Конец века

Глава 13

На этот раз Лука с Андреем отвели меня в район древнего городища, где я впервые встретился со всей группой.

Здесь уже всё было подготовлено. По периметру площадки, диаметром около пятидесяти метров, горело с десяток костров, самые большие очаги располагались в центре условного круга в форме равностороннего треугольника. Света хватало с избытком, ещё и потому, что для растопки использовался не валежник, а заранее принесённые дрова, сложенные у каждого источника огня в виде небольших поленниц.

— Ты, Гаврила, пока присядь в сторонке, погляди, как отроки тренировку ведут. Как решишь присоединиться, дай знак Андрею. Он включит тебя в любую из групп. Ну а в конце будет небольшая просьба. Одно из наставлений и испытаний — борьба на скользкой поверхности одного со всеми. Тут бы нам твоя силушка ой как пригодилась. Поставим тебя наверху небольшой глиняной горки, скаты которой заранее щедро политые водой и пусть отроки пытаются тебя оттуда столкнуть. Правила простые: лежачего не бить, по срамным местам, горлу, носу, в глаза не пинать, не ширять пальцами. Не добивать. Можно толкать, делать подножки, бодаться, нападать со спины. Скинули с вершины — ты такой же, как и все, пока не столкнул нового победителя. Соглашайся, Гаврила! Весело будет.

— А бороться как, голым?

— Да как хошь. Всё одно в глине изгваздаешься. Родник рядом — ничего, отмоешься. Ну? Соглашайся!

— Давай попробуем. Ты ж всё равно не отстанешь.

— Ну и ладушки! — хлопнул в ладоши Лука и что-то коротко прокричав усевшимся вкруг отрокам.

Мне ничего больше не оставалось, как внимательно следить за тренировками. Поначалу всё было довольно скучно. Всё те же перебрасывания коротких брёвнышек друг другу, но уже в более ускоренном темпе. Каскады кувырков и сальто вперёд, назад. Потом — с усложнением — через огонь разожжённых костров. Уронивший бревно должен был выполнить дополнительный прыжок через костёр, огонь которого поднимался на высоту около метра.

Парни справлялись играючи: было понятно, что упражнения используются для дополнительного разогрева мышц.

— Подгибка! — послышался возглас-команда со стороны Луки, также внимательно следившего за действиями отроков.

Парни отложили брёвна в сторону и начали поочерёдно друг-другу связывать верёвками руки за спиной, затем все уселись на корточки и начали двигаться по кругу гусиным шагом.

Спустя пять минут после новой команды, отроки разбились на пары и завязались…поединки? Это не было единоборство всех со всеми. Борющиеся лупили друг друга ногами, коленями, ухитряясь даже делать подсечки. Но не вставали с корточек. И всё всерьёз, в полную силу! Падали, поднимались, иногда пуская в ход плечи и даже головы.

Поначалу, казавшиеся довольно потешными, поединки, спустя всего четверть часа, когда проступила первая усталость, стали более выверенными. Борцы старались беречь силы, меняли тактику и, порой, сбив противника с ног, наваливались на него всем телом, не давая подняться, что позволяло восстановить и собственные силы, и не дать партнёру выбраться из невыгодного положения.

Спустя ещё полчаса последовала новая команда:

— Позем! — изгвазданные в земле и палой листве отроки, освободив руки, от пут и сменив партнёров, перешли к совершенно иной борьбе. Больше всего она напоминала смесь элементов из дзюдо или самбо, в основном с бросковой техникой, использованием захватов за полы одежды и даже удушений.

Кстати, какой-либо специальной спортивной формы, типа кимоно, на парнях, как, впрочем, и прошлый раз, я не заметил. Одеты отроки были полотняные рубахи в свободного покроя с подвёрнутыми рукавами и такие же штаны. Всё было явно крепко сшито. Иначе уже после первых же бросков можно было бы увидеть оторванные рукава и разошедшиеся по швам штанины. И на первый взгляд убого выглядящее одеяние всё же можно было считать подобием формы.

