Джек позвонил по своему мобильному. На этом настоял сержант Пауло. Он отказывался играть роль марионетки, и Джек был только рад помочь ему перерезать ниточки. Если это означало звонить из командного пункта по беспроводному телефону, сообщения по которому не кодировались, значит, так тому и быть. Хотя Джек, выполняя решения сержанта, не до конца понимал его стратегию, он твердо знал одно: времени для обсуждения каждого дальнейшего шага у них нет. Джек также пришел к выводу, что, выказывая доверие к методам Пауло, он тем самым укрепляет наметившийся у них союз.
Телефон прозвонил несколько раз, но Джек не сомневался, что Фэлкон рано или поздно возьмет трубку. Тот пользовался телефоном Тео, в памяти которого имелся номер мобильника Джека, а значит, он обязательно должен высветиться на дисплее.
— Решил использовать другой телефон, Свайтек? — осведомился Фэлкон, взяв трубку.
— Да. Решил, что пришла пора немного ускорить ход событий.
— А я думал, это моя забота.
— У нас с тобой одна забота: побыстрее развязаться с этим делом, причем так, чтобы при этом никто не пострадал.
— В таком случае скажи: ты забрал мои деньги из банка на Багамских островах?
Джек надеялся избежать разговора на эту тему, и то обстоятельство, что Фэлкон сразу ее затронул, несколько его смутило.
— Деньги скоро будут, — пробормотал он, зная, что его слова прозвучали не очень-то убедительно. Даже для него самого.
— Похоже, ты мне вешаешь лапшу на уши.
— Ничего подобного. Я продолжаю над этим работать.
— Лжешь.
— Все оказалось значительно сложнее, нежели ты можешь предположить.
— Ведь ты их украл, не так ли?
— Нет, я не брал твоих денег.
— Черта с два! Ты украл их, а теперь ведешь досужие разговоры, пытаясь ввести меня в заблуждение.
— Неправда!
— Нет, правда. Ты украл мои деньги, и я хочу, чтобы ты их мне вернул. Немедленно!
— Мне нужно еще немного времени.
— Немного времени? А сколько, по-твоему, времени остается сейчас в моем распоряжении? Нет, Свайтек, время вышло. Говори, где деньги, или, клянусь, я сейчас…
— Они пропали, — прервал Джек, прежде чем тот успел произнести «пристрелю одного из заложников», что могло вызвать реакцию со стороны СВАТа.
— Что ты сказал? — спросил Фэлкон.
Джек внутренне собрался, Пуало же кивнул ему в знак одобрения — дескать, давай дальше, режь правду-матку, уж коли истина выплыла наружу, то ничего не поделаешь и надо продолжать в том же духе, поскольку это, возможно, наилучший способ разрешить сложившуюся ситуацию.
— Мы отправились на Багамы, чтобы забрать деньги из твоей банковской ячейки, то есть собирались сделать все, как ты сказал. В банке нас встретил управляющий по имени Райли и проводил к ячейке. Но когда мы ее открыли, выяснилось, что деньги оттуда исчезли.
— Как, все?
— До последнего цента. Даже Райли был шокирован. Единственное, что мы нашли в ячейке, — это послание, написанное от руки на испанском языке.
— Неужели? — Из голоса Фэлкона разом исчезли язвительные интонации, словно рассказ Джека вызвал у него повышенный интерес. — И что же там было написано?
— По-испански это звучит так: «Donde estan los Desaparecidos?» То есть, «Где исчезнувшие?»
В трубке повисло мертвое молчание. Джек некоторое время ждал реакции собеседника, но поскольку время шло, а ее все не было, он решил, что Фэлкон отключил телефон.
— Фэлкон, ты меня слышишь?
Тот заговорил снова, но таким тихим и спокойным голосом, какого за все время их прежних бесед Джек у него никогда не слышал. В нем проступали облегчение и удовлетворение, а временами звучала неподдельная радость.
— Она пришла, — произнес он. — В это трудно поверить, но это так. Наконец-то она пришла.
— Кто пришел? — спросил Джек.
Ответа не было.
— Фэлкон? — позвал адвокат. — О ком ты говоришь?
Тишина на противоположном конце провода неожиданно отозвалась гулкой пустотой, и Джек понял, что ответа не последует — Фэлкон закончил разговор. И отключил телефон. Джек захлопнул крышку своего мобильника, положил его на стол перед собой и некоторое время молча созерцал, обдумывая смысл услышанного.
— Получилось не совсем то, что мы хотели, не правда ли? — сказал Пауло.
— Не совсем то, — согласился Джек, глядя прямо перед собой. — По крайней мере если исходить из нашего плана.