Красивая жизнь

Райан смотрел на все таким же голодным взглядом, как и в доме Беллы. Меня беспокоило, что он сидит здесь, с нами и говорит с ней как с обычным человеком. Я знал, он не остановится на пятидесяти тысячах. Дорогой ресторан, дом в Малибу, секс с Беллой – его это привлекало не меньше, чем меня. Я не понимал Беллу. Она была слишком умной, чтобы не раскусить его, могла бы обвинить его в угрозах, а она делала непонятно что.

Я заказал жаренную рыбу. Самая близкая к мясу еда в этом заведении.

Мы с Райаном уединились в мужском туалете. Наши члены смотрели на стеклянные писсуары, за которыми плавали рыбки. Я и мистер Страх. Мне доставляло удовольствие то, что я был одет лучше него. Это придавало мне некую иллюзию защищенности.

Но она быстро развеялась.

− Я все ближе, Джеки.

− К чему?

− Сначала дрочка, теперь сегодня…Следующим шагом будут игры на матрасе, что думаешь?

− Не останавливайся на достигнутом.

− О, Джеки, только не говори, что ты расстроился. Я думал, тебя это завело. Наверное, если бы я убил ее и заснял на видео, тебе бы больше понравилось.

− Иди на хуй.

− Я видел, как у тебя встал, сквозь штаны было видать. Готов поспорить, окажись ты в том магазинчике, засунул бы ей в обрубок шеи.

− Ты омерзителен, Райан.

Мы перестали ссать, но не убрали члены. Райан протянул руку и схватил мой. Он сжал его, глядя мне в глаза.

− Я могу оторвать тебе его, а могу подрочить. Зависит от тебя. С твоей стороны гораздо разумнее не мешать мне. Я могу отправить тебя снова торговать задницей, если захочу.

Я вытащил член из его руки и застегнул ширинку, но Райан еще не закончил.

− Мы с тобой партнеры, не забывай. Думаешь, я останусь в стороне ни с чем, пока ты вытягиваешь из нее все, что она тебе дает? Я имею право, парень. Я всю жизнь подчищал дерьмо за другими, и нихуя не упущу такой шанс.

Райан отошел от писсуара со сжатыми кулаками, член все еще свисал с его штанов. Его дыхание было прерывистым, он сильно вспотел. Я понимал, все, что Белла дала мне, все, что сделала для меня, никогда не будет в безопасности, пока он рядом.

− Прими таблетку и спрячь свой хер.

− У меня есть на нее рычаги воздействия, Джеки, и я буду их использовать, пока не получу, что мне нужно. Ты можешь немного помочь мне в этом деле, а можешь отправиться прямиком в отстойник. Все зависит от тебя.

− Если ты думаешь, что она будет платить тебе за запись, то ты ее недооцеваешь.

− Вот видишь, наша цель крепко нас связывает, ты уже дал мне ценный совет. Это мне в тебе и нравится, Джеки – ты быстро учишься. Но ты не подумал, что запись всего лишь нога, удерживающая дверь от закрытия. Все идет гладко, если хорошо скрывать. Я собираюсь осмотреться, пока еще чего не всплывет, а что-нибудь да всплывет, можешь мне поверить.

Райан взял меня руками за плечи и встряхнул. Сначала я подумал, что он собирается поцеловать меня, но в этот момент в туалет зашел мужчина. Райан застегнул ширинку и вышел. Я немного постоял перед зеркалом, изучал изгибы своего лица и слушал звук стекающей в канализацию мочи.

Глава двадцать седьмая

Я снялся в нескольких вступительных роликах для «Двадцати восьми кадров»: зачитал текст на синем фоне. Оставшийся день я болтался перед гостиницей «Шато Мормонт», надеялся застать Джонни Деппа и Кейт Мосс. Я хотел всего лишь мельком увидеть, как они целуются, когда садятся в машину или еще чего-нибудь. Если получится, успеть задать пару вопросов о планах на свадьбу. Ничего у меня не получилось. Мне сказали, что Джонни и Кейт приедут в отель, но я проторчал там до конца дня, а они так и не появились. Они просто наврали. Мне еще предстояло сняться для следующего выпуска шоу. Джеймс решил снять меня на фоне стены, исписанной граффити - перекресток парочки улиц в Мермонте. Сказал, это привлечет много новых зрителей.

