Колебание сердца

3 глава

Находиться за кулисами рок-концерта не так гламурно, как может показаться. Вокруг одни грязные, потные мужики. Большинство из них — жирные, и они нуждаются в душе уже минимум полгода. Плюс, многие исподтишка бросают такие взгляды, что становится жутко. Будто я десерт, который собираются облизать.

Я содрогаюсь от последней мысли и ещё крепче хватаюсь за руку Обри.

— Чёрт, Лэйни, ослабь хватку. Ты сломаешь мне руку, — жалуется она.

— Извини. — Я отпускаю её. — Где, чёрт возьми, группа? Они закончили играть примерно пятнадцать минут назад.

Мы проходим в холл, заполненный музыкальным оборудованием и людьми, слоняющимися без дела. Что-то мне подсказывает, что мы двигаемся в правильном направлении. Количество скудно одетых женщин, бродящих тут, потрясает меня. Кто-то даже спокойно прогуливается с обнажённой грудью, как будто это в порядке вещей.

Я приглаживаю свой облегающий кожаный топ и джинсовые шорты, внезапно ощущая себя мисс Скромность. У этих девушек есть хоть капля самоуважения?

Обри запускает руку в свои каштановые кудри.

— Как мы сможем выловить кого-то в этом хаосе и поговорить наедине? Гарольд прав, поведение рок-звезд — нечто неординарное.

— Я не знаю, но мы не уйдем, пока не поговорим с ним. — Я снова хватаю её за запястье и тащу вперёд. — Если понадобится, мы проверим каждую комнату.

Обри неудержимо хихикает, пока мы передвигаемся от помещения к помещению, открывая настежь красные двери в поисках Ноэля Фелькона. Каким-то образом мы превратили это в маленькую глупую игру. Пугали людей, без предупреждения распахивая все двери подряд. Большинство комнат закрыты или пусты, но у меня чувство: если мы продолжим беспредельничать, нас выставят отсюда.

Из последней комнаты, в которую мы пытаемся вторгнуться, доносится музыка, а красные двери закрыты. Обри поворачивает ручку, открывает дверь и кричит:

— Бу-у-у! — Она орет во всю мощь своих лёгких, заставляя меня смеяться в два раза сильнее. — Ох, извините, — тушуется Обри и дёргает меня за руку.

Я выпрямляюсь, стараясь скрыть свое хихиканье, и смотрю прямо в глаза Ноэля Фелькона. Улыбка медленно сходит с моего лица.

Две девушки топлесс прилипли к нему по одной с каждого бока, и он обнимает их. Медленная, ленивая усмешка расплывается по лицу, и во мне загорается желание стукнуть его.

— Так-так-так. Неужели это моя старая подруга Лэйни? — язвит Ноэль. — Пожалуйста, не стесняйтесь, проходите, присоединитесь к нашей маленькой приватной вечеринке. Я собирался скромно отдохнуть и насладиться только этими двумя, но ты и твоя подружка можете присоединиться. Чем больше, тем лучше, верно, дамы?

Блондинки хихикают и начинают демонстративно ласкать руками его рельефную грудь, пока сами смачно лижутся друг с другом.

Ноэль продолжает улыбаться, наслаждаясь тем, что отплатил мне в десятикратном размере. Я качаю головой от отвращения.

— А знаешь, ты настоящий кусок дерьма. Уходим, Обри.

Обри хватает меня за плечи и удерживает на месте.

— Лэйни, мы не можем, как же твоя работа? Мы должны поговорить с ним.

Я отрицательно качаю головой и смотрю на Ноэля.

— К чёрту работу. Я умываю руки.

И мчусь к двери, а Обри следует за мной по пятам. Не знаю, как собираюсь объясняться с Дианой Свеггер, но это уж слишком. Я задета больше, чем думала, когда соглашалась на это. Ни один нормальный человек не смог бы говорить с таким снисходительным, эгоистичным и ничтожным экс-парнем, тем более работать.

Мне просто придётся обзавестись новой мечтой.

Обри не отстаёт от меня, когда я мчусь мимо людей в оживлённом коридоре. Я так зла на себя. Не могу поверить, что позволила себе хоть на минутку подумать, будто всё пройдёт легко, что я смогу спокойно смотреть Ноэлю в лицо.

Входная дверь с размаху открывается, когда я достигаю конца коридора. Я глотаю густой воздух техасской ночи и убираю волосы с лица. Даже не помню, где припаркован наш автомобиль на прокат, но продолжаю идти вперёд. Мне нужна максимальная дистанция от Ноэля Фелькона.

— Чёрт, Лэйни, не могла бы ты подождать? Эта обувь не приспособлена для марафонских дистанций, — жалуется Обри позади меня.

Я вздохнула и остановилась.

— Обри, ты просто не...

— Что? — её голос звенит от бешенства. — Не пойму? Если ты ещё раз решишь рассказать вашу с ним историю, которую я слушала на протяжении четырёх грёбаных лет, то я прикончу тебя здесь и сейчас. Ясно? Знаю, он для тебя много значит, тебе сегодня больно, но теперь ты видишь, что всё в прошлом. Можешь двигаться дальше. Забудь о Ноэле Фельконе и сфокусируйся на своей карьере. Между тобой и работой твоей мечты стоит только этот говнюк. Вернись туда и задай ему жару. Получи нужные ответы.

Она права. Я не могу позволить своим эмоциям встать на пути к самой крупной возможности в моей карьере.

— Ну ладно. Боже. Не надо спускать на меня всех собак. Я подумаю об этом.

Обри наклоняет голову и закусывает губу.

— Пожалуйста, Лэйни. Пожалуйста? Ты нужна мне, как коллега.

