Князь грязи

Но никто не спешил ее гнать...

Сестра Малгожата сменила кассету в магнитофоне, прибавила звук, и новые хоралы, торжествующе загремевшие под сводами храма, показались Рыбке еще прекраснее предыдущих! Рыбка закрыла глаза, погружаясь в волны прекрасной музыки... И задремала.

Она очнулась, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Годы жизни среди нищих, воров и убийц научили ее даже во сне ЧУВСТВОВАТЬ такие вещи! Она проснулась и не сразу поняла, где находится. Вздрогнула, вскочила, едва не бросилась бежать... Но вовремя одумалась.

Храм - уже не темный, потому что свечи зажжены! - музыка, еловые ветви, много нарядных людей, и все они смотрят на нее: на девушку в грязной искусственной шубе и убогой детской шапочке, так странно ведущую себя в храме! Рыбка покраснела до корней волос и готова была удрать, но...

На нее больше не смотрели. Видимо, к ней обернулись, когда она вскочила. А теперь - потеряли интерес или просто считали неприличным слишком долго ее разглядывать, они ведь все здесь воспитанные, богатые и красивые, как Веник... Потому что только такие люди могут ходить в такой прекрасный храм!

Только один человек продолжал смотреть на нее, не отрываясь... Наверное, это его взгляд и пробудил Рыбку от дремоты! Он сидел в ряду перед ней молодой парень в кремовой "обливной" дубленке ( Рыбка оценила ее с первого взгляда такая дубленка, теплая, легкая и красивая, была бы пределом ее, Рыбкиных, мечтаний, если бы только Рыбка осмелилась мечтать о такой замечательной вещи! ), с ярким и пушистым шарфом на шее, с меховой шапкой на коленях, в гладко зализанными назад волосами, в массивных очках - этот парень явно не принадлежал к тем, кого Рыбка называла "своим контингентом", во всяком случае, "снять" его или ему подобного Рыбке не удалось бы, даже если бы она предложила ему все сделать бесплатно! Однако - он смотрел на нее так пристально...

Словно ощупывая глазами ее лицо, рассыпавшиеся по плечам золотые волосы и фигурку под распахнувшейся шубкой... Двое приятелей, таких же молодых и так же хорошо одетых, пихали его локтями с разных сторон и что-то шипели сквозь зубы: должно быть, увещевали его и укоряли в непристойном поведении. Но он не обращал на них ни малейшего внимания... Он смотрел на Рыбку.

И тогда Рыбка улыбнулась ему. Не той "профессиональной" зазывной улыбкой, больше похожей на хищный оскал, а настоящей, детской, так, что ямочки заиграли на щеках, а верхняя губка приподнялась, как у котенка.

- Боже! - истерически выдохнул "созерцатель". -Клаудия Шиффер - ничто! И никто...

- Влад, не будь идиотом! Отстань от ребенка. Ты ее напугал...

- Я... Я не хотел вас пугать, правда! - залепетал Влад, вскакивая.

Тут уже на него зашипели со всех сторон - ведь он повернулся спиной к изображению Пресвятой Девы и к кафедре, возле которой происходили последние приготовления к торжественной мессе! Оба приятеля дружно рванули его за рукава и Влад рухнул на скамейку, не отрывая от Рыбки восторженного взгляда.

- Скажите мне! Скажите мне правду, умоляю вас! - простонал он, молитвенно складывая руки. -Вы - натуральная блондинка?

Рыбка вспыхнула и задохнулась от возмущения: каждый второй клиент, стягивая с нее трусики, вслух выражал желание проверить, натуральная ли она блондинка!

- Натуральная, - угрюмо буркнула она и зашагала по проходу к дверям.

- Нет! Постойте! Чем я вас обидел? - громким шепотом "возопил" Вадим и принялся продираться к проходу мимо сидящих людей, спотыкаясь об их колени.

Он нагнал Рыбку уже за дверями - в том, первом помещении, со стендами, с "умывальником" и с фотографией белокурой женщины - догнал и схватил за рукав.

- Подождите! Куда же вы? Чем я вас обидел? - в его добрых карих глазах, увеличенных стеклами очков, было столько искреннего непонимания и сожаления, что Рыбка почти поверила ему, но - осторожно высвободила свой рукав и попятилась к дверям.

Вслед за очкастым Владом выскочил один из его приятелей.

- Вы не бойтесь, девушка! Он не насильник, не маньяк, не растлитель малолетних, он действительно фотограф, очень хороший и знаменитый, он снимает совсем не порнуху, а рекламу, он - почтенный человек, у него жена, сын и дочки-двойняшки, вы вполне можете доверить ему свою невинность!

- Я еще не сказал ей, что я фотограф! - огрызнулся Влад и снова обратился к Рыбке. -Я - фотограф. Фотохудожник. Не знаю, хороший ли... Но считаюсь удачливым. Я работаю в сфере рекламы. У меня много моделей, они получают хорошие деньги, но вы, ваше лицо, эта особенная мимика, и потом волосы, цвет ресниц, цвет кожи - все указывает на то, что вы - натуральная блондинка... То есть... Я хочу сказать, в вас заложены большие потенции, я вижу это, как профессионал!

- Что во мне заложено?! - подозрительно спросила Рыбка. Для нее слово "потенция" ассоциировалось с чем-то постыдно-неприличным.

- Как бы вам объяснить... Я хочу сказать, что я вижу, уже сейчас могу утверждать почти на... На девяносто девять процентов, что на фотографии вы будете получаться ЕЩЕ ЛУЧШЕ, чем в жизни! Это - особый талант... Как талант актрисы, балерины... Скульптора, художника, писателя...

- ...фотографа, - дополнил его приятель. -Вам следует прислушаться к его словам, девушка. Влад не говорит их просто так каждой смазливой мордашке! Я вообще не слышал, чтобы он когда-нибудь говорил такое...

- Поверьте мне, я не собираюсь вас обольщать или чего-то там от вас требовать, нет, я женат, у меня прекрасная супруга, я ее очень люблю, я верный семьянин... Но я предлагаю вам попробовать себя, как фотомодель! Ничего неприличного, противозаконного, максимум, что я могу попросить - в купальнике или в кружевной ночной рубашке, но к этому даже ваши родители не придерутся... И я буду вам платить за каждый час съемок! А потом, возможно, вы сможете сделать карьеру! И я сделаю из вас звезду!

- Спроси лучше, сколько ей лет!

- Пятнадцать, - чуть слышно прошептала Золотая Рыбка.

Она не могла поверить в реальность происходящего.

- Пятнадцать! Она несовершеннолетняя! - трагически воскликнул приятель Влада.

- Ну, и что? - удивился Влад. -Сейчас модели стремительно молодеют! Шиффер начинала в семнадцать! Бриджитт Холл - в шестнадцать! Елена Ляндрес, насколько мне известно, в пятнадцать лет! А Наталья Семанова, самая значительная, самая потрясающая изо всех русских моделей, вообще выплыла на "звездный небосвод" в четырнадцать лет! Так что... Почему вы плачете? Я что, опять чем-то огорчил вас?

- Нет, нет, нет, - шептала Рыбка, запрокидывая голову, словно пытаясь заставить слезы "влиться" обратно, в глаза.

- Просто - я так давно мечтала! И не верила, что так может быть... Что подойдет фотограф... Или - режиссер... И скажет... Вот как вы... Только - я не верила! И сейчас мне кажется - я сплю!

- Э, вы только не надейтесь на то, что все будет, как в сказке про Золушку и добрую фею! - угрюмо заметил приятель Влада. -Влад заставит вас вкалывать, как ломовую лошадь!

Сидеть на диете - на жареных баклажанах и минералке! Вставать в пять утра, учиться правильно ходить, ведь, помимо фотографий, будут еще и "дефиле" в ночных клубах, а то Влад разорится...

- Для "дефиле" она еще мала! Но работать придется...

- ...а если вы ему не подойдете, если он решит, что ошибся в вас, он выбросит вас на улицу в два счета!

- Но какие-то деньги вы получите даже за пробные съемки! - Влад поспешил смягчить жесткие слова приятеля, но Рыбка ничего не слышала, она смотрела на него сияющими, влажными глазами, и по щекам ее текли слезы, а губы дрожали в улыбке, а слипшиеся от слез ресницы казались еще длиннее и темнее, чем были на самом деле...

И Влад не выдержал.

Со словами - "Прости меня, Господи!" - он выхватил из-под дубленки маленький фотоаппарат, сорвал с Рыбки шапочку, и несколько раз сфотографировал плачущую и смеющуюся сквозь слезы Рыбку.

- Эх, жаль! - вздохнул его приятель. -Хорошие кадры, но освещение хреновое и аппаратура не та...

- Не смей ругаться в костеле! И потом, я убавил резкость, потом отретуширую, и все это сделаю в таком золотом сиянии, нечетко, чтобы были видны только волосы и лицо, а не эта дурацкая шуба...

- Ты тоже ругаешься в костеле... Давай, вернемся, что ли? Сейчас уже начнется...

- А я сяду рядом с вами, ладно? - попросила Рыбка, вцепляясь Владу в рукав. -Чтобы вы никуда не делись уже...

А то я не верю, что так бывает: о чем мечтала - то и сбылось!

Влад рассмеялся и сжал ее руку.

- Сегодня Рождество, девочка моя! А когда чудесам случаться, как не на Рождество Христово? Пойдем, поблагодарим Его за то, что мы с вами встретили друг друга!

Светлана по прозвищу Золотая Рыбка не слышала Рождественской Мессы. Она мечтала!

Она мечтала о том, как станет звездой. У нее будут красивые платья, и шелковые простыни, и голубая ванна, и душистое мыло, и самые красивые платья, и дубленка - как у Влада, но главное... Главное - ее мать увидит ее, раскается и придет просить прощения! А если она не придет - Рыбка сама найдет ее! Простит... И постарается сделать счастливой!