Кладоискатели

Первая картина

Старое кладбище. Старые памятники. Одни стоят накренившись, иные и вовсе повалились; несколько старых побеленных домиков. Кладбище заросло зеленью. С одной его стороны высится гора, с другой стороны — невысокая ограда.

Вечереет. Погас последний луч заходящего солнца. Вдали, в гуще деревьев, поет кладбищенский соловей. Царит торжественная тишина, тихое уныние. Над забором показывается Головешкина голова, а следом и весь Головешка. Кто-то подталкивает его снизу.

Головешка в дождевом плаще, капюшон надвинут на полицейскую фуражку.

Головешка (тихо). Осторожно! Полегче! Тут недолго сорваться… Еще, упаси бог, сломаю ногу… Дело рискованное!..

Прежде чем Головешка спрыгивает, позади него показывается Беня Бен, тоже в плаще.

Беня (спрыгивает с забора первый и протягивает обе руки Головешке). Хелло! Быстрей! Они могут сейчас прийти и застигнуть нас здесь, — тогда пропала вся игра. (Берет Головешку за руки.) Вот так, олл райт!

Оба, пригнувшись к земле, осторожно пробираются вдоль забора. Останавливаются, выпрямляются, говорят тихо. У обоих в руках маленькие фонарики.

Запомните же, мистер Головешка, что вам предстоит делать… Видите? (Показывает рукой на один из белых домиков.) Вы должны лечь там, за тем домиком, где похоронен старый раввин… Там они ищут клад… Ю эндэрстэнд?

Головешка. Разумеется… Дело понятное!

Беня. Вы должны лежать тихо, не шевелясь, дожидаться минуты, когда меняла останется один… Тогда вы его назовете по имени и скажете ему то, чему я вас научил. Вы точно помните все слова?

Головешка. А как же? Я их заучил наизусть, как «отче наш»… Могу повторить, если хотите. Дело минутное!

Беня. Олл райт! Главное, голос, звук! Как из-под земли. Ю эндэрстэнд?.. Олл райт!.. А я пойду туда, где мой дядюшка рыщет вот уже несколько ночей… Я устрою ему такое, что он плюнет на менялу и отдаст свою дочь за вас. Гуд бай[81] (Протягивает Головешке руку.)

Головешка (колеблется). Как вы думаете, между прочим, не может со мной произойти несчастный случай? Я отродясь не был ночью на кладбище…

Беня (с напускным хладнокровием). Велл! Если вы такой герой, что боитесь мертвецов…

Головешка. Вот тебе здравствуй! (Хорохорится.) А знаете ли вы, что я был под Севастополем? Имею награду от царя… Я…

Вдали появляются огоньки, сначала один, потом второй, потом множество.

Беня. Народ двинулся, ищут клад… Давайте спрячемся…

Расходятся в разные стороны, исчезают.

По двое сходятся с фонарями в руках все мужские персонажи комедии. Луна, наполовину скрытая тучами, заливает светлым, серебристым сиянием все поле и мрачные лица людей. Фигуры передвигаются, припадая к земле. Отдельно идет Идл Торба, ведет за руку Ицика. Люди идут медленно, тихо переговариваясь между собой.

Мозговоер, Борода, Привереда, Милостивец, Идл, Ицик.

Первая фигура. Слышите, люди, сердце мне подсказывает: уже недолго осталось искать, скоро, скоро мы будем вознаграждены. (Вздыхает.)

Вторая фигура. Будем вознаграждены…

Третья фигура. Дай то бог! Отец небесный, уже пора…

Четвертая фигура. Уже давно пора. Но что из того?

Пятая фигура (вздыхает). Ой, господи! Господи!..

Пауза.

Первая фигура. Знаете, кому я завидую? Мертвым.

Вторая фигура. Мертвым.

Третья фигура. Они лежат спокойно… Они свое отстрадали…

Четвертая фигура. Им не надо надеяться на чудеса, на клады…

Пятая фигура. Ой, боже! Боже! (Тихо, приглушенно плачет.)

Пауза.

Первая фигура. Люди, не кажется ли вам, что там блеснул огонек?

