Код 5320

Глава 5

Глава 5

И даже не успеваю набрать в ответ “привет кода”, как приходит голосовой вызов во внутреннем чате ВеХи, и я вынужден телекинезом добывать себе наушники от терминала то ли Дип, то ли Айки.

Я нажимаю ответить, но Кода на том конце связи молчит.

- Привет, Кода, - говорю я. - Какими судьбами?

- Удивительным совпадением, - отвечает он, и на экране я вижу, как открываются двери виртуального поместья передо мной. Это явное приглашение, и я захожу. Что ж, по крайней мере, за такой защитой можно не переживать, что кто-то еще кроме Коды будет меня сканировать и ломать, пока мы говорим. - Гиллернхорн.

Его аватар в ВеХе похож на черного альвара, предвестника конца света. В этом что-то есть, и я в достаточной мере не суеверен, чтобы оценить референс.

Моя хилая периферия трещит от его скана, который походя сносит все сторожки и покупные программы защиты.

- Условности соблюдены. Гость зашел в дом, защита удалена, - размеренно говорит он. - Осталось понять, зачем гость пожаловал.

- И еще - понять, зачем гостя сюда позвали, - отвечаю я ему в тон.

- С чего ты решил, что тебя звали?

- Разве Ларри сам бы придумал, что “ты мне должен”? По моему это была очень неплохо замазанная, но все же достаточно очевидная попытка передать приглашение заскакивать на огонек.

Он молчит несколько секунд, и мне даже кажется, что связь оборвалась - но нет, пинг идет.

- Интересно, - наконец выдал Кода. - И познавательно.

- Что именно?

- Что альвары умеют признавать достоинства за противниками без ментальных способностей.

- Не обольщайся насчет альваров - я полукровка.

- Пожалуй, это еще интересней.

- Условности соблюдены, - повторяю я его фразу, чувствуя себя несколько уверенней. Диалог завязан, я правильно угадал расстановку целей и намерений, значит, можно продолжать. - Моя цель обозначена, в чем была твоя?

- Как насчет бессовестного взлома в духе места?

Я невольно оглядываю холл его виртуального дома - вот с чем-чем, а со взломом он явно не ассоциируется.

- Несмотря на то, что в этом пространстве ты намного сильней, и это даже не обсуждается, все равно, в целом, это можно рассматривать как нейтральную территорию, потому что ущерб, который ты можешь мне причинить, контролируем и ограничен.

- Полагаю, - соглашается он. - Что ты достаточно сообразителен, чтобы не привязывать свой основной банковский счет к учетной записи. Не говоря уже о других идентификаторах. Хотя недостаточно умен, чтобы использовать АПИ разработчика.

- Скорее, достаточно умен, чтобы его не использовать, - отвечаю я с уверенностью, которой на самом деле не ощущаю. Но тут есть за что зацепиться - Кода говорит о наличии у меня доступа к АПИ, как о свершившемся факте, и, если он в курсе, то терминал, где Лад это настраивал, лучше вообще прямо сейчас выкинуть к маворсской бабушке. Потому что если Кода имеет доступ к АПИ как разработчик, а Лад не был достаточно внимателен при написании своей программы, у нас в сети снова будет Хель, ее демоны и все войска Одина на конец света.

- Вот как, - в интонации Коды мне чудится оттенок не то удивления, не то уважения. - Что же, придется сделать вид, что маворсы умеют признавать достоинства за противниками с ментальными способностями.

Итак, я прав - но Кода готов это признать, и это почти что предложение перемирия.

- Мне кажется, мы давно миновали этап взаимного непризнания. Если он вообще был.

- Возможно, - соглашается он. - Но, пожалуй, это тот момент, когда мы переходим на этап “взаимного использования”.

Это ловушка. Я прямо-таки огромные буквы в небе вижу, горящие, как солнце, что это, блин, хорошо расставленная, плохо прикрытая лопухами ловушка. Я чую крысу так сильно, как никогда раньше в жизни, но тщеславие - или самоуверенность, или наглость - заставляют меня открыть рот и заглотить наживку.

- Я тебя слушаю.

- Как я понимаю, вам, УБРам, может потребоваться, скажем так, - он хмыкнул, - альтернативный метод взаимодействия с братскими ведомствами. Я готов предоставить свой взгляд на проблему, в порядке реципрокного обмена.

Этот, мягко говоря, сучий сын в одной фразе соединяет завуалированное оскорбление всей системы государственных учреждений и их коммуникаций и нашего Управления в особенности и слово “реципрокный”, которое должно было бы унизить человека без специального образования осознанием своей неграмотности. Кольбейн брызгал бы слюной, но я не Кольбейн.

- И что же в твоем мире принимают в качестве даров?

- Не логичней начать с того, что в качестве даров предлагают?

- На то они и дары, на них не вешается ценник, - резонно отвечаю я.

- Вполне, - соглашается Кода. - Есть одно дело, с очень глубоко упрятанными концами. Концы в воду, вернее - в высшие эшелоны власти. Ты берешь это дело, изучаешь и находишь способ наказать виновных. По итогам этой ситуации я принимаю решение о дальнейшем сотрудничестве. Достаточно реципрокно?

- Пока нет.

- В порядке неэквивалентного обмена могу предложить неизвестные тебе данные по вашему нынешнему расследованию.

- Уже более реципрокно. В чем твой интерес в этом самом деле с концами?

- Личный.

Не скажет. Ладно, я и не ожидал. Может быть, получится догадаться по содержанию?

- Я не могу обещать, что выполню твой запрос, но я готов выслушать суть и предпринять попытку.

- В этом есть самая суть реципрокности, - я готов поспорить, что слышу в его голосе усмешку. Или, может, улыбку.

- Тогда мы договорились.

- Тогда ваш Джосс Роскетт третий день изображает больного в автомобильном ангаре гоночной команды “Аэсси”, где его клоны подрабатывали раньше.

Мы бы добыли эту информацию, если бы не закрытые защитой “жертв и свидетелей” дела Азвиррских шахтеров. Но - что есть, то есть, и именно поэтому нам иногда так нужен этот самый, сучий ты сын, альтернативный метод.

И тебе тоже нужен метод, альтернативный твоим альтернативным. Или… нет?

- Я понял. Где искать твое дело?

- Была такая женщина - Джая Эффенджи. Скажем, она и сейчас в некотором смысле есть, но когда-то давно с ней случилось нечто плохое, от чего она практически перестала быть. И виновные, судя по всему, ушли от расплаты.

- Это все, что ты собираешься про это сообщить?

- Ты ищейка или нет? - с оттенком издевки интересуется он. - Так ищи.

В наушниках раздается резкий щелчок, звук бьющегося стекла, истеричный женский вопль и через весь экран высвечивается огромное “ВАС ХАКНУЛИ”, и ниже - “обрыв связи”.

Я так понимаю, это означает конец беседы. Снимаю наушники, явно не под мои уши сделанные, а под самые тривиальные хуманские, растираю лицо, шрам, замятые до ломоты кончики ушей, заново перебирая все части познавательной беседы.

С Джоссом все более или менее понятно. Я записываю название гоночной команды, приютившей неуловимого Джосса, на нашей общей доске заданий и несколько минут в самом деле раздумываю над тем, чтобы поехать домой и лечь спать.

Впрочем, это все несерьезно. Конечно же, я остаюсь, запускаю поиск по базе закрытых дел и ищу эту Джаю Эффенджи по всем возможным источникам.

Поиск по делам за 10, 20, 30, 50 лет возвращается пустым, но зато я нахожу ее среди пациентов паллиативной медицины одной из самых дорогих и старых клиник Альянса. Это даже не наш “Второй шанс”, это одна из первых совместных клиник, созданных альварскими и человеческими врачами с разных планет, и одна из немногих, где поддерживают жизнь в совершенно безнадежных случаях. Стоимость пребывания там очень велика, и искомая Джая Эффенджи пребывает там, ни много, ни мало, а добрую сотню лет. Я делаю запрос напрямую в клинику, но не рискую упоминать Кина или отца, а подписываюсь просто нашим Управлением. В целом, в отсутствие очевидного криминала, этого должно быть достаточно. А если мой запрос отклонят - я, по крайне мере, сразу буду знать, что кто-то блюдет свои тайны.

Но нет - ответ приходит очень быстро, мой поиск по архивным делам более чем столетней давности даже не успевает завершиться. Видимо, дежурный администратор просто отправил в ответ общую сводку из истории болезни.

Джае сто сорок один.

Из них сто пятнадцать лет она пребывает в паллиативном состоянии, в коме, вызванной не изученным состоянием головного мозга.

Она псионик 1-0.

Ее пребывание в больнице и поддержание жизни аккуратно оплачиваются из трастового фонда с запутанной системой поступления средств и управлением через больничную администрацию. Чтобы разобраться в этой паутине, уже нужна Дипика или Мейли.

У нее есть живые родственники, правнуки - но беглое ознакомление с их именами и открытой информацией не дает мне никаких намеков на то, какое отношение ко всему этому имеет Кода.

Что же, зайдем с другой стороны.

Она сильный псионик, есть упоминания сертификации, значит, она, как минимум, проходила тестирование и, вероятно, училась. Не так много есть сильных псиоников, которым удалось избежать обучения, особенно так давно - телепаты среди хуманов были, по большей части, на вес золота, их разыскивали едва ли не с собаками с самого раннего возраста и сдували с них пылинки, чтобы обучить и поставить на службу Альянсу. Кольбейн из этого поколения, собственно.

И, если на то пошло, мой отец тоже. Они запросто могли быть знакомы - отец и Старик всего на пару лет младше.

