Красавица и чудовище

Глава 7. И ничего интересного

Сознание включилось резко, словно бы кто-то дёрнул рубильник. Перед моим взором предстал потолок БТРа, к которому были подвешены две большие капельницы. В первое мгновение я даже не понял, что вижу. Но когда осознал… На глазах не было повязки, я вижу своими глазами… Хотелось закричать от радости, но вышел только сиплый хрип.

Грудь словно стянуло тисками, очень тугая повязка на рёбрах, левая рука почти не ощущалась, и к радости от вновь обретенного зрения прибавилось нехорошее предчувствие. Однако сильно меня потрепало, вот только что случилась с моими ребрами?

С трудом приняв вертикальное положение, я осмотрелся, благо десантные двери были открыты, и через них можно было видеть наш небольшой лагерь. Зелёный луг почти до горизонта, правда чуть в отдалении и правее можно было разглядеть небольшую рощицу. Определить, что это за деревья, мне не удалось, но смотрелась она весьма привлекательно… Интересно, отчего меня потянуло на деревья?

Как же тут красиво, зелёный до горизонта луг, золотистые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь открытые двери, как же мне этого всего не хватало. Налюбовавшись всласть, я принялся осматривать своё несчастное тельце. И осмотр, однако, меня несколько озадачил.

Одет я был только в трусы и майку, под которой и была тугая давящая повязка. Ожоги на ногах были заклеены широким пластырем, левая рука отсутствовала. Чуть ниже локтя обнаружилась аккуратная культя. Странно я помнил, что в результате моего магического эксперимента, я лишился только кисти. Похоже, мне отняли ещё кусок плоти, пока я был без сознания.

Вдруг перекрывая доступ солнечному свету, что в достатке просачивался сквозь открытые верхние люки, в БТР спрыгнула вся перемазанная машинным маслом Наташка. Коротко осмотревшись, она увидела меня сидящего на лежанке, и бросилась обниматься.

— Ох… — невольно вырвалось у меня, покалеченные рёбра жалобно взвыли. — Осто… — хотел попросить я у девочки пощады, но увидев на лице тонкие дорожки слез, передумал, подумаешь рёбра.

— Ты… ты же обещал…. что не умрешь…. а сам…. а сам… — уткнувшись мне в плечо, рыдала девочка, а я не знал, куда себя деть. Оставалось только гладить её по волосам, и стараться не шевелиться.

— Что случилось? — когда Наташа хоть немного успокоилась, попытался выяснить я, но получил в ответ только новую порцию рыданий.

— Ты едва не умер Влад… — прозвучавший голос принадлежал Маше. Обернувшись, я увидел её, полностью одетую в камуфляж, с броне курточкой поверх расстегнутой на груди, картину довершала сбруя разгрузки, с парой гранат в кармашках. В руках девушка сжимала автомат.

— У нас какие-то неприятности? — Указав взглядом на всё вооружение спросил я… А ещё мне очень не понравился взгляд Марии. Колючий, и спокойный всё понимающий взгляд, спугнул на спине стайку мурашек.

— Нет просто, организовали охранение. — Пожала плечами девушка. — Ты был мёртв почти пять минут, и мне пришлось ампутировать тебе руку… — никаких эмоций в голосе, только вот в глазах полыхает огонь.

— Однако… — я не знал, что мне сказать, за свою бытность Хотником, мне не раз приходилось, ходить по лезвию бритвы, и оставаться от смерти лишь на волосок, но похоже, подступаться к костлявой ближе, мне ещё не доводилось.

— Однако…! Ты бесчувственная скотина! Ты почти пять минут был мёртв! Ты знаешь, что я чувствовала, когда пыталась вернуть тебя к жизни, но у меня ничего не получалось, когда видела твоё синеющее лицо… когда… когда. — Девушка подбежала ко мне и отвесила мне звонкую пощечину. Вот только силу она явно не рассчитала, голова мотнулась назад, макушка встретилась с металлической стенкой, искры из глаз.

Топот ног, кто-то выбегает из БТРа, я сижу, держась за щёку и макушку, и ни чего не понимаю, что вообще происходит. Перевожу взгляд на лицо Наташки, что сейчас уткнулась мне в грудь и тихо всхлипывает.

— Всё было, правда, так плохо? — тихонечко, не прекращая гладить девочку по голове, спрашиваю я. На мгновение, забывшись, я попробовал обнять её левой рукой, но вовремя опомнился.

— Мы уже думали, что ты умер… ты потерял очень много крови. — Наконец начала успокаиваться девочка. В БТР заглянул эльф, тоже в разгрузке и при автомате, своё оружие он удерживал уверенно. Его глаза тоже изменились, теперь он взирал на мир со спокойной уверенностью, да что же, чёрт возьми, тут происходит? На секунду он поймал мой взгляд, коротко кивнул. На мгновение на меня словно взглянул другой человек, вот так же приветствовавший меня коротким кивком. Но вот эльф улыбнулся, немного виновато словно бы невзначай подглядел в минуту слабости, и это наваждение схлынуло.

— Ну, теперь, то уже всё в порядке… — сделал последнею попытку успокоить девушку, а затем уже обращаясь к эльфу. — Помоги подняться…

С трудом выбравшись из броневика, я аккуратно вразвалочку, словно утка спустился в лагерь. Тут ничего особенного не изменилось, разве только ещё один тент прибавился, натянутый над телом дракона. Если судить по следам вспоротой травы луга тащили его сюда волоком…

— Зачем он здесь? — Спрашиваю у Наташки, которая поддерживает меня под правую руку под левую пыхтя и упираясь, держит эльф. Однако я почти вишу на своих компаньонах, похоже в этот раз меня прижало действительно сильно.

— Я снимаю с него чешую, давай мы тебя тут усадим и я покажу, кое-что интересное… — предложила Наташа. Меня усадили на деревянный ящик, в руки всучили термос с чаем и булку, пока ожидал бесплатное представление чай, и булка, куда-то вдруг пропали.

Машка, сидела на броне, и делала вид, что не замечает меня, хотя я и ловил на себе обеспокоенные взгляды. Но большую часть её внимания отнимал горизонт. Лагерь я уже осмотрел, основательный, похоже, укрепились тут не больше двух дней назад. Потому, что снятый дёрн не успел ещё прижиться.

Судя по небольшим холмикам под дёрном. Нашу стоянку окружили минным полем, да и кое где он был недостаточно аккуратно сдёрнуть. Хотя для тех, кто бы шёл с наружи, мины бы стали неприятным сюрпризом.

Ради интереса, я начал высматривать в траве мины. Насчитал восемь штук, похоже, ещё две от меня закрыты тушей дракона, я явное чувство затаенной опасности указывало на это… Основательно, однако они тут укрепились, похоже собираются остаться надолго, интересно зачем. Ещё я заметил, две лежки для пулемётчика, и приготовленный для этого ПК.

А ещё чуть в отдалении, на небольшом холмике была устроена снайперская лежка, однако, нас что кто то штурмовать вздумал. Борт БТРа был прикрыт земляным валом, похоже использовали ковш самоокапывания. Всё равно объемы проделанной работы поражали.

Эльф занял место в одной из пулемётных лежек, Наташки всё не было, интересно, куда она запропастилась. Из-под второго тента выполз крыс, смотрелся он несколько помятым со сна, потянулся, увидел меня, и не спеша затрусил в мою сторону.

— Привет, старина… — Улыбнулся я своему давнему спутнику, взгляд у кота был слегка насмешливый…

— Мрряв… — подал он свой басовитый голос. Немного прислушавшись мне, удалось уловить, смысл.

