Когда расцветает магнолия

Глава 17

В себя Диана пришла только глубоким вечером. Она не сразу поняла, где находится. Жутко болела голова, её тошнило, и, вдобавок ко всему, сильно ныла левая нога. Маленькая комната с выкрашенными в приятный светло-зелёный цвет стенами кружилась перед глазами и, казалось, затягивала её в воронку водоворота.

События последних часов, разбросанные кусочками пазла, наконец начинали складываться в более или менее ясную картину.

Собрав все оставшиеся силы, она попыталась приподняться на кровати. Но тут же, охнув, схватилась за руку, из которой торчала игла капельницы. Дина снова огляделась, убедившись, что в больничной палате она одна.

— Эй, кто-нибудь, — попыталась позвать она, но получилось тихо и невнятно.

А крикнуть громче мешали адская головная боль и подступающая к горлу дурнота.

«Где-то должна быть кнопка вызова медсестры», — мелькнула здравая мысль в воспалённом мозгу.

С трудом повернув голову в сторону стоявшей с правой стороны кровати тумбочки, Дина действительно увидела сбоку приделанную кнопку и, дотянувшись до неё, нажала.

Практически сразу же в дверях показалась молоденькая, почти девочка-подросток, медсестра и поспешила к постели пациентки.

— Вы уже пришли в себя? — заговорила она таким бойким, жизнерадостным, да ещё и чрезвычайно звонким голоском, что Дине захотелось зажать уши.

Казалось, что с каждым словом, произносимым этой милой куколкой, в её мозгу что-то взрывается, причиняя невыносимую боль.

— Вам что-нибудь нужно? Воды, может быть?

— Нет, нет, — поморщилась Дина. — Я хочу только позвонить. Подайте мне, пожалуйста, мою сумочку.

Девушка охотно упорхнула к стулу, на котором аккуратной стопочкой лежали вещи Дианы, и выудив из этой стопочки сумку, передала её владелице.

Дина постаралась благодарно улыбнуться. Но открыв сумочку, она обнаружила, что экран телефона разбит, а сам аппарат не включается.

— Ой, — сочувственно покачала головкой девчонка. — Но не расстраивайтесь! Вот, можете с моего позвонить, деньги на счету есть!

Она протянула Дине свой телефон.

— Спасибо огромное! — искренне поблагодарила Диана.

Но сколько бы усилий она ни прилагала, мозг отказывался вспоминать комбинацию цифр Люсиного или хотя маминого сотового.

— Возьмите, — обречённо проговорила она, протягивая мобильник его хозяйке. — Я ни одного номера не помню…

Девушка с сочувствием посмотрела на неё.

— А, может, в сумочке в блокноте где-нибудь номера записаны?

— Записаны, — вздохнула Дина. — В ежедневнике на работе.

И, посмотрев в ясные серые глаза девушки, попросила:

— Позовите, пожалуйста, дежурного врача. Мне нужно срочно уйти отсюда.

Но девушка пришла в ужас.

— Нет, нет, — затараторила она. — Вам нельзя! Врач строго-настрого запретил!

— Просто позовите дежурного, я сама с ним поговорю.

Говоря это, Дина немного приподнялась на локте. Но медсестра, видимо, испугавшись, что пациентка хочет сбежать, принялась укладывать её обратно.

— Что у вас тут за шум? — в палату вошла ещё одна медсестра чуть постарше, круглолицая, миловидная, с россыпью веснушек на лице и толстой каштановой косой. При этом слова она растягивала, будто нараспев.

— Вот, пациентка уйти хочет! — эмоционально воскликнула медсестричка-девочка.

— Так, девочки! Послушайте меня, — Дина выставила руки вперёд. — У меня дома запертая собака. Вернее, маленький щенок. Он не может долго быть один, понимаете? Позовите дежурного врача или я сама сейчас встану и найду его.

Она откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Но тут эти две наседки накинулись на неё вдвоём сразу, что-то возмущённо щебеча наперебой.

— Да отпустите же меня, — превозмогая дикую головную боль и тошноту, взмолилась Диана.

— Лежите, пожалуйста, спокойно! Вам нельзя вставать!

Медсёстры пытались уложить её обратно на кровать.