Вторая фигура. Блестит огонек…

Третья фигура. Мне тоже кажется, что огонек… Может, это и есть клад?

Четвертая фигура. Вам все мерещатся огоньки… Это огоньки наших собственных фонарей…

Пятая фигура. Ох, боже милостивый!.. (Всхлипывает.)

Пауза.

Первая фигура. Так всегда бывает: клад то покажется, то исчезнет…

Вторая фигура. Исчезнет…

Третья фигура. Вероятно, мы не удостоились у всевышнего… Или… быть может, согрешили чем-нибудь…

Четвертая фигура. Отец небесный!.. (Вздыхает.)

Пауза.

Первая фигура. А может, все оттого, что мы топчем святые могилы? Как по-вашему, евреи? Тут ведь лежат святые, мученики с незапамятных времен…

Вторая фигура. С незапамятных времен…

Третья фигура. И просто великие люди… Двенадцать праведников…

Четвертая фигура. А раввин — тринадцатый…

Пятая фигура. Господи милосердный!..

Огонек, показавшийся вдали, постепенно приближается. Со стороны города появляется раввин с фонарем в руке. Все окружают его.

Раввин. Добрый вечер, дети! Великий бог да будет вам в помощь.

Мозговоер (подходит к раввину). Благословите нас, ребе; пусть эта ночь будет счастливее всех минувших ночей. Чует сердце мое, что приспело истинное время…

Раввин. Истинное время, дитя мое, может наступить только тогда, когда захочет он… Главное, дети мои, чтобы ваше усердие было потрачено не одного только золота ради… Золото во все времена было и будет идолом, и пришел я сюда не за тем, упаси бог, чтобы поучать вас, а чтобы предостеречь от распрей, раздоров, чтобы, упаси бог, не возникла у вас ссора в ту минуту, когда, бог даст, откроется благодать… Распри в этих случаях — отрава горькая… Доверяйте друг другу и не теряйте надежды… Берегите старые могилы и памятники, не нарушайте их покоя… Не давайте вашим голосам звучать громко, потому что ветер может донести их туда, в город, и как бы это, упаси бог, не повредило вам… Я иду домой успокоить оставшихся. Они, бедняжки, ждут не дождутся доброй вести. Дай бог мне удостоиться быть добрым вестником, — сообщить им эту радость. Доброй ночи. Доброй ночи. (Пускается в путь, все светят ему фонарями.)

Голос из толпы. Пусть кто-нибудь пойдет проводить ребе домой…

Раввин. Ну и дитя же ты! Человек человека не может вести… Есть тот, кто нас ведет… Он поведет и меня. (Уходит.)

Первая фигура. Что за раввин у нас!

Вторая фигура. И раввин же у нас!

Третья фигура. Клад, а не раввин!

Четвертая фигура. Пока у нас есть только раввин. А клада нет… Клада все еще нет…

Пятая фигура. Ох, великий создатель, отец небесный, боже милосердный, господи!..

Первая фигура. Оставьте в покое господа бога. Идите лучше туда, где копают, ищут клад…

Вторая фигура. Где копают, ищут клад…

Фигуры одна за другой спускаются под гору; понемногу они исчезают. На месте остается только первая фигура — Лейви Мозговоер.

Мозговоер (сам с собой). Надо еще раз поискать вон там, у могилы моего отца… (Берет правее.) Быть может, покажется какой-нибудь след… (Наклоняется с фонарем к земле, ищет в траве.) Вот было бы чудесно, если б клад попал в руки ко мне, а не к Идлу… (Пауза.) Я не так бы обошелся с людьми, как этот меняла… Не сосал бы их кровь, как он изо дня в день пьет ведрами нашу… (Вздыхает.) Обещаю тебе, ой, господи, яви чудо… (Выпрямляется, прислушивается.) Кто меня окликнул?.. Или мне почудилось?.. (Нагибается, чтобы начать поиски, как вдруг слышит странный голос, идущий словно из-под земли… Полусогнувшись, он застывает, прислушивается.)

Голос (нараспев). Лейви!.. Лейви!..

Мозговоер выпрямляется, напряженно вслушивается.

Лейви! Лейви!

