Китайская пейзажная лирика III-XIV вв.

1

См.: Алексеев В.М. Китайская литература. М., 1978, с. 260.

2

См.: Лисевич И. С. Литературная мысль Китая. М., 1979, с. 37.

3

Классическая проза Дальнего Востока (серия БВЛ, т. 18). М., 1975, с. 54.

4

Чжэн Чжэньдо. Иллюстрированная история китайской литературы («Чатубэнь чжунго вэньсюэ ши»). Пекин, 1957, с. 727.

5

См.: Алексеев В.М. Китайская литература, с. 265.

6

Сосна на макушке бугра... Образы сосны и кипариса постоянно встречаются в китайской поэзии, символизируя духовную стойкость, неизменность устремлений, жизненную силу, долголетие. Образы эти пришли из фольклора и встречаются еще в «Шицзине» («Книге песен», XI-VII вв. до н. э.). В конфуцианской канонической «Книге установлений», определяющей нормы взаимоотношений между людьми, говорится об идеальном человеке, чье сердце подобно сердцевине сосны и кипариса. Деревья эти не меняют свое убранство, и столь же неизменным, постоянным в своих убеждениях и поступках остается «благородный муж». «Сосна и кипарис — лучшие из деревьев», — писал знаменитый историограф древности Сыма Цянь (ок. 145-86 гг. до н. э.), которого китайская традиция считает образцом именно такого постоянства и принципиальности.

Кажущаяся неподвластность времени вечнозеленых сосны и кипариса связывала эти образы в воображении людей средневековья с идеей долголетия и бессмертия. Недаром одного из самых ранних китайских бессмертных, якобы жившего во времена Шэнь Нуна («Святого пахаря») звали Чи Сунцзы — «Учитель красной сосны». Для продления жизни даосские маги пользовались смолой и семенами сосны и кипариса: в «Жизнеописании Чжао Цюя», составленном в III в., утверждается, например, что, употребляя их внутрь, он не только вылечился от проказы, когда состояние его казалось совсем безнадежным, но и обрел «жизнь вечную». Однако когда в качестве «символа вечности» сосну и кипарис стали сажать на кладбищах, их образы стали вызывать и другие ассоциации: печальные думы о смерти, грустные мысли о быстротечности жизни и непрочности человеческого существования. В безымянных «древних стихах» (I в.) мы читаем:

7

На дне моей чаши лесной хризантемы цветы... — В старом Китае иногда пили вино с лепестками хризантемы, горечь которых как бы напоминала о приходе печальной осени.

8

Белые росы — см. предисловие. Наиболее ранний случай употребления образа росы в качестве символа быстротечности жизни мы встречаем в народной песне юэфу эпохи Хань (II в. до н. э.):

9

Высятся деревья [...] Голая равнина стелется кругом. — В этой антитезе можно усмотреть завуалированное противопоставление людей высоких устремлений, «благородных мужей» и «людей ничтожных», чиновной «черни», погрязшей в суете мира.

10

Как Фу Си мудрейший и почтенный Тан. Фу Си — мифический культурный герой, приобщивший китайцев к начаткам цивилизации. Он обычно входит в число «Трех владык» глубочайшей древности, среди которых могут быть названы и богиня Нюйва, создавшая людей и починившая небосвод, прохудившийся во времена потопа, и Суйжэнь, научивший людей добывать огонь, и Шэнь Нун, обучивший их землепашеству. По преданию, Фу Си научил предков китайцев варить пищу, ловить рыбу сетями, дал им брачные установления, открыл законы музыкальной гармонии и изобрел лютню (цинь) и цитру (сэ). Однако наиболее важным считается введение Фу Си иероглифического письма взамен прежнего, узелкового. Ему приписывается создание «восьми триграмм», которые легли затем в основу знаменитой «Книги перемен» («Ицзин»).

Чэн Тан — легендарный основатель китайской династии Шан Инь (правил ок. 1728-1698 гг. до н. э.). При нем, как утверждает легенда, началась добыча и обработка меди. Конфуцианская традиция ставит ему в заслугу возвращение к древним законам, старинной простоте и добродетели. Известна притча о том, как Тан обрезал у птицелова три стороны сети, оставив ему только одну, и, обратясь к пташкам небесным, изрек: «Днесь можете летать, куда хощете, прямо, направо и налево; но если явитеся вредны человекам, остается еще одна сторона сети к переловлению вас» (безым. пер. XVIII в.). Эта притча считается аллегорией, рисующей образец поведения милостивого государя. Во время страшной семилетней засухи, поразившей страну, Тан вознамерился принести себя в жертву, считая, что он единственный виновник гнева небес, однако хлынувший после его публичной покаянной речи ливень предотвратил жертвоприношение. Традиционные образы Фу Си и Чэн Тана, которые почитались конфуцианцами за введение мудрых установлений, вырвавших людей из состояния дикости, мало похожи на трактовку поэта.

11

Наньжун — имеется в виду Наньжун Чжу (Карлик Прославленный на Юге), один из персонажей знаменитой даосской книги «Чжуанцзы». В гл. 23-й этой книги рассказывается, как Гэнсан Чу выступил перед народом со словом поучения.

«Тут Карлик Прославленный на Юге выпрямился и взволнованно спросил:

— Какое же учение Вы вручите вместе с этими словами такому старому, как я, Карлик?

— Сохраняй в целости свою телесную форму, заботься о своей жизни, не допускай суеты в мыслях и думах и через три года сумеешь постичь эти слова, — ответил Гэнсан Чу».

Поскольку Карлика не удовлетворили его объяснения, он отправился к самому Лаоцзы — патриарху даосизма. Один за другим задавал он вопросы мудрецу, и тот как бы по ступеням вводил его в святая святых учения о Дао. Лаоцзы говорил о необходимости отринуть от себя все искусственное, диктуемое мнением других или соображениями выгоды, отказаться от чувства стадности и «искать только самого себя», отказаться от целенаправленной деятельности и в конце концов обрести состояние младенца, который находится в полной гармонии с природой. «Ходить не ведая куда; останавливаться не ведая зачем, сжиматься и разжиматься вместе со всеми вещами, плыть с ними на одной волне» (здесь и выше, перевод Л. Д. Позднеевой).

12

Цзи Кан (223-262 гг.) — поэт и философ, испытавший сильное влияние даосизма. Сын крупного сановника, он не пошел служить, писал стихи и философские трактаты, занимался физическим трудом. Снискавший ненависть придворной клики Сыма Чжао — фактического владыки империи, — он вместе со своим другом был обвинен в «непочтительности к старшим» и казнен на городской площади. Сочинения историков донесли до нас рассказы о том, что в день расправы над Цзи Каном сотни людей собрались у дворца, прося помиловать поэта и дать его в наставники молодежи, и о том, как он потребовал лютню и пел на эшафоте... Сохранились его сочинения о музыке, о продлении жизни и др.; к сожалению, стихов Цзи Кана дошло до нас немного; образец, которому подражал Се Даоюнь, неизвестен.

13

Ван Цяо (Ванцзы Цяо, царевич Цяо) — один из святых раннего даосского пантеона. Согласно легенде был наследником владыки Китая Линвана (571-544 гг. до н. э.), однако государственным делам предпочитал игру на свирели и скитания по стране. В конце концов он удалился на священную гору Суншань, где святой наставник помог ему овладеть тайнами даосского учения и уготовить себе бессмертие. Цяо мог совершать удивительные превращения: легенда рассказывает, как он однажды напугал жаждущего поучения, обратившись сначала в цикаду, затем — в туфлю и, наконец, в птицу. После многих лет отшельничества он сообщил домашним, что покажется им на вершине горы Коушишань, и прилетел туда на белом журавле. Именно этот последний эпизод, видимо, и имеет в виду автор стихотворения. Возможно также, образ навеян народной песней эпохи Хань (II в. до н. э. — II в н. э.) «Царевич Цяо», где святой изображен летающим в облаках на белом олене, с легкостью достигающим пяти священных гор Китая и священной горы Пэнлай — обители бессмертных.

14

...сунского государя... — имеется в виду полководец Лю Юй, известный феодал эпохи Шести династий, сюзерен Се Линъюня. Провел ряд победоносных походов против вождей гуннских племен, захвативших север Китая и создавших там свои царства. В 420 г. принудил последнего императора китайской династии Цзинь отказаться от престола в свою пользу. Стихотворение создано за два года до этого события во время осеннего праздника Чунъян, когда Лю Юй устроил большое пиршество для своих приближенных на древней башне близ своей ставки в Пэнчэне (совр. пров. Цзянсу).

15

Провожаем Кун Цзина. — На пиршестве у Лю Юя (см. выше) поэты читали написанные «к случаю» стихи, и Се Линъюнь посвятил свои добровольной отставке Кун Цзина, старого соратника своего сюзерена, который пожелал оставить службу и вернуться «к садам и полям».

16

...звучанью Свирели земной. Земная Свирель — традиционный поэтический образ, встречающийся еще в древнекитайском философском трактате "Чжуанцзы".

17

Песня княжества Чу [...] песня княжества У... — Царство Чу, занимавшее огромные территории на юге древнего Китая, — родина великого поэта Цюй Юаня — славилось своими песнями. Столицей Чу в последние годы существования царства был г. Пэнчэн, где Се Линъюнь жил при дворе Лю Юя. Родовые же владения поэта находились на востоке, где когда-то располагалось царство У. В оригинале приводится название этой "песни из У", которая воспевала красоты родного края поэта.

18

Сишэ — название загородного дворца.

19

...та, что на гребне Куньлуня живет... Куньлунь — горный хребет на западных окраинах средневекового Китая. По преданию, там находилась обитель бессмертной феи Сиванму — Матери-владычицы Запада, на пути к которой нужно было преодолеть огнедышащие горы, "слабую воду", не способную держать на себе ни судно, ни пловца и т. д. В садах Сиванму росло персиковое дерево, плодоносящее раз в несколько тысяч лет. Отведавший его плодов обретал бессмертие.

20

...долгожителя Аня... — имеется в виду легендарный Ань Цишэн, проживший тысячу лет и всегда остававшийся молодым.

21

Как тот небожитель... — имеется в виду Ванцзы Цяо. См. о нем прим. к с. 28.

22

Пэнли — древнее название озера Поянху, расположенного в нынешней провинции Цзянси, в Восточном Китае.

23

Наньчэн — название средневекового уезда на территории нынешней провинции Шаньдун.

24

Янцзы (Янцзыцзян) — крупнейшая река Китая, в бассейне которой была расположена почти вся империя Сун (420-476 гг.).

25

...нефритовый цинь... Цинь — древний щипковый музыкальный инструмент типа лютни, обычно с пятью или семью струнами. При игре ставился в горизонтальное положение. Верхняя поверхность, на которой натягивались струны, была выпуклой; сторона, обращенная к играющему, — расширенной. Деревянный цинь часто украшали, например инкрустировали нефритом, отсюда слова "нефритовый цинь". В древности и средние века цинь был одним из самых популярных инструментов в Китае: на нем играли еще Конфуций (VI в. до н. э.) и знаменитый полководец Чжугэ Лян (III в. н. э.). Оды циню написали поэты Фу Сюань (217-278 гг.) и Цзи Кан (223-262 гг.), была широко известна притча о древнем музыканте Юй Боя, который разбил свой цинь после смерти друга, ибо не осталось больше в мире людей, "понимающих звук". Примечательно, что в большинстве своем на цине играли женщины.

26

...цветы сливы мэй... (мэйхуа) — белые, красные или розовые цветы с пятью округлыми короткими лепестками; они постоянно присутствуют в китайской поэзии, являясь символом весны, молодости, красоты. Стихотворение Бао Чжао написано в подражание одноименной народной песне, текст которой нам неизвестен. В «Своде стихов юэфу», составленном Го Маоцянем (ок. 1050-1126 гг.), собраны произведения еще девяти поэтов, развивавших после Бао Чжао ту же тему и писавших свои стихи на ту же музыку, которая в XI в. еще не была утрачена. Подражания народным песням юэфу были чрезвычайно распространены в III-VIII вв. и широко представлены в нашем сборнике. Позднее их сменили подражания городскому «романсу» — цы.

27

«Дорожные тяготы» — название народной песни юэфу, текст которой не сохранился.

28

...Источник Желтый... — метафора загробного мира, могилы. Одновременно этот образ — символ будущей встречи за гробом. В таком значении он встречается еще в глубокой древности, например в летописи «Цзочжуань» (IV-III вв. до н. э.).

29

...в Цзяннани... Цзяннань — в широком смысле — области, лежащие к югу от реки Янцзы. Из контекста стихотворения можно предполагать, что «далекий друг» поэта, Фань Е, которому тот посылает свой подарок, находится в это время где-то на севере; цветущая ветвь из родных мест принесет ему весну и напомнит Родину.

30

...по берегу чуской реки?.. — Имеется в виду река в царстве Чу. См. о нем прим к с. 31.

31

... в горах Цзинтин. — Имеются в виду горы на юго-востоке Китая в нынешней провинции Аньхуэй. Славятся своими красивыми видами. После того как Се Тяо воспел их красоту, любуясь ими из Павильона Благоговения, горы стали называть Цзинтин шань — Горы Павильона Благоговения.

32

«Досада у яшмовых ступеней». — В стихотворении развивается традиционная тема тоскующей в одиночестве женщины. «Яшмовые ступени» всегда указывают на дворец, что же до китайского слова «юань», присутствующего в китайском названии стиха, то его переводят по-разному: «досада», «обида», «ропот», но это всегда сетование на свою судьбу, которое чуждо гневу или возмущению, — женщина могла лишь жаловаться, но не восставать. Традиция подобных произведений идет от поэтессы Бань (I в. до н. э.), от ее «Песни о моей обиде», написанной, повидимому, в подражание народной юэфу. «Песня...» начинается словами о прекрасном веере из белоснежного шелка. Он, словно полная сияющая луна, то появляется из рукава халата, то снова скрывается в нем, но всегда приносит с собой благодетельный освежающий ветерок. То же и женщина — она приносит любимому радость, утешает в печали. Вечный страх мучает ее — ведь когда наступает осень, ненужный в холодное время веер бросают в сундук и забывают там. Так случается и с ней, когда проходят годы и иссякает любовь, — ее отдаляют и покидают. Сохранились десятки текстов подобных песен о покинутой женщине, которые обычно писали на мелодии южного царства Чу — «южная» песня всегда, более чем «северная», тяготела к теме любви. Впрочем, как уже говорилось во вступительной статье, образ покинутой любимой мог при желании рассматриваться и как аллегория благородного мужа, не понятого его государем.

