Ковбой на Рождество

Глава 2 Молли

Вдалеке раздался оружейный выстрел, и Таня тут же подскочила, ее лай вырвался из дома, как только я распахнула дверь и вгляделась в сгущающуюся темноту. Продолжая гавкать, она выбежала на крыльцо, а ее шерсть встала дыбом. Старая дворняга всегда улавливала опасность. Впрочем, не более того. Таня стала почти что слепой, а задние лапы по утрам причиняли неудобства, однако она все еще оставалась лучшей, черт побери, подругой, которая когда-либо у меня была.

– Кто там, девочка? – я погладила ее по спине, а потом плотнее обмотала плечи шалью. Весь последний час ветер непрерывно усиливался. Приближавшийся штормовой фронт двигался быстрее, чем кто-либо ожидал.

Распахнулась дверь ветхой хижины рядом с сараем, и на улицу вышла Джулия – моя постоянная помощница по ферме.

– Что, черт возьми, это было?

– Не уверена, – по правде, мне не хотелось выходить к кустам шалфея, если этого можно было избежать. Погода быстро ухудшалась. С другой стороны, если кто-то крал мой скот, мне нужно было знать об этом. – Может, Санта решил зайти пораньше? – добавила я с кривой усмешкой.

– Принес дробовик вместо леденцов? – Джулия подошла к ступенькам, ее хромота была почти не заметна, но гусиные лапки вокруг глаз стали глубже, когда она подняла на меня взгляд. – Думаешь, мне стоит пойти посмотреть?

Подул порыв ветра, подняв с собой песок, пока мы с Джулией вглядывались в темноту.

– Такая погода не продержится долго, – я покачала головой. – Но мне нужно это проверить.

– Этим могу заняться я, – она пошла по направлению к своей хижине.

– Нет, твоей ноге нужен еще месяц. Док сказал, что если не заживет, то нужно будет ехать в Денвер на операцию, – я не могла рисковать ею. Только не сейчас. Джулия была опытным фермером. Вдова, занявшая место на моем ранчо, когда я больше всего в ней нуждалась. Она никогда не рассказывала свою предысторию, но меня это устраивало. Меня больше беспокоило будущее. Кажется, Джулию тоже. Мне нужно было поддерживать ее в хорошей форме, чтобы пережить зиму и справиться со всей той работой, которую принесет весна. – Я сама съезжу.

– Я могу ездить верхом, – Джулия тоже была упрямой.

– Знаю. Но я хочу, чтобы ты присмотрела за усадьбой. Если это угонщики, мы будем в полном дерьме, если обе застрянем в шалфее во время метели. Один из нас должен остаться здесь и позвать на помощь, если возникнет необходимость.

Она покачала головой.

– Мне это не нравится.

– Не больше, чем мне, – я повернулась к дому, чтобы пойти переодеться.

– Подожди.

– Что? – я оглянулась.

– Там что-то приближается.

Таня залаяла, пока я вглядывалась в темноту. Ветер донес до нас глухой топот.

– Лошадь, – произнесла Джулия, когда мне пришла на ум та же мысль.

Однако мы загнали всех лошадей в сарай еще днем, до того как погода ухудшилась.

Я спустилась по ступенькам и пошла по направлению к деревянному забору на границе усадьбы. Ко мне галопом мчался коричневый конь, его седло было пустым.

– Это конь Ингрэма – Гонщик, – Джулия догнала меня.

Животное замедлило свой бег и направилось к забору. Он заржал, когда я потянулась рукой к его носу. В голове тут же раздались тревожные звоночки. Теперь мне просто необходимо туда поехать и отыскать Ингрэма. Что, черт возьми, произошло? Если он пытался украсть мой скот, то выбрал для этого неудачную ночь. Мы с Джулией уже увели наших призовых животных в сарай, а остальных поместили в загон, стоящий по другую сторону усадьбы и защищенный от ветра. Это был единственный способ сохранить им жизнь во время бурь.

– Я пошла переодеваться. Присмотри за Гонщиком, пока не вернусь, – я поспешила в дом, а там тут же натянула сапоги, зимнее пальто и шляпу. Захватив фонарик, я вышла на улицу. Когда подошла, Джулия успокаивала Гонщика. Я перепрыгнула через забор, спрятала пистолет в пустую кобуру на боку, а потом запрыгнула на лошадь.

