Каникулы

На этот раз на побережье мы пробыли необычно долго. На третий день нашего пребывания там приехали Князевы, а ещё через пару дней и Динька с Данькой с папами. Дима сперва не очень нас куда — то отпускал, но постепенно успокоился, и мы опять обрели полную свободу. Лазили по прибрежным скалам, прыгали с больших камней, беспорядочно лежащих в стороне от цивилизованного пляжа, съезжали с цветных надувных горок, которые выбрасывали катающихся прямо в море. Иногда мы заманивали Женю Князева с собой, чтоб он взял нам на прокат водный велосипед — катамаран. Сам он проехался с нами один раз. Ему было гораздо интересней любезничать с девицами в кафешках на берегу, чем сидеть на качающемся судёнышке и ждать, когда кто — нибудь из нас, прыгая с бортика, обрызгает его, или вытаскивать по очереди Диньку и Даньку, неуклюжих в своих надувных жилетиках — поплавках

По вечерам, после ужина, мы смотрели кино по Диминому телевизору размером с тетрадку, или шли гулять по пляжу, ярко освещенному цветными огнями. Или наоборот, в глубину побережья, в сторону от грохота дискотек и шума дороги, всю ночь живущей своей беспокойной курортной жизнью. В глубине небольшого полутёмного посёлка тоже попадались маленькие кафе с тихой музыкой и недорогим мороженым. Можно было заказать мороженого и сока и целый час глазеть на музыкальные передачи на огромных, во всю стену, экранах. А потом мы возвращались к стоянке темными незнакомыми тропинками, которые неожиданно выводили к дороге, а за дорогой — море с лунной дорожкой.

Иногда мы торопливо купались в темноте, а Динька с Данькой завистливо на нас поглядывали и бродили по тёплой, как парное молоко, воде около берега. Иногда они бесились в полоске прибоя, и незаметно начинали плескаться, причем в футболках и шортиках. В первый раз мы с Максимом перепугались, выдернули этих чертят из воды и дали по звонкому шлепку — да так, что из шортов брызги полетели. Пришлось разводить костёрчик и развешивать их маечки, шортики и плавки сушить, чтоб на стоянке не влетело за ночные купания, а малыши сидели под нашими футболками и тряслись от холода

Однажды мы так же возвращались из кафе, и свернули на очередную незнакомую улочку. Успели пройти несколько десятков метров, и дорогу нам заступили трое местных ребят, наверное, чуть постарше нас. Они вышли из тени густого дерева, и от неожиданности мы вздрогнули и остановились. Малыши сзади ткнулись в нас и тоже встали

— Отпускнички — морячки Протянул сквозь зубы самый высокий из них, на полголовы выше меня — по нашей улице ходите. У нас проход платный. Денежки есть? — А где написано, что платный? Мы не видели — хором сказали Динька с

Данькой. Они не поняли, что происходит. Им казалось, что ошибка сейчас выяснится, и мы разойдёмся. Зато мы с Максом поняли очень хорошо

— Платите и проходите. И тогда, может быть, вас никто не тронет. Добавил второй, ростом с меня, но чуть пошире в плечах

— Зачем вы вообще сюда пошли? Есть же центральная аллея Почти с сожалением добавил третий, белобрысый и вихрастый. Мы его частенько видели на пляже. Он помогал парню, который сдавал напрокат надувные матрасы. Мы с ним даже как — то перекинулись парой слов. По его тону было ясно, что он уже и не рад, что связался с двумя другими

— Денежки сами достанете, или помочь? поинтересовался первый. — Выворачивайте кармашки

Я прислушался к своим ощущениям. Страха не было. Совсем. Была только холодная злость. После того случая в Чечне бояться трех шпанят просто… ну, не получалось. Главное было дать понять малышам, что происходит. С их семилетним опытом драк они могли и не растеряться

— Динька, Данька. Это не ошибка. Пацаны решили заработать немного денег. Но я знаю, что делать. Макс, помнишь сержанта Вовчика? Чему он нас учил? После секундной паузы Макс ответил:

— Помню

— Что, к дяденьке милиционеру бежать собрались? поинтересовался второй

— Нет, зачем? Мы на месте рассчитаемся. — спокойно ответил Макс. — Серёга, деньги у тебя, отдай, и пошли

— Так — то лучше сказал старший. Я сунул пальцы в карман шортов и вытащил бумажную десятку

