Комитет правды

Особь

То, что партия считает правдой, и есть правда.

Дж. Оруэлл, «1984»

Этап 2, конец

Катерина, экстрасенс, целитель, ясновидящая в пятом поколении, член правления лиги «Маги России», приготовилась к приему клиента. Комнату, традиционно оклеенную черными обоями со звездами и наглухо зашторенную, освещала единственная толстая свеча. Ее колеблющееся пламя отражалось от хрустального шара, расположенного посередине стола, и отбрасывало зловещие блики на стены. Катерина проверила свое платье — черный бархат с серебром, села за стол, поправила передающее устройство в пышной прическе, убедилась, что дисплей маленького компьютера под столом не заметен и проверила связь. Все нормально, электроника откликается на ее мысленные команды. Когда «сайт правды» только появился, наступило золотое время для всех магов: удивить клиента было проще простого. Теперь же, когда все о нем знают, работать стало сложнее.

Она глубоко вздохнула и сказала: «Войдите».

Дверь отворилась, и помощница ясновидящей впустила клиентку, взволнованную женщину лет около сорока. Катерина никогда не видела ее раньше, но уже многое о ней знала: сначала навела справки после телефонного разговора, потом сведений добавила помощница, которая провела доверительную беседу в приемной. Раньше ясновидящая готовилась к сеансу гораздо тщательней, но с появлением «сайт правды» это стало излишним.

— Проходите, садитесь, — ровным голосом сказала Катерина. — Как вас зовут?

Клиентка осторожно села на край стула, сложила руки на сумочку:

— Я… Меня зовут Нина Михайловна, у меня вот какая проблема… — она надолго замолчала, видимо, собираясь с мыслями.

Экстрасенс сосредоточилась на вопросе «сайту правды» и посмотрела на дисплей. «Отлично! Ответ готов!»

— То, что от вас ушел муж, не ваша вина, — начала она. — Ваша проблема в том, что его любовница навела на вас порчу.

Нина вздрогнула и посмотрела на пламя свечи — оно заколебалось и начало потрескивать.

— Но… Я, конечно, замечала, что Алексей стал странным, но чтобы любовница…

Катерина снова взглянула на экран. Связь с «сайтом правды» оставалась устойчивой.

— Ее зовут Мария.

— Мария?

— Да, вы ее знаете по работе. Было неразумно знакомить их. Они встречаются уже не один месяц. Вам противостоит могущественный противник.

— Она такая милая девушка… я даже не знала…

— Наш противник — не девушка, а тот черный маг, к которому она обратилась за решением своих проблем.

— Она… обратилась... к кому?

— Его имя неважно. — Экстрасенс мельком взглянула на экран, но «сайт правды» не отвечал.

«Что ж, основное впечатление произведено. Теперь пора «стричь» клиента…»

— Главное, что он навел на вас порчу.

— Зачем?

— Понятно, зачем. Ваш муж обещал Марии развестись с вами, но не торопится это сделать. Знаете, свойственное мужчинам желание: иметь и надежный очаг, и бешеную страсть. Вот она и решила ускорить события. Но вы не беспокойтесь. Порчу я сниму бесплатно за один сеанс. Противостоять черной магии — мой долг, как белого мага. А потом займемся улучшением ваших отношений с мужем. Это будет сложнее…

— Конечно-конечно. Я в долгу не останусь. — Нина затеребила сумочку.

Катерина удовлетворенно улыбнулась:

— Видите, как трещит пламя свечи. — Она показала взглядом. — Ваше биополе искажено порчей. Черный маг старался, чтобы вы заболели и перестали быть привлекательны для мужа, а может, даже умерли. Сейчас я молитвой и магическим воздействием сожгу порчу, и все будет…

В прихожей послышался странный шум, как будто кто-то двигал мебель. Дверь распахнулась, и в комнату ворвались вооруженные люди. Один из них включил свет, другой подошел к магу, держа в руках удостоверение:

— Катерина Образцова, вы задержаны по подозрению в нарушении Закона о запрещенной информации. Проследуйте с нами…

Иван Красносельцев, брокер финансовой биржи, решился на крупную игру. Мелких заработков, основанных на техническом анализе ежедневных колебаний биржи, ему уже не хватало. Фундаментальный прогноз требовал много знаний и времени, но мало давал в нынешних условиях, поэтому Иван решился воспользоваться инсайдерской информацией. Брокер нашел подходящую компанию с недооцененными активами и решил сыграть на повышение. Это повышение и продажу нужно было сделать в течение дня, иначе более умные и ушлые игроки вычислят его игру. К счастью, у него тайное оружие. Конечно, использование «сайта правды», особенно в финансовом секторе, было строго запрещено. Но государство и его силовые структуры им пользовались очень активно. «Страдают только те, кто не может за себя постоять, — так рассуждал Иван. — А я уж постараюсь стать сильным».

10.00. Иван включил все четыре дисплея вокруг себя: данные с его биржи, сводка данных с других бирж, новости, «сайт правды» — и запустил программу-бот по скупке небольших пакетов акций. Главное — не торопиться. Надо, чтобы мелкие владельцы включились в игру, но при этом крупные владельцы не обеспокоились. Сведения о них он и получит от «сайта правды». Сейчас многие им пользуются, но только он научился это делать эффективно, как и положено современному брокеру: пусть основную работу делает машина. Иван запустил на другом компьютере несколько программ-ботов по извлечению информации с «сайта правды». Хотя этот мистический автоответчик реагирует только на живого человека, он нашел способ обойти ограничение.

11.00. Все идет хорошо. На одном дисплее Иван наблюдал, как растет цена скупаемых им акций, на другом «сайт правды» анализировал за него поведение крупных держателей. Пока они не обеспокоены. Правда, информацию собирают… Как трудно быть анонимным в условиях вездесущего «сайта правды»! Но ничего, нужно просто делать все быстрее, чем они.

12.00. Не отрываясь от дисплеев, брокер нервно закурил. Подумал в очередной раз, что скопленных денег может не хватить. Есть, конечно, «плечо» биржи, но этот кредит на крайний случай. Цена акций медленно, но растет. Все больше людей включаются в игру, продают свои активы. Надо, чтобы процесс не вышел из-под контроля.

13.00. Держатели крупных пакетов забеспокоились. Скоро вычислят, что игру на повышение ведет только один человек, и тогда, наверняка, заблокируют дальнейшие продажи. Важно перед этим успеть сбросить купленный пакет. Вот уже его игра отразилась на других биржах, мелькнула в новостях. Тревожно замигал информер на дисплее его биржи — деньги на исходе, включается кредитное «плечо». Но стоимость акций растет еще слишком медленно, нет ажиотажного спроса. Неужели он неправильно рассчитал?

13.30. Иван открыл новую пачку, но дрожащие руки не смогли вытащить сигарету. Пот теперь тек не только под мышками — он промок насквозь… Крупные капли срывались со лба и падали на клавиатуру… Чертовы крупные игроки! Засуетились, сейчас или перекроют его торговлю, или кинут на рынок свои пакеты. И то, и другое — катастрофа! «Сайт правды» пока отвечает, но и без него понятно, что вся игра теперь против него… Трудно выбивать хорошие средства из крупных компаний. Но у мелких нет приличных денег… Прибыль растет, но медленно, слишком медленно!

14.00. Бинго! Скрипт с экрана справа показывает, что ожидаемая прибыль — несколько миллионов евро. Противники не успели, он победил их в изматывающей информационной войне! Теперь только один клик и набранный пакет будет быстро продан по частям…

За спиной раздался грохот роняемой мебели, и в закуток брокера ворвалась группа вооруженных людей. Иван схватил мышку для последнего клика, но один боец отделился от группы и заломил его руку за спину:

— Иван Красносельцев, вы задержаны по подозрению в нарушении Закона о запрещенной информации. Проследуйте с нами…

Слава Лисицин, которого все знакомые звали не иначе, как Славик-художник, менял обои в своей квартире. Впрочем, со стороны это смотрелось, как обдирание плакатов со стен.

