Код Альфа

Глава 16

Получив файл с инструкцией вместе с остальными, Чиж понял, что до алтаря кто-то из молодоженов может не добраться. Пеши присвистнул, Сван крякнул, уставившись на капитана:

— Вань, они хоть вооружены?

— Нет. Читать лучше надо! — буркнул тот недовольно, разворачиваясь к боксу. Кинул файл диспетчеру.

— Слышишь, Коля… — хотел было успокоить Чижа Борис, увидев потемневшее от тревоги лицо товарища, но получил в ответ:

— Отвали!

И смолк, отстал, пропуская Николая в бокс за капитаном.

— Я бы ваше уборо-боро!.. — прошипел ему тепло в спину. Федорович сделал вид, что не слышал.

— Оуроборо, — поправил Хаким.

— А мне параллельно!

— Не нервничай, — попросил Чижа Ян. — Она там не одна, с группой альфа.

— А они, как мы, почти братья-колобки: от ацтеков ушли, от динозавров ушли и от тебя, зело грозный Аттила уйдем, — подхватил Сван.

— Координаты видел?! — разозлился на весельчака мужчина.

— Видел. Чего?

— Самая гуща событий, — тихо сказал Борис.

— Вот! Он в курсе! — ткнул в его сторону пальцем Чиж.

— Да ладно вам, — отмахнулся Иштван, проверяя прихватил ли он запасной парализатор. — На войне как на войне: у кого длиннее обойма и больше гранат, тот и прав. У Аттилы арсенал допотопный, отвечаю. Краем от тройки слышал, влетали те на Каталуанские поля. Неслабо помяли.

— Их? — полюбопытствовал Борис.

— Аттилу!

— И я слышал, — отмахнулся Пацавичус. — Потом еще группу зачистки вызывали, а потом патруль, чтобы группу зачистки вытащить. Так и фланировали почти сутки, пока половина в медцентре с подарками в виде древесных изделий не оказалась.

— Стрелы?

— Угу. Меткие черти.

— Что есть, то есть, — согласился Борис. — Воинство Аттилы было самым продвинутым по тем временам. Недаром пол Европы наскоком взяли.

— Хочешь сказать, нас ждет незабываемое путешествие? Ну, Стася знает куда забраться, чтобы друзей развлечь, — усмехнулся Сван, поправляя лингватор в ухе.

— Надо было апельсины прихватить, — хитро улыбнулся Иштван. «Зеленые» радовались возвращению товарища, хотя до встречи с Русановой была еще тьма веков. Однако никто не думал, что может быть иначе.

— Разговоры отставили, собрались, — приказал Иван.

Начался отсчет таймера.

— Никаких битв. Не ввязываемся, — предупредил Вит. Роботы дружно кивнули, но взгляда от поля боя не оторвали. Стояли на опушке леса и напряженно смотрели вдаль, где горело поле, городок и гуннское войско, как волна цунами, накрыло всю округу, ширилось и грозило дойти до того места, где спрятались гости. Они как муравьи ползли и ползли. Конные, пешие, разномастно одетые и вооруженные кто копьями, кто дубинками, кто мечами, кто луками.

Кир и Дон переглянулись, покосились на Стасю, сидящую у сосны и дружно вытащили бластеры.

— Не факт, что они сюда не придут.

Вит промолчал, соглашаясь — конница уже приближалась. Минут пять и лавина гуннов обрушиться на них.

Женщина с трудом поднялась, опираясь о ствол дерева и, жестом попросила оружие.

— Не лезь, — отмахнулся Кир.

— Нам их не остановить, — оценил масштаб войска Вит и, подхватив Стасю, рванул в лес. — Уходим!

Они двигались на северо-запад, надеясь затеряться в чаще, но их настигли, начали окружать. Бой был неминуем, а вот победа призрачна.

Вит поставил Стасю и сунул в руку бластер:

— Уходи. «Зеленые» вот-вот подойдут. Продержись.

И развернулся, снял выстрелом первого появившегося конника. Второго снял Кир, а дальше было не разобрать кто и кого. Гунны, галлы, аланы в роговых кирасах, тутуированные гелоны, с накидками из человеческой кожи на плечах вылетали из-за деревьев десяткми. Им было все равно кого убивать, они видели лишь препятствие, которое нужно устранить и ничего кроме дикой решимости ликвидировать ее, в их глазах не было.

— Дикари, — процедил Дон, понимая что они попали.

— Погоня продолжается, — констатировал Кир, перезаряжая бластер. Вит кинул пару парализаторов и прикрикнул на Стасю:

— Уходи!

Но та не собиралась. Один раз она ушла — погиб Гоблин, ушла второй — погиб Тео, больше она не уйдет, с места не двинется. И палила по целям, ненавидя свои руки за слабость, что сказывалась осечками.

Дикари уже брали их в плотное кольцо, наплевав на странную одежду, оружие. Никакого благоговейного трепета или страха у них, казалось, не появилось. Даже малейшего и естественного для ситуации удивления не мелькнуло. Кто-то гортанно закричал и его крик подхватили, но что возвестили с ликованием — не разобрать. Отсутствие лингваторов было некстати.

