Ковбой на Рождество

Глава 1 Ингрэм

Когда я ехал вдоль забора, отделяющего мою землю от собственности невыносимой Молли Гейл, уже садилось солнце. Я устремил взгляд вдаль, в сторону ее усадьбы, но не заметил ничего, кроме крутых холмов, покрытых травой и шалфеем. Хорошо. У меня и так хватало проблем с Молли.

Несмотря на то, что день был солнечным, вокруг меня сгущался холодный воздух, обещая морозную ночь. Прогноз погоды обещал снегопад, который будет длиться всю ночь, однако собиравшиеся тучи на горизонте предвещали, что снежный покров мы увидим гораздо раньше.

– Лучше поторопись, старина, – я пришпорил Гонщика, мягко направив вдоль линии забора.

Он шел вперед, пока я разглядывал пересекавшиеся деревянные балки, посеревшие от неумолимого солнца и ветров к западу от Скалистых гор. Передо мной раскинулись акры земли, где каждый холм и равнина идеально подходили для выращивания скота. Кроме того, мой отец всегда говорил, что здесь хорошо растить семью. Но я в этом не заинтересован. Никогда не был и никогда не буду.

Я поморщился и подстегнул Гонщика, понуждая двигаться немного быстрее. С северо-востока стал задувать ветер, и снегопад теперь мог начаться в любой момент. Прежде чем начнут падать первые хлопья, я хотел успеть добраться до дома и сидеть с книгой на коленях и псом Эрлом у моих ног.

Мы быстро преодолевали мили. Гонщик шел быстрым шагом, пока я осматривал каждый кусочек забора со стороны Молли. Я не потерплю больше ни единого обвинения в том, что краду ее скот. Только не снова. Поморщившись, я ниже надвинул шляпу, вспомнив, как Молли подошла ко мне в здании кооператива и стала спрашивать про мое стадо. Потом она сказала, что несколько голов ее скота пропали без вести и уставилась на меня светло-голубыми глазами, полными обвинения. Мне захотелось перебросить ее через колено.

Вместо этого я сдержал гнев и попросил ее отойти.

– Есть веская причина, почему на ранчо «Брэди Маунтин» нет женщин, Молли. Ты показала яркий пример. А теперь, пожалуйста, уйди с дороги. Мне нужно поговорить с другим мужчиной о подковах.

Прищурив светлые глаза, она задрала голову, сдвинув шляпу на затылок, и ее рыжие волосы рассыпались по плечам. Она всегда дополняла свой наряд какой-то деталью вроде яркого платка на шее, а иногда он выглядывал из ее кармана. Простые женские уловки, привлекающие мое внимание, словно я был мотыльком, заметившим ночник.

– Ты бы не удержал женщину даже ради спасения своей жизни. Ни одна не захотела бы жить с тобой.

Тэкс за стойкой резко прекратил орать на Фреда и Лэна, все трое повернулись к нам.

– Ни разу не видел, чтобы кто-то стучался в твою дверь, – я сжал руки в кулаки, не уверенный, хотел ли задушить ее или же дернуть на себя, чтобы показать, что знал все способы доставить женщине удовольствие.

– Потому что я выгоняю всех еще до рассвета, – Молли отвернулась и пошла прочь, покачивая бедрами. В узких джинсах ее задница выглядела просто идеально.

Я послал тихую молитву Поупу, попросив у него сил справиться с его нахальной дочерью. Он много лет был моим соседом, а наставником еще дольше. Когда его не стало, Молли, наконец, решила объявиться. От нее не было ни слуху, ни духу, пока болел ее отец, но после его смерти она явилась заявить права на ранчо.

Почувствовав себя дома, Молли немедленно начала разрушать мое ранчо грандиозными идеями, как лучше добывать воду для ее скота и моего. Это, впрочем, как и множество других глупостей, привело к нашему непримиримому противостоянию. Мое положение становилось лишь хуже из-за того, что каждый раз, когда приближался к Молли, испытывал желание либо отшлепать ее, либо зацеловать до смерти. Я никогда не знал, чего именно хотел больше. Раздражающая женщина.

Крепче сжав поводья, я направил Гонщика к дому. Небо уже потемнело, я потерял счет времени. В сумерках облака казались темно-фиолетовыми. К утру ранчо будет покрыто футовым слоем снега, а то и более высоким. По прогнозу после должна была наступить оттепель, а затем еще одна, более сильная метель погрузит все вокруг под снег двумя днями позднее, даря всем снежное Рождество.

Снова бросив взгляд на забор, я уловил проблемное место.

– Дерьмо, – я снова повернул Гонщика к забору – туда, где разрывался узор. Ну конечно же. Забор просто обвалился, а пара бревен лежало рядом. Однако мне это показалось странным. Не было похоже, что они просто сгнили или же сквозь забор продирался зверь.

Я спешился и похлопал Гонщика по спине, прежде чем подойти к ограждению. При ближайшем рассмотрении я заметил, что бревна были сложены даже почти аккуратно. Опустившись на колени, я вгляделся в землю рядом с дырой в заборе. Не нужно было быть следопытом, чтобы понять, что сквозь дыру в заборе пробежало несколько лошадей, а вслед за ними скот. Я не держал лошадей на этом пастбище и был почти уверен, что Молли тоже.