— Да меня потрепало нам ведь не в первой. — Кот уткнулся в подставленную ладонь, и я почувствовал, как ко мне начали возвращаться силы. От поглаживания крыс увернулся, и лизнул меня в нос, из его пасти пахло травой и свежим мясом.

— Ну, вот всего обслюнявил. — Немного отплевавшись, укоризненно уставился я на шкодника. Кот сделал вид, что он тут не причём, и я сам себя обслюнявил. А поймав мой взгляд, ещё раз басовито, мявкнул и недовольно заурчал.

— Хорошо, хорошо, в следующий раз на разборки с драконом я тебя с собой возьму. — Слегка рассмеявшись, ответил на немой упрёк я, обхватывая рукой шею кошки, сейчас, когда я сидел, его голова как раз была на одном уровне с моей. А он ещё немного подрос, мой вечный спутник.

— Помоги мне…

Ухватившись за длинную шерсть на загривке, я напряг руку, поднимаясь на ноги, и опираясь на кота, похромал к броневику. С каждым шагом мне слабость уходила, то ли причина была в чае и булочке, то ли в коте, не знаю, но вернуться к БТРу мне стоило значительно меньших усилий.

— Маша… — позвал я девушку, которая всё ещё обижалась на меня, и делал вид, что меня тут нет.

— Мария… — снова позвал я… — Мурррр — басовито подержал меня кот.

Меня игнорировали, похоже, продеться сделать какую-нибудь глупость, что бы на меня, наконец, обратили внимание. Прикинув высоту броневика, я напряг ноги, слегка присел, грудь обожгла вспышка боли, толчок. Всё же я немного переоценил свои сил. Приземлившись на самый краюшек ската бортовой брани, пошатнулся и начал заваливаться назад.

Однако встретиться с землёй, мне было не суждено, меня ухватило за грудки и буквально втянули на броню. Изящные, но сильные ручки, быстро прошлись по моему бренному телу, и не найдя серьезных повреждений усадили на подстилку на крыше брони.

— Скажи Влад ты дурак? — возмущённо воскликнула Маша.

— А если я соглашусь, что дурак, я буду прощён… — коварно поинтересовался я.

— Нет, ты точно дурак, ты зачем прыгаешь как сидоров козёл, у тебя рёбра сломаны! — В общем, то вполне справедливо возмутилась девушка.

— Ну, ты же меня игнорируешь, я подумал, что ты меня не слышишь. — И ведь не вру, же. Совсем не вру, да ты меня не слышала, потому, что не хотела меня слышать.

— Да слышала я тебя прекрасно — нахмурилась Маша, однако, как приятно видеть её лицо, своими глазами, я даже не смог удержать улыбки.

— Ну ты же на меня обижаешься, а это делает меня несчастным. — Подпустив побольше трагедии в голос, печально произношу я, опуская при этом взгляд в землю, и делаю тяжелый вздох.

— Актёр, ну актёр… — смеётся, девушка, похоже, меня раскусили, не видать мне Оскара.

— Ты на меня больше не сердишься? — смотрю с надеждой на девушку.

— Не сержусь… — отмахиваться она. — Но учти, ещё раз будешь так рисковать, я тебя оживлю, а потом лично придушу. — Вот и думай теперь какая тут доля шутки.

— Я постараюсь больше так не подставляться. Что тут подделать у меня последнее время работа стала очень травма опасная. — Я замолкаю, и начинаю думать, действительно за последние несколько месяцев, смерть мне угрожала чаще, чем за два года, бытности Хотником. Странная и весьма неприятная тенденция. Двадцать два года, однако, у меня ведь скоро день рождения, меня пугает эта дата. А если учесть, что до двадцати пятилетия ни кто из моих воплощений не дожил, очень настораживает.

— Скажи Влад… — меня отвлёк от моих размышлений оклик Маши.

— Что?

— Чем тебе так измочалило руку? — Взгляд, которым меня одарила девушка, мне не понравился, что ей сказать…

— Это я неудачно применил магию — с этими словами, словно бы вернулась часть воспоминаний, слегка заболела рука, а по кожи побежали песчаный струйки. От дальнейших расспросов меня спасла Наташа, которая, наконец, выбралась из-под тента, рядом с тушкой дракона. Теперь она была перемазана не только машинным маслом, но и зелёной кровью.

— Влад… — позвала меня Наташка, не найдя на том месте где оставила.

— Тут я… — Крикнула, девушке, не отводя вопросительного взгляда от Маши…

— Ладно, иди уже… — ответила Мария на немой вопрос. Получив разрешение я соскользнул с брони, и прихрамывая, направился к девочке. В руках она сжимала чешуйку, со среднюю сковороду размером.

— Однако, я решил просто убить бедного дракона, но я не предлагал его ощипывать. — В полном офигении от поведения рыжеволосой девочки выдал я. Возможно из за степени шока, я вполне нормально спустился с борта броневика, и слегка прихрамывая направился к Наташе. Однако, в монтажном комбинезоне, вся перемазанная машинным маслом, и зелёной гадостью, с чешуйкой в одной руку и монтировкой другой, она очень напоминал одного хвостатого персонажа, только ушек не хватало, для полного образа.

— Это пока ты не узнал, о свойствах драконьей чешуи на вот держи. — Я принял из рук девушки с взглядом горящим чешуйку, оказавшуюся неожиданно лёгкой для такого размера. Очень лёгкой, и шершавой на ощупь.

— А теперь попробуй её сломать. — Пожав плечами, я напряг пальцы, пальцы захрустели, однако на чешуйке это ни как не отразилось, однако. Зажав чешуйку под мышкой левой руки, я попытался сломать её, но не тут, то было, она гнулась, слегка потрескивала, но ломаться отказывалась. За всем этим представлением Наташка следила с неподдельным интересом естествоиспытателя.

— Крепкая… — подвёл итог я.

— Не просто крепкая, а феноменально крепкая, если судить по результатам экспериментов, одна такая чешуйка, заменяет собой минимум 220 миллиметров сплошной гомогенной брони. — однако не хилую, она работу провела, мышка. От таких мыслей меня разобрал смех, который я попытался скрыть за кашлем.

— Да что ты смеёшься, я сама проверяла серией взрывов, свойства чешуйки очень похожи на металлокерамику — однако быстро она переключилась с одного, на другое, продолжая сжимать чешуйку под мышкой, я положил на её голову руку. Захотелось, взлохматить её рыжие волосы, и я пошёл на поводу у своих желаний.

— Ну, вот почему ты меня дразнишь? — надула губки девушка, умилительное зрелище. Вот эльф во все глаза смотрит.

— Ну, я не специально тебя дразню, ладно показывая свою вотчину.

Под тентом располагалась тушка невинно убиенного мной дракона, однако хорошо так располагалась, качественно по частям. Сама тушка, оторванная лапка, и крыло, голова, заботливо отделённая от туловища и завёрнутая в большой полиэтиленовый пакет, от которого стойко несло гуталином. Большая часть тушки уже лишилась всех своих зеленых чешуек, которые бели аккуратными стопочками сложены возле деревянных ящиков, готовые к упаковыванию. На растерянном брезенте валялись различные инструменты, небольшая болгарка, молотки и долото, газовые резак.

— Однако сколько же я проспал? — Не слишком громко озвучил я свои мысли.

— Ну… — начала было Наташка, потом принялась копаться в каком то большом ящике, в поисках чего то, на его дне.

— Ты был без сознания почти неделю… — раздался голов от столбика, на котором держался натянутый тент, он принадлежал Маше, которая решила покинуть свой пост. Похоже, она всё же решила сменить гнев на милость.