Мозговоер пятится, дрожит.

Лейви, сын мой! Подойди ближе, не бойся…

Мозговоер делает шаг вперед, потом отступает на два шага, еле держится на ногах.

(Торжественно, монотонно.) Слушай, сын мой Лейви, внимай моим словам, к тебе обращаю их: клад близок… Через два дня, не позднее, откроется он в воздаяние заслуг сестры твоей жены Златы и ее сына Бени бен-Златы, который приведет тебя прямо к кладу, если ты все сделаешь так, как я тебе скажу. Завтра на рассвете, прежде чем взойдет солнце, отошли назад брачный контракт меняле Идлу, а вечером, прежде чем солнце скроется, справь свадьбу дочери своей Эстер с ее суженым Беней бен-Златы. Он тебе и скажет, где находится клад… А теперь иди домой и не бойся Головешки: делай все, что я тебе говорю, и тогда ты будешь — олл райт…

Мозговоер (слушает в великом страхе и волнении, роняет из рук фонарь, падает с криком). Помогите, люди добрые!..

На крик сбегаются из-под горы все фигуры с фонарями, склоняются над Мозговоером. Шум, галдеж.

Один. Что случилось?

Второй. Упал в обморок.

Третий. Кто?

Четвертый. Лейви Мозговоер…

Пятый. Спасите его! Воды! Воды!

Шестой. Откуда здесь взяться воде? Растирайте ему руки!

Седьмой. Сжимайте ему виски!..

Все. Растирайте!.. Сжимайте!..

Мозговоера растирают и разминают.

Мозговоер (открывает глаза, поднимает голову, садится, озирается по сторонам). Люди! Поднимите меня!.. Я должен вам что-то сказать…

Его поднимают, он вытирает пот.

На нас снизошла благодать… Мы спасены… Мы возродились… Мы уже на пути… Вам не был слышен голос?

Один. Слышал какой-то тоненький голос.

Другой. Писк пичужки.

Третий. Воркование голубя.

Четвертый. Голос как бы свыше.

Пятый. Потусторонний голос.

Шестой. Весть о кладе…

Седьмой. Дай-то боже, господи! Уже пора!.. Давно пора!.. Нет больше сил!

Мозговоер. Ждать уже осталось меньше, чем мы ждали… Последние дни, последние дни… Идемте со мной, со мной… (Пускается в путь.)

Все следуют за ним.

Один (останавливается). Где же меняла?

Другой. Идл Торба с наследничком? Остались, ищут…

Третий. О самой главной персоне мы и позабыли!

Четвертый. Он ищет каждый раз на новом месте… Его нельзя оставить одного…

Пятый. А вдруг он найдет?! Чем черт не шутит?!

Шестой. И промолчит.

Седьмой. А то возьмет и сбежит…

Мозговоер. Оставьте его в покое, Идла, оставьте в покое! Не он посланец божий, не он, а другой… Пойдемте к раввину, там я вам кое-что расскажу… Завтра вы, с божьей помощью, услышите добрую весть… Мы вознаграждены, евреи, мы спасены, мы спасены, мы спасены!

Идут к воротам.

Борода, Привереда, Милостивец, меламед, кантор, служка и другие уходят. Из-за горы слева появляются Идл Торба с Ициком.

Идл Торба (ведет Ицика за руку. Пригибается с фонарем к земле неподалеку от ветхого строения на могиле старого раввина). Ицик, Ицик, ну?

Ицик. Что — ну?

Торба. Вот тут?

Ицик. Что вот тут?

Торба. Тут ты нашел червонец?

Ицик. Да.

Торба (показывает несколько дальше). Быть может, тут?

Ицик. Да.

Торба (показывает еще дальше). Может быть, тут?

Ицик. Да.

Торба (дергает Ицика за руку). О, чтоб ты пропал! Где ему ни покажешь, он все да, и да, и да! (Показывает на то же место, что раньше.) А не вот тут?

Ицик. Что не вот тут?

Торба. Не тут ты нашел червонец?

Ицик. Нет.

Торба (показывает несколько дальше). И не тут?

Ицик. Нет.