Поднявшись, я стянул шляпу и провел рукой по взъерошенным волосам. Угонщики скота. Должно быть, это были они. Тогда пропажа скота Молли становилась объяснимой. А когда я последний раз подсчитывал свое стадо? Чтобы это сделать и проверить не сократилось ли поголовье и моего скота, мне пришлось бы нанять Зейна. Но это было последним, в чем я нуждался.

Пока я осматривал все вокруг, мое внимание привлек блеск. Присев на корточки, я провел пальцами по чему-то блестящему, вдавленному в грунт сотнями фунтов веса животных. Я вытащил из кармана нож и раскрыл его, а потом погрузил лезвие в землю рядом с блестящим предметом. Вещица выскочила, оказавшись покореженной зажигалкой фирмы «Зиппо», серебро потерлось и было исцарапано. Перевернув находку, я обнаружил инициалы, от которых в жилах вскипела кровь.

Я встал и пнул ближайшее бревно.

– Черт!

Гонщик всхрапнул, и я вернул самообладание.

– Прости, приятель. Я ненавижу воров, вот и все, – к тому же я не мог позволить себе потерять скот. Только не после того, как последний перегон принес меньше денег, чем когда-либо на моей памяти. Ранчо стояло на шаткой почве, мне даже пришлось заложить дом и несколько акров пастбищ, просто чтобы поддерживать это место на плаву.

Но про угонщиков – в особенности одного – я должен был сообщить Молли. Зажигалка была доказательством, необходимым мне, чтобы очистить свое имя. «Не то, чтобы меня волновало ее мнение обо мне», – напомнил я себе. Мне было плевать. Но как бы ни было сильно мое желание не видеть больше ее лицо и не слышать речи, вырывающиеся из дерзкого рта, Молли заслуживала предупреждения. Поуп перевернулся бы могиле, узнай он, что я даже не попытался поступить правильно с его оппортунистической дочерью. Еще раз оценив погоду, я решил, что у меня должно хватить времени доскакать до усадьбы Молли и вернуться домой, прежде чем начнется настоящий снегопад.

Я провел рукой по гриве Гонщика, а затем провел его на землю Молли. Как только он преодолел забор, я передвинул доски, чтобы заделать дыру. Это не остановит угонщиков, но мне был ненавистен вид сломанного забора. Так было всегда. Кроме того, разве какой-то известный человек не говорил, что чем крепче заборы, тем лучше соседи? Ну, я собирался быть образцовым соседом, если при этом Молли будет держать свой острый язычок за зубами.

– Чертова женщина, – я сел на Гонщика и направил его к усадьбе Молли. Последние двадцать лет мы с ее отцом были хорошими друзьями. Мы вместе работали на наших ранчо: он – сторожил с кучей опыта, а я – новичок, пытающийся удержать ферму отца. Без Уильяма Гейла я бы уже давно обанкротился и уехал.

Когда его не стало, я лишился наставника, но что еще хуже – явилась Молли. Она вернулась и начала выкручивать мне яйца. Молли всегда занимала в моей голове слишком много места, и я старался держаться от нее подальше. Она волновала мою кровь и даже больше. Ее рту был просто необходим урок дисциплины. Необходим человек, похожий на меня, который приручил бы Молли. Однако как бы сильно этого не хотел, я не стал бы касаться Молли. От одной мысли об ее восхитительной аппетитной заднице под моей ладонью кровь буквально вскипала. Я отбросил эти мысли. Сейчас встреча с Молли была необходимостью. Нужно было выполнить работу.

Поднялся ветер, а воздух загустел от влаги, предвещая снегопад. Я потуже запахнул холщовое пальто и опустил голову, позволив Гонщику выбирать направление.

Мы скакали по широкому оврагу, по дну эфемерного ручья, сейчас сухому, как кость. К весне он снова наполнится водой, обеспечивая питьем скот Молли и всех прочих тварей в окрестностях пастбища.

– Давай, старина.

Гонщик взобрался на дальний склон и поспешил к усадьбе Гейлов. Без сомнения он знал эту дорогу наизусть. Гонщик помнил эту землю также хорошо, как и мою. В сгущающейся тьме я вглядывался вдаль, пытаясь разглядеть двухэтажный дом, но заметил лишь струйку дыма, поднимавшегося в ночь и обещавшего согреть у огня. Впрочем, мне это было не нужно. Я должен был уйти прежде, чем появился бы шанс насладиться этим.

Впереди показался еще один овраг, и Гонщик с легкостью его перепрыгнул. Но на склоне он остановился и заржал.

– Что такое? – я внимательно осмотрел склон, но ничего не увидел. – Почувствовал какой-то запах?

Гонщик отступил назад, его ржание стало громче, а копыта проскользили вниз по насыпи.

– Тпру.

И тут впереди нас с холма раздалось знакомое шипение. Гонщик встал на дыбы. Я удержался, пока, наконец, конь снова не встал на все копыта, но он потерял опору на суглинистой почве оврага. Шипение усилилось. Очевидно, на холме пряталась не одна гремучая змея.

Я вытащил дробовик, но никак не мог прицелиться, пока Гонщик пытался снова отступить в овраг.

– Тпру, мальчик.

Движение привлекло мое внимание, одна из гремучих змей поднялась, чтобы броситься на ногу Гонщика.

– Дерьмо! – я вскинул дробовик. Гонщик вновь встал на дыбы. Во время выстрела моя рука соскользнула с поводья. Звук выстрела был последним, что я услышал.