Кодекс Охотника #28

Глава 12

Шел уже шестой час, как я сидел с мелкой, пока она сладко спала. И это всё время я находился возле нее, давая своим женам время отдохнуть. Ведь, по факту, до этого момента всю работу сделали они, и хрен с тем Доброхотовым, не помрет. Я там сделал всё, что мог, и теперь осталось только ждать.

А вот тут, как мне кажется, придется в будущем попотеть, но от этого только интереснее. Глядя на малышку, я уже могу сказать, что в будущем её ждет интересная жизнь, возможно, даже сильно круче, чем я того хотел бы. И слова Темной богини про Темного Властелина — это, конечно, не шутки. Из всех темных аспектов у малышки есть всё! Она словно была рождена, чтобы подмять под себя темных, и вести их в бой ради власти. Возможно, так и случится, пожимаю плечами и делаю глоток горячего какао… Шнырька, кстати, тоже рядом сёрбает его, и думает, что я не замечаю, как он иногда делает это из моей литровой кружки. Наверное, видит во мне конкурента.

Глядя на ребенка, у меня все больше возникало мыслей. У Ордена точно ко мне появятся вопросы, а еще больше будет насмешек. Меня, скорее всего, назовут фабрикой уникалов. По-другому и быть не могло.

Тоха — чистая сила разрушения. Полагаю, что после моих тренировок, он щелбаном сможет сломать судьбу драконам. А если ударит кулаком, то и целая планета может сместиться. Это, конечно, я утрирую, но только про планету… Увы, драконам не повезет, если они выйдут против него. А что с ним будет через тысячу лет, даже мне сложно представить. В общем, он грубая сила, которую еще нужно будет обуздать.

А вот моя дочь — это нечто другое… Ум… Она очень неординарная… Кажется, она уже выбирает, когда ей плакать, а когда нет. Несколько раз ночью она просыпалась и начинала плакать, а затем открывала один глаз и, увидев, что я сижу рядом и не спешу взять ее на руки, прекращала. Умная девочка, так быстро соображает, что на мне это не работает. Я ведь вижу, когда ребенку действительно больно, а когда просто скучно.

Буду ли я против, если она станет Темной Пластелинкой? Да плевать мне… Темная богиня, конечно, права, что шанс есть, но при всем своем опыте, она забыла, что у меня его тоже немало. И там, где она могла копить его в спокойствии и тишине целые тысячелетия, я же делал это в сложных ситуациях, а там, можно сказать, год идет за пять… Ведь не думаю, что она смогла бы выбраться без потерь из тех ситуаций, которые проходил я.

Боги — они больше любят интриги и хитросплетения. Воевать чужими руками, чем своими. У них, можно сказать, крепкая позиция, что разных разумных много, а они у себя единственные и неповторимые, и поэтому, собственно, нужно себя беречь.

Темная сторона это неплохо… И, пожалуй, я уже знаю, как назову дочь. Надеюсь, мои жены будут не против. Кстати, они хотели несколько дней подумать над именем малышки, но утром я обрадую их, что имя нужно уже и сейчас. Ведь имя — это очень важный аспект для Души. А энергии в теле девочки сейчас не совсем правильно распределяются, потому что нет полноценности в Душе.

Помнится, были достаточно закрытые организации, в которых было подразделение бойцов без имени. Они тоже игрались с Душами, и там служили превосходные бойцы. Но выживаемость один на тысячу… Тут нужно понимать, что если ты простой человек, то тебе плевать, есть у тебя имя или нет. А если в тебе сил и энергии гора и маленькая тележка, то без имени долго обходиться нельзя.

Просидел я так с дочерью до самого утра, и дождался, пока сюда не приползет старший. Тоха, можно сказать, дверь открыл с ноги, ну, или лучше сказать, головой. Но это его не волновало, он словно чувствовал, где происходит что-то интересное.