— Уводи ее, — бросил Кир, понимая что домой все не доберутся. Меткий выстрел уже повредил ему файл и стрела, торчащая из уха, поставила точку на мечтах выбраться всем составом.

Вит пошел к Стасе, отстреливаясь по пути и был сбит копьем. Мужчину отнесло к дереву и воткнуло в ствол, пригвоздив как бабочку иглой. Он вырвал древко с помощью Стаси и осел, потеряв на минуту ориентиры. Повреждения были слишком большие, чтобы сразу перейти на автономный режим. Ему нужно было время, а его не было.

Женщина придерживала его и молила взглядом: соберись, ты можешь.

Он усмехнулся, покосился на товарищей, оценивая обстановку и шансы, и бодро улыбнувшись Стасе, ударил ее в точки меж ребер. Доля секунды глаза в глаза и она поняла, что он задумал, что сделал. Но поздно противиться — тело уже обмякло. Осуждением мелькнуло в глазах Русановой и погасло. Она упала, Вит, получив топорик в спину, рухнул на нее, придавливая и прикрывая.

Тяжесть ушла.

Стася открыла глаза и увидела бородатого мужчину в рогатом шлеме и в шкуре. Он что-то закричал, потрясая топориком и в ответ грянула бодрая какофония голосов. Вокруг были дикари, кто в грязи, кто в крови. Один здоровяк хотел отрезать голову Дон, но другой остановил его.

— Аттал!!

Началась драка за голову поверженного врага. Один хотел ее забрать по праву победителя, другой хотел привести тела господину, чтобы он подивился.

Стася не понимала слов, что они рычали друг другу, но понимала суть, каким-то непостижимым образом зная, что к чему. Ее рывком подняли, начали толкать от одного воина к другому, и каждый щерился, оценивал ее, вставляя свои замечания. Она не обращала внимания, она смотрела на мертвых товарищей. Киру раскроили череп, Дон утыкан стрелами и мечами, Вит лежал в крови. Стычка двух воинов за его голову окончилась победой того, что хотел показать странного человека господину. Побежденный же сидел на траве и выплевывал зубы, зло щерясь на победителя.

Тела биороботов начали складывать на телегу. Стасю же хотели связать, но она приметила бластер и, сделав подсечку дикарю, нырнула меж ног за оружием. Схватила упав, перевернулась на спину и выпустила заряды в ликующих мужчин.

Где ты, та Стася что ценила чужую жизнь? Ее не было, она растаяла, развеялась как дымка. Ни сожаления, ни мысли, что не права. Что-то изменилось в ней, ни здесь, ни сейчас, а настолько давно, что уже и забылось, какой она была прежде и была ли вообще.

Она стреляла, дикари падали. Кто-то возмущенно орал, кто-то издавал воинствующие крики. В суматохе одни хватались за топорики и копья, другие уверяли их, что брать нужно живой. Она понимала это, не понимая, знала, как видела не видя. Те, кто был за спиной, те, кто был слева и справа, были одинаково доступны для ее зрения, хотя смотрела она лишь на тех, кого брала на прицел. Ей было ровно на них, ей было все равно на себя. Она потеряла все, что было дорого. Она потеряла цель и смысл своего существования и не желала, не могла и не хотела жить дальше. Пусто в душе, пустошь. И расстреливала она не людей — ее, и себя, за потери, что допустила, за прошлые промахи, за ошибки, за слабость.

За Тео.

За «зеленых».

За Вита, Дон, Кира.

За свое невыполненное задание, перемоловшее ее и окружающих как фарш в мясорубке.

За все, что не исправить, не изменить. За все, что не успела и уже не успеет.

За ту горечь разочарования, что заполонила ее душу и разъела, как ржа.

Только кто в этом виноват, кто кроме нее? В одну воду дважды не войдешь и время вспять не повернешь. Дорога, что дано тебе пройти, другому не достанется.

Бластер смолк, рука дрогнула, и в тот же момент на Станиславу накинулись.

Патруль вышел в зарослях диких и непролазных. Судя по нагромождению трухи, листьев, хвои, сучьев, поваленных стволов, разросшихся кустарников, здесь не ступала нога человека с допотопных времен.

— Пятый, пятый, — затрещало в наушнике в унисон треску веток под ногами.

— Пятый на связи, — буркнул Иван.

— Двигайтесь в двенадцатый квадрат.

— Еще бы сказали, как двигаться, — проворчал Сван, с трудом преодолевая огромную поваленную сосну.

— Ножками, — посоветовал Ян, легко обходя препятствие. И застрял в зарослях какого-то колючего кустарника. Чиж не глядя подхватил его за шиворот и вытащил, с треском ломая ветки и распарывая форму. Поставил на прогалину меж кустов и нырнул под сосну на которую забрался Сван.

— Ты с парашютом? — осведомился Иштван, глянув на товарища снизу вверх, и повторил маневр Николая. — Слабо понизу пройти, все в небо тянет?