– Радио у меня в кармане. Как что-нибудь выясню, дам тебе знать. Если не свяжусь с тобой через полчаса, звони шерифу. Услышишь еще выстрелы – тоже звони шерифу.

– Мне по-прежнему все это не нравится, – Джулия ухватилась за верхнюю перекладину забора, ее руки были загорелыми от постоянной работы на свежем воздухе.

– Я вернусь, – я слегка вонзила каблуки в бока коня. Гонщик не жаловался, вместо этого просто развернулся и направился туда, откуда пришел.

На меня подул еще один порыв арктического воздуха, резко захлопнув дверь сарая. Лошади внутри заржали, но к тому времени, как мы проезжали мимо, уже успокоились. Ночь наступала слишком быстро, а приближавшиеся облака заслоняли собой даже тусклый лунный свет. Эта ночь совершенно не подходила для прогулок по холмам.

– Тебе лучше быть мертвым или лежать при смерти, Ингрэм, – я ниже надвинула шляпу, чтобы хоть как-то защититься от ветра.

Я пришпорила Гонщика, и он ускорился, когда мы вышли на открытое пространство. Конь уверенно выбирал направление, и хотя раньше я никогда на нем не ездила, он отлично выполнял команды. Однако мои мысли быстро вернулись к его владельцу. Ингрэма Брэди тут едва ли не причислили к святым с тех пор, как умер его отец, и он стал управлять соседним ранчо. Я знала его с тех пор, как была подростком, но никогда не воспринимала больше, чем друга моего отца. Он был на добрых десять лет старше меня, что ставило его в категорию «взрослых» в моем юном сознании. Я была слишком занята тем, что готовилась поступить в колледж, потому у меня не было времени возиться с соседом, который, казалось, был заинтересован только в успехе своего ранчо. Ингрэм всегда был серьезным, но если бы я тогда интересовалась мальчиками, то заметила бы, как он красив. Тогда мне просто было все равно. Я намеревалась покинуть ранчо и отправиться в Чикаго, Нью-Йорк или какой-либо другой город.

Я покачала головой. Все эти прекрасные планы закончились двумя степенями, без каких-либо карьерных перспектив, и опытом работы в множестве мест, где обслуживают столы и подают кофе. Когда отца не стало, я вернулась на ранчо. Это вызвало торнадо воспоминаний, большинство из которых были печальными. А самое грустное – смерть матери. Впрочем, были и счастливые. Каждое Рождество мы с папой соблюдали мамину традицию и выпекали пряничный домик, несмотря на то, что эти сооружения больше походили на однобокие строения с нелепым количеством глазури и знакомым запахом папиной трубки. Все время, пока я здесь жила, всегда думала, что мое будущее где-то там, где-то в другом месте.

Но когда я вернулась на ранчо, к моему большому удивлению, я поняла, что здесь мой настоящий дом. Земля, животные и живущие здесь люди дарили моему сердцу чувство комфорта, которого я не ощущала с тех пор, как уехала. Поэтому я осталась и занялась ранчо.

Гонщик с трудом пробирался к краю глубокого оврага, выйдя, в конце концов, на вершину холма, тянувшегося несколько сотен футов вдоль дальней стороны посевных полей.

– Ну где же он? – я знала, что Ингрэм был поблизости. Несмотря на свои недовольные восклицания недавно, я надеялась, что Ингрэм не сильно пострадал. Хотя конь без всадника не предвещал ничего хорошего.

Гонщик проскакал вдоль холма и нырнул в еще один овраг, замедляя темп, пока приближался к дну. Как только конь остановился, до моих ушей донесся стон.

Я направила фонарик на кусты и обнаружила лежащего там на спине Ингрэма. Пытаясь сесть, он одной рукой потирал лицо.

– Что, черт возьми, с тобой случилось?

– Убери от моего лица этот гребаный свет.

– И я тоже рада тебя видеть, Ингрэм, – я спешилась и подошла к нему. – Насколько сильно ты пострадал?

– Со мной все будет отлично, – он, наконец, сел и бросил недовольный взгляд на Гонщика. – Ты просто убегаешь при первых признаках опасности?

– Он отправился за помощью. Ты должен быть благодарен ему.

Ингрэм перевел взгляд на меня и прищурился.

– Это ты-то «помощь», да? – внезапно он схватился за колено и поморщился.

Сфокусировав луч света на его ноге, я опустилась перед ним на колени.

– Ты собираешься рассказать мне, что произошло, или так и продолжить играть сварливого осла? – мою шею ужалило ледяным касанием, а в свете фонаря показались снежинки.