Лорн уехала за пределы города в Палм Спрингс, снималась в короткометражных роликах, где голые кинозвезды принимали грязевые ванны. Когда я услышал ее рассказ, то сразу представил, как черная грязь течет между губ ее пизденки. Чем больше времени я проводил с Лорн, тем сильнее мне хотелось ее трахнуть. Она была миловидной, снималась на телевидении. К тому же, сблизившись с ней, я смог бы выпросить еще несколько минут эфирного времени. Но она не могла полностью заменить мне Беллу. Она не обладала ни большими деньгами, ни влиянием. Лорн не могла полностью изменить мою жизнь.

Я развлекался в Малибу: плавал в бассейне, снимал порно-видео с Беллой, учился редактировать видеозаписи на специальной аппаратуре. Когда я не ходил на съемки в «Двадцати восьми кадрах», а она не работала в клинике в Брентвуде, мы ходили по ресторанам и делали покупки в магазинах. Я уже почти забыл о фотографиях мертвых людей.

Я мог бы назвать это время самым счастливым. Оно могло бы стать таким. Но не стало. Райан все обосрал, все изгадил. Вовсе не деньги за Руди заставили его вернуться в наш мир. Все оказалось гораздо хуже. Даже Белла выглядела немного обеспокоенной.

Как-то раз она приехала в свою клинику, и узнала, что какой-то парень, а это мог быть только Райан, пришел ранним утром и задавал вопросы. Он таскал с собой фото блондинки, и расспрашивал, не видел ли ее кто. И еще наводил справки о Белле, является ли она квалифицированным хирургом.

− Они сказали, что он из полиции. Сам так заявил. Думаешь правда?

Белла стояла у окна. Отсюда открыался вид на окрестные места. В свете заходящего солнца ее фигура превратилась в темный силуэт.

− Может немного подрабатывает на стороне? Неудивительно. Но если и так? В том, что ты знала Карен ничего так ведь нет?

− Конечно нет, но я сейчас в шатком положении. Мою работу с бездомными могут не так понять.

− С ней случилось что-то, что привлекло внимание полиции?

− Что ты имеешь ввиду?

Голос Беллы стал резким, на мгновение она прищурилась.

− Ничего особенного. Удивляюсь, как он вообще на тебя вышел.

− Не знаю. И почему он про нее спрашивает тоже не знаю. Она исчезла после операции и больше я о ней не слышала. Я ответила на твой вопрос?

− Я всего лишь спрашиваю... А как насчет еще одного нюанса? Почему он так интересуется твоей квалификацией?

Белла отошла от окна и села в кресло.

− Могу предположить, что он что-то знает о моих операциях. Вопрос в том, что за этим последует, желание еще потребовать еще денег или часть гениального расследования.

− Он себе на уме.

− Мне кажется ты не понимаешь, какой эффект на него произвела. Он хочет тебя, у него же на морде все написано. Он хочет трахать тебя и обладать твоими деньгами. С твоей стороны было безумием вовлекать сюда секс.

− Если он работает в одиночку, это лучшее, что я могла сделать.

− Господи Иисусе...

Белла резко осекла меня.

− Говоришь, он хочет присосаться ко мне. Что ж, хорошо, пусть думает, что у него все получается. Может, я и не знаю о нем всего, но имею преставление о том, какой он человек. Секс со мной сделает его моим рабом. Дай мне время, и все его замыслы станут не опасны, у него не будет воли претворить их в жизнь.

Шоссе Пасифик Кост. Я гнал шестьдесят миль в час. Крыша сложена, ветер трепал мои волосы, солнечный свет рассеялся по водной глади океана тысячами сверкающих лепестков. Одежда из хорошей ткани идеально ложилась на мою фигуру и ласкала кожу. Солнце превратило стекло моих часов в сверкающий диск, казалось, они каким-то образом впитывали в себя все калифорнийские мечты и удерживали их на моем запястье. И я видел их все. Деньги в моем кошельке из телячьей кожи, деньги на кредитных картах – я буквально физически ощущал свое финансовое могущество. Я ехал на север только для того, чтобы купаться в роскоши.