— Застряну, я ж не такой щуплый как вы, — проворчал Вадим, спрыгивая с дерева.

— Двенадцатый квадрат по идеи должен отображать этот, одиннадцатый. Вопрос: как в чаще найти иголку в виде Русановой? — спросил Борис.

— У тебя хрономер для чего?

— А что ты хочешь на нем увидеть?

— Что обычно.

— Так в том и дело — обычно, это то, что не соответствует нынешнему времени, а я глубоко сомневаюсь, что альфа не соответствует. Систему программы сканинга знаешь? Она нацелена на поиск «родных» предметов, а для этого они должны быть своими по составу, хотя бы электромагнитному излучению, полевой структуре, что не факт в случае с альфой. Откуда они сюда вышли? Из какого времени.

— Из пространства, — поправил Хаким.

— То есть? — нахмурился Чиж.

— Ваш товарищ прав, шансов засечь группу хрономером мал. Они вышли совсем с другой стороны и не из нашей временной ленты. Никаких отличительных знаков и предметов на них и с ними нет. Они чужаки, как для этого времени, так и для этого пространства. Их попросту не определить прибором.

Мужчины задумались, Иван помрачнел, получив подтверждение своим худшим опасениям, Николай же сдаваться не собирался и заявил:

— Значит, будем прочесывать весь двенадцатый квадрат.

— Его уже прочесывают. Масштабно, — хмыкнул Сван. — Семисот тысячная армия Аттилы уже ползает по этим местам. Чуешь, гарью тянет. Верная примета — гунны повеселились. Они после себя только голод оставляют.

— Не только гунны, там целое скопление племен и народностей. И все под стяг братоубийцы встают, — сказал Борис.

Ее связали, закинули на телегу, прямо на тела погибших биороботов, и повезли в стан Аттилы.

— Моя добыча!! — бил себя кулаком в грудь здоровяк с собранными в косы волосами. — Я подарю ее князю и он станет еще сильнее!! Я, Райку сын Ганзы взял стригию!!

Голос был громовым, восклицания нарочитыми. Так обычно кричат моралы в брачный период, отпугивая соперника. Но не это было интересно, а то, что Стася понимала неизвестный ей язык. Понимала не только слова, знала что Райку руг, вставший под знамя Аттилы на берегах Одера. Она четко определяла кто есть кто: тот, с косой вместо оружия — гелон, этот, с длинным луком и изрубцованной физиономией — акатцир, этот молодой, с виду щуплый, на деле очень выносливый, сильный — герул, а тот, с круглым щитом и коротким мечом — турцилинг, этот остгот, тот гепид, в накидке из медвежьей шкуры — германец, конный в кирасе и кольчуге — франк, а этот, в кожаных штанх и кафтане, вовсе скиф. Вся эта мрачная орда самых разных представителей человеческой нации, смешанная желанием горячих битв и великих побед, не представляла для нее никакого секрета. Интерес был в ней самой — откуда она это знает, какая непостижимая сила, отобрав у нее все, что было нужно, важно и дорого, одарила взамен возможностью знать, не прилагая усилий? С чего, зачем, и что с этим делать? Она бы лучше поменяла ее на пару ультрозвуковых мин или пластидных шашек, разнесла б к чертям весь вертеп.

Взгляд упал на лицо Вита, искореженную грудь Дона, на которой она лежала: все что осталось от ребят. От Тео осталось и того меньше — память. И никогда Стасе не узнать жив он или мертв, что с ним стало. И очень хочется утешить себя мыслью, что он выжил, да вот не утешается.

В горле боль, помятые ребра недовольно ноют, руки, стянутые грубой веревкой давно онемели, но все это воспринимается отстраненно, будто происходит не с ней, а вот гибель товарищей и Чижа настолько остро, что она застонала.

«Прости, Вит, хоть ты прости», — ткнулась ему лбом в висок.

«Не ной», — услышала явственно и даже вздрогнула: мерещится?

«Нет»

Стася замерла: что за чудеса? Она слышит вышедшего из строя робота? Одно знать, кто тебя окружает, другое общаться с «душой» умершей машины. Разве это возможно?

«Естественно. Я же почти совершенная биологическая система. Забыла»?

Стася прищурилась на мужчину: ни единого признака жизни, ни единого даже подозрения, что Вубс мог бы выжить. Галлюцинация? Но отчего-то нет удивления, нет сомнения — наяву все, правда, без всяких патопсихических заворотов.

«Как ты можешь меня слышать?»

«Система настроена на торсионные поля, для стбилизации энергоизлучения, работает в режиме восстановления. Ты что, не училась? Что у тебя по программному обеспечению в академии было? Неуд?»

«Уд».

«Уд»! Тогда перестань ерундой заниматься — делом займись. Переведи Дон на автономное питание».

«Как? Мы не проходили системы последнего поколения. Вы же их последней спец серии».

«Да?… Права. Опиши мне его ранение».

«Грудная клетка повреждена. Виден каркас и платы внутреннего обеспечения.»

«Замечательно!»

