Камень 1993. Книга 1

Глава 14

Из недр второй комнаты, которую мы даже не подумали осмотреть, с оглушительным ревом выскочил полуголый косматый парень с перекошенным лицом.

— Аптечка где, сука? — заорал он, глядя куда-то мимо нас, и мы с Валеркой едва успели отскочить в сторону.

Вернее, это он отскочил и потянул за собой меня. И если бы брат не успел среагировать, этот чокнутый пырнул бы меня огромным кухонным ножом. Тупым и ржавым наверняка, но не проверять же на себе. Тем более что и таким при желании убить можно.

Валерка схватил табуретку, чуть не споткнувшись о лежащего на полу парня. Напавший на нас неадекват размахнулся и попытался прирезать моего брата, однако ножевой бой он точно не знал, да и с координацией у него было так себе. Так что Валерка легко поймал нож табуреткой, выбив оружие из руки наркомана и заодно отсушив ее. Тот завыл, нож с глухим стуком упал на пол.

— Я же вас вызвал! — причитал парень, размахивая уже левой рукой, в которой, оказывается, тоже что-то держал.

Телефонную трубку с оборванным проводом.

— Я же вас вызывал! — наркоман заплакал. — Ноль-три!

— Так, — я взял ситуацию в свои руки. — Сядь и успокойся. Что с ними?

Я кивнул в сторону лежащего на полу парня и корчащейся на топчане Бэллы.

— Вмазались, — тот, кто на нас бросился, уже уселся на колченогий стул и теперь растирал по лицу слезы и сопли. — И мне не оставили!.. Твари! Я вас и вызвал!

Он опять потряс оторванной телефонной трубкой, потом уронил ее и, закрыв обеими руками лицо, оглушительно зарыдал.

— Братан, давай его свяжем? — тихонько предложил Валерка. — Ремнем скрутим.

— А ну как на нас потом что-нибудь повесят? — я покачал головой. — Давай-ка лучше поскорее уйдем отсюда и вызовем всех, кого надо, по таксофону. А я-то думал, что дом и вправду заброшенный…

— Фух! — выдохнул кузен, когда мы вышли на свежий воздух, моментально прочувствовав, насколько затхлой и прогорклой была атмосфера в доме. — И что, никто их не видел, что ли?

Он искренне удивлялся и, судя по всему, уже раздумывал, не сесть ли ему на обратный автобус до Балашутина. Слишком уж много он повидал за свой первый день в Новокаменске. И еще, как говорится, не вечер!

Рядом стояли заборы соседних участков, там еще жили люди. Сам дом, который я посчитал пустым, относился к улице Рокоссовского, со двора как раз была видна синяя сталинка и рядом огромный дом-колодец, эдакий дом Франкенштейна, как мы его называли, составленный из нескольких зданий разного времени постройки и разной этажности. Народу вокруг было много, но никто не видел притон наркоманов. Или не хотел замечать.

— Я думаю, они здесь всего пару дней, — я покачал головой, прикинув в голове варианты. — Тут раньше семья беженцев жила. Бэлла — ну, та девушка, моя одноклассница — об этом наверняка знала. Она же двух других привела. Так, ладно, пойдем к автомату.

На улицу с участка вела высокая глухая калитка, закрытая изнутри на засов. Я сдвинул его, причем не с первого раза, так сильно он присох, и мы с Валеркой оказались на тротуаре улицы Рокоссовского. Дорогу перебежать — и вот он, заветный телефон-автомат. Милицию и скорую можно вызвать бесплатно. Нет только единого номера 112, придется дважды звонить, объяснять.

— Давай за мной! — крикнул я Валерке, и мы помчались через проезжую часть.

Сначала я позвонил в скорую, объяснил, что в заброшенном доме по Рокоссовского лежат наркоманы, предположительно с передозировкой. Предупредил, что один из них может быть буйным, услышал в ответ мат, перемешанный с безнадегой. Затем набрал 02.

— Дежурный, слушаю.

— Здравствуйте. Обнаружен наркопритон в заброшенном доме по улице Рокоссовского, 33. На место направлена бригада СМП…

— Так, слушаю, — услышав вместо сбивчивой речи сухое и четкое перечисление фактов, суровый милиционер стал более внимательным.

— Один из них совершил попытку нападения, может быть буйным. Медики предупреждены, но лучше отправить наряд побыстрее, — продолжил я. — Двое в полубессознательном состоянии.

— Понял, — ответил дежурный. — Кто сообщил? Представьтесь.

— А это обязательно?..

— Естественно! — мужчина по ту сторону трубки аж поперхнулся. — Иначе оформим как ложный вызов!

— Вадим Станиславович Каменев, — назвался я.

