Корона Славии

Глава 14. Людик

Ваня и Надя шли вслед за шишкой. Узкую тропинку со всех сторон окружала густая стена леса.

— Ну что, любительница приключений, ты теперь довольна?

— Я беспокоюсь за дядю.

— Что за него беспокоиться? Если б они хотели его убить, то пустили бы стрелу и…

Надя сердито взглянула на него.

— Ну чего ты, я же не то хотел сказать… Твоему дяде не привыкать, он же богатырь. Не в таких передрягах бывал. Если б я даже не знал, что он богатырь, то всё равно мужик он крепкий. В позапрошлом году он безоружный вышел на двух браконьеров. Они стреляли в него, ранили, но он их всё равно сдал в милицию.

— Я об этом первый раз слышу, наверное, меня считали маленькой и скрыли эту историю.

— А тебе сколько лет?

— Пятнадцать. А тебе?

— Мне много, мне шестнадцать.

— Слушай, Ваня. Ты говорил, что в сказках всегда побеждает добро, а вот я сейчас подумала… Ведь колобка лиса съела, от серого козлика волки оставили только рожки да ножки, теремок медведь раздавил…

— Это ты к чему?

— Да нет, просто так. Выходит, в сказках тоже не всё так уж хорошо кончается.

— Не бойся, я с тобой! — успокоил Ваня. Он почувствовал себя в роли защитника слабых и сразу приосанился. — Слышала, что сказал Лесовик: солдаты Блекстера нам не попадутся. А если кого-нибудь встретим, я скажу, что мы от их Великого Герцога. Не бойся, мне поверят!

Несмотря на эти бравые заверения, на душе у Нади было неспокойно.

— Надо было получше расспросить Лесовика про дорогу. Как мы узнаем, что перешли границу Вестии?

— Не всё ли равно? Главное, шишка приведёт нас куда надо.

Девушка хотела что-то возразить, но не успела. Внезапно раздался страшный треск, и что-то огромное и косматое, ломая деревья, вылезло из чащи. От неожиданности наши герои замерли на месте. Собственно, двигаться было некуда, лохматое чудовище перегородило дорогу.

Пришелец походил то ли на человека, то ли на обезьяну трёхметрового роста. Туловище его было покрыто не то какими-то шкурами, не то собственной косматой шерстью, а может, тем и другим вместе. Буро-коричневую тушу венчала маленькая для его пропорций голова с огромными налитыми кровью глазищами, которые пристально уставились на незваных гостей.

Обойти это странное и страшное существо было невозможно. Ваня чувствовал, что как мужчина и защитник должен что-то предпринять, но, как назло, никаких идей не было, и ему оставалось в каком-то немом отупении взирать на монстра. Неожиданно гориллообразное существо распахнуло огромную зубастую пасть, и из неё вырвалось не то рычание, не то хриплый голос:

— Кто вы такие?

Это вывело парня из оцепенения:

— Эй ты, переросток, мы люди Великого Герцога Блекстера. Немедленно освободи нам дорогу, или тебе будет хуже!

В ответ послышался чудовищный хохот, больше похожий на раскаты грома. Ветки на ближайших деревьях задрожали, с них посыпались листья.

— Да знаете ли вы, кто перед вами?! — прохрипел ужасный пришелец. — Меня зовут Людик. Мне плевать на ваших королей и герцогов и даже на Великого Мага! А что вы люди, я и сам знаю. Я — людоед, это моя профессия и призвание, это моя сущность! Я человека за версту чую!

— Но как можно есть людей, это же чудовищно! — возмутилась Надя. Кто бы мог подумать, что и в сказках подстерегают маньяки?!

— А что? Кошки едят мышей, оленей едят волки, а людей — людоеды. Должен же кто-то и вас жрать, таков закон природы! К тому же, нет более гнусных созданий, чем людишки.

— Но ведь все сказочные существа живут в Долине Чудес и не вмешиваются в человеческие дела?

— Я исключение! — злобно рявкнул людоед. — Ведь там единственное место, где нет этих проклятых людей, которые везде лезут, всё загаживают, уничтожают и портят! Они вытесняют не только зверей и птиц, но и самих чародеев, которым даже в нашем Волшебном Мире нет от них покоя! Я санитар природы, я очищаю её от этих грязных тварей!

— Ты демагог! — не вытерпел Ваня.

В ответ Людик облизнулся:

— Верно, хватит болтать. — Его огромные острые зубы злобно щёлкнули. — Первым я съем этого противного мальчишку.

— Не ешьте его, пожалуйста! Он не виноват, он тут ни при чём, он попал сюда из-за меня! — в ужасе закричала Надя.

— Ты добрая девочка, быть может, я тебя отпущу, если, конечно, наемся твоим дружком!

И вновь деревья затряслись от дикого хохота-грохота.

— Чтоб ты мной подавился! — крикнул Ваня и, схватив девушку за руку, шепнул: «Бежим!»

Путь был только один — назад. Но, развернувшись на месте, ребята остановились как вкопанные.