Старший доверчиво протянул руку Он просто не знал, что десять дней назад, в Чечне, на территории воинской части, в спортзале весёлый сержант Вовчик показал нам несколько приёмов. И пояснил: «Мальчишки, эти приёмы вам знать не положено. Их и взрослые почти никто не знает. Может, пригодятся когда — нибудь. Но смотрите, без нужды на рожон не лезьте. Только для самозащиты. Обещаете?…» И ещё старший этой местной дворовой шайки не знал, что днём раньше, в той же Чечне, по несчастливой случайности мы с Максом вдвоём стояли под автоматами боевиков, и резервы страха наши организмы исчерпали ещё тогда, а пополнить просто не успели. В общем, он протянул руку за деньгами Приёмы Вовчика сработали!!!! Это стало ясно, когда старший, так и не поняв, что произошло, всем телом грянулся на щебень дорожки, а второй описал странную дугу вокруг Макса и хрястнулся об дерево. Малыши сроду не слыхали ни о каких приёмах, и Данька просто кинулся третьему, белобрысому, под ноги сзади, а Динька с разбегу впечатал ему головой в живот. Третий отшатнулся назад, запнулся об Даньку и грохнулся спиной. Данька вскочил и крикнул:

— Бежим? — Зачем? Захотят — догонят и получат ещё. Рассудительно сказал Макс. Пошли. Данька, руку

Динька тоже сунул мне в руку ладошку, и мы неспеша пошли дальше. Никто нас и не пытался догонять

На следующий день мы решили насладиться победой сполна. По дороге на пляж уговорили Диму взять нам напрокат надувной матрас. И мы всей компанией подошли к навесу, под которым громоздилась груда темно — синих матрасов.

Вчерашний пацан попытался улизнуть, но не успел. Поняв, что сбежать не удалось, он встал около кучи матрасов. Такой же тощий, как и мы, в красных спортивных трусах, босиком на обжигающих камнях. Загорелый. Глаза из — под белобрысой чёлки смотрели вызывающе и чуть виновато. И он не отвёл их, когда встретился со мной взглядом. И словно просил взглядом: «Не выдавайте меня. Пожалуйста» Я на секунду представил себя на его месте. Один против всех.

Нечестно. Вчера нас было четверо против троих. И мы могли сопротивляться, а тут Ещё и прокатчик добавит. Кто он ему? Старший брат или дядя, вроде Я подумал и сказал — Дима, ну его, этот матрас. Мы передумали

В глазах у пацана промелькнула благодарность

Дима удивился, но не очень:

— Передумали, и ладно. Пошли купаться

На полпути к морю нас догнал вчерашний пацан. Он тащил в обнимку матрас, размером со свой рост

— Вот, возьмите. Вы же хотели. Бесплатно! — Больно надо — Да берите! Я дяде сказал, что вы мои друзья, и он разрешил

Дима с остальными ушёл вперёд, а мы с Максимом замешкались. Я спросил:

— А… А почему ты так сказал? Что друзья? — А что я мог сказать? Что мы вчера с вами подрались? Макс ехидно сказал — По — моему, это была не совсем драка Я наступил ему на ногу, и он замолчал. Я спросил без всякой злости, просто из интереса:

— А зачем вы вообще вчера полезли? Денег, что ли, не хватает? — Да я и сам не знаю, зачем с ними пошел

— А один на один что, слабо? Только толпой в тёмном закоулке можете? — поинтересовался Максим. Я досадливо поморщился. Ну зачем он так? Как будто уже лежачего добивает

— Нет, не слабо. Я и один на один могу. — С вызовом ответил пацан. И положил матрас на песок

— Хоть сейчас! Хотите — давайте… Только вас же двое Значит, по очереди? — Что, прямо тут? — Не знаю. Если хотите, то и тут. Вы не думайте, что я вчера в толпе полез, потому, что боялся. Просто Дыня позвал, а я сдуру и пошёл. Не из — за денег, просто интересно было

— А зачем ты нам это всё рассказываешь? — спросил Максим

Мальчик опустил глаза, подумал и ответил:

— Не знаю. Просто больше, наверное, некому. С Дыней и Тяпой я вчера поссорился. Они вчера, когда вы ушли, хотели вас догнать со старшими. Только старшие пацаны сказали — мол, нарвался на культурных деток — сам и разбирайся. А я смотрел, как они скулят и жалуются, и противно стало. Повернулся и ушёл. Вот