Торба. Тьфу, провалиться бы тебе, выродок! Раньше у него все было — да и да, а теперь — нет и нет! (Выпрямляется.) У меня уже каждая косточка ноет… Надо отдохнуть. (Садится на землю, прислоняется к стене старого домика над могилой раввина.)

Ицик садится несколько поодаль, играет песком.

(Сидя, озирается, говорит сам с собой). Куда это они все запропастились? Никого не видно!.. Ведь они от меня не отстают ни на минуту… Всё стерегут мою душу, боятся, как бы я не захватил клад и не сбежал с ним… А того знать не хотят, что, не будь меня, никогда бы они никакого клада и не видели. Кто ищет? Кто роет? Кто деньги дает на рытье? Кто содержит целый город нищих, побирушек, попрошаек, бедняков — один бедней другого? (Озирается.) Где же они?.. Может, наткнулись на новый след и хотят меня надуть?.. Дудки! Идла не так-то просто обставить! (Встает, хочет идти, но вдруг слышит странный голос, будто из-под земли. Застывает, словно прирос к месту, не в состоянии шевельнуться.)

Голос. Идл! Идл! Не смей сдвигаться отсюда ни на шаг. Это говорит с тобой старый раввин… Надобно тебе знать, что до тех пор, пока ты будешь женихом Эстер, клада тебе не найти. С дочерью Лейви Мозговоера счастья тебе не будет. Счастье свое ты найдешь у вдовушки Эльки. К ней тебе и надлежит уехать завтра чуть свет, но допрежь того отошли Лейви Мозговоеру брачный контракт, а уж затем отправишься к вдове. Ей ты отдашь червонец, найденный твоим сыном Ицхоком, улестишь ее добрыми речами и женишься на ней; после этого, не медля, приведешь ее сюда, к раввину, и она перед раввином откроет, где находится клад… А с городовым Головешкой ты должен заключить дружбу, угождать ему — и дело будет в шляпе!.. (Голос замолкает.)

Идл Торба еще мгновение прислушивается, затем падает на землю, как подрубленное дерево.

Торба (после короткой паузы, еле шевелит языком). Ицик!

Ицик увлечен игрой и не слышит.

Ицик!! Ицик!!!

Ицик. А?

Торба. Иди сюда… Подними меня…

Ицик поднимает его.

Ицик!

Ицик. А?

Торба. Где я?

Ицик. Не знаю.

Торба. Я спал?

Ицик. Да.

Торба. Мне это снилось?

Ицик. Да.

Торба. Может, я это слышал наяву?

Ицик. Да.

Торба (озирается). Нет никого?

Ицик. Нет.

Торба. Где мы находимся?

Ицик. Не знаю.

Торба. Непостижимо! Ночь чудес… Ночь сплошного колдовства!.. Со мной говорил, светлой памяти, старый раввин… Странная речь!.. Знакомый голос… Гм… Вдова Элька?.. Клад-то, оказывается, у нее?! Никому ни слова!.. А то найдутся охотники… Ицик, идем домой!

Торба, Ицик уходят. Беня и Головешка выскакивают из своих укрытий.

Беня. Ну?

Головешка. Ну-ну?

Беня. Олл райт! Теперь вам нужно ехать, как мы и договорились. Там вы получите письмо от раввина о том, что вы снова стали евреем, иначе вы не можете жениться на дочери моего дядюшки. Там вы заодно проследите за менялой. Он едет жениться на вдове, которую мы ему сосватали… Ю эндэрстэнд?.. А к тому времени, когда вы вернетесь назад, я уговорю дядюшку, чтобы он отдал вам Эстерку. Если же он не захочет, я возьму вас и мою кузину на мои экспенсес[82] ко мне, в Америку, и поженю вас там…

Головешка (обнимает его). Голубчик!..

Беня. Я это делаю только ради моей кузины, — ю эндэрстэнд?

Головешка. Между прочим, у меня к вам еще одна просьба.

Беня. Велл, если только это возможно…

Головешка. Мне очень жаль бросить службу. Нельзя ли, чтобы вы там выхлопотали мне такую же самую полицейскую должность городового?

Беня. Олл райт! Только бы оказались в порядке все ваши пейперс, документы.