«Я бы так не сказала. Правда с Киром хуже — череп поврежден».

«Знаю, видел. Дома восстановили бы, здесь не реально. Займись Доном. Реле справа под платой энергообмена. Чип семь, красный сенсор».

«И как я его?…»

«Головой надави»!

«Благодарю за подсказку, сама бы сроду…»

«Не ворчи. Сделай, а?»

«Сделаю».

«Наши на подходе, вытащат. Надо продержаться»

«Продержимся».

Николай поотстал. Тяжело что-то стало, душно, в груди тесно.

Опять сердце? Как не вовремя! И с чего вдруг оно проблемы с ним организовались? Вирус какой на Пангее подхватил, что ли?

Мужчина осел, покрывшись от резко навалившейся слабости потом.

Иван обернулся, не услышав шагов за спиной и, нахмурился: что с Чижом? Опять белый как снег, а губы с синевой. Подошел, склонился над ним, пристально оглядывая:

— Проблемы? Ведь спросил же перед выходом!

— Да не знаю я, что со мной, — прохрипел Николай. — Вот медкомиссию проходил, все в норме было.

— Тогда что?

Мужчина неопределенно плечами повел:

— Вирус, наверное, в последней вылазке прилип.

— Мимо, — заверил подошедший Сван. Иштван рядом встал, озабоченно поглядывая на Чижа. Остальные подтянулись, образовав полукруг. — Датчики-санитары бы сработали. Тебя бы дальше бокса не выпустили.

— Это она, — тоном вещателя выдал свою версию Иштван. — Сглазила, ведьма. С энергетикой что-нибудь натворила и здоровье подпортила.

— Хорошая версия, — поджал губы Иван, давая понять, что свои мысли Пеши лучше при себе оставить, потом при желании в виде видео монтажа воплотить.

— Сам накликал. Сказал, что двойника видеть не к добру, вот и получил, — подал голос Борис.

Хаким присел на корточки перед Чижом, отогнул веко, просмотрел спектроскопом радужку глаз, послушал пульс и выдал своим обычным тихим, бесцветным голосом:

— Сердечная патология. Проблемы с митральным клапаном и сосудами. Нарушение энергобаланса, сбой в работе чакр. Удивительно, что вы прошли коридор. Нагрузки любого толка вам противопоказаны.

— Фьють, — присвистнул Сван. Пеши расстроено нахмурился:

— Говорю же, это она, стерва.

— Поругайся еще, — осек его Федорович и уставился на доктора: что будем делать? — В вашей практике такое случалось?

— Был случай.

— И как?

Хаким плечами пожал: вам ответить или сами догадаетесь? Федорович загрустил, озабоченно покосившись на Чижова.

— А сами часто по «зеленке» шагали? — полюбопытствовал Ян.

— Приходилось.

— По заданию Оуроборо? Выдают в нагрузку группе для выполнения секретных миссий? — исподлобья глянул на него Николай. Доктор промолчал. Достал капсулу с наночипом и жестом попросил мужчину освободить запястье.

— Это зачем? Я уже в порядке.

— А любое напряжение и получите инфаркт. Домой вернется труп. Хотите стать трупом?

Николай не захотел. Сжал зубы и рванул застежку куртки, предоставляя Хакиму свое запястье в полное распоряжения. Пусть хоть что делает, но на ноги ставит. Чижу Стасю надо увидеть, убедиться что жива — здорова, вытащить отсюда, а тогда уж свою проблему решать: болеть, киснуть или выздоравливать.

Пара минут неприятного зуда в вене и боль начала отступать. Минута и Николай вновь чувствовал себя прекрасно. Поднялся, смущенно глянул на Хакима и застегнул обшлаг куртки:

— Спасибо.

— На здоровье. А теперь максимально разгрузитесь.

Чижов не успел возмутиться, как с него стянули РД, сняли пояс с дополнительными обоймами и взяли под руки, как старушку, которую хотели перевести на другую сторону автострады.

— Убогого нашли?! — зарычал Чиж.

— Возникать будешь — станешь, — заверил Сван.

— «Зеленка» впереди. Ты на нее должен здоровым шагнуть, — бросил Иван.

— Да не буду я обузой!

— Дурак ты, Чиж, — бросил сквозь зубы Борис и попер с его РД вперед. Николаю даже стыдно стало: чего разошелся? И с чего вдруг разболелся? Нашел время!

— Случись что с тобой, нам Стаська головы оторвет, — решил его приободрить Пеши.

«Думаешь»? — глянул на него мужчина, а в глазах надежда зажглась. Вздохнул и хоть руки друзей стряхнул, но от себя не отогнал. Так и пошли в шеренгу трое.

Стан Аттилы — занимательное место. Да и хозяин довольно примечателен.

У реки обмывался невысокий, смуглый мужчина. Стасю подвели к берегу и остановили метрах в десяти от господина, не решаясь его потревожить. Трое мужчин, что как и другие держались на расстоянии от Аттилы, но все же ближе к нему, внимательно оглядели женщину. По спокойным лицам ничего нельзя было прочитать, но цепкие взгляды сказли Стасе все что она и просила знать. Все трое были приближенными князя, подручными, и отличались спокойствием, выдержкой, сметливостью ума.