— А тебя как зовут? — Санька

— Меня — Макс — А меня Сергей

И у нас ненароком получилось, что мы пожали друг другу руки

— Санька, пошли тогда вместе на твоём матрасе плавать. А то некрасиво получится

— Вместе? Пошли, конечно! Наплававшись и напрыгавшись с матраса, мы улеглись на горячий песок. Малыши были тут как тут. Сперва смотрели на Саньку настороженно, потом освоились и даже выпросили матрас — побултыхаться на мелководье

Саня тем временем рассказывал:

— Если бы дядя узнал о вчерашнем, мне бы знаете, как влетело. А потом и от отца. Здесь же курорт, отдыхающие, и все живут с приезжих. У кого кафе, у кого прокат, кто жильё сдаёт. И не трогать отдыхающих как закон. А то на следующий год не приедут

— А у тебя отец кем работает? — Видели прогулочный катер, который здесь каждый день пляжников катает? Это наш. Отец капитан, старший брат рулевой — моторист. Да вон они плывут

— А зимой что с этим катером делать? — Так он только с виду прогулочный засмеялся Санька. — А так это рыбацкое судно. Зимой рыбку ловим и сдаём

— И ты? — И я — А школа? — Само собой. А в выходные, или когда с утра туман, я вместе с ними. После школы

— А штормы тут зимой есть? — Ещё какие. Мы пару раз попадали. В последний раз вообще трое суток не могли к берегу подойти. Меня тогда так здорово об ограждение палубы треснуло все думали, ребро сломал. Даже в глазах потемнело и дышать больно стало. Отец полез в каюте холодными мокрыми руками рёбра щупать. А я от щекотки как заору! Как вскочу! Он испугался, а потом говорит: «Для человека со сломанным ребром ты слишком подвижен. Брысь отсюда!»

Мы с удивлением и завистью смотрели на Саньку. Такой же, как мы, а выходит в зимние штормы на небольшом судёнышке зарабатывать деньги на жизнь

— А мама? — Мама в кафе поваром работает. Я к ней обедать бегаю

Тем временем катерок пристал к берегу, и на песок упал дощатый трап. Приехавшие отдыхающие чинно сходили на берег, а новые желающие кучкой столпились около трапа. Из мегафона раздался жестяной голос:

— Уважаемые отдыхающие! Кто желает совершить морскую прогулку с купанием в открытом море, подходите. Стоимость для взрослых… для детей Санька спросил:

— Хотите? Поехали! Бесплатно! Я папе скажу! — Конечно, хотим! А он ничего не скажет? — Нет, вы что! — А Диньку с Данькой? — Да пожалуйста! Санькин папа разрешил. Мы тут же залезли на крышу каюты и улеглись на тёплое дерево.

Крыша чуть заметно дрожала под нами. Это мотор катера подрабатывал на холостых оборотах. Потом дрожь усилилась, катер вздрогнул и тихо подался назад. Взвыла сирена. Катер неспешно развернулся и бодро пошел от берега, в открытое море. Саня позвал:

— Пошли вниз

Мы спустились на палубу, заполненную курортниками, и через маленькую дверь зашли в рубку

За штурвалом стоял парень, по виду старшеклассник, неуловимо похожий на Саньку

— Это Лёха, мой старший брат

Увидев нас, Лёха обрадовался

— Здорово, пацаны. Саня, подержи курс, а я в машину спущусь

Санька послушно взял штурвал, а парень выскользнул из рубки, по пути взлохматив Саньке волосы. Мы смотрели на тоненького босого Саньку с завистью. Он почувствовал наши взгляды и спросил:

— Хотите подержать? Мы хотели. По очереди подержали чуть вздрагивающий в руках штурвал. Толчки от небольших волн слегка передавались на него, а потом и на руки

Когда я держал штурвал, в рубку вернулся Санин брат. Я думал, он прогонит нас, но он только слегка подправил курс, положив свои руки поверх моих, и уселся на небольшой откидной табурет. Через пару минут я со вздохом уступил место у штурвала Сане, а сам отодвинулся в сторону. Решившие, что про них забыли, Данька с Динькой дрожащим шепотом спросили:

— А нам? — И вам! Санин брат пододвинул к штурвалу груду спасательных жилетов, и малыши, забравшись на них, по очереди тоже подержали штурвал. При этом они, по — моему, даже не дышали

Через несколько минут мотор катера стих. Откинули трап в задней части палубы, и пассажиры полезли купаться. Море здесь было очень тёплое и прозрачное. Мы тоже попрыгали с кормы и поныряли, пытаясь достать до дна, которое сквозь чистую воду казалось очень близким. Данька с Динькой, как поплавки, бултыхались около трапа и были очень довольны жизнью

Через полчасика катер завёл мотор и бодро побежал к берегу. На обратном пути нам ещё по разику удалось подержаться за штурвал. Потом мы валялись на горячем песке втроём и лениво болтали о всякой всячине под визг Даньки с

Динькой, играющих на матрасе в «царь горы» около самого берега

Потом мы засобирались на обед. Санька сказал, что ему тоже пора идти к маме в кафе. Договорились встретиться на стоянке после обеда, в два часа. Саня спросил:

— А почему на стоянке? Я думал, вы где — то у частников живёте или в доме отдыха

— Приходи, покажем. Сюрприз! — Сюрприз? Ладно! В два часа Саня не пришел. Нам стало скучно ждать, и мы пошли навстречу. Мы знали, в каком кафе работает его мама Саня объяснил. Мы и раньше бывали там, ели мороженое и слушали музыку

Путь в кафе лежал через вчерашний переулок. Свернув в него, мы остановились от неожиданности

Прижатый спиной к вчерашнему дереву, стоял Санька. Губа была рассечена. Двое вчерашних парней (Дыня и Тяпа вспомнил я), стояли перед ним, а третий, незнакомый, стоял позади дерева и крепко держал Санькины руки

Дыня противным голосом говорил:

— Что, Сашенька, новых друзей нашел? Ай, нехорошо. Нехорошо старых забывать. Не по законам Кавказа. И с этими словами ударил Саньку костяшками пальцев по губам. Санька рванулся, пытаясь достать его ногой, но промахнулся

— А руки сзади держать и втроём на одного это по законам? Джигит на палочке! крикнул Максим, чтоб отвлечь внимание от Сани

— Аааа, культурные детки пришли. Думают, вчерашний номер пройдёт и сегодня. Ну, подходите, поговорим

Этот дурак так ничего и не понял вчера. Он думал, вчера мы отмахались с перепугу

Я сказал:

— Отпусти его руки. Не боись, не убежим. Или вы так боитесь, что один на один не можете? Вас трое, нас двое

— Студент, отпусти его. Он не побежит. Он поможет нам разобраться, и его больше никто не тронет

Тот, кого назвали Студентом, отпустил Санькины руки. Саня отошел от дерева и встал рядом с нами. Потёр руки, языком слизнул кровь с распухшей губы. Плюнул красной слюной и сказал:

— Дурак ты, Дыня. Их не двое против четырёх. Нас трое против троих (он сделал ударение на слове «Нас»)

Через минуту слегка помятая Дынина компания покинула переулок. Правда, у нас тоже не обошлось без потерь. У меня припухла скула, а Макс задумчиво потирал подбородок. Потёр и сказал:

— Нам теперь пореже надо ходить по одному. И почаще вместе

Видели бы вы, какой радостью блеснули Санькины глаза при слове «Нам»!!! — Жалко, что вы скоро уезжаете осторожно сказал Саня

— С чего ты взял, что скоро? — спросил Макс

— Так первое сентября скоро — Ха, подумаешь неуверенно сказал я. Захотим останемся

— Дима тебе так останется! И мама по телефону добавит

— Всё равно ещё не скоро. Ещё дней десять здесь побудем

Но нам повезло больше, чем мы думали. Через несколько дней позвонила мама и сказала, что ремонт в школе не закончен. И мы можем начать учиться с первого октября, или на выбор идти в другую школу

Мы решили идти в свою с первого октября. Плевать, что потом каникулы будут сокращены. Зато сейчас нагуляемся

Правда, с «нагуляемся» Дима решил по — другому. Переговорил о чём — то с Саниным папой, который каким — то образом оказался в курсе той ночной истории и её продолжения, потом они вместе сходили к Санькиной классной руководительнице. В общем, нас на время определили в Санькин класс. Санин папа и Дима сколотили ещё один топчан, и мы поселились в Саниной каюте, по крыше которой барабанили иногда по ночам тёплые дождики