Головешка (с живостью). Разумеется! У меня есть чистая отставка. Я ведь был под Севастополем, имею благодарность от царя…

Беня. Вот вы и — олл райт!.. У нас такой полисмен, как вы, получает точно в три раза больше… Да что я говорю? — в тридцать раз больше!

Головешка. А со стороны перепадает доходец? Дело служебное!

Беня. Да еще какой! Еще бы! У нас нет полисмена, который не владел бы двумя собственными домами, кереджем… Есть у нас полисмен — выезжает он не иначе как с двумя черными неграми: один спереди, другой сзади. Еще есть у нас один полисмен, который в три раза богаче, чем Вандербильд и Рокфеллер вместе взятые!..

Головешка. Мамочка! (Бросается его целовать.) Между прочим, а то, что я снова становлюсь евреем, не помешает по должности?

Беня. Наоборот! Это еще лучше! У нас почти вся полиция сплошь из евреев! Нет у нас ни одного полисмена не из евреев… Был один, — он, как и вы, недавно перешел в иудейскую веру ради девушки, ха-ха-ха! (Хлопает Головешку по плечу.)

Головешка (отвечает ему тем же). Хе-хе-хе!

Оба берут друг друга под руки, осторожно идут к забору. Первым лезет Головешка. Беня подталкивает его снизу.

Беня (подсаживая его). Лезьте, не бойтесь!..

Головешка. Осторожно! Тут можно, упаси бог, зацепиться плащом… Дело опасное!..

Беня. Олл райт! Олл райт! (Лезет следом за ним.)

Занавес.

Вторая картина

Просторный шалаш. Длинные накрытые столы, на столах — бутылки, стаканы, леках, варенья. За столами сидят мужчины и женщины, среди них все персонажи пьесы, кроме Идла Торбы, Ицика, Головешки, Влоцлавского и Эльки. На почетном месте — жених с невестой; Беня во фраке, в цилиндре, при белом галстуке. Под белым покрывалом сидит Эстер в белом подвенечном платье. Несколько в стороне евреи-музыканты с инструментами наготове ждут, — вот-вот их попросят играть. Между столиками с сияющими лицами снуют: Лейви Мозговоер — у него засучены рукава, шапка задрана кверху, раскраснелся и весь в поту, Башева в шелковом платке, завязанном на затылке. Они потчуют гостей. За ними следуют служка и кухарка Зелда, помогают расставлять тарелки, раскладывать ложки и вилки.

Несколько голосов. Шшша! Тише! Евреи! Ребе хочет пить лехаим!

Раввин (с серебряным кубком в руке, ищет глазами свата). Лехаим, сват! Где сват?

Голоса. Сват! Сват! Где сват? Ребе хочет пить со сватом лехаим!..

Мозговоер (услышал). Да вот же я! Иду. (Подходит к раввину, берет рюмку.)

Все собравшиеся теснятся, чтобы лучше расслышать слова ребе; лицо раввина сияет.

Раввин. Лехаим, сват, реб Лейви! Пусть всевышний наделит счастьем новобрачных! Пусть это счастье будет тебе вознаграждением за муки, что ты вынес с той поры, как нам показался свет надежды… Я должен сказать тебе в похвалу, реб Лейви, прямо в глаза, что ты подлинно верующий человек!.. У тебя вера выше рассудка… Чего ты не можешь понять умом, ты постигаешь верой… Ты образец истинно благочестивого еврея, который не задает вопросов, ибо вопросы можно задавать без конца без края… Быть может, ты и прав… Быть может, в воздаяние заслуг сына сестры твоей жены суждено, чтобы евреи воспрянули… Быть может, именно ради этого всевышний привел его сюда аж из дальних краев… Такова воля небес, и мы это видим. Видим воочию, что есть у нас великий бог, который одной рукой карает, другой — милует… Есть у нас добрый, милосердный бог, ниспосылающий целебное средство раньше, чем скажется недуг… Ведь это знамение господне, что именно в то время, когда наш владетельный граф собирается продать город, а евреи, бедняжки, так бедны и обездолены, появляется вдруг луч надежды, как в изречении ска…

Внезапно поднимается шум: Головешка явился. Раввина заглушают.