Пока я пытаюсь найти какие-нибудь реестры выпускников за тот период, наконец, завершается мой поиск по старым делам. И, да, дело есть - только оно, закрытое за отсутствием состава преступления, передано на архивное хранение без активного доступа. Это значит, что нужно физически переть в архив, искать нужный массив, переподключать его на активный доступ и копировать. Но сейчас в архиве, наверняка, никого нет, а рыться там без спросу у меня ИТ-допуска нет.

Как будто это я допустил дырку в безопасности размером с Империю! Но нет. Допуска у меня нет, а у Лада, как главы службы ИТ - есть. И не важно, что из нас двоих больший параноик - я.

Ладно же. Я оставляю запрос на поднятие архива буквально огромными буквами, в ту же секунду, как какой-нибудь техник изволит явиться на работу, и начинаю пока искать с другого края. Главный специалист по информации у нас, конечно, Дипика, но я тоже кое-что умею, и соображаю относительно быстро, особенно - для контуженного бывшего военного.

В открытых данных для проверки дипломов я нахожу сведения о выпускниках Университетов Альянса с основными и дополнительными дипломами по ментальным дисциплинах. Конечно, в плюс-минус нужных годах я нахожу и Кольбейна, и отца, но Джаи там нет.

Не училась? Училась, но не закончила?

Я пытаюсь восстановить таймлайн ее жизни, и проверяю все найденные даты.

Годом ее сертификации как 1-0 указан тот же год, когда она попала в больницу.

У нее есть правнуки - значит, были дети. Когда они появились?

Но и тут швах: ее сын появился методом генетического конструирования по запросу ее супруга уже после того, что с ней случилось. Муж уже почил. Сын тоже. Внучка тоже. Живы правнуки, но в такой странной выживаемости мне трудно увидеть злобный мировой заговор. Вся семья почти девяносто лет назад убыла на фронтирную планету, где полагались всевозможные плюшки и бонусы за работу в опасных условиях, и эти опасные условия их всех и доконали. Детей потом отправили на Тайрену в приемную семью.

Таким образом, я пока не понимаю, ни что именно с этой Джаей случилось, потому что медицинские файлы не слишком специфичны; ни кем она, по большому счету, была; и как с этим всем связаны какие-то власть имущие.

И дополнительно я не понимаю, как и зачем до всего этого докопался Кода, сучий сын.

До утра уйма времени, в архиве никто не появится еще несколько часов, а ретивое играет по полной. Конечно же, я не выдерживаю. Номер комма Лада у нас у всех есть, и я звоню ему до отбоя по таймауту. И потом еще раз. И еще.

Когда Лад, наконец, откликнулся, он был зол как демон из преисподней, но я даже слова не даю ему сказать.

- Лад, слушай, я только что говорил с Кодой в ВеХе, и я уверен, что у него есть девелоперский доступ к АПИ. Так что быстро думай, не написал ли ты чего в той программе такого, что через нее могло бы что-то пролезть, если лезло это Кодой.

Лад невнятно выругался, потом выругался более внятно. Потом еще раз. Я слышу, как он что-то уронил, защелкал выключателями, и система начала загружаться за заднем плане с характерным звуком. Кто-то приглушенно и сонно ворчал на фоне - голос женский.

- И раз ты у терминала, авторизуй мне одноразовый доступ в архив, - прошу я, пока он не опомнился. Лад что-то прорычал, но на подсунутый запрос тут же ответил. В общем-то, большего мне и не надо. Дальше он может сколько угодно искать несуществующие следы взлома, и мне даже не стыдно, я слишком занят для этого. Меня ждет архив, именно туда я направляюсь по опустевшим коридорам Министерства. Конечно, тут не совсем безлюдно - есть полуночники и помимо меня, кроме того, многие службы трудятся круглосуточно. Но, в любом случае, народу не в пример меньше.

Задача не из самых сложных, хоть мне еще и не приходилось такого делать. По архивному терминалу я нахожу нужный массив кристаллической памяти и прям по инструкциям, сделанным как для дураков, перемещаю его к активному слоту. Автоматика прекрасная, инструкции подробные. Зачем тут нужны техники, кроме того, чтобы все это чинить, я не знаю. Хотя чинят это все другие службы, вроде бы.

Через каких-то пару минут я получаю доступ к нужным материалам и от нетерпения начинаю просматривать их прямо тут, на архивном терминале.

Только вот чем дальше я читаю, тем меньше я хочу читать дальше, потому что Кода, все таки, сучий сын, и есть вещи, которые мне, наверное, лучше было бы не знать, чтобы не испытывать конфликтных устремлений.

Да, дело, действительно, закрыто за отсутствием состава преступления, но, кажется, потому что состав никто не составлял.

Джая с тремя своими друзьями-однокурсниками, с которыми она вместе проходила и ментальные дисциплины, тоже, с которыми она была не разлей вода, отправилась на прогулку в удаленные руины давно почившей цивилизации соктийцев. Зачем?.. Ее друзья заявили, что планировали эту экскурсию с самого начала обучения, и вот, перед самым выпуском, наконец, нашли время.

Опять-таки, по зафиксированным показаниям этих друзей, в руинах во время их пребывания обрушилась часть свода, и они были вынуждены искать другой путь наружу. Когда они были внизу, в подземных переходах, где не ловила связь, Джае стало плохо, и наружу они ее вытащили уже в бессознательном состоянии.

У троих оставшихся в сознании были зафиксированы ментальные повреждения разной степени тяжести, которые приписали травматичной ситуации. И дело закрыли, потому что псионическая травма Джаи была описана как “неизвестной этиологии”, физические травмы всех четверых определены как последствия попыток выбраться из рассыпающихся руин.

Великая Алхимия и Хель, будь они неладны!

К делу, кроме изображений травм, выписок и снимков дрожащих незадачливых приключенцев, приложены их фотографии, видимо, из социальных сетей и личных архивов, и там они все четверо, и они улыбаются.

Джая, высокая, темноволосая, смуглая и темноглазая, “типичная тайренка”.

Некто Аркада Лави,такая же темненькая, но намного более тонкая и плоская.

И двое парней, которых я знаю, хотя мне странно видеть их без седины и шрамов. Я видел их такими юными только на архивных съемках и снимках, которые они оба предпочитают никому не показывать.

Гаррет Кольбейн, только что типированный как 1-1, буквально за несколько дней до злополучного путешествия.

И Амайрил Артенарэ.

Еще не было его знаменитого боя на крейсере “Стремительный”, когда он впервые заставил телепатов Альянса, своих коллег работать не вразнобой с отдельными секторами псионического генератора, а вместе, в слиянии, которое считалось презренным уделом Имперских телепатов - расы квиззаров, не способных на работу с техническими усилителями.

Еще не было личного имени “Эрендел”, “первый среди равных”, которое он получил именно за это.

Еще не было взрыва на мостике того самого “Стремительного”, хоть и уже десятки раз перестроенного к тому моменту, более полувека спустя. Взрыва, который положил конец его военной карьере.

Еще не было дочери, и двух сыновей, и его огромного влияния на Альянс.

Но было вот это.

И я ужасно, совершенно не хочу знать, что там у них случилось, и которым строчкам в освидетельствованиях можно верить, а которым нет.

Какого демона, отец? Какого демона, Старик?

И насколько все плохо, что вы не сочли нужным ни полслова сказать благодарным потомкам о любимой подруге юности Джае Эффенджи, и заодно об Аркаде Лави?

Меня почти трясет, я чувствую напряжение и ломоту буквально в каждой клетке, и мысли беспомощно крутятся по кругу.

Я прекрасно и в деталях представляю, что мне нужно бы сделать: скопировать отчеты, все смежные файлы, поискать, если что-то по записям в хранилищах улик. Запросить визит в больницу к Джае и, насколько это возможно, попытаться самому сделать то, что нужно было сделать больше сотни лет назад, проверив ее сознание на следы влияния двух конкретных 1-1, которых я знаю слишком хорошо.

Нужно опросить тех, кто может что-то знать и помнить спустя столько времени.

Я вижу все это в красках перед своих внутренним взором так ярко, словно уже делаю, только вот на самом деле - нет.

Некстати вспоминается, что когда-то я курил и меня это успокаивало, и что у Кина есть в запертом столе запасная электронная сигарета.

Некстати вспоминается, что я давно бросил.

Я продолжаю сидеть, когда аналитика состояния помещения решает, что надо экономить энергию и выключает вокруг свет.

И продолжаю, когда архивный терминал передо мной уходит в сон.

Проблема не обрабатывается и не решается, вместо этого кучи вопросов без ответов кружат в голове.

Откуда только Кода вытряс этот шкаф со скелетом?

Лояльность семье и друзьям подсказывает мне забыть и забить, навсегда стереть этот эпизод из памяти. Только вот я не смогу - даже фоновое осознание того, что я не знаю правду, будет отравлять мою жизнь не хуже, чем будет отравлять конкретное знание.

Что же. Кода выстрелил точно, по крайней мере, в первую цель: отставить и забыть у меня не получится. Я должен знать - а когда я буду знать ... а когда я буду знать, я решу, что делать с этим знанием. Хотя я прекрасно понимаю, что ничего не сделать, не начать колупать на этом этапе намного проще, чем отстраниться от раскопанных трупов.

Но нет.

Я встряхиваюсь, и свет вокруг от этого зажигается обратно - неприятно яркий, несмотря на ночной режим, бьющий по глазам, и я, щурясь, копирую данные о деле и проверяю наличие данных о связанных ячейках улик, ровно так, как представлял это себе. От этого у меня возникает острое чувство дежавю, но я стараюсь не зацикливаться на этом.

Мне есть на чем циклиться помимо этого.

В хранилище нет никаких физических улик. Вещи Джаи забрал муж после закрытия дела. Вещи остальных - они сами или их родственники.