— Оставайтесь, пожалуйста, на месте, Вадим Станиславович, — скорее не попросил, а поставил меня перед фактом дежурный.

— А я вам зачем? — поинтересовался я.

— Молодой человек, вы точно не сами там употребляете? — милиционер явно не привык, что с ним так общаются. — У следствия могут возникнуть вопросы. Ждите!

И бросил трубку.

— Сказали подождать, Валер, — сообщил я брату. — У нас же с тобой дел-то больше нет.

— Да ладно тебе, Вадюха, — со вздохом сказал он. — Такой порядок. И мне интересно, как милиция работает…

— И то верно.

Первыми все равно приехали медики. Мы встретили их возле той самой калитки, откуда вышли сами. И сразу поняли, что без милиции не обойтись. Бригада прибыла не на «Шевроле», а на старом раздолбанном «рафике», причем на одном, хотя я ясно сказал, что нуждающихся в помощи трое. Но дело не в этом — крепким в бригаде был только водитель, зрелого возраста мужик в кепке и в кирзовых сапогах, будто бы он танк водил, а не скорую помощь. Следом за ним на дорогу выбрались доктор лет пятидесяти в прямоугольных очках и совсем молодая девчонка, едва выпустившаяся из медухи, то есть нашего медучилища. Такие отпор наркоманам не смогут дать.

— Давайте милицию дождемся, — я обратился к доктору. — Там буйный.

— Буйный? — переспросил он, сверкнув на солнце очками. — Это плохо… Впрочем, я знаю, нам сообщили. Да и не привыкать, у нас Семеныч есть, он быстро ему физическое замечание сделает.

Он посмотрел на водителя в кирзачах, который жадно закуривал «беломорину». Покосился на нас, молча кивнул, но особого энтузиазма в его глазах я, честно говоря, не увидел.

— Еще их там трое, я диспетчеру все объяснил, предупредил…

— Эх, молодой человек, — вздохнул доктор. — Видите, на чем мы ездим? «Шевро́ле» всего две в городе, остальные «Тамары» [1], и это в лучшем случае. Машин не хватает, бригад не хватает. А вы говорите… Ведите, показывайте. Сейчас пока одного пакуем, может, еще бригада приедет. Что поделать.

В названии «Шевроле» доктор забавно ставил ударение на второй слог. Еще он говорил про какую-то Тамару… Ах да, вспомнил, это тот же медицинский «рафик», только с более высокой крышей, их финская фирма Tamra производила для СССР и России. В начале девяностых таких много было.

Едва я открыл калитку, к «рафику» подкатил еще один, более древний — такие еще в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» были. И мигалка у него оранжевая, это еще более удивительно. Сколько же лет этой машине?

— О, и ты здесь, Давидыч? — из второго «рафика» вышла полная женщина в белом халате, следом за ней широкоплечий парень-блондин. Водитель остался в машине. — Вдвоем с тобой работаем, третья бригада не приедет.

— Что так? — доктора переговаривались, пока мы шли через участок к дому.

— Бандиты на набережной друг друга постреляли, слыхал? — я напрягся, услышав неожиданную новость. — Менты бы только, заразы, приехали… А то все туда, у меня ощущение, набежали.

— Приедут, — сказал я. — Они мои данные записали, сказали ждать.

— Наивный! — тетка в белом халате аж всхрюкнула. — Можешь домой идти спокойно, они потом просто к тебе сами придут опрашивать. Или повестку пришлют. Хотя нет, не уходите оба — поможете.

— Мы-то поможем! — с готовностью ответил Валерка. — Опыт есть, табуреткой владеем!

Врачиха покосилась на него, но ничего не сказала, не оценив незатейливый деревенский юмор моего кузена.

В доме все было по-прежнему: воняло жутко и раздавались стоны. Доктор в прямоугольных очках склонился над лежащим на полу парнем, что-то сказал девчонке-медсестре, та закивала. Сам Давидыч подошел к недавнему буйному, который откинулся на спину, прислонился затылком к стене и все так же сидел на стуле. Только уже не плакал, а смотрел в пустоту.

— Готов, — констатировал врач, пощупав пульс и посветив фонариком в глаза.

— Как это, готов? — я вытаращил глаза.

— А вот так, — цинично ответила вместо коллеги тетка, склонившаяся над Бэллой. — У них так организм работает, что не разберешь порой. Пьяные в окно пешком выходят и выживают, эти наркоманы то же самое. А мрут порой просто — резко и внезапно.

Дело дрянь, подумал я. Во-первых, что-то уж очень много смертей в моей новой жизни, так и съехать недолго. А во-вторых, нам теперь с Валеркой объяснений писать целый вагон. Мы же эту троицу нашли, и при нас, получается, этот буйный отдал богу душу. Если, конечно, господь таких принимает.