Голоса. Головешка! Головешка!

Головешка в штатском, но с полицейской фуражкой на голове; окидывает взором собравшихся и, увидев на почетном месте жениха и невесту, инстинктивно шарит по боку, где у него обычно висела шашка.

Головешка (протяжно). Вот ка-а-ак! Значит, меня надули? Обвели вокруг пальца? И кто? (Показывает на жениха.) Мальчишка, молокосос!.. Он думает, что это ему так просто с рук сойдет?! Что я дам себя водить за нос?! Никому еще не удавалось меня обмануть! Я — Головешка! Я вам покажу, кто я такой!.. Сейчас же бегу, надеваю амуницию, и я — опять городовой! Вы что думали? Уже избавились от меня?.. Я подам на вас! Это вы меня уговорили, это вы заставили меня опять стать евреем! Вам известно, что я человек казенный? Да вы знаете, чем это пахнет? Сибирью! Каторгой! Дело уголовное!..

Мозговоер (Головешке). Не взыщите, реб Хаим-Бер, зря стращаете, — мы не из пугливых. Во-первых, у нас есть бумага, где черным по белому написано, — вы же не станете отрекаться от своей подписи, — что вы наравне со всеми нами имеете долю в кладе и обязуетесь утаить дело от казны. Стало быть, если вы донесете на нас, вы донесете на самого себя. Это — раз. Во-вторых, не делайте из себя посмешища! Клад, с божьей помощью, уже как бы у нас в кармане. Послушайтесь моего совета, и — молчок! Тогда вам кое-что достанется. Иначе же вы останетесь, понимаете ли, и в доносчиках и в дураках. К чему вам это?

Головешка. А с чего это вы вдруг нос задрали? Может быть, на основании тех слов, что вам сообщили вчера на кладбище, из могилы вашего папаши? Так знайте же, что это он!.. (Показывает на жениха.) Вот этот молокосос!

Мозговоер (смеется). Ну и глупый же вы человек! Вы слышите звон, а не знаете, откуда он! Это был голос моего отца с того света.

Беня (встает). Дядюшка, это был я.

Мозговоер (Бене). Ты?

Беня. Йес!

Мозговоер (чуть не падает). Башева, где ты? (Бене.) Ка-ка-ка-ак так? Не понимаю!

Беня. Мне очень жаль, но я обязан вам сказать, дядюшка, что не мог поступить иначе. Я видел, как вы блуждаете, а выйти на верный путь не можете, не хотите. Этот клад всех вас так заморочил, что вы потеряли рассудок. Вы стали верить в сны, в сверхъестественные чудеса. Мертвецы начали наносить вам визиты с того света, разговаривать с вами, как живые люди. Я убедился, что словами на вас не подействуешь, бикоз вы слишком далеко зашли… И я сказал себе: олл райт! Вас надо сечь вашими же розгами, и, не будь мое имя Беня, если я не открою вам глаза и не верну вас к вашим бизнесам, бикоз этот клад нонсенс, плод вашей фантазии! Друзья мои! Ваши поиски — пустая затея, бикоз нет кладов на старом кладбище. На старом кладбище древние могилы, разбитые надгробные плиты…

В течение всего этого спича присутствующие сидят взбудораженные, переглядываются, глядят на раввина, который сидит спокойно и слушает, бросает испепеляющие взгляды на оратора. Последние его слова выводят из себя собравшихся, с разных сторон несутся возгласы.

Первый голос. Это дерзость!

Второй голос. Наглость!

Третий голос. Неслыханное кощунство!

Четвертый голос. Он потерял уважение к ребе!

Мозговоер (который только теперь едва-едва пришел в себя). Получается, стало быть, что ты — мудрец и умная голова, а мы — мальчишки, глупцы, слепые люди, которые ни аза ни в чем не смыслят? (К жене.) Башева! Что ты скажешь — прошу, пожалуйста! — про своего племянничка? Он сделал из нас посмешище! Он из меня мочалку сделал! Получается, что твой муж, Лейви Мозговоер, которого весь мир считает умницей, к которому люди приходят за советом, ха-ха-ха, — мальчишка! Глупец!! Осел!!!