— Вот! — воскликнула Наташка, наконец, извлекая, что-то из своего ящика. И этот предмет в мгновение ока завладел всем моим вниманием. На нитке, были нанизаны три длинных изогнутых клыка, разделенными зеленоватыми осколками чешуйки дракона.

В мгновение ока, я оказался рядом с девушкой и выхватил трофей из её рук. Рассмотрел, ожерелье, каждый осколок и зуб, были покрытый покрыт бесцветным лаком. А дырочки, сквозь которые, были почти не видны.

— Я знала, что тебе понравиться? — довольно проговорила Наташа. А я решив не мелочиться, чмокнул довольную девочку в щёку, заставив её слегка покраснеть.

— Помоги надеть… — повернувшись к Маше, попросил я, протягивая свой трофей, словно это была самая ценная на свете медаль. Та молча отобрала у меня ожерелье и усмехнувшись слегка, начала завязывать обвив мою шею своими руками, я бы сказал слишком сильно обвив. Поверх майки теперь красовалось ожерелье на зависть любому Ирокезу.

— Здорово, знала же чем угодить… — ещё раз поблагодарил я довольную эффектом Наташку. Мне было не жалко, а девочке приятно.

— А голову, вы забальзамировать решили? — указав на большой свёрток спросил я.

— Ну, узнав о твоём пристрастии. — Машка язва, ткнула мне в грудь пальчиком. — Я решила, что тебе она понадобиться, за вместо той, которую я собираюсь оторвать. — В глазах девушки снова разгорелся нехороший огонёк.

Вдох, надо чувствовать вкус воздуха, ощущать, как ветер слегка щекочет ноздри, позволять ему наполнять грудь, постепенно вытесняя всё постороннее из нутрии, но при это не давая сбиться точно выверенному прицелу. Выдох, картинка смазываться, ложе винтовки удобно лежит в руках, прицел почти не дергается, в висках стучит сердце. Удар, удар, удар, ровно и мерно, словно метроном отсчитывает секунды. Поймать, мгновение между двумя ударами, выжать спуск, выстрел.

Мысленно досчитать до двух, на втором счёте выбранный мишенью камень подпрыгивает от удара пули, раскалываясь на множество мелких частей, и улетает, куда-то в сторону. Лицо само собой недовольно морщиться, выстрел слегка смазан, пуля вошла в камень не точно по центру, а ударила в левый его край. Не лучший выстрел, это чужие мысли, хотя они кажутся такими далекими, но с ними мне теперь навсегда предстоит жить.

Немного подумав, беру винтовку на изготовку, поднимаясь с земли, и сажусь на попу, плечо слегка зудит от отдачи. Винтовка лежит в руках почти как, влитая, словно для меня была и сделана знакомым мне мастером. Очень, хорошая винтовка, приходят мне удовлетворенные мысли, осторожно поглаживаю пластиковый приклад. Не когда не думала, что буду использовать такие интимные чувства к оружию, вообще никогда не думала, что продеться держать в руках, что-то более грозное, чем охотничье ружьё.

Осторожно извлекаю отстрелянный магазин, беру новый, большим пальцем сковыриваю пластиковую противопылевую крышечку, снаряжаю винтовку, изготавливая её к стрельбе. За моим правым плечом молча, стоит Влад, разглядывая импровизированной стрельбище в Бинокль.

Что же он так долго гад молчит, не видит, что ли я тут вся извелась в ожидании его оценки. Хоть винтовка немного скрашивает моё ожидания, поглаживая шершавую поверхность затворной рамы, думаю я. Пальчики осторожно пробежали к стволу, проводя по сгибу газоотводной трубки. Где то там на крыше БТРа, сходные моим чувства испытывал эльф, хотя его манией стали автоматы. Сейчас он временно получил в пользование мой Калашников, и сейчас автомат метафизически лишали невинности.

Видеть эльфа, любовно прижимающего Калашников к груди, особенно с перемазанным машинным маслом личиком, было порой очень весело. Очень ему нравиться, разбирать и собирать свой личный Автомат, а сейчас, когда в его руки попало изделие Наташкиного отца. Если уж он смог девочку превратить в практически гениального механика, то, что говорить о самом Джеке.

Ну, что же Влад тянет, я же сейчас вся изойду от нетерпения, да или вспомню, что всё ещё обиженна на него. Он, наконец опускает бинокль, давая ему свободно повиснуть на ремешке, и начинает теребить зуб дракона на шее, похоже у него появилась ещё одна привычка.

— Ну, что же уже весьма неплохо… — выдал своё мнение Влад, а потом, немного подумав… — Но могло быть и лучше. — Ну, хоть что то, в первый раз он моими стрелковыми успехами только посмеялся, а потом на мой здравый аргумент, что стрелять из снайперской винтовки меня некто не учил, разродился трехчасовым экспресс ликбезом по снайперскому делу.

Оказалось, что работа снайпера, это не только совместить перекрестие прицела, с головой ничего не подозревающей цели. Чем больше расстояния, тем больше различных поправок надо учитывать. Мало того, что пулю сносит ветром, так ещё и этот маленький кусок метала, имеет противное свойство постепенно падать, по этому, сейчас я стрелял гораздо правее и выше цели. А правильно определить расстояния, это вообще почти искусство, благо пока, Влад эту часть работы брал на себя.

— Не думаю, что я смогу лучше… — озвучила я свои сомнения. Влад одарил меня таким уничижительным взглядом, что я невольно сжалась, в своей небольшой ямке позиции.

— Держи бинокль, и брысь с рубежа, будем тебе мастер класс. — Поборов неожиданный приступ ревности, Влада к МОЕЙ винтовке, я разложила для него сошки, и установила винтовку на рубеж, и только после этого приняла бинокль.

Очередной десяток камней был довольно сложно расположен на разном от стрелка расстоянии, от шестисот до почти тысячи метров. Сложная последовательность, но Влада, похоже, она не особа смущала, посильнее прижав приклад к плечу, он в первое мгновение потянулся левой рукой к цевью, но выругавшись, положил её на землю.

— А теперь смотри… — короткий выдох… Влад прильнул к прицелу, и выжал курок, он стрелял почти в автоматическом режиме, не тратя время на высчитывание расстояния и определения поправок, но каждый его выстрел дробил свой камень. И то что его кирпичики не куда не прыгали и не летели говорило о том, что пуля бьёт точно в центр булыжника… Десять выстрелов десять маленьких взрывов.

— В прошлой жизни был снайпером. — Немного недовольно проговорила я, неприятно когда калека так легко утирает тебе нос.

— В отличие от тебя нет, это чисто моё умение — ответил Влад, поднимаясь из-за рубежа, и потирая культю, насколько я знала, это увечье причиняло ему немало неудобств. — В своё время, меня не слабо гоняли с различными винтовками, так что в отличие от меня тебе везёт, не продеться проходить тот же ад.

— Но как ты тогда, удерживаешь такой темп стрельбы? — Это было любопытно не только мне, но и матёрому снайперу, которая сейчас навострила ушки, где-то внутри. Обычно, я её почти не ощущала, но сейчас, похоже, Владу удалось её изрядно удивить. Самозарядные винтовки не были, для неё чем-то необычным, но вот мастерство Хотника порождало уважение.

— Тут есть один маленький трюк, вот скажи мне, как я давал тебе дальность до цели? — Загадочно улыбнувшись, спросил Влад.

— С лева на право. — Не понимая к чёму Влад ведет, ответила я.

— А в каком порядке я выбивал мишени? — слегка улыбнувшись, спросил Хотник.

