Контакт с другим разумом, Волгоград 93-98(версия 26.01.15)

27-02-1997 «Рассказ про чистилище» …с 33-12 минуты

-Практически копирует наш мир. Иначе, если здесь есть гора, там тоже, отличие только в том, что здесь я могу посмотреть историю этой горы, вести с ней диалог. Я спрашивал, может ли это делать каждый? Нет, это должен быть интерес, не просто вопрос, а интерес. Я спросил, как этому научиться. Они ответили , что этому нельзя научиться, здесь я должен заинтересоваться, как сказать, нужно вжиться и тогда я могу войти в диалог с этой горой. На Земле это можно тоже сделать, безусловно. Но для этого, я должен уйти от физического. Эта реальность давит, я все таки глазами вижу эту гору , а не какую-то другую, не такую как она была тысячу лет назад, я могу включить фантазию, но как правило она приведет только ко лжи, потому я больше не фантазирую. Вот интересно, я задал, вопрос, а историки они писали книги при жизни? Я получил ответ, что нет. Множество из них было написано здесь, а потом уже перенесли. И тогда я спросил, если я сейчас на основе диалога напишу книгу, как мне ее перенести на Землю? Я должен буду переродиться и настроиться на те вибрации , которые у меня были, когда я писал. Тогда я смогу написать ту же книгу. Я тут же спрашиваю, а будет ли она повторяться? Чаще всего нет. Так как вы зажаты физической реальностью. Я тогда спросил, в этом и есть понятие, что мы живем там в мире лжи? Нет, не в этом. Я спросил, в чем же? Они ответили, а вот здесь должен узнать здесь. Зачем, если я буду знать здесь, я забуду когда вернусь. Какой смысл? Тогда он сказал, если хочешь, можем пойти посмотреть на него и ты сам задашь ему вопросы. Я согласился, он сказал, что это будет только через 3 дня. За 3 дня я должен подготовить вопросы. Знаете, первый час да, я был зажжен этой идеей, лелеял ее и у меня была масса вопросов. Но я сейчас вижу, что эта вся масса по пути растаяла, хватило бы и часа, чтоб задать эти вопросы. И нужно сохранить силу , чтоб их сохранить эти 3 дня. Когда я спросил, что эти 3 дня это всего лишь экзамен? Мне ответили , нет это не экзамен. Тебе надо задать вопросы, которые действительно тебя волнуют. Тогда я успокоился , перестал задавать их массу. В ответ получил улыбку , когда меня поддержали, я решил просто погулять по миру. И знаете, к вечеру я так сильно устал, тем более я попадал в те места, где шли бесконечные войны, мне было тяжело. Я пришел и спросил, неужели мне опять надо буде туда? Да. Закон нарушен. Я живу здесь неделю , мне здесь нравиться. Я не хочу. Они говорили о знаниях , которые я здесь получу. А я опять говорю, как я их передам, если я рожусь младенцем и забуду. Он не сказал мне ответ, но также я понял, что он сказал мне все остальное. Действительно через 3 дня мы пошли смотреть. Он говорит, Сезам. Я спросил его, почему ты так говоришь? Когда мы спустились, стали говорить с ним, он не называл имя, а я тут же Сезам. И тогда оба улыбнулись и тогда Сезам не стал говорить, я ошибся. И тогда он сказал, возьми камень и закати его на гору. Я сказал , что это бесполезно, зачем это делать если он опять упадет вниз. Он сказал, хорошо, боги не обидятся, если я оставлю эту работу на время. И мы поднялись наверх, и там было множество камней, и на каждом камне были отпечатки чьих-то рук, которые все же смогли донести камни до вершины. Еще через день я сам пришел сюда. Попробовал закатить камень на вершину. Целый день я занимался этим занятием, больше ничем, я слышал чьей-то смех, это смеялись надо мной. Я слышал тех , которые только пришли и смотрели с удивлением на меня. Некоторые со страхом, не ужели я проведу вот так всю жизнь. И когда я после стал искать этих людей, посмотреть как они живут, то я потом об этом жалел. Были те , кто проходили мимо и качали головой, ни говоря ни слова, глядели в упор. Другие хотели мне помочь, но чего-то боялись. Один недавно умерший подошел ко мне, схватил за одежду и стал что-то спрашивать. Он еще не умел говорить как я, поэтому я не мог его понять. Он что-то шевелил губами, я не мог отвечать ему, потому что он еще не понял. От горечи я бросил это занятие и тут же заснул. Проснулся от луча солнца, кто-то меня шлепнул, я открыл глаза, Сезам? А он , как вы любите сказки. Часа 2 мы просто молчали, привыкали друг к другу. Потом я стал спрашивать его о богах, почему боги покинули нас и что за этим стоит. Он улыбнулся и сказал, бога нельзя покинуть. Можно покинуть себя, себе подобных. А боги не виноваты, что пришли к нам. Тем более сейчас теряют силу. Я спросил, какую силу. Силу, которые дают живущие. Многие вспоминают о богах? Я тогда спросил, конечно же , ведь они описаны в книгах и их читают. Читать это не значит прожить жизнь. И тогда я спросил учителя, что это значит. Он сказал, что мы все проживаем жизнь богов. Меня это очень удивило и тогда он мне напомнил, как я сам читал книгу, я переживал за героев. Я порой не знал, что сделает тот, а парой был огорчен тем, что герой поступал не так , как поступил бы я. И тогда я говорил, зачем я тебя читаю, если ты такой дурак. И со страхом приходил к последней странице и не хотел оставаться с героем. И когда он мне все это напомнил, я понял что значит прожить жизнь богов. Мне захотелось увидеть их. Увидеть богов это можно, внутренне , да.

Обрыв.

Это были долгие 2 месяца. 2 месяца на Земле и 2 месяца здесь это разное время. Там я мог убить его, заняться чем угодно, лишь бы потерять счет времени, я мог просто уйти в запой или заняться каким-то делом, здесь нельзя так сделать. Здесь я действительно проживал 2 месяца , не больше не меньше. Я не мог уйти от тела. Постоянно приходила бабка, ясновидящая. Или я просто так хотел, она видела меня, крестилась и уходила. Потом приходила вновь, мне стало не понятно, почему она меня боится, но все равно приходит сюда. И лишь только потом, когда я стал украдкой подглядывать за ней , там рядом была могила ее дочери, она приходила к дочери. Ко мне не приходил никто. Это еще больше огорчало и я чаще стал пропадать. Я видел как приходили вновь прибывшие, я видел как они уходили, кто-то бегал, старался уйти быстрее отсюда, но рано или поздно сам приходил, чтоб победить . Кто-то не хотел отсюда уходить, кто-то успокаивал. И я радовался , что у меня не то. Через 7 лет.