«Волхвица?»

«Жрица?»

«Черная мать?» — мелькнули их мысли. Но при том, что двое приняли ее за ведьму, а один за богиню, ни тот ни другой ни третий не испугался, ни испытал благоговения — любопытство и осторожность — все что возникло. Они дружно подумали: что принесет им Стася — мор, рок или благосклонность судьбы? Что она может? Насколько сильна в чарах? А в том что она чародейка не сомневался ни один — глаза им подобную мысль навеяли. Видно светились они у Стаси от злости.

Аттила спокойно стряхнул воду с лица, обтер ладонью широкую грудь и медленно, горделиво пошел к пленнице. Райку тут же начал тараторить о своих заслугах, разукрашивая как худой рыбак суть произошедшего. По его словам, он минимум поймал за хвост птеродактиля, который тут же превратился в жар-птицу и голосом золотой рыбки взмолился о пощаде, приготовился выполнить три желания.

Аттила слушал, но будто не слышал. Остановился напротив женщины, поглядывая в сторону и вот обратил свой взор на нее. Узкие въедливые глаза дали пищу к размышлению. Он явно не верил Райку, но заинтересовался, и думал, как использовать пленницу. Она показалась ему привлекательной своим необычным видом и он подумл, не развлечься ли с ней сегодня ночью.

Чтобы убедить господина, что он не лжет, Райку толкнул спутника, низкорослого крепыша с дубинкой, и тот вытащил из шкуры бластер. Аттила уставился на него, но брать не спешил, посчитав неизвестный ему и странный с виду предмет, инструментом магии. А подобное осквернять нельзя — неизвестно чем обернется.

Все это охладило его желание и мысли ушли в сторону от половых утех.

Осторожен, — оценила Стася.

— Закопай и отдай жертву Богам, — бросил воину, тоном, не терпящим возражения.

Тот моргнул, не понимая, и тут же рысцой направился в лес, неся бластер на вытянутых руках, словно мертвую гадюку.

— Чародейка? — обвел пальцем овал лица Стасе Аттила. Той не понравилось — без раздумий врезала ему коленом в пах и толкнула плечом. Но мужчина устоял, только согнулся.

Райку и те трое, что внимательно наблюдали за происходящим, ринулись на защиту господина, но тот выставил руку, останавливая их. Уставился на Стасю исподлобья, улыбнулся криво:

— Валькирия.

Обошел ее медленно и остановился напротив, но уже благоразумно соблюдая дистанцию:

— Раны украшают не только мужчин, но и смелых женщин, — заметил, оценив рану на шее. А так как убедился что она сквозная, но, тем не менее женщина жива, заподозрил, что она и правда имеет колдовскую силу или находится под покровительством какого-нибудь Бога.

С такими лучше не ссорится, таких лучше приручать и в своих друзей обращать. Соратниками они больше пользы принесут, чем врагами… или мертвецами. Голова колдуньи знатный трофей, но кроме как похвастаться своей удалью, ничего больше не даст, тогда, как живая чародейка может принести победу войску, сделать воина непобедимым и возвеличить его имя настолько, что оно будет помниться и потомкам.

Это Аттиле больше нравилось. Он кивнул двум воинам, что стояли невдалеке. Те схватили женщину за руки и повели в неизвестность.

На Стасю глазели как на диковинку, застывали, завидев, комментировали взятие в плен, обсуждали кто она, кто те, кого убили везунчики. Масса версий сновало по лагерю, разлетаясь быстрее, чем запах жаренного мяса, идущего от костров, над которыми готовили тушки животных.

На пригорке стоял шатер, рядом телега с биороботами и старый германец, охраняющий их в ожидании императора. Ниже шатра стояло еще пять более бледных и бедных, а дальше тянулась череда костров, виднелись груженные награбленным телеги, кибитки, возле которых сновали женщины, бегали дети.

Стасю привели к крайнему шатру внизу и толкнули внутрь, где уже находились две женщины. Одна в скифской одежде, мужеподобная, с грубыми чертами лица, тут же возмутилась и стала ругаться с мужчиной, что привел пленницу. Вторая, которой как раз и стоило возмущаться — рта не открыла. Стояла нагая и как ни в чем не бывало намазывалась жидким тестом из курдюка.

Русанова тоже не стала обращать внимание на затихающую ругань, прошла к шкурам в стороне и растянулась, не дожидаясь приглашения. Надо восстановиться, остальное потом.

Патруль вышел на прогалину меж лесом и остановился, поглядывая на золу, что осталась от некогда обширного поля невдалеке, на дым затухающего пламени, что превратил поселение в угли, на трупы, которые клевали вороны, не обращая внимания на пожаловавших гостей.

— Н-да-а, — протянул Борис.

— История в деталях, — с желчью кивнул Сван.

Не дай Бог Стася сюда попала, — подумал Чиж.

