Каток на кладбище

Глава XIV «Воспоминания» об Анне

Всё позади. Я вновь обратно возвратился к Государю. Он мне опять неделю отдыха простого, беззаботного придумал подарить.

И я вернулся в милую душе Моржанку. Егора долго я «пытал» вопросами о том, о сём. И вдруг подумал я: а не было ли в жизни у меня подруги?

Ведь тридцать семь мне, а ещё как будто юноша на круге…

Егор был сдержан. Но когда я «надавил», пообещав ему «горячих» на конюшне, он сдался и всю правду мне открыл. Так оказалось, что имелась у меня супруга. Теперь же, к сожалению, покойная.

И не своею смертью бедная она, как оказалось, умерла. Сосватали её мне лет пятнадцать тому назад. Княжною она была Барятинской, и звали её Анна. Мы встретились с нею на крестинах второго сына нашего соседа, Жегловского Степана Матвеевича.

И я влюбился безоглядно. Она была прелестною блондинкой. Фигура идеальная, хоть я тогда реально даже ног её не видел. Но, как изрёк однажды Лепорелло, слуга бессменный самого Дона Гауна, что стоит только пальчик вдохновенному его хозяину увидеть, как вмиг воображение его всё остальное дорисует…

Так и я: всё понял про неё мгновенно! Я знал прекрасно, что она — жемчужина и пока неприкосновенна. Мне говорил один великий человек, (я сожалею, что его уж нет, увы, среди живых) банальную, но одновременно, гениальную по простоте своей, казалось бы, фразу:

— Чтобы понравиться женщине, будте неожиданны!

Так, коли есть у вас хотя бы кусочек смысла здравого, то пользуйтесь подсказкой этакой бесплатно (почти).

Обычно, подходя к красивой, дивной, воздушной и неведомой принцессе, я говорю:

— Девушка, Вы знаете, что сказал один гениальный человек по поводу того, как избавиться от искушения?

— Как? — отвечает она.

— Самый лучший способ избавиться от искушения — это уступить ему!

Так говорил Оскар Уайльд.

— Поэтому я не смог отказаться от искушения подойти к Вам и сделать комплимент, причём, в стихах.

И я читаю ей четверостишие.

— Волшебная принцесса! Вы изысканны!

Вы сказочно, безумно хороши!

Хочу признаться, что я околдован, искренне.

И всё, что я сказал, исходит из души…

Мне Анна улыбнулась и зелёными своими дивными глазами так моргнула, что в секунду ту же моё сердце «умыкнула»…

Я на колени встал и ей ещё один я стих мгновенно прочитал. Но прежде попросил я у неё прощения, сказав, что ради рифмы это будет стих на «ты».

Она любезно приняла мою поправку.

И я прочёл ей следующее четверостишие:

— Ты так прелестна, так умна!

Твоя фигура — совершенство!

И ты умеешь быть нежна,

так подари мне миг блаженства!

Полгода «мучила» она меня. Сердце рвалося из груди, как птица. Я думал: реку эту мне не перейти. Так лучше удавиться или утопиться!

Её подарками я засыпал. Цветы телегами ей летом посылал в усадьбу. И вот однажды уровень её сопротивления упал: мы в августе сыграли свадьбу.

Я был неопытен в любви тогда. Всё делал страстно, неумело, скоро. А ведь она ко мне была нежна. Ради неё готов я был свернуть любые горы…

Вот минул год нашей любви и нашей страсти. Я с Анною познал любовь, восторги и, реально, счастье! И вот однажды в ночь, когда любил её, произошло волшебное мгновение: я получил «удар» нежданный, потрясший существо моё. Её «сокровище» мне подарило многократно, как вулкан, извержение!

То были сказочные и неведомые сокращения…

Спросил я, глупый:

— Анна, милая, а что же это было?

Она сказала:

— Полный ты простофиля и неумейка был! Дурак! Я бы оргазм давно с тобою получила. Но первый год с тобою в сексе — это брак!

И тут я научился вскоре ждать её. Неважно, если это было минут сорок…

А после — счастье мне передалось её.

Оргазм одновременный несказанно дорог!

Это полезнее, чем витамины или мумиё!

Со временем мы «счастье» сократили до двадцати минут. И каждые из тех минут волшебны были! Ведь, по теории, оргазм одновременный — это счастье, особенно, когда вы сами в этом приняли участие!

Так вот: могу похвастаться, последние пять лет нашего удивительного брака всегда было «это» у нас одновременно!

Одна беда: не дал нам Бог детей, ибо она была безвременно бесплодна. Но я скажу вам без смущения, что максимально её «киска» мне дарила сокращения…

Не разрешала мне она ту «киску» кушать… А мне хотелось это делать превосходно. Она смеялась, говоря:

— Мне так щекотно!

И она была прелестна. А после хохотала беззаботно. Но день настал, который не забуду никогда! Трагедия безумная произошла тогда…

Уехал по делам я в славную столицу. То было лето. И должен был я через три дня возвратиться. С дворовой девкою, Аришей, душа моя решилась в лес пойти по ягоды. Лукошки взяли, чтоб наполнить земляникой.

Сказал Егор мне:

— Уходя, она была прелестна и сияла ликом!

И вот в лесу они с Аришею бродили и ягод почти полные лукошки накопили. Вдруг из кустов был ими громкий хруст услышан. Вновь и вновь!

И на поляну мишка косолапый вышел. Заревел. Встал на четыре свои лапы и в сторону Анюты и Ариши полетел…

Две женщины прелестные «закаменели» ровно там, где и стояли вместе. И сверху вдруг медведь напавший на жену мою свалился. А весил килограмм примерно двести он.

Аришу словно ветром сдуло. «Без задних ног» она в имение рванула…

На день другой охотники, которых нанял я, того медведя насмерть завалили, но горе из моей души они отнюдь не слили…

На части он порвал мою Анюту…

Вот каковы жестокие Судьбы перевороты — пути!

Скорее всего, то было не со мною, а с моей «подменой» или, сказать вернее, «оригиналом», ведь именно сейчас «подмену» и играю я. Но почему-то Аню будто «вспомнил» я, ведь так или иначе то была жена моя. Её любил безумно я!

Я на могилу к ней сходил, колени преклонил, и грустные осенние цветы я на плиту к ней возложил… Ведь в этой жизни, к сожаленью, только так бывает, что кто-то любит, а его «объект» себя любить лишь позволяет. Не будем мы считать рубли, и даже доллары и центы, но в этой ситуации жестоко выглядят проценты. Так вот, процентов девяносто в этой жизни так, как я сказал. И только десять — счастье полное, улётное! Хотел бы я попасть в этот анклав, как на вокзал. Ведь если любят оба, то уже условия «побывать в раю» почти что льготные!