Стоянка тихо пустела, и наконец на ней остались только люди с малышами — дошколятами и туристы без детей. Но всё равно, палаток двадцать на ней стояло, да полдесятка машин

Князевы и малыши с папами уехали

После школы мы забрасывали сумки в каюту и бежали на пристань, где Санин папа, брат и Дима снимали с палубы сиденья для пассажиров, подкрашивали борта и натягивали хитрый рангоут на лебёдку для сетей. Мы оттаскивали сиденья в сарай и помогали подносить краску и промывать кисти. Как — то раз мы случайно услышали разговор. Санькин папа спрашивал у Димы:

— А ты чего тут торчишь? Все работать разъехались, один ты остался. Не подумай, мне не жалко, и пацанята твои не мешают. Наоборот даже, Саньке веселей, а то он всё со взрослыми да со взрослыми. По мне, так живите хоть круглый год.

С тобой вон и катер за три дня приготовили. Но всё — таки? — Как тебе объяснить Я и сам не знаю. Дома уже слякоть, холодно, а тут — как будто лето за хвост поймал. Пацанята с твоим всё ещё купаются втихушку. Вот может, в море возьмешь с собой — вообще здорово будет. А то засиделся я за рулём. Дороги разные, а выглядят одинаково — В море возьму, не сомневайся. Будешь харчи отрабатывать. то ли шутя, то ли серьёзно ответил Санин отец

— Вот и договорились. — сказал Дима. Сунул кисточку в банку с бензином и вытер руки тряпкой

Через несколько дней, в субботу, мы и правда все вместе вышли в море. Больше всего мы опасались, что нас будет укачивать. И вправду, когда берег начал скрываться за горизонтом, нас на сравнительно небольшой волне начало мутить.

Выручил Санька. Увидев наши зеленоватые физиономии, он спустился вниз, в каютку под палубой, и притащил половинку лимона

— Съешьте напополам. И не сидите так, а то совсем скиснете. Идите на нос и смотрите на волны. Когда волны видишь и знаешь, когда качнёт, не так мутит

Он оказался прав! Нос катера то поднимался, то проваливался в щели между волнами. Теплые соленые брызги летели в лицо, и это было страшновато и весело одновременно. Почти сразу морская болезнь забылась, а остались только волны, ветер и брызги

Через часик мы, мокрые и весёлые, захотели есть. Санька сказал, что это хороший признак и притащил снизу пару кусков батона и два мятых помидора. На свежем морском ветре нам показалось, что ничего вкусней мы в жизни не пробовали

Когда стемнело, катер остановился. Дима, Лёха и Санин отец зажгли на мачтах яркие прожектора, направленные в воду, и стали лебёдками опускать сети в воду. Мы с Саней выравнивали ползущие по палубе канаты. Когда сети погрузились в воду и на поверхности запрыгали пенопластовые поплавки, Лёха выключил лебёдку и сбросил рукавицы

— Всё, народ. До утра отдыхаем

Мы расположились в тесной каюте. Санин папа с Лёхой накрыли небольшой столик. На ужин было полбатона колбасы, две банки шпрот, кусок сыра и два батона. Слопав по два толстенных бутерброда и выпив обжигающего чая из железных кружек, мы осоловели. Санин отец отвел нас обратно на палубу, снял чехол со спасательной шлюпки, вынул из гнёзд две доски скамейки и приглашающе похлопал по борту шлюпки рукой. Мы постелили на пол чехол, пару мешков от сетей и улеглись все втроём, накрывшись огромным плащом с капюшоном. Над головой качались не по — северному яркие и большие звёзды, легкие волны гулко плескали в борт. Пошептавшись полчасика, мы заснули под плеск волн и обрывки разговора, долетавшие из каюты

Разбудили нас на рассвете. Солнце ещё не встало, и небо было серым. Крупная дрожь спросонья пробирала нас. Кое — как растолкав нас, Лёха сказал:

— Теперь не зевайте. Ваша задача хватать рыбин, которые выскользнут из сетей, и спихивать их вон в тот люк. Ясно? — Ясно