— Надеюсь, Альфу пронесло, — задумчиво протянул Иван.

— Или вынесло. Вопрос куда, — вздохнул Иштван, оглядываясь. — Нет, ну до чего дикари, а? Все бы жечь, убивать да грабить. Заняться им больше нечем!

— Не суть, — отмахнулся Федорович. — Двенадцатый квадрат, между прочим, — сверил координаты по хрономеру, и вздохнул: молчит стрелка. — Ноль реакции.

— Радоваться надо.

— Угу. Я порадуюсь, если группу зачистки вызывать не придется, а Альфа окажется вон за теми кустами.

— Ближайший коридор только через пятнадцать минут, — напомнил Ян.

— А я терпеливый, подожду, — буркнул мужчина и пошел прямо, в чащу. Ветки сломанные привлекли, стоптанная трава. — Конница прошлась, — оценил.

— Значит нам туда дорога, — смело пошел в лес Борис.

— Стоять! — приказал капитан. — Залегли у кустов, сравнялись с растительностью. Пацавичус, Сергеев, на разведку. Даю пять минут, время пошло.

«Зеленые» рассредоточились и замаскировались, ожидая возвращения товарищей. Тишина, прерываемая треском видимо разваливающихся от пожарища бревен и недовольного карканья воронов, действовала на нервы.

«Только бы не Стася оказалась десяткой», — мелькнула предательская мысль у Николая. Он даже головой качнул: дожил. О чем он думает? Не о задании — о женщине с феноменальной способностью ввязываться в истории. Нет, прав Иван — паре не место в патруле. На уме одна Стася. В таком состоянии глупостей натворить, что файл переслать.

Минуты тянулись как резина. Ребята начали томиться ожиданием, с нетерпением поглядывая в глубь леса, чутко прислушиваясь. Когда время истекло, Федорович прошипел в переговорник:

— Сван, почему молчим?

— Говорить нечего — чисто, — бросил тот равнодушно. — Двигайтесь.

Патруль пошел вперед и вскоре услышал чертыхания Сергеева.

— Сван, что?

— Хрянь полная, командир. Группу зачистки надо вызывать. Здесь с полсотни трупов, если не больше, и все с необъяснимыми для потомков отверстиями. Косили воинство бластерами без разбору. По всему видно, горячо было.

— Оружие нашел?

— Два бластера.

— Наши?

— Пока только копытные да рогатые, железом обвешанные.

— Ян, что у тебя?

— Тоже самое: ряды мертвецов в непревзойденном колорите древних нарядов. Дубинки у некоторых почивших, между прочим, будь здоров. А большинство: спаты, дротики, луки, щиты под два метра вон лежат, копье валяется. Все.

— Состав Альфа — четыре человека, значит бластеров должно быть минимум четыре.

— Не факт, командир, — бросил Борис. — Откуда ребят вынесло, неизвестно.

— Согласен. Может, только два экземпляра на четверку и было, — поддакнул Ян.

Федорович спорить не стал — не досуг, а как на поле боя вышел, так и вовсе о теме дискуссии забыл:

— Да-а!

— У-пс! — изумился Иштван. — Неслабо Альфа размялась.

— Да уж. Похоже сегодня у кого-то праздник, — присел перед погибшим крепышом в кирасе Борис, оглядел отверстие во лбу. — Даже знаю у кого — у «синих».

— Макарову печаль. Убирать замучается, — протянул Чиж, обходя погибших. Он искал Стасю и боялся найти.

— Наших нет, — заметил Пеши, словно мысли его прочел. И на хрономер уставился — ноль. Ну, надо же! — Где их теперь искать?

— Разделимся, — постановил Иван. — Сван, Чиж, Хаким — идете вместе. Ян, вызывай группу зачистки, прибрать надо. Иштван — прикроешь его. Идете слева. Я и Борис — справа. Дистанция — сотня. Связь не отключать! О любом движении докладывать немедленно!

— Нам бы «языка», — мечтательно протянул Пеши.

— Хочешь «синих» здесь поселить? — хмыкнул Сван. — Ну, ты до-обрый!

— Резвее надо двигаться, — с тревогой сказал Николай.

— Тебе в темпе нельзя. Пока, — отрезал Иван.

— Я в норме…

— Дебаты на базе. Двинулись.

Стася только начала дремать, как почувствовала, что кто смотрит на нее, находится близко от нее. Распахнула глаза и закричала бы, если могла, но голос не было и получилась немая пантомима. На Русанову смотрело жуткое существо с татуированным, морщинистым лицом, в тряпье и колье из костей. Смрад шедший от чудовища затмевал любые неприятные запахи.

— Жрица, жрица, — прошамкало хрипло на латинском, выказывая гнилые зубы.

«Сгинь!» — рыкнула не ужас женщина. Существо выпрямилось, выказав гордую осанку и вздернутый подбородок. Теперь оно больше походило на женщину, но поручиться Русанова не могла, она скорее знала это, чем определила по каким-то признакам.

«Шаманка», — пришло как озарение. Ведьма еле заметно кивнула, приглашая за собой, и похромала вон из шатра.