Башева. Такой бы мне слиток золота… (Спохватывается и не заканчивает.)

Мозговоер (показывает на Беню и обращается к присутствующим). Люди! Этот мошенник шел на все единственно ради того, чтобы заполучить мою дочь, — и ничего не скажешь — это ему удалось. (Бене.) Это тебе удалось, Беня, зачем я стану отрицать? Ты ловко обстряпал это дело! Это я говорю тебе! Сам Лейви Мозговоер говорит тебе, что дело сделано мастерски! Так и быть, совершилось — пропало. Дай бог тебе состариться с ней в почете и богатстве. Глупо теперь говорить иное: теперь я тебе отец так же, как и ей. (Показывает на Эстер.) Она твоя, ты честно заслужил ее, как наш праотец Иаков у Лавана Арамейского…[83] Ибо перед тем, как идти войной на Лейви Мозговоера, понимаешь ли ты меня, надо туго подпоясаться!.. Но все-таки зря ты хочешь нас убедить, что не существует никакого клада. Это ты будешь доказывать там, в Америке, а нас не уговоришь. Ты глупец из глупцов, говорю тебе! Ведь если ты приведешь даже тысячи доводов, будешь кричать и клясться всеми святыми клятвами, что нет клада, — мы разве поверим тебе? (К толпе.) Люди! Почему вы молчите?

Несколько голосов. Дерзость!.. Наглость!.. Нахальство!.. Бесстыдство!..

Движение среди толпы.

Головешка (Мозговоеру). Между прочим, что я вам, мальчик, что ли? Я не понимаю фокусов! Вы думаете, я не знаю, что у вас с этим молокососом (показывает на Беню) общее согласие? Кому вы рассказываете сказки? Не видно разве, что это собачья комедия? Не понимаю, зачем ему понадобилось ради этого идиота менялы выставить меня на кладбище пугалом… А вот и он!

Приходит Идл Торба, за ним следует Элька. Оба сильно взволнованы, оба говорят одновременно, перебивают один другого. Все с недоумением глядят на них.

Торба. Вот несчастье!.. Кто-то, видимо, донес… Вы не знаете разве, что творится?

Элька. Не знаю, чего от меня хочет этот еврей? Наседает на меня… С самого рассвета… Вот докука.

Торба (Эльке). Ша! Дай слово вымолвить!

Элька. А мне молчать, что ли, несчастный?..

Мозговоер (вмешивается, хочет их унять). Уважайте порядок. Пусть говорит один из вас, не оба разом! Пусть он говорит, он — мужчина!

Элька (Мозговоеру). Таково ваше решение? Кто вы такой? Уж не раввин ли местечковый?

Мозговоер (присутствующим). Мне кажется, что это та полоумная вдова! (К жене.) Башева! Это она, не правда ли?

Элька. Во-первых, я не знаю, кто из нас обоих больше полоумный, я или вы? Я еще тогда вам говорила, что этот червонец — мой червонец, а вы меня назвали сумасшедшей и вздумали передать во вражеские руки, в руки городового, какого-то Головешки, пропади он пропадом! Еще счастье, что он говорит по-еврейски и берет взятки, прибрала бы его холера!

Головешка хочет броситься на нее, вспоминает, что он не при форме, и отступает.

А вдовой вы называете меня напрасно! У меня уже есть муж, жить ему сто двадцать лет. Он хоть и бестолковый, но все-таки муж, как говорится, заступник…

Торба (перебивает ее). Кто тебя спрашивает? Дай сказать слово. Пусть все знают, как обстоит дело с кладом…

Голоса. С кладом?.. С кладом?.. Что с кладом?..