Известно три стихотворения под названием «Досада у яшмовых ступеней» — Се Тяо принадлежит самое раннее из них; одноименное произведение есть и у Ли Бо.

33

В Восточной столице... — Восточной столицей обычно называли город Лоян.

34

Калитку инчуаньскую закрою... Инчуань — название реки и древнего округа (в нынешней провинции Хэнань).

35

...в Хуайнани... Хуайнань — область к югу от реки Хуай (в нынешней провинции Хубэй).

36

...даосскому свисту... Даосский свист — один из способов контроля за дыханием, практиковавшегося в среде даосских отшельников.

37

Чжэцзян — река на юго-востоке Китая (в современной провинции Чжэцзян).

38

День осенней девятки (или "день двойной девятки") — девятый день девятого месяца по лунному календарю; время празднования осеннего праздника Чунъян.

39

...река Хуайхэ — то же, что река Хуай. См. прим. к с. 66.

40

...Поют цикады [...] рой светляков... — Китайцы традиционно восхищались мелодичностью пения цикад, любители носили их при себе в изящных резных кувшинчиках. Однако их пение, так же как и появление светлячков, — приметы того, что лето идет на убыль и близится осень. Потому-то все это наводит автора стихотворения на печальные думы "о годах быстротечных".

41

В задних покоях дома... Задние покои дома — обычно женская половина.

42

...над Желтою рекой. Желтая река — река Хуанхэ.

43

...с Колодцем из яшмы... — имеется в виду небольшое созвездие из четырех звезд, входившее в зодиакальное созвездие Шэнь.

44

...Золотая волна. — Согласно китайской концепции круговращения пяти первоэлементов в природе, осени соответствует элемент металла (в том числе золота). Движение мирового эфира осенней порой — это движение стихии металла, воплощенное в разном обличье: волны, ветра или человеческих чувств. Металлическая (или золотая) волна — поэтический синоним, осенних вод, точно так же как встречающееся в китайской поэзии выражение "золотой ветер" относится к осенним ветрам.

45

...Юаньская заводь... — Речь идет о реке Юаньшуй, протекающей к югу от р. Янцзы, по территории современной провинции Хунань, и впадающей в крупнейшее озеро Китая — Дунтин.

46

Над водами Сяна... Сян (Сяншуй) — одна из крупнейших рек Южного Китая, также протекающая по провинции Хунань и впадающая в озеро Дунтин. Она многократно воспета в китайской поэзии, начиная с Цюй Юаня, создавшего гимны Владыке и Владычице реки Сян. "Река Мило", в которую, По легенде, он бросился, изверившись в торжестве справедливости, по-видимому, и есть сама Сян. Другой великий поэт древности Цзя И, проезжая через эти места, написал "Плач по Цюй Юаню":

47

...Вблизи Камышовой Горы... Камышовая Гора (Маошань) (близ озера Дунтин) — была овеяна множеством легенд.

48

...Ущелье, Где Бродит Шаман — находится на границе нынешних провинций Сычуань и Хубэй, где самая большая река Китая Янцзы прорывается на восток сквозь знаменитые Шамановы Горы (Ушань). Они-то и дали ущелью его название. Горы всегда славились своей красотой. Красивейшей из их двенадцати вершин считалась Вершина Божественной Девы, где стоял посвященный ей храм. Сама дева стала героиней оды одного из крупнейших поэтов Древнего Китая Сун Юя (290-223 гг. до н. э.) "Горы высокие Тан", где воспевалась чудесная встреча чуского царя с этой неземной красавицей феей. С тех пор название гор Ушань стало в китайской литературе привычной метафорой места встречи влюбленных. До нас дошла также народная песня юэфу той же эпохи ("Высоки горы Ушань"), живописующая чувства странника, тоскующего по родному дому в гибельных чужих местах:

Домой хочу вернуться я,

Впоследствии эти места были воспеты множеством поэтов; особенно известна ода Су Чэ (брата Су Ши, чьи произведения широко представлены в нашем сборнике).

49

...Глубины персиковых вод... Персиковые воды — метафорический образ весеннего разлива реки Хуанхэ. «Персиковыми» ее воды поэт называет потому, что разлив приходился на время цветения персиковых деревьев (обычно во второй месяц по лунному календарю), когда вся вода была покрыта розовыми лепестками.

50

...в десять тысяч чи! Чи — китайская мера длины, в разные эпохи колебавшаяся от 24 до 32 см; «десять тысяч...» — поэтическая гипербола.

51

Подстрочные переводы стихотворений Ли Бо подготовлены И. Лисевичем.

52

Гусь одинокий — символ человека, оторванного от близких людей и родных мест, символ бесприютного скитальца. Одновременно это и образ вестника (см, прим. к с. 225). Ему противопоставлен образ вороньей стаи — духовной «черни», «толпы». Они разнятся между собой во всем — гусь летит высоко, вороны же кружатся над самым полем; у первого есть далекая прекрасная цель — вторые суетятся бестолково и бесцельно; однако первый одинок в гордых высях и тщетно ищет себе подобных, а вторые наслаждаются обществом равных и не чувствуют одиночества, ибо чернь многочисленна.

53

«Рассвет и закат». — Произведение написано на мотив древнего храмового песнопения того же названия. Слова этого гимна воспевали величие Солнца, говорили о бренности человека:

54

Шестерка драконов, или коней-драконов, была, согласно древнему мифу, впряжена в колесницу Солнца, которой правила Си Хэ. По другой версии, Си Хэ являлась матерью Солнца (десяти солнц!) и супругой божества Востока. Древнее песнопение, на мотив которого писал Ли Бо, заканчивалось восторженным восклицанием человека, приобщившегося к величию божества:

«Шестеркой драконов» именовался также выезд китайского императора, поскольку он мыслился средоточием силы Ян на земле, в то время как на небе таким средоточием было Солнце.

55

...эфир изначальный... — Здесь подразумевается некая неуничтожимая материально-духовная субстанция, из которой в процессе осуществления Пути Вселенной — Великого Дао образовался наш мир. Субстанция этого мира постоянно как бы пульсирует в великом пределе, где попеременно преобладают то Инь, то Ян, но человек проходит свой путь только однажды.

56

...сила духа Лу Яна [...] ударом копья! Лу Ян — герой древней легенды, сюжет которой сходен с библейским сказанием об Иисусе Навине. Своим копьем он погнал заходящее солнце обратно на небосвод, чтобы иметь возможность закончить битву при свете дня.

57

...по Великую Глыбу... Великая глыба — выражение взято из даосской книги «Чжуанцзы». Комментаторы вкладывают в него различный смысл: творящее все сущее Небытие, Первоначальный эфир, Первозданный хаос, Земля, Вселенная. Наиболее вероятны два последних.

58

...чиста река беседы. — Имеется в виду, что друзья ведут так называемую «чистую», или «прозрачную», беседу («цин тань»). Подобная беседа являлась частым атрибутом прогулки в горах для образованных людей эпохи Шести династий. Темой ее могли быть какие-то возвышенные предметы, заимствованные, к примеру, из известного сочинения; ее предлагал «председатель беседы» после того, как все рассаживались в удобных непринужденных позах. Часто говорили о «величии гор и вод», открывавшихся взору. Высказывались по очереди все присутствующие, иногда же блистали своим искусством слова только два наиболее признанных оратора, а остальные оставались в роли ценителей. Участники «чистых бесед» часто прицепляли к поясу веничек из оленьих хвостов как знак своего желания отряхнуть с себя «мирскую пыль» и идти по пути бессмертных небожителей (считалось, что те ездили на белых оленях — см. об этом прим. к с. 90)

59

...Цзюнь, монах из Шу... Шу — одно из трех царств, на которые разделился Китай во II-III вв.; впоследствии это название по традиции сохранялось за обширной областью, расположенной на территории нынешней провинции Сычуань и соседних провинций; область славилась дикой, почти нетронутой природой, красотой своих «гор и вод». Ли Бо жил в области Шу с пятилетнего возраста, и формирование его эстетического взгляда на природу складывалось под влиянием пейзажей этого удивительного, полуварварского для тогдашнего Китая края. В молодости Ли Бо провел несколько лет здесь, в горах Миньшань, вместе с даосским отшельником, постигая таинство его учения. После недолгого перерыва, вызванного службой, Ли Бо вновь отправляется странствовать по родному краю, где его особенно привлекают Горы Бровей Крутых — Эмэйшань. «В царстве Шу немало гор, где обитают бессмертные, но с таинственными Крутыми Бровями ни одна не сравнится», — писал он в стихотворении «Поднимаюсь на Эмэйшань». Цзюнь был одним из буддийских монахов, с которыми встретился там поэт.

60

...зеленую с узором... — так называл когда-то свою лютню (цинь), видимо, обтянутую зеленым шелком, великий поэт китайской древности Сыма Сянжу. Известно, что Ли Бо очень любил музыку, песни, танец, сам прекрасно играл на цине и пел. «Конфуциеву лютню» подарил ему его друг Цуй Цзунчжи, и часто в минуты особенной душевной раскрепощенности, которую приносило вино или любование природой, Ли Бо брался за струны, стараясь довести найденную с окружающим миром гармонию до совершенства. «Положив перед собою лютню, прислонился к высокой сосне и смотрю на далекие горы, поднявши чашу с вином», — эти строки из стихотворения «В одиночестве пью весенним днем» очень типичны для Ли Бо.

61

В заиндевелых звон стоит колоколах... — По преданию, лютня великого музыканта древности Юй Боя заставляла звучать даже колокола в горах, и Ли Бо, слушая монаха, вспоминает об этом. Согласно другой легенде, на горе Фэншань было девять колоколов, которые сами начинали звенеть, когда на них садился иней.

62

«Песнь луне Эмэйшаньских гор» — одно из самых известных стихотворений Ли Бо. Горы Эмэйшань он воспел в целом ряде произведений, «однако особенно глубокое впечатление, — пишет автор книги о Ли Бо, профессор Ван Яо, — произвела на него в Эмэйшаньских горах луна». В одном более позднем стихотворении поэт говорит: «Когда я жил на востоке области Ба, у Трех Ущелий, видя на западе ясную луну, я вспоминал Горы Крутых Бровей. Луна выходила из-за Крутых Бровей, озаряя Лазурное море, и я долго странствовал с теми, от кого был за тысячу верст». Луна в китайской поэзии, начиная с народных песен «Шицзина» и юэфу, всегда была одним из любимейших образов. Луна есть квинтэссенция Инь, а с Инь начинается в этом мире все сущее, и поэтому луна бередит душу, будит воспоминания, влечет за собой длинную цепь ассоциаций.

Так пишет Ли Бо в знаменитом четверостишии «Думы тихой ночью» Луна была в Китае источником постоянного эстетического наслаждения, объектом поэтического поклонения. У людей возвышенного склада было принято в одиночку или вместе с друзьями гулять тихой ночью, любуясь при этом ясной луной и озаренным ею пейзажем. Музыка, вино, изысканные беседы, лотос, белеющий первозданной чистотой при лунном свете, или какие-то другие цветы считались желанными атрибутами утонченного времяпрепровождения.

63

...полумесяц осенний! — В китайском тексте буквально: «осень половины колеса» или «половинка колеса осени». В атом метафорическом образе луна становится символом идеи времени, а лунный диск ассоциируется с воображаемой мой колесницей осени, влекущей природу и человека к закату года.

64

В реке Усмиренных Цянов... Цяны — тибетские племена, постоянно враждовавшие с китайцами и совершавшие на них набеги.

65

Юйчжоу — область на территории нынешней провинции Сычуань, на востоке от Эмэйшаньских гор. Характерной особенностью «Песни луне Эмэйшаньских гор» является то, что из двадцати восьми иероглифов ее текста двенадцать выражают географические названия, однако последние настолько поэтичны и так органически входят в стих, что читатель этого обычно даже не замечает. Стремясь, в свою очередь, не перегрузить стих, переводчики представили почти все эти названия в «декодированном» виде.

66

...Беседка Благоговенья. — См. прим к с. 60.

67

Песчаные Холмы (Шацю) — город на полуострове Шаньдун. Свое название получил от песчаных дюн, намытых рекой Вэньхэ (букв. «Грязная», «Мутная»), которая протекала через город.

68

Луское вино [...] устремляются на юг. — Говоря о том, что луское вино «не пьянит», а песни царства Ци оставляют его равнодушным, Ли Бо хочет сказать, что ничто не радует его в городе Песчаные Холмы (Лу и Ци — древние царства, находившиеся в свое время на том же полуострове Шаньдун).

69

Всем своим сердцем поэт стремится вслед за водами реки Вэньхэ («волны Вэнь») на юг, туда, где живет Ду Фу.

70

«Песни Осенней Старицы». — Осенняя Старица (Цюпу) — название одного из многочисленных озер, образовавшихся в пойме реки Янцзы (современная провинция Аньхуй). Эта местность в средние века была густо населена, поскольку рядом находился г. Цзянькан (ныне — Нанкян), бывший столицей нескольких династий. Ли Бо «немало ездил по землям к востоку от Янцзы и больше всего написал стихов об этом округе», — замечает через несколько веков в своем путевом дневнике поэт Лу Ю.

71

К Терему Великому... Великий Терем (Далоу) — название горы, напоминавшей своими причудливыми очертаниями дворцовое строение.

72

...в Вечной Тишине... Вечная Тишина — имеется в виду г. Чанъань (букв, «вечное спокойствие», «вечная умиротворенность» и т. п.), древняя столица Китая, вновь отстроенная в VI в. В названии города выразилось желание владык Китая видеть свою власть незыблемой, а установленный порядок — нерушимым, но действительность была далека от этого. Уже через несколько лет, после того как были написаны эти строки, в 756 г., Чанъань был захвачен кочевниками, которыми командовал мятежный генерал Ань Лушань. Здесь победители, как и «в каждом завоеванном городе, захватывали одежду, ценности и женщин, сильных мужчин использовали как носильщиков, а слабых, старых и малых рубили секирами». Впрочем, и до мятежа вряд ли можно было говорить о «вечной тишине» или «вечном спокойствии» — танская Чанъань была настоящим Вавилоном, смешением народов и религий, гигантским торговым и административным центром, поражавшим своим многолюдством.

