Как это случилось

Глаза 9

Шейн затянул узел галстука, схватил пиджак и, натягивая его, метнулся в спальню. Распахнув дверь, он крикнул Шейле:

— Крошка, нам надо поскорее убираться отсюда! Скоро здесь будет твой муж, а настроение у него сейчас такое…

— Что-о-о? — изумленно произнесла она, округлив глаза.

Шейн, зная, что к его словам внимательно прислушиваются два человека, сделал вид, что разозлился.

— Да скорее же, ради Бога! Только что звонил Пит!

Он поймал ее за руку и потащил к двери, по дороге подхватив с дивана ее меховой жакет.

Джентри и Рурк, стоя у двери, удивленно наблюдали за происходящим. Рурк зло усмехнулся и предложил:

— Если хочешь, я могу увезти ее отсюда. Тебе останется только стереть помаду с физиономии и убедить этого парня, что провел вечер за хорошей книжкой.

— Спасибо большое! — язвительно ответил Шейн. — Пусть лучше меня не будет, когда он сюда примчится.

Он протиснулся к двери мимо Джентри и Рурка и подтолкнул Шейлу к лифту, громко ей выговаривая:

— Черт возьми, ведь ты же говорила, что он всю ночь будет занят!

Хотя Шейла ничего не поняла из его слов, она инстинктивно почувствовала, что должна подыграть Шейну — во всяком случае, выглядела она испуганной и совершенно сбитой с толку.

— Но, Майк, дорогой, — растерянно пролепетала она, — я даже не представляю, как он мог узнать, что я здесь! Ничего не понимаю… Но если это правда, то умоляю, пойдем скорее отсюда.

Подошел лифт, и все четверо молча спустились вниз. Шейн первым выскочил из лифта, не выпуская руки Шейлы, пересек вестибюль и у самой двери бросил через плечо:

— Уилл, увидимся завтра у меня в конторе!

Его машина была припаркована у входа. Затолкав Шейлу на переднее сиденье, он сел за руль и отъехал от отеля еще до того, как в дверях показались Джентри и Рурк.

— Я был вынужден так поступить, — быстро сказал он, не давая Шейле обрушить на него поток вопросов. — Этот звонок касается одной женщины… это тоже как-то связано с Вандой Уэзерби. Мне надо было выбраться отсюда как можно скорее, да еще отделаться от Джентри. Первое, что мне пришло в голову, — так это чушь про ревнивого мужа.

Шейла облегченно вздохнула.

— У вас получилось очень убедительно. Можно подумать, что у вас большая практика. По-моему, никто из них даже не удивился.

— Простите, что мне пришлось представить вас как неверную жену, — пробормотал Шейн, сворачивая на Первую авеню.

— Не стоит извиняться, — легко, почти весело отозвалась она. — Всего несколько минут назад я сама не была уверена в обратном.

— А как же Гэнри? — напомнил Шейн.

— Да, конечно. И я люблю его. Наверное, я ужасная. Время от времени такое случается со всеми женщинами.

— Вовсе даже не ужасная. Просто вы достаточно честны, чтобы признать, что моногамия — далеко не всегда такая приятная вещь, как ее расписывают. Очень интересная тема для дискуссии… Но сейчас я разыскиваю убийцу и, к сожалению, вынужден высадить вас из машины. Флеглер-стрит вас устроит? — Шейн выехал на главную улицу города и вопросительно посмотрел на Шейлу. Та покорно кивнула.

— Да, наверное, так будет лучше. Но вы не взяли у меня деньги!

— Давайте сейчас не будем об этом. — Затормозив, Шейн перегнулся через нее и открыл дверцу машины. — Всему свое время. К тому же я хочу сначала проверить ваше алиби… Ну ладно, как раз зеленый свет.

Шейла Мартин закусила губу и выскользнула из машины. Она хотела что-то сказать, но Шейн нажал на газ, чтобы успеть проскочить перекресток до того, как зажжется желтый свет. Он проехал восемь кварталов на север, свернул на Майами-авеню, и еще через полквартала остановился перед входом в отель «Метро» — старым запущенным зданием, явно нуждавшимся в ремонте.

Он вошел в пустой вестибюль, пропахший самыми разнообразными запахами. За конторкой портье никого не было, но рядом висела табличка: «Вызов клерка по звонку». Шейн поднялся по лестнице на второй этаж и пошел по узкому коридору, отыскивая номер, который назвала Мэри Девон.