— И не забудьте рукавицы надеть. А то все руки исколете

Затарахтел моторчик лебёдки, и из воды начала показываться сеть. То здесь, то там, в ячейках сети бились крупные серебристые рыбы. От азарта остатки сна улетучились. Лебедка приподняла сеть над бортом и, повернувшись, завела её к люку. Несколько десятков рыб вырвались из ячеек, и, отчаянно трепыхаясь, пытались ускакать за борт. Мы втроём хватали их и спихивали в люк. Туда же лебёдка плавно опустила сеть. Мы собрали оставшихся рыбин, Саня выбросил за борт несколько мальков и одного замшелого краба

Санин отец запустил двигатель, и катер неспеша пошел в сторону берега. Мы, как полноправные члены экипажа, по очереди держали штурвал. Санька уступал нам свою очередь

— Я ещё накатаюсь, а вам — то негде потом будет Он это хорошо так сказал, без тени хвастовства или превосходства. Просто по — доброму, по — дружески. А нам управление небольшим корабликом действительно доставляло огромное удовольствие

Через несколько часов показался берег, стала видна пенная полоска прибоя и горы, встающие в километре от берега. Лёха сам встал за штурвал, изменил курс и повёл катер в сторону от нашего причала. Мы заинтересовались:

— Мы куда? — К причалу рыбозавода. Не домой же тащить улов

Около причала рыбозавода толпилось несколько таких же судов, как наше. Ожидали разгрузки. Совсем как грузовики у подмосковного терминала. Наша очередь подошла, когда небо уже ощутимо потемнело, и на нём зажглись ранние звёзды. С причала опустилась стрела огромного крана, склонилась над нашим катерком, как цапля над лягушкой, и легко выдернула сеть с рыбой. Катерок, освобождённый от груза, приподнялся в воде. Сеть тем временем плавно проплыла над нашими головами, опустилась и легла на металлическую платформу

— Это весы пояснил Санька

Потом той же стрелой к люку спустили огромную металлическую корзину, в которую мы все дружно и торопливо перекидали остатки рыбы, которые выскользнули из сети. Корзина по воздуху уплыла вслед за сетью. Третьим заходом стрела вернула сеть

Вернулся Санин отец с бумагами, Лёха развернул катер, и мы отправились к дому. В темноте Лёха сам держал штурвал, напряженно всматриваясь в береговые огоньки. Ветерок, который легко поддувал весь день, стих. Волны тоже успокоились, и на почти гладкой поверхности моря дрожали отражения огоньков санатория «Лазурный»

Когда мы причалили в устье речки и закрепили швартовые канаты, Санька предложил:

— Прогуляемся? Мы было обрадовались, но Дима и Санин папа в один голос возразили:

— А уроки за вас Пушкин учить будет? Быстро домой! Время десять вечера, а утром в школу! Дома, в Саниной «каюте», мы расселись за уроки. Втроём у нас получалось втрое быстрей

Я щелкал примеры по математике, Макс расставлял пропущенные буквы в упражнении, а Санька быстрыми взмахами рисовал заданные картинки во всех трёх альбомах. Потом Макс списывал примеры, я с Санькой русский, а потом мы с Максом быстро продиктовали Сане примеры с ответами. Он дописал последнюю строчку, отложил ручку и печально сказал:

— Вот уедете вы через неделю, и будет мне по математике конец. Что я делать буду? — А ты сам учись. Списываешь же готовые примеры — вот и смотри, как решать

— Вам хорошо говорить, а я в математике, как дуб. с этими словами он гулко постучал себя пустым пеналом по вихрастой макушке. Спящий на тумбочке дымчатый кот Сильвер недовольно дёрнул ушами

Д-а-а-а. И вправду, через неделю уезжать. Здесь ещё целый месяц будет лето, а когда мы доедем до дома, там будет промозглая сырость и холодные серые дожди. А в начале октября начнёт срываться с неба жесткий снег

За те четыре недели мы привыкли и освоились здесь. В классе нас приняли за своих. Дыня пару раз подвалил с компанией, мы пообещали ещё навалять при случае, и он отстал. Отправился искать более лёгкую добычу

Мои невесёлые размышления прервал Макс — Пацаны, пошли на море. Искупаемся, посидим

— Пошли

Мы незаметно выскользнули через окно, спустились по винограду на землю, проскользнули незамеченными через калитку. Несколько сот метров по кривым переулкам, двадцать ступенек вверх на пешеходный мост над дорогой, столько же вниз, двадцать метров песка и гальки, и вот оно море. На пляже никого не было. Курортный сезон закончился, аттракционы и матерчатые навесы кафе разобрали у увезли, огоньки светились только в недалёком санатории