Торба. Плохо! Горько! Видимо, был донос… Мы с нею только что с…

Элька. Если он станет рассказывать, нечего будет слушать! Послушайте лучше меня! Сегодня, на рассвете, когда сам бог еще спал, приходит он ко мне, это чучело (показывает на Идла Торбу)… приносит мне червонец, червонец моего первого мужа, садится и начинает у меня выспрашивать, как я живу, сколько у меня детей и почему я не выхожу замуж? Я отвечаю: «Какой сумасшедший меня возьмет?» Он и говорит: «Я! Я, — говорит он, — состоятельный человек, можно сказать, богач…» Тогда я и говорю…

Торба. К чему им это знать? Не в этом суть. Вся суть в том, что…

Элька (закрывает ему рот). Суть? У меня вся суть — в этом! Что тут говорить, привязался он ко мне, чистая докука, увел меня к нашему раввину, и мы обвенчались…

Мозговоер (Идлу). Так вас ведь надо поздравить!.. Почему же вы так, второпях?

Торба. Спасибо за поздравление… Я поступил так, как мне было приказано… Таков был голос свыше…

Головешка (бросает Идлу прямо в лицо). И-ди-от!!

Элька. И я твержу то же самое, хоть он мне и муж, муж по закону Моисееву. Слыханное ли дело, чтобы муж — ну, не идиот ли — повел свою жену сразу же после свадьбы на кладбище? На старое кладбище?..

Голоса. На кладбище?.. На старое кладбище?.. А что ему там делать одному на кладбище?.. Без нас? Нас обокрасть? Он вор!.. Вор!..

Торба (красный, вспотевший, вне себя). Вор? Что я у вас украл?

Голоса. Хотел украсть!.. Хотел украсть клад!.. Наш клад!

Торба. Ваш клад? Какой клад? Нет уже у вас никакого клада! Ступайте смотрите, что творится на старом кладбище! Оно обложено со всех четырех сторон!.. Граф… Сам граф приехал… Видимо, донесли… На кладбище полно поляков!.. Влоцлавский тоже там… Роют… Ищут клад!..

При этих словах Головешка исчезает.

Головешка ушел. Весть вызывает сильное смятение. Собравшиеся застывают в оцепенении. Никто не может с места двинуться, никто не может слова выговорить. Исключение составляет один Лейви Мозговоер, который мгновенно вспыхивает.

Мозговоер. Люди! Не сойти мне с этого места, если я не знал, что этим кончится!.. (Жене.) Башева! Что я тебе говорил?.. Ой, мои сны! Мои сны!..

Башева. Такой бы мне слиток золота привалил с пришествием мессии!

Мозговоер (Бене, издали). Ну, умник ты мой из Америки! Теперь-то ты уже видишь? Теперь-то ты уже не станешь отрицать, что есть клад!.. (Раввину.) Ребе! Посоветуйте, что делать? Куда идти? Куда бежать? (Засучивает рукава, готов бежать куда глаза глядят.)

Начинают волноваться и остальные. Мужчины вздыхают. Женщины ломают руки, иные тихо плачут.

Раввин (спокойно, с сияющим лицом, твердо). Никуда не нужно идти. Никуда не нужно бежать. Нужно уповать на всевышнего; если всевышний захочет, совершится чудо: они будут искать, искать и ничего не найдут, точно так же, как мы искали, искали и до сих пор ничего еще не нашли… Дети мои! Сколько раз я вам говорил: у нас есть великий бог! У нас есть всемогущий бог!..

Мозговоер (воодушевляется словами раввина). Люди добрые! Раввин прав! У нас есть великий всемогущий бог!

Голоса. Великий бог! Всемогущий бог!

Раввин (Лейви Мозговоеру). Сегодня, реб Лейви, у тебя торжество, значит, ты обязан веселиться!.. (К остальным.) И вы также обязаны веселиться у еврея на торжестве. Богоугодное дело — увеселять жениха и невесту! Богоугодное дело!

Мозговоер. Клянусь жизнью, ребе прав! Люди! Пусть будет весело! (К капелле.) Музыканты! Фрейлехс, еврейскую!

Голоса. Еврейскую! Еврейскую!..

Музыканты играют «еврейскую». Лейви Мозговоер, подняв полы кафтана, танцует «хасидскую». Ему навстречу, с кротким лицом, двигается, помахивая платочком, Башева. В этом танце они изливают всю свою душу. Присутствующие воодушевляются, хлопают в такт танца.

Раввин глядит, возведя очи горе, его лицо сияет.

Медленно падает занавес.