73

...Славный Край... — имеются в виду лежащие вблизи устья р. Янцзы область и город Янчжоу, славившиеся своими буддийскими монастырями.

74

Дракон-Свеча [...] рассвет... Дракон-Свеча — мифический страж Севера, гигантское пресмыкающееся, без ног, с человеческим лицом. Живет у мифической горы "Врата стужи", куда не доходит свет солнца. Во рту у него вместо зубов — свечи, и когда он открывает глаза и пасть, весь мир озаряется ярким светом.

75

Ласточкины горы (Яньшань) — горы на севере Китая (в нынешней провинции Хэбэй).

76

Терраса Сюаньюаня — по преданию, была построена мифическим Желтым Владыкой (Хуанди, другое имя — Сюаньюань), "культурным героем", с именем которого связаны многочисленные мифы и легенды. В иллюстрированной средневековой энциклопедии "Собрание картин, относящихся до Неба, Земли и Человека" ("Саньцай тухуй") сохранилось изображение этого строения, представлявшего собой гигантскую усеченную пирамиду с обширной площадкой наверху и лестницей, шедшей к ней по одной из боковых граней. Ко времени Ли Бо пирамида превратилась в развалины, но все еще поражала путников своими размерами.

77

...у врат Стены Великой... Великая стена, построенная в III в. до и. э. императором Цинь Шихуаном, стала в китайской поэзии символом народных бедствий, так как здесь сначала при ее строительстве, а потом в постоянных битвах гибли сотни тысяч людей. Еще в III в. до н. э. создатели народных юэфу пели о Великой стене как о месте, где "кости погибших друг другу упасть не дают". Позднее эту тему развивало множество поэтов, и в их числе немало современников Ли Бо. Древнюю легенду о бедном крестьянине, которого замуровали в стену, и его верной жене, от слез которой обрушилась эта стена, использовал, например, в своем стихотворении "Жена Ци Ляна" известный танский поэт, буддийский монах Гуань Сю. Другие поэты подражали ханьской юэфу "Напоил коня из родника у Великой стены", где рисуется безысходное горе разлученных супругов, еще влачащих свое земное существование. Произведение Ли Бо также написано в стиле народных песен, и поэт заимствовал из них некоторые традиционные детали.

78

В Сюаньчжоу, в башне Се Тяо... — Поэт Се Тяо построил эту башню, когда был здесь правителем округа.

79

Ли — первоначально «переход», расстояние между двумя селениями, в которых делались остановки. Впоследствии стандартная мера длины, величина которой колебалась в разные эпохи; в среднем — 0,4 км.

80

В сердце Пэнлая... Пэнлай — мифический остров-гора, затерянный где-то в Восточном море, обитель бессмертных.

81

...кости цзяньаньской строка... Цзяньань (установление спокойствия) — девиз 196-220 годов в правление последнего императора династии Хань, Сюаньди. Именно на эти годы фактического крушения империи в Китае приходится первый взлет индивидуальной поэзии, породивший плеяду славных имен (поэты семьи Цао и «семь цзяньаньских мужей»). «У этих семи мужей в учености нет упущений, в словах нет заимствований, — писал о них современник, поэт Цао Пи. — Все они чувствуют себя несравненными скакунами, пролетающими тысячу верст, и, запрокинув головы, несутся галопом, нога в ногу...» Их творчество, родившееся в смутное время, было поэзией страдания и печали, «однако кость их была крепка». Это выражение следует понимать, памятуя, что старая китайская критика усматривала в произведении — подобии живого существа — три слоя: пребывающий в движении жизненный эфир, т. е. дух, а затем костяк и плоть. Плоть поэзии составлял ее, так сказать, «явленный элемент» — слова, тропы, образы, костяком же были их внутренние связи — мысли, идеи, чувства.

82

Се Малого стих... Се Малый — прозвище поэта Се Тяо, в отличие от Великого Се, его родича, поэта Се Линъюня.

83

Волосы завтра с зарей распушу [...] лодку спущу. — Регламентация прически была частью «китайских церемоний»: распустить волосы мог лишь человек, ставший отшельником или соблюдающий траур по кому-то близкому. И распущенные волосы и лодка, которую хочет раздобыть герой стихотворения, служат знаком того, что Ли Бо жаждет уйти из суетного мира. В то же время эти образы — символ печали и расставания.

84

...и тучу понукает... — Считалось, что человек, достигший высокой степени духовного очищения, даосский бессмертный, мог летать в поднебесье на тучах, понукая и погоняя их плетью. Бессмертные летали также на белых журавлях (или аистах), а Лаоцзы отправился в свое последнее путешествие на запад верхом на быке.

85

...с горой Матерь Небес... — имеется в виду знаменитая гора на юге Китая.

86

Инчжоу — мифический остров в Тихом океане, обитель бессмертных.

87

Юэ — первоначально название древнего царства; впоследствии в широком смысле так назывался юг Китая место распространения диалекта юэ в узком смысле обозначение двух южных провинций Гуандун и Гуанси.

88

Пять Вершин — пять священных гор Китая, расположенных соответственно по четырем сторонам света (плюс центр) и являвшихся как бы опорами небосвода.

89

Красная Стена — см. о ней поэму («фу») Су Ши, опубликованную в нашей книге.

90

Небесная Терраса — гора, расположенная на северо-западе от Матери Небес.

91

Чжан — китайская мера длины, более 3 м. Высота горы явно преувеличена.

92

...Озера Зеркального луну... Зеркальное озеро находилось в уезде Шаосин (территория современной провинции Чжэцзян); славилось своей красотой. Однако уже в эпоху владычества монголов озеро начало зарастать и впоследствии исчезло совсем.

93

До Точащего... Точащий — название источника.

94

...князю Се заночевать когда-то... — Имеется в виду поэт Се Линъюнь, который, как известно, увлекался горными прогулками и даже изобрел для них нечто вроде альпинистских ботинок на деревянной подошве с шипами (см. далее в стихотворении: «Горные сандальи князя Се...»).

95

...Заоблачный петух... Небесный петух, согласно мифу, жил на гигантском дереве у Восточного моря и каждое утро возвещал зарю, а ему откликались все петухи Поднебесной.

96

Небесные пещеры — жилище бессмертных.

97

...пестуй Белого оленя... Белый олень чудесным образом переносил по земле даосских бессмертных и магов, близких к достижению бессмертия. Являлся как бы формой материализации их духа, стремления «странствовать По беспредельности». «Пестовать Белого оленя» — значит пестовать свой дух, чтобы стать вровень с бессмертными небожителями, теми, кто явился воображению поэта.

98

99

...и до дня человека... — Дни праздничной новогодней недели в старом Китае носили имена домашних животных — курицы, собаки, свиньи, овцы, коровы и лошади; завершал этот своеобразный семидневный цикл день человека.

100

...с нитями шелка... Нити белого шелка — обычная метафора для седых волос.

101

Расцветают «камнедержцы»... — «Камнедержцы» (кит. «лянь ши шу») — букв. «деревья, связующие камни».

102

...осень Тернового Края. Терновый Край — так переводчик расшифровывает название средневековой области Цзинчжоу.

103

...окропленный слезами платок... — Речь идет о головном или шейном платке. В посылке такого платка, видимо, был определенный знак — символ.

104

В Серебряной Речке... Серебряная река (также Небесная Река) — Млечный Путь.

105

...письменами вышив парчу? — В этих словах звучит отголосок древней легенды о тоскующей в разлуке жене, которая, не будучи в состоянии иначе рассказать о себе, искусно вплела письмена в орнамент на парче.

106

...в акульем доме застучал станок... — В китайской литературе сохранились лишь отрывки легенды о женщине-акуле. Известно, что она «ткет шелк в родниковых покоях», что она «построила свое жилище у висячих потоков». В других источниках говорится, что ее жилище находится в южных морях, что она беспрестанно ткет, а когда роняет слезы, — они превращаются в жемчужины. Здесь шум дождя напомнил поэту этот образ.

107

Помыслы ветшают... — Стихотворение написано больным поэтом за четыре года до смерти, когда он не имел иного пристанища, кроме утлой джонки.

108

...только плакальщики-старцы... — В этих словах звучит намек на то, что цвет нации гибнет в междоусобных битвах и не осталось в Китае никого, кроме женщин и стариков.

109

...нет зелена вина... — Здесь налицо неожиданное совпадение эпитетов в двух далеких друг от друга языках: русском и древнекитайском. В китайском тексте действительно сказано: "зеленое".

110

...в Облачную реку... Облачная река — одно из названий Млечного Пути. Здесь игра слов: поэт плывет по реальной реке, но упоминание Облачной реки переводит все в иной план — стираются зримые грани земли и неба, и Ду Фу держит путь уже как бы по небесному своду.

111

Конь храпит [...] возвращенье от печалей избавляет... Все стихотворение пронизано ассоциациями: конь храпит и тянет на север, ибо там родина его хозяина, вынужденного сейчас спасаться на чужбине. Крик обезьян привычно созвучен печали скитальца-северянина, попавшего на юг, ибо эти звуки, напоминающие человеческие вопли, "ранят сердце". Говоря о возвращении, Ду Фу имеет в виду целительное для себя возвращение в родные края, но нельзя забывать, что под "возвращением" нередко понималась также смерть.

112

Белый Владыка [...] грохот вальков на закате. Белый Владыка — один из пяти Мировых Владык, правитель Запада. Его именем была названа крепость Води. Именно о ней здесь и идет речь. Обычно у городских стен, где протекала река или был ров с водой, стирали одежду. В старой китайской поэзии стук валька о каменную плиту на берегу реки — привычный знак осени, ибо тогда, прежде чем сложить летнее платье в сундуки, устраивали большую стирку. Упоминанием об осенней стирке заканчивается в стихотворении перечисление примет осени.

113

Куйфу (Куйчжоу) — небольшой город-крепость в верхнем течении р. Янцзы, в горах провинции Сычуань. Здесь Ду Фу прожил два года (766-767 гг.), спасаясь от бедствий "смутного времени". Все стихотворение пронизано воспоминаниями о прошлом, о родных местах.

114

Северный Ковш — созвездие Большой Медведицы.

115

Обезьяны вопят... слезы душа при третьем их крике льет. — Эта строка заимствована из старинной охотничьей песни, приведенной в «Книге вод» при описании ущелий провинции Сычуань. В ней сказано: «Кричат обезьяны. И при третьем их крике слезы уже льются у меня на одежду».

116

...восьмой луны плот. — Существует старинная китайская легенда о том, что некто «в восьмой луне», что приблизительно соответствует сентябрю, увидел на берегу моря выстроенный плот, отправился на нем в путешествие и достиг самого Млечного Пути. В стихотворении речь идет тоже об осени, но поэт сомневается, что ему в его странствиях удастся чего-то достигнуть.

117

Куан Хэн — советник императора Юаньди (48-33 гг. до н. э.), известный своей мудростью.

118

Книгам... — В китайском тексте стоит «цзин», что в буквальном смысле означает «основу ткани», а в переносном — «основу учения», «канон». Этим словом обозначались, в частности, памятники конфуцианского канона: «Шицзин» — «Книга песен», «Ицзин» — «Книга перемен» и др.

119

Лю Сян (77-6 гг. до н. э.) — член императорского клана Лю, крупнейший эрудит своего времени; посвятил всю жизнь собиранию и упорядочению литературного наследия древности, и в первую очередь конфуцианских книг.

120

На Пяти Холмах... Пять Холмов (Улин) — район в столице, где жила знать.

121

На северных заставах гром [...] переные указы. — В средневековом Китае в знак срочности в дощечки, между которыми лежало послание, втыкались птичьи перья. В стихотворении отправка таких указов на запад и гром сигнальных барабанов, доносящийся с севера, говорят о том, что кочевники идут в наступление со всех сторон.

122

...драконы спят... — По поверьям китайцев, осенью водяные драконы опускаются на дно и погружаются в спячку; одновременно дракон — символ вельможи, императора (см. след. стихотворение).

123

...дворец Пэнлай... Пэнлай — обитель бессмертных небожителей (см. прим. к с. 88). Однако здесь скорее всего имеется в виду загородный императорский дворец Дамингун. Планы реальный и сказочный тесно переплетены в стихотворении — тем более что построение самой императорской резиденции тщательно копировало мифические «заоблачные чертоги». Например, во дворце, как и у мифической владычицы Запада Сиванму, был «яшмовый пруд» (Яочи), только купалась в нем фаворитка императора Ян Гуйфэй.

124

Наньшань (Чжуннаньшань) — букв. «Южные горы» — были расположены к югу от дворца Дамингун.

125

Злащеный столп Чэнлу... Столп Чэнлу (принимающий росу) представлял собой стоявшее перед императорским дворцом медное изваяние небожителя с чашей в руке. В чаше собиралась утренняя роса — божественное питье, дающее здоровье и долголетие. Ко времени Ду Фу столпа давно уже не существовало.

126

...фиолетовая мгла уже заставу Хань обволокла. — Имеется в виду видимая дымка, в которой как бы концентрируется животворящий эфир «янци», окружающий бессмертного. По преданию, когда Лаоцзы, решив уйти на запад, приблизился к пограничной заставе Хань, начальник заставы узнал совершенномудрого человека по этой дымке.

127

...у лазоревой цепи влачил на перекличке цепь стыда? — Лазоревая цепь была нарисована на воротах дворцового квартала. Здесь по утрам, прежде чем впустить чиновников внутрь, им устраивали перекличку.

128

Страх За Спиной (Цзюйтан) — прославленное своей дикой красотой ущелье, через которое пробивается река Янцзы.

129

Венчик Цветка, двойная стена... — Венчиком цветка (Хуаэ) называлась одна из башен императорского дворца; от нее шла массивная стена с прогулочной дорожкой, обнесенная высоким парапетом. Призрачные видения далекой столицы возникают у Ду Фу на фоне картин окружающей его дикой природы.