— Уууууууу! — обрадовался он, когда увидел еще одну кроватку и понял, кто там находится.

А то, что он понял, я в этом уверен.

— Хочешь познакомиться? — спрашиваю его.

— Угу! — закивал он головой так быстро, что как бы не укачало.

— Без проблем… — пожимаю плечами и иду к дочери.

Аккуратно взяв дочь, я положил ее на кровать, куда и подсадил Тоху. Будь это обычная семья, то сейчас были бы крики, мол, она же только родилась. У нее слабый иммунитет и прочее, и ей нельзя так сразу контактировать с другими. Может, они и правы, но не в этом случае. Здесь же точно никакая зараза дочке не помешает. Ее организм и энергетика убьет все, что попытается к ней пристать.

Тоха подполз к малышке и замер, разглядывая её. Она же лежала и, конечно, еще не могла встать, но уже увидела, что он пристально её разглядывает и замерла.

Хитрюга… Притворяется, что её здесь нет.

— Это твой старший брат! — сообщил ей, не зная, поняла ли она.

Однако, кажется, поняла. Он повернула головку набок и стала пристально его разглядывать. При этом смешно хмурилась, словно хотела сказать «вот это мой брат». Они точно в будущем поладят, главное, чтобы только мир пережил их дружбу.

Пока они налаживали зрительный контакт, все было хорошо. Но так было ровно до того момента, пока Тоха не решил прокатить понты. Он достал из кармана свой железный танк, который, по идее, нельзя уничтожить, и стал сжимать его в своей маленькой ручке.

Тоха тужился-пыжился, но танк не поддавался, а лишь жалобно скрипел. Тогда у моего сына загорелись глаза синим цветом и он прибавил силы, и вот этого игрушка уже не выдержала и стала ломаться. Таким образом, он на глазах своей сестры сломал игрушку, демонстративно показывая, какой он сильный.

Реакция дочери была бесподобной. Она просто хмыкнула, агукнула и покачала головой… Кажется, сейчас она спрашивает Вселенную, почему именно он ее брат.

Бабы всегда такие… Они не понимают нас, мужиков, и считают что это лишнее позерство. Что ж, с Тохи выйдет идеальный Охотник!

Эпицентр Разломов

Хельга сейчас сидела в теплом «Буревестнике» и направлялась к Александру. Он уже сообщил ей, что у него родилась дочь, и от этого на душе у неё было слегка паскудно. Она, конечно, была рада за него и Катю, но вот как сейчас туда явиться, просто не знала.

Выходит, что у них был секс, а сразу после этого у него родился ребенок… Хотя Аня и Катя постоянно ей говорили, что не против её увидеть третьей женой в своей семье, но неизвестно, или это действительно так? Не будет ли с их стороны негатива, ведь вместо того, чтобы находиться со своей семьей в такой важный день, он провел его с ней. Будь это Северное Королевство. то жена, скорее всего, покалечила бы мужа, даже если сама перед этим разрешила завести ему еще одну жену.

С другой стороны, Хельга знала, что Аня и Катя достаточно адекватные люди, и не заберут своих слов назад, но все равно её грыз маленький червячок сомнений. При этом она уже понимала, что без него просто жить дальше не может. Она считала себя сейчас очень большой и глупой дурой. Столько времени ждать… Столько времени потеряно, и все это придется наверстывать. А еще она до конца не верила, что наконец-то будет с Сашей. Она представляла себе много раз эти возможности, и всегда они казались ей такими далекими и нереальными. А сейчас оказалось, что вот оно… Пойди и возьми, а она снова боится. И это при том, что страх ей вообще неведом. Оказалось, у каждого есть вещи, которые могут выбить их из колеи.

— Может, их разморозить? Они говорят, что не будут буянить, — обратился один из гвардейцев к ней.

— Не стоит, — покачала она головой. — Александр сказал заморозить, а про разморозить ничего не говорил.