— Она изменила! — причитал Славик, срывая портреты еще недавно популярной эстрадной дивы. — Она изменила не мне! Нет, она изменила искусству!

Аза, любимая певица Славика, вышла замуж, родила ребенка и прекратила сценическую деятельность. В отсутствии новых дорогих альбомов публика быстро ее забыла. Распались фан-клубы; пресса, ранее щедро покупаемая продюсерами певицы, начала печатать критические статьи о том, что «голос певицы был просчитан не на компьютере, а на калькуляторе», «все мы увидели, что за деньги на сцену можно вывести даже ослицу» и пр. в том же духе. Коллекция вещиц Азы, которой владел Славик, стала просто грудой мусора, а с плакатов на него, усмехаясь, смотрело нестареющее «юное дарование». Славик долго терпел это издевательство над своими чувствами, но в один прекрасный момент выкинул всю коллекцию прямо в окно, пил месяц и вот теперь решил обновить интерьер квартиры.

Когда стены были ободраны до штукатурки, Славик обнаружил, что сорвал не только все плакаты, но и свои картины. Пошарив в карманах, он к тому же сообразил, что деньги кончились совершенно. Надо было продать что-то из своих произведений. Проблема заключалась в том, что Славик, как большинство талантливых художников, совершенно не мыслил в коммерции. Когда на него находило вдохновение, он рисовал подлинные шедевры; но, к сожалению, муза посещала его нечасто, а халтурить Славик ненавидел. Поэтому большую часть времени он сидел на голодном пайке, перебиваясь случайными заказами, чаще всего, в дизайне полиграфии и рекламных компаниях. Однако и тут его в последнее время ждало разочарование: за идеи перестали хорошо платить. Стоило ему придумать что-то гениальное, как оно тут же оказывалось у заказчика без всякой оплаты. Источник очевиден: «сайт правды».

Голодное урчание в желудке на фоне жуткого похмелья было особенно неприятно. Славик вздохнул и решил заработать тем, к чему прибегал в крайнем случае: платными ответами через «сайт правды». В нынешнее время это особенно опасно: на основании нового закона о запрещенной информации, милиция задерживала всех, кто общался с «сайтом правды», особенно извлекающих из этого денежную выгоду.

На счастье, компьютер все еще работал — связь с Интернетом устойчива. Как бы силовые органы не старались перекрыть доступ к «сайту правды», найти его для Славика не составляло большого труда. Что же, чем сильнее давление, тем дороже должны быть услуги платных ответов. Славик зашел на один из форумов, посвященных «сайту», в раздел «платные ответы», и нашел хорошее предложение: указать координаты некого человека. «Дают немало… А кто такие? Ну-ка, спросим у «сайта правды». Так и есть — бандиты. Разыскиваемый задолжал им… — ого! — кругленькую сумму. Что же так мало предлагают за услугу поиска? Ах, не доверяют… Ну что же, вот вам тест: ваши координаты. Убедились? Оплата после?! Ну что же вы, господа бандиты, Славика совсем за лоха держите? Давайте так: половину — сейчас, половину — после. Думаете? Ну, думайте-думайте — ваше предложение несколько дней висит, наверняка, его уже пасут менты. А, решились? — Славик проверил банковский счет. — Отлично, аванс перевели. Вторую половину зажмут сто процентов, ну, и так хватит. Теперь собственно работа. Считается, что «сайт правды» дает ответы только людям, искренне заинтересованным в них. Но что такое «искренне»? Тут главное — настрой, убедить прежде всего себя в том, что ответ жизненно необходим. А как же иначе? Месяц на одной водке, голова уже кружится, не будет ответа — прямая дорога на кладбище. Вот так, любимый сайт, выручай… Великолепно, как обычно, сработало. Теперь вот еще, как там жертву зовут? Надо бы предупредить, пусть оттуда бежит. Совесть должна быть чиста — я же не убийца. Милый сайт, помоги. Вот видишь, теперь мы знаем его электронные координаты. Сейчас пошлем предупреждение…»

Неожиданно запищал источник бесперебойного питания. Раздался страшный грохот — дверь упала внутрь. Секунда — и квартира наполнилась вооруженными людьми. Славик сразу все понял:

— Момент, я только отправлю сообщение, там человека убьют!

Но один из людей грубо вырвал его из кресла, сунул прямо в лицо удостоверение:

— Слава Лисицин, вы задержаны по подозрению в нарушении Закона о запрещенной информации. Проследуйте с нами…

Свойченко Олег, программист, внештатный сотрудник КОКИЛ — Комитета Охраны Конфиденциальности, Информации и Личности, играл с «сайтом правды». Он давно заметил, что иногда мог угадать ответ на вопрос посетителей. Может, вопросы пошли тривиальные, а может, как считал его шеф, в этом замешаны какие-то его способности. После часа эксперимента Олег подвел статистику: даже если отбросить простейшие ответы «да», «нет», «вопрос не соответствует правилам», угадывание выше простого совпадения. «Может, шеф прав?»

Дверь открылась, и в его кабинет вошел шеф — майор Михайленко, глава регионального отделения КОКИЛ. Как всегда, собран, подтянут, деловит, в руках — толстая кожаная папка.

— Все играешься? Как результаты?

— Неплохо, Сергей. Из сотни вопросов два угадал дословно. Три и четыре слова, — ответил Олег.

— Наверное, типа «он вас не любит» или «Ваш банк разорился», — Сергей чуть заметно усмехнулся. — Заканчивай, есть важное дело по проекту «Особь».

— Набраны новые сотрудники?

— Да. В какой-то мере… набраны. Двенадцать человек. Мелочь в основном, но есть любопытные экземпляры. Обрати внимание на девушку-экстрасенса: наладила связь с компьютером через свои альфа-ритмы. Не ново, но у нее получается хорошо. Художник добывает ответ почти на любой вопрос. А брокер получает до трех ответов в секунду.

Когда Олег и Сергей зашли в конференц-зал КОКИЛ, разношерстная публика, сидящая там, громко загудела. Слышались отдельные реплики «По какому праву?», «Вы что тут себе позволяете?», «Это арест?» и пр. Майор поднял руку, призывая к тишине:

— Вы все задержаны по статье 184 Уголовного Кодекса России, более известной, как «Закон о запретной информации». Вам грозит, в зависимости от конкретных обстоятельств, арест на срок от четырех до шести месяцев либо лишение свободы на срок до трех лет. Здесь (Михайленко положил руку на кожаную папку) собраны доказательства вашей преступной деятельности, тут же ордеры на арест. Кто хочет убедиться, прошу подходить после моего доклада.

Шум в зале утих. Олег покосился на шефа, хотел что-то добавить, но промолчал. Сергей внимательно посмотрел на каждого присутствующего в зале и продолжил:

— Отвечаю на следующий вопрос: почему вас здесь собрали? Комитет Охраны Конфиденциальности, Информации и Личности предлагает вам работу в составе одного из подразделений. В этом случае уголовным делам не будет дан ход. Работа, благодаря вашим способностям, несложная, однако связанная с некоторыми ограничениями свободы: государственная тайна. Всех несогласных ждут в соседней комнате. — Он выждал некоторое время. — Так понимаю, все согласны. Первое, не стоит обольщаться насчет вашей уникальности. С «сайтом правды» у нас общаются тысячи сотрудников, так что, если будете халтурить… — майор выразительно побарабанил пальцами по папке. — Второе, ваше подразделение называется «Особь». Непосредственный начальник — Олег Свойченко. — Михайленко кивнул на Олега. — К нему все вопросы. Это все. — Майор вышел из зала.