— И вот что опять за самодеятельность? — словно в подтверждение моих слов, в наркопритоне стало тесно.

Двое милиционеров в форме, один с укороченным «калашом». И третий — наш знакомый следак с рынка.

— А вас пока дождешься, проще самим все сделать, — беззлобно парировала тетка-врач, потом резко стала серьезной. — Девчонка совсем плоха… В ЦРБ надо, в наркологию. Этого тоже, но девка… Бляха-муха, рожать бы ей. Нет, потянуло черт знает куда. Хорошо, что хоть не труп, как вон тот на табуретке.

Медики продолжили переговариваться с милиционерами, а к нам с Валеркой подошел Павел Евгеньевич Арзамасцев.

— Каменев? — он прищурился, вспоминая.

— И вам здравствуйте, Павел Евгеньевич, — улыбнулся я, понимая, что разговор вряд ли будет приятным.

— Не везет тебе, Вадим, — следователь покачал головой, а потом тоже улыбнулся. Все ясно, шутить сейчас будет. — Сначала ты на каталу нарвался, потом новую жертву маньяка нашел, а сейчас, смотрю, в наркопритоне трешься. Часом не к нам в милицию мечтаешь податься? Или, наоборот, по другую сторону баррикад?

— Жизнь, как кино, — я вздохнул. — Только я ни к вам и ни к бандитам не собираюсь. И здесь я, к слову, не трусь, как вы изволили выразиться, а помогаю медицинским работникам. Ваших-то не дождешься! Все на набережной, говорят?

Арзамасцев аж поперхнулся, но вовремя догадался, что про перестрелку я знаю от врачей скорой помощи. Один-один.

— А меня Валера зовут, — представился кузен и протянул опешившему следователю руку. — Вот я как раз сюда и приехал в милицию устраиваться, вам помогать буду. А то, смотрю, плохо у вас тут все без меня, кхе!..

— Очень хорошо, — пробормотал Арзамасцев, на автомате пожав Валерке ладонь. — Так что скажешь, гражданин Каменев? Как здесь оказался? Да еще так вовремя! И кровь на руке, кстати, откуда?

Блин, точно, я же об забор поцарапался…

Помню, что в прошлый раз мы расстались со следователем вполне миролюбиво. Не друзьями, конечно, однако и не врагами. А тут Павел Евгеньевич опять цепляется. Может, ему от начальства влетело или с девушкой поругался? Плевать, главное — самому спокойствие сохранять.

— А что сказать? — я развел руками и озвучил обговоренную заранее с кузеном легенду. — Шли мимо, услышали стоны. Знали, что дом заброшенный, насторожились. Валера, как вы уже знаете, будущий ваш коллега, предложил сходить посмотреть. Торопились, я как раз об забор и поцарапался. Зашли, а там — трое наркоманов, один буйный, на нас напал с ножом.

— И что же случилось с буйным потом, раз он внезапно умер? — прищурился Арзамасцев. — Странное дело. Второй труп за последнее время обнаруживаешь…

Юный следак Паша балансировал на грани, но все же надо отдать ему должное — учится постепенно. Если в прошлый раз он меня в лоб попытался на чем-то поймать, то сейчас прям почти красиво. Ни в чем не обвинил, просто факт отметил.

— Я же говорю, жизнь как в кино, — я развел руками. — А про то, что с буйным случилось, вон у врачей спросите, они расскажут.

Арзамасцев сбавил обороты и посмотрел на медиков, которые уже как раз приняли решение, как действовать дальше.

— Да вот боюсь, как бы ты мне опять все не испортил, как тогда, возле универмага, — неожиданно признался следак. Похоже, и вправду ему влетело тогда от начальства. Это все объясняет.

— Так, ребятки! — скомандовала тем временем тетка-врач. — Про помощь нам не забыли? Тогда дуйте за носилками. Тоша, давай с ними.

Широкоплечий блондин, фельдшер или медбрат, уж не знаю, с готовностью закивал. Доктор в прямоугольных очках, которого тетка называла Давидычем, повернулся к нам и тоже добавил пару цэ-у.

— Семеныча там припрягите, а то он вдруг манкировать своими обязанностями решил. И скажите, что из нашего «рафика» тоже носилки нужны.

— Пойдем, Валер, — я кивнул брату.

Следователь Арзамасцев проводил нас долгим взглядом, но угрозы я не почувствовал. Придется, конечно, как я и думал, кучу бумажек заполнить. Но что поделать.