Сейчас она направляется к нему не сама. С ней еще везут Доброхотова и его гвардейцев и, судя по всему, мужчине сейчас очень плохо. Он уже похудел, и весь пол под ним мокрый от количество пота, который из него выходит. Даже дыхание, и то тяжелое. Казалось, что сейчас он сражается, и битва эта самая тяжелая в его жизни. Главное, чтобы не последняя. Помимо гвардии и самого герцога, везли они голову дракона, которого Саша обещал ей.

Хельга уже представляла себе, как прилетит верхом на нем домой, и как обрадуются подданные. Существо из древних легенд её народа будет у дочери правителя. У той, которая в будущем и сама станет правительницей. Правда, тут уже есть некоторые сомнения, ведь она будет женой Александра. И как все совмещать, непонятно, но она за это не переживает. Зная отца и мать, они еще годиков так под двести могут прожить. Тут деду, непонятно, сколько лет, и что уже говорить про родителей.

С такими настроениями Хельга отправлялась в имение к Александру. Но при этом, она не забывала о том, что ей еще нужно сообщить родителям. И если они вроде не против, но это опять же, не точно… Она понимала, что является принцессой, а это накладывает особые правила и положения. Сам народ Северного Королевства может плохо воспринять новость, что их принцесса будет жить в чужом государстве, а еще выходит не за своего… В династических браках это нормально, но Саша не был князем или Императором. От этой мысли она вдруг засмеялась, потому, как понимала, что с его связями и возможностями он в любой момент может начать над этим работу. И почему-то она верит, что он сможет получить тот титул, который только захочет.

— Мы скоро прибудем на место, — сообщил ей гвардеец Александра. — Надеюсь, вам понравилась поездка.

— Все было замечательно, спасибо! — поблагодарила она людей, которые постарались предоставить ей комфортные условия.

Они, и правда, были такими, и в другой день она бы удивилась. Ведь не каждый день тебе приходится лететь из Разлома в удлиненном «Буревестнике» на кожаных сидениях, в котором есть всё, от теплых полотенец до разнообразных напитков.

Обычно Разломым — это кровь, грязь и превозмогание.

Когда они подъехали к имению, то тут уже без шуток можно сказать, что коленки у Хельги тряслись, и она, не выдержав всех этих переживаний, просто решила, что пора все сделать разом. А потому взяла телефон и сообщила отцу, что призналась Александру в своих чувствах и собирается стать его женой. Матери же она написала такое самое сообщение, но еще добавила, что стала женщиной.

Отцу она побоялась писать такое, не потому что боится его, а просто пожалела его… Не хотелось своими руками сокращать его года жизни на лет так двадцать.

— Госпожа… Вас уже ждут! — вежливо сообщил ей гвардеец.

А там, и правда, собралась уже гвардия, которая выгружала пленных, а у входа стояла Катя и Анна, которые весело что-то обсуждали и ждали свою гостью.

Еще раз вздохнув и набравшись смелости, она открыла дверь и вышла из транспорта.

Девушка в голове проиграла сотни разных вариантов и понимала, что теперь уже не отступит. Даже если ее обвинят в том, что их муж не был с ними в такой важный момент, она будет готова извиниться, но не отступит. Она не хочет больше отдаляться от своего любимого. Не хочет быть ледяной королевой, а хочет просто счастья, в котором будет он, она, и дорогие им люди.

Оставалось еще несколько шагов, и ей нужно будет что-то сказать… И Хельга понимала, какие это будут слова.

Однако открыть рот она не успела, ведь и сама не поняла, как Катя и Аннушка оказались рядом с ней и взглянули на нее.

— Ну что? Довольна? — слегка ехидно, но без злобы, спросила у нее Катя.

Эти слова выбили Хельгу из колеи. Она не понимала, что на них ответить. Но ответ и не нужен был.

— Поздравляем со вступлением в семью, дорогая! — обняла ее Анна и стала гладить по голове.