130

Озерная гладь Куньмин [...] стяги Уди... Озеро Куньмин в окрестностях столицы было создано по приказу «Воинственного государя» императора Уди (140-86 гг. до н. э.), прославившегося своими завоеваниями. Перед нами снова стихотворение-воспоминание, где за реальными картинами столицы возникают видения далекого и славного прошлого страны.

131

Ткачиха надежду ткет... — намек на широкоизвестную легенду о Пастухе и Ткачихе, до сих пор бытующую в Китае. Дочь Небесного Владыки (звезда в созвездии Лиры) была искусной ткачихой, ткавшей бесконечную облачную парчу в небесах. Когда же отец выдал ее за Пастуха (звезда в созвездии Орла), она, охваченная любовью, совсем забыла о своей обязанности, и разгневанный Небесный Владыка разлучил супругов. Им было разрешено встречаться только раз в году — в седьмой день седьмого лунного месяца; тогда они переправлялись через разделявшую их Небесную Реку (Млечный Путь) по волшебному мосту из сорочьих хвостов. Легенда созвучна с судьбой самого Ду Фу, оторванного от родных мест, семьи и друзей.

132

...хвост каменного кита. — Каменный кит некогда находился посредине озера Куньмин.

133

...старик-рыбак — образ мудрого в своей простоте старца, заимствованный у Цюй Юаня; Ду Фу прилагает его к себе.

134

Куньу [...] Мэйпи. Куньу — живописная местность, Юйсу — горная речка, Лиловая башня — горный пик; Мэйпи — высокогорное озеро. Все эти географические реалии (Куньу, Юйсу, Лиловая башня, Мэйпи) находились к югу от столицы, в огромном императорском парке. Поэт вспоминает столицу, сопоставляя печальное настоящее и идеализируемое им прошлое.

135

...гнездо фениксов... Феникс (фэнхуан) — мифическая птица, сочетающая в своем облике черты разных животных (куриная голова, змеиная шея, спина, как у черепахи, чешуйчатое тело дракона и т. п.; изображения ее более всего напоминают павлина). Присутствие феникса считалось признаком процветания страны и благоденствия народа, ибо в золотой век древности "фениксы кормились близ городских стен". Конфуций с горечью говорит о том, что в его век "феникс не прилетает". Ду Фу не случайно упоминает о фениксах в прошлом как о птицах, "прилетавших в наш край", подчеркивая, что время расцвета страны миновало.

136

С сянями плыли... Сянь — даосский бессмертный. В эту категорию входят очень разные по характеру персонажи, но чаще всего это добродетельный человек, который благодаря непорочной жизни и приему волшебного эликсира бессмертия обретает "жизнь вечную". Сяни могли быть "земными", удалившимися от мира, и "небесными", вознесшимися на облаке жизненного эфира или на белом журавле к небесам. Все они обладали сверхъестественными способностями. Иногда это слово иносказательно прилагалось к тем, кто презрел условности и бежал "мирской скверны".

137

Звуки хуского рога... Xу — общее название кочевых племен, живших на северных и северо-западных границах Китая и совершавших набеги на китайские земли.

138

... с лоянцами... — имеются в виду жители второй после Чанъани столицы Китая, города Лоян.

139

Утуны — широколистные деревья из семейства платановых.

140

"Стихи в древнем стиле". — Обращение к древности было традиционно в китайской поэзии. Древность всегда мыслилась недостижимым идеалом, на который, однако же, следовало равняться. Если люди нашего времени ориентированы на настоящее и будущее, то взгляды китайцев были принципиально обращены к прошлому. В мифическом прошлом "золотого века" видели царство справедливости и всеобщего благоденствия, в творениях предшественников — нескудеющий источник возвышенных мыслей и чувств. Начиная с эпохи Шести династий появляется новая конкретная форма обращения к древности — подражания созданным в I в. — безымянным "древним стихам" с их темами: кратковременность жизни, непрочность человеческого существования и т. п. Этот "жанр" мы найдем в творчестве множества поэтов. Позднее, когда в эпоху Тан в поэзии окончательно утвердился "регулярный" стих строго регламентированной формы, од ним из путей обращения к древности стало создание "стихов в древнем стиле" — несколько архаичных, но в то же время более свободных и раскованных, не связанных слишком строгими правилами чередования тонов.

141

...в духе поэзии Цзя Дао. Цзя Дао (VIII — IX вв.) был буддийским монахом. Знаменитый Хань Юй (768-824 гг.), императорский министр и один из вдохновителей литературного "движения за возврат к древности", восхищался талантом Цзя Дао и уговаривал того вернуться "в мир", дабы употребить свои способности на благо государства. Однако чиновничьих экзаменов тот поначалу выдержать не сумел и получил государственную должность много позже, уже после смерти Хань Юя. Писал стихи в подражание народным песням юэфу и др.

142

Мне снится: славный муж [...] на южный лад. — Не совсем ясно, кого подразумевает под «славным мужем» Оуян Сю. Быть может, это древний мудрец Конфуций, к образу которого вполне приложимы слова стихотворения: «пришел из тьмы времен»; он тоже любил играть на цине, хотя и не одобрял песен «на южный лад». Быть может, это Цзя Дао, которому поэт подражает.

143

Когда-то поражали красотой Гор Южных ослепительные выси... — У подножья Южных Гор (Наньшань) некогда проводил на лоне природы свои дни великий китайский поэт Тао Юаньмин (см. о нем прим. к с. 117), и эти горы не раз упоминаются в его стихах. Многие мотивы в стихах Оуян Сю (вина, хризантемы, возвращения к "полям и садам") — своеобразная перекличка с Тао Юаньмином. В этом и последующих пейзажных стихотворениях Оуян Сю не без влияния своего предшественника рисует некую идеализированную картину жизни крестьян, противопоставляя ей "мирскую суету" города. Стихи написаны после ухода Оуян Сю с поста первого министра (цзайсяна), во время вынужденного пребывания вдали от столицы.

144

Жэнь — китайская мера длины, около 2,5 м.

145

Бугу — небольшая птица; по народным поверьям, предвестница богатого урожая

146

...у циньинского старожила... Циньин — одна из местностей, где Оуян Сю жил в изгнании.

147

Ичуань — местность, расположенная в бассейне реки И (ныне провинция Цзянсу), где одно время жил поэт.

148

Ланъе — эту местность поэт посетил, путешествуя по Центральной равнине (Чжунъюани).

149

Где-то сорванный горный цветок... Упоминание о цветке здесь символизирует уверенность в стойкости друзей. Смысл в том, что хотя из-за происков высокопоставленных бюрократов (Ли Дин, Шу Дань, Хуэй Цин, Чжан Чунь и др.) единомышленники поэта ныне разобщены, однако они не сломлены духом и их правое дело по-прежнему животворно.

150

... в Шибине. Шибин — горная местность в районе среднего течения Янцзы, где одно время жил поэт.

151

...Над вершинами пиков луна! — Как уже говорилось выше, луна — традиционный образ китайской поэзии. Здесь луна олицетворяет добрые воспоминания о близких и родных людях.

152

Посвящаю Лю Юаньфу. [...] Юньчжоу. Лю Юаньфу был правителем округа. Оуян Сю рассчитывал на покровительство Лю Юаньфу, которого и прославляет в своем стихотворении под именем Благородного Мужа.

153

Вторя Шэнъюю, пишу о чувствах... Шэнъюй — второе имя Мэй Яочэня (1002-1060), одного из крупнейших поэтов эпохи Сун, близкого друга Оуян Сю. Примечательно, что Мэй Яочэнь прославился не столько романсами, очень популярными в его эпоху, сколько стихами более строгой и чисто литературной формы — ши. Однако в этой традиционной форме он тяготел к новаторству. "Прекрасны те стихи, где мысль нова, слова искусны и есть нечто, еще не сказанное предшественниками", — писал он. Мэй Яочэнь известен также как историк.

154

... к долине Ина! — Эти стихи скорее всего были навеяны благородным образом великого Цюй Юаня; этот образ влечет воображение поэта "к долине Ина" — реки, где стояла одноименная столица древнего царства Чу и где жил когда-то сам Цюй Юань (этому городу посвящены его скорбные стихи "Плачу по столице Ину").

155

Чжунду ("Срединная Переправа") — название горной реки. Стихотворение проникнуто грустью из-за вынужденного бездействия, невозможности вернуться к активной общественной жизни.

156

... в Силине... Силинь («Западный Лес») — местность на берегу Хуанхэ.

157

В Середину осени... Середина осени (Чжунцю) — народный праздник, отмечаемый в Китае и поныне. Приходится на пятнадцатый день восьмого месяца по лунному календарю; связан с окончанием сбора урожая.

158

Черепаха [...] коричное дерево... — в такие образы претворялись в сознании китайцев древности и средневековья темные пятна на луне. Эти образы были также символами долголетия.

159

Герой древности Ван Цзыю [...] Тао Юаньмин [...] останавливал [...] свой паланкин. Ван Цзыю (IV в.) — сын знаменитого китайского художника и каллиграфа Ван Сичжи; был известен своим пренебрежением к условностям и стремлением к «естественности». Отрывок из средневекового рассказа о том, как Ван Цзыю следовал «ветру и потоку» своих душевных движений, цитируется во вступительной статье.

Тао Юаньмин, или Тао Цянь (365-427 гг.), — великий поэт эпохи Шести династий. Он оставил карьеру чиновника ради простой жизни на лоне природы и, как сам говорил, «возвратился к садам и полям». Его поэзия возвышенна, благородна и вместе с тем безыскусна, она как бы сошла с котурн старинной вычурности. Академик В. М. Алексеев писал в свое время о Тао, что тот «первым освободил поэзию от придворных связей и общественно-исповедных кастовых обязательств, наложенных веками на китайского ученого поэта». Не всегда считался Тао Юаньмин с этими «кастовыми обязательствами» и в своем собственном поведении.

Слова о том, что, «почуяв запах вина, он останавливал в дороге свой паланкин», говорят не столько о его пристрастии к вину, сколько о подчеркнутом пренебрежении «правилами хорошего тона» — знаменитыми «китайскими церемониями». Как и Ван Цзыю, Тао следовал велению собственных чувств.

160

...в день праздника Цинмин... Цинмин (прозрачная ясность) — пятый из двадцати четырех сезонов сельскохозяйственных работ по китайскому календарю. Праздник Цинмин отмечается в пятый и шестой дни четвертого месяца и знаменует начало весенних полевых работ. Поскольку в этот день приносились жертвы предкам, он постепенно стал днем поминовения умерших.

161

Как ляодунский аист, я... — Полуостров Ляодун находился на далекой окраине тогдашнего Китая; упоминание о нем как бы подчеркивает тот огромный жизненный путь, который был пройден поэтом.

162

Трактиры с ярко-красными флажками... — В Китае с древних времен было принято вывешивать перед питейными заведениями на длинном шесте яркий флаг с иероглифом "вино".

163

И флейты неродной напев... — Царство Чу считалось в Древнем Китае в известной степени варварским, из-за населявших его некитайских народностей. Присутствие некитайского этнического элемента продолжало ощущаться здесь и в средние века. Вот почему поэт говорит о "неродном напеве".

164

Цзянъу — часть земель древнекитайского царства У, расположенных в нижнем течении реки Янцзыцзян, на юге нынешней провинции Цзянсу и на севере и востоке провинции Чжэцзян.

165

...добрая слава Цяньтана... Цяньтан — старое название города Ханчжоу, «жемчужины» Китая, и протекавшей там реки. Город, окруженный цепью живописных озер, прорезанный судоходными каналами, славился своими прекрасными пейзажами и историческими достопримечательностями. «На небе — рай, на земле — Ханчжоу!» — гласит китайская пословица, выражавшая восхищение этим удивительным по красоте местом. Многие поэты воспевали в своих стихах Ханчжоу и озеро (или можно сказать, озера) Сиху — несколько таких произведений включено в наш сборник (Оуян Сю, Су Ши (Су Дунпо) и др.).

166

...славился он всегда. — Существует легенда, согласно которой повелитель империи Цзинь, созданной захватчиками-чжурчжэнями, прочитав это стихотворение, воспылал желанием скорее перейти Янцзы и овладеть городом Ханчжоу.

167

Гуйхуа — цветы коричного дерева; популярный образ китайской поэзии.

168

Си Ши — легендарная красавица (V в. до н. э.), жившая в царстве Юэ. Когда царь Юэ потерпел поражение в войне с царем У, он подарил ее победителю и та погубила его, заставив позабыть о государственных делах. Одержав, наконец, победу над своим давним соперником, царь Юэ утопил Си Ши в озере, так как считал ее слишком опасным приобретением. Си Ши считалась олицетворением женской красоты.

169

Цзячжоу — старое название современного города Цзядин в провинции Сычуань. Стихотворение написано в 1059 г., когда Су Ши вместе со своим отцом, знаменитым литератором Су Сюнем, и младшим братом Су Цзыю (это имя еще будет встречаться в стихах Су Ши) путешествовали по р. Янцзы.

170

Русло Цзиньшуя [...] Воды Маньцзяна... Цзиньшуй, Маньцзян — притоки р. Янцзы; ныне называются соответственно Минцзян и Цинъицзян.

171

Каменный Будда глядит со скалы на нас... — согласно записи в путевом дневнике Су Ши, это изваяние было воздвигнуто в месте слияния реки Маньцзян и Янцзы; его создатели изобразили «Будду будущего», бодисатву Майтрейю, который должен прийти, чтобы избавить человечество от зла и несчастий; изваяния Майтрейи встречались по всему Китаю; его обычно изображали с большим животом и лучезарной улыбкой, полувозлежащим в свободной позе, олицетворяющим собой довольство и счастье.

172

«Надпись на стене Храма Западного Леса». — Писать свои стихи на стенах придорожных храмов и харчевен было в средние века у китайских поэтов традицией.

173

...на нее взглянуть. — Содержание стихотворения созвучно тому месту, где поэт его начертал. В нем явственно проводится буддийская идея об иллюзорности окружающего мира. Речь идет о том, что наши органы чувств не в состоянии проникнуть в суть вещей и по-разному представляют нам одну и ту же вещь в зависимости от места и времени.