Тем утром меня охватило чувство, что нужно успеть насладиться всем именно сейчас, словно это была последняя возможность, прежде чем в жизни снова начнется дерьмовая полоса. Мне хотелось полностью забыться хотя бы на несколько часов.

Моя спортивная машина мчалась по побережью океана. Для полноценного голливудского фильма мне не хватало блондинки. Я хотел, чтобы у меня на капоте появилась камера. Так я бы мог наблюдать за собой, смотреть соответствую ли я тому, чем владею в жизни. Это очень важно. Меня мало кто узнавал, мой заработок пока оставался средним, но «Двадцать восемь кадров» шли поздно ночью, их эфироное время было слишком маленьким, чтобы прославиться хотя бы на уровне «Друзей» или «Мелроуз Плейс». Так что я еще не достиг того уровня, на котором меня признали бы звездой. Рядом с Брюсом Уиллисом и Бредом Питтом я был просто никем. Даже парни вроде Джадда Нелсона находились на миллионы миль впереди меня, их жизни были уже вшиты в большой кусок ткани с названием Голливуд. Их фанаты, агенты, прислуга и продюсеры постоянно напоминали им о том, что они самые лучшие в мире.

Я хотел остановиться где-нибудь и купить небольшую видеокамеру, которую можно будет расположить на приборной доске. Но вдруг сзади ко мне прижался серый «Плимут» с включенными фарами. У меня сразу выветрились все мысли о видеосъемке.

Бежать смысла не было, он мог настигнуть меня везде, где захотел. Я проехал еще полмили просто, чтобы его позлить, затем припарковался на обзорной площадке, построенной на выступе скалы. Пятьдесят футов над океаном. Я вышел из машины и встал возле ограды с незажженной сигаретой в зубах. Ждал, что будет дальше.

Райан начал выбираться из машины. Полицейский напоминал толстуху, прежде чем поставить ногу на тротуар, он раскачивался из стороны в сторону. Я даже не пытался вглядываться в его лицо, все равно оно не предвещало ничего хорошего.

− О, обожаю море. А ты?

Райан встал рядом со мной, навалился на ограду обеими локтями, и уставился вдаль. Его живот свисал словно мешок с песком.

− Готов поспорить, ты думал обо мне, так ведь? Готов поспорить, ты прокручивал в голове ту сцену, когда я тебе всю жопу обкончал. Честно, признаюсь. Я тогда бурно кончил.

− Да уж.

− Да ты не смущайся. Это же не идет ни в какое сравнение с тем, что тебя заводит, так ведь? Я тебе кое-что в морге оставил.

− Что ты имеешь ввиду?

− Настоящую. Холодная и лежит неподвижно.

Я ничего не ответил. Не мог подобрать слов. От одной мысли о том, чтобы сблизиться...с мертвым телом, весь мир вокруг меня перевернулся. Она вытащила меня из солнечной мечты в темное место похоти и убийств, которое я не мог постичь. Райан ухмыльнулся во все тридцать два зуба.

− Да, это меньшее, что я могу для тебя сделать, если у тебя такие дерьмовые дружки.

− Э?

− Старина Рекси.

У меня все похолодело в животе. Я закурил.

− Ты ведь понимаешь, к чему я веду Джеки-бой?

− Хочешь снова получить деньги за то представление в мотеле.

Райан фыркнул.

− Думал догадаешься. Нет, это связано не с тем нищим ублюдком. Ты ведь знаешь, наркоманам верить нельзя.

− Ладно, говори уже.

− Тебе это не нравится, так? Вот, а мне нравится. Ну хорошо, у Рекса был мой номер. Пару дней назад он им воспользовался. Он хотел мне кое-что продать, и когда я это увидел, то был рад купить. Думаю, ты хорошо знаешь, о чем я.

Я не ответил.

