Королевская пешка (СИ)

Отступление

Император Эриан просматривал отчеты четырех своих шпионов, спешно переквалифицировавшихся в преподаватели для старшей принцессы. Их вердикт был таков: «Своевольна. Упряма. Непредсказуема. Ограниченно эмпатична». И в таком духе еще пара дюжин маловразумительных эпитетов.

— Читал? — спросил он младшего брата, вызвав его по закрытому каналу.

— Имел счастье.

— И что значит «Ограниченно эмпатична»?

Герцог Элайя на минуту задумался, а потом с усмешкой выдал:

— Хочешь на простом примере? Если ты будешь умирать на ее глазах, она скажет: «Туда и дорога». Ей даже настроение это не испортит. Если же вместо тебя умирать будет котенок, она расстроится.

— Милая девочка.

— Не то слово.

— И как она тебе? Сильно тупая?

— Окажись она идиоткой, с ней было бы в два раза проще, — мужчина помолчал пару минут и гораздо более серьезным тоном продолжил. — Но ты ведь помнишь, что она должна будет умереть? Если правда вскроется, мы никогда не отмоемся. Каждая минута ее жизни — это риск разоблачения.

— Боишься, что на меня нападет сентиментальность?

— Она удивительно похожа на прежних властителей Джанната. А законы наследования, которые были приняты у них писались опытом тысяч поколений.

— Старшая ветвь? Вздор! Элайя, это отродье потаскухи из варварского мира. В ней нет и не может быть и капли крови Старой Династии.

— Пока я наблюдаю обратное. И боюсь, что ты захочешь иметь такую наследницу. Красивую. Гордую. Несгибаемую. Но она — никогда не будет твоей дочерью. Потому что считает тебя недостойным.

— А ты говоришь, что у нее есть мозги.

— Она презирает тебя, — не унимался герцог. — Вероятнее всего, будет ненавидеть твоих детей. И уничтожит нас всех, появись у нее такая возможность. «Ограниченно эмпатична» — какое чудесное определение этого ублюдка. Не психопатка, но без колебаний готова убить тех, кого посчитала врагами. И рука у нее не дрогнула. А если у нее снова окажется в руке оружие, а напротив нее будет стоять Максимилиан?

— Ты снова пил? — В голосе императора прорезалось раздражение.

— Причем здесь это?

— Теряешь ясность мысли. Твои люди облажались. А потом попытались свалить вину на девчонку. Как? Вот скажи мне, как можно было позволить ее выхватить из своих рук оружие, а потом еще и в упор расстрелять? То, что она попала в них, меня ничуть не удивило. С трех шагов сложно промахнуться. — Эриан был зол и не стремился это скрывать. — Ее должны были сломать, а чего в итоге добились? Еще одна гадкая выходка сошла ей с рук. Впрочем, уже неважно. Если придется, будем держать ее на транквилизаторах. Вылетаю через час. И… — мужчина замолк, словно бы раздумывая, стоит ли говорить, но все же продолжил. — Умерь свою неприязнь. Нам предстоит несколько месяцев изображать любящую семью, а потом горько скорбеть о ней.

— Я всего лишь хотел предостеречь тебя.

— От чего? Я не пожалел бы даже Ланису ради процветания моей страны. Позволить необразованной девчонке из закрытого мира стать женой княжича Талие, а впоследствии княгиней? Это даже не смешно. Ее всегда будут ассоциировать с нашим домом. Талийцы будут судить нас всех по ней. Любой ее промах будет расценен, как наша слабость и использован против Тиверии. Думаешь, я этого не понимаю? Она умрет. Без мучений. Конечно, если будет тихой и послушной.

— Ей предстоит сгореть заживо, когда на ее корабль случится «нападение». Именно сгореть, а не задохнуться от дыма. Я это организую. Потому что тихой и послушной она не будет. Хотя, может притворится такой ненадолго. Врагов нельзя оставлять за спиной. Их следует убивать. А девчонка — наш враг. Хочешь ты того или нет. Ее воспитывал муж той подстилки. И он смог внушить ей ненависть к нам.