174

Цзинчжоу — город на берегу р. Янцзы, центр одноименного округа Сунской империи (ныне город Цзянлин). Здесь семья Су Ши закончила свой путь по реке и далее следовала в столицу — город Бяньцзин (Кайфэн) — уже по суше.

175

...и не слышно нигде царства Чуского горестных слов! — Имеются в виду стихи уроженца этих мест великого поэта Цюй Юаня, в которых говорилось о несправедливости жизни и коварстве людей.

176

...распрощался с Цзыю у западных ворот Чжэньчжоу. — Стихотворение написано в 1061 г., когда Су Ши получил должность судейского чиновника и должен был покинуть родные места. Проводить его до ближайшего города Чжэньчжоу отправился младший брат Су Цзыю.

177

В детстве так решили... — Су Ши и Цзыю дали в детстве друг другу слово, что будут всегда вспоминать друг друга каждую дождливую ночь.

178

Храм Золотой Горы находился на горе посреди реки Янцзы, близ современного города Чжэньцзяна (провинция Цзянсу). С этой горой были связаны различные легенды. "Золотой" гору назвали потому, что когда-то здесь добывали золото.

179

А во вторую стражу... По старинному обычаю, ночное время в Китае делилось на пять отрезков по два часа каждый. В городах и селах в эти часы сменялись стражники, а также отбивалось время.

180

... Храма Счастливых Предзнаменований. — Этот храм во времена Су Ши славился своими несравненными по красоте пионами.

181

Кто из людей подобен господину, которого зовут Учитель Су? — Здесь Су Ши шутливо говорит о себе.

182

Храм Желтого Вола (Хуанню мяо) — был расположен в живописном месте на горе у р. Янцзы, там, где ее путь преграждали опасные пороги. Считалось, что бык помог мифическому императору Юю усмирить воды всемирного потопа. Спускаясь или поднимаясь по Янцзы, путники в течение долгого времени видели гору и храм; многие поэты посвятили Храму Желтого Вола свои стихи, каждый интерпретируя тему по-своему. Для Ли Бо, например, встреча с Храмом Желтого Вола послужила отправной точкой для раздумий о быстротечности жизни:

Оуян Сю писал о таинственной силе Желтого Быка, как бы притягивавшего к себе путешественников и не дававшего им уйти:

У Чжан Вэньчжуна храм и гора ассоциировались с могучим повелителем речной стихии:

Поэт Лу Ю описывает этот храм в своем путевом дневнике и приводит народную поговорку: «Утром и вечером видишь Желтого Вола. День сменяет ночь, а Желтый Вол все еще перед тобой». В стихотворении Су Ши традиционная тема приобретает новый оттенок. Су Ши задумывается о судьбе тех, чья жизнь исполнена тяжелого труда и заботы.

183

Чан Э... — имеется в виду фея луны. См. прим. к с. 213.

184

Чжан Сянь (XI в.) — поэт современник Су Ши.

185

Феникс — здесь название горы.

186

Хуанчжоу — название старинного округа на территории нынешней провинции Хубэй.

187

Цы — традиционный поэтический жанр, название которого обычно переводится как «романс». Возник в VIII в. на основе творчества городских певиц и певцов. Стихи цы первоначально создавались как тексты песен на определенную мелодию — ею определялся размер строки и строфы. Особую популярность этот жанр приобрел уже при династии Сун, став доминирующим в поэзии того времени.

188

Ковш звездный... — имеется в виду так называемый Северный Ковш, т. е. созвездие Большой Медведицы.

189

Линьгао — название усадьбы, принадлежавшей Су Ши в горах Хуанган (на территории нынешней провинции Хубэй).

190

Дунпо (букв. «восточный склон») — название небольшого имения, купленного поэтом в округе Хуанчжоу (на территории нынешней провинции Хубэй). Это название он взял себе в качестве литературного псевдонима (Су Дунпо — «Су из Дунпо»). В имении Дунпо Су Ши (Су Дунпо) прожил несколько лет, будучи «не у дел» и отдавая свой досуг поэзии и природе. В путевом дневнике поэта Лу Ю есть следующее описание этого места: «С утра отправился в усадьбу, носящую название Дунпо. За городскими воротами на восток то возвышаются, то опускаются холмы, а при подходе к Дунпо — ровное необозримое поле. Но на востоке находится довольно высокий холм. Сохранился домик из трех комнат. На голове каменной черепахи написано: «Беседка отшельника». Вниз от беседки на юг — весьма внушительный павильон. На всех четырех стенах нарисован снег. В зале находится скульптурное изображение господина Су: на нем черная шапка, коричневый халат на меху, в руках посох. Это и есть Сюэтан («Снежный зал»). На восток от павильона растет большая ива. По преданию, ее посадил сам господин Су. Прямо на юг — мостик... Обычно под ним нет воды, и только после дождя течет ручеек. Когда-то через ручей был положен плоский камень...» (пер. Е. Серебрякова).

191

Уцзян — река в провинции Хубэй.

192

Я девушкам об этом говорю, лист тутовый срывающим с ветвей. — Сбор тутового листа для выкармливания шелкопрядов был традиционным женским занятием. Здесь, в тутовых рощах, обычно возле дорог и тропинок, вдали от бдительного ока старших членов семьи, молодые женщины и девушки получали редкую возможность обменяться взглядом, перекинуться словом с посторонним мужчиной. Со времен глубокой древности выражение «встреча в тутах» стало синонимом любовного свидания.

193

"Фу о Красных Скалах". — Фу обычно переводится на русский язык словом "ода" или "поэма". Для произведений Су Ши и его современников больше подходит второе, ибо в их фу уже отсутствуют витиеватость и пышность слога, нарочитая гиперболизация образов, возвышенность стиля, характерные для древних од (например, Сун Юя или Сыма Сянжу). Фу Су Ши — это небольшие поэмы философского содержания, отклик поэта на политические события его времени. От древних фу он наследует прежде всего более или менее свободную организацию стиха. Красные Скалы (Чиби — букв, "красные стены") — название ущелья недалеко от Ханькоу в нынешней провинции Хубэй. Оно известно в китайской истории как место кровавой битвы, происшедшей здесь в 209 г. См. об этом прим. к с. 150

194

Год жэньсюй — пятьдесят девятый год китайского шестидесятилетнего цикла; в данном случае соответствует 1082 г. европейского летосчисления.

195

...в тысячу цинов... Цин — мера площади, около 6,67 га.

196

...Из корицы ладья — о-о-си! — Из орхидеи весло... — По китайским поверьям, существа «не от мира сего» — бессмертные небожители, феи, духи — могли плавать по воде, превращая в лодку любой листок или травинку. Известен рассказ о плавании одного из восьми сяней — Ли Тегуая — на листе бамбука. У автора VI в. Лю Ицина есть рассказ о том, как некто Люй Цю встретил на озере, заросшем тростником, оборотня: «Видит — какая-то юная дева плавает в челноке, собирает водяные орехи, а платье на ней из листьев лотоса. Он спросил:

— Если ты, девушка, не бес скажи, где раздобыла такую одежду?

Девушка, несколько смутившись, ответила:

— Разве господин не слыхал стихов:

Все еще сохраняя смущенный вид, она развернула челнок, поправила весло и, немного помешкав, поплыла прочь. Люй Цю пустил стрелу из лука ей вслед, видит: подбил выдру. Челнок же, на котором она плыла, оказался сплетен из листочков ряски и водорослей».

197

Посветлела луна, звезды стали редеть... — эти строки заимствованы из произведения Цао Цао (второе имя — Мэндэ).

198

Цао Мэндэ (Цао Цао) — один из трех военных гегемонов, поделивших между собой Китай в III в. («эпоха Троецарствия»), Цао Мэндэ (впоследствии — основатель династии Вэй) был в числе крупнейших поэтов своего времени. Стихи Цао Мэндэ, о которых идет речь, написаны на мотив народной «Отрывистой песни» («Дуаньгэ син»).

199

Сякоу — место встречи армий царств Шу и У перед битвой у Красных Скал в 209 г.

200

Учан — город на р. Янцзы (в современной провинции Хубэй).

201

Это здесь Чжоу Лан проучил так жестоко Мэндэ! — Речь идет о знаменитой битве на реке Янцзы, в которой достигший к этому времени огромного могущества Цао Мэндэ потерпел поражение. По инициативе полководца Чжоу Лана (Чжоу Юя, 174-218 гг.), здесь огромному флоту Цао Мэндэ противостояли объединенные силы двух других царств — Шу и У. По наущению подосланного лазутчика, предсказавшего бурю, суда Цао Мэндэ были скреплены между собой цепями. Затем к ним пришвартовались прибывшие якобы для капитуляции, груженные сухим тростником корабли Чжоу Лана, флот Цао был подожжен и сгорел дотла, множество воинов погибло, а он сам вынужден был на время отказаться от своих честолюбивых планов.

202

Чанцзян («Великая река») — другое название р. Янцзы.

203

«Фу о тайфуне». — Примечательно, что слово «тайфун» китайского происхождения (букв. «очень большой ветер», «ураган»). Поэма о тайфуне написана Су Ши незадолго до смерти, на севере полудикого тогда о. Хайнань. Она полна скорбных мыслей о бренности человеческого существования, о быстротечности жизни, подобной блеску молнии.

204

Наньюэ — древнее царство на территории современных южнокитайских провинций Гуандун и Гуанси; одноименная летопись «Наньюэ» описывает исторические события, связанные с югом Китая.

205

Сиань — местность на юге современной китайской провинции Гуандун.

206

«Удивительная хроника горных вершин» («Линбяо лун») — составлена Лю Сюнем в эпоху Тан; представляет собой географическое описание юга Китая.

207

В Середину осеннюю... — имеется в виду праздник Середины осени. См. прим. к с. 117.

208

... молил черепаху предвестие доброе дать... — В древности, а также в средние века в Китае существовал обычай гадания по панцирю черепахи. В панцире делалось небольшое углубление, которое затем прижигалось, направление получившихся трещин давало альтернативное значение доброго или дурного предзнаменования.

209

Птица Пэн — образ, которым открывается даосская книга "Чжуанцзы": "Есть в северных пучинах рыба, имя ей — Гунь. Велика Гунь, неведомо, сколько в ней тысяч ли. Превращается Гунь в птицу, имя которой — Пэн. Неведомо, сколько тысяч ли длиной ее спина. В гневе взлетает она, и крылья ее словно нависшие в небе тучи. Вот какова эта птица! Сделав круг над океаном, устремляется в южное море, южное же море — это водоем неба... Когда Пэн устремляется в южное море, волны бьют на три тысячи ли. Обопрется о вихрь и взмывает на девяносто тысяч ли вверх, а, улетевши, шесть лун потом отдыхает" (Пер. И. Лисевича).

210

День поминовенья — имеется в виду День холодной пищи, накануне праздника весны (китайского Нового года). По традиции, в эти дни запрещалось разжигать очаг и употреблять горячую пищу. По мнению ученых, этот обычай возник в отдаленные времена, когда китайские племена чжоусцев только переходили к оседлости: каждый раз с приходом весны, уходя со старого места, они гасили огни и зажигали их уже только на новом месте, выжигая лес для хлебопашества. Однако китайская легенда предлагает нам более живописный вариант происхождения Дня холодной пищи.

В период междоусобной борьбы в Китае, в VI в. до н. э., один из князей с немногочисленными слугами вынужден был бежать от своих врагов в пустынную местность. Здесь их настиг голод. Когда князь был уже на пороге гибели, его верный оруженосец Цзе Цзытуй, отрезав кусок мяса от собственной ноги, сварил его для господина и тем спас его от голодной смерти. Князь же оказался неблагодарным. Избегнув гибели и одержав победу, он позабыл верного слугу. А когда вспомнил и почувствовал раскаяние, оказалось, что тот ушел от мира и живет отшельником в горном лесу. Ни просьбы князя, ни подарки, ни обещания не смогли вернуть пустынника обратно на княжескую службу. Гордый князь хотел во что бы то ни стало добиться своего — он приказал поджечь лес, в котором скрывался бывший слуга, чтобы выгнать его оттуда, как зверя. Но тот предпочел погибнуть в огне, нежели служить человеку недостойному. Потрясенный этим поступком, князь приказал, чтобы впредь в этот день в память о гибели Цзе Цзытуя ни в одном доме не зажигали огня.

211

Шуанси — река на юге Китая (в современной провинции Чжэцзян).

212

Девятый день грядет луны девятой... — имеется в виду осенний праздник Чунъян, когда было принято устраивать веселые прогулки, пикники в горах, пить вино, настоенное на лепестках осеннего цветка — хризантемы. Приближение этого праздника пробуждает у Ли Цинчжао горькие воспоминания о прежних счастливых днях.

213

...в выси подоблачной гриф... — имеется в виду гигантская птица Пэн (см. прим. к с. 153). Здесь этот образ является символом высоких устремлений благородного человека.

214

Саньшань (Три горы) — горные обители бессмертных: Пэнлай, Инчжоу и Фанчжан. Всем образным строем стихотворения Ли Цинчжао хочет сказать, что годы лишений не сломили ее и она по-прежнему верна высокому поэтическому призванию, которое сродни судьбе небожителя.

215

На ложе из тэна... Тэн — ползучее растение, из которого плетут циновки.

216

Юаньсяо — пятнадцатый день первого месяца по лунному календарю; окончание весенних празднеств.

217

Чжунчжоу — столичный округ, где находился центр сунской империи — город Бяньцзин (ныне Кайфэн). За год до того как были написаны эти строки, в 1127 г., армия чжурчжэней захватила Бяньцзин; родина поэтессы оказалась во власти врагов. Столица империи была перенесена на юг, в г. Цзиньлин (ныне Нанкин), куда переехала Ли Цинчжао. Здесь, в новой столице, поэтесса вспоминает любимого мужа, счастливое прошлое. Слова о Чжунчжоу — это не только выражение собственного горя, но и напоминание о судьбах родины, о бедствиях народа.

218

...Хэ Сунь из Янчжоу... Xэ Сунь — поэт IV в. Янчжоу — округ в нижнем течении реки Янцзы.