В отличие от одежды, обувь на отроках пестрела разнообразием: начиная от кроссовок с кедами до китайских тапочек для ушу и латаных-перелатаных старых борцовок. Один парнишка и вовсе умудрялся щеголять в сланцах. И, что характерно, не испытывал от этого ни малейшего дискомфорта.

Новая тренировка длилась также не более получаса и скорее напоминала не столько парные поединки, сколько вольную отработку нападение-защита с хаотичной сменой партнёра и использованием бросковой, толчковой и удерживающей техники.

С каждой объявленной Лукой сменой условий интерес мой просыпался всё больше. Я невольно стал прокручивать в уме некоторые наиболее эффективные приёмы. И всё же поймал себя на мысли, что что-то в происходящем мешало мне по-настоящему поверить в боевую ценность подобных занятий. Словно демонстрируемые мне поединки и тренировки отроков потешные, имитирующие, несмотря на то, что парни выкладывались по полной.

После странно не вяжущегося с первоначальным антуражем окрика «гуру»: «Рокер!», — у меня мелькнула запоздалая мысль: «Вот где бы можно было потренировать силу удара!»

После команды характер поединков между отроками стал отдалённо напоминать некоторые восточные единоборства, как их принято было представлять широкой публике. Удары наносились коленями, локтями, предплечьями, открытой ладонью с ограничением наиболее жизнеопасных зон. Да и сила ударов явно была минимальной. Хотя простыми обозначениями ударов назвать многие было сложно. Несколько раз удары заканчивались мощными толчками, сбивавшими с ног одного из партнёров. Постепенно, на фоне мелькания тел, рук и ног, я понял, что снова слышу тот самый гул, слитное гудение множества голосов.

— Свиль! — после этой команды на поляне и вовсе закрутилась настоящая карусель. Отроки выходили и один на один, и двое, и даже трое на одного. На этот раз в тренировку включился и сам Лука со своим помощником Андреем. Стало понятно, что до этого была так, разминка. И только сейчас началось настоящее действо.

Отсветы костра вместе с играми теней, отбрасываемыми стволами близко стоящих деревьев и ветвями редких кустов терновника, заставляли порой таращиться во все глаза, чтобы не упустить удивительные детали в этой странной круговерти.

Вот Лука, практически не касаясь четверых наскакивающих на него отроков, в почти танцевальном пируэте, будто идя вприсядку по широкой дуге, но без задорных звуков гармошки, раскидывает ребят, словно тяжёлый шар кегли. И они кубарем улетают в темноту за границу освещённого пространства.

А вот он, словно имея дополнительную пару глаз на затылке, даже не повернув головы, в последний миг отшагивает с траектории двух серьёзно настроенных нападающих, хитро целящихся (один в ноги, другой в затылок наставнику). И в следующее мгновение они чувствительно валятся на землю, едва не угодив ногами в костёр на своём пути.

И у всех поголовно улыбки на лицах. Ну ни одной угрюмой мины! Парни улыбаются рассечёнными кровоточащими губами, трогают расквашенные носы. И снова улыбаются. Блаженные, что ли? Секта мазохистов какая-то…

Наконец, то ли тренировка, то ли представление закончилось. И я был уверен безо всяких доказательств и объяснений, что подобные тренировки ребята проводят ежедневно. И для гостя не было сделано никаких особых исключений. Просто Лука, возможно, раскрывает сейчас передо мной многое, что не предназначено для чужих глаз. Возможно, в надежде привлечь и меня в свой круг.

Не могу сказать, что не был заинтересован. Нет, целиком влезать с головой в эту или какую-либо другую секту у меня не появилось ни малейшего желания. Хватит и того, что мною попользовались до этого все кому не лень. Почувствовав настоящую силу и призрак свободы, очень трудно влезть в новый хомут. А вот использовать практически готовую базу навыков и спарринг-партнёров для повышения собственного мастерства — можно ли желать лучшего? Такие возможности грех игнорировать. Свои индивидуальные тренировки я, конечно, не прекращу. Тем более что секторальный поиск Демиурга бросать не стоит. Это чуть ли не единственный способ для меня отыскать путь к цели. Кто же мешает попутно «оттачивать клинок». Да, Лука назвал первоначальную цену — побыть живой макиварой, мальчиком для битья. Почему бы и нет? Ночь ещё не закончилась.