Подразделение «Особь» создано недавно. Его цель — исследование способностей, связанных с «сайтом правды», а также механизм его работы, ограничения, цели, источник. Пока Олег вкратце сообщал это собравшимся, у него было время изучить их внимательней: самые разные люди, выдернутые из своей привычной жизни; у этого что-то случилось: сидит, охватив голову руками, тот мучается с похмелья, а эта симпатичная девушка явно строит ему глазки.

— Подразделению «Особь» предстоит работа с материалами, представляющими государственную тайну, — сказал Олег. — Поэтому вам придется постоянно находиться на территории нашего «городка». В этом и есть основное ограничение вашей свободы. Не беспокойтесь. У нас есть все необходимое для комфортной жизни. Сейчас вы можете съездить к себе домой за необходимыми личными вещами в сопровождении наших сотрудников.

Когда люди разошлись, в зале остался только Олег и симпатичная девушка, которая все время смотрела на него.

— Катерина, — представилась она. — Можно будет за вещами сходить позже?

— Олег, — ответил Свойченко, забыв, что он был уже представлен. — Можно.

Девушка засмеялась:

— Ну, раз так, хотелось бы поесть. Знаете ли, ваши люди… они такие грубые, притащили меня сюда голодной. Вы не проводите?

— Тут все просто, есть указатели… — начал Олег, но, встретившись с взглядом девушки, неожиданно для себя продолжил, — хорошо, я покажу.

«Городок» КОКИЛ представлял собой многоэтажное здание недалеко от города. Вместе с огороженной территорией он занимал довольно внушительную площадь — полностью автономную и защищеную от проникновения извне. Такие возможности Комитет по защите информации получил после того, как государство отчаялось закрыть «сайт правды» и начало его изучать. Вполне логичная тактика: если врага не удается победить сразу, нужно лучше его изучить. Хотя злые языки утверждали, что «Комитет» создан для монополизации «сайта».

Олег проводил девушку в одну из столовых и сделал заказ на дисплее. Здесь работали автоматы — через минуту все было подано.

— Извините, что заказал за вас, — сказал Олег, передавая девушке квадратный поднос, разделенный на несколько секций. — Еда выглядит непрезентабельно, но весьма вкусна и разнообразна.

— А что-нибудь из спиртного тут подают? — спросила Катерина.

— Нет. Зато все бесплатно, — ответил Олег, разрезая курицу.

— На тюрьму похоже, — фыркнула девушка, осматривая строгие линии интерьера столовой.

— Ну, лучше, чем в тюрьме, поверьте мне, — Олег пожал плечами. — Это просто общественное место. Тут везде так, подчеркивает дисциплину. Но на рабочем месте и в жилом блоке каждый обустраивается без особых ограничений.

— Кстати, насчет жилья, — девушка поковыряла салат. — Тут все вместе живут или по отдельности?

— У каждого свое отдельное жилье, очень неплохое, замечу. Точно лучше той тюремной камеры, которая вам светила.

— Фи, как грубо. Что вы все повторяете «тюрьма»? — надула губки Катерина. — Всего-то немного узнала о клиенте через «сайт». Сейчас все так делают. Что вы всех не сажаете?

Олег помолчал, допивая сок, и пожал плечами:

— Наш Комитет, как вы знаете, занимается охраной государственной тайны. Это такой симметричный ответ «Комитету правды».

— Думаете, что «Комитет правды» сделали враги людей?

— Вот это мы и будем выяснять.

Олег зашел к бывшему брокеру Ивану Красносельцеву. Все подразделение работало на первом этаже, но никто об этом не догадывался: окна наглухо закрыты, искусственный свет, искусственная вентиляция. Красносельцев уже несколько дней сидел перед дисплеем с разложенным пасьянсом. Олег мог бы поклясться, что этот же пасьянс он видел здесь и вчера, и позавчера. Иван не обратил никакого внимания на вошедшего начальника.

— Добрый день, Иван, — сказал Олег, проводя рукой между экраном и лицом работника.

— Кому добрый, кому как… — неохотно откликнулся тот.

— Слушай, Ваня, прошлая твоя жизнь осталась там, за бортом. — Шеф, сел на стул рядом. — И нужно жить здесь. Саботируя работу, ты добьешься прямой отправки в тюрьму.

— А здесь не тюрьма? — хмыкнул тот, указывая пальцем на задраенные окна.

— Остальные работники имеют отпуск домой, да и, вообще, не прекращают общение с родными. Разве кто-то этому препятствует? Но ты, как я понимаю, не горишь желанием отсюда выходить, поскольку задолжал весьма круглую сумму…

— Я?! — вдруг взорвался Иван, повышая голос. — Я эту сумму задолжал?! У меня все было под контролем. Я заработал несколько миллионов, которые ваши бойцы просто украли.

Олег поднялся со стула, прошелся по комнате, давая Ивану время, чтобы успокоиться, и продолжил:

— Мы оба прекрасно понимаем, что ты добыл эти деньги, пользуясь запрещенной информацией.

— Да кто это выдумал, «запрещенная информация»? «Сайт правды» всегда говорит правду. Зачем запрещать правду?!

— Ваня, не веди себя, как маленький, и не делай вид, что принятие Закона о запрещенной информации прошло мимо тебя. Почти все население нашей страны проголосовало за ограничение доступа к этой «правде».

— Я голосовал «против». А масса… Она на то и масса, что не разбирается в таких вопросах. Да большинство только потому, что кто-то может узнать интимные подробности их личной жизни, готово проголосовать за что угодно. Вы бы еще референдум за снижение налогов провели. Точно сто процентов было бы «за».

— Тем не менее, закон есть закон. И мы его охраняем.

— Вы?! — опять сорвался на крик Иван. — Вы охраняете? Ты сам-то в это веришь? Государство, как машина подавления, просто монополизировала право на правду. Только в этом «городке». — Иван неопределенно провел рукой вокруг себя. — Работают тысячи человек, которые добывают «правду» о каждом человеке, живущем в этой стране. Сталину такие возможности и не снились! И таких городков в стране понастроили сотни!

— А в других странах «сайту правды» задают вопросы миллионы человек, — парировал Олег. — И вопросы эти не о личной жизни. Они касаются государственных тайн других стран, нашей в том числе. «Сайт правды» разбалансировал военное равновесие, и мы сейчас находимся фактически в условиях войны. Информационной пока, слава Богу.

— А ты еще в Бога веруешь, — саркастически засмеялся Иван, — и твой Бог — «Комитет Запрещенной Информации»? Слушай, ты когда-то людям жизни спасал, а сейчас что? Служишь злу? Разве можно верить в добрые намерения тех, в чьих руках сосредоточенна неограниченная власть?

— Иван, все, что ты тут говоришь о вере, звучит красиво и замечательно подходит для митинга веритов. Особенно забавно все это слышать из уст человека, религия которого — деньги. Ты же не возражаешь против того, что государство производит, использует и даже продает оружие, при этом запрещая то же самое гражданам. В нынешних условиях информация пострашней любого оружия и ее надо контролировать.

Иван помолчал, щелкнул мышкой, закрывая пасьянс:

— Олег, мир катится в тартарары. Но пока существуют люди типа тебя, есть надежда, что ваш «Комитет» не станет Министерством Правды.

— Министерством Правды?

— Да, тоталитаризм в стиле оруэловского «1984». Вот против этого я буду тебе помогать.

— Я не воюю против кого-то. Я, вообще, не военный.