В ночном прохладном воздухе (осень всё — таки), вода дышала ощутимым теплом. Мы предусмотрительно развели костёр из разного мусора и выброшенных на берег веток, разделись и голышом скользнули в воду. Чтоб потом, если что, не объясняться по поводу мокрых плавок и шорт. Поплавали наперегонки, поныряли. В глубине вода была фиолетово — чёрной, но, если откроешь глаза, всё равно можно было различить смутные очертания камней на дне. Казалось, что вода светится сама, но это, конечно, светились отблески костра, огней санатория и звезд

Больше пятнадцати минут в воде мы не высидели. Это только на прохладном осеннем воздухе она казалась тёплой, а на самом деле. Брр… Как будто тысячи крохотных иголочек впивались в кожу

Мы по одному выскочили из воды, и, обнимая себя за плечи, присели на корточки к костру

Хорошо было сидеть так, ни о чём не думая и глядя на огонь. Холод быстро отступил, гусиная кожа исчезла, и ласковое тепло как будто гладило и успокаивало нас, а оранжевые отсветы пламени танцевали на лицах. Мы посидели, пока совсем не отогрелись, поёживаясь от стеснения натянули одежду, посидели ещё, пока костер не догорел и не превратился в кучку мерцающих углей. Разговор не клеился. Каждый из нас думал о своём. Мне очень не хотелось уезжать.

Здорово было бы остаться здесь, ходить в школу втроём, а в выходные выходить с Саней в море. С другой стороны, дома мама, Динька и Данька, школьные приятели и настоящая зима со снегом, горками и ёлкой на Новый Год. Но от мысли о скором расставании с новым другом всё равно на душе было невесело. Хотя я и понимал, что на следующий год мы наверняка приедем сюда с Димой

Я даже начал мечтать, что на будущий год можно попросить Диму завезти нас сюда в июне, и оставить у Сани. Тем более, топчан для нас в Санькиной «каюте» уже есть. Будем помогать Сане таскать матрасы, плавать с его папой на катере и купаться по ночам. Я даже поделился своими планами вслух. Макс и Саня одобрили мои мысли, но веселей не стало

Костёр догорел, мы поднялись и побрели в сторону дома. Прятаться и лезть через окно не хотелось

Мы зашли через калитку и вошли в дом, как все нормальные люди. Дима с Саниным отцом сидели на кухне и негромко разговаривали. Заметив нас, они смолкли. Потом Дима спросил:

— Где были, юноши? Врать и изворачиваться не хотелось

— Купались

— Не поздновато? Завтра в школу не встанете

— Встанем. Мы сейчас сразу спать

— Кстати, как водичка? — Не очень — то. Прохладная

— Ладно, идите. И чтоб сразу спать! — Ага! Спокойной ночи! А через пару дней Дима нашел груз прямо в наш город. Даже неделю до конца не доучились. Нам заверили дневники в школе. Прощание получилось скомканным. Столько всего хотелось сказать, а в нужный момент слов не нашлось. Стояли насупленные, пока Дима прогревал машину и протирал запылённые за месяц стёкла, и молчали. Когда пришло время залезать в кабину, Санька сунул руку в кармашек шортов и вытащил два небольших плоских камешка с округлыми дырочками. Протянул нам

— Вот, возьмите. Это «Куриный бог». Их надо носить на шее на верёвочке, тогда он принесёт удачу. Ну и просто так, на память

Мы замялись. По всем правилам нам полагалось тоже что — то оставить Сане на память, но в голову ничего не лезло. Саня догадался о наших сомнениях и сказал торопливо:

— Да берите же. Мне ничего не надо. Только, если сможете, на будущий год обязательно приезжайте. Я буду ждать

— Спасибо, Сань. Мы приедем. Правда, Дим? Приедем? Дима серьёзно на нас посмотрел и кивнул

— А куда мы денемся Приедем

Мы пожали друг другу ладошки. Забрались в высокую кабину. Громоздкая машина тихо тронулась и пошла к выходу со стоянки. Последнее, что мы увидели в выпуклом зеркале Санька стоял и смотрел нам вслед, а его папа стоял рядом, положив руку ему на плечо. Потом машина вышла на трассу, и ограда стоянки загородила от нас Саню