Ведь в случае непредвиденной встречи с эмиссарами Хранителей поздно будет жалеть о бездарно потраченном времени. И пока у меня нет возможности обзавестись в этой реальности оружием, нужно превратить в оружие собственный аватар. Ибо не хрен…

— Ну что, Гавр, готов? — ко мне подошёл едва-едва раскрасневшийся Лука.

— Вполне, — я скинул куртку на камни, оставшись в штанах, так как плавки постигла после лазанья по соснам плачевная участь. А защищать вершину глиняной горки, размахивая мудями, даже перед вполне вменяемыми отроками, как-то несолидно. Подумал ещё, стащил и кроссовки. На скользком босиком будет сподручнее.

Лука внимательно оглядел меня хмыкнув:

— Хорош! Иди к отрокам. Когда дам команду, беги мимо во-он того крайнего костра. За ним сразу и будет холм. Кто первый окажется на вершине — тот и «пятка». Ну а дальше покажи себя, коль такой упрямый.

— Хорошо, Лука. Только ты с Андреем пригляди за парнями. Я не очень хорошо умею рассчитывать силу. Могу кого-нибудь слишком сильно толкнуть. Как бы не покалечились.

— Не переживай! — подмигнул «гуру», — у меня отроки опытные. Новичков нет. Уж что, что, а падать умеют. Да и у холма окромя луж, глины да грязи ничего на тридцать шагов нет. Всяк помнит — как с горы скатился, считай добивать уже нельзя. Только у вершины. И правила помнят крепко.

— Принято, — ответил я, но в душе засели смутные сомнения. Я занял место среди приготовившихся отроков.

— Пятка! Дел-лай! — скомандовал Лука, и толпа более чем в дюжину молодых парней рванула с места в карьер, будто от этой гонки зависели как минимум их жизни. Ну и я постарался не отстать, да так завёлся, что пришёл к подножию холма в первой тройке.

Тот, кто готовил скользкую почву на самом холме и вокруг него, не схалтурил. Я не успел моргнуть, как оказался уже вторым. Инстинктивно поджимая пальцы ног и наклоняя корпус вперёд, стал взбираться на вершину, буквально в последний момент почувствовав встречное движение воздуха, успел подставить лоб под прямой удар ладонью от развернувшегося ко мне соперника.

Едва не сев на задницу, вынужденно рухнул на колени и попросту отмахнулся обеими вытянутыми руками перед собой. С резким «Мля-я-я!» нападавший унёсся куда-то в сумерки, попутно залепив мне в лицо вылетевшими из-под ног плюшками полужидкой глины.

— А-а-а-р-р-р! — зарычав в азарте, я крутанул на спине испробованную ещё в прошлых жизнях простую «мельничку». И не прогадал, срубив сразу двоих претендентов на «Царя горы». Вскочил на полусогнутых, быстро осмотревшись.

Очень сложно было избежать соблазна сорваться в состояние рапида. Чего проще: знай себе встречай ползущих как улитки отроков и тычком пальцев отправляй к подножию холма. Ан нет, нельзя. Что-то во мне пока останавливало от опрометчивого поступка раскрывать карты перед Лукой. Не та ситуация.

Всё-таки не стоило отвлекаться на посторонние мысли в подобной ситуации. За что я немедленно и поплатился. Едва только стал подниматься на ноги как прилетело сразу с двух сторон. Один из отроков ловко метнулся от самой земли и ударил под колени, другой, непонятным образом сумевший разогнаться в гору на скользкой глине, прыгнул мне прямо на грудь. Двойная синхронная атака не позволила мне адекватно отреагировать. От верхнего я вроде бы почти уклонился, сместив корпус вправо, но нижний слишком уж быстро подсёк меня под колени, и скользкая поверхность ему в этом стала подспорьем.

Очухался я уже внизу, плюхнувшись со всего размаха лицом в лужу.

— Вот с-сучата! — зло и одновременно азартно воскликнул я, устремляясь наверх, попутно уклоняясь и срывая неукрепившиеся захваты тянущихся ко мне со всех сторон рук. На несколько секунд мне показалось, что на место Царя горы метит не дюжина отроков, а все полсотни.