Сзади спокойно и величественно приближался всадник на чёрном коне, в чёрном плаще и шлеме с тремя кроваво-красными перьями. Естественно, это был уже до боли знакомый Кройс. На этот раз он был один.

— Ну, теперь-то нам точно конец! — пробормотал Ваня.

Всё произошедшее перед этим заняло лишь несколько секунд. Так что чёрный рыцарь двигался, словно в замедленном кино. Людоед всё ещё рокотал своим ужасным хохотом, двое подростков таращили глаза, а Кройс неторопливо приближался.

Наконец он поднёс к губам короткий рог, и из него вырвался протяжный трубный звук. Людик вздрогнул, и его гоготанье мгновенно оборвалось. После чего монстр уставился своими мутными глазами на рыцаря, соображая, откуда тот взялся. Тем временем Кройс достал свиток пергамента, развернул его и громко и величественно начал читать:

— Именем Великого Герцога Блекстера, законного президента Вестии, приказываю тебе немедленно покинуть пределы свободной Вестии, в противном случае ты будешь уничтожен как нарушивший закон преступник и убийца!

Глаза людоеда от услышанного ещё больше налились кровью, бурая шерсть на загривке встала дыбом.

— Ты это мне, сопляк? Да я раздавлю тебя одним пальцем!

Людик был гораздо массивней и выше Кройса, даже конного. Он попробовал его схватить, но всадник ловко отскочил. Ребятам тоже пришлось с трудом уворачиваться от разъярённого людоеда.

— Значит, ты не хочешь по-хорошему?! Ну тогда я разделаюсь с тобой, как подобает рыцарю! Но сперва уравняем наши шансы.

С этими словами Кройс лихо соскочил с лошади:

— Вот теперь всё честно: пеший на пешего.

В руках у рыцаря остался лишь меч. Парень и девушка попятились к просеке из поломанных кустов и деревьев, проделанной в чаще людоедом, освобождая узкую тропку для смертельной схватки.

— Вот дурак этот Кройс — лишил себя преимущества, теперь эта обезьяна его просто растопчет! — прокомментировал Ваня. — Эх, кабы добраться до его лошади! Но тут не развернёшься.

— Слушай, а где наша шишка?

— Откуда я знаю?!

Противники тем временем сходились. Людик выхватил из-за пояса огромную дубину и, размахивая ею, надвигался на Кройса. Теперь он был уже почти в два раза больше и массивнее своего соперника. Его обезьяньи лапы были также значительно длинней, что давало ему ещё одно преимущество.

— Сейчас он превратит этого хвастливого рыцаря в лепёшку, — продолжил свой комментарий парень.

— Бедный рыцарь, я болею за него, — сочувственно сказала Надя.

— Нам будет плохо при любом исходе.

Людоед, зарычав, бросился на врага, но тот уклонился от чудовищного удара дубиной.

— Я Великий Рыцарь Кройс…

Гул рассекаемого огромной палицей воздуха прервал его слова. Но, вновь увернувшись, воин Вестии продолжил:

— …победитель рыцарей и драконов…

Уклонившись от очередного выпада, он контрударом задел лапищу Людика. Тот взревел от боли, хотя для него это было лишь царапиной.

— Ну что, нравится?!

Рассвирепевший людоед стал молотить своей дубиной во все стороны с ужасающей быстротой и силой. А рыцарю приходилось лишь защищаться, увёртываясь и пятясь назад. Здесь и сказалось преимущество в размерах конечностей. Лапы человекообразного монстра были намного длиннее, и Кройс не мог достать его, не подставляясь сам.

Воздух гудел от ударов, огромная дубина, словно тростинка, мелькала в грубых волосатых лапах, рыцарь чудом уходил от верной смерти. Но один из чудовищных ударов всё же слегка задел Кройса по шлему, тот слетел с головы и был тут же раздавлен огромной ногой людоеда. Рыцарь едва ушёл от нового удара кровожадно ревущего Людика, но при следующем выпаде дубина задела плечо человека. Удар пришёлся вскользь, но боль пронизала всю левую руку, и воин как подкошенный упал на землю.

Надя закрыла глаза. Людик размахнулся и нанёс удар чудовищной силы. Но в последний момент рыцарь откатился, и дубина лишь выбила на тропинке внушительную яму. Кройс, несмотря на рану, мгновенно вскочил на ноги, подхватил меч, сбросил затруднявший движения плащ и снова принял боевую стойку.

Людоед взвыл от досады и ярости и, дико вращая глазами, вновь надвинулся на нахального врага. На этот раз он низко пригнул голову и, словно бык на тореадора, понёсся, сыпля удары направо и налево, стремясь добить неуловимого рыцаря. В неистовой злобе он не видел перед собой ничего, кроме раздражавшей его фигурки, и в погоне за ней со всей скорости врезался лбом в огромный дуб. Он так и не успел ничего понять, потому что в то же мгновение ему в спину по самую рукоять вошёл острый меч Кройса.