У меня пока нет ничего, кроме осознания, что дело закрыли, закрыли торопливо, ничего толком не проверив и не проведя никаких нормальных процедур и проверок. И на документах о “состоянии неизвестной этиологии” травмы Джаи одна из подписей - моего деда.

Мне очень хочется, чтобы все это с начала ночи оказалось просто дурным сном.

Тем не менее, я строю планы, как будто это не сон, а самое обычное дело, старый “висяк”, который нам приспичило выкопать. Только вот Кина, наверное, не стоит к этому привлекать.

Я возвращаюсь в наше Управление с осознанием того, что спать не смогу точно. Не с таким обоюдоострым лезвием над головой, нет. Вместо этого я сверяю часы, убеждаюсь, что в нужной мне точке мира уже наступило приемлемое для звонка время и делаю вызов, подключив комм к терминалу.

Я знаю только одного человека, который может дать мне хоть какие-то сведения о юности моего отца, не побежав при этом к нему самому закладывать мой интерес.

- Маэр, - поприветствовал он меня, и против воли у меня панические мурашки бегут по спине, растворяясь в бесчувствии. Нет, я не боюсь Тира, конечно, несмотря на то, что он прекрасно понимает, кто сдал с потрохами Сонму его “друга детства” сотоварищи. Я боюсь того, что он может сказать, и еще больше того, чего не сможет.

- Тир, - отвечаю я чуть более нагло, чем стоило бы. Называть без титулования Главного Инженера Созвездия и ровесника своего отца, может, и не стоит, но именно сейчас у меня не очень много пиетета перед соратниками отца, нынешними или прошлыми. В любом случае, он принимает обращение по имени как должное.

- Что-то произошло?

- Я столкнулся с одной старой историей, и не уверен, что стоит ей тревожить отца. Поэтому решил спросить у тебя, может быть, ты что-то знаешь.

Он откинулся в кресле и немного наклонил голову. Поза и жест настолько похожие на отца, что это нервирует. Впрочем, говорят, в молодости эти двое часто копировали друг друга.

- Спрашивай. Не могу сказать, что знаю обо всех его приключениях … но о многих имею представление, по крайней мере. Хотя не могу себе представить, что там такое может быть, чтобы ты не решился тронуть его нервы. У него, знаешь ли, стальные канаты вместо нормальной нервной системы.

- Тем не менее, - я собираюсь с мыслями и пытаюсь повернуть дело не слишком страшным образом. - Мы расследуем дело, и след привел меня к истории семьи, которая оказалась связана с моим отцом и Кольбейном. Я практически уверен, что так глубоко все не связано, но само упоминание вызвало мое любопытство.

- Значит, речь об интересе, а не о работе, - сощурился Тир.

- Иначе я не пожалел бы стальные канаты, - деланно вздыхаю я.

- Но выглядеть дураком с пустыми расспросами перед начальником и обожаемым родителем не хочешь.

Хвала сидхе, которые “не умеют признавать достоинства за противниками с ментальными способностями”, по выражению Коды.

- Речь о Джае Эффенджи. И Аркаде Лави. Кто это?

- Аркада - первая жена Дайрэ Ронана, он про нее тебе лучше расскажет, если захочет, конечно.

- Первая жена.

- Она погибла очень давно. Служила на “Стремительном”, была в первом слиянии. В одном из боев удар пришелся по одному из секторов генератора, и выжгло всех, кто с ним работал. Но ты найдешь что-то о ней, если будешь искать Аркаду Ронан, а не Лави.

- А Джая?

- Джая тоже была однокурсница Гэра и Маэра. У нее был муж, так что они, так сказать, блюли нейтралитет в отношении нее, не увивались, хотя она хорошенькая была. Но муж … я даже не помню, как его звали. В общем, он им доверял достаточно, чтобы отпускать ее с ними на конференции и просто так. Он был старше ее, делал карьеру, был постоянно занят. Когда с ней случилось несчастье, он был безутешен. В итоге бросил все, насколько я помню. Уехал куда-то с ребенком.

Это я уже примерно выяснил. Меня интересует другое, но я понимающе киваю.

- А что с ней случилось?

- С Джаей? Я думаю, официальную версию ты уже откопал?

- Да. А по-настоящему?

- По настоящему, я не знаю. Маэр на этот счет всегда темнил - но их с Гэром семьи оплачивали ее больницу, и еще много чего, так что, у меня есть свои подозрения - с этими телепатами всегда какая-то, прости, ерунда происходит.

- И какие именно подозрения? - я выдыхаю, как можно тише и незаметней, потому что понимаю, что позабыл дышать.

Тир пристально смотрит на меня, но лицо у меня, как у любого обманщика или телепата, кристально честное.

- Я думаю, что руины просто так на голову туристов не падают. Я считаю, что они пытались выяснить, кто из них сильнее в этом уединенном месте, и доигрались. То есть, вина Гэра и Маэра была достаточно очевидна, и от вдовца просто откупились, или откупились и заморочили ему голову. Для телепатов это тоже не такая большая проблема.

- То есть, причинение тяжкого вреда … по неосторожности?

- Скорее, по глупости. Они играли друг над другом достаточно жестокие шутки. Заставить забыть, что завтра контрольная, или зациклить по кругу потребность посетить клозет, или прямо посреди занятия заставить вскочить и орать по-птичьи, это было для них нормально. При этом Маэр был слабейшим из трех все время. Считалось, что он не дотянет даже до 2-4 на аттестации. Но, как ни странно, вскоре после этого он сдал на 1-1. Все были удивлены. Может быть, на него так повлияло нервное потрясение? В универе, конечно, шушукались, что они трое принесли Джаю в жертву в древнем ритуале, чтобы получить ее силу как прибавку к своей, но мы все цивилизованные люди … и понимаем, что это невозможно.

Впрочем, Тир сказал это таким тоном, что я чую не крысу - а инсинуацию. Он считает это возможным. Может быть, из-за недостаточных представлений о принципах работы телепатии, а, может быть, из-за избыточных представлений о них же. Мне трудно судить. Сидхе с большим подозрением относятся к псионическим силам, это генетическое, своего рода отторжение после веков рабства, но Тир - не типичный сидхе, и он много лет провел среди телепатов. Он дружил с ними, в конце-концов.

- Мне кажется, я не улучшил твою ситуацию своими знаниями, - сказал Тир.

- Знания в любом случае улучшают ситуацию, - не соглашаюсь я. Хотя он прав - от этих заплесневелых сплетен мне еще гаже. - Спасибо.

- Поговори с отцом, Маэр, - это прозвучало неожиданно - от Тира я точно таких советов не ожидал. - Возможно, его сторона истории покажется тебе светлее, и ты сможешь выбрать, во что верить.

Мне достаточно других “вер”, но я киваю своему собеседнику и гашу связь.

Я все еще совершенно не хочу спать, конечно же.

И поэтому, конечно же, через полчаса, запутавшись в собственных мыслях и душных предположениях, я засыпаю прямо мордой в терминал.

Когда я просыпаюсь, то в первый момент не понимаю вообще ничего. Почему я не черепаха, потому лицом в стол, почему болит все, что чувствуется, почему светло, почему пахнет кофе и корицей.

Но, к счастью, это расследование попроще всех других, которые мы ведем в настоящий момент.

Я в Управлении, я уснул за терминалом после разговора с Тиром, и это мне, к несчастью, не приснилось.

Мне, вероятно, теперь будет больно и трудно дня, как минимум два, чисто в физическом смысле, а морально мне будет плохо куда дольше, если каким-то чудом древняя драма не откроет передо мной другие, более оптимистичные стороны.

Светло потому, что рабочий день вот-вот начнется, а в запахе кофе и корицы виновата Айка.

- Доброе утро, - поприветствовала она меня, когда я поднимаю, наконец, морду от стола. И потом осторожно спросила. - Тебе чем-нибудь помочь?

- Пристрелить, - неразборчиво говорю я растираю лицо. - Но кофе тоже подойдет.

- Я сделала, - она подскочила со своего места, подвинула мне чашку и булочку на одноразовой тарелке.

- Спасибо. А еще найди, пожалуйста, где обитает гоночная команда “Аэсси” и кто пополняет трастовый фонд “Джая Эффенджи”. Когда выяснишь, пошли запрос в больницу “Лантис”, ту самую “Лантис”, запрос на ментальное освидетельствование пациентки Джаи Эффенджи от моего имени, моя лицензия майндхилера есть в доках, якобы по запросу кого угодно из тех, кто пополняет фонд.

Когда я прекращаю тереть глаза, Айка, не двигаясь с места, смотрит на меня с таким скрептичексим подозрением, что мне совершенно очевидно, почему Дипика взяла ее на работу. Замашки у нее в точности те же.

- Точно? Извини, я еще не все тут понимаю. Но звучит немного, ну, странно. Извини, Иль.

- Точно, - вздыхаю я. - Я хотел бы объяснить подробней, но могу только про первый пункт.

- Хорошо. Давай первый.

- Где-то у них скрывается Неуловимый Джосс.

- И мы об этом знаем, потому что?...

- Потому что наш информант его отследил. В наших интересах нагрянуть на них как можно скорей, получив ордер на арест. Он у нас есть?

Айка возвращается к их с Дипикой терминалам, проверяет сообщения.

- Есть. На него и еще на тех ребят, которых вы допрашивали, судя по тому, что я поняла.

- Тогда я пойду умоюсь, а ты жди Кина. Мы сразу поедем, как он появится, только без меня его не отпускай.

- Как ты себе это представляешь?! - возмущенно поинтересовалась она у меня, когда я уже разворачиваюсь в сторону сортира.

- Проверенный метод. Сунь ему кофе и еду, - советую я. - Работает безотказно со всеми мужиками.