Пока продирался, решил использовать одну задумку, пришедшую в голову, пока сплёвывал глину пополам с землёй.

Решительно свернув с прямой дороги, идущей к вершине, я стал двигаться по пологой спирали, сталкивая с пути всех, кто встречался на моём пути. Это было гораздо легче, чем преодолевать прямое сопротивление, атакуя в лоб и спины, рвущихся наверх и низвергнутых с вершины более удачливыми и ловкими соперниками. Сразу стало легче. Этот манёвр сразу увеличил мои шансы и повысил эффективность главных преимуществ аватара: силы, выносливости и ночного зрения.

Тактика оправдала себя на сто процентов. Ведь, добравшись до вершины, я становился объектом атаки сразу с нескольких векторов. А теперь, кружа в нескольких шагах вокруг заветного лобного места, я не только уменьшил число соперников, которые могут атаковать меня одновременно, но и положение на склоне оказалось более устойчивым, так как я мог для фиксации позиции использовать не только ноги, но и одну из рук, к тому же прикрываясь одной стороной горы, чтобы дезориентировать противников, которые гораздо хуже видели в темноте. Отсвет от ближайшего костра не столько помогал борющимся, сколько мешал, отлично подсвечивая контуры фигур каждого добравшегося до вершины «счастливчика».

Оставалось лишь не сбавлять темп и быть внимательным, не позволяя слишком долго продержаться очередному Царю горы. Ну а выносливости у меня хватит ещё на столько же отроков.

По моим внутренним часам прошло не более получаса. Пару раз я всё же снова скатывался к подножью, но упрямо возвращался к своей исходной позиции. А вот у парней активности здорово поубавилось.

Все мы напоминали сейчас каких-то то ли чертей, то ли грязевых големов. Многие отроки тяжело дышали, взбиралясь по изрытым босыми ногами склонам разве что не на карачках, так что спихивать вниз их уже не составляло особого труда. Дышали ребятки шумно, некоторые даже со свистом.

Нескольким особенно упрямым, пытавшимся объединиться против меня в группу, пришлось придать ускорения, отвесив каждому чувствительного пинка. Чувствительного, но без членовредительства.

Теперь я уже спокойно расхаживал во весь рост на вершине холма, позволяя себе не только зорко следить за склонами, но и махать ладонью наблюдавшему за поединком Луке. Наконец, видя бессмысленность новых попыток, «гуру» скомандовал:

— Шабаш, парни! Всем отдыхать.

Ледяной водой из родника разгорячённую кожу обожгло, словно кипятком. Пучком из пожелтевшей осенней травы пришлось несколько раз жёстко пройтись по наиболее грязным местам, поминутно макая в небольшую каменную запруду, куда стекала вода. Отроки, рассевшиеся вокруг запруды и занятые наведением чистоты, весело обсуждали подробности недавнего поединка. То и дело я ловил на себе уважительные взгляды кого-нибудь из них.

Лука стоял неподалёку и терпеливо ждал, пока я закончу с чисткой одежды и водными процедурами. Когда я набросил куртку афганки, он деликатно тронул меня за плечо.

— Отойдём в сторонку, Гаврила?

Я посмотрел на предрассветное небо, начавшее сереть на востоке, и кивнул, натянув кроссовки на влажные ступни, затянул шнурки.

— Ну что, Лука, оправдал я твои надежды? — спросил я «гуру», когда мы отошли на достаточно большое расстояние от основной группы отроков.

— Так я и не сомневался, Гаврила, что ты человек неординарных способностей. Но всё же не ожидал, что окажешься настолько силён и вынослив. Даже немного странно.

— С чего бы, Лука? Тебе ли не знать, что при определённом упорстве и самоотдаче человек может достичь очень многого. Твои отроки тому лишнее доказательство.

— Да. Твои слова были бы справедливы, Гаврила. Но есть одна маленькая неувязка. Ты не совсем человек. И я у меня нет этому объяснения. А подобное со мной впервые.