– Сварливого осла? – его голос был похож на то рычание, которое я запомнила десять лет назад. Низкий и скрипучий, как перекати-поле.

– Если ботинок впору... – это было правдой.

Ингрэм продолжил ворчать и скривился, когда сдвинул ногу.

– Гонщика спугнула гремучая змея. Я убил ее, но в процессе выстрела он меня сбросил.

Я провела рукой по его колену, джинсы разорвались от падения с лошади.

Ингрэм снова застонал.

– Все отлично. Не трогай меня.

«Упрямый осел».

– Если все отлично, тогда вставай и проваливай с моей собственности, – я поднялась и скрестила на груди руки. – Что ты вообще здесь делаешь? Ищешь скот?

Его лицо стало таким угрожающим, что впору и камням рассыпаться от страха.

– Ты снова обвиняешь меня своим дерзким язычком.

– Не я нарушала границы.

Правда ли я считала, что Ингрэм ответственен за пропажу скота? Нет. Нравилось ли мне его задевать? Определенно.

– Я пришел сюда, решив поступить правильно, по-соседски, и вот что теперь получаю, – Ингрэм с трудом перевернулся, опираясь на правое колено. – Да, ты права. Мне следовало остаться на своей земле, а не скакать к тебе, чтобы предупредить об угонщиках.

– Угонщиках? – даже если бы я его не слушала, то теперь он полностью завладел моим вниманием.

Ингрэм пристально посмотрел на меня, его резко очерченные скулы казались мягче, когда лунный свет играл на его лице.

– Именно поэтому я здесь, – он попытался опустить левую ногу и тем самым помочь себе подняться, но у него ничего не вышло. – Дерьмо.

Я вздохнула и наклонилась, протянув руку, чтобы помочь ему встать.

– Мне не нужна твоя помощь, женщина, – его голос стал на тон ниже, а тренированные бицепсы словно окаменели под моими ладонями.

Я никогда не подходила к Ингрэму так близко, разве что в кооперативе, когда его дразнила. Необузданный, привлекательный, но сварливый, как все черти ада. Не зря он жил один. Однако осознание всего этого ничуть не замедлило ускорившееся сердцебиение, когда я крепче обхватила его руку и, наконец, помогла ему подняться.

– Я же сказал, что все отлично, – Ингрэм попытался сделать шаг, но тут же запнулся.

Положив его руку себе на плечо, я его поддержала, сразу ощутив аромат кожи, сена и тяжелого рабочего дня Ингрэма.

– Сможешь поехать верхом? – я свистнула Гонщика.

– Конечно же смогу, – ответ был еще грубее прошлого, но я подозревала, что Игрэм решил таким образом бороться с болью. – Я ездил верхом еще до твоего рождения.

– Я села на лошадь в три. И могу гарантировать тебе, что из меня наездник куда лучше.

– Ты всего лишь выиграла несколько скачек, когда тебе было пятнадцать. Это не делает тебя лучшей.

– Нет? – я подтолкнула его к Гонщику. – А сколько ты выиграл скачек вокруг бочек?

Он искоса бросил на меня взгляд, но вместо того, чтобы ответить, взобрался на спину Гонщика. Так и не посмотрев на меня больше, Ингрэм протянул мне руку, и я ухватилась за нее, сев в седло позади него.

– Ни одной. Я так и подумала, – благодаря изгибу седла мои бедра были тесно прижаты к его ногам. Я включила рацию. – Джулия?

– Что там произошло? – раздался в ответ голос Джулии, перемежавшийся потрескиванием.

– Ингрэм свалился с лошади.

Он покачал головой, а с его губ сорвались отборные ругательства. Усмехнувшись, я снова нажала на кнопку.

– Я везу его к нам. Он повредил колено, так что оставь аптечку в моей гостиной и, если тебе не трудно, разожги для нас огонь в камине.

– Поняла, босс.

Начался настоящий снегопад, толстые хлопья падали вниз, создавая пыльно-белый слой поверх коричневой земли. Совсем скоро снег станет ледяным, а покров высоким и устрашающим. Ингрэм вдруг повернул коня к его ранчо.

– Эй, мы едем ко мне, – я обхватила его руками за талию.

– Нет, я еду к себе. А тебя доставлю домой позже.

Существовал ли мужчина упрямее?

– Нет, мы едем ко мне, чтобы я смогла осмотреть твою ногу. Потом я отвезу тебя и Гонщика домой.