Я знаю и другие рабочие способы, но, думаю, кофе и еды будет достаточно в данном случае.

Когда я возвращаюсь, мне предстает совершенно идиллистическая картина: Кин за своим столом, с чашкой кофе в одной руке, круассаном в другой и озадаченным выражением на лице. Но шеф со мной, хотя бы, поздоровался, а вот Дип - нет.

- Иль, ты абсолютно уверен про “Аэсси”? - спросила она меня вместо этого.

- Конечно, нет. Но если меня обманули - это открывает новые глубины падения отдельных личностей.

- Это Кода его сдал? - догадался Кин, не забывая откусывать от круассана.

- Кода, - ворчу я в ответ.

- Значит, ты вечером с ним успел связаться? - спросила Дип, запнулась и оглядела меня еще раз с ног до головы. - Иль, - с подозрением сказала она. - А ты домой уходил?

Я бросаю взгляд на Айку, но она сделала вид, что очень занята. Не сдала - в целом, молодец, она пока новичок, это проблемы старших.

- Нет, не уходил.

- Ты спал? - тут же уточнил Кин, которому со мной предстояло еще день пережить.

- Немного. Я примерно процентов на семьдесят нормален, так что все в порядке, - уверяю его я куда более бодрым тоном, чем на самом деле себя чувствовал.

- Смотри, а то я Дип с собой возьму, а допросим потом со штатным телепатом. А ты езжай домой.

- Нет уж, один раз они меня провели, второй раз я не наколюсь. Насчет остальных не знаю, - я тру глаза, потом тру шрам, потом снова глаза.

Когда я закончил этот импровизированный ритуал, Кин все же смотрел на меня в упор, оценивающе и пристально.

- Не переживай так громко. Я, все-таки, майндхилер, уж пару суток худо-бедно могу вообще без сна. Сейчас встряхнусь.

- Я за тобой наблюдаю, - предупредил меня Кин, доедая круассан.

- За собой лучше наблюдай, у тебя крошки, - ерничаю я.

- А у тебя все шмотки мятые, - не остался в долгу Кин, придирчиво отряхивая очередной пиджак дивной окраски: это экзотический принт с фруктами и цветами, прошитыми по контуру золотой нитью. Из всех знакомых мне людей только Кин может носить подобное и не выглядеть последним папуасом. Зато я могу быть в мятом, и никто, кроме Кина мне ничего не скажет. Как-то люди особенно не ожидают сугубой аккуратности от ЧСОВа.

Тем не менее, мы умудряемся выбраться в нужном направлении, не сильно задержавшись.

- Угадай, чей грустный ночной рапорт мне прислал утром Старик? - достаточно весело для человека, страдающего от морской болезни, спросил Кин. Он, видимо, выработав определенную схему под этот конкретный флаер, сидел в самом углу, откинув голову и закрыв глаза. Перед носом он держал флакон с чем-то терпко пахнущим. Ни дать, ни взять кисейная барышня в обмороке.

- Лада, конечно, - вообще без проблем угадываю я. Других жертв моей хитрости ночью не случилось.

- Угадаешь, что он там написал?

Я прикидываю.

На мой взгляд, вряд ли он сообразил, что я вызвонил его только ради допуска в архив. А также сомневаюсь, что Дипика сказала ему о том, что в ВеХе мы собираемся отыскивать Коду.

- Я думаю, он сообщал о том, что героически предотвратил новое проникновение в локальную сеть Министерства злого хацкера Коды, которое тот собирался осуществить с помощью установленной Илем на рабочий терминал ВеХи. И с помощью выпрошенного Дипикой у создателей игры АПИ-доступа.

- Это ты такой умный, или защиты моей все-таки уже нет?

- Просто ты не зря платишь мне зарплату, - хмыкаю я.

- Раз так, то что сказал на это все Старик?

- “Играйте в это где-нибудь, где не я”, или что-то в этом духе.

- В точку. Так что контакты в ВеХе любой степени тяжести - впредь из дома, или с мобильного терминала вне сети Министерства.

- Так точно, шеф, - кривляюсь я. Как будто мне так хочется обратно в эту ВеХу, где мало того, что Кода, так еще и Кода хрен знает что с моим персонажем там наделал, когда хацкнул.

- Что там случилось на самом деле?

- Кода согласен помогать, но устроил мне экзамен.

- Ты его прошел?

- Возможно, я не захочу его проходить. И, Кин? Не спрашивай.

- Все так плохо?

- Намного хуже. Возможно. Но я пока не сдался. Просто не мешай, ладно? И не спрашивай. Просто… не спрашивай. Это может вызвать конфликт интересов.

Кин даже выпрямился и посмотрел на меня, едва не засовывая в ноздрю свой пузырек с нюхательной солью.

- То есть, я ничего не хочу знать.

- Совершенно точно.

- Но ты обещаешь сказать, если будет нужна помощь?

- Я обещаю. И я дал пару заданий Айке. Так, чтобы ты знал.

- Учту, - Кин смотрит на меня, словно пытаясь соединить нарисованные точки в одного целого Иля. Контур, видимо, собирается плохо и тошнота мешает, а потом мы прибываем. Ангар “Аэсси” оказывается непростительно близко - что означает богатство этой гоночной команды, которая может себе позволить арендовать такие просторы в таком не дешевом районе.

- Что они вообще за перцы такие? - осведомляюсь я, выбираясь из флаера. На краях проема уже куча засечек от моего трона и тех случаев, когда я был излишне оптимистичен. - Кто-то их проверял?

- Богатые детки богатых родителей. И некоторое количество не очень богатых, но талантливых деток самых разных родителей. Идеальная команда: деньги и талант. Все счастливы, - Кин выбрался из флаера с непристойной поспешностью, но, быстро отдышавшись, принял свой обычный деловой вид и устремился к открытым, по счастью, дверям ангара. Оттуда слышатся голоса, кто-то орет, кто-то кашляет, кто-то пытается петь. Издалека так прямо развеселая студенческая вольница, как я ее помню.

Фактически, это уже везение что там куча народу и двери распахнуты, потому что ордера на проникновение и осмотр территории у нас, конечно, нет, потому что нет никаких доказательств присутствия там искомого Джосса Роскетта - кроме слов неофициального информанта, которые мы ровным счетом никак не можем прикрутить к делу. Собственно, мы даже результат моего скана не можем упоминать, если что, но я все равно включаю генератор и проверяю все сознания в зоне своего покрытия, сравнивая с тем, что помнил из общения с пауканами в космопорте.

- Господа, - заступил нам дорогу огромный бугай в куртке с логотипом “Аэсси” и кепкой на бритой голове. - Вы по какому вопросу?

- Кинслеер, Гиллернхорн, Управление Быстрых Расследований, - представился Кин. - Просим Вас посодействовать расследованию.

- Что Кинслеер - это я узнал, - сдержанно ответил Кепка. - Только я без ордера имею право вас не пускать, уж простите.

- Человек, который нам нужен, не является членом вашего клуба, - вмешиваюсь я. - Но он находится на вашей территории и у нас есть ордер на его арест. Если вы хотите поспорить, мы готовы прямо сейчас получить разрешение Совета по Этике на полный скан территории, и, так как присутствие Джосса Роскетта подтвердится, обвиним всех вас поголовно в противодействии следствию.

- А у вас, - добавил Кин, видимо, с подсказки Дип. - Гонки на носу. Послезавтра. Вряд ли вам нужно, чтоб мы вас задерживали до выяснения ваших мотивов сопротивления правосудию.

Кепка сощурился, размышляя, потом переступил с одной колоннообразной ноги на другую и сказал:

- А покажите ордер.

Кин отправил ему информацию по лучу, и Кепка несколько долгих минут изучал представленный документ, и потом крикнул назад.

- Пацаны, эй, а тот парень, который в рекреации перхает, это Джосс Роскетт, что ли?

- Кто-то из близняшек, я хз, как его там, - раздалось изнутри, и после неких шевелений ко входу выполз еще один парень - мелкий и тощий, как альвар. - А что случилось?

- У нас ордер на его арест, - терпеливо повторил Кин. - Мы готовы пойти по сложному пути, если Вы не готовы помогать, но предпочли бы просто забрать нужного человека и не мешать вам готовиться к гонкам.

- А он натворил что? - парень нахмурился, переводя взгляд с Кина на меня. - Он сказал, что его баба выгнала, жить негде. Мы разрешили остаться на пару дней, а он что-то еще и заболел. Что с ним делать, я хз, он мне щас тут всю команду перезаражает прямо накануне.

- Вероятно, натворил. Мы можем пройти и арестовать его?

- Ну, да, - парень посторонился и кивнул Кепке. - Слушайте, а какая предельная скорость у этой штуки? - он кивнул на мой трон.

- Примерно как у скутера, - без раздумий ответил я. - Для гонок не предназначено.

- А было бы круто.

- Ничего крутого, ветрового стекла-то нет, - хмыкнул я. - Все в морду.

- Тоже верно, - согласился парень и махнул рукой. - Туда вон, дверь открыта.

Обитатели ангара на нас, конечно, пообрачивались, но никто явно не собирался грудью вставать на защиту неуловимого Джосса - видимо, им в самом деле в целом всем все равно. Никто не бежит предупреждать его, или что-то такое. Это даже немного грустно, и достаточно антиклиматически - впрочем, только до того момента, пока я не сую нос в их эту самую рекреацию, и не оглядываю болеющего на диване “паукана”.

- Кин, отойди-ка на улицу и вызови врачей, - ровным тоном говорю я. - А я послежу чтоб вдруг не смылся, если в нем вдруг проснется прыть. Но это вряд ли.

- Чего-чего? - влез Кепка. - Типа, серьезным чем-то болен этот вшивый?