— Вы не понимаете! У меня Белочка…

— Отчего же, понимаем, — ласково, как будто говоря с ребёнком или душевнобольным человеком, пропела одна из девушек в белых халатах. — У вас белочка…

Дина устало закатила глаза.

— О, Господи! Да не “белочка”, - в отчаянии выкрикнула она. — А Белочка! Собака. Белла, Белка, Белочка. Понимаете?! Она одна, заперта в доме.

— Понимаем, — всё также нараспев протянула медсестра. — Но вставать вам нельзя. Лягте пожалуйста.

— О-о-о, — простонала Дина, в полном бессилии падая на подушки.

Впервые за много-много лет на её глаза навернулись слёзы. Бедное маленькое существо ждёт её сейчас в тёмном доме. Ему страшно и одиноко, оно ведь не может понять, почему его снова оставили одного.

— Что здесь происходит?

Внезапно раздавшийся мужской голос заставил вздрогнуть всех троих. Из-за спин девушек-медсестёр показалась высокая, стройная, но крепкая фигура довольно симпатичного молодого мужчины в тёмно-синей медицинской форме.

— Мы не хотели вас беспокоить, — тут же промямлила девушка постарше, подобострастно глядя на него и хлопая ресницами.

Лицо врача показалось Диане смутно знакомым, но она не придала этому значения. Город не такой уж большой, случайно встретиться они могли где-угодно. Да и не это сейчас было важно. Ей нужно было как можно скорее вернуться домой.

И, опережая уже уставших возиться с ней медсестер, она выпалила скороговоркой:

— Скажите своим подчинённым, чтобы немедленно меня отпустили! У меня собака одна дома, присмотреть за ней некому. Позвонить кому-то и попросить о ней позаботиться я не могу, потому что мой телефон разбился при падении, а номера я, к сожалению, не переписываю в блокнот и не храню в голове. Да, вот такая я дурочка, доктор! Но теперь обязательно начну всё записывать! И пить все ваши таблетки тоже буду исправно, обещаю. Только отпустите!

Выговорившись, она облегчённо выдохнула. Надо же, даже не перебил! На короткое время в палате повисла тишина. А потом та самая молоденькая медсестричка с забавными веснушками и певучим голоском, возмущенно прочирикала:

— Вот! Видите?! И так полчаса уже!

Молодой врач, сложив мускулистые руки на груди, постоял немного молча, покусывая нижнюю губу. И снова эта поза, эта привычка покусывать губу в такт своим мыслям показались Диане знакомыми. На этот раз она присмотрелась к мужчине повнимательнее. Но голова так трещала и мысли роились в ней беспорядочным хаосом, наталкиваясь одна на другую, что сосредоточиться на какой-то одной никак не удавалось.

— Можете идти, — кивнул он наконец медсестрам, пальцем поправляя на переносице очки в тонкой золотистой оправе со слегка затемнёнными стёклами. — Я разберусь.

Девчонки, даже не стараясь скрыть свою радость от того, что удалось спихнуть проблему на мужские плечи, поспешили выпорхнуть за дверь.

Дина умоляющим, полным надежды взглядом вперилась в непроницаемое лицо врача и молча ждала его вердикта.

— Голова болит? — спросил он бесстрастным голосом.

Она поморщилась.

— Очень…

— А нога?

Он откинул одеяло и осторожно коснулся туго перебинтованной щиколотки.

— Ай! — вскрикнула Дина, зло и обиженно сверкнув глазами в сторону симпатичного доктора.

— Вот видите, — наконец отозвался он. — Никак не могу вас отпустить. У вас сотрясение и вывих лодыжки. Поэтому нужен полный покой и постельный режим.

Диана тяжело вздохнула, откинулась на подушку. И вдруг от беспомощности и безысходности расплакалась. Она уже не надеялась, не пыталась разжалобить этого непрошибаемого мужчину. Слёзы просто сами лились по её щекам.

— Ладно, — вдруг сдался этот бездушный сухарь и собрав со стула её одежду положил на край постели. — Переодевайся. У меня смена скоро заканчивается. Отвезу тебя.

Что? Она не ослышалась? Он действительно это сказал?

Но уточнить Дина не успела. Мужчина уже скрылся за дверью.