— С лева… — неожиданно до меня дошло.

— Именно, всё что нужно, это запомнить дальность до цели в каком ни будь произвольном порядке. Я, например, запоминаю от крайне левой цели, до крайне правой цели. — Влад немного подумал, а затем продолжил. — Человек, который меня учил, от цента крест накрест… — Хотник вздохнул, но тут же было, заскучав приободрился.

— Хочешь попробовать?

— Конечно… — не знаю, было ли это полностью моим ответом. Или проснувшаяся внезапно во мне вторая личность тоже поучаствовала.

Следующая серия выстрелов получилась лучше, и быстрее, но к сожалению у меня закончились патроны. Извлекая пустой магазин, я вставила специальную пластиковую заглушку, другой заткнула ствол. Винтовку предстояло еще, и почистить, но все, же как говорил Влад, уже сейчас стоило привыкать к порядку пользования этим оружием.

Если Калашников, можно было безбоязненно бросать в грязь, то этот тонкий инструмент не терпел к себе небрежного обращения, хоть он и был столь же надёжным. Вот только надёжность и точность боя, это разные вещи, и лишая песчинка в отлаженном механизме, может стоить жизни.

— Скажи Влад, если ты так хорошо стреляешь, почему взялся тренировать меня в снайперском деле? — укладывая винтовку, в специальную сумку спросила я.

— Ну тут всё просто, во-первых, у тебя предрасположенность, а во-вторых снайперы работают парами, ну и эта винтовочка, для меня немного маловата. — Пожав плечами, ответил Хотник, усаживаясь там где стоял, продолжая теребить клык на ожерелье.

— Маловата? — искренне удивилась я, моя винтовка была длиной чуть больше метра, и весом в четыре с лишним килограмма и это маловато…

— На расстоянии от тысячи ста метров, до двух тысяч, я царь и бог, знаешь приятно осознавать, что лично я чего-то могу. — А затем, слегка улыбнувшись, Влад продолжил. — Видела бы ты мою фузею, вот это действительно большая пушка.

— А что с ней произошло… — Взгляд Влада неожиданно стал колючим.

— Вот видишь этот шрамик? Это след от затвора, мне пришлось сыграть с хорошим человеком в интересную игру, я оказался боле удачлив. — Не очень громко проговорил Влад.

— Почему же у тебя он остался, насколько я знаю, на тебе всё регенерирует без шрамов.

— Потому, что этот шрам стал, воплощением душевной раны. — Пожав плечами, ответил Хотник и расстегнув куртку, показав следы от когтей кошки, четыре длинных продолговатых шрама. — Как и сердечные раны, так просто они не затягиваются.

— Прости… — мне стало стыдно, за то, что, похоже, невольно наступила на больную мозоль Влада.

— Да ничего, пошли, научу тебя ухаживать за твоей прелестью. — Улыбнулся парень, а я была готова испепелить его взглядом. — И не надо на меня так, смотреть, совсем недавно мне было страшно за невинность твоей винтовки.

— Ах ты…! — Вскочила с земли я, но Влад уже был на приличном расстоянии.

Сайрес, он же вечный часовой.

Ночь, в нашем мире, ночь наступает быстро, это связано с почти нулевым угловым наклоном оси нашей планеты. Его планете, он уже познакомился с иным миром, вкусил его иных знаний, он некогда не станет прежним.

Те изменение, что произошли с ним за последнее время, ему нравились. Сидеть на броне поглаживая смертоносное оружие, та власть, которое давало это оружие, слегка кружило голову. Лук давно был заброшен и забыт, зачем нужна стрела, если пуля быстрее, точнее и смертоноснее.

К тому же под влиянием Влада, он сам потихоньку начал меняться, почти пока не заметно. Это страшный человек, с усердием достойным мастера по работе с камнем, превращал его Сайреса, в нечто другое, а ещё была Наташа. Но, к сожалению, он видел, что её сердце уже занято, хотя и она оказывала ему долю симпатии.

Во сне заворочался кот, этот добродушный любимец Влада, периодически любил пугать меня. Неслышно подкрасться сзади, и громко мяукнуть, а при его размерах, пару раз со мной чуть не случился конфуз. Из своей палатки осторожной тенью выскользнул Влад. Тьма ночи не была помехой для эльфа, поэтому я прекрасно увидел распрямившегося на фоне звёздного неба Влада.

— Как дежурство… — приблизившись, спросил Хотник, приглушив голос.

— Хорошо… — выудил я из своего небогатого словарного запаса, однако понимаю я теперь, гораздо больше чем могу сказать.

— На прогулку? — Влад тихо хмыкнул, над моими куцыми познаниями в языке.

— Да… Сегодня такая ночь… — и он мечтательно улыбнувшись, поднял лицо к звёздам, позволяя сиянию далеких светил обласкать его лицо.

Влад бесшумно, словно тень проскальзил к небольшой полянке за прикрытым земляным валом бортом БТРа. Позади послышались короткие торопливые, шажки, кто то осторожно запрыгнул на броню примостившись рядом со мной, невзначай подарив мне, прикосновение от которого перебило дыхание.

Меня обдало чувством предвкушение, затаенной радости, и чего, чего я бы предпочёл чувствовать в своём отношении. По этому, я постарался отстраниться от потока эмоций идущих от Наташи.

— Ещё не началось? — честно говоря, Наташу я понимал практически на интуитивном уровне. Если быть точным, на эмоциональном, в отличие от наглухо закрытой Ольги, от которой иногда прилетали только отголоски эмоций.

Влад был отдельной темой, всего один раз мне на мгновение удалось прикоснуться к истинным эмоциям этого человека, и это едва не стояло мне разума. Сотник одновременно молчавших голов, хотя некоторые из них причитали или кричали, но самое страшное было, где-то в глубине, тогда на мгновение мне показалось, что у непроглядной тьмы, вдруг открылся глаз.

— Нет… — шёпотом ответил я, будто боясь спугнуть Влада, который тихо стоял на полутёмной поляне, освещаемый только светом звёзд.

Мы затихли, девушка прижалась ко мне плечом, вновь перешибая дыхание в моём чедущном теле. В своей деревне я не был избалован вниманием противоположного пола, да что там от меня сторонились как от прокаженного. И в общем-то сейчас до сих пор не мог привыкнуть, что меня не чураются.

Звёзды мерцали этой ночью необычно ярко, Хотник стоял расслабленно на небольшой полянке его глаза были закрыты. Где то неспешно завёл свою песню полуночный сверчок. Это послужило словно бы командой для Влада.

Он словно бы перетёк и закружился в причудливом ломаном танце, медленное неспешное движение уцелевшей руки, плавный переход с ноги на ногу, и после неожиданно резкий бросок в сторону. Он кружил по поляне, тихо шуршала трава, качаясь словно бы в такт его движениям, в этот момент вдруг налетел ветер, и у Влада над плечом зажглась первая искорка.

Вот уже их две, танцующих в темноте светлячка, кружащиеся, словно в такте. А затем огоньки начинают загораться один за другим, включаясь в этот, причудливый танец. И вот фигура Влада покрыта уже сотнями сверкающих светящихся точек.

Огоньку кружат, откатывая фигур светящимся покрывалом. Глаза Хотника закрыты, он кружиться, нанося удары ногами, взбивая светлячки словно перину. В этот момент с БТРа соскальзывает Наташа…

— Пожалуй, я присоединюсь… — тихо шепчет в темноту, и с ходу вклинивается в танец.