Водитель второй скорой поначалу засуетился, однако потом, когда увидел, что нас вместе с недовольным Семенычем уже четверо, слишком открыто выдохнул. Видать, не слишком любил носилки таскать. И я его теперь понимаю! Во-первых, незнакомый парень, валявшийся на полу, начал вдруг активно сопротивляться, когда мы с медбратом Тошей стали его грузить. Удивительно, но успокоить его смогла тетка-врач, схватив за грудки и ощутимо встряхнув. А во-вторых, я собрал ногами все ямки, горки и ветки, да и руки чуть не отсохли. Валерка с грузным Семенычем тащил носилки с Бэллой, и им было заметно проще — девушка лежала спокойно и весила явно меньше.

— Вы освободились? — Арзамасцев довольно потер руки, когда мы вернулись. — Ну, тогда пишите признание…

Новокаменское авторемонтное предприятие

Михаил Утюганов вышел из цеха, чтобы немного размяться и покормить Сигнала. Пса он пару лет назад подобрал на улице, и с тех пор питомец жил на заводе, отпугивая чересчур любопытных. Воришки боялись Корейца, крышевавшего АРП, и потому не лезли на территорию. Зато когда на завод приезжали мутные личности, которые что-то проворачивали с директором Владиленычем, вид Сигнала отбивал у них всю охоту заглядывать в цех. А недавно пес помог обнаружить жертву маньяка. Жаль только, слишком поздно…

Вахтер Егорыч, который сегодня был на смене, косолапо выскочил из помещения для охраны и вручную открыл ворота — электропривод второй день барахлил, и сотрудникам приходилось иногда работать привратниками. Михаил щелкнул зажигалкой, затянулся. На территорию АРПа въехала вазовская «девяносто девятая», покоцанная и без бамперов. Водитель что-то сказал Егорычу, тот махнул рукой. Говорил старик неразборчиво, поэтому Утюганов не вслушивался.

«Девяносто девятая» проехала дальше, к АРПовским мастерским. Михаил знал, что Владиленыч не связывается с угнанными машинами, но все эти тачки, которые привозит братва, тоже какие-то мутные. Скорее всего, пострадавшие в очередных разборках. В основном это были отечественные «зубила» и старые иномарки, на которых ездили рядовые бойцы, они же «торпеды». Но иногда привозили и кое-что поинтересней — например, пару роскошных «Мерсов» с номерами соседней Тверской области.

Утюганов хотел уже выбросить окурок в стоявшую рядом с воротами цеха мусорку, как до его слуха донесся надсадный звук двигателя. Явно какая-то слабенькая машинка, из которой пытаются выжать спортивную езду. Опять молодежь хулиганит? Так вроде сегодня всего лишь четверг, рановато, обычно они по пятничным вечерам гонки устраивают. Рев приближался, и Михаил вдруг увидел, как засуетился хромой Егорыч, пытаясь закрыть ворота.

— Что за?.. — выругался Утюганов.

Старик неожиданно для своего состояния резво отпрыгнул и откатился в сторону, и все равно его задело воротами, когда их торпедировала грязная «девятка», изляпанная шпатлевкой. Машина ворвалась на территорию АРПа, испуганные «быки», приехавшие на «девять-девять», выхватили стволы и нацелились на неизвестный автомобиль без номеров, который принялся выписывать круги перед мастерскими. Из окон высунулись парни в черных одеждах, их лица скрывали натянутые шапки с прорезями для глаз. В руках — калаши.

Затрещали автоматные очереди, одного из «быков» скосило, второй успел залечь и открыл ответный огонь. Михаил бросился на землю, Сигнал захлебывался от лая и метался на цепи.

— Замолчи, дурак! — крикнул он собаке.

Пули щелкали по кирпичным стенам, со звоном и визгом попадали по железным воротам. На земле перед проходной вопил Егорыч, причем непонятно, от страха или от боли. По Сигналу все-таки попали, пес взвыл. Утюганов бросился к нему, с удивительной для самого себя ловкостью отстегнул цепь, схватил скулящего Сигнала на руки и бросился к спасительному цеху.

В этот момент из крутящейся с надсадным ревом машины один из парней что-то кинул в сторону залегшего бандита. Раздался взрыв, во все стороны полетели осколки, оставшийся в живых пехотинец Корейца нелепо вскинул руки и, дергаясь, завалился набок. Утюганов в этот момент захлопнул за собой дверь цеха, едва удерживая одной рукой раненую собаку. Испуганные работяги выглядывали из-за станков.

Ни они, ни Михаил не видели, как неизвестные, прекратив обстрел, остановили машину, выскочили из нее, побросав оружие в салон, опрокинули открытую канистру с бензином и подожгли обивку сидений.

Затем опрометью бросились прочь с территории предприятия.

[1]«Тамара» — так ласково называли медики машины скорой помощи на базе «Рафика», собранные финской фирмой Tamra.