- Скажем так, это нынче модная болезнь, - я тру шрам и размышляю, не допросить ли его прямо тут и прямо сейчас, пока есть возможность, и потом включаю комм на передачу.

- Поймали-таки, - выдохнул Джосс и яростно закашлялся. - Не побегу я никуда. Температура. Все такое.

- Как насчет простых ответов на простые вопросы? - предлагаю ему я.

- Не бывает … простых ответов, - сбивчиво отвечает он. - Нету простых.

- Известный способ защиты, - киваю я. - Отсутствие общего знания, выстраивание цепочки из частей информации. Ничего эдакого вы не изобрели в этом направлении, но зато ваше решение с размытием идентичности уникально.

- Дога.. догадался, - выкашлял он. - Все вы телепаты - гавнюки.

- Вы достаточно элегантно воспользовались тем, что не сильно отделяете себя друг от друга, - практически искренне хвалю их я. Многие близнецы так или иначе пользуются похожими трюками, но я еще не встречал такой направленной и четкой эксплуатации внешнего и внутреннего сходства для препятствования корректному считыванию. Судя по тому, что я вижу сейчас, когда знаю, куда смотреть, эти клоны-близнецы, не обладая псионическими способностями, развили своего рода общую идентичность на всех, при которой каждый одновременно был и не был каждым в зависимости от ситуации. Джосс, таким образом, не только Джосс - он ощущает себя еще десятком других людей, и я вижу фасеты смежных личностей в нем: благодаря тому, что знаю теперь, и благодаря тому, что Джоссу, в самом деле, плохо. Эти фасеты частичные, фрагментарные, но этого достаточно, чтобы “натянуть маску” при поверхностном допросе. - Меня интересуют четыре вопроса, Джосс-и-Дарвин-и- Элвер-и-Инри-и-так далее. Что за оружие было в теле Чена, как вы собирались его применить, как об этом узнал Сахарок и где труп.

Джосс дробно рассмеялся, прерываясь на кашель. Вряд ли он не понимает, что я его сканирую, но мне мало помогают результаты.

Он не знает, где тело. Он не знает, кто из его клонов знает. Это идеальная защита, которая ни разу не давала сбоев против телепатов любой степени мощности - из тебя нельзя извлечь сведений, которых у тебя нет.

- А я не знаю, где тело. А я не знаю, что за оружие, - сказал он вслух, к моему удивлению. - Никто не знал. Но мы знали, что оно есть.

И у его слов в этот момент есть эмоциональный хвост такой силы, что мне не составляет труда вытянуть связанный клубок мыслей. Чем бы ни было это оружие, оно создано против телепатов, и именно это заставило злосчастных пауканов-жертв псионического рабства плюнуть на все что было достигнуто за последние годы, рискнуть головами и относительным комфортом и спереть несчастный труп несчастного полковника Чена. Все ради призрачного шанса отомстить телепатам - всем телепатам Альянса за то, как и для чего клоны были созданы, и какие тяготы претерпели в своей жизни.

- Ты, - выкашлял Джосс, широко раскрывая глаза. - Ты не 4-0. Я чую тебя в своей голове. Ты не имеешь права! Я тебя за-су-жу!

- Я 4-0, - спокойно отвечаю я, глядя ему в глаза и гася следы своего проникновения. - А у вас, господин Джосс-и-Дарвин-и- Элвер-и-Инри-и-так далее, жар и бред.

Он порывается встать, но падает обратно на диванчик, потому что в самом деле сильно болен - и, судя по кашлю из ангара, там тоже полно зараженных.

Чумной барак. А нам болеть некогда. Надо отловить побольше клонов, и тогда мы сможем узнать, где и как спрятано тело, чтобы предъявить его Ронану, наконец. И, может быть, узнать, что там было, все-таки, за оружие.

- У меня.. недостаточно бред, чтобы не понять, что ты копался в моей голове, - выплюнул Джосс, снова пытаясь встать и снова падая, но, на его и мое счастье, этот диалог по кругу нам повторять не приходится, потому что пребывают врачи едва ли не в химзащите, и с ними - наши оперативники. Джосса забрали, несмотря на все нелестные эпитеты и угрозы судов, которыми он сотрясал воздух, и я присоединяюсь к Кину, который задумчиво и элегантно курит у входа в ангар.

- Все слышал? - спрашиваю его я.

- Нужно больше пауканов, - грустно резюмировал Кин. - А из остального понятно то, что ничего не понятно.

- Это оружие против псиоников, - добавляю я не озвученный вслух факт. - Но какого типа? Это может быть генный комплекс, или особый яд, или прототип излучателя. Варианты есть, потому что мы не знаем его тип и срочность действия. И парни эти тоже не знают.

- Откуда Сахарок узнал об этом оружии, я думаю, практически не вопрос, - недовольно заключает Кин. - Это либо какая-то сопроводительная документация, либо Гиллсоррем.

- И если это документация, то Ронан врет, - добавила Дипика из моего все еще включенного на наш общий канал комма. - А если представить, что от Гиллсоррем, а Ронан в самом деле не в курсе, то …

- То у нас тут кругом какой-то просак, - завершил ее мысль Кин. - И тело надо искать шустрей. Когда там там предоставят говорящих и вменяемых Гиллсоррем и Сахарка?

- Обещают сегодня к вечеру. Вроде как, обоим лучше, хотя Сахарок что-то там симулирует, наверное, чтобы не допрашивали. Но, кстати, могу вас поздравить, эпидемиологический порог пройден, официально объявили эпидемию этой фигни, от которой они кашляют. Это респираторная инфекция, микроорганизм с планеты Алой-10. Там это часть микробиома, а у нас тут все жабой переехало. Аж эпидемиологов с Алой вызвали, чтобы они тут копались.

- Такая опасная болезнь?

- Нет, не опасная. Просто заразная, и если организм ослаблен, может вылезти какая-то хронь.

- Еще какая-нибудь полезная информация?

- Могу скинуть подборку мемов из сети про “Алло-болезнь” и “аломорфирование”.

- Спасибо, обойдусь, - вежливо отказался Кин, у которого на лице был написан явный вопрос “кто тратил время на эту фигню”. Задавать его вслух, впрочем, Кин не стал. - Что-то еще?

- Да! У меня, у меня, - прозвучал на канале бодрый голос Айки. - Иль, по тому, что ты велел, у тебя есть разрешение, я тебе отправила доки. Запросила от твоего имени якобы по распоряжению твоего отца.

Я надеюсь, я не изменился в лице от этих слов. В целом - в целом после слов Тира я ожидал такого, но, наверное, все равно надеялся. С другой стороны, если он платит за поддержание жизни Джаи, то, может быть, дело не в вине? Может, она в какой-то мере просто ему дорога, или что-то такое. Я хочу надеяться.

- Спасибо. Это правильное решение.

- Класс! Спасибо, - отозвалась она. - И! И еще я проследила одну из пачек ваших близняшек до района до секции заброшек под снос в одном из старых кварталов. Сами в коммандос хотите поиграть, или отправить туда спецвойска? Или как это называется?

- Любая заброшка - это много путей отхода, - негромко сказала Дип еще до того, как кто-то из нас с Кином успевает рот открыть. - Поэтому даже такие герои, как у нас, все заборы там не подоткнут. Нужна подмога, хоть и понятно, что наши парни не станут сами сидеть и гонять кофе, пока другие гоняют злых клонов.

- Ага, - согласилась Айка, видимо, намотав мягкое поучение на какую-то шпульку. Или на что там мотают девушки поучения за неимением усов? - Вызывать подкрепление прямо сейчас?

- Да, - подтвердил Кин. - Мы тоже двинемся в этом направлении.

- Поняла, шеф, - откликнулась Айка и почти шепотом уточнила у Дипики. - А что еще надо делать?

- Включать слежение вокруг района с оповещением на типаж распознания, чтобы не сбежали, - точно таким же полушепотом отозвалась Дипика и отключила связь со своей стороны, чтобы мы дальше ничего поучительного не слушали.

- Учится, - нейтральным тоном говорю я, чтобы немного спровоцировать Кина на оценку или какое-нибудь озвученное мнение. Он молчал, пока устраивался обратно на своем месте во флаере с вонючим пузырьком, но потом, все-таки, заглотил наживку.

- Главное, чтобы училась быстрей, чем косячит.

- Твое мнение?..

- Чтобы ты сразу пошел и сдал меня Дип?

- Как можно, шеф, - деланно возмущаюсь я.

- По традиции - каком кверху, - он упрямо помолчал некоторое время. - Справится. На самом деле, Дип, конечно же, права - определенный талант или есть, или нет. У Радомилы есть подход к анализу информации, это очевидно. Она второй день на работе и уже включилась во всем, кроме протоколов и прочих таких вещей. Но это можно вызубрить, а способность рыть носом и вынюхивать в однотипных данных зарытую, простите, крысу - нельзя.

- Но ты все равно будешь их штырить.

- Конечно. Потому что я не люблю когда меня пытаются сыграть, особенно свои же. И ты, кстати, не любишь.

Терпеть не могу. Это правда.

- И вот скажи мне, господин-уже-штатный-советник, я неправильно в чем-то или несправедливо поступаю?

- Ты прекрасно знаешь, что все делаешь правильно, - пожимаю плечами я.

- Это сейчас не прозвучало так, чтобы ты был со мной согласен.

- Это потому, что я очень педантично отношусь к формулировкам.

- Это потому, что ты зануда.

- Мы оба такие.

Это определение Кина, к счастью, вполне устраивает.

Мы оказываемся на месте чуть раньше группы поддержки, включающей, кроме бойцов, целых двух 3-0 в усилении для ускорения сканирования зданий. И неповоротливый огромный генератор к ним в довесок, размещенный на гравиплатформе, которой предстоит плавать за нами всю дорогу.

