Клинок Сариолы

ГЛАВА 23 Смертоносный огонь

Эвальд приблизился ко входу в пещеру. Это была большая дыра в скале, высотой в три человеческих роста, может быть, более. Принц осторожно вошёл внутрь. Там находилось множество каменных столбов — сталагмитов, подпиравших своды. Пещера была довольно просторна, и, несомненно, могла вместить очень крупного зверя. В центре пещеры находился как бы гранитный зал, окружённый сталагмитами, от которого отходили круглые ходы в лабиринты. Пахло жжёной серой. Дракона нигде не было видно, но о его присутствии говорили следы огромных лап и валявшаяся повсюду осыпавшаяся чешуя. Принц направился вглубь пещеры. Свет быстро мерк. Быть может, дракон притаился во мраке, и ждёт удобного момента, чтобы схватить Эвальда? Принц вынул меч. Он очень немного знал о драконах и их повадках. Мартин рассказывал ему, что драконы являются телепатами. Строение их глотки не позволяет им издавать членораздельные звуки, поэтому они выработали способность к телепатии, так как им, как и всем разумным существам, необходим был способ общения.

«Где ты, хищная ящерица? — слал мысленные призывы принц. — Выходи из мрака, и мы сразимся, жуткое чудовище!». Но его мысленные призывы оставались без ответа. Дракон не слышал его, либо не желал ему ничего отвечать. «Может быть, дракона вовсе и не существует?» — подумал Эвальд. Вдруг во мраке блеснул алый сполох пламени, и в лицо принца пыхнуло жаром. Воздух наполнился удушливым дымом, раздиравшим лёгкие. Раздался оглушительный рёв, и стены пещеры затряслись. Ужасный монстр прыжками нёсся по извилистым лабиринтам, приближаясь к принцу. Ничего не было видно, глаза слезились из-за дыма. Задыхаясь, Эвальд выбежал из пещеры, и дракон предстал перед ним во всей своей грозной красоте. Это было огромное чудище не менее пятнадцати футов ростом. У него была шипастая голова на длинной шее, узкая пасть, усаженная длинными зубами, большие кожистые крылья. Тело дракона покрывала красно-коричневая чешуя, на мощном хвосте теснились многочисленные костяные шипы. Дракон имел ту же природу происхождения, что и коппервудский демон, то есть был искусственно материализованной астральной сущностью. Гилморг немало потрудился, чтобы создать такой крупный экземпляр. При его виде принц усомнился в правдивости древних сказаний о рыцарях, в одиночку побеждавших драконов. Они, наверное, имели дело с менее крупными экземплярами, либо использовали какие-то более действенные средства, нежели руки и меч. Дракон был ужасен. Заняв удобную позицию, этот монстр мог бы противостоять целой армии.

Эвальд поднял меч, и тотчас на принца обрушилось смертоносное пламя. Он попытался отскочить в сторону, прикрываясь щитом, но огненный язык всё же лизнул его. Принц бросился к морю, доспехи и одежда на нём горели. Дракон большими прыжками гнался за ним. Эвальд прыгнул в воду с обрыва, и тяжёлые доспехи сразу потянули его ко дну. Холодная вода блаженно ласкала его обожжённое тело. Он лежал на дне, затаив дыхание. Дракон стоял над водой, ожидая, когда принц появится на поверхности, чтобы схватить его. Сквозь толщу воды принц видел его гигантский силуэт, вглядывавшийся в глубину. Дело принимало опасный оборот, Эвальду срочно надо было придумать что-нибудь, иначе ему придётся либо захлебнуться, либо окончить жизнь в зубах монстра.

«Стой здесь, глупая ящерица, — подумал принц, надеясь, что дракон слышит его мысли. — Я могу лежать на дне хоть неделю. За это время мои друзья выведут из башни принцессу».

Кажется, хитрость удалась. Эвальд почувствовал, как дрогнула земля, когда дракон прыжками помчался обратно к пещере. Значит, он всё-таки был способен к телепатии!

Принц сбросил обгоревшие доспехи и всплыл на поверхность воды. Ему пришлось отплыть довольно далеко от башни, прежде чем он нашёл место, где можно было выбраться на берег. Солнце клонилось к закату. Настроение Эвальда было отвратительным. Мокрый и угрюмый, он медленно шёл к лесу. Обожжённые места сильно болели. Он потерпел поражение. Дракон был сильнее его, и он не знал, как с ним справиться. Он мог сделать сильным свой меч, но что в нём толку, если он не мог даже дотянуться им до противника? И что он мог противопоставить смертоносному огню? Какую хитрость придумать, чтобы одолеть дракона? Ждать, пока он не проголодается и не покинет пещеру в поисках пищи? На это не приходилось рассчитывать, так как Эвальд слышал, что драконы могут питаться раз в год. В храме Волгардского оракула принц узнал, что в бою с драконом ему мог помочь некий щит Призрака. Но щита не было, посланный за ним Эмилиус безвестно пропал, и никакой надежды справиться с монстром у Эвальда почти не осталось, разве что судьба подскажет ему какой-нибудь выход.

Принц добрался до леса, насобирал сухого хвороста, затем с помощью двух камней добыл огонь. Он отыскал свою поклажу и поужинал остатками припасённого им провианта. Стемнело, и над морем опустилась ночь. В ясном небе алмазной россыпью ярко сияли созвездия. Вдруг Эвальд заметил на тропинке фигуру человека, одетого в монашеский балахон. Пилигрим медленно двигался через лес, опираясь на свой посох.

— Да пребудет с тобой благословение Всевышнего, добрый человек, — смиренно произнёс монах, приблизившись к костру. — Я увидел огонь сквозь чащу. Разреши и мне погреться у твоего костра.

Эвальд молча кивнул.

— Ты в унынии, дорогой мой граф, герцог, или …

— Принц. Я принц Эвальд. А как твоё имя?

— Моё имя безвестно и ничего не скажет тебе. Разреши мне не называть его.

Принц насторожился. Уже где-то он слышал такой, полный таинственности, ответ, и возможно, уже встречался с этим монахом. Уж не Гилморг ли это, принявший другой образ?

— Я вижу, ты страждешь, сын мой, — сказал монах. — Я кое-что смыслю во врачевании, и смог бы исцелить твои раны.

«Нет, Гилморга бы, наверное, меньше всего интересовали мои раны» — подумал Эвальд. Он осторожно, морщась от боли, стащил с себя рубашку.

— Ох, — ужаснулся монах, — Как же ты получил такие ранения?

— От дикого зверя, — ответил принц.

— Похоже, этот зверь дышит огнём. Но, к счастью, у меня есть чудодейственный бальзам.

Монах смазал бальзамом ожоги принца, и, о чудо, боль совершенно утихла!

— Чудеса! — произнёс принц, — Ты отличный целитель.

— Теперь, чтобы восстановить силы, не помешает выпить бокал вина!

Монах вытащил из своей походной котомки бурдюк с вином и два серебряных бокала.

— Ну, а к вину полагается и закуска!

Из котомки появились фарфоровые узорные тарелки с жареным мясом, салат, лук, и кувшинчик с соусом. Принц недоумевал, как в маленькой никчемной котомке могло умещаться столько провизии.

— Ты Странник! — рассмеялся Эвальд.

— Все мы в этом мире странники, — улыбнувшись в бороду, уклончиво ответил монах.

— Говорят, что ты не помогаешь никому, и всё же ты уже дважды помог мне!

— Дважды? Мы разве встречались до этого когда-нибудь?

— Помнишь, там, на горном перевале, когда скала упала и перегородила тропу?

— Хм-хм, не припомню, а может, ты встретился там вовсе не со мной?

— Ты ещё поднял скалу при помощи магической силы!

— С чего ты взял, принц, что я обладаю магической силой? Ты подумал так оттого, что увидел, как много у меня провизии? Просто я очень запаслив, для этого вовсе не нужно никаких магических сил.

— Чудодейственный бальзам, яства, появляющиеся из ниоткуда!

— Ну почему же из ниоткуда, все они были здесь, в котомке. А мой бальзам действительно чудо, но, приготовив его, я лишь использовал силы природы, не более.

Принц сидел, ошарашенно открыв рот.

— Выпьем же за твоё здоровье, принц, тебе оно сейчас очень понадобится! И ещё за удачу, которая нужна нам всегда!

Вино Странника было отменным, с одного глотка по телу разлилось тепло и веселье. Боль ран совершенно исчезла и более не напоминала о себе. Сердце наполнилось радостью. «Эх, если бы Элис была со мной! Наверное, ей очень тяжко там, в темнице» — подумал принц.

Монах сидел рядом, задумчиво глядя на звёзды. Внезапно он встал и начал собираться.

— Куда же ты, на ночь глядя, святой отец? — спросил Эвальд.

— В мои годы уже опасно ночевать на сырой земле, — сказал монах, — надеюсь, к утру доберусь до харчевни Йорга, там и отосплюсь. Не беспокойся, принц, я не заплутаю, я отлично вижу тропу. Там, на пригорке, я видел источник, напьюсь свежей воды, вино слишком уж затуманило мне голову.

— Но ты не взял свой бурдюк и бокалы!

— Пусть это остаётся тебе, мне тяжело всё это нести. К тому же напиток довольно крепок для меня, а тебе он будет в самый раз. Оставляю также мой бальзам, тебе он будет нужнее.

— Спасибо, святой отец.

Монах, охая и бормоча, скрылся в темноте. Он исчез также неожиданно, как и появился. «Может быть, он мне приснился?» — подумал Эвальд. Нет, рядом лежал оставленный монахом бурдюк с вином. Принц выпил ещё один бокал, наслаждаясь вкусом напитка. Был ли это сам Странник, или простой пилигрим, он оказался тут очень кстати со своим бальзамом.

Трещало пламя костра. Эвальд погрузился в раздумье. Как же всё-таки ему одолеть дракона и что он мог противопоставить смертоносному огню? Он мог мыслью воздействовать на твёрдые предметы, но, может быть, этот же приём поможет ему оттолкнуть пламя? Принц сосредоточился и попытался силой мысли оттолкнуть языки пламени, но ничего не получалось. Огонь лишь слегка колыхался, не поддаваясь мысленным усилиям. Что же делать, как победить дракона? Голова принца отяжелела от раздумий, и он уснул, прислонившись спиной к валуну.