Колокольчик

Хорошо тебе, клён!

Служанка, бедная родственница, воспитанница, горничная, милая пастушка — сколько сыграно ролей!

Добрая, милая, простая — эти качества её героинь — черты её собственного характера. Легко играть себя.

Встретит Параша во дворе бабку Арину — та еле-еле идёт.

— Что с тобой, баба Арина? — спросит Параша.

— Стара стала — ноги не ходят, спина деревянная. Отправят меня назад, в деревню, что стану делать?

— Как же? — говорит Параша. — Там лекаря нет, и детей у тебя нет, помочь некому… — Лицо Параши выражает такое сочувствие, что бабе Арине уже вроде и легче.

— Поговори с его сиятельством…

Конечно, Прасковья Ивановна просит графа не отправлять старушку в деревню. И граф не отказывает любимой актрисе.

Своим героиням актриса так же горячо сочувствовала, как и людям, с которыми встречалась в жизни. А как часто жизнь её героинь напоминала ей её же собственную жизнь. Такие роли подбирал ей граф.

Граф и в самом деле полюбил свою крепостную актрису Прасковью Ивановну Ковалёву-Жемчугову, хотел назвать её своей женой. Но разве это возможно? Жениться на крепостной? Общество его отвергнет, знакомые отвернутся, родные проклянут.

…В пьесе французского писателя Вольтера рассказывалось о том, как герой полюбил бедную воспитанницу Нанину. Семья же принуждала жениться на избалованной, капризной баронессе.

Читали пьесу, как обычно, вслух. Все невольно замерли, когда Шереметев произнёс слова:

Параша низко опустила голову: это же мучило её в жизни… А какой ответ приготовил автор пьесы, Вольтер?

Граф был смел, но неужели, правда, можно презреть мненье света?

Героиня в пьесе говорила:

Параша совсем опустила голову. «Жестокое мученье — иметь высокий дух и низкое рожденье!»

Однако графу и в голову не приходило написать «вольную» своей актрисе. Шереметев уверен: его крепостным так хорошо, что только неблагодарный может проситься на волю.

Крепостной архитектор Миронов умолял Шереметева отпустить его на волю: «…Приходя в совершенное изнеможение, прошу Ваше сиятельство, премилосердный государь, покажите мне Ваше снисхождение, благоволите отпустить меня на волю… дайте спокойно окончить остаток дней». Шереметев на письме Миронова написал: «Вразумить Миронова, что таким наглым и безумным образом от господина просить ничего не дозволено».

Их сиятельство граф поселил актрису в графском доме. Затем стал строить театр-дворец в Останкине, дворец для крепостной. Он оказывал ей всяческие знаки внимания, дарил дорогие подарки, обещал даже «вольную» семье.

Актриса принимала подарки без восторга. Благодарила, придавая бриллиантам не больше значения, чем букету васильков.

И опять приходила Прасковья Ивановна к любимому клёну, что вольно рос на широкой поляне. Рос свободным и сильным, и потому постоянно шептали о счастье его багряные листья.

А счастлива ли она, Параша? Счастлива, конечно, своей жизнью в театре. Счастлива и любовью графа. И дружбой Тани. И благодарными слезами бабы Арины.

Да только скучно, однако, в неволе. Клёну этого не понять. Растёт, радостно тянется и ввысь и вширь весёлое дерево.

Хорошо тебе, клён!..