Пока Стася думала, что это было и не послать ли приглашение обратно, та самая женщина, что ругалась с конвоирами Русановой, подхватила ее подмышки и вытолкала из шатра.

Ее ждали.

На пригорке, в деревянном кресле, которое Стася назвала бы табуретом, восседал Аттила и внимательно слушал доклад старухи, что шептала ему на ухо, ничуть не чураясь ее зловонья. У подножья же рать императора, образовала приличный круг и молча ждала, что будет дальше. Их молчание было удивительным, они словно опасались чего-то. Стася огляделась и поняла чего, вернее кого — биороботов, уложенных в ряд слева от Аттилы. Вокруг них стояло всего человек десять с особо бесшабашным видом. Видно когда ребят перекладывали с повозки, произошел казус из серии импульсной работы мышц и их приняли за оживших мертвецов, а то что они больше не подавали признаков жизни, ничуть не успокаивало.

«Вит?» — позвала. Тишина.

«Вит, Дон? Ребята, вы как?» — ответа не было и Стася поняла, что процесс восстановления завершается. Еще немного и роботы вновь будут в строю. Прекрасно. Теперь бы еще сообразить, в каком направлении уходить.

— Пеши, что у вас?

— Никого, ничего. Но видны следы повозок. Северо-западное направление.

— Сван?

— Впереди река.

— Ландшафт меня интересует меньше всего.

— Зря командир. Слева по руслу толпа дикарей дислоцируется.

— Наших видно?

— Нет. Рога на шлемах, шкуры, рубахи, голые телеса — кто и что издалека понять сложно. Но там явно что-то намечается.

— Очки надень!

— Чиж уже сканирует.

Николая пристально изучал толпу за рекой, максимально уменьшив расстояние. Стали видны даже узоры на женских туниках, веснушки на носу непоседливого мальчишки, что пытался пробиться внутрь образованного из воинских тел круга, но своих видно не было. И все же он был уверен — Стася здесь.

— Альфа не видно, но я голову на отсечение даю — они здесь, — сказал в переговорник.

— Коля, ты ясновидящий? — усмехнулся Сван.

— Он яснознающий, — фыркнул Иштван.

— Смех отставить. Общий сбор на позиции Чижа, — приказал Иван. У него отчего-то не было сомнений, что Николай прав. Да и кому знать, как не влюбленному? Те особым чутьем обладают, интуицией, которая при таком непростом задании не меньше хорошего вооружения стоит.

Бабка — фантазерка наплела Аттиле до небес: валькирия, жрица, силы немеряно. А Стасю шатало, как молодую березку на ветру.

Император сверял женщину со словами «провидицы» и все больше не верил последней.

Прочь, — приказал жестом.

Наконец-то сказки слушать надоело, — мысленно фыркнула Русанова. Она бы сейчас рухнула и заснула, хоть чуть-чуть бы еще поспала… лет так десять, чтобы за время сна напрочь забыть и эти рожи и то, что видела в параллели, что узнала, что испытала, кого потеряла, свою вину, себя саму. В голове давно все перемешалось и финчи как-то спокойно и легко складывались с фрамеями, дикари с технократами, а «красоты» стеклопластика и сталебетона с пейзажем Западной Римской империи. Она уже не отличала тот мир от этого, не помнила, что жила иначе, почти забыла свой дом. Было, что-то было, но вспомни, и кажется — не было. Ей казалось что она живет настолько давно и так долго, что из-за давности лет в ней атрофировались все чувства и эмоции, удивление и любопытство, пропало как острота зрения у старика, жажда жизни и желания сгинули как хороший слух, а вместо них появилось равнодушие, с чьих-то легких слов принятое за мудрость. Ничего не надо, никого, все ясно, понятно, предопределено и ничего нового, ничего из ряда вон. Все как всегда, сколько бы не прошло лет, веков, миров. Все одно и тоже, как бы не маскировалось под разные проявления, остается повторением. Фракталы идей, фракталы дел, фракталы образов. Завоевывает ли Аттила Европу или Великая Федерация космос — разницы нет. Суть одна хоть выдается под разными лозунгами, проявляется в разных масштабах.

И подумалось: миры, как близнецы-братья, как скалы в горах. Крикни с одной и пойдет эхо гулять по всем, не определишь потом с какой крикнул и на какой ноте обвал устроил, цепную реакцию запустил.

— Буром пойдем? — покосился на капитана Сван.

— Как у ацтеков — напролом? — спросил Пеши.

Федорович молчал, разглядывая через стекла очков воинство Аттилы.

— Неслабые мальчики.

— Угу. И прошлый маневр не удастся, — подтвердил Чиж.

— Да уж, эти верят лишь в свою силу, — поддержал его Борис.

— Но Альфа среди них, — заметил Хаким, отворачиваясь от патрульных. Его не интересовала разномастная толпа на пригорке, его занимал пеленг, что отображал на экранчике плоского прибора ландшафт, тепловые точки тех самых дикарей и зеленую точку в центре массы — ВУБС Кир.