Катя тоже была рядом, и присоединилась к объятиям.

— Долго же ты думала, подруга, даже дольше, чем я, — весело сказала Катя.

Это стало последней каплей, и Хельга разрыдалась. Она ожидала разного, но только не того, что ее примут с такой любовью и пониманием. Не верилось ей, что все это время Александр был так рядом, а она этого не понимала.

— Да твою же мать! — выругался я, глядя на количество пропущенных сообщений на телефоне.

Лиза мне трезвонит так, словно от меня зависит жизнь ее брата. Впрочем, наверное, оно так и есть, но с ним же все в порядке, и я это знаю.

Мог бы, конечно, поднять трубку и ответить ей, но это долго.

А у меня, между прочим, сейчас идет двойная операция. В одной я слежу за состоянием Доброхотова и прикидываю, какой ему потом счет за это все выставить, и в какой валюте, все же золота и алмазов у него, как у дурака фантиков. Вторая моя операция сейчас происходила с головой одного ссыкливого дракона, Душа которого сейчас во мне.

Я несколько раз проверял, как у него там дела, и мне кажется, ему очень даже понравился мой внутренний мир. Он там даже друзей себе нашел. А потому явно будет на меня не в обиде за то, что я так долго всё это делаю.

Хотя, парочку дней может пообижаться на меня за свою смерть, но тут, как говорится, уже не приходится выбирать. Он хотел спасения, и я ему его дал… То есть, дам.

Блин, Доброхотова снова колбасит… Я понимал, что там происходит, но вот помочь ему не мог. Тут, как говорится, вся надежда на то, что он справится и выгребет сам. Проблема была не в возможностях, а в том, что он явно не обрадуется, если я окажусь у него там. Зная его, то просто уверен, что он посчитает меня своей угрозой, не понимая, что я там смог узнать. И начнет вредить… И тогда мне придется его убить, и в чем спрашивается смысл? А потому пусть справляется в одиночку, он же воин.

Океан Душ Сандра

Сыклавиний даже понять не успел, как умер, и от этого ему было обидно. Ужасно обидно, ведь он такой огромный и мощный дракон, которого все должны были бояться и уважать. По крайней мере, так ему говорила память крови. А он умер, как яйцо, которое случайно раздавили. Прискорбно, но ничего не поделать. У него еще был шанс, ведь человек сообщил ему, что сможет восстановить его тело и вернуть душу, и Дракон очень надеялся на это. Ведь сейчас он оказался в одном очень могущественном и сильном месте, что практически полностью состояло из силы и мощи, которую Сыклавинию было тяжело понять.

Однако, память крови — хорошая вещь, и она подсказала ему, что это за место. Вроде здесь ему не должна угрожать опасность от человека. Но, помимо этого, здесь хватало других проблем. Например, непроглядная темнота, а он, на минуточку, как бы ее боится, но никто же его не спросил перед тем, как сюда поместить.

Обычно он напитывал свое зрение силой, и проблема сразу решалась. Тут такое не прокатывало, словно эта темнота сильнее, чем он, поэтому и закрыта.

— Ладно… Сыклавиний… Возьми себя в лапы, ты сильный и грозный дракон, — повторял он сам себе под нос. — Даже если здесь кто-то живет, то он тебе ничего не сможет сделать.

Пусть боец из него не очень, но он был огромным, и именно на это качество рассчитывал. Вряд ли тут найдется хоть кто-то его размеров. Дракон всегда гордился своими размерами, и чтобы так вырасти, понадобилось очень много времени. Если бы в той пещере было бы ещё чего нормального пожрать и хоть какая-нибудь компания, то он не против провести там еще несколько тысячелетий. А после того уже выйти самому, и с помощью силы захватить неплохую планету, где у него, конечно, будет много сокровищ и прочего.

В разговорах с самим собой у него ушло непонятно сколько времени, но он успел уже осмелеть и объявить себя повелителем этого места.