219

...к Храму Белого Императора. Храм Белого Императора (Боди мяо) был воздвигнут в память правителя царства Шу, Гунсуня Шу. Он не покорился первому императору новой Восточно-Ханьской династии — Гуан Уди и повел свою армию на битву с превосходящими силами противника, потерпел поражение и сам пал в битве.

220

Подвиг Юя... Юй (иногда — Великий Юй) — основатель легендарной династии Ся, якобы живший в конце III тысячелетия до н. э. Мифы рисуют его усмирителем потопа, с которым не удавалось справиться его предшественникам. Юй прорыл каналы по всему Китаю и спустил воды в океан, вернул людей, ютившихся на вершинах гор, на прежние плодородные земли, разогнал змей и драконов, установил порядок и благоденствие. Юй обычно изображался прилежным тружеником, с загрубевшими руками, забывшим о радостях семейного очага. Его подвиг — это подвиг труда.

221

Яньюй — так называлась подводная скала вблизи ущелья Цюйтан; она обнажалась зимой, когда уровень Янцзы был низок.

222

Фэнцяо — древний храм в г. Сучжоу (современная провинция Цзянсу, на востоке Китая).

223

Бошань — горы, располагавшиеся на юго-западной окраине средневекового Китая (территория современных провинций Шэньси и Сычуань).

224

...к горам Цзянмэнь. Горы Цзянмэнь располагаются на территории современной провинции Сычуань.

225

Но в той тыкве лекарства... — В старом Китае было принято носить лекарства в высушенной пустой тыкве-горлянке. С такой тыквой обычно изображается один из восьми даосских сяней-бессмертных Ли Тегуай.

226

Если сгладить Цзюньшань, были б воды Сянцзяна видны! — реминисценция из стихотворения Ли Бо "Охмелев от вина, вместе с Ланьшу гуляем по берегу Дунтинху". Горы Цзюньшань были расположены неподалеку от этого озера, а о реке Сян говорилось выше, прим. к с 79.

227

Если ветви срубить, то луна бы пробилась в окно! — Лу Ю перефразировал слова Ду Фу из его стихотворения "Ночью в шестой день первого месяца посвящаю луне...", где сказано: "Если дерево коричное сможешь срубить топором, то увидишь сияние ясной полночной луны" (по китайским представлениям, на луне тоже росло такое дерево). Здесь с помощью литературных реминисценций Лу Ю хочет сказать о том, что бесполезно теперь для него строить планы, ибо они неосуществимы — слишком велики преграды, а время ушло.

228

...мимо трех утесов Линшаньских гор. Линшань — горы, находившиеся на территории современной провинции Чжэцзян.

229

Фанвэн — литературный псевдоним Лу Ю.

230

"Около Чуской стены". — Имеется в виду оборонительная стена древнего южнокитайского царства Чу, построенная вдоль берега р. Янцзы. Вероятно, именно это место описывал позднее в прозе Лу Ю: "Мы дошли до храма Цыцзиюань селения Бошаши. Познакомились с настоятелем Чжи Цзянем и спросили его, почему местность называется Чэнся ("У стены"). Он ответил, что за храмом до сих пор стоит древняя стена времен царства Чу. После его пояснения я пошел на нее посмотреть. Стена находится на холме, отгороженный ею участок очень маленький. На юге и севере — ворота, первые выходят к реке напротив ущелья Желтого Быка" (Пер. Е. Серебрякова).

231

...Муж Великий. Под "Великим Мужем" подразумевается поэт Цюй Юань, образец благородства и непреклонности.

232

...около Храма Восточных Лесов. Храм Восточных Лесов находился недалеко от р. Цзюцзян (современная провинция Цзянси).

233

... склоны гор Сисай... Местоположение гор Сисай — на территории современной провинции Хубэй.

234

Шао и Фу — уезды, находившиеся на территории современной провинции Цзянси.

235

... у Юйских стен в бою. — Имеется в виду пограничная крепость Юйгуань (Яшмовая застава).

236

...в Ханьском лесу ни души. Тишина в Циньгуане. Ханьский лес (Ханьлинь), Циньгуань — владения императоров ханьской династии (II в. до н. э. — II в. н. э.), считавшиеся «исконными землями» китайской империи. Во времена Лу Ю эти земли были захвачены чужеземцами-чжурчжэнями. Говоря о том, что ныне на этих землях «ни души» и царит тишина, поэт хочет сказать, что север страны, к которому устремлены все его помыслы, опустошен и обезлюдел.

237

...то снизошел к нам легендарный Шунь. Дождь застучал о высохший карниз... Шунь (ок. 2179-2140 гг. до н. э.) — легендарный правитель Китая. Время его царствования конфуцианцы почитали золотым веком, а его самого — образцовым, «совершенномудрым» государем. По поверьям, бытовавшим на юге Китая, урожайный год или своевременный дождь объяснялись заботой Шуня, превратившегося в божество.

238

С томом Тао Цяня... — речь идет о великом китайском поэте Тао Юаньмине. См. о нем прим. к с. 117.

239

... пленников дальних освободить не смели... Тема воинов и вообще соотечественников, страдающих в чужеземном плену, получает в сунской поэзии особенное развитие. Сунские императоры, изнурявшие своих подданных бесконечными поборами на военные нужды, оказались неспособными склонить военное счастье на свою сторону и освободить утраченные земли. Постоянно повторяющийся мотив пленников — один из аспектов темы бедствий народных.

240

... в Чэньюане [...] где распрощался с Тан Ши. Чэньюань — живописный лесопарк, существовавший некогда в уезде Шаосин (территория нынешней провинции Чжэцзян), где поэт встречался со своей женой Тан Ши. Лу Ю горячо любил ее, однако должен был с ней разлучиться по воле своей матери. Такая жизненная ситуация была достаточно распространенной в старом Китае, где первой обязанностью невестки считалось услужение свекру и свекрови, а почтительный сын обязан был подчиняться приказу матери. Впервые подобная драма была описана в народной поэме "Стихи о жене Цзяо Чжунцина", созданной еще на рубеже нашей эры, — там герой и героиня кончают с собой, чтобы соединиться за гробом, а жестокая мать наказана одиночеством. С 1165 по 1206 г. Лу Ю написал целый цикл стихотворений, посвященных Тан Ши; стихотворение, приведенное в нашем сборнике, создано после того, как супруги навсегда расстались.

241

...в Лучжэньском бассейне... Лучжэньский бассейн находился в Чэньюане возле буддийского храма Лучжэнь сы.

242

... увлажненная груша морская. — Речь идет о колючем кустарнике, который цветет весной яркими красно-белыми цветами.

243

...считают [...] Янь Гуанем... Янь Гуань — друг юности прославленного "воинственного императора" ханьской династии Уди (140-86 гг. до н. э.). Взойдя на престол, новый государь пожелал возвысить своего старого друга, однако тот предпочел удалиться в деревню и жить простой сельской жизнью, занимаясь рыбной ловлей и хлебопашеством. Лу Ю хочет сказать, что он не так знатен, как полагают его новые знакомцы в далекой провинции.

244

...по дороге в Лэйян... Лэйян — местность на территории современной провинции Хунань.

245

В заветной шапочке и с веером пред войском провел я юность... — Поэт хочет сравнить себя с прославленным стратегом эпохи Троецарствия Чжугэ Ляном. Тот всем видом и поведением всегда подчеркивал свой «невоинственный» характер. В отличие от других полководцев носил в сражениях шапочку ученого и не расставался с веером. Чжугэ Лян — популярный герой китайского театра и народных сказов о Троецарствии.

246

«Чжаохунь» («Призывание души») — обрядовое песнопение, исполнявшееся над умирающим, с целью попытаться вернуть его душу на землю. Формой подобного песнопения воспользовался некогда Цюй Юаньу чтобы выразить свое отчаяние в канун самоубийства.

247

На проводы Оуян Гожуя... Оуян Гожуй — друг поэта. О нем основоположник неоконфуцианства Чжу Си (1130-1200 гг.) сказал, что человеку с таким именем («Гожуй» — «Слава государства») должно быть суждено великое будущее.

248

...в область У. — Имеются в виду земли древнего царства У, которые находились на территории нынешних провинций Цзянсу, Чжэцзян и др.

249

Ты уплывешь под крышею сампана... Сампан (букв. «три доски») — утлое суденышко, которое до сих пор в ходу у китайских рыбаков, особенно на юге страны.

250

Сунцзян — река, вытекающая из оз. Тайху, близ г. Сучжоу в провинции Цзянсу.

251

...о доблестном Чэнь Пине... Чэнь Пин (II в. до н. э.) — государственный деятель. Родившись в бедной, незнатной семье, добился высокого положения исключительно благодаря личным талантам. Несмотря на интриги соперников, снискал доверие основателя ханьской династии Дю Бана и стал его первым советником, а затем — и первым министром. Известен тем, что шесть раз представлял Лю Бану планы борьбы с врагами и все они имели неизменный успех. Поэт, напоминая о Чэнь Пине, как бы хочет сказать, что и его собственные планы, которые он неоднократно представлял южносунскому двору, возможно, тоже обеспечили бы победу, но они остались лежать втуне.

252

...тиху и току протрубили сигнал... Тиху и току — старинные названия птиц, не поддающиеся идентификации.

253

...вышла Ян Фэй... Ян Фэй (Ян Гуйфэй) — знаменитая красавица, фаворитка императора Сюань Цзуна (712-756 гг.). Нежная привязанность императора к ней длилась почти двадцать лет. Постепенно император все больше пренебрегал государственными делами, а бразды правления забирали в свои руки алчные родственники и ставленники фаворитки. Строительство роскошных загородных дворцов, пышные пиры и т. д. опустошали казну. Специально были построены шестнадцать прекрасных мраморных бассейнов, чтобы император с Ян Гуйфэй, а также другие придворные, могли купаться при лунном свете и предаваться утонченным удовольствиям (купание Ян Гуйфэй, о котором говорит здесь поэт, не раз служило темой классической поэзии и живописи). Страна была поставлена на грань краха, мятежники во главе с полководцем Ань Лушанем разгромили столицу и началась пора безвременья (скитания Ду Фу, о которых мы читаем в его стихах, были вызваны этими событиями). Взбунтовавшиеся солдаты императора потребовали смерти Ян Гуйфэй, и престарелый монарх, спасая собственную жизнь, повелел любимой удавиться, однако все последующие годы не мог ее забыть. Трагическая судьба Ян Гуйфэй послужила темой множества художественных произведений; особенно известна «Поэма о вечной печали» Бо Цзюйи (772-846 гг.).

254

Пишу в стиле «Хуацзянь». — Xуацзянь («Среди цветов») — так называлось первое собрание стихотворений в жанре цы, составленное в середине X в. из произведений Вэнь Тинъюня, Вэй Чжуана и еще шестнадцати авторов.

255

...год Ию — сорок шестой год китайского шестидесятилетнего цикла; в дан ном случае соответствует 1149 г. европейского летосчисления.

256

Вороны подлетевшие клюют бумажных денег белые листки. В День холодной пищи было принято посещать могилы предков и жечь около них специально приготовленные для ритуала "бумажные деньги", которые, согласно представлениям китайцев, шли на нужды усопшим в загробном мире.

257

... Идут старухи свахи впереди... — Поэт рисует начало праздника Середины осени.

258

Стоязычка — вид воробья.

259

Над верхом крыши не проходит день... — Изогнутые коньки крыш зачастую были покрыты глазурованной черепицей, в которой с раннего утра до позднего вечера блестело летнее солнце.

260

...от двуречья Чанцзян слишком горы Хуай далеки! — Эти строки написаны в разлуке с родными местами. Поэт долгое время был пленником чжурчжэней и жил в государстве Цзинь (нынешний Северо-Восток Китая).

261

У ворот управы городской [...] без картинок ярких на шелках, без флажков на шапках разноцветных. — Здесь описывается атмосфера праздника, когда подданные шли к губернатору округа с преподношениями и благодарили его за "гуманное правление". В этот весенний день люди надевали праздничное платье с традиционными украшениями ("картинки на шелках", "разноцветные флажки").

262

Прошли драконьих лодок состязанья... — имеется в виду обряд поминовения Цюй Юаня, великого китайского поэта IV-III вв. до н. э., в 5-й день 5-го месяца (праздник Дуаньу). В данном случае поэт выражает печаль по поводу ухода весны.

263

В Шимэне [...] проводы весны. Шимэнь, Дункоу — названия сельских местностей в Центральном Китае (Чжунъюань).

264

...украшает ветка ивы... — Это украшение олицетворяло приход лета

265

... помнят Персика источник... — Здесь имеется в виду старинная легенда о счастливой стране, где живут люди далекого прошлого, существуя как бы в параллельном измерении по отношению к остальному миру. Они "полны какой-то безыскусственной веселости", живут мирной сельской жизнью, и время для них остановилось. Вход в этот "затерянный мир" находится в горной пещере, перед которой без конца и края простираются цветущие персиковые деревья, окружившие чистый источник. Эта легенда, дошедшая до нас прежде всего в изложении Тао Юаньмина, дала жизнь множеству произведений — в поэзии, прозе, живописи. "Пришла весна, воды персиковых цветов разлились повсюду, и не знаешь, где искать чудесный источник", — писал, например, Ван Вэй. Из числа авторов нашего сборника эту тему специально развивал Су Ши. В данном стихотворении упоминание страны Персикового источника в связи с проводами весны выражает надежды жителей Дункоу на счастливый год и богатый урожай.

266

С утра в Чанъани праздник и веселье... Чанъань — столица танского Китая, в китайской поэзии — символ блеска, роскоши и беззаботной жизни. Именно потому и названа она здесь вместо сунской столицы — Бяньцзина, о которой в действительности идет речь.

267

Вторя Ли Цзыюну... Ли Цзыюн — китайский поэт XII в.

268

Я о восточном ветре возмечтал... — т. е. о приходе праздника Весны, Нового года по лунному календарю.

269

Он, Будда, хлопка драгоценный пух бросает... — Сильный снегопад в новогодние праздники считался предвестником счастливого предстоящего года, даром Будды.

270

Хухайский богатырь — легендарный образ могучего и храброго воина. Здесь — молодой, полный сил и энергии человек.

