Корпорация

28

25 сентября 2000 года, понедельник. Москва.

Ладонь врага была теплой, сухой и крепкой.

Они пожали друг другу руки, расселись по обе стороны небольшого стола. Фрайман вытянул руки, поддернул твердые белоснежные манжеты. Старцев выложил на стол сигареты и закурил.

Кроме них, никого не было в комнате.

– Итак, ваше предложение, Олег Андреевич, – сказал Фрайман.

– Мое предложение, – сказал Старцев, – весьма незатейливое. Мы пересмотрели свои активы. Подготовили план перспективного развития на ближайшие годы. И пришли к выводу, что есть смысл сосредоточиться на нескольких основных отраслях и избавиться от тех активов, которые нам не по профилю.

– Разумно, – вежливо улыбнулся Фрайман.

Если и вертелся у него на языке вопрос, по лицу это было не определить. Лицо глядело доброжелательно и терпеливо.

– И мне, Борис Анатольевич, пришло в голову, – продолжал Старцев, – что кое-что из того, что мы намереваемся выставить на торги, может вас заинтересовать.

Фрайман понимающе наклонил голову.

– Мы могли бы просто объявить о продаже, но я предпочел обратиться напрямую к вам – как к человеку, с которым у нас есть некоторые… э-э-э… общие интересы.

Фраймановы короткие пальцы в черных волосках шевельнулись на столе.

– И что же вы намерены мне предложить, Олег Андреевич?… – спросил он наконец, обнажая в улыбке крупные, белые, один к одному зубы.

Старцев затянулся и стряхнул в чистенькую пепельницу столбик пепла:

– То, на что вы и нацеливались, Борис Анатольевич. «Ярнефть».

Ровно на секунду румяные щеки Фраймана изменили выражение, но тотчас благодушие вернулось на лицо:

– Вот как?… На самом деле, предложение довольно неожиданное…

– Бросьте! – посоветовал Старцев, щурясь от дыма, который лез почему-то в глаза, – Ничего неожиданного в этом для вас нет. Насколько я понимаю, «Ярнефть» была в числе ближайших ваших целей. Не единственной, согласен, но одной из приоритетных. Так?… – он дождался, пока Фрайман неопределенно дернул бровью, и продолжил, – В таком случае, Борис Анатольевич, вы близки к цели, как никогда.

Фрайман приятно рассмеялся.

– Вряд ли, Олег Андреевич, вы решили доставить мне нечаянную радость… Очевидно, в обмен на «Ярнефть» вы готовы выставить ряд своих условий. Хотелось бы услышать прямо сейчас.

– В обмен на «Ярнефть» я намереваюсь получить от вас деньги, – сухо ответил Старцев и снова стряхнул пепел, – Никаких подарков я делать не собираюсь. Что же касается условий… Я бы скорее назвал это взаимным обменом. Вам ведь тоже есть, о чем меня попросить, верно?…

Фрайман рассмеялся снова:

– Забавный вы человек, господин Старцев… А говорят, русские не умеют торговаться!… Вы, впрочем, скорее исключение из правил, я бы сказал – единственное исключение… Или, простите за любопытство… Вы, может быть, все-таки, из наших?…

– Насколько мне известно, ближайшие три поколения моих родственников – русские, – ответил Старцев, не улыбаясь, – Давайте к делу, Борис Анатольевич. Вы пытались отсудить у Корпорации «Ярнефть» на протяжении последних двух лет. В конце концов, стало понятно, что никакой суд не решит дело в вашу пользу. Насколько я понимаю, ваши действия в отношении «Росинтера» во многом были продиктованы желанием получить «Ярнефть». Вы ее получите. Но только после того, как прекратите эти свои действия.

– Хм… – сказал Фрайман и посмотрел на собеседника, склонив к плечу крупную темноволосую голову.

– А именно, – продолжал Старцев, – прекратите препятствовать моей встрече с Президентом – раз, освободите Кочета от его обязательств перед вами – два.

– Не много, – светло улыбнулся Фрайман, – но и не мало…

– В самый раз! – заверил Старцев, – Мы же со своей стороны прекратим препятствовать продвижению вашего кандидата на выборах в Байкальске.

– Вы полагаете, ваше противодействие в Байкальске стоит так много? – улыбка Фраймана стала еще шире, но где-то на донышке светлых глаз загорелся живой зеленый огонь.

– Да, – кивнул Старцев. – На сегодняшний день Ларионов отстает от Терских на три процента. Через неделю они сравняются, и тогда результат выборов будет предрешен – не в вашу пользу…

Фрайман безмолвствовал.

– Итак, – Старцев придушил в пепельнице окурок, – Схема проста. Мы снимаем с выборов Ларионова. Но только тогда, года вы с Терских оформите договор о переходе губернаторского пакета «Байкалэнерго» в собственность «Альтаира», и сразу же – заключите договор с Белогорским краем на поставку электроэнергии по тем ценам, которые вы оговорили с Кочетом. Кочет закрывает рот и ничего не требует с СГК. Мы снимаем Ларионова и даем Терских выиграть выборы. Вы получаете контроль над «Байкалэнерго» и «Ярнефтью». Мы получаем спокойную работу для Снежнинской компании.

– И деньги за «Ярнефть»… – добавил Фрайман в задумчивости, – Кстати, во сколько вы оцениваете свое сокровище?…

– Пятьсот, – коротко ответил Старцев.

– Пятьсот миллионов… – пробормотал Фрайман и по-старушечьи подпер румяную щеку рукой, – Полмиллиарда долларов за пятьдесят один процент маленькой компании… Не многовато ли, Олег Андреевич?…

Старцев пожал плечами:

– Не многовато, Борис Анатольевич.

– Больше трехсот вам никто за нее не даст! – уверил собеседника Фрайман.

– И не надо!… – снова пожал плечами Старцев, – Она нам не мешает. Не дадут адекватной цены – «Ярнефть» просто останется у нас, и все. А вот вам она нужна. Она вписывается в вашу схему, как родная, иначе вы не стали бы так упорствовать в борьбе за эту маленькую компанию. Именно поэтому я предлагаю ее вам, и именно поэтому прошу за нее столько, сколько прошу.

– М-да… исключение из правил… – пробормотал Фрайман.

– Я учитываю и то, что в ваших руках по-прежнему остается последний козырь, – Старцев глянул исподлобья, – Векселя горки.

– Векселя?… – Фрайман как будто порылся в памяти, – Ах да, конечно… Ну что – векселя… мелочь какая-нибудь… миллионов триста…

Старцев молчал.

– Исключение… исключение… – бормотал Фрайман, – А ведь, по-хорошему-то, по-человечески – махнуть бы векселя на «Ярнефть» – и дело с концом… Да нет, право же, неплохое предложение… Соглашайтесь!…

Старцев молча смотрел в румяное лицо.

– Ну, что ж… – вздохнул Фрайман, – Ну что ж, Олег Андреевич… должен признать, вы выстроили неплохую защиту… На вашей стороне положительный баланс… двести миллионов… грамотно, грамотно…

Он встал. Поднялся и Старцев. Фрайман первым протянул руку:

– Будем считать, что мы договорились…