Смысл произнесённого Лукой не сразу дошёл до меня. Я всё ещё надеялся, что это какая-то метафора, иносказание или просто неудачная шутка. Или Лука просто щеголяет терминами, пытаясь мне польстить.

Тем не менее интуиция уже сделала стойку. Матрикул и способности Миротворца молчали как рыба без головы. Но ведь Лука ни разу не анавр. Я давно в этом убедился. Тогда к чему весь этот бред?

— Ты молчишь, Гаврила, значит, я не так уж и не прав.

— Я не совсем понял твои слова о моей нечеловеческой натуре. Ты серьёзно? Или это какие-то твои сектантские штучки?

— Может, всё же сам расскажешь, Гаврила? Так, по крайней мере, ты сможешь дозировать информацию. Я ведь не претендую на все твои секреты. Но хотелось бы всё же знать…с кем свела судьба и, поверь, ты от этого только выиграешь!

— А с чего ты, Лука, вообще взял, что у меня есть какие-то особенные секреты? Я студент. Мне двадцать два года. Занимаюсь самосовершенствованием. Ищу себя не только в познании науки, но и в поиске новых возможностей собственного тела. Что не так? — я всё ещё тянул и продолжал валять Ваньку, несмотря на просто-таки гранитный скепсис во взгляде Луки.

— Ну хорошо, Гаврила. Мне кажется, я тебя понял. Ты желаешь выслушать все мои аргументы, а уж потом решаться на откровенность. Так?

— Это ты сказал.

— Изволь. Да, внешне ты студент, мужчина двадцати с небольшим лет. Но манера поведения, детали, словарный запас, построение фраз и способность вести дискуссию позволяют сходу добавить твоему психотипу, скажем, двадцать лет, минимум. То есть, твой возраст около сорока пяти лет. Хотя я не исключаю, что встречаются подобные «старички» и в двадцать лет. Но не с таким телом. Развитие мышц, их особая тектоника, пластика движений, объём мышечной массы, пропорции, состояние сухожилий — вот тут я теряюсь. При твоём росте, средней плотности костной ткани и развития мышечных волокон, даже если предположить абсурдное допущение о том, что ты, скажем, тренируешься с детского сада (в порядке бреда сивой кобылы), ты никогда не смог бы показать той силы и выносливости, которые отметил я и мои ученики. Почти на грани мистических! И не нужно хмыкать, Гавр. Достаточно было посмотреть на тебя со стороны во время «пятки». Ты пёр как носорог, расшвыривая отроков словно щенков, твои ступни буквально вгрызались в глинистый склон, а самого серьёзно удалось подловить лишь раз, да и то чисто случайно в самом начале. Ты явно впервые сегодня осуществлял подъём и спуск с дерева в предложенных обстоятельствах. Мои ученики приступают к этому упражнению в лучшем случае после полугода тренировок. Ты же исполнил его сам, без подсказки и обучения специальным техникам. И ещё. Это для меня тоже очевидно. Ночью ты видишь, как днём. По крайней мере, ориентируешься идеально. Хоть и неумело это скрываешь. Может, хватит валять дурака, Гаврила. Я встречал похожих на тебя, немного других, с разными способностями. Они были более откровенны. Что тебе мешает?

Сказанное Лукой не то чтобы ошеломило, пройденные реальности приучили удивляться не словам, а событиям; скорее, этому человеку, наконец, удалось меня по-настоящему заинтриговать. Другие…

— Ты знаешь, кто такие, анавры, Лука? — я решился на прямой разговор.

Что мне грозит? Разоблачение? Не смешите меня! Лука не похож на стукача. К тому же рассказ о расе, встроенной силой случая или чьей-то неясной волей в человеческий социум и связанной с Веером Миров на генетическом уровне, больше всего напоминает один из сюжетов жёлтой прессы, которыми сейчас пестрят издания самого низкого пошиба на каждом углу.

Я здесь уже больше месяца, а так и не встретил ни одного анавра. Не странно ли? И цель моя с каждым прожитым днём в этой реальности становится всё эфемернее. Так, почему бы и не подтолкнуть события? Глядишь, Лука сведёт меня с кем-то из анавров. Нельзя же уповать лишь на собственный Матрикул. Правда, можно и засветиться ненароком. Что станет замечательным подарком для эмиссаров Хранителей.

