Колебание сердца

26 глава

Ничего не изменилось за те две недели, которые я провела вдали от «Центр Стэйдж Маркетинг». Все сотрудники усердно работают за своими компьютерами, когда я прохожу мимо. Диана запланировала нашу встречу на сегодняшнее утро. Думаю, она жаждет увидеть план, который я составила для благотворительной кампании «Черного сокола». Не могу поверить, но Ноэль не рассказал ей о том, что я покинула тур на пару дней раньше, иначе Диана просто уволила бы меня по телефону.

Дверь ее кабинета широко открыта. Я заглядываю внутрь, и она мне машет. Сажусь напротив нее и кладу свой ноутбук на колени.

— Лэйни, рада тебя видеть. Поздравляю с завершением двухнедельного тура. Ноэль звонил мне этим утром и сказал, что ты всё это время была молодцом. Но это не совсем твоя основная задача. — Она подмигивает.

Я тяжело сглатываю, чувствуя себя немного неловко из-за того, что она так много знает о моей сексуальной жизни.

— Спасибо, мисс Свеггер. Я почти составила проект.

Я открываю ноутбук, но Диана поднимает руку.

— В этом нет необходимости, дорогая. Более опытные члены моей команды уже обрисовали проект в общих чертах, и у нас есть всё для работы.

— Вы даже не хотите посмотреть, что я придумала? — Я поднимаю голову и хмурюсь.

— Единственная твоя работа — довольный Ноэль Фелькон. — Она поднимает руку, и я чувствую себя нелепо. — И ты сделала это. А реальную работу оставь для нас.

— Что я бы ни делала, вы не воспримете меня всерьез, так? — Я сжимаю губы в тонкую линию и захлопываю крышку ноутбука.

— Лэйни, дорогая, чем раньше ты поймешь, что одни люди полагаются на свои мозги, а другие — на свою красоту, тем для тебя будет лучше. — Она снимает очки. — Я — мозг, в то время как ты — человек, который может завербовать для меня клиента.

— Вы знаете, как это звучит? — Я медленно выдыхаю через нос и закрываю глаза. — Как женщина, вы, конечно, даже не рассматриваете другие варианты.

— Это реальность, милая. — Диана пожимает плечами. — Тебе лучше привыкнуть к тому, как это работает.

Во мне закипает злость. Я догадывалась, что она использовала меня, но никогда не предполагала, что Диана полностью перекроет все мои возможности. Она даже не хочет дать шанс моей работе. Вдруг мечта о работе с ней не кажется мне такой уж грандиозной.

— Диана, я увольняюсь, — сообщаю я, приподнимая свой подбородок.

— Ты не можешь уволиться. — Она вздрагивает. — Ты забыла о подписанном контракте?

— Не забыла. Я проработала две недели в туре. Таким образом, вы не можете подать на меня в суд, и ничего не сможете сделать, если я сейчас уволюсь.

— Ты никогда не получишь работу в городе. — Она сужает глаза.

— Это касается только Нью-Йорка. — Я пожимаю плечами. — Если здесь бизнес ведут так, то будет просто отлично покинуть этот штат.

Ее челюсть падает. Никто не будет относиться ко мне, как к дерьму, тем более Диана. Судя по выражению ее лица, она никак не ожидала, что стажер предложит ей засунуть свою работу себе в зад.

Я ухмыляюсь, разворачиваюсь, и, не колеблясь ни секунды, ухожу.

***

— Не могу поверить, что ты уволилась! — визжит Обри, когда я пакую свой чемодан.

Я улыбаюсь, думая о самодовольном выражении лица Дианы.

— Поверь, эта женщина — настоящий тиран.

— Ты уверена, что не можешь остаться? — Обри выпячивает нижнюю губу. — В этом городе есть тысяча вакансий, не связанных с маркетингом.

— Я люблю маркетинг. — Я застегиваю чемодан. — К этому лежит мое сердце. Жаль, что я не могу остаться с тобой, но будет хорошо вернуться домой. Мама ужасно скучает по мне, а я смогу найти работу в Хьюстоне или еще где-нибудь. — Я ставлю чемодан на пол и вытягиваю ручку до щелчка. — Думаю, я всё упаковала.

Обри обходит кровать и бросается мне на шею. Я закрываю глаза и обнимаю ее, по моим щекам катятся слезы. Ненавижу оставлять ее. Она — единственный человек, которого я не хочу оставлять. Обри гладит меня по спине.

— Всё будет хорошо, милая. Вы с Ноэлем наконец-то сможете быть счастливыми.

— Не знаю, сможем ли. — Я крепко сжимаю ее. — Всё время мы противостояли его беременной девушке, и он просил меня не оставлять его, позволить показать, что я не на втором месте. При первых проблемах в наших отношениях я сбежала. Не знаю, простит ли он меня во второй раз.

— Уверена, что простит. — Она поглаживает меня по голове. — Истинная любовь может пережить что угодно.

— Боже, как я допустила это? Один большой кошмар.

— Иди, пока я не решила держать тебя в заложниках. — Обри отстраняется и вытирает глаза.

— Уверена, что с тобой всё будет хорошо? — Я хмурюсь.

— Ты издеваешься? — Она фыркает, затем улыбается. — После твоего ухода я буду устраивать дикие вечеринки. Может быть, смогу затащить туда Риффа.

— Скажу ему, что ты скучаешь... — Я закатываю глаза.

— Даже не смей, хоть это и правда. — Она бьет меня по руке. — У этого парня гигантский...

— Ла-ла-ла! Я тебя не слышу! — Я закрываю уши.

— Иди, пока не пропустила свой рейс. — Обри смеется. — Рифф сказал, что сегодня тебя пропустят на V.I.P шоу, и нужно будет у дверей назвать имя Длинный-Прибор Бьет.