— Это тебе кажется. Рано или поздно придется определяться, за кого ты… — он надолго замолчал, что-то обдумывая. Олег не мешал его мыслям. Наконец, Иван продолжил, — ладно. Что ты хотел?

Олег пододвинул свое кресло к дисплею:

— Как тебе удается получать так много ответов от «сайта правды» за короткое время?

— Это очень просто…

Комнату Славика можно было узнать с первого взгляда: всего за неделю он успел завесить стены своими картинами и афишами. Казалось, этот человек просто не выносил вида голых стен. Плакаты красноречиво свидетельствовали, что в данный момент художник увлечен очередной солисткой группы «Великолепные», а может, всей группой сразу. Как обычно, Славик активно «чатился», писал ответы на несколько форумов, в общем, вел свою нормальную бурную жизнь в Интернете.

Олег принес пакет любимых сухариков подчиненного и, не отрывая его от «работы», включил чайник.

— Привет, шеф! — сказал Слава, на секунду отрываясь от дисплея. — Какие будут задания?

Олег осмотрел комнату Славика, заметил в углу матрас с одеялом:

— Похоже, ты не только не ездишь домой, но даже не посещаешь жилой блок?

— Ну да. — Славик взъерошил свою давно немытую шевелюру. — Там же компьютера нет приличного. Сплю я мало, остальное время работаю.

— Да, «работа» твоя интересная. — Олег ткнул в экран, который был заполнен окнами фанатских форумов.

— Так для этого и брали! — весело ответил Славик, откусывая сухарик. — Или что вы что-то другое от меня хотели?

— Хотелось бы понять, как тебе удается получать ответы на любые вопросы.

— Ну не любые, — задумчиво протянул Славик, — только те, на которые я могу настроиться.

— Но ты можешь настроиться на что угодно. Разве не так?

— Ну, почти, — ответил Славик неохотно. — Нужно, чтобы существовал человек, которому ответ важен. Это нетрудно, если иметь развитую эмпатию.

— То есть?

— Умение сопереживать человеку, кому важен ответ.

— Если человек задает вопрос «сайту правды», значит, ему ответ важен. Почему же он не может его получить?

— А как он получит, если ваш Комитет перекрыл все каналы доступа? Несколько лет назад «сайт» давал ответ всем. Просто любопытных было мало. Потом народ валом повалил, и появилась куча однотипных тупых вопросов, не нужных никому. Ну, а потом вообще государство сайт монополизировало. Как обычно, сначала новое объявляется вредным, потом его «вредом» пользуются только избранные.

— То есть ты считаешь, что у «сайта» есть какой-то внутренний приоритет по вопросам?

— Конечно. — Славик отвернулся к дисплею и, не смотря на клавиатуру, быстро что-то напечатал. — Не знаю, кто там, Бог, черт или инопланетяне, но у них ограниченные ресурсы. Если на какой-то вопрос «сайт» уже ответил, то повторно он имеет для него низкий приоритет. А народ же чаще всего однотипные вопросы задает. А если личные задает, то не очень-то хочет получить ответ.

— Почему?

— Не знаю. — Славик, смотря на Олега и разговаривая с ним, ухитрялся что-то печатать одной рукой. Другой он активно опустошал съестные запасы. — Думаю, все просто. Средний человек не любит правды. Она несет устрашающую реальность. Куда легче отгородится иллюзиями и жить в своем уютном мирке. Это не я придумал, это какой-то умный человек на форуме сказал. Вот народ и рад, что Комитет изолировал «сайт».

— Забавно, нечто похожее я уже слышал недавно, — ответил Олег, — только без такой радости.

— А чему радоваться? — Славик макнул сухарик в чай и начал его разглядывать. — Я вот хорошие вещи сочинял, честные деньги имел. А сейчас: стоит только что-то придумать, как кто-то тут же крадет. Ваш Комитет уверяет, что он имеет монополию на ответы «сайта правды». Неужели вы воруете?

— Обычные люди практически не могут. Но есть и другие организации, кроме Комитета, — вздохнул Олег. — Это, как с наркотиками, вечная борьба. Но вернемся к нашим проблемам. Насчет эмпатии. Надо ведь знать человека, которому ты хочешь ответить?

— Так люди же на «сайте» не анонимны, — таким тоном, как маленькому ребенку, ответил Славик.

— Для «сайта» — не анонимны. Меня всегда удивляло, зачем, вообще, сайту нужны данные о своих клиентах. Он и так все знает…

— Вот и я все знаю, — перебил его Славик, — в крайнем случае, задаю несколько наводящих вопросов.

— А, так твоя система не так уж проста, — Олег улыбнулся.

— Для меня — проще пареной репы. Тебе, технарю, сложнее: компьютеры ведь не требуют сопереживания, — хмыкнул Славик, — но не проблема, что умею, тому научу…

Олег вернулся к себе. Теперь, когда он был начальником подразделения КОКИЛ, его кабинет занимал большую площадь: приемная, конференц-зал и даже комната отдыха. В приемной бодро отстукивала какие-то документы Катерина: она работала секретарем. Увидев его, улыбнулась и томно, медленно потянулась:

— Ну, как там твои подопечные? Приспособились?

— В целом, да. Зарплаты хорошие, но ограничение свободы немного напрягает, — ответил Олег, проходя в свой кабинет.

— Сказал бы сразу: здесь тюрьма легкого режима. — Катя засмеялась.

— Им удобно здесь.

— А какая разница? За стенами этого Комитета почти то же самое. Тут хоть кормят хорошо.

— Вот не думал, что ты туда же, за свободу будешь агитировать, — удивленно сказал Олег.

— Да нет, я не буду. Но, думаю, во всем Комитете ты — единственный романтик, который думает, что служит свободе.

Олег вздохнул, хотел что-то сказать, но махнул рукой:

— Перекинь мне последние доклады Комитета, касающиеся технических аспектов.

— Как у тебя все сложно, — фыркнула Катя, — «касающихся технических аспектов». Сказал бы проще: что они там вообще накопали насчет «сайта». — Катерина зашла к нему, неся несколько папок. — Сделаю, а это пока тебе дела сотрудников.

Олег недовольно посмотрел на груду пухлых папок:

— А в электронном виде нельзя?

— Личные дела в электронном виде? — удивилась Катерина. — Досье есть, но без бумаг до сих пор никуда. — Она отодвинула папки и присела на край стола так, что разрез ее юбки оказался почти на уровне глаз начальника. — Слушай, успеешь ты все это сделать, давай в комнату отдыха на часок, а?

Олег поелозил в кресле: Катерина сразу заявила на него права — первый же поцелуй закончился постелью. Девушка весьма обаятельная, но… какая-то напористая, что ли. Потом всякие служебные проблемы… Поэтому он с трудом отвел взгляд от ее обворожительных ног и сказал:

— Приготовь кофе, пожалуйста. И еще, приемник альфа-ритмов привезли?

Девушка картинно передернула плечиками и спрыгнула на пол:

— Заработался ты, смотрю. Привезли. — Она вышла в приемную и почти тут же вернулась, неся чашку кофе и коробку.

Олег отставил кофе в сторону и открыл коробку. Небольшое устройство, нечто среднее между мобильным телефоном и мыльницей: корпус с дисплеем, от которого отходили провода с присосками.

— И как это работает? — спросил он деловым тоном.

— Как будто ты не знаешь, — ответила Катя, прикрепляя устройство ему на голову. — Тут, вообще-то, надо выбривать участки кожи под присоски и мазать проводящей пастой, но ваши техники обещали повышенную чувствительность.

Олег посмотрел на дисплей своего компьютера: обнаружено новое мобильное устройство.