— И только попробуйте на меня рыпнуться! — взревел он в пустоту. — Сожру!!! — зарычал он таким голосом, словно и не был трусом.

Он все еще не знал, есть ли тут кто-нибудь, но знал, что репетиция никогда не бывает лишней, и сейчас это была именно она. Чтобы обратить врага в бегство, необязательно сражаться с ним. Ведь он страшный Дракон, и если будет говорить грозно, то в это все поверят.

— А когда меня отсюда выпустят, то я уж разгуляюсь! Человек еще не знает, насколько страшна моя месть, ха-ха-ха… — кажется вошел во вкус Сыклавиний. — Он думает, что можно приручить дракона после того, как убил его? Нет! Не стоило меня убивать… Теперь будет только война! И мстя моя будет очень страшная, ха-ха-ха! А всё почему? Да потому что я, мать его, Дракон! А Драконы не служат людям! Особенно тем, которые их убивают…

Сыклавиний увлекся, и сам это понимал, но когда он разговаривал, то было не так страшно, а потому ему было плевать на то, как он сейчас выглядит. Он просто много говорил обо всем подряд. И в какой-то момент он уже и сам начал верить в свои слова.

Все было ровно до того момента, пока вдруг в этом пространстве не стали зажигаться огромные фонари.

— Хрена себе… Зачем здесь фонари, размером с мою пещеру? — удивился он. — Такое большое пространство? Хотя, вообще-то, светят они хреново… Точно, сэкономили на их создании, — засмеялся он.

Фонариков было много, и все они были разных цветов.

— И вообще? Почему я испугался каких-то там фонарей? Я же дракон! Пусть они меня бояться… — стал снова искать он свою смелость.

— Братан… Мы, как бы, не фонари, — вдруг прозвучал голос из тьмы.

Сыкля заклял, и снова притворился шлангом. Он прикинул, что это его больная фантазия, и нужно просто немного подождать.

— Кажется, он умер… — прозвучал другой голос, от которого все вздрогнуло, и даже пространство стало искажаться.

— Ик…! — икнул Сыкля, и затрясся всем телом.

— Он такой маленький и прикольный… Надолго ли он с нами? — еще один голос, которым, кажется, можно было крушить горы. А еще он был женским.

— Не останется, он будет служить самке Сандра!

— Понятно… — расстроился женский голос.

— Эй!!! Кто здесь⁈ Покажитесь! Вы знаете, что я дракон Первозданного Хлада? Я заморожу ваши внутренности, а затем сожру их, ха-ха-ха! — говорил он вполне уверенно.

Пространство ненадолго затихло. И Сыкле показалось, что его угроза возымела успех. Но так лишь казалось… Вдруг раздался смех, от которого у него вдруг пошла носом кровь. А ведь он даже не знал, что здесь такое может быть.

— Ладно… Не пугайте ребенка, — прозвучал еще один голос, от которого веяло старостью. — А то сейчас его Душа тут умрет, и нам придется объясняться.

— Я ВЕЛИКИЙ И СТАРЫЙ ДРАКОН, А НЕ РЕБЕНОК!!! ГРАААААААА!!!. кхе…кхе… — взревел было Сыкля, придя в ярость, но быстро осекся и закашлялся.

И было почему. Пространство посветлело и проявилось… Сыкля был окружен десятками драконов, и то, что он принял за фонарики, было их глазами.

— Эм… простите великодушно… — только и смог выдавить он из себя, а затем потерял сознание по-настоящему.

Драконы были таких размеров, что Сыкля мог пробежать у них под хвостом, и ничего не задеть своей головой. Даже память его крови приказала ему притвориться мертвым… Вот рассудок его и не выдержал.

— А разве здесь можно отключаться? — задумчиво спросил Гаварадургий, глядя на птенца.

— Оказывается, можно… — ответила Фиргилис, а затем повернулась к остальным. — Ну что, довольны? Птенчика напугали…