал. А винтовочка-то вот она. Такая славненькая. И шесть магазинов к ней. Он склонился над скелетом и начал засовывать магазины в подсумок для патронов. Один выпал и с лязгом запрыгал по ступенькам лестницы. Внизу что-то противно зашуршало.

— Бегом! — страшным голосом закричал подполковник.

Примерно так он поднимал своих бойцов под Гератом в прорыв через пулеметный огонь. Студент, схватив на бегу винтовку, рванул вверх по лестнице. Плакса бежал рядом с ним, грозно рыча. Вся группа, не оглядываясь, со всех ног бежала к открытым дверям первого этажа. Мерзкое царапанье приближалось сзади, но никто не тратил время на то, чтобы оглянуться. Выскочив во двор комплекса, группа почувствовала, что обрела второе дыхание и, обегая штабеля плит, вылетела из ворот со скоростью, близкой к олимпийским рекордам. Учитывая, что спортсмены бегают налегке, то, пожалуй, и превосходящей их. Добежав до берега озера, подполковник резко развернулся и дал юнкеру по шее. Плакса спрятался за Фунтика и закрыл голову передними лапами, демонстрируя, что он маленький, шеи у него нет и бить его нельзя. И вообще он такой хороший-хороший, пушистый-пушистый.

— Васильев, ты же не хохол. Будь у тебя фамилия Забейнога, была бы понятна твоя патологическая жадность. Юнкер, Вам знакомо слово патологический? Как у нас с общим уровнем образования в гражданских институтах?

Паше было и стыдно и больно. Вдобавок богатое воображение легко нарисовало ему картину, в которой на лестнице лежат два дочиста обглоданных скелета, а рядом с чужой штурмовой винтовкой лежит его славный «Абакан».

— Я больше не буду, — сказал он и жалобно хлюпнул носом.

Плакса отодвинул одну лапу и, подглядывая из-под нее сверкающим глазом, посмотрел, не надо ли еще что-нибудь перекусить, чтобы от его товарища, наконец, отстали.

— Ну, детский сад какой-то, — подвел итог Фунтик. — Однако семь артефактов, рюкзачок и довольно неплохая винтовка. И точно установили, крыски там. Никуда не делись. Добыли важные сведения.

Найденов посмотрел на Фунтика так, что тот понял, друг Леха нацелился дать по шее и ему.

— Леха, ты пойми, за одним артефактом лезешь, со смертью играешь. Он ведь просто так на чистом месте не лежит. Всегда рядом или «карусель» или «трамплин» или «жарка» или все вместе. Такая у нас у сталкеров судьба. Люди получают деньги за работу или за риск. Мы в основном за риск. Да и ты ведь тоже.

Немного подумав, Найденов нашел, что возразить приятелю.

— За обдуманный и обоснованный риск. Запомни это.

— И даже другим расскажу, — заверил его Фунтик, догадавшийся, что инцидент исчерпан. — Надо было успеть по второму этажу пробежаться. Еще бы два-три артефакта найти. Вот мы молодцы бы были.

Пашу затрясло крупной дрожью и из глаз его потекли слезы. Плакса кинулся к нему и прижался головой к его коленям.

— Фунтик, у тебя водка есть?

Сталкер отрицательно помотал головой.

— Аптечка какая?

— Стандартная армейская, — ответил лидер северо-западного комплекса.

— Доставай.

Вколов Павлу успокоительное, старшие под руки повели его домой. Трофейную винтовку он так и нес в руке, потому что пальцы не разжимались. Плакса бегал кругами, выглядывая из кустов то слева, то справа. Он знал, что голос далекого пса может рассказать обо всем маме и тогда трепки не миновать. Но просить сохранить это в тайне мешало два обстоятельства. Плакса не умел просить и на знал, что такое тайна.

За время их отсутствия серьезных изменений на заправке не произошло. Группа дядьки Семена подгоняла снаряжение перед коротким, но ответственным ночным переходом. Первый и Второй под надзором Крепыша мели двор и сбрасывали весь мусор в «жарку», притаившуюся у дальней проходной. Хозяйственный дядька Семен приладил рядом с ней решетку барбекю и вспышки аномального пламени не пропадали зря, а подвяливали вкусненькое кабанье мясо, превращая его в отличную буженину.

Микола и Лаврик развлекались, как могли. Три хитроумных сталкера, припрятавших общественную добычу в собственный тайник, ушли из Темной Долины на запад. Лаврентий и Микола обозначили красными флажками дорогу к их тайнику и сидя на крыше, наблюдали, как другая парочка вытаскивала оружие из тайника тех троих и прятала в свой, нисколько не задумываясь о том, что ведь кто-то поставил флажки на предыдущий тайник.

— У нас все по-честному, что унес, то твое.

— Ага, а что оставил, то следующему клоуну. Они нам всю поляну тайниками оборудуют.

— Интересно, кто-нибудь догадается складывать в дупло в поваленном дереве?

— Они же не белочки по дуплам орешки прятать. Настоящие сталкеры — это кроты. Все в землю закапывают.

— Может, не будем лениться и перетаскаем все домой?

— Отказался. Во-первых, там редкостное барахло. Во-вторых, если ты не понял, это критерий отбора. Нормальный сталкер подойдет, скажет спасибо и поинтересуется, чем может помочь. Только что-то пока они до нас не доходят. Вот так-то, сержант.

Микола, не ожидавший такой мудрости от Лаврика, стал ожесточенно чесать затылок.