− Нет? Видеозапись, на ней две подружки ублажают друг друга. Всего десять минут, но как возбуждает. Не пытайся придуриваться, Рекс рассказал мне, откуда ее достал. Ты знаешь, что это означает, не так ли?

− Что они знали друг друга, вот и все. Карен была шлюхой, Белла любит секс. Их встреча была вполне возможной.

− Но мы с тобой знаем, что все не так просто. Видеозапись доказывает сексуальную связь между жертвой убийства и женщиной, чей образ жизни, мягко говоря, подозрителен. И ты явно не хотел, чтобы я узнал об этой связи. Почему, Джеки?

− То, что Белла с ней трахалась, не означает, что она ее убила.

− Разрез сделан с хирургической точностью, вскрытие провели профессионально, а теперь еще сексуальная связь. И для меня это неслабо. И ты – еще одно связующее звено между ними. Знаешь, Джеки, тебе следовало бы помогать мне. Совсем не трудно, сделать тебя и эту суку-докторшу соучастниками. Может поэтому ты не хотел, чтобы я узнал о записи.

− Первый раз я встретил Беллу на вечеринке в Бел Эйр, меня туда один пидор взял. И это было через два месяца после убийства Карен. А причина, по которой я не хотел тебе этого сообщать, потому что подумал, что ты начнешь нести пургу вроде той, что рассказал мне сейчас.

− Говоришь, она этого не делала?

− Конечно нет. Она любила Карен.

Райан оценивающе посмотрел на меня.

− Я знаю об операциях.

− Операциях?

− Не прикидывайся дурачком, я не хочу выходить из себя в такой чудесный день. Когда я увидел запись, то решил более тщательно проверить все твои действия после смерти Карен. Помнишь бар на улице Пико? Оформленный в египетском стиле? После которого ты решил, что это забавно, оторваться от меня и попытаться скрыться. Я вернулся в бар и поговорил с парнем по имени Джой. Ты ведь думал, что знаешь Лос-Анджелес.

Райан рассмеялся и покачал головой.

− И от этого Джоя мы узнаем, что он продал одну из своих почек в тайной клинике. Жаль, конечно, но доктор нервничал, скрывался за маской и халатом, судя по всему, много знал. Но у нас есть пара зацепок: Джой уверен, что это была женщина. Как тебе такая зацепка? Прямо как Белла. И еще ее халат был свободным, и в нем оказалась маленькая прорезь, через нее Джой разглядел татуировку, что-то черное.

− Херня. Ты все выдумываешь.

− И с чего ты взял, Джеки?

− Он ничего не знал про татуировку.

− Если он тебе не сказал, не значит, что он не знал. Тебе следует научиться быть более настойчивым, парень. Я понимаю, что разочарую тебя, но думаешь, я не заметил кое-что у Беллы на спине, когда ты ее трахал в тот день? Что это было?

− Подловил.

− Ты говоришь, что трахался с ней все это время, и ничего там не увидел? Я ведь выясню рано или поздно. И тогда тебе будет хуже.

− Хорошо, у нее там татуировка, и что?

− Я не успел толком разглядеть, опиши подробнее.

− Не знаю, жук или что-то вроде того.

− Египетский жук, так ведь? Такой же, как у Карен?

Райан расхохотался, судя по низкому утробному хихиканью, он был очень доволен собой. Через некоторое время он успокоился.

− Хорошо Джеки...Вот как я это вижу. Готов? Отлично. Ты говорил, что сначала Карен отсутствовала пару недель, достаточно для проведения операции на почку. Потом она открыла для себя способ зарабатывать больше денег, чем на панели − черт, да она тебе тачку купила. Еще эта сцена с Беллой на записи и все сложилось в единую картину. Белла доктор, она трахалась с Карен. Карен захотела еще бабла. А Белла знала способ…Ну как, у меня получается?

− Ты гребаный псих.

− Надейся, что это не так. Единственное, что свидетельствует о том, что ты не замешан, так это рассказ Джоя. Он сказал, ты его допросил. Видишь ли, эти твои вопросы о почках свидетельствуют о том, что ты искал убийцу. И готов ли ты теперь поговорить начистоту?