Конечно, в таких заброшках наверняка не одни наши злые клоны гнездо свили, а еще всякой швали полно, и все это надо как-то фильтровать, потому что тепловизоры и прочее оборудование позволит определить только, есть ли там живые определенной формы жизни, но не конкретику личности. А вот телепаты вполне причешут найденных, и мы не потратим лишнего времени на штурм обиталищ местных деклассированных элементов.

- Кинслеер, Гиллернхорн, - кивает уже знакомый нам лидер группы. Бедняга дежурит и сегодня, и ему снова достались мы и наши волшебные приключения. - Будет бриф?

- Ищем только тех ребят, на которых у вас ориентировка. Они клоны, все примерно одинаковые. Особо не мнем, потому что они проходят по программе защиты жертв дискриминации и генетического насилия, но если будут сильно выпрыгивать - то что делать. Мне проще написать несколько объяснительных, чем выражать соболезнования вашим вдовам, - коротко пояснил Кин. - Иль?

- У клонов смешанная самоидентичность. Каждый из них при нажиме выдает аспекты нескольких личностей вместо одного. Иногда это быстрый перебор, и его трудно заметить, но они думают о себе фрагментарно и как о части большого целого. По отслеживанию их тут трое, и их условно идентифицировали по официальным документам, но по факту они могут не думать о себе в тех же именах и критериях, как это записано. Так что ищем троих с максимально похожими структурами сознания. И учтите, что они привыкли прятаться от телепатов и обманывать телепатов, так что будьте на чеку.

“Тройки” слушают меня внимательно, хоть и не без скепсиса - я их понимаю, в их глазах я 4-0, который толком и за пределы своего тела выйти не может, а читает им тут теорию уклонения от считывания. Я бы тоже рожи корчил на их месте. Впрочем, они меня, все ж таки, дослушали и, надеюсь, приняли к сведению мои находки.

- Работаем, - отдает сигнал лидер группы, и они принимаются аккуратно, сектор за сектором в оцеплении исследовать предназначенные под снос дома. Это могло бы породить нехорошие ассоциации и воспоминания родом из недавнего дела, но нет: и я тут не один, и в прошлый раз все обошлось вполне нормально. Толку зависать над печальными сценариями того, что могло случиться?

Кин не стал торопиться, он держится рядом со мной, а я двигаюсь в хвосте, анализируя уже пройденные сектора и перепроверяя, не пропустили ли чего. Это рутинная, самая спокойная работа в такой ситуации и я, ради разнообразия, не против заниматься именно этим.

- Два, - внезапно говорит один из псиоников. - Парные. Считываются как один, далеко и слабо.

- Пятеро, - после колебания поправляет его второй. - Все почти одинаковые, все с фасетами, фасеты перекрываются, поэтому трудно разобрать.

- Парни, там восемь туш, - покачал головой лидер группы. - Вы уверены, что не все восемь - дубли?

- Нет, не уверен. Могут быть и восемь. Но их точно много - но тянуться до них далеко даже на полной мощности.

Кин вопросительно смотрит на меня, но я молчу. Пожалуй, со вторым генератором на прицепе я дотянулся бы и вырубил всех, но я не собираюсь выделывать такие супергеройские подвиги на глазах у кучи свидетелей и без перспектив свалить все на флуктуации псионического поля и самопроизвольные ментальные манифестации. И вообще, я сегодня маску и костюм дома позабыл.

Так что - нет.

Впрочем, тут и без меня справятся. Лидер группы уверенно дает команду на штурм, и его бравые ребята залетают внутрь так, что любо-дорого посмотреть, а мы заходим следом, более расслабленно, но все равно на стреме.

Конечно, именно мимо нас, решив, что опасность миновала, решил проскочить какой-то недоросль, но был молниеносно перехвачен и скручен Кином, который не только успел понять, что особой угрозы тут нет и убрать бластер, но и ухватить его буквально за ухо в процессе.

- Куда собрался?

- Дядька, пусти, - задергался парень, пытаясь вывернуться из грамотного захвата. - Я ничего не делал! Я тут случайно! Пусти! Я орать буду!

- Так ори, - пригласил его Кин и спросил меня. - Что делаем?

Я быстро сканирую парня: он, в самом деле, просто так тут, в смысле, не с клонами. Наоборот, прознал, что тут непривычная публика и пришел в надежде поживиться. Ему нет и двенадцати, у него несколько асоциальная семья, злой отчим, и мать, которая совсем не в восторге от остроухой “ошибки молодости”. Удивительно, что некоторые люди все еще умудряются рожать детей естественным путем, да еще и не любить их потом. Что еще? Мальчик - будущий телепат. Я чувствую отклик внутри него, которому только предстоит оформиться и вылезти на свет.

Вот только о клонах он, в самом деле, ничего не знает.

- Мелкий воришка, - говорю я Кину. - Не твой профиль.

- Не мой, - Кин согласно кивнул и тут же выпустил парня. Задержание ребенка даже совсем никаких родителей обычно заканчивалось плохо - куча всяких опек, комиссий, проверок не причинили ли мы вреда и стресса маменькиному пончику и все такое. И не важно, в каких условиях оное дитя растет все остальное время - главное, вытрясти душу из несчастного представителя Минбеза. - Иди, гуляй.

Из коридоров дальше доносится пара воплей, возня, и вскоре в комме Кина раздается голос лидера группы.

- Взяли. Семь штук. Вам упаковать?

- Упаковывайте. По возможности допросите. Нас интересует тело полковника Чена, для которого они целый холодильник определили, и, в общем-то, больше ничего. Они все равно пойдут под ответственность всем коллективом.

- А откуда-то отсюда утром холодильник вывезли здоровый, - раздался срывающийся голос так никуда и не успевшего свалить парня.

- По-подробней, - Кин тут же повернулся к нему снова.

- Ну, я видел, как увозят. Отсюда, нет, я хез. На колымаге без ИД. Серая такая колымага, грузовая. А это важно?

- Важно, - уже почти отсутствующе отозвался Кин. - Утром это во сколько?

- Ну, может, в 9. Десять.

- Дип, - Кин тут же понес след дальше. - Часов в девять-десять отсюда выехала серая грузовая машина, вероятно, без идентификаторов.

- Поняла, - отозвалась Дип тут же.

- Эй, а если это важно, можно денежек?

- Можно, - отозвался Кин и резво пошел в сторону появившегося из-за угла лидера группы.

Я вздыхаю и ищу поиском ближайших устройств битый-перебитый комм парня, чтобы перевести ему какую-нибудь условную сумму. И добавляю свою карточку информации, просто потому, что хоть я никогда и не знал настоящей тяжелой жизни, это не значит, что я не могу испытывать эмпатию.

- Когда тебе потребуется обучение по псионике, напиши мне, - говорю я парню. - Как там тебя?

Я уже знаю это - но важно, чтобы парень сказал сам.

- Рей, - сказал он. - Спасибо. Типа.

Странно, что мне Май и не Мей - половина, наверное, всех остроухих младше семидесяти-пятидесяти носит это имя. В честь Амайрила Эрендела, конечно же. Но, наверняка, это второе имя этого Рея, если копнуть чуть глубже. Я копать не хочу.

- Беги, пока не решили все-таки зафиксировать показания официально, - говорю я и отправляюсь догонять Кина.

К счастью, телепатам прицельными вопросами удается подтвердить факт отъезда фургона с холодильником, и факт наличия в холодильнике тела. Как бы клоны не запирались, они уже на плохом счету, и псионики без особых моральных терзаний давят самого мягкого из них вдвоем, пока не вытряхивают информацию. Но и тут клоны верны себе - сходу не удается узнать, куда именно уехал грузовик. Те, кого удается по-быстрому проверить, просто не знают этого. Похоже, министерским телепатам предстоит веселая, познавательная и интересная работа по долгому и упорному выковыриванию кусков информации из этих непокорных голов. Если, конечно, Сахарок вечером не разговорится за всех. Хотя есть у меня сомнения относительно его информированности.

- Мне надо отлучиться, - говорю я Кину, пока мы наблюдаем за тем, как бойцы заводят клонов в транспорт. - И я возьму наш флаер.

- Это то, про что я “просто не спрашиваю”?

- Даже не пытаешься, - вздыхаю я.

- Хорошо. Я тогда поеду с парнями и попробую подопрашивать нашу добычу с министерскими телепатами, пока Дип и Радомила ищут грузовик. Не забудь вернуться на работу.

- Даже если я погибну в процессе?

- Как мы успели понять из текущего расследования, - хмыкнул Кин. - Смерть не является поводом прекратить приключения.

Что ж, мой отец тоже согласился бы с этим тезисом.

“Лантис” встречает меня настолько дружелюбно, насколько это вообще возможно для дорогой больницы. Администратор узнает меня с полувзгляда и выходит ко мне навстречу, приветствуя так радостно, что я понимаю, что все они тут пересрали, так как запрос был оформлен “по просьбе Амайрила Эрендела”. То, что проверять что-то собираюсь именно я, добавляет перцу. Надо было еще и финансовую отчетность через Мейли таким же образом запрашивать - вообще была бы тут паника.

- Гиллернхорн, рады Вас видеть, мы Вас ожидали. У пациентки все в порядке, насколько это для нее возможно. Ее состояние не меняется уже много лет, - администратор тут же, сходу начала вываливать на меня информацию. - Вам необходимо пройти дезинфекцию, так как она находится в стерильной палате, и мы не можем подвергать ее здоровье риску.

- Несомненно, - отвечаю я. - Скажите, госпожу Эффенджи кто-то посещал за последние пару месяцев?

- Нет, я проверяла по записям, когда мы получили Ваш запрос, - достаточно бесхитростно ответила администратор, провожая меня по коридорам до перехода к сектору частных палат.