– Лучше я поеду туда прямо сейчас.

– Ингрэм, если ты не повернешь Гонщика и не направишь его ко мне домой, то скорее всего я сброшу тебя и так и оставлю.

Он фыркнул.

– Разве что в твоих самых диких фантазия, дорогая.

Я наклонилась и хлопнула его по больному колену.

– Ау! – он резко выдохнул воздух. – Иисус, женщина!

– Больше не называй меня «дорогая». А теперь вперед.

Он ворчал в течение секунд десяти, прежде чем повернул коня и направил его вверх по склону оврага к моей усадьбе.

Гонщик хорошо знал местность, но снег валил все быстрее и сильнее. Я прижалась к спине Ингрэма, чтобы между нами не образовался сугроб. Благодаря нашим шляпам и пальто, мы оставались относительно сухими, хотя мои руки начало покалывать от холода на полпути к дому. Вытянув пальцы, я несколько раз сжала руки в кулаки, чтобы кровь в венах снова начала циркулировать. Ингрэм заметил и, снова заворчав, схватил мои ладони и сунул их под его пальто.

Я провела пальцами по теплому прессу, фланель рубашки под пальцами ощущалась невероятно мягкой.

– Спасибо.

Он не ответил, только пришпорил Гонщика, понуждая быстрее преодолевать полынь.

Учитывая слабый лунный свет и сильный снегопад, вокруг все стало почти что белым. Я даже не поняла, что мы уже близко подъехали к дому, пока перед глазами, сквозь белую пелену, не появился забор.

– Налево, – я вытащила руку из его теплого пальто и указала на ближайшую к нам калитку в заборе.

Он задал нужное направление, и Гонщик прошел через калитку, а потом остановился у крыльца дома.

Джулия распахнула входную дверь и подошла к нам.

– Ингрэм, как всегда очень приятно тебя видеть.

– Тоже рад снова видеть тебя, Джулия, – он зеркально отразил ее саркастичный тон.

– Ты можешь завести Гонщика в сарай? – я соскользнула со спины коня и опустила ноги на землю, тут же ощутив потерю тепла, исходившего от Ингрэма. – Он был очень хорошим мальчиком, так что можешь дать ему пару яблок, пока будешь там.

– Нет проблем, – Джулия потерла его нос.

Ингрэм тем временем всеми силами пытался вылезти из седла, но когда я протянула ему руку, чтобы помочь, он оттолкнул ее. Наконец, Ингрэм приземлился на правую ногу и тут же едва не свалился, но я вовремя обхватила его за талию и придержала.

– Пожалуйста, помоги мне сперва дотащить его до дома, – я перекинула через плечо его левую руку, а Джулия – правую.

Мы поднимали Ингрэма по лестнице под его цепочку грязных проклятий, которыми мог бы гордиться даже мой отец. Украшения на елке зазвенели, когда мы втроем проходили мимо нее. Таня несколько раз приглушенно гавкнула со своего места рядом с огнем, но не стала предпринимать никаких попыток к дальнейшему исследованию. Поскольку сперва Таня жила с моим отцом, то довольно давно знала Ингрэма.

Как только он устроился на диване перед камином, Джулия спросила не нужно ли мне чего-нибудь еще, прежде чем она уйдет, чтобы позаботиться о Гонщике.

– Даже не знаю. У тебя есть кляп? Или, может, принесешь мне для Ингрэма намордник? – я оглянулась через плечо и поймала испепеляющий взгляд.

Джулия рассмеялась.

– Удачи тебе со всем этим. Просто дай знать, если и правда что-то понадобится.

– Мы справимся. Потом отправляйся в коттедж на ночь. Будет холодно.

– Да, мэм, – как только она открыла дверь, порыв ледяного ветра ворвался внутрь и закружил, но тут же рассеялся, стоило ее захлопнуть.

Я повернулась к Ингрэму и сняла пальто.

– Давай оценим ущерб.

Его взгляд скользнул по моему телу, и меня охватил неожиданный трепет. Я и так знала, что Ингрэм – красивый мужчина, но при слабом свете огня камина и более чем пятичасовой щетиной на скулах он выглядел потрясающе. Особенно, когда смотрел на меня из-под полуприкрытых век, и его внимание было сосредоточено на каждом изгибе тела, который только у меня был.

Он откашлялся и встретил мой взгляд.

– У тебя есть виски?