Дверь номера 32 была приоткрыта, в комнате горел свет. Шейн постучался и, не дожидаясь ответа, вошел.

На кровати сидела плачущая девушка, подле нее стоял высокий худой мужчина с докторским саквояжем. Он был одет в серый купальный халат, накинутый поверх пижамы, и домашние тапочки. Шейн понял, что вызов действительно был срочным.

Доктор, близоруко прищурившись, посмотрел на детектива и устало сказал девушке:

— Как вы понимаете, я должен вызвать полицию. Ничего не трогайте до их прибытия.

Шейн встал на пороге, загораживая дверь, и спросил:

— Мисс Девон?

Девушка посмотрела на него сквозь слезы и кивнула.

— Вы — мистер Шейн? Элен… Доктор сказал…

— Майкл Шейн? — Доктор с удивлением воззрился на детектива и облегченно вздохнул. — Сами видите, я спешил, но было уже слишком поздно. Когда я пришел, она уже умерла, причем смерть не была естественной. Вы, конечно, понимаете, насколько важно, чтобы никто ничего не трогал до прибытия полиции. Я доктор Бринстед. Тело в соседней комнате.

Шейн кивнул.

— Яд?

— Несомненно. Скорее всего алкалоид, и почти наверняка стрихнин. — Он обернулся к рыдающей девушке. — Мисс Девон, вам не в чем себя винить. Боюсь, что к тому времени, когда вы обнаружили, в каком состоянии находится ваша подруга, ее уже нельзя было спасти. Я представлю полиции полный отчет.

— Самоубийство? — спросил Шейн, по-прежнему загораживая дверь и не обращая внимания на робкие попытки доктора выйти из номера.

— Скорее всего. Большинство случаев отравления стрихнином — это самоубийства. Хотя мисс Девон и утверждает, что у них не было лекарств, в состав которых входил яд.

— И все-таки, как по-вашему, это может быть убийством?

— А это уж, мистер Шейн, дело полиции. Я считаю, что она приняла по крайней мере полграна в интервале от часа до четырех до момента смерти. В таких случаях очень важен анализ содержимого желудка, и его надо провести как можно скорее.

Шейн кивнул и отступил от двери, пропуская доктора. Потом подошел к девушке, сел рядом с ней и спокойно сказал:

— Пожалуйста, расскажите все, что вспомните, и чем скорее, тем лучше. Когда приедут полицейские, у нас уже не будет такой возможности. Во-первых, что именно ваша подруга говорила обо мне и о Ванде Уэзерби?

— Трудно сказать. Я ничего не поняла. О, мистер Шейн, как это ужасно! — простонала она. — Мне до сих пор трудно поверить, что она умерла. Я пришла домой около двенадцати… она бредила, и у нее уже начались судороги. Господи, какой ужас! И она все время шептала ваше имя… и имя этой женщины. О ней я никогда не слышала, но про вас знала, что вы известный частный детектив. Сначала я позвонила доктору Бринстеду, а потом вам. Наверное, она уже умирала, когда мы с вами разговаривали.

— Чем занималась Элен Тэйлор? — спросил Шейн. — И кто вы ей? Расскажите — и покороче. Дело в том, что сегодня вечером была убита и Ванда Уэзерби… и тоже до того, как я успел приехать.

Его последние слова как громом поразили Мэри Девон. Она вскинула голову и с ужасом посмотрела на него.

— Значит, вы считаете, что Элен…

— Была убита, — закончил за нее Шейн. — Если только она сначала не убила Ванду, а потом покончила с собой. Возможно, именно это она и хотела мне сказать. Постарайтесь вспомнить каждое ее слово, от этого зависит очень многое.

— Даже не знаю, — беспомощно пожала плечами Мэри. — Но Элен не стала бы никого убивать. Никогда. Она была такой милой, веселой… — Она снова разрыдалась. Шейн достал носовой платок и сунул ей в руку.

— Успокойтесь и приведите себя в порядок, — поторопил он Мэри, встал и, пройдя через маленький коридорчик, оказался в соседней комнате.

Мертвое тело лежало на кровати, прикрытое простыней. В комнате царил беспорядок — повсюду разбросана одежда, на спинке стула висело несколько испачканных полотенец. Лицо Шейна окаменело, когда он подошел к кровати и приподнял край простыни.

По-видимому, при жизни Элен Тейлор была очень привлекательной девушкой. Сейчас ее тело было скрючено в агонии, черты лица искажены, кожа приобрела характерный синюшный оттенок.

