Короли космоса

Глава 3

Почти сразу же какой-то чувствительный центр Брайанта подсказал ему, что что-то не так.

И всё же он ничего не заметил.

Он стоял прямо за дверью, рядом с ним был Фелтри, и это само по себе было странно, потому что раньше он никогда не входил в эту дверь иначе, как в одиночку. Внезапно он возненавидел Фелтри и решил, что в этом-то и проблема. Никому другому здесь делать было нечего. Это было его место, и только его.

Он понимал, что после всех тех трудностей, через которые он прошёл, чтобы привести Фелтри сюда — это предельно нелепая позиция. И идея-то была исключительно его собственной. Но Брайант устал от постоянного переутомления, устал постоянно бояться. Его нервы были на пределе. Его представление о времени, реальности и здравом смысле было крайне неустойчивым. Он злился на Фелтри и ничего не мог с этим поделать.

Момент возвращения должен был принадлежать ему одному.

Он медленно пересёк маленький круглый дворик, вымощенный голубым камнем, и подошёл к белым металлическим воротам, изготовленным из простой решётки. Ворота были открыты. За двадцать один год, минувший с тех пор, как он проходил через них в последний раз, к ним не должна была прикасаться ничья рука. Он попытался вспомнить, оставил ли их открытыми, но не смог.

Фелтри, держась позади Брайанта, последовал за ним через ворота, он ступал тихо и не произнёс ни слова. Брайант довольно много рассказывал ему о городе, пока они находились на борту разведчика. Фелтри был тактичным и достаточно мудрым человеком. Он понимал, что этот город был для Брайанта всем, чего ему не хватало в детстве, товарищем по играм и компаньоном, чудом и мечтой. Он постарался, насколько это было возможно, не мешать Брайанту воссоединиться с ним. Но он держался поближе к нему, и его воспалённые от пыли глаза смотрели настороженно, в них было поровну подозрения и изумления.

За воротами длинный прямой проспект вёл между рядами зданий к отдалённой площади. Здания были невысокими, максимум в три-четыре этажа. Судя по их обветшалой облицовке и стёртым очертаниям декоративной резьбы, они были очень старыми. Судя по выветренному виду камня, они были уже старыми, когда защитный купол закрыл небо, навсегда защитив строения от ветра, дождя и мороза.

Купол образовывал низкий свод, возвышаясь не более чем на пятьдесят футов над самыми высокими зданиями. Снаружи его покрывала красная пыль. Ни один из них не знал, насколько сильно, но, судя по тому, как далеко они спустились от поверхности, слой был толстым. Для Брайанта всё было как всегда. Фелтри почувствовал приближение приступа клаустрофобии. Он содрогнулся при мысли о тоннах пыли над ним. Почти поддавшись панике он посмотрел на толстые опоры, которые, словно солдаты, выстроились за рядами домов. Они казались достаточно прочными. Так же как и пластины из металла или пластика, образующие купол. Это его немного успокоило.

Тротуары проспекта были приятного жёлтого цвета. В городе было четыре главных проспекта, деливших его ровно на четыре части, и каждый проспект был своего цвета. Не все дома были каменными — некоторые из них были из пластика или бетона. Они были окрашены в нежные оттенки розового и золотого, зелёного и голубого — во все цвета, радующие глаз. По некоторым из них вились виноградные лозы, а на клочках земли, орошаемых из скрытого под ними источника, росли кустарники и цветы. Но выглядели они чахлыми, поникшими, запущенными.

Фелтри вдохнул тёплый, свежий воздух. Очевидно, здесь располагались центральная очистительная установка и насосная станция. Свет, примерно соответствовавший свету звёзд Солнечного типа, исходил от сети труб, протянувшихся по куполу. По идее в нём должны были присутствовать все стандартные составляющие солнечного света.

Идя за Брайантом по жёлтому проспекту, Фелтри вынужден был признать, что город прекрасен. Но он уже возненавидел его. Он ненавидел низкий купол — хрупкую защиту от ужасной смерти. Он ненавидел тишину. Её было слишком много, целый город, наполненный напряжённой и бесконечной тишиной, так что звуки их шагов и дыхания казались громче криков толпы.

Лицо Брайанта сохраняло восторженное и радостное выражение. Его взгляд блуждал туда-сюда, приветствуя старые достопримечательности и воспоминания. Но постепенно, по мере того как они приближались к овальной площади, к которой сходились четыре главных проспекта, в его глаза стала закрадываться тень недоумения.

Здания, выходившие фасадами на площадь, были белыми, строгими по форме и выглядящие внушительными, несмотря на небольшую высоту. Овал был разделён пополам рядом резных мемориальных стел. Они тоже были белыми, и эффект от всей этой белизны после цветных улиц был ошеломляющим. Когда Фелтри подошёл ближе к стелам, он увидел, что на них высечены фигуры, похожие на человеческие, а также какой-то текст.

Брайант положил руку на первую стелу и оглядел стоящие в тишине белые здания. Он впервые после проникновения в город заговорил.