— Та-ак, а это что за фигня? — недобро прищурился на него Сван, заметив маневры доктора. — Смотрю, полны сюрпризов служащие Оуроборо.

— Свинство, между прочим, — поддержал его Борис. — Мы тут голов ломаем, как ребят найти, а в тихим сапом свое крутите.

— В лом сказать было, что у вас определитель имеется? — разозлился Пеши.

— Он работает только в радиусе трехсот метров, — как ни в чем не бывало поведал Хаким. Он даже тон не повысил, внимание казалось не обратил, что «зеленые» возмущены.

— Вернемся, я ваш Оуроборо к чертям отправлю! Достал он меня! — процедил Николай.

— Удачи, молодой человек.

— Он еще подкалывает! Эй, доктор? Вы не в пустыне! Мы не привыкли работать, когда каждый за себя. Есть группа и есть задание одно на всех! — начал пенять Сван.

— Это вы правильно заметили, — согласился Хаким. — Полностью с вами солидарен.

— Тьфу, на весь ваш отдел, — бросил Иштван.

— Отставить перепалку, — прогудел Иван, взглядом выказав доктору еще больше «почтения» чем его бойцы. — Позже разберемся.

— Как ты там говорил: темную устраивали в ваше время? — спросил Николая Ян. — Поздравляю, доктор, вас ждет древний ритуал знакомства! — и отвернулся, выказывая презрение. Но Хаким и на это даже бровью не повел — спокойно достал из нагрудного кармана еще один прибор и начал набирать комбинацию цифр.

— Может обыскать его, еще пару килограмм нужной техники обнаружим? — предложил Сван. Нервировало его спокойствие мужчины. Иван же мельком глянул на Хаким и заподозрил, что Оуроборо не просто доктора им в группу подсунул.

— ВУБС? — спросил тихо.

— ВУБС, — так же спокойно ответил тот, не отрываясь от работы.

— Биоробот, что ли? — смекнул Борис.

— Фьють! — присвистнул Сван и отвернулся, чтобы не высказаться более грубо. За него Николай сказал — резко, желчно и доходчиво. Доктор даже на секунду от кодировки оторвался, чтобы сверить услышанное с физиономией патрульного:

— Вам опасно нервничать, — ответил спокойно и вновь начал цифры в ряд выстраивать.

— У биороботов эмоции минимальны, — пояснил Борис.

— Заметно, — огрызнулся Чиж. — А голову свернуть им можно?

— Можно, — подумав, кивнул мужчина.

— Сломать все можно. Много ума для этого не требуется. А вы построить попытайтесь, — парировал Хаким. Закончил кодировку и встал, уставился на толпу воинства Аттилы. — Сейчас пройдет сигнал и можно начинать операцию.

— А пояснить? — начал звереть Федорович. Доктор вытащил из кармана капсюль, идентичный обычной пуле:

— Озоновый распылитель паралитического амнезина. Зарядите в пистолет, выпустите над толпой. Но не сейчас. Радиус действия — три километра. И свои и чужие попадут. Поэтому вот вам антидот, — опять, как фокусник зайца из шляпы, достал из кармана пластину с прозрачными шариками. — Примете через десять минут.

— А Альфа?

— Сейчас пройдет сигнал с приказом. Десять минут для его выполнения им хватит.

— Сигнал? — сморщился Николай. — Так они тоже роботы?!

— Все, кроме десятки. Время им как раз дано, чтобы прикрыть четверку.

Стасю, — понял Чиж и даже ориентиры во времени и пространстве на пару секунд потерял.

— Мать твою наномедицину! — прохрипел, не имея сил более доходчиво высказаться.

— Почему сразу не сказали, что Стаська — десятка? — раздраженно спросил Сван.

— Чтобы это изменило?

— Вернусь, докладную на всех вас Казакову накатаю, и Шульгину рапорт! — пообещал зло Федорович.

— Если бы не было наших, ваша патрульная не вернулась бы…

— Если бы не вы, она бы и не уходила!

— Бессмысленный спор.

— А я не спорю, а констатирую! Разговор окончен! И не забывайте, что вы находитесь в моей группе и подчиняетесь моим приказам!

— За десять минут, знаете что может произойти? — спросил Пеши. — Здесь секунды решают, а вы — минуты!

— ВУБСы активированы.

— Да пошел ты со своими вубсами, — сплюнул в сторону и отвернулся. Аргумент нашел! Ха! Этим придуркам в кирасах что вубс, что шнапс — едино.

Доктор поджал губы и сел на траву, замер, отсчитывая десять минут до старта. Спорить с людьми он не собирался — у каждого свои платы в голове.

— База, база, пятый на связи, — забубнил Иван. — Мне нужен ближайший коридор в ближайшем квадрате.

— Двенадцатый квадрат, четвертый сектор. Интервал пятнадцать минут. Как поняли пятый?

— Понял: двенадцать, четыре, пятнадцать.

Неплохо — пять минут они продержатся. Вон фора сидит, от оуроборо, — покосился на Хакима.