Её движения другие, в отличии от плавных Влада, резкие и напористые, она атакует его пытаясь словно бы поймать. Хотник, слегка улыбаясь пресекает эти попытки, каждый раз, когда, кажется, что вот она уже сейчас настигнет его, уходя в самый последний момент.

Меня колет в сердце иголкой ревности, но вдруг, вокруг Наташи начинают кружиться с полсотни маленьких, красноватых искорок, её движения меняются. Её огненные светлячки, вливаются в хоровод белых Влада.

Она ловит его, он ловит её, захватывая под талию, она обвивает его шею. Огоньки танцуют вокруг них, пара делает оборот, и размыкаться, их словно бы отбрасывает друг от друга. Но Влад держит её за руку. И мир меняется…

Изменения почти незаметны, просто их силуэты вдруг начинают светиться, Наташа делает шаг, наступая на Влада, он же в унисон делает шаг назад, а потом наоборот. Они кружат, пытаясь друг друга догнать, но не догоняют.

Танец закончился неожиданно, светлячки вспыхнули неожиданно ярко, на мгновение мне показалось, что на голове Влада, появилась широкополая шляпа, и отсутствующая рука снова на месте. Мгновение, и Хотник валиться навзничь, теряя сознание.

Наташа дышит как загнанная лошадь, её щёки раскраснелись, а по лицу, блуждает счастливая улыбка. Жаль, что эта улыбка предназначена не мне. Я соскальзываю с брони, надо поднять и привести в чувство Хотника.

Снова дорога, мы опять в пути, честно говоря, я уже слегка устал от постоянной жизни в разъездах, иногда так хочется, остановиться, где-нибудь. Неважно где, прекратить эту бесконечную погоню, но, похоже, не в этой жизни.

Под бронёй прохладно, кондиционер работает на полную мощность, солнце изрядно припекает. Мы выехали из бесконечного луга, и оказались на жёлтой выжженной земле, ветра тут почти не было, и солнце палило нещадно.

Машину слегка подбрасывает на кочках, я внимательно слежу за обзорными экранами, иногда краем обзора, замечаю Маши и Сайреса на крыше. Вот бедный Крыс, бежит параллельно нашему маршруту. Надо будет остановиться, налить водички бедной кошке.

— Вы это видите? — прозвучал потрясенный голос Маши в селекторе.

— Видим что? — решил уточнить я, на обзорных экранах, кроме желтоватой пустоши, смотреть особо было не на что.

— Это… — похоже, сейчас она пытается изъясняться жестами.

И в это мгновения я увидел, что она имела в виду, просто потому, что они на броне сидели выше, они и увидели эту фиговину первыми. Из-за горизонта, медленно поднималась огромная арка. Чёрный овал в бесконечном поле, медленно вздымался, открываясь нам во всём своём мрачном велеколепии.

— …. себе. — Нецензурно выразила наше общее мнение Наташа. А я осторожно подвёл под арку, маркер прицела, включая починенный дальномер. Прибор показал расстояния чуть большее сорока километров, однако, какой же высоты, эта исполинская дверь.

Проход в арке, был покрыт слегка мерцающей серебристой дымкой, похоже, это и есть, межзвёздный портал. Неожиданно, марево, мигнуло и пропало, в арку на мгновение заполнило небо, а потом, БТР слегка тряхнула, и серебристая дымка вернулась на своё место.

— И как нам его выключать? — слегка озадаченно спросила Наташа.

— Не как, подъедем, заложим ядерный фугас и рванём эту конструкцию к чёртовой матери, я лично к рычагам управления лезть, не намерен. С меня дракона, за глаза хватило. — Озвучил я свои планы.

— А у нас есть ядерный фугас? — подозрительно тихо спросила Наташа.

— Есть, в качестве встроенной системы самоуничтожения, мощностью в 200 килотонн. — Без всякой задней мысли пояснил я.

— Что!!! — это был почти хор, даже Эльф подал голос, хотя он скорее за компанию.

— А я не говорил? Странно, наверное, вылетело из головы. — Надо срочно, что то придумывать… — Ай… — удар был подлым, мне отвесила подзатыльник Наташа.

— Откуда у тебя ядерная бомба — одарив меня суровым взглядом, спросила спустившаяся к нам Маша.

— А я разве говорил, что она у меня одна? — подняв бровь, поинтересовался я.

— А у тебя она не одна? — осторожно начала Наташ, подозрительно подвигаясь поближе.

— У меня лично четыре, но в данном конкретном случае, всего одна. И вообще, что вам не нравиться, я просто предлагаю, подъехать, демонтировать атомный фугас, заложить и насладиться незабываемым зрелищем атмосферного атомного взрыва. — Совершенно честно и с некоторой долей недоумения отвечаю я.

— И почему мы узнаём, об этом только сейчас? — прищурившись с обвинительными нотками в голосе говорит Наталья.

— А зачем вам собственно было об этом знать? И мы в полнее можем продолжать движение. — С изрядной долей раздражения отвечаю я.

Дальше мы ехали молча, честно говоря, не понимаю, что так не понравилось моим компаньонам, ну ядерная бомба в качестве системы самоуничтожения, ну и что? Раз они так отреагировали на безопасный в обращении фугас, в отличии от его традиционных собратьев. Именно соображения безопасности, заставили меня заменить, имеющийся тротиловый заряд, на это небольшое чудо мирного атома.

Сколько в своё время взорвалось складов с боеприпасами? Или сколько трагедий случается на учениях при обращении с оружием, а теперь, сколько было самопроизвольных взрывов атомного оружия. Ответ прост, ни одного, ну и в случае если мне всё же придется прибегнуть к системе самоуничтожения, это будет, прощальным сюрпризом, для тех, кто вынудит меня на этот шаг.

Конструкция на горизонте мне не нравилась, от неё тянуло древностью и неизвестность, а по моему опыту, и то и другое привлекает к себе слишком много неприятностей. Сейчас я надеялся только на одно, что творения советских инженеров, будет достаточно для решения данного вопроса.

Огромная арка, занимала уже пол неба, когда мы подъехали к окаринам заброшенного города, серые и чёрные коробки задний, развалины, кучи мусора, а ещё тут было холодно. Я с удивлением заметила, что у меня из рта у меня идее пар. А щёки прилично защекотало холодным воздухом.

Казалось, что мы неожиданно въехали в осень, постепенно перестающую в зиму. Холодно, я застегнула курточку, но без пристёгнутой подкладке, броне ткань практически не греет. Рядом кое-как пытался согреться эльф, похоже, холод он переносил ещё хуже, вон как посинели губы.

Броневик стоял на окраине, и Влад пока не решался двигаться дальше, мы же с эльфом играли роль дозора стараясь высмотреть, хоть что-то необычное. Из броневика с трудом выбрался Влад, удерживая культёй объемный свёрток. В свёртке были два тёплых свитера и термос с чаем, этим он практически заслужил моего прощения за бомбу. Всё же в чём-чём, а в предусмотрительности, ему не откажешь. Влад уселся рядом на броню, разлил чай, посмотрев на посиневшего эльфа, молча, сграбастал его левой культёй в объятия, заставив слегка покраснеть, интересно с чего бы это.

Игнорируя сопротивления, он принялся растирать какой-то мазью его уши и лицо. Эльфу пришлось смериться со своей участью, и вытерпеть процесс намазывания всех открытых участков кожи, после чего ему были выданы перчатки и чёрная шапочка маска, и куртка в дополнении к свитеру, и только после этого он был отпущен.

— Лови — кидая небольшую баночку с белой мазью сказал мне Влад. — Намажь все открытые участки тела.