— А теперь попытайся отдать команду компьютеру, — продолжила Катя. — Эта штука примет твои альфа-ритмы и передаст ему. — Она улыбнулась, глядя, как Олег напряженно таращится на экран. — Да не старайся ты повторять команду. Машин, читающих мысли, пока не придумали. Тут другой принцип. Запускай обучающую программу… Видишь, мелькают буквы? Думай и смотри на них. Угадаешь, буква замигает. Это… как в игре… Принцип не понятен, но с тренировкой получается все лучше. Со временем научишься быстро воспроизводить нужное состояние.

— Как ты? — он посмотрел на нее.

— Ты на меня смотришь, как на чудо. — Она засмеялась. — Многие инвалиды быстрее набирают тексты. Желание и практика — никакой магии.

— А я думал, ты напрямую с компьютером общалась, как в киберпанке. — Теперь засмеялся Олег. — Без приемника и передатчика. — Он снял устройство с головы, притянул ее к себе и поцеловал.

Олег Свойченко собрал группу «Особь» на рабочее совещание в своем конференц-зале. Он обвел взглядом подчиненных: все те же двенадцать человек, кто заинтересованно, кто лениво смотрели на своего шефа.

— Прошел месяц, как мы работаем здесь, — начал Олег, включая проектор и беря в руку лазерную указку. — За это время сделано немало. Группа Интерфейса (он кивнул на Катерину) выявила, что контактировать с «сайтом» можно откуда угодно, где есть Интернет. Группа Эмпатии (он кивнул на Славу) — что любой человек может получить ответ, если есть желание. Группа Автоматизации (он кивнул на безразлично смотрящего в потолок Ивана) — что вопросы можно задавать с любой скоростью. Совместно мы выявили некоторые ограничения работы «сайта», не указанные в его правилах…

— Извините, шеф, что прерываю, — сказал высокий парень, Алексей (вспомнил его имя Олег), специалист по мобильным устройствам связи. — Но, думаю, всем тут хочется знать… А чего мы добиваемся?

«М-да, я бы и сам хотел это знать», — подумал Олег, но вслух сказал:

— Задача была поставлена в первый день, вы же слышали: искать механизм «сайта правды».

— Это понятно, — хмыкнул парень, — то же самое, что искать, как Бог управляет Миром. «Сайт правды» существует уже много лет, но все, что о нем известно, это только то, что механизм его работы неизвестен. Так что эта задача — на всю оставшуюся жизнь. У меня создалось впечатление, что мы тут помогаем Комитету автоматизировать его работу и только.

— Да, — добавил мужчина, сидящий у стены, — хотелось бы знать, когда мы будем свободны. Или всю жизнь здесь торчать будем. Тут, конечно, живется лучше, чем в тюрьме, но сильно скучно.

Олег выключил проектор:

— Глава регионального отделения КОКИЛ сообщает, что четверо из нашей группы могут разорвать контракты. Обвинения сняты, преследования не будет. Между прочим, двое из этого списка, как раз, — вы и вы (он показал пальцем на только что выступивших мужчин). Так что не думайте, что здесь вы в тюрьме. В отношении остальных (он обвел взглядом аудиторию) вопрос в стадии обсуждения. Вы же знаете, что недавно по Закону о запрещенной информации были введены более суровые наказания, причем с обратным действием; так что ваша свобода за пределами этих стен может оказаться весьма краткой.

— Правда, что со временем нас могут принять в действительные члены Комитета? — спросил Алексей.

— Для этого нужно поступить на военную службу, — ответил Олег, — других препятствий для вас (он подчеркнул слово «вас») нет.

В зале зашумели, послышались сдержанные реплики: «Это неплохо», «Комитетчикам сейчас многое разрешено», «А что, тут можно работать». Олег поднял руку, призывая к вниманию:

— Однако для этого нужно работать, а не рассуждать о том, что «механизм работы сайта нельзя постичь». Бог вон тоже раньше жил на небесах, а теперь мы туда летаем. — Он улыбнулся. — Все свободны.

Ночью Олега разбудил настойчивый звонок местной связи. Он снял трубку, вызывал шеф:

— Немедленно собирайся. Твоего сотрудника Ивана обнаружили мертвым.

— Как?!

— Еще не знаю. «Сайт правды» сообщил. — Шеф положил трубку.

Олег вскочил с кровати и начал быстро одеваться. Катерина лениво перевернулась на бок, зевнула:

— Ну что там? Вроде, не военный, а спать тебе не дают по ночам…

Олег не ответил, подхватил ключи и выскочил за дверь. Место его работы располагалось всего на десять этажей ниже, так что через пять минут он был на месте. Его кабинет был открыт, там стоял глава Комитета Сергей Михайленко, начальник службы безопасности и еще какие-то люди. Сергей поздоровался и сказал:

— Уже проверили. По всей вероятности, самоубийство. Собрал высоковольтный разрядник и замкнул на себя. На всем этаже свет вырубился.

— Что так сложно? — рассеяно спросил Олег.

— Наверное, не хотел, чтобы его остановили. Если бы отравился, вскрыл вены или даже повесился, мои люди могли успеть, — четко ответил майор, как будто ждал этого вопроса. — Ты же знаешь, за вашей группой особый контроль.

— Он был, конечно, не в себе, — вздохнул Олег, — но сотрудничал. В последнее время мы неплохо продвинулись в автоматизации... Даже не знаю, что его толкнуло на этот шаг.

— То есть ты не в курсе? — поднял брови Сергей.

— Не в курсе чего? — удивился Олег.

— Ничего… — рассеяно ответил майор. — Мы будем осматривать его рабочее место, ты посмотри, может, найдешь, что интересное.

— Я найду? — снова удивился Олег. — Ваши люди разве не все проверили через «сайт»?

— Да все, — успокоил его Сергей. — Только в этом деле есть кое-какие странности.

Олег уже открыл рот, чтобы спросить о том, какие странности могут быть в эпоху «сайта правды», но, натолкнувшись на жесткий взгляд шефа, замолчал. А тот продолжил:

— После мне на доклад. И захвати данные по работе вашей группы. — Майор повернулся и вышел.

Когда через два часа Олег зашел к шефу, было видно, что тот так и не ложился спать. Кабинет главы Комитета, как ни странно, был не больше его собственного, что объяснялось просто: Сергей Михайленко почти никогда в нем не сидел, предпочитая находиться в гуще работы «городка».

— Что-нибудь нашел? — спросил он, отрываясь от сенсорного дисплея, на котором пальцами рисовал какую-то схему.

— Думаю, ничего такого, чего бы ваши сотрудники не обнаружили. — Олег пожал плечами. — Все в норме, разве что высоковольтная установка, которую он использовал для суицида…

— Во всех его записях она проходит, как оборудование для автоматизации, — ответил Сергей, досадливо стирая с дисплея только что созданную схему, — он даже думал о ней так, вот что интересно. Поэтому мы и не спохватились вовремя. В связи с этим думаю, что он все же что-то скрыл от нас. Ты не в курсе, что он копался в структуре работы Комитета?

— Через «сайт правды»?

— Да, в основном.

— Разве такое возможно? Все же его вопросы «сайту» записываются. Или там не было ничего секретного?

— В том, что записано, — ничего секретного. Но есть предположение, что, когда один человек задает «сайту» очень много вопросов в короткое время, часть вопросов не протоколируется.

— Не знал, — озадаченно ответил Олег.

— Ты сам-то научился быстрым запросам? — Олег уловил, что шеф задал этот вопрос с особым вниманием.

— Нет. Собственно, мы и не пытались, поскольку занимались автоматизацией.

— Понятно. — Сергей вздохнул, подошел к «окну», тронул его, как будто оно могло открыться. — Что ты думаешь о его предсмертной записке?

— «Мы думали, что сила зла — в его скрытности. Если пролить на него свет правды, зло будет побеждено. Но оказалось, что для победы только правды мало, нужно еще сила и желание», — процитировал Олег. — Звучит, как часть молитвы веритов.