Я потираю ноющий лоб. Она ведь не остановится, так? И даже зная, что это плохая идея, я неохотно соглашаюсь. Подруга визжит и стискивает меня в крепких объятиях. Потом она отстраняется.

— Ты поступаешь правильно.

Я хмурюсь. Меня атакуют мысли, а внутри все сжимается. Может, это и не такая хорошая идея, в конце концов.

Вернувшись в здание, мы видим, что всё вокруг, кажется, в ещё большем хаосе, чем раньше. Пока мы лавируем между людьми, создается впечатление, будто мы в переполненном ночном клубе. Красные двери в коридоре по-прежнему закрыты, и меня передёргивает, когда я думаю о том, что происходит за одной из них.

Обри останавливает меня.

— Уверена, что не хочешь подождать, пока он выйдет? Я могу только представить, что там сейчас творится.

— Нет. — Я мотаю головой. — Если я подожду, то вся изведусь. Мы получим то, зачем пришли. Сделаешь мне одолжение?

— Что угодно.

— Когда я выброшу тех шлюх, больше их не подпускай. Я не смогу отвлекаться и одновременно говорить с Ноэлем.

Я поворачиваюсь и приоткрываю дверь.

— Ну ладно, выметайтесь...

Ноэль смотрит поверх своей гитары на меня.

— Чем могу помочь?

Я захлопываю дверь, закрывая нас двоих в маленькой комнате.

— Где твои шлюшки?

Ноэль прищуривает глаза.

— Что? Ты ревнуешь или... не нравится, что они выглядят лучше тебя?

— Не пошел бы ты в жопу? — Слова вылетают из моего рта, прежде чем я вспоминаю, что должна оставаться спокойной.

Он смеётся, а затем наигрывает что-то на гитаре.

— Нет, спасибо. Что бы там ни было, я больше не в настроении.

Я вздыхаю и приглаживаю свои волосы.

— Послушай, Ноэль. Я пришла сюда не за тем, чтобы ругаться с тобой.

Ноэль приподнимает бровь с пирсингом.

— Действительно? Скажи мне, Лэйн, зачем ты здесь?

Лэйн. Меня давно так никто не зовёт. Ноэль — единственный человек, который сокращал моё имя.

Я глушу свои воспоминания. Не время для них. Пора заняться делом.

— Ну... — Я прочищаю свое горло. — Я стажёр в «Центр Стэйдж Маркетинг», и мой босс, Диана Свеггер, прислала меня, чтобы обсудить с тобой планы благотворительной кампании «Черного сокола».

— Тебя? — Он недоверчиво качает головой. — Из всех людей во всём грёбаном мире они прислали тебя, чтобы поговорить со мной. Они думают, если мы с тобой трахались, то группа не откажется сотрудничать с вами?

Я сжимаю свои руки в кулаках.

— Как ты можешь говорить такое мне? Я не одна из твоих шлюх, Ноэль. Между нами всё было по-настоящему.

Он отбрасывает гитару и подходит. Сто восемьдесят два сантиметра возвышаются надо мной.

— Тогда почему ты бросила меня, а? Скажи мне. Если всё было таким настоящим, почему ты убежала от этого?

Я не могу взглянуть на него. Причины, почему я оставила его в тот вечер на причале, невероятно эгоистичны. Ноэль протягивает руку, подхватывает пальцами прядь моих каштановых волос и накручивает её так, как всегда делал, когда мы были вместе.

Я бью его по руке. Его прикосновения невыносимы.

Уголки его губ опускаются. Отстраняясь, Ноэль убирает прядь волос мне за ухо. Кончики его пальцев задерживаются на моей щеке.

— Почему ты всегда борешься с неизбежным? Постоянно всё усложняешь.

Я делаю шаг назад, но он вновь сокращает расстояние между нами — его грудь упирается в мою.

— Между нами нет ничего неизбежного, Ноэль.

— Конечно, есть. Судьба привела тебя сюда, не так ли? — Ноэль хватает своими руками моё лицо. Я пытаюсь высвободиться, но он не отпускает. Улыбка расплывается на его губах. — Ты совсем не изменилась. По-прежнему самая красивая девушка, что я когда-либо видел. — Его губы так близко к моим.

Тепло его дыхания касается моего лица, и я могу думать лишь о поцелуе. Как это будет? Будет ли, как в старые времена?

— Как насчёт поцелуя? Разве ты не помнишь тот огонь между нами?

Моё сердце колотится в ожидании, и я прикусываю нижнюю губу. Он проводит носом вдоль моей челюсти, и я закрываю глаза, вдыхая его пряный аромат. Он так вкусно пахнет. Глаза Ноэля оглядывают моё лицо, в то время, как губы так близко. Я чувствую жар, и мои ноги дрожат.

Он наклоняется ближе, но останавливается в миллиметре от моих губ и шепчет:

— Теперь ты знаешь, каково это. Желать то, что не можешь иметь.

Он убирает руки. На лице ни одной эмоции, но в глазах пылает боль, и это уничтожает, ведь я понимаю, что всё это из-за меня.

Ноэль отступает, запускает руку в волосы, огибает меня и выходит за дверь.

Я даже не поняла, что задержала дыхание, пока дверь не закрылась. Кажется, я должна сказать что-то, даже, может быть, извиниться за то, что натворила четыре года назад, но не могу. Я неподвижно стою и слышу, как дверь позади меня открывается. Моё сердце уходит в пятки, и в голове возникает мысль, что теперь Ноэлю будет легко его растоптать. Я знаю, что не заслуживаю его доброго отношения, но такой открытый эмоциональный удар причиняют сильную боль. Мне больно от того, что я отказалась от Ноэля.

Небольшие руки обнимают меня за плечи.

— Ты получила ответы?

Я киваю, но не могу повернуться к Обри лицом.

— Да. Все, что должна была узнать.