— Что это? — посмотрев на обнюхивавшего себя эльфа, спросила я. Сайрес стал после всех этих процедур, розовощёк и красно ух, в чёрной шапочке он смотрелся забавно.

— Мазь от обморожения. Предупреждаю, может жечься. Похоже там весьма холодно. — Просто ответил Влад, прихлёбывая чай из своей кружки, жаль Наташка не могла составить нам тут компанию, паранойя Влада последнее время требовала, что бы кто-то постоянно был у руля.

Немного подумав, я открыла крышёчку и понюхала, мазь пахла перцем и спиртом, и ещё чем то терпким, в общем и целом вполнее приятно пахла. И после не долгих сомнений я принялась втереть её в лицо.

— Это не крем, больше наноси… — немного понаблюдав, как я аккуратно кончиками пальцев беру пахучую мазь и наношу её на лицо, сказал Влад.

— Да не так! — Ещё немного понаблюдав, воскликнул Хотник.

Рывок, и уже я оказываюсь в его объятьях, однако это необычное чувство, когда тебя вот так, словно котенка не особо напрягаясь, переставляют с одного на другое место. При моём не маленьком росте, и не совсем миниатюрной комплекции, а ещё в куртке, разгрузке и при автомате, пожалуй, не один из моих бывших молодых людей не смог бы повторить этот трюк. Иногда это приятно чувствовать себя слабой.

Влад зачерпнул из отнятой у меня баночки крема и размашистым движением плюхнул его мне на щеку. Это больше напоминало пощёчину, после чего, он с приличным усилием начал втирать мне эту грёбанную мазь в лицо. Ну не сказала бы, что это было совсем неприятно.

— Можешь немного нежнее? — взмолилась я о пощаде, когда лицо начало изрядно гореть. А тёр, Влад мои щёки и особенно уши нещадно покрывая их толстым слоем мази.

— Не могу, вот тебе доводилось бывать в Сибири? — Слегка насупившись, проворчал Влад, и, дождавшись моего отрицательного ответа, продолжил. — Вот и терпи, судя по тому, что я вижу, ближе к центру, где расположены эти врата, температура упадёт до минус сорока. А при такой влажности, лучше потерпеть мазь, чем потом возиться с обморожениями.

— А ты бывал в Сибири? — поинтересовалась я, от чего мне в рот попала немного мази, на вкус она была острой, и довольно вкусной.

— Бывал, хотя делать там особо нечего, места дикие, народ предпочитает селиться южнее, но, то, что холоду надо относиться с уважением это путешествие меня научило. — Ответил Влад, критически рассматривая результат своей работы, и найдя его приемлемым закупорил баночку.

— С уважением?

— Обморозился я там, сильно, да вообще едва насмерть не замёрз. — Ответил мне Хотник, а немного подумав, добавил. — Всех пальцев тогда я на ногах лишился, ужасное зрелище, когда снимаешь носки, а мясо и кожа снимаются вместе с ними.

Он слегка содрогнулся, похоже эти воспоминания были не слишком приятными, однако должный эффект произвели. Когда я представила себе эту картину, по спине явственно поползли мурашки.

— Но у тебя вроде, все пальцы на месте? — похоже меня просто пугают.

— Ну, это давно было, больше года уже прошло, давно успели отрасти… — как само разумеющееся ответил мне Хотник, наградив немного недоумённым взглядом.

— Как отрасли? — я даже немного отодвинулась от Хотника, что бы взглянуть в его бесстыжие глаза.

— Я же тебе вроде говорил о живучести… — слегка нахмурился Влад, да говорил, однако верилось мне в эти сказки слабо. Весь опыт из прошлой жизни говорил об обратно. Даже несмотря на вернувшиеся к Владу зрение.

— Ну, вот смотри — он развязал рукав, закатал, освобождая замотанную бинтом культю, если бы я сама не проводила ампутацию, я бы не заметила, что культяпка от сустава слегка удлинилась. — Вот видишь, думаю, такими темпами через пару месяцев снова смогу играть на гитаре.

— Значит, твоя регенерация на конечности тоже распространяться. — Неподдельно обкрадывалась я.

— Ну, это не совсем регенерация, но да, ты что всё это время думала, что я останусь теперь инвалидом? — В его голосе чувствовалось удивление и понимание.

— Ну да.

— Однако, хотя я как-то упустил этот момент, мало у меня опыта в обучении новичков. — В его голосе явно слышалась досада. — Среди тех, кто выпал из мира, не бывает инвалидов, если ты выжил, то травма обычно зарастает без следа. Есть несколько теорий, но я считаю, что наша душа, сильнее влияет на физическое тело… — Но его грубо перебили, из люка высунулась голова Наташки в танковом шлеме и блестящими от мази щеками.

— Не слушай его, это его собственная ничем, не подтверждённая теория, до подлинно известно, что этот процесс вообще не как не связан с процессом регенерации, ткани словно появляются из неоткуда. — Достаточно ехидным голосом проговорила Наташка.

— Если бы не мои, ненаучные теории, кто-то был бы мёртв. — Огрызнулся Хотник.

— Ну, сама обиженная невинность — поцокала языком Наташа. — И вообще нам пора ехать, полезай в кузов.

— Нет, там душно — коротко ответил Влад, откупоривая мазь, и принявшись намазывать своё лицо. Демонстративно отворачиваясь от Наташи.

Как-то неловко девушка скрылась в люке БТРа, машина медленно покатилась к одному из ближайших проёмов в сплошной стене зданий. Машина словно бы пересекла невидимую границу, открывая вид на город целиком.

Полис располагался в низменности в самой низкой точке, и находились огромный сверкающие и периодически мерцающие врата. Сам город раскидывался вокруг почти идеальной окружностью, опутанной сетью дорого словно паутиной.

Это место, похоже, никогда не было красивым, серые ангары, чёрные здания с зияющими проломами в стенах.

— Смотри это грузовой порт, только на суше… — Влад указывал на строения, подле врат, возвышающихся практически над нашими головами. Немного в стороне, располагались большие плоские площадки с уложенными на них конструкциями, очень похожими на наши контейнеры. К каждой площадке подходила дорога, рассмотреть, что-то большее мне не удалось, слишком далеко.

— Странно… — очень тихо проговорил Влад, в этот момент он рассматривал здания словно бы разорванное из нутрии на части. — Наташ нам по северной дороге, нам нужно к вратам, как понимаю вон та большая конструкция это остов космического корабля. — В непосредственной близости от врат, располагалась длинная сигарообразная конструкция, поправка, наполовину разобранная конструкция, было видно, что когда то этот корабль был значительно больше, но даже то, что осталось, по размерам можно было сравнить разве что со стадионом на несколько сот тысяч человек.

По мере того как мы приближались к центру становилось холоднее. Изо рта уже валили просто клубы пара, а Влад посильнее закутался в свою куртку. Город производил удручающее впечатление, чем ближе мы приближались к центру, тем больше было следов разрушения. Некоторые здания были словно бы срезаны гигантским ножом, другие оплавились, на некоторые словно бы наступили.

Примерно на полпути, мы наткнулись на натуральную баррикаду, собранную из различного мусора, поверх неё лежал белый снежок, у обочины стоял сгнивший остов какого то автомобиля.

— Этот чёртов Асманте, явно, рассказал не всё, ты только посмотри, как расположена это баррикада, жители пытались задержать кого-то из нутрии, от портала. И этот кто-то отвечал на эти попытки, тяжёлой артиллерией. Как считаешь Наташ? — спросил Влад, через гарнитуру.

— Не знаю, попробую протиснуться между теми зданиями, судя по размеру воронки, там грохнулся фугас, держитесь крепче. — Ответила Наташа.

— Посмотри, земля не взрыта, а оправлена. Чем-то напоминает плевок Дракона, уж не его они пытались остановить, но тогда зачем баррикада… — Размышлял Влад в слух. — Ладно, поехали дальше.

Машина дёрнулась, и мы, с трудом перемахнув через воронку, двинулись дальше, примерно через полкилометра, местность стала напоминать документальные военные кадры, от домов сплошные остовы, не одного целого здания, следы выбоин на уцелевших стенах.

— Похоже, из меня сделали дурака, чёрт. Отвык я иметь дело с теми, кто может и приврать. — Злость в голосе Хотника в равной толике перемешалась с раздражением.

— Почему ты думаешь, что нас солгали? — я не видела пока повода сомневаться в словах Асманте.

— Потому, что тут люди убивали людей… Это моя теория, хорошо так думаю я, наши души способны напрямую взаимодействовать с реальность, именно по этому, любая душевная рана, отражается на физическом теле. — Глаза Влада слабо засветились, он говорил тихо, но я прекрасно его слышала, налетел холодный порыв ветра, взлохматив ему волосы. — Я видел, как отверженный юноша покрывается незаживающими язвами. Мне доводилось, как отец умирает вслед за сыном. Наше тело, это отражение души, и только воздействие на тело, способно нанести душе раны. Но душа гораздо больше, она истекает из тела.

— А теперь смотри. — Влад закрыл глаза, и мы вдруг оказались в эпицентре сражения. Люди в белой броне, шли из цента, практически непрерывно поливая пространство перед собой зелёными лучами. Им противостояли другие в красно-желтых комбинезонах, отстреливаясь из домов, баррикад, и машин.

Белые двигались короткими перебежками, укрываясь за преградами, и поливали огнём почти беспрерывно, иногда, что-то падало, сверху превращая задние или баррикаду в огненный ад. Красные отстреливались, но явно проигрывали этот бой. Белых было больше, и казалось, что смерть белого бойца совершенно не волнует. Они сноровисто и деловито, уничтожали, сопротивляющихся им красных, словно бы выполняя знакомую работу, и могу сказать, что делали они это хорошо.

— Это было бойня, правительственные войска шли от врат, все, пребывая, а поселенцы пытались их остановить, классическая борьба за независимость, чёртовы предатели… — Картинка вокруг, потихоньку меркла, пропали пожары и запах дыма, снова стало невыносимо холодно, теперь я по-другому смотрела на силуэты припорошенные снегом.

Влад слегка покачивался из стороны в сторону, как на ветру, а потом открыл глаза, в них плясала жуткая тоска. Мгновение и в глазах заплясали яростные огоньки, вокруг стало словно бы ещё холоднее.

— Успокойся, Влад, нам надо выполнить работу, и проваливать из этого чертового мира, и поспокойней, ты пугаешь Сайреса. — Раздался в наушниках голос Наташи.

— Я решил, мы не будем взрывать этот город, держи курс к остову корабля. — Каким-то странным голосом проговорил Влад.

— И что мы будем делать? — поинтересовалась Наташа.

— Выполнять задание.

Становилось всё холоднее, БТР из-за гор мусора и покореженной техники двигался крайне медленно, в одном месте нам даже пришлось ехать в объезд. Дорогу напрочь перегородила огромная боевая машина, похоже, когда то этот агрегат шагал, на четырех массивных ногах, которые были словно бы подрезаны под коленом.

Корабль оказался огромен, то, что на первый взгляд показалось сигарой, оказалось лишь носовой частью когда-то гигантского треугольника. Сейчас о былом размере напоминали только остатки каркаса, от носовой части к арке тянулись кабели огромного диаметра, каждый от земли был выше нашего БТРа в несколько раз.

— Вот это дурра, даже не вериться, что когда то, эта штука смогла приземлиться, ведь не меньше пяти километров в длину был кораблик. — В голосе Влада чувствовалось, какое-то странное восхищение.

Сейчас мы ехали вдоль корабля, проезжая мимо огромных уходящих в небо рёбер, этот зрелище напомнила мне фотографию скелета кита, и сейчас мы медленно приближались к его голове. Он действительно был похож на гигантского исполина, выброшенного на землю в среду к которой он совершенно не предназначен.

— Холодно, Наташ сколько там, на градуснике? — спросила я, стуча зубами, мысленно благодаря Влада за предусмотрительность, если бы не его мазь, наверное, с лицом можно было распрощаться, пусть ехали мы не очень быстро, но даже такой ветерок не слабо обжигал кожу.

— Минус сорок, и продолжает понижаться, похоже, это от Врат, чем мы к ним ближе, тем холоднее. — Порадовала меня «хорошими» новостями Наташка.

Машина, наконец, добралась до уцелевшего корпуса корабля, и чуть серебристый борт поплыл по левую руку. Удар, меня рвануло вперёд словно пушинку, бронемашина застыла, как вкопана, мгновение полёта, а затем меня поймал Влад. Прямо на лету, подхватив, мир перевернулся с ног на голову, и вот я уже стою в его объятьях на бронированном носу БТРа.

Многотонная машина, бессильно вращая колёсами перемешивая снег и землю в серую грязь, но сдвинуться с места так и не могла. Мы словно бы напоролись на невидимую стену, если слегка приглядеться воздух вокруг во круг слегка рябил, словно бы на асфальте в жару.

— Стой, сцепление спалишь. — Не очень громко проговорил Влад, опуская меня так, что бы ноги могли нашарить опору. — Кажется у нас проблемы. — Ещё тише проговорил он, наблюдая как словно в клетке мечется крыс, пытаясь найти выход, но похоже наша западня была полностью непроницаема.

Кот прыгал, на это воздух, но каждый раз пружинисто отбрасывала назад. Влад, наконец, отпустил меня, и, соскользнув с брони, осторожно ладонью прикоснулся к барьеру, не сильно ударил кулаком, нахмурился.

— Поправка, у нас большие проблемы.

С момента нашего заточения прошли сутки, Влад был хмур, это непонятное поле, окружало нас со всех сторон. Лишь борт космического корабля был доступен, но выстрел из РПГ даже не оставил на нём опалены, после этого Хотник, молча начал разбивать лагерь.

Никогда в жизни я не могла подумать, что может быть так холодно, вездесущий все проникающий холод. Тихо урчал двигатель БТРа, Электропечь работала на полную катушку, Влад даже достал небольшой обогреватель, но всего этого хватало лишь на то что бы не замёрзнуть.

Даже после того как БТРе заделали все щели, как сверху накрыли брезентом, оставив наружи только выхлопную трубу, всё равно, он оставался большоё промороженной железной коробкой. Хотник был мрачен, он сидел на освободившейся от вещей койке, гладил кота который положил голову на его колени и думал.

— Наташ ты не спишь? — его голос был тих и мрачен, от него у меня по спине побежали мурашки.

— Нет… — последовал короткий ответ.

— На сколько, у нас топлива?

— Если будем так же жечь, на два дня, при желании могу растянуть на четыре, но будет очень холодно… — также тихо проговорила девушка.

— Делай… то, что нужно. Влад вылез из-под своего одеяла и стал копаться в вещах, найдя двухместную палатку он начал разбивать её прямо в нутрии БТРа. Тихо мурлыча себе под нос, какой-то незамысловатый, но мрачный мотивчик.

Наташка в это время что-то сделала с двигателем, и его мерный гул практически прекратился, а лампочка под потолком стала светить тускло. Хотник, наконец, закончил, свою возню с палаткой.

— Просыпайся… — он тихонько потрусил меня за плечо и направился к эльфу.