— Да, — задумчиво ответил майор, — а ведь Иван не был верующим.

— Да, — в тон ответил Олег, — странно.

Сергей отвернулся от окна, сел за стол и продолжил сухим деловитым тоном:

— Что там по текущей работе?

— Я еще вчера направил вам доклад. Краткий вывод в том, что взаимодействие с «сайтом правды» можно организовать более эффективно.

— Это неважно. — Майор досадливо махнул рукой. — Менее эффективно, более эффективно. Сотрудников у нас хватает. Лучше взять десять управляемых работников, чем одного «эффективного» с заскоками. Главное — выявить ограничения в работе «сайта». А через это — механизм его действия. «Сайт» существует уже два года, а мы до сих пор знаем о нем только то, что он посчитал нужным сообщить.

— Но этим же занимается подразделение Технологии Связи!

— Занимается, да толку чуть. Научились весьма эффективно перехватывать все адреса «сайта», изучили структуру его работы, стиль, короче, внешние проявления. А что внутри… Как был черный ящик, так и остался. Абсолютно ненаучный черный ящик! — шеф стукнул кулаком по столу. — Кто-то навязывает нам свою игру, к правилам которой мы вынуждены приспосабливаться.

— Неплохо «приспособились». — Олег неопределенно покрутил пальцем вокруг себя.

— Параллельно идет индивидуальное приспособление, — ответил Сергей. — Думаешь, чертова дюжина твоей группы — единственные уникумы в этой области? Да в мире уже масса народу с такими способностями.

— Которых КОКИЛ не может контролировать? — высказал догадку Олег.

— Которых государство не может контролировать, — парировал Сергей. — Это угроза его существования, а значит, цивилизации. Может, цель «сайта» — анархия?

— Вообще-то, любого человека можно контролировать, если он человек.

— Можно. Но контроль во многом опирается на скрытность, а как это реализовать в условиях полной открытости?

— «Мы думали, что сила зла — в его скрытности…» — снова процитировал Олег.

Сергей как будто его не слышал:

— У меня ощущение, что мы увлеклись техническим и силовым решение проблемы и упускаем способности людей. Переориентируй работу в этом направлении. Жду конкретного плана действий в течение ближайших дней.

Олег повернулся, собираясь уходить, и тут шеф сказал вдогонку:

— На действительную службу поступить не решил еще?

— Нет, — ответил Олег, не оборачиваясь.

— Ну, смотри, тогда дальше у нас не двинешься.

На рабочем месте Олег долго и тщательно изучал записи Ивана. Ничего подозрительного. Но он чувствовал, что все последние действия бывшего брокера были четко направлены на одну цель. И намек на нее — в предсмертной записке, которая без сомнения адресована лично ему. Это ссылка на их общее прошлое, как веритов. Может, ответ скрывается где-то в архивах? Он вызвал историю ответов «сайта» Ивану за все рабочее время. Вот это да! Десятки тысячи вопросов! В самом деле, Иван был самым эффективным «вопрошателем правды». С другой стороны, почти все они однотипные, даже повторяющееся. Зачем? Хотел что-то замаскировать в этом потоке спама?

Олег снова и снова просматривал один вопрос за другим, пока не наткнулся на графический ответ. «Сайт правды» иногда отвечал графическим изображением; внешне это выглядело, как несколько страниц бессмысленного текста. Довольно скоро вериты поняли, что таким образом передается закодированная картинка. В данном случае — фотография камня на центральной площади города. С чего бы это Ивану она потребовалась, если на сайте города таких фотографий полно? Может, он хотел указать на какой-то тайник? Олег тщательно, пиксель за пикселем, исследовал картинку — ничего. Но, может быть, тайник в самом файле? Мысль глупая — ведь картинку передает сам «сайт правды». Если только… если только эта картинка не взята из другого места в Интернете! Ведь вопрос, заданный Иваном, звучит так: «Прислать уже существующую фотографию камня на центральной площади города». Камень там один, остался от разобранного памятника, и вряд ли таких фотографий много.

Олег открыл картинку в двоичном редакторе. Так и есть! За символом конца изображения есть пара десятков байт, зашифрованных примитивным XOR. Расшифровываем, веб-ссылка, идем по ней, качаем архив. Большой… Распаковываем. Так, документы, фото, схемы, графики. Проект «Ч». Все из КОКИЛ, из разных подразделений, незнакомых Олегу. «Миниатюрные мобильные вживляемые чипы…» — странно звучит, но, в общем, понятно. А что такое «с обратной связью»? А! Они могут двигаться внутри организма, подключаясь к нервным узлам. Что это нам дает? Управление человеческим поведением на расстоянии! То есть Иван посылает ему сообщение: Комитет не удовлетворяется тотальным контролем над поведением людей, он желает ими управлять!

Это казалось логичным любому, кто без предубеждения относился к Комитету: разве его цель не управление людьми? То, от чего так хотел отгородиться Олег, встало перед ним в полный рост: его работа служит жесткому контролю государства над своими гражданами. Как обычно, прикрывается это целями их безопасности. Для этого совсем не нужно устрашения и крови: Комитет сделал так, что «сайт правды» стал главным страшилищем. Олег думал, что работая в Комитете (а когда-то просто в «Управлении К»), он служит великой цели: «Мы думали, что сила зла — в его скрытности. Если пролить на него свет правды, зло будет побеждено». Ради этого можно даже сотрудничать с Комитетом. Но нельзя ждать справедливости, если правда принадлежит кому-то одному. Он сделал ошибку, роковую ошибку…

Олег откинулся на кресле и похолодел. Все гораздо хуже! Только в этот момент он понял, что на самом деле сделал Иван. Теперь ему уже не усидеть на двух стульях, работая в Комитете и придерживаясь своих наивных идеалов добра и справедливости. Дело даже не в совести. То, что Олег открыл секретные файлы КОКИЛ, теперь знает и сам Комитет или узнает в ближайшее время; в любом случае такая информация не укроется от комитетских «вопрошателей правды». Или он немедленно сообщает о своей находке начальству и становится штатным сотрудником, или также быстро сбегает и становится нелегалом. Нелегалом… Какие шансы у него укрыться от государственного Комитета, монопольно владеющего правдой?

На экране монитора неожиданно появилась страничка «Церкви Правды». Олег был уверен, что ничего не нажимал, она появилась сама. Хотя, признаться, где-то глубоко в подсознании была такая мысль: обратиться к ним за советом. «Церковь Правды» объединяла всех людей, верующих в божественную суть «сайта правды». Большинство называло себя «адепты правды» или «вериты». И идеологически, и организационно «Церковь» представляла собой весьма аморфное образование. Множество течений, сект, проповедников, доктрин. Однако почти все признавали основным авторитетом Проповедника, Кирилла. В данный момент тот находился в психиатрической лечебнице на бессрочном лечении раздвоения личности, что не мешало ему контактировать со своими адептами. Именно с ним и хотел сейчас пообщаться Олег. Хотя, как его найти, если Проповедник сам решал, с кем разговаривать.

Сама собой открылась страничка форума, приват, запрос Проповедника. Олег понял, что он управляет компьютером напрямую, силой мысли. Уроки Катерины не прошли втуне. Некоторое время на его запрос никто не отвечал, наконец, появилось сообщение:

— Привет, Олег из Комитета. Это Проповедник.

— Я не из Комитета. У меня проблемы… — мысленно ответил Олег.

—Точка решения. За Комитет ты или за свободу правды. Это и есть твоя проблема.

— Комитет зажал правду, да. Но…

— Не занимайся болтовней. Ты сейчас общаешься со мной напрямую. Я — тоже. Попробуй выйти на «Голос Правды». Комитет может выключить все компьютеры, но он не может выключить всех людей.