Что же, простых зацепок я и не ожидал. В конце-концов, например, Кода ко мне во “Второй шанс” тоже как будто бы и не приходил. Ни на видео его нет, ни в списках посетителей, ничего. Так что отсутствие посетителей по официальным записям не значит ровным счетом ничего.

Сектор дезинфекции я прохожу не без труда, но с достоинством. По крайней мере, я хочу так думать, хотя всегда, когда я оказываюсь лишен своего трона даже на несколько минут в общественном месте, я чувствую себя беспомощной черепахой на спине, потому что телекинез даже максимальной первой ступени не позволяет летать и реально перемещать себя в пространстве в отсутствие доступа к генератору или сильному слиянию.

Дежурный врач, видимо, по одной из специальностей майндхилер, встретила меня на выходе из дезинфекции, и принялась бубнить за поддержание тонуса миостимуляторами, массажи, тренажеры и предотвращение пролежней и прочее, и все это некомфортно знакомо до такой степени, что я чувствую себя сам пациентом здесь, и мне кажется, что меня прямо сейчас начнут проверять и просвечивать, и выпишут новых рекомендаций вдобавок к тем, с которыми я имею дело каждый день. Хочется заверещать что-то вроде “тетенька, я сам все знаю”, и это очень по детски и беспомощно.

Впрочем, у меня больше, чем один повод, чтобы чувствовать себя беспомощным сейчас.

Когда я захожу в палату, я впервые вижу Джаю вживую. Она похожа на Спящую красавицу из сказки, несмотря на очевидные следы времени, только вот, вряд ли она проснется после стольких лет, несмотря на самый лучший хрустальный гроб.

- Ее разум все еще частично жив - вероятно, поэтому ее покровители все еще надеются на чудо, - сказала доктор за моей спиной. - Но это очень небольшая часть, и она не способна воспринимать мир или реагировать на него. Мне оставить Вас, или Вам будет нужна помощь?

- Я справлюсь сам, - отвечаю я, и нас с Джаей оставляют одних. Я заставляю себя приблизиться, и чувствую себя вовсе дурным человеком, когда беру ее за руку, чтобы было проще взаимодействовать. Я могу делать это на расстоянии - но по многолетней привычке через физический контакт все равно проще.

- Я коснусь, чтобы узнать, - тихо и запоздало говорю я. Впрочем, опоздал я не на несколько секунд, а на добрую сотню лет.

Руины ее разума похожи на зацикленный по кругу шторм в летнем саду. Там нет тишины, нет покоя и нет ни намека на сознание, нет времени и нет осознания личности и бытия, но среди бури можно разглядеть остовы того, что было: когда-то она была 1-0, это заметно. Почти чистый альварский кластер: максимум третье поколение от полноценного альварского 1-1, и хорошо, что так, по крайней мере, маловероятно, что мы родственники - все-таки, Артенарэ всегда брали другим.

Даже Палач Эвердена, мой печально знаменитый дед, именем которого маворсы до сих пор пугают детей, он был всего лишь 3-0. Хотя допускаю, что с генератором и в плохом настроении он вполне мог тягаться с 2-х. В любом случае - 1-1 в нашей семье не рождалось на протяжении всей известной истории до появления моего отца.

Я замираю снаружи и ищу внутри, отпечатки и тени, которые могли застрять в этой круговерти, которая длится столько лет.

Я ищу и нахожу: нахожу потому, что знаю, что искать, я чувствую едва заметный след прикосновения своего отца, и прикосновения Старика, и чьего-то еще, незнакомого, словно они, что? Пытались объединиться в Слияние? Пытались, но не получилось, и пострадала Джая? Пытались, получилось, но ее кто-то … поглотил, как это описывает Тир?

Но нет, кажется, дело не в Слиянии, оно - только блеклый след, который легко не заметить и который кто-то пытался стереть. Я вижу тени и крылья, а потом внезапно просыпаюсь внутри себя, словно ощущая на себе знакомый, неприятный ментальный взгляд. Этот взгляд мертв: но он намертво впечатан в измученное, покореженное, больное сознание Джаи, словно отпечаток божественной длани.

Я слишком хорошо выучил, как ощущается это присутствие, чтобы не заметить его даже остаточный, мертвый след.

В тот момент, когда я его ощущаю, мне становится страшно, но за этим страхом - огромное облегчение, которое накатывается огромным валом. Джаю повредила не дуэль, не кривая первая проба Слияния. И ее не “сожрал” мой отец. Нет.

Я могу предположить, что именно случилось.

Там, в руинах, может, в самом деле случайно осыпавшихся, а может, обрушенных ими же, они наткнулись на одного из Хозяев, который когда-то давно впал в стазис, из которого не смог выйти, ослабнув. И пробудили его присутствием своей псионической энергии.

Глупцы, может быть, но не преступники: что они там делали, дуэли или тестовые слияния, неизвестно, и вряд ли мне расскажут. Я могу даже предположить, что они в исследовательском или каком-то еще порыве специально пытались разбудить Хозяина, всякое может быть. Но важно то, что был серьезный выплеск энергии, Хозяин проснулся, и они сражались против него. Кто и почему напал первым, я не знаю и не могу предположить, равновероятно и то, и другое. Но телепаты-люди и телепат-альвар точно использовали слияние, за неимением генератора, и, может быть, это был первый момент, когда отец понял, что для телепатов с альварским геномом это тоже витальный вариант, не только работа с генератором. Правда, видимо, потом ему потребовалось несколько лет и смертельная опасность, чтобы убедить других попробовать снова. Кстати… те же Старик и та же Аркади были в первом слиянии на “Стремительном”.

И в результате трое выжили, одна погибла. Попала под влияние Хозяина, или приняла на себя удар? Не знаю. Может даже, не очень хочу знать.

Я все еще держу ее за руку, глядя в бездну ее разума, и думаю, что Кода, кажется, впервые на моей памяти ошибся. Мне ясно, что он пытался внести разлад, подсунув мне предполагаемое преступление отца и Кольбейна, но все, что я нашел - это неосторожность, максимум - юношеская глупость и безрассудство. И наказывать тут некого. Это ставит еще одну нетривиальную задачу - сделать так, чтобы Кода поверил в это так же, как я. Мне надо внести разлад в его собственные представления.

Что ж, у меня всегда есть в запасе пара альварских фокусов.

- Спи дальше, Спящая красавица, - говорю я Джае, покидая покореженный ландшафт ее разума. - Боюсь только, твой рыцарь давно умер, и никто не пробудит тебя ото сна.

Она молчит, она будет молчать вечно, она далеко за гранью того, с чем может помочь даже самый лучший, самый сильный майндхилер и самые новые препараты. Что заставляет Кольбейна и отца поддерживать в ней жизнь? Разве не было бы проще просто отпустить? Или есть надежда, которой мне не понять?

Интересно, кто из них вызовет меня на поговорить, больше похожее на допрос? Отец или Старик? Вряд ли они не получают оповещения, когда хоть кто-то посещает Джаю. Я бы сделал так. На ряду с запретом кого-то пускать, конечно же. Просто на всякий случай.

У меня слишком много вопросов, и вкупе с тяжелой ночью это заставляет меня смутно мечтать о том, чтобы Дип и Айка никакого серого грузовика в помине не нашли, а Кин ничего не выцедил бы из переловленных клонов, и я отправился бы домой - спать.

Но, конечно же, нет покоя злу, и в роли зла тут, конечно же, я.

Кин ждет меня на ступеньках здания Министерства, и даже выйти мне не дает, сам залетает во флаер вместе со своей включенной электронной сигаретой и выстраивает маршрут.

- Что, прямо так, даже кофе не попьем? - вздыхаю я.

- Устал - вали домой. Я Радомилу с собой возьму.

- Почему Радомилу, а не Дипику?

- Это месть.

Однако, если дело допускает участие даже не Дип, а аж Айки, которая в замесе серьезней кабацкой драки никогда не бывала, значит, все не очень плохо.

- Они что-то нашли?

- Да. Брошенный серый грузовик. Вернее, он несколько часов назад въехал в небольшую слепую зону и все. Погнали туда ближайший патруль - они говорят, что стоит, за рулем пусто, живых не видать.

- А мертвых?

- А вот они нас ждут, чтобы проверить, потому что эта великая честь принадлежит нам, конечно же. А то народ уже анекдоты рассказывает о том, как Кинслеер пятый день по Тайрене шустрый труп ловит. Остроумцы.

- Я еще ни один не слышал.

- Твоя социабельность направлена в другую сторону, - с кислой миной пояснил Кин, но начал рассказывать. - “Труп полковника Чена настолько трудно найти, что Кин, когда его найдет, то выдаст для похорон только на время, чтобы снова не потеряли”.

Я пытаюсь сдержаться, но все-таки начинаю невежливо ржать, несмотря на печальный вид Кина.

- Смех смехом, а я реально уже придумываю как бы не отдать.

- Потеряют же национальное достояние, - продолжаю веселиться я. Видимо, меня немного попустил державший все это время страх правды, потому что смеюсь я долго и бессмысленно.

- Я так понимаю, то, что я не должен спрашивать стало немного получше, так? - конечно же, обратил внимание на мое состояние шеф.

- Сильно получше, честно говоря.

- Достаточно получше, чтобы рассказать мне?

- Пожалуй, пока нет. Но, может быть, немного позже. Когда мы закопаем полковника, например.

- Договорились. Но не вздумай водить с этим за нос как с исенбюлями и Гиллернхорном.

- Да я разве вожу?

- Хорошо. Что такое исенбюли?

- Сушеное говно.

- Что, прости?

- Сушеное говно причудливой формы. У одной из негуманоидных рас является предметом коллекционирования, потому что у них нет твердых отходов, чисто физиологически.