Разбудить Эльфа оказалось той ещё задачей, несмотря на холод, он был единственный, кому всё же удалось уснуть, хотя выглядел он не очень хорошо. Холод переносил он хуже всех.

— Возьмите свои одеяла и забирайтесь в палатку, буду учить вас особенностям арктического выживания. — Оскалившись, проговорил Хотник, Наташка при этом слегка покраснела.

— Ну что все разместились. — Шёпотом спросил Влад.

Ответом ему было утвердительное мычание, в палатке было тесно, особенно после того как сюда заполз кот, хотя он теперь играл роль большой и мягкой грелки. Вообще вместе стало слегка теплее, но всё ещё было очень холодно, и Влад решил это исправить.

— А теперь раздеваемся…

— Ты сума сошел? — спросила у Влада я.

— Нет, раздеваемся, я сказал, как минимум до нательного белья.

После недолгой возни, с раздеванием в тесных условиях палатки, со взаимным смущением. Мне всё же удалось расположиться обняв мягкий и пушистый бок Крыса. Ещё немного повозившись, и ощутив на себе лёгкий объятия. Немного поворчав для порядка, вызвав недовольное урчание у передремавшего кота, я наконец заснула.

Утром меня разбудила скрип, и удар метала об метал. Недолго было тихо, а потом скрип повторился, сопровождаясь натужным сопением и тихой руганью Влада. По спине пробежал холодный ветерок, заставив тело покрыться мурашками, похоже, кто-то открыл двери десантного отделения. И этот кто-то сейчас будет зверски бит, и возможно даже ногами.

С трудом отыскав, что то из своего гардероба, я выбралась из палатки, Наташа и Эльф преспокойно спали в обнимку и похоже посторонние шумы их несколько не трогали. Везёт же им иметь такой крепкий и здоровый сон.

За пределами палатки было холодно, а снаружи, просто зверски холодно. Влад возился с какой то большой штукой, в данный момент он копался в небольшом лючке, что то набирая на маленькой цифровой клавиатуре, периодически сверяясь с объемной книжкой. Хотник учёл вчерашние ошибки и значительно утеплился, от чего его не маленькая фигура смотрелась ещё больше.

Увидев меня, Влад нахмурился, и отправил назад одеваться, а после того как я выползла повторно, ещё и обильно смазал мазью от обморожений. У меня не было причин, когда либо, так тепло одеваться, и сейчас, под всеми этими слоями одежды я чувствовал себя колобком. Да у нас бывали морозы, но не до такой же степени.

— Что ты делаешь? — наконец решила я поинтересоваться у Влада?

— Трахаюсь, не видно что ли! — раздражённо ответил мне Влад, похоже, пребывал он в примерзлом настроении.

— Если мне не изменяет память, трахаються несколько иначе — с толикой сарказма в голосе проговорила я.

— Ну почему же, трахаться можно поразному. — Задумчиво протянул Влад… — Вот ты сейчас трахаеш мне мозг! — для иллюстрации он даже указал на орган, о котором идёт речь.

— Ну почему же сразу трахаю? — я добавляю в голос побольше удивления и делаю круглые глаза. — Это только прелюдия, вот если ты мне сейчас не скажешь, что ты все-таки делаешь, вот тогда всё и начнется. — Подпускаю угрозы в голос.

— Что делаю, что делаю, боеголовку перенастраиваю… — несколько повеселевшим голосом отвечает мне Влад, и подмигнув мне хватает молоток и со всей его немаленькой дури обрушивает заострённый но бомбы.

Звук удара разноситься по всей округе, унося мою душу, куда-то поближе к пяткам. Так вот, что это так стучало, примерно через пять секунд я смогла выдохнуть, и немного отойти от шока.

— А ты уверен, что её надо именно так настраивать? — стараясь не делать резких движений, и бочком, бочком пододвигаясь к оружейной пирамиде, спрашиваю я. Похоже Влад сошел сума, это очень прискорбно.

— Не в чём я не уверен, правый, раз занимаюсь перепрограммированием боевой части. — Отвечает мне Влад, внимательно при это вглядываясь в книжку, похоже, нашёл там для себя, что то интересное.

— Ну я не думаю, что удары молотком, в этом поспособствуют. — Уже почти добралась до оружейного шкафа, и вдруг замираю, я что действительно собираюсь стрелять во Влада? Или что же я собралась делать когда, наконец, раздобуду оружие?

— Нет, но эта штука спроектирована так, что бы выдерживать нагрузки во время запуска и удар об поверхность земли, так что от простого молотка ей точно ничего не будет, а мне это как бальзам на душу. — Немного развеивает мои опасения Влад, и отодвигает необходимость ответа на заданные мной себе вопросы.

В этот момент из БТРа выползает Наташка, и начинает потешно прыгать на морозе, спешно отправляться назад и повторно выползает уже приодевшись. Необходимость намазаться мазью её не минула, поэтому теперь её мордашка ещё и блестела на утреннем солнце.

— Это то, что я думаю? — задумчиво протянула рыжеволосая за соня.

— Ну, да…. Это именно то! — похоже, в этот саамы момент Влад вычитал, что-то полезное в своей папке. И после ввода непродолжительно комбинации символов он закрывает небольшой лючок, под который и была спрятана панелька.

— Влад, а куда это ты собрался? — Вдруг неожиданно спросила Наташа, действительно бомба стояла на подобии саней волокуш, а у ног Хотника лежал объемистый рюкзак.

— Туда — ткнул Влад пальцем в сторону корабля.

Наверное, это можно назвать верхом не наблюдательности, но теперь в гладком борте, появилось незамеченное нами вчера отверстие. Большое и круглой формы, первой моей мыслю, была то, что это жопа, ну очень уж было похоже, это отверстие на анус с гипертрофированным геморроем. А если учесть, что там в этом отверстии была непроглядная тьма, это точно было анусом Негра.

В серебристом борту корабля, что уходил перед нами в небо стеной, появилось узловатое утолщение с дырой. Явно непредусмотренное конструкцией корабля, хотя я могла и ошибаться.

— И зачем тебе туда надо? — задала я, в общем-то, довольно глупый вопрос, наверное, из-за шока.

— А больше тут больше не куда идти… — просто ответил Влад, он закружился в попытке накинуть рюкзак на плечи, одной рукой это было крайне неудобно.

— Хорошо, сейчас мы оденемся и пойдём…

— Нет, пойду только я. — Перебил Влад Наташу.

— А что будем делать мы? — меня начинало это злить.

— Вы, подождёте меня два дня, и если я не вернусь, нажмёте на кнопку и свалите из этого мира. — Поразила, с какой лёгкостью сказал это Хотник, как будто, ему приходилось каждый день уходить с вероятностью не вернуться.

— Мы уйдём все вместе! — Влад бросил на меня короткий взгляд, похоже, что-то в моих глазах, его заставило пояснить причины своих действий.

— Я не могу, я должен сдержать своё слово… — Его голос неожиданно сорвался в конце фразы…

Меня прошиб холодный пот, Влад же рассказывал про слово, и теперь попал в ловушку своего собственного обещания, и не хочет, что бы мы пострадали из-за его глупости. Чёртов эгоист, мы с ним столько прошли, а он готов вот так просто… Сука!

— Мы идём с тобой, туда…

— Но…Ладно. — Похоже, что-то заставило его переменить решение, возможно, это была моя и Наташина решимость, без него никуда не уходить. — Тогда идите, собирайтесь, у нас мало топлива, и я не уверен, что если мы заглушаем двигатель на таком морозе мы снова сможем его завести.