Он опустил простыню и вернулся в комнату Мэри. Она вытирала глаза и при появлении Шейна попыталась улыбнуться.

— Даже не знаю, что и сказать, — проговорила она. — Я видела Элен перед уходом, около половины восьмого… она выглядела здоровой и веселой. Мы снимаем этот номер вдвоем почти шесть месяцев, и она моя лучшая подруга. Она сегодня прекрасно себя чувствовала. Я знала, что Элен куда-то собирается пойти, но она сказала, что скорее всего домой придет раньше меня. А когда я вернулась, она…

— Вы случайно не знаете, куда она собиралась? — перебил ее Шейн.

— Нет. — Мэри задумалась. — А вы знаете, мистер Шейн, перед моим уходом кое-что произошло. Ей неожиданно позвонили. Насколько я знаю, она собиралась провести сегодняшний вечер дома, но после звонка очень обрадовалась, и мне показалось, что… что ей звонил мужчина. Но она сказала только, что ей надо будет выйти, а куда и зачем — я не стала спрашивать.

— Это был какой-то конкретный мужчина?

— Насколько я знаю, нет. У Элен было много поклонников, но, по-моему, ни с кем ничего серьезного. Видите ли, мы обе довольно давно работаем на радио, хотя и в разных программах, и по работе нам приходится встречаться со многими людьми.

— На радио? — накинулся на нее Шейн. — Кем? Актрисой?

— Да. Там мы и познакомились. И когда нам представилась возможность снять этот номер, мы, конечно…

— Вы знаете Ральфа Флэннагана?

— Да. — Мэри удивленно посмотрела на него. — Я работаю в его программе «Сцены из жизни». Это всего лишь дневной сериал, но у нас очень хорошие сценарии и постановка.

— А мисс Тэйлор? Она тоже работала в этой программе?

— Обычно нет. Но иногда ей давали роли в эпизодах.

— Значит, она тоже знакома с Флэннаганом?

— Да.

— Насколько хорошо? Она не встречалась с ним в нерабочее время?

— С Ральфом? Не думаю. Он никогда… я никогда не слышала, чтобы он интересовался девушками из своей программы. По-моему, он помолвлен с дочерью своего спонсора. По крайней мере так говорят. Некоторые утверждают, что именно поэтому Ральфу и удается финансировать свою программу. Хотя, на мой взгляд, большинство говорят так только из зависти. Это хорошая передача, и она пользуется успехом.

— А никому из вас не доводилось работать на телевидении? — резко спросил Шейн.

— Еще нет. Вообще-то в Майами нет своей крупной телестудии. Разве что несколько телекомпаний. Но прямой трансляции не ведет никто.

— Вы не знаете, Флэннаган не занимался телепередачами?

— По-моему, нет. Конечно, у нас на радио все мечтают работать на телевидении, но в нашем городе пока нет такой возможности.

— Скажите, вам не доводилось слышать о ком-нибудь, кто занимается производством порнофильмов для частных просмотров? Или чем-нибудь в этом роде?

— Нет. — Вид у Мэри Девон был удивленный, но, казалось, она отвечает честно. — Лично я ничего такого не слышала. И Элен тоже, иначе она рассказала бы мне.

— И вы абсолютно не представляете, где она была между половиной восьмого и полуночью?

— Нет, мистер Шейн.

— Вы не помните, сегодня вечером посыльный не приносил ей письма?

— При мне — нет. Да и вообще у меня сложилось впечатление, что она ушла почти сразу после меня.

— И все же постарайтесь вспомнить, — не отставал от нее Шейн, — не приходилось ли вам раньше слышать это имя — Ванда Уэзерби?

Мэри медленно покачала головой.

— Нет, мистер Шейн. Я уже сто раз думала об этом с тех пор, как Элен впервые произнесла это имя.

— Ну что ж… Через несколько минут здесь будет полиция, — предупредил Шейн. — Расскажите им всю правду — то же самое, что вы рассказали мне. Не надо ничего скрывать. И если вспомните что-нибудь важное, позвоните мне, пожалуйста. — С этими словами он направился к двери.

— А мне говорить им, что вы здесь были? — с беспокойством спросила Мэри.

— Конечно, говорите. Все равно доктор им расскажет, так что с этим все в порядке. У вас были достаточно веские причины, чтобы позвонить мне. Все, я пошел. Я еще свяжусь с вами.

Он махнул ей рукой, торопливо спустился по лестнице и вышел на улицу. Когда он отъезжал от отеля, из-за угла показалась полицейская машина.