— Ребята действительно любят это псевдо-имя. — Я качаю головой. — Я так рада, что они с Ноэлем решили помириться после того, как Майк сказал правду.

— Я тоже. — Она вздыхает. — Не могу поверить, что эта стерва так поступила. Она знает, что чуть не уничтожила одну из самым крутых рок-групп?

— Любовь толкает людей на безумные поступки, Обри. Поверь мне. Я еду к человеку, чтобы извиниться, и даже не уверена, захочет ли он меня видеть. Ноэль не звонил мне с тех пор, как узнал правду. Я, наверное, совершаю ошибку.

— Когда дело доходит до любви, единственная ошибка — не поддаться ей, — говорит Обри, убирая за спину мои длинные волосы.

***

В такси я репетирую всё, что хочу сказать, и приближаюсь к месту проведения сегодняшнего концерта. «Черный сокол» дает небольшое акустическое шоу для небольшой аудитории, состоящей из трехсот человек, чтобы начать детскую кампанию по грамотности. Я прочитала в интернете, что цены на билеты поднялись до трех сотен за человека.

Обри попросила Риффа оставить для меня билет на входе и не говорить Ноэлю о том, что я приду. Не хочу выяснять отношения перед выступлением, поэтому, думаю, проберусь за кулисы после концерта.

Таксист останавливается у входа в бар «A&R», и я расплачиваюсь, после чего выбираюсь из авто. Сердце стучит в груди, когда я захожу внутрь. Вот я и пришла. Он где-то в этом здании.

Для пропуска я называю свое «имя» девушке на выходе, и она хихикает. Когда-нибудь я поговорю с этими ребятами, чтобы они изменили псевдо-имя.

Вдоль стены тянется небольшая сцена, перед ней расположены столы и стулья. Все места заняты, кроме одного в дальнем левом углу. Про себя проговариваю молитву в знак благодарности. Чем дальше я сижу, тем лучше. Не хочу отвлекать Ноэля. Эти люди заплатили кучу денег, чтобы в течение часа слушать, как он поет.

Болтовня вокруг меня затихает, когда парни выходят на сцену. Они не выпендриваются. Вместо этого они улыбаются, машут и занимают свои места, чтобы сыграть акустический сет. Я смотрю на Ноэля, когда он ставит бутылку с водой у ног. Потертые джинсы и черная футболка прекрасно на нем сидят. Темные волосы торчат в разные стороны и выглядят невероятно сексуально. Даже издалека я вижу, что он кажется усталым, и нет того дерзкого оптимистического настроения. Боль в моей груди нарастает, и я сжимаю край своей рубашки в кулак.

Ноэль подносит к губам микрофон и говорит просто:

— Привет.

Трип отбивает ритм на барабанах, в то время как Тайк и Рифф наигрывают на гитарах. Ноэль кивает, закрывает глаза и начинает петь. Его голос всегда прекрасен, но в этот раз звучит по-другому. В нем чувствуются терзания.

Песни сменяют друг друга, большую часть времени глаза Ноэля остаются закрытыми, пока он громко поет. Наконец он объявляет, что это последняя песня, и я знаю, что время встретиться с ним почти пришло. Когда последний припев допет, я встаю и беру свой чемодан, чтобы пройти ближе к сцене. Подхожу к охране и показываю свой пропуск, который оставил Рифф.

— Лэйн? — голос Ноэля эхом разносится по комнате. — Это ты?

Именно этого я и хотела избежать. Общественность. Но знаю, что сейчас у меня нет выбора. Я поворачиваюсь, и наши взгляды встречаются. Его губы шевелятся, пока он наклоняется к уху Риффа и что-то шепчет. Он снова встречает мой пристальный взгляд. Рифф кивает, наклоняясь к Трипу и Тайку, и передает им то, что сказал Ноэль.

Он подносит микрофон к губам:

— Эта песня посвящается девушке, которая является для меня всем. Меня нелегко любить. Музыка — лучший из всех известных способов выразить свои чувства к ней. Песня называется «Всей душой».

Рифф играет несколько нот на гитаре, и я сразу узнаю песню знаменитой группы «Journey».

Зазвучавший голос Ноэля красиво смешивается с акустическими аккордами. Он делает пару шагов вперед, прежде чем спрыгнуть со сцены. Ноэль пристально смотрит мне в глаза, с каждым шагом становясь все ближе. Сердце учащенно бьется, когда он останавливается передо мной. Он поет ласковые слова о жизненном пути, о том, что с ним непросто, и как тяжело любить человека, увлеченного музыкой. Особенно, когда всё идёт не так, как нужно. Он смотрит в мои глаза и продолжает петь, приподнимая брови. Последние несколько строк Ноэль адресует мне, потому что я поддерживаю его всей душой, и он навеки мой.

В горле стоит ком, и я стараюсь не расплакаться в помещении, заполненном незнакомцами.

Ноэль берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Я сжимаю его руку, и слезы катятся по моим щекам. Он отпускает меня и пальцем стирает капельки влаги, продолжая петь о том, что потерян без меня, что быть частью этих отношений нелегко, но мы снова должны научиться любить.

Он поет:

— Всей душой. О-о-о...

У меня вырывается всхлип, и все запланированные слова улетучиваются из головы. Через страсть этой песни я могу чувствовать, как сильно он меня любит. Ноэль роняет микрофон на пол, и громкий звук удара разносится по всему залу. Он обхватывает мое лицо руками и притягивает меня к себе. Слезы катятся по нашим лицам, и он наклоняется, чтобы прижаться ко мне своими губами.

— Навеки, — шепчет Ноэль. — Я твой.