271

Как круглая яшма... — имеется в виду полированное кольцо ("би") из светло-зеленого нефрита, имевшее сакральное значение. Кольцо делалось плоским и тонким, чтобы нефрит просвечивал, т. е. "выявлял свою внутреннюю сущность", а ширина кольца была равна отверстию посередине. "Би" символизировало небо, его бесконечность и даруемую им власть.

272

В благовонных покоях... — имеется в виду "задняя", женская половина дома, где разнообразные благовония и курения употреблялись особенно щедро.

273

... Стихи на летящем по ветру багряном листе. — Этот образ является символом любви. См. новеллу "Красный лист" а кн.: Нефритовая Гуаньинь. Новеллы и повести эпохи Сун. (X-XIII вв.). М., 1972, с. 41-45.

274

От Восточного Владыки станем ждать вестей. Восточный Владыка (Дунцзюнь) — древнее божество солнца, которое в средние века чаще всего выступает в роли божества весны. Первое поэтическое описание Восточного Владыки дает Цюй Юань, рисуя его в халате из синих облаков, с луком и стрелами — лучами в руках. Ждать вестей от него — значит ждать прихода весны.

275

... на балкон Фэнхуан... Пагода Фэнхуан, т. е. пагода фениксов, находилась к югу от Южной столицы, г. Нанкина. В своем стихотворении "Башня фениксов" ("Фэнхуан тай") Ли Бо за много веков до Бо Пу писал: "На Башне Фениксов фениксы резвятся, самец, покинув башню, в реке пустынной плывет по воле волн".

276

Сянжу ушел, и Вэньцзюнь остается одна... — намек на историю любви одного из великих поэтов прошлого Сыма Сянжу (179-118 гг. до н. э.), которая дошла до нас благодаря «жизнеописанию», составленному Сыма Цянем (145-86 гг. до н. э.). Горячо любя друг друга, Сыма Сянжу и Чжо Вэньцзюнь презрели важнейшие условности своего времени: обязательное заключение брака только с согласия родителей и родственников, запрет вдове вторично выходить замуж («добродетельная» жена должна была хранить верность супругу и после его смерти). Сбежав тайком, молодые супруги открыли винную лавочку и жили счастливо, не гнушаясь никакой работой. Но затем чувство Сыма Сянжу, достишего высоких должностей при императорском дворе, стало остывать, и он пожелал взять наложницу. Согласно конфуцианским нормам, жена не должна была ревновать, но Чжо Вэньцзюнь воспротивилась. В своей горестной песне — «Плач о седой голове» — она напоминает мужу о прежней любви и обнажает перед ним всю свою душевную боль. Эффект был таков, что Сянжу отказался от своего намерения. Этот сюжет хорошо известен в китайской литературе, а тему Чжо Вэньцзюнь развивали и варьировали такие великие поэты, как Бао Чжао, Ли Бо, Юань Чжэнь, Бо Цзюйи и другие.

277

...голос Ду Вэйнян... Ду Вэйнян — знаменитая певица эпохи Тан. На ее мелодии писали впоследствии свои стихи многие известные поэты.

278

...над звездною Серебряной рекой... — Серебряная река — одно из названий Млечного Пути.

279

Сбрось чиновничью шапку... — имеется в виду головной убор чиновника, служивший одним из главных знаков его общественного положения. Примечательно, что в одной из древних народных песен вельможи характеризуются как «псы, надевшие чиновные шапки», — без этих шапок они были бы просто зверями. Головные уборы чиновников различались по форме, по венчающему их драгоценному навершию и пр. «Сбросить чиновничью шапку» — значит уйти в отставку, «уйти от суеты».

280

Чжан Хуа (232-300 гг.) — талантливый полководец; завоевал для династии Цзинь царство У и другие земли на юге Китая. Был известен также своими обширными знаниями. Сочинения Чжан Хуа состояли из десяти свитков; до нас дошли «Описание вещей» («Бо у чжи») и 32 стихотворения.

281

...был разумен Цзыя... Цзян Цзыя — легендарный наставник основателя чжоуской династии Взньвана («Царя Просвещенного», XI в. до н. э.); известен под разными именами. С ним связан целый ряд красочных легенд. В среде ученого сословия особой популярностью пользовался рассказ о том, как, проезжая по берегу реки Вэй, царь встретил простого старика, рыбака Цзян Цзыя, который настолько поразил царя своей мудростью, что тот сделал его своим первым советником. Многих утешало то, что великому Цзян Цзыя (Цзян Тайгуну) пришлось ждать своего часа до глубокой старости, однако «истинный талант» не затерялся. Другие писали в своих стихах, что «Тайгун все еще не повстречал Царя Просвещенного», прозрачно намекая, что их собственный талант пока не оценен по достоинству. В народной же мифологии Цзян Цзыя превратился в могущественного мага, хранящего от злых духов.

282

...краснословен Лу Цзя... Лу Цзя (ок. 216-172 гг. до н. э.) — литератор и дипломат, приближенный основателя ханьской династии Лю Бана. Лу Цзя славился своим красноречием и литературным слогом. Будучи идеологом вновь создаваемой империи, он мастерски полемизировал с приверженцами старины. Чтение его основного произведения — «Новых речей», — по свидетельству историков, сопровождалось восторженными криками слушателей: «Здравствуй десять тысяч лет!»

283

За восточным плетнем старый Тао, конечно, хмелен... — намек на строки Тао Юаньмина из его цикла «За вином».

284

...декламирует сяньшэн поэму «Лисао»... Поэма «Лисао» («Скорбь отрешенного») — величайшее творение поэта Цюй Юаня (340-278 гг. до н. э.) и самое крупное поэтическое произведение древнего Китая, какое мы знаем. Слово «сяньшэн» (букв. «преждерожденный») означало начетчика-книжника, человека образованного и уважаемого, быть может — учителя. Ученый сяньшэн не случайно декламирует в майский день поэму Цюй Юаня. Ведь «день двойной пятерки» (пятого числа пятого месяца по лунному календарю), известный как «праздник лодок-драконов», был днем памяти Цюй Юаня. Хотя конфуцианцы, следуя примеру основателя учения, с пренебрежением относились к суевериям простого народа, но, коль речь шла о человеке, считавшемся образцом «благородного мужа», ученый сяньшэн делал для него исключение, обращаясь в день поминовения поэта к его главному произведению. Простые люди устраивали красочные лодочные гонки, на которых не обходилось без полуритуальных жертв (пускали по воде рис, завернутый в куски шелка, — дар душе Цюй Юаня).

285

«Излом орхидей» — название пьесы. Весной в китайских деревнях часто устраивались обрядовые театральные представления в честь духов — покровителей данной местности. Для этой цели несколько соседних деревень сообща нанимали труппу бродячих актеров, которые играли под открытым небом подряд несколько дней. Зрители очень часто смотрели представление прямо из своих лодок; они приезжали, уезжали, перед сценой разбивался небольшой базарчик, и это не мешало представлению, так как характер грима, пантомимы и музыкального сопровождения в традиционном театре был приспособлен именно для представления на площади. Очень лиричное описание подобного весеннего представления, виденного в детстве, оставил Лу Синь («Деревенское представление»).

286

Так от чань не беги... Чань (яп. дзэн) — китайская разновидность буддизма, испытавшего значительное влияние даосизма; школа «внезапного просветления». Здесь, однако, под словом «чань», скорее всего, подразумевается не определенное вероучение, а «созерцание» вообще, «углубление» в себя и в окружающий мир, медитация.

287

К двум далеким звездам, разделенным Небесной рекой, нет, увы, мне пути... — намек на легенду о Пастухе и Ткачихе (см. прим. к с. 97). Поэт вспоминает о ней в стихотворении, посвященном седьмому лунному месяцу, поскольку именно в седьмой день седьмой луны («праздник двойной семерки») якобы происходило ежегодное свидание этих разлученных супругов. В эту ночь небо обычно бывало покрыто облаками, «чтобы люди не видели, как влюбленные переходят Небесную реку». Поэт с горечью дает понять, что для него самого подобная встреча уже невозможна.

288

Как посланец Чан Э, дух коричный летит... Чан Э (или Хэн Э) — богиня луны. На луну она вознеслась, похитив у своего мужа, мифического стрелка И, дарованный тому эликсир бессмертия. В средние века ее изображали в виде красавицы-феи. О «коричном духе» говорится потому, что согласно верованиям на луне якобы росло дерево корицы и лунный заяц толок в ступе его кору, приготовляя для Чан Э эликсир бессмертия.

289

...из Даньяна... Даньян — название уезда, располагавшегося на территории современной провинции Цзянсу.

290

Сюань Мин — древнее божество вод и зимы; считалось, что оно насылает морозы.

291

Сюньян — название реки Янцзы в ее нижнем течении, там где она протекает по территории современной провинции Цзянси и частично Хубэй и Аньхуй.

292

Пипа — старинный щипковый инструмент типа лютни, с длинным причудливо изогнутым грифом. Пипа имела четыре струны и небольшие прорези-резонаторы; с противоположной стороны ее корпус был округлым. По-видимому, в Китае появилась где-то на рубеже нашей эры (из Центральной Азии) и вскоре приобрела очень большую популярность. Еще в начале эпохи Шести династий известный поэт Фу Сюань (217-278 гг.) создал свою «Оду к пипа», в которой воспел достоинства и изложил легендарную историю этого инструмента. Более известна поэма танского поэта Бо Цзюйи (772-846 гг.), названная «Пипа» и рассказывающая о грустной доле состарившейся певицы:

293

Сянван (651-618 гг. до н. э.) — царь, волшебное свидание которого с небесной феей было описано древним поэтом Сун Юем в его оде "Горы высокие Тан".

294

Янтай ("Солнечная терраса") — название одной из двенадцати вершин гор Ушань (на границе нынешних провинций Сычуань и Хубэй), где царь Сянван, по преданию, встретился с прекрасной феей. Упоминание этой горы (так же, как и гор Тан или Ушань) стало эвфемизмом, обозначающим любовное свидание.

295

... Янь Цзылин [...] у Мэн Гуантая! Янь Цзылин, Мэн Гуантай — известные музыканты того времени.

296

Оттого-то улинцы грустят... Улинцы — жители Улина, города и округа на территории нынешней провинции Хунань.

297

Где вы Цяо и Цин? — О небожителе царевиче Цяо см. выше (прим. к с. 28). О Цияе в "Жизнеописании Пэнцзу" сказано следующее: "В Даваньских горах есть некто Учитель Темной Эманации (Цин цзин сяньшэн). Говорят, что ему тысяча лет, однако же видом он словно отрок. Отправится пешком — и за день одолеет пятьсот ли. Может весь год не есть, а может в день трапезничать по девять раз" и т. д. Затем поясняется, что он не бессмертный, а всего лишь человек, познавший Дао и живущий в согласии с ним.

298

Хуашань — одна из пяти священных гор Китая. Каждая из них соответствует определенной стороне света, являясь как бы опорой неба; Хуашань соответствует западу (находится в современной провинции Шаньси).

299

...на Небесной террасе — см. прим. к с. 89.

300

В западном кабинете... — В старом Китае постижение традиционных наук, заучивание конфуцианского канона требовали колоссальных усилий. И так как от этого зависела служебная карьера и благосостояние всей семьи, в среде чиновничества было принято, чтобы глава семьи или молодой барич имели свои «кабинеты» для ученых и литературных занятий. Обычно это были живописные павильоны где-то в саду, на отшибе, вдали от шума большого дома, с его многочисленными слугами и домочадцами.

301

...дух Хаожаня... Мэн Хаожань (689-740 гг.) — один из крупнейших представителей так называемой «танской» поэзии периода ее расцвета. Он жил во времена мирного благоденствия страны, и потому его поэзия спокойна, его не тревожат жизненные бури, вторгавшиеся в судьбы других танских поэтов. Мэн Хаожань практически не служил и сам себя называл «лумэньским отшельником». Его стихи точны, прозрачны, он ценил естественность, и, может быть, имея это в виду, Цяо Цзи и говорит о его «духе» в своем стихотворении.

302

Сокрыли гусей облака, и карпа не шлет мне река... — поэтический намек на то, что от любимого человека нет вестей. В «Жизнеописании Су У» рассказывается о том, как этот полководец, попав в плен к гуннам, провел у них без малого двадцать лет. Когда, наконец, был заключен мир и ко двору гуннского шаньюя (хана) приехал посол, он узнал о Су У и спас его с помощью хитрости. Посол сказал шаньюю, что китайский император якобы подстрелил на охоте перелетного гуся, прилетевшего с севера. К его лапке было привязано написанное на шелку письмо, поведавшее о том, что Су У с товарищами жив и находится на отдаленном озере. Шаньюю ничего не оставалось, как отпустить пленников. Эта история породила в китайском фольклоре и поэзии образ гуся-вестника.

Образ вестника-карпа обязан своим происхождением фигурной форме дощечек, в которые в древности вкладывали послание на шелковом свитке. В древней народной песне юэфу, где поется о разлуке супругов — муж послан на строительство Великой Стены, — есть такие строки:

303

... лисы расплодились... Обилие лис и зайцев (в оригинале упомянуты и те и другие) говорит об отсутствии человека, дикой, не тронутой им природе. Но поскольку считалось, что лисы-оборотни особенно любят селиться в заброшенных могилах и развалинах древних строений, этот образ привносит особый элемент минорности, напоминает читателю о безвозвратной утрате прекрасной древности, для которой уже не может быть новой весны.

304

Кто б сегодня мог с Юцзюнем доблестью сравниться?.. Юцзюнь (букв. "командующий правого крыла армии") — титул, под которым иногда фигурирует в литературе знаменитый каллиграф эпохи Шести династий Ван Сичжи (IV в.), один из идеологов философии "ветра и потока". Вокруг него группировались сорок литераторов и художников; собираясь вместе в "Павильоне орхидей", они проводили время в "чистых беседах" на лоне прекрасной природы. Ван Сичжи увлекался "Книгой перемен", считал, что судьба человека определяется небесным законом и мудрость состоит в том, чтобы насладиться отпущенным тебе судьбой. Однажды он обменял один из своих шедевров на простого журавля, ибо хотел, постоянно наблюдая его, перенести грацию движений птицы в линии своей кисти. Будучи человеком искусства, одновременно прославился своей воинской доблестью.