Олег хотел ответить, но Проповедник ушел. Да, есть еще одна проблема…

Он поднялся к себе наверх. Утро. Катерина только проснулась и готовила завтрак.

— Ну что там у вас? — спросила она лениво, подхватывая тосты и выкладывая их на тарелку. — Тут шептались, что Иван покончил с собой.

— Да, — ответил Олег.

Его сильно колотило, есть не хотелось. Катерина внимательно посмотрела на него:

— Какие-то проблемы?

— Да. Ты знаешь, что «сайт правды» всегда отвечает правду?

— Вот открытие! — засмеялась Катерина.

— Я не об этом. Значит все, что сказано или написано, становится известным. Кроме мыслей.

— И что? — Катерина озадаченно посмотрела на него.

— Я хочу передать тебе свои мысли. Понимаешь? Это очень важно.

— Не очень… Но я постараюсь. — Она села рядом с ним.

Олег взял пульт от телевизора и нашел программу, показывающую отдых людей.

— Ты хочешь отдохнуть? — спросила Катерина.

— Все, что сказано… — негромко предупредил Олег.

— Я поняла.

Он показал взглядом на календарь, висевший на стене: на нем была фотография какого-то тропического острова: пляж, пальмы, океан.

— Знаешь, я тебе никогда не рассказывал о своем детстве. Я был подвижным ребенком, очень любил прятки, а еще салки. Вообще, любую беготню.

Катя внимательно посмотрела в его глаза и ответила:

— А я была послушная девочка. Мама мне говорила, что мальчишеская компания — не для девочек, потому что… — она взяла у него пульт из рук и нашла какой-то боевик. — А кроме того… Слушай, я тут совсем привыкла жить. Платят хорошо, причем почти все деньги идут на счет — здесь же почти все бесплатно. Думаю, за Комитетом — будущее.

— Да, ты права, Катя, великое будущее. — Он скрестил большой и указательный палец и показал ей. — Как-то я залез в чужой сад, набрал яблок, а потом сторож всадил мне в задницу заряд соли.

Катерина нашла программу новостей, на которой была написана сегодняшняя дата и время, подошла к телевизору и закрыла ладонью дату. Олег подошел к ней и добавил свою руку, закрыв время.

— Кстати, на вчерашнем собрании не успела спросить: как ты думаешь, у меня хорошие шансы стать штатным сотрудником Комитета?

Итак, Катя все поняла: он вляпался в неприятности, и ему надо срочно убегать. Но она с ним никуда не поедет. И, вообще, кто он такой, чтобы требовать бежать с ним в неизвестность почти со стопроцентной вероятностью получить массу неприятностей? Возможно, ему даже не удастся выйти из этого здания. Как будто отвечая на его мысли, дверь открыли и зашли двое сотрудников безопасности:

— Олег Свойченко? Вы задержаны по подозрению в нарушении Закона о запрещенной информации. Следуйте за нами.

Сергей Михайленко встретил его на пороге своего кабинета и указал охранникам на наручники:

— Нет необходимости, снимите. Ждите моих указаний в приемной.

Олег размял затекшие запястья и сказал:

— Босс, за что меня задержали?

— Как будто ты не в курсе, — хмыкнул Сергей. — Знаешь, в чем преимущество монопольного владения «сайтом правды»? В самоцензуре людей. Не надо ничего искать и доказывать, даже вопросы задавать «сайту» излишне. Человек и так знает, что Комитету известен любой его шаг. Зафиксированы даже твои колебания: сообщать или нет нам о секретной закладке Ивана.

— Но ведь эта информация чудовищна! — воскликнул Олег.

— Если правдива. Как она могла быть скрыта от людей в нынешних условиях?

— Если кто-то монопольно владеет правдой — проще простого.

— Ты знаешь, не только мы имеем доступ к «сайту». К тому же Иван тебя дезинформировал — никто не собирается управлять людьми, во всяком случае, массово. Чипы нужны работникам Комитета, чтобы всегда и везде знать правду.

— Но ведь именно этим занималась моя группа — развитие возможностей людей по общению с «сайтом».

— Конечно. Только твои изыскания нельзя внедрить в массы, в отличие от чипов. Даже твоих сотрудников трудно контролировать. Я уже не говорю обо всех остальных людях вне этих стен.

— Значит, Комитет хочет управлять людьми?

— Как ты прямолинеен, просто противно. Вдалбливаешь ему, вдалбливаешь… Ладно, пусть будет по-твоему. Теперь у тебя, как понимаешь, выбор такой: или ты становишься одним из таких комитетчиков, или…

— Вечная тюрьма? — хмыкнул Олег.

— Я бы на твоем месте не веселился, — раздраженно ответил Глава Комитета, — …или ты все равно станешь таким, но не по своей воле. Технология еще не отлажена, знаешь ли, всякие накладки случаются. Кстати, вся твоя группа последует за тобой, включая Катерину.

— Я ее не люблю, она меня — тоже, — быстро ответил Олег. — Так что тут вы промахнулись.

— Да? — одна бровь шефа удивленно поднялась вверх. — А мне показалось иначе. Олег, ты зря считаешь меня извергом или злым гением. — Он подошел вплотную к подчиненному. — Если хорошенько подумаешь, то поймешь, что другого выхода у нас нет: или сохраняем государство, или полная анархия.

— Может, и не стоит сохранять государство, так относящееся к своим гражданам?

— Люди, выступающие за всеобщую правду, совершают две ошибки. Во-первых, они наивно верят, что правды о плохом достаточно для его автоматического исправления. Во-вторых, хотят правду о других и не желают, чтобы другие знали правду о них. В результате наша цивилизация переварит «сайт правды» и все вернется на круги своя. Короче, большинство населения считает, что плохое государство все же лучше его отсутствия, а у тебя будет много времени придти к тому же мнению, — ответил Сергей и крикнул в приемную, — отведите его в комнату задержания.

«Комната задержания» фактически была карцером, внутренней тюрьмой. Шесть квадратных метров плюс туалет и душ. Кормили здесь той же едой, что и в «городке». Прогулки не дозволялись. Никаких развлечений. Олег понимал, что выйти отсюда он может только в двух вариантах: либо комитетчиком, либо подсудимым. То, что рассказывал ему шеф про эксперименты, понятно, больше страшилка; но вот тюремный срок ему грозит максимальный, поэтому Олег все более склонялся к первому варианту. Особенно после месяца безвылазного торчания в этих четырех стенах — для экстраверта такое невыносимо. Накапливалась злоба и отчаяние, иногда ему хотелось вырваться наружу и голыми руками перебить комитетчиков, иногда покончить жизнь самоубийством, как Иван. Сергей придумал удачное наказание: бездействие и отсутствие информации. Рано или поздно это сведет его с ума.

Сегодня утром он проснулся от странного сна: они с Катериной стояли рядом в каком-то месте, и та непрерывно повторяла: «Момент настал». Олег сосредоточился на своем сне. Место казалось знакомым, и он, наконец, понял, где его видел: календарь в их комнате! Значит ли это, что Катерина передает ему мысленный сигнал? Она, конечно, экстрасенс, но он не верил в мистические способности. Забавно, а «сайт правды» — самое мистическое из всего… И сон такой явный… Может, она шлет ему привет с этого острова? Олег сосредоточился на этой мысли, и вдруг что-то сдвинулось в его сознании: он понял, что это правда. Катерина уволилась из Комитета и уехала на какие-то тропические острова. Почему «какие-то»? Он точно знал их название и местонахождение.

Олег заволновался. Его сознание шагнуло на очередную ступень. Голова прояснилась и наполнилась новым знанием. Момент настал. Теперь он знал код замка от двери. Свойченко набрал комбинацию — дверь открылась. Что-то щелкнуло в его голове: еще одна ступень. Недалеко от двери находилась комната охраны. «Охранника зовут… Николай». Олег поприветствовал его и сказал:

— Николай, меня сегодня выпускают. Смотри папку приказов. — Олег откуда-то точно знал, что приказ есть, хотя секунду назад там не было ничего.

Николай посмотрел сообщения на компьютере, с удивлением ответил:

— Да, есть. Странно, что меня не предупредили.

— Шеф дистанционно открыл замок и хотел, чтобы я срочно к нему прибыл. Иначе как бы я вышел?

— Хорошо. Тебя сопроводить? — охранник поднялся с кресла.

— Не надо. Подожду у лифта сопровождающего от шефа. Куда я без пропуска денусь? — улыбнулся Олег. — Кроме того, смотри приказы дальше. Тебе надо подготовить помещение к прибытию другого задержанного.

Николай сел на место.

Олег понял, что он может дистанционно работать с компьютерами. Не было ни приемника альфа-ритмов, ни какого-либо другого передатчика, но он все равно мог. Изменять и создавать файлы, а главное, задавать вопросы «сайту правды» и получать ответы. Тренировки с его сотрудниками не прошли даром. Или это следствие кризиса в его сознании? Интересно, видит ли Комитет его вопросы? Он был почти уверен, что нет. Как это происходит, он не знал, но знал точно, не видят.

Олег заметил девушку, стоящую у лифта, и подошел к ней:

— Вы со второго отдела, Мария Ивановна? Я ваш новый программист. Вам сообщали?

— Да, — чуть удивленно ответила Мария.

— У меня пока нет пропуска. Дмитрич из отдела пропусков сегодня болеет, как вы знаете, к обеду сделает. Откройте мне лифт, пожалуйста.

Девушка провела карточкой и открыла лифт. Когда они проехали три этажа, он сказал:

— Здесь остановите, пожалуйста. У вас же есть допуск сюда? Мне кое-какие железки нужно взять.

Здесь, на пятом этаже, располагался технический отдел. Олег никогда тут не бывал, но точно знал, куда идти. «Дверь с замком на отпечаток пальца… Центрально управляема… Убеждаю, что надо открыться. Еще одна дверь. Тоже биометрический замок, и тоже дверь управляема компьютером. Открываю легко. Жаль, что на выходе из «городка» замками управляют охранники. Там такой фокус не пройдет. Поэтому я и пришел туда, где делают пропуска. Два сотрудника слева от двери — киваю. Меня не знают, но раз прошел, значит, имею право. Данные о новой личности уже введены, иду в отдел выдачи пропусков». Олег остановился около сотрудника, сидящего перед принтером, на котором печатали пластиковые карты:

— Отдел «Ч». Я пришел за удостоверением личности для нового сотрудника, Алика Сайченко.

Сотрудник, пожилой мужчина, подозрительно посмотрел на Олега:

— Мы сами относим пропуска.

— Особый случай, — жестко ответил Олег, — и срочно.

— Хорошо, вставляйте ваш удостоверение, — мужчина кивнул на приемник.

— Отвернитесь, вы не должны видеть моего кода.

Мужчина нахмурился, но, ничего не ответив, отвернулся. Олег просто посмотрел на приемник, и на нем загорелась зеленая лампочка. Сотрудник повернулся — из принтера вылезло удостоверение сотрудника отдела «Ч». Олег взял его в руки и тут же стер из памяти компьютера все следы проделанной операции. Теперь он — Алик Сайченко, и пора быстро отсюда уходить.

Охрана на выходе была не такая подозрительная. Если у человека все в порядке с документами, чего еще напрягаться? Впервые Олег порадовался, что люди стали так сильно полагаться на компьютеры в своей безопасности.

На улице он быстро прыгнул в автобус. Убедить электронный приемник билетов ему не удалось: он не был компьютером; Олег начал узнавать ограничения своего нового дара. Хорошо, что банк, в который он ехал, находился недалеко. То, что он собирался сделать, было не очень хорошо, но иного выхода не было. Он подошел к сотруднику банка за стойкой:

— Я Алик Сайченко, у меня есть счет в вашем банке, мне нужна кредитная карта.

— Ваши документы?

— У меня с собой удостоверение КОКИЛ. Подойдет?

— Да, конечно. — Сотрудник банка глянул в его удостоверение и подтянулся — должность там была указана высокая. — Завтра ваша карта будет готова.

— Стал бы я тогда лично к вам заходить, — недовольно повысил голос Олег, — мне она нужна немедленно.

— Извините. — Сотрудник побледнел. — Десять минут.

Таким образом, Олег стал обладателем кредитной карты с весьма внушительным счетом. Он тут же снял немного наличности в банкомате, поймал такси и поехал в аэропорт. Еще по дороге он знал, что билетов на нужный рейс нет: начинался курортный сезон. Прикрыв глаза, пробежался по списку пассажиров — один из них не летел. Через несколько секунд Олег забронировал билет, через полчаса, купив все необходимые вещи прямо в аэропорту, уже сидел в самолете. В воздухе напряжение его немного отпустило — вокруг не было компьютеров, кроме бортового, к которому он опасался подключаться. За десятичасовый полет удалось хорошо отоспался.

В паспортном контроле принимающей страны уже лежала его виза. Пришлось, правда, преодолеть некие сложности в связи с отсутствием паспорта, но сотруднику КОКИЛ с дипломатическим статусом и это сошло с рук. Остров был немаленький, но Олег точно знал, куда ехать. Всего полчаса в местном такси — и он уже на ресепшен отеля.

— У вас забронирован номер?

Женщина говорила на английском очень чисто, так, что даже его школьных знаний хватало для понимания. А вот ответить — вряд ли. Впрочем…

— Нет, я предпочитаю покупать на месте, — медленно ответил он. Звучание нужной фразы, смысла которой он не понимал, просто всплыло в его мозгу. «Онлайн-переводчик», — понял он.

— Хорошо. Вот ваш номер.

Носильщик подхватил сумку, и Олег вышел во двор отеля на берегу океана. Прямо перед ним стояла Катерина…

Глава Всероссийского Комитета Охраны Конфиденциальности, Информации и Личности связался с Сергеем Михайленко:

— Слышал, у вас сбежал глава группы «Особь»? Как это возможно?

Сергей ответил без малейшего волнения:

— Он научился задавать вопросы «сайту правды» напрямую и с большой скоростью, что дало ему возможность преодолеть автоматические системы охраны.

— Разве вы не можете отследить его вопросы по «сайту»?

— Нет. Он пользуется тем, что при такой скорости «сайт» не все вопросы протоколирует, и еще другими способами. Мы сейчас как раз их изучаем.

— А как он ломает системы охраны?

— А он их не ломает, входит через парадный вход. Только на те, на которые есть ручной доступ. Пароли ему «сайт» подсказывает. Мои сотрудники тоже это умеют, но не так быстро, конечно.

— И вы упустили такого ценного человека?

— Ну что вы. Его даже не удивило, что замок в камере можно открыть изнутри. Он сейчас отдыхает на острове вместе со своей любовницей, некой Катериной, нашей сотрудницей, которую мы перед этим предусмотрительно выпустили. Все его действия, начиная с побега, нам известны. Он и есть «особь», цель проекта. Так что все под контролем.

— Тогда зачем это вся эта суета с побегом?

Сергей улыбнулся:

— На «свободе» такая особь для нас более ценна. Пусть резвится, пока мы его изучаем.

— А еще лучше, подготовьте таких же сотрудников, но более управляемых. Согласно проекту «Ч».

— Будет исполнено!