— Всё точно так же, — сказал он, — и всё же не так.

— Двадцать один год — долгий срок, — заметил Фелтри.

Удивлённый и печальный Брайант медленно огляделся вокруг.

— Это просто город, — сказал он. — Он… — потом запнулся, подыскивая слово. — Он больше не мой.

Брайант испытал ужасное чувство потери, которое не мог постичь.

Фелтри выразил его словами.

— Тогда тебе было четырнадцать. Сейчас тебе тридцать пять.

Брайант нахмурился. Он снова покачал головой и посмотрел на сверкающий кусочек хрусталя в своей руке. Это был его талисман, напоминавший о мечте. Он положил его на камень и с несчастным видом, понурив голову, сел рядом.

Фелтри тихо сказал:

— Не лучше ли нам поискать место для ночлега? Не знаю, как ты, но я устал.

Брайант вздохнул и встал.

— Выбирай. Любой дом. Во всех сохранилась обстановка. Когда люди покидали это место, они не взяли с собой ничего, кроме своих личных вещей.

— Куда они ушли? — спросил Фелтри. — И почему? Они оставили всё так, как будто собирались вернуться.

Брайант раздражённо ответил:

— Откуда мне знать?

Он направился к началу проспекта, вымощенного красным камнем. На противоположной стороне, на яблочно-зелёном проспекте, стоял особый дом, но у него не хватило духу пойти туда сейчас. Это и было его главной мечтой — собственный дом, где он был хозяином. Он сносил туда понравившиеся ему вещи со всего города, чтобы их можно было расставить и использовать по своему усмотрению, и никто не стал бы задавать вопросов или что-либо запрещать. «Ребячество», — подумал он. Фелтри прав, я стал старше. Старше. Только и всего.

Они выбрали дом бирюзового цвета недалеко от площади. Внутри было мило и просторно, внутреннее убранство было в пастельных тонах. На окнах имелись металлические жалюзи, обеспечивающие уединение. В спальнях — прочные ставни, создававшие ночь вместо бесконечного дня. Мебель была простой, невероятно стильной и довольно красивой. Здесь было всё, за исключением личных вещей. Пыли не было. Создавалось впечатление, что люди, жившие здесь, только что вышли и вот-вот вернутся. Фелтри не очень хотелось занимать одну из кроватей.

В трубах всё ещё была вода. В прежние времена Брайант много раз пил её без каких-либо побочных эффектов, поэтому они расходовали её щедро. Они съели часть своих пайков, а затем немного поговорили, прежде чем лечь спать. Фелтри настаивал на том, чтобы установить дежурство, и Брайант в конце концов сдался. Они бросили монетку, и Фелтри досталась первая вахта.

— Хорошо, — сказал Брайант. — Наслаждайся.

И растянулся на мягком матрасе. Он устал как собака. Брайант чувствовал себя ребёнком, которого только что постигло ужасное разочарование. Ему хотелось уснуть и забыть обо всём. Но тут Фелтри сказал:

— Что произойдёт, если варкониды найдут наш корабль и решат подождать там, пока мы не вернёмся?

Брайант чертыхнулся.

— Неужели ты не можешь подумать о чём-нибудь хорошем? Я не знаю, что произойдёт. Прикинь варианты и расскажи мне.

— Да, кстати, — сказал Фелтри. — Я подумал, что он может тебе ещё понадобиться.

Он держал в руках талисман.

— Странная безделушка, не правда ли? Смотри, можно повернуть металлическую оправу на четверть оборота в каждую сторону.

— Я знаю, — сказал Брайант. — Но сильнее она не открывается.

Он взял его и положил на низкую подставку рядом с кроватью.

— Спасибо. Наверное, я забыл его.

Фелтри сел в мягкое раскладное кресло, откуда мог смотреть в окно.

Брайант уснул.

Он спал крепко, без сновидений, как на дне тихого колодца. Затем внезапно проснулся, выдернутый из сна острым крючком тревоги.

Кто-то был рядом с ним и что-то шептал.

Охваченный паникой, Брайант лежал неподвижно и прислушивался. Шептались два человека, и ни один из них не был Фелтри. Они были очень близко к нему, так близко, что, казалось, он слышит их у себя в голове.

Варкониды, подумал Брайант. Они каким-то образом следили за нами. Мы в ловушке.

— …чужаки, — проговорил один из шептунов. — Точно не из Котмара.

Второй шептун, взволнованно и решительно:

— Мы должны убить их, это единственный способ. Сейчас, пока они оба спят.

— Нет. Подождём немного. Возможно…

— Подождать… пока они не найдут Киру?

— Но они же чужаки!

— Это не имеет значения. Любой, кто знает о городе, представляет для нас опасность. Позволь мне убить их быстро, пока они не проснулись!

Одним безумным инстинктивным движением Брайант схватил пистолет, лежавший рядом с его подушкой, и приподнялся на кровати, готовый выстрелить.

В комнате никого не было.