Конечно, Кин начинает адски ржать, тоже, перебирая все наши “торжества исенбюля” и прочие выдуманные имена собственные на этой основе. И именно так, с демоническим хохотом, он и выходит из флаера, когда мы останавливаемся возле поджидающей нас патрульной машины.

Встречающие нас патрульные пытаются сделать вид, что погибающий от беспричинного смеха Кин - это самое нормальное зрелище в мире, и получается у них это вполне неплохо. По крайней мере, серьезные и ничуть не удивленные лица они держат ничуть не хуже тренированных телепатов.

- И что, - поинтересовался Кин, вдыхая и выдыхая воздух размеренно, чтобы успокоиться. - Трупы не выбегали?

- Никак нет, сэр! - бодро ответили ему. - Также не замечено никакой активности вокруг.

- Дип? - позвал Кин в комм. - Активности вокруг не замечено?

- Замечено, там Кин с Илем бродят, - меланхолично отозвалась Дип. - Труп ищут. А где труп?

- Нетути трупа, - добавила умильным голосом Айка с заднего плана.

- Остроумцы, - проворчал Кин и смерил взглядом грузовик. - Ладно.

- По закону подлости, труп там есть, - говорю я, с подозрением принюхиваясь к воздуху вокруг.

- Да? - Кин даже притормозил, критически глядя на меня.

- Ага. И они холодильник к движку подключили, а не к батарее.

- С чего ты взял?

- Скажем так. Пованивает.

- Не чувствую что-то.

- Это пока, - оптимистично отвечаю я, и мы все таки идем вскрывать серый грузовой флаер, припаркованный между двумя заборами, в слепой зоне ближайших камер. Патрульные идут за нами, и, случись что, для протокола хватит записей с их нательных камер.

К счастью, замок на флаере стандартный, с обычным оверрайдом мастер-ключом экстренных служб, и хоть с этим проблем нет. Зато автоматический скат не работает, и высота кузова такова, что я туда просто так подняться не могу, так что внутрь запрыгнул один Кин и, следом за ним, патрульный.

- Есть холодильник, - просуфлировал Кин, и я слышу, как они там грохочут, открывая крышку. - И труп есть. И ты прав.

До меня начинает долетать более густой аромат тухлого мяса, и я отодвигаюсь подальше, пытаясь найти место, где запах будет сдувать в сторону.

- Это хоть нужный труп? - с опаской интересуюсь я.

- С поправкой на степень повреждения, да, - раздался грохот опускаемой крышки, потом еще какой-то грохот, и потом грузовик завелся, помигивая бортовыми огнями. Кин вылез спустя пару минут, прижимая к носу свою бутылку от тошнотиков, и с несколько красными от напряжения глазами.

- Поздравляю, - говорю я ему. - Мы нашли этот труп.

- Я даже не хочу знать, что они с ним делали, - поморщился Кин.

- Ну, во-первых, неправильно хранили, неправильно перевозили, не соблюдали температурный режим, - педантично перечисляю я. - Вероятно, искали в нем оружие.

- Брюхо вспорото, - Кин кривился. - Кишки наружу. Череп разбит. Мозги по холодильнику. Я надеюсь, если оружие было где-то там, то наши труповеды хотя бы смогут примерно сказать, что это было, потому что это тоже надо искать теперь.

- Думаешь, бросили потому, что нашли?

- Не в отчаяние же они впали, - саркастически ответил Кин. - В отчаяние по одиночке впадают, а они все гуртом. И еще человек десять этих близнецов у нас не переловлено, как минимум. Этого бы хватило, чтобы водить нас за нос еще пол-декады точно. Они на редкость успешно этим занимались пять дней. Сперли у всего Альянса и целой армии из-под носа ценное тело, заказали нападение на двух самых ценных сотрудников Министерства, обманули опытного телепата, и что вот, все, бросили, что ли? Нет, я думаю, нашли они это оружие и теперь мы будем ловить разбегающихся пауканов, вооруженных какой-то неведомой фигней вдобавок.

Я прикидываю масштабы бардака, который уже устроили восставшие азвиррские рабы практически без посторонней помощи, но, на мой взгляд, не все так страшно.

- Но мы уже знаем кто они, у нас есть их базовая биометрия, мы представляем, как они могут обманывать телепатов, и теперь-то уж Минсоцразвития выдаст нам все их данные. Так что им будет куда трудней, чем когда они были для нас неизвестной величиной.

- у них есть теперь другая неизвестная величина - чертово оружие против телепатов. Откуда тебе знать, может, оно работает так, чтобы ставить псиоников им на службу?

Это заставляет, конечно, задуматься.

Вопреки всем ожиданиям, нам удается сохранить труп полковника Чена до приезда эвакуатора и бригады криминалистов, и даже под конвоем сопроводить нашу несколько испортившуюся добычу до Министерства.

Кин, проследив лично за переносом тела в лабораторию, и убедившись, что все камеры там работают, как надо, отправился к Старику, а я оказываюсь лицом к лицу с другими своими делами, которые надо как-то решать. Но так как решать их дома я хочу еще меньше, приходится, кляня судьбу, просить у Дипики переносной терминал, разворачивать его и ставить там не слишком полюбившуюся мне игру. Присутствие Дип и Айки позволяет мне успешно прокрастинировать с кофе, болтовней и выяснением некоторых деталей еще около часа, после чего они, не дождавшись Кина, разбредаются по домам, а я остаюсь наедине со своими проблемами.

Строго говоря, я ожидал, что на этот момент до меня докопается либо Старик, либо отец, потому что я не могу поверить в то, что они не следят за тем, кто приходит к Джае. Но нет - меня никто не трогает, и это странно. Разве что оба ужасно заняты своими важными делами. И я, в общем-то, сомневаюсь, что мне вообще стоит самому напоминать про свое существование и существование Джаи, поэтому я стараюсь обойтись без этого, хотя я и хожу тут по тонкому льду в некоторых предположениях.

Я совершенно не горю желанием заходить в ВеХу после всего случившегося, несмотря на то, что инсинуации Коды оказались практически напрасными, а у меня есть неплохой план относительно того, как повернуть все это в свою пользу.

Я знаю, что связанный с учетной записью в игре вторичный банковский счет не тронут, но это не значит, что Кода не поглумился над моей аватарой в игре каким-нибудь извращенным способом, и смотреть на это мне не очень хочется. В этом есть некое нарушение целостности, нехорошо напоминающее о Тир-Нан-Оге.

Но время, которое я себе отвел для моральной подготовки, истекает, и я загружаюсь.

Вопреки ожиданиям, я нахожу своего аватара там же, где оставил - в особняке Коды, никто его не выставил за ворота.

И Кода, в самом деле, похозяйничал в моей учетке - только тоже несколько иначе, чем я думал.

У моего аватара кастомная внешность вместо худо-бедно собранной стандартной.

Вместо обычных базовых вещей - скины шмоток с метками “лимитировано” и “эксклюзив”.

Ядро прокачано до пятнадцатого уровня, а периферия забита под завязку какими-то программами и комплексами, которых я даже близко не понимаю.

И как это интерпретировать я не понимаю, тоже. Кода не хочет, чтобы его контакта хакал кто ни попадя? Или что?

Я проворачиваю угол обзора по кругу, охватывая виртуальный интерьер, за который, быть может, были плачены вполне реальные деньги, но шариться вокруг, конечно, не решаюсь.

Кода, вернее, его аватар, появляется через несколько десятков минут, когда я уже давно переключился на другой терминал и комм, собирая недостающие кусочки для развязки этого дела.

- Так скоро, - говорит он, когда аудиосвязь кликает в наушниках. Он явно размышляет, перекладывая известные ему факты.

- Дело не самое сложное.

- Уже? - в его голосе - усмешка пополам с удивлением.

- Я не знаю деталей, они на совести причастных, но, вероятно, я могу предъявить того, кто нанес Джае Эффенджи псионическую травму.

- Занимательно. Мне казалось, я тоже могу предъявить этих людей.

- Ситуация несколько сложнее, чем кажется.

- Я не заинтересован в стандартной промывке мозгов, - несколько разочарованно говорит он. - Вероятно, нам нечего обсуждать.

- Я не говорил ни с одним, ни со вторым. Я был в больнице - осматривал Джаю. И я сделал выводы на основании ее состояния, - с нажимом встреваю я прежде, чем он бы меня отключил. - Я собираюсь завтра посетить место происшествия и считаю, что там можно найти нечто, что подтвердит мои догадки. Где это - тебе прекрасно известно. Я планирую доехать туда к десяти.

- Сомневаюсь, что там остался хоть камень на камне.

- Остался. Обследование не проводилось, над руинами на следующий день просто поставили силовой купол, это зафиксировано в документах соответствующего Управления.

- И что, так и стоит?

- Да, но ему больше сотни лет. С ним вполне может произойти какая-то незадача.

- Альвары, - говорит он. - И их незадачи кончаются странными задачами для не-альваров.

- В данном случае для не-альваров это выбор.

Он прекрасно осознает, что, точно так же, как его завуалированное “приглашение” в игру, мое озвученное намерение запросто может быть ловушкой.

Мы поменялись местами, и это уже хорошо. В первый, может быть, раз у меня больше релевантной информации, чем у него, и меня радует это движение чаши весов.

- Или, может, ложная дилемма.

- Кто знает, - гладко отвечаю я, и Кода молчит, и потом слабый звук дыхания отрывается звуком бьющегося стекла и воплем заставки ВеХи: “ВАС ХАКНУЛИ”, “обрыв связи”.

- Вот и славно, - говорю я сам себе, снимая наушники и растирая уши. - Вот и хорошо. Все равно пора спать.