305

Перед домиком Су... — скорее всего имеется в виду Су Ши.

306

Обезьянья тоска... — поэт имеет в виду тоскливые крики обезьян, напоминающие вопли ребенка, которые будили в душе тягостные мысли. См. также прим. к с. 95.

307

...козодой в цветах... Крик козодоя ассоциировался у китайца со словами «вернись назад», звучание которых он напоминал. Популярный образ поэзии позднего средневековья, пришедший из народной песни, на ассоциативном уровне вводил в произведение мотив разлуки.

308

...плачет турач... Турач — птица, представляющая одну из разновидностей куропатки.

309

...в Таоюане... Таоюань — то же, что «Персиковый источник» (см. прим. к с. 195).

310

...за Яшмовой заставой... Яшмовая застава («Юйгуань», или «Юймэньгуань») — самая далекая пограничная застава древнего Китая (располагавшаяся в нынешней провинции Ганьсу, на запад от Дуньхуана). За ней уже начинались бесплодные степи и пустыни, в которых обитали воинственные варвары-кочевники. Через «Яшмовую заставу» проходил Великий шелковый путь, связывающий Китай со Средней Азией, Индией и странами Средиземноморья.

311

Летит на луане — Она!... Луань — чудесная мифическая птица, образ которой перекликается с образом феникса (фэнхуан), а подчас и сливается с ним. Луаню приписывали яркое оперенье и мелодичный голос: он олицетворял мир и процветание, уносил избранных в бескрайние просторы.

312

...тянем вино, как святые в миру. — Имеются в виду не святые в нашем понимании, а даосские бессмертные маги — сяни (см. прим. к с. 97). Употребление же вина не только не возбранялось даосизмом, а, напротив, считалось способствующим духовному освобождению.

313

...под мостом уже воды красны... — признак весны, когда воды несут лепестки цветов сливы, персика и др. Отсюда название известной мелодии "Мань цзян хун" (букв. "Вся река красна"), на которую написано множество поэтических текстов.

314

Через стену повесы игриво глядят... Окна старого китайского дома, как правило, выходили во внутренний дворик, со всех сторон огражденный глухими стенами. Чтобы увидеть девушку, очень редко покидавшую родительский кров, подчас нужно было заглянуть через эту невысокую земляную стену, что, конечно, считалось неприличным.

315

...жужуб оробевший... Жужуб — дерево из семейства финиковых.

316

Одеяло украшено утками... — имеется в виду вышивка, изображающая маленьких уточек (юаньян), очень живописных по цвету и форме. Образ уточек юаньян популярен в китайской поэзии, особенно народной, как символ нерушимой любви. В таком значении мы впервые встречаем упоминание о них в концовке знаменитой «Песни о жене Цзяо Чжунцина» (II в.). В «Песне...» говорится о том, что в ветвях деревьев, выросших на могилах несчастных влюбленных, «неразлучные птицы летают, что сами себя «юаньян» называют» — они символизируют их посмертную встречу и единение. В одной из новелл Пу Сунлина мы читаем о паре золотых уточек-неразлучниц, которую распутный княжич дарит соблазненной им женщине как залог будущего супружества. Одеяло с вышитыми на нем юаньян — символ брачных утех.

317

...свиток Ван Вэя в размытых штрихах... Ван Вэй (701-761 гг.) — один из великих поэтов танской эпохи; одновременно прославился как художник и музыкант. Подлинники его картин не сохранились, однако влияние Ван Вэя на последующее развитие китайской живописи было огромным. Именно он заложил основы одной из школ китайского пейзажа, отвергнувшей краски и стремящейся мазками черной туши на белом шелке передать главное и существенное. Чистый шелк живописного свитка — символ небытия или, точнее, инобытия, — играл здесь не меньшую роль, чем рождающийся на его фоне образ, «проявляющийся» в белизне чуть размытый штрих. Ван Вэй считал, что именно такая манера позволяет художнику лучше всего проникнуть в суть вещей. В своем трактате «Тайны живописи» Ван писал: «Средь путей живописи тушь простая выше всего. Она раскроет природу природы, она закончит деянье творца». И дальше о «размытости»: «Далекий холм сольется с ликом туч, а горизонт небес свой свет с водой соединит... Картина дали дымкою накрыта, утес глубокий — в туче как в замке...» (здесь и выше пер. В. М. Алексеева).

Схожи с живописью Ван Вэя и его стихи. В них нет поражающего глаз разноцветья, словесные контуры строги и лаконичны, а каждая строка — как бы отдельный мазок, лежащий несколько поодаль от другого. Свою завершенность строки обретают уже в сознании читателя, а зримые образы являются лишь средством проникновения в сокровенное. Большое влияние на мировосприятие Ван Вэя оказал буддизм.

318

Дева-яшма — популярный образ китайской поэзии, восходящий еще к "Книге песен" ("Шицзин", III, II, 9). Сравнение девушки с яшмой, чаще с нефритом, говорило о ее чистоте, ибо как к нефриту не пристанет никакая грязь, так не пристанет она к целомудренной женщине. Однако в данном стихотворении это сравнение только подчеркивает идею быстротекущего времени, говорит о неоцененных достоинствах: уже вянут последние цветы, краснеют осенние листья, холодная роса превращается в иней, а никто так и не оценил девичьей чистоты (быть может, талантов автора?), не воздал ей привязанностью и любовью, а жаркие летние дни уже ушли безвозвратно.

319

...осенний хрисанф... Хрисанф — хризантема.

320

...Юаньмин — Тао Юаньмин (см. прим. к с. 117).

321

На вершине Лофу... Лофу (шань) — чудесная гора (или две горы) на юге, которую некоторые источники отождествляют с Пэнлаем (см. прим. к с. 88). По преданию, она вздымается до самого неба на три тысячи чжанов (ок. десяти километров); в ней есть гигантская пещера, протянувшаяся на сотни ли, с каменными строениями, чудесными реками и озерами, волшебными растениями и т. д.; там собираются небожители. Путь на вершину Лофу труден и под силу только праведному; злых людей, осмелившихся прийти сюда, чудовище, которое охраняет обитель бессмертных, сталкивает в пропасть.

322

В быстром танце взмывают атласные рукава... — Длинные, расширяющиеся к запястью рукава были характерной частью старинной китайской одежды; в танце они становились существенным элементом, создавали особый рисунок. "В одежде с длинными рукавами хорошо плясать", — утверждает народная поговорка, приводимая философом Хань Фэйцзы (III в. до н. э.).

323

...осень душистая во дворце на холодной луне. — Автор сравнивает увиденный им пейзаж со сказочным миром луны, где чудесный дворец феи Чан Э напоен ароматом корицы.

324

...в гинекее... Гинекей — женская половина дома.

325

...веер мой с четой священной... — т. е. с украшением в виде двух фениксов.

326

...сонливый Чэнь Бо... Чэнь Бо — знаменитый отшельник, живший в смутное время Пяти династий (X в.). Удалившись на священную гору Хуашань, совершенствовался в постижении Дао и в дыхательных упражнениях. Был известен тем, что однажды провел в состоянии медитативного транса более ста дней.

327

...водою Цинцзяна... Цинцзян (букв. «Прозрачная река») — это на звание носит несколько рек. Здесь, скорее всего, имеется в виду река, протекавшая по территории нынешней провинции Цзянси.

328

...забыв о настенных стихах на Горе Золотой... На Золотой Горе (Цзиньшань — территория современной провинции Цзянсу) находился старинный буддийский монастырь Цзинтянь сы. Известно, что в средние века там собиралось множество монахов, приходивших из самых отдаленных мест. Вполне вероятно поэтому, что стихотворные надписи, украшавшие его стены, имели религиозно-назидательное содержание и были чем-то вроде заповедей добродетельного поведения, хорошо известных всем.

329

...прикрыли хрисанфы восточный плетень. — Здесь и далее мы видим ряд реминисценций из Тао Юаньмина, вполне естественных в стихотворении, которое рисует воображаемую встречу автора с великим поэтом далекого прошлого. Эти реминисценции и некоторые детали портрета Тао говорят прежде всего о его отшельничестве, уходе от суетного мира, чему хочет последовать лирический герой стихотворения.

330

Чиновный халат свой на белое платье сменивший давно... Официальное китайское платье всегда было настолько строго регламентировано, что по сути дела представляло собой мундир, правда, очень красочный и для европейца совершенно необычный. Поэтому, когда в эпоху маньчжурской династии чиновник в платье с вышитой белой цаплей встречал другого с вышитым белым журавлем (для непосвященного почти одно и то же!), первый застывал в почтительном поклоне, ибо белый журавль, на котором летали небожители, обозначал самый высокий чин, в то время как цапля — лишь чиновника шестого класса. Обладатели же цапли и тигренка были ровней, с той только разницей, что первый служил в одном из гражданских ведомств, в второй — в военном. Варьировались стилизованная орнаментация, символы, форма, — и все это вместе взятое совершенно точно определяло место данного человека в обществе, и более того — в китайском космосе. Цвет, имевший свою символику, также играл важную роль — в одном из произведений древней "Книги песен" ("Шицзин", I, II.I, 2, "Одежда зеленого цвета") мы встретим сетование на неподобающую перемену цветов одежды, которая символизирует ломку "правильных" человеческих взаимоотношений.

В отличие от этой красочной "цветной" одежды "белое платье" не несло в себе никакой информации; таким образом, его владелец как бы выпадал из сословной иерархии. Одеть белое платье для образованного человека китайского средневековья означало покинуть государственную службу и удалиться от мира честолюбия.

331

...сказочный конь Хуалю... — один из восьми чудесных коней-драконов, на которых, по преданию, совершил свои легендарные путешествия царь Му (реальный Му правил Китаем в X в. до н. э.).

Книга "Лецзы" сообщает нам, что в царствование Му "из страны на крайнем западе" в Китай явился чародей, поразивший своим искусством воображение царя. Под его влиянием царь загорелся мыслью посетить отдаленные страны, полные чудес. На склонах горы Хуафушань (современная провинция Хэнань), где когда-то предок царя Му, завоевавший Китай, отпустил на волю после победы своих боевых коней, для царя отловили восемь коней-драконов — одичавших и чудесно трансформировавшихся потомков этих благородных животных. Хуалю (Рыжий Черногривый) скакал правым коренным в первой квадриге царя. Его называли еще "порвавшим с землею", ибо он как будто парил над нею, почти не касаясь земли ногами. Восьмерку чудесных коней содержали на острове посреди озера и кормили волшебной "драконовой травой", которая позволяла им, подобно драконам, не скакать, а лететь, покрывая в каждый день по тысяче ли (более четырехсот километров). В двух квадригах, влекомых чудесными конями, царь и его спутники посетили многие страны, побывали на вершинах Куэньлуня в гостях у феи — царицы Запада Сиванму. Из своих странствий царь вывез немало чудесного: меч, который рассекал камень, и нефритовый кубок, который собирал живительную росу и светился среди ночи. Но главной цели — бессмертия — ему достичь так и не удалось, ибо он слишком любил наслаждения.

332

У храма Ганьлу вспоминаю старину... Храм Ганьлу (Храм Сладкой Росы) находился на востоке Китая на горе Бэйгушань (в современной провинции Цзянсу). Он был сооружен в III в. в смутную эпоху борьбы Трех Царств. Как сообщает один из источников, во время строительства храма в округе выпала сладкая роса, отчего храм и получил свое название. "Сладкая роса" являлась чем-то реальным, хотя и не вполне обычным. Она была не только сладкой на вкус, но и "густой, как жир". Ее появление неоднократно отмечается древними и средневековыми историографами, и всякий раз цари и императоры изменяли в честь этого события девизы годов правления, стараясь включить жизнь своей страны в поток благоприятных перемен. Как считалось, этим знамением небо возвещало мир и благоденствие на земле (сладкая роса именовалась также "небесным вином"). "Годы сладкой росы" в истории царства У, на территории которого строился храм, приходятся на 265-266 гг. н. э., когда царство фактически почти потеряло свою былую самостоятельность, так что знамение не оправдалось.

333

Циньхуай — название реки, протекавшей по территории современной провинции Цзянси. Воды ее доходили до города Нанкина и впадали в р. Янцзы. Там по обоим ее берегам стояли "веселые дома", а сама река была забита множеством ярко разукрашенных лодок, где ожидали "гостей". Циньхуай славилась своей красотой.

334

...убегает поток на восток... Все стихотворение наполнено множеством символов быстротекущего времени (старый храм, поросшие мхом и густыми травами руины, опадающая листва, заходящее солнце). Вид разрушающегося творения человеческих рук и исполненной изменений природы заставляет поэта задуматься над смыслом жизни — отсюда его обращенный далее к буддийскому отшельнику скорбный вопрос.

335

Выдала бровь нетерпенье дождя [...] выдали очи влечение тучки... Согласно традиционным китайским представлениям небо являлось воплощением "мужского" начала Ян, а земля — "женского" начала Инь, дождь же — их совокуплением, оплодотворением земли квинтэссенцией Ян. Поэтому образы дождя, тучи могут иметь в китайской поэзии, как, например, в данном стихотворении, ярко выраженную любовно-плотскую окраску — ведь человек был подобием макрокосма. В свою очередь, и человеческое соитие, по принципу взаимовлияния микро- и макрокосма, могло вызывать дождь.

336

...под Фучуньской горой. Фучуньская гора (Гора Благодатной Весны) находилась на юго-востоке Китая, на территории современной провинции Чжэцзян, у реки Чжэцзян, которая в этом месте именовалась Фучунь (китайские реки на протяжении своего течения порой несколько раз меняли названия). Место отшельничества Янь Гуаня (I в. н. э.), презревшего высокое положение и богатство ради простой и естественной жизни на лоне природы (см. прим. к с. 182), — именно о нем идет речь в стихотворении Сюй Цзайсы.

337

...Сян и Сяо... О реке Сян см. прим. к с. 79. Сяо — ее приток, протекавший по территории нынешней провинции Хуань. В литературе стало традицией упоминать их рядом.

338

...словно старый изгнанник опять нам читает стихи. — Можно предположить, что поэт имеет здесь в виду Су Ши.

339

...распустились цветы на хайтане давно... Хайтан — букв. «морская груша». См. прим. к с. 181.