− Хорошо, хорошо...Карен продала почку, это правда. Когда она вернулась ко мне, ей уже сделали операцию – именно поэтому мы поссорились, тогда я ее видел в последний раз. И Белла проводила операцию, но она не убивала ее.

− Уже лучше.

− Это не значит, что она убила ее, Райан.

− Но возможно к этому пришло. Карен занималась сексом с Беллой, Белла при деньгах, возможно, после вашей ссоры ее аппетиты росли. Черт, когда речь шла о деньгах, она последний стыд теряла. Может, она получила за почку меньше, чем могла бы. А у Беллы на сей счет имелось другое мнение.

− Белла пытается помогать людям. Сама платит за почки и жертвует их в больницы в качестве благотворительности. Она похожа на того, кто способен убить?

− Чем бы она ни занималась, это не помощь людям. Я пробил по ней информацию, Джеки. Она не хирург. Хорошо, она доктор, но у нее столько же права проводить такие операции, как у тебя или меня. Тебе это о чем-нибудь говорит?

− Что она умная?

− Она гребаная психопатка. Ей нравится резать людей. И я легко могу представить, что как-то раз она зашла чуть дальше обычного.

− Этого не может быть. Она не проводит операции сама, ей помогает отец, а он хирург.

− Был хирургом. Это ничего не значит. Операцию провели до смерти Карен, ты сам сказал.

− А что насчет спермы? Белле было бы довольно трудно ее достать.

− Сперма может ничего и не значить. Кто-нибудь мог накончать в труп, после того, как его выбросили. Да миллионы объяснений можно придумать. Это не выводит ее из-под подозрения.

− Но может указывать на то, что замешан кто-то другой.

− Готов поспорить, у тебя есть предположение.

− Ее отец.

− Не нравится мне такое предположение.

− Что значит «не нравится»? Он наркоман.

− Уже пятьдесят лет как нельзя повесить убийство на того, кто любит расслабиться чем-то посильнее алкоголя. Не пытайся все упростить, Джеки.

− Он уже давно занимается с Беллой сексом. Я тебе говорю, он запросто мог убить Карен из ревности. Он потрошит собак, когда злится. Я сам видел, как он это делает, причем в той же манере, в какой выпотрошили Карен.

− У меня есть только то, что Белла делает нелегальные операции – об этом, кстати, я узнал от тебя, так как Джой не видел, кто его оперировал. У меня есть информация о схожих татуировках, у меня есть запись, где они доставляют друг другу девичьи радости. И, конечно, извини, Джеки, но у тебя имеетсч то, что мы зовем личной заинтересованностью.

− Но если он ее сообщник в продаже почек, то он запросто мог это сделать.

− Не он остановил сердце парню в мотеле.

Райан оттолкнулся локтями от ограды и пошел к своей машине.

− Пойдем, у меня для тебя подарок. Когда я встретил тебя, все в моей жизни стало налаживаться. Должен же я хоть как-то выразить свою благодарность.

Я не пошел за ним сразу. Я смотрел на то, как чайки кружат над океаном и думал о Лорн. Все, чего я хотел, так это оказаться с ней на большой кровати, в комнате наполненной солнечным светом, когда весь остальной мир остался снаружи и слышен только ласковый шепот прикосновения нашей кожи. Эти мысли помогли мне заглушить мерзости, что нашептывал мне Райан.

− Поверь, Джеки, ты не захочешь это пропустить.

Но я понимал, что не могу ему отказать.

Солнце, вода, голубое небо, все превратилось в пыль, мы ехали в Санта-Монику. Я следовал за «Плимутом» Райана на юг по шоссе Пасифик Кост и молил бога о том, чтобы этот ублюдок врезался в грузовик.

***

Улица Евклида. Воспоминания о Карен, лежавшей в металлическом коробе. Казалось, это было давным-давно, слишком событий произошло с тех пор.

Когда мы приехали, солнце еще только поднималось, понурые пальмы отбрасывали длинные диагональные тени на дорожном асфальте. Мы вошли также, как и в прошