Книга Ⅲ. СТРАННЫЕ ЛЮДИ

До крайнего порога

вели его, спеша, –

алтайская порода

и добрая душа...

Пожалуйста, ответьте,

прервав хвалебный вой:

вы что,

узнав о смерти, –

прочли его впервой?!

Пожалуйста, скажите,

уняв взыгравший пыл,

неужто он

при жизни

хоть в чем-то хуже был?!

Полипные застолья,

заупокойный звон...

Талантливее – что ли? –

Стал в черной рамке он?!

Убийственно жестоки,

намеренно горьки

посмертные

восторги

надгробные

дружки.

Столбы словесной пыли

и фимиамный дым...

А где ж вы раньше были,

когда он был живым?

Роберт Рождественский