— Знаю, Гаврила. Немного, совсем чуть-чуть, но знаю. Моя жизнь не всегда была такой, — он обвёл руками погружённый в предутреннее оцепенение лес, — была там и сума, и тюрьма, горькую пил, чуть на тот свет не отправился, повоевать пришлось…семь лет назад, видимо, кто-то там, — он поднял указательный палец, — сжалился над непутёвым Лёхой Пряхиным и забросил в далёкую страну, городок Ришикеш, что у врат Гималаев. Там-то я и познал свой путь. Теперь вот, видишь, пытаюсь поделиться мудростью с этими балбесами, — он улыбнулся, глядя в сторону сидящих у костра отроков.

— Бегая по ночному лесу и тренируясь, используя сборную солянку из различных единоборств? — вырвалось у меня ехидное замечание.

— Ну не всем же посчастливилось родиться анаврами, Гаврила, — мягко похлопал меня по плечу Лука. И от его добродушного спокойного голоса мне стало стыдно, — в отличие от вас, у нас, обычных людей, всего одна жизнь. И распорядиться ей с умом удаётся далеко не всякому. Я лишь хочу им, — он снова повернулся к отрокам, — помочь разобраться в себе и отыскать путь, что важен не только для каждого. Кто-то из них должен стать частью будущей гармонии мира. Кто-то — встать на пути энтропии… Вот так. Ни много, но и немало.

— Ничего себе заявочки! — вырвалось у меня.

— А ты как думал, Гавр? Если уж ставить перед собой цель, то и масштабы у неё должны быть соответствующие.

— А если кто-то из них хочет простого человеческого счастья? Семью, детей, дом…

— Так я никого к себе особенно и не заманиваю, как и не привязываю. Люди приходят и уходят.

— Анархия какая-то получается, — развёл я руками.

— Э, нет, брат! Все они прекрасно чувствуют, что с каждым уровнем познания и погружения в понимание скрытых механизмов, движущих нашим миром, с каждой крупицей тайного знания всё труднее свернуть с выбранного пути. Поэтому большинство из них остаётся. К тому же сейчас открываются широкие возможности к путешествиям, посещению тех уголков Земли, в которые раньше могли попасть редкие представители нашей страны.

Разговор с Лукой всё больше вызывал во мне живой интерес. Кто же такой этот доморощенный «гуру»? Просветлённый грешник, как он сам о себе говорит? Или сектант со скрытыми целями? На сумасшедшего вроде не похож.

— Думаешь, я псих, Гавр? — неожиданно прервал свои излияния Лука.

— Что, так заметно? — удивился я.

— У тебя вдруг стал такой задумчивый и отрешённый вид… Не то чтобы на лице написано. Но и не лишено логики. Ты анавр. И насколько я знаю, обладаешь определёнными способностями, превышающими человеческие. Это помимо очевидной силы и выносливости. Что ты скажешь, если я сообщу тебе, что на Земле есть места, где можно встретить совершенно неожиданных существ, далёких от рода человеческого? Даже здесь…

— Скажу, что удивлюсь. Но скорее тому, что подобное возможно в этой, по определению нестабильной реальности. Хотя возможно, этому способствовало вмешательство кого-то из анавров или иных сил.

— Как интересно, Гавр! «Иные силы», «эта нестабильная реальность». Предыдущие встреченные мной анавры ни о чём таком со мной не говорили. Жутко интригует! — глаза Луки действительно оживлённо заблестели.

— Мне тоже интересно, Лука, узнать о существах, далёких от рода человеческого. И особенно любопытно, почему о них знаешь ты.

— Так за чем дело стало? До утра время есть. Поговорим?

— Почему бы и нет? Правда, жрать охота. Загонял ты меня, Лука.

— Тебя загонишь! — усмехнулся «гуру», — парни ещё с неделю твои тумаки да затрещины помнить будут. А насчёт пожрать, так это мы сейчас сообразим. Против печёной картохи с лучком ничего не имеешь? По-цыгански, с дымком, а? — подмигнул Лука.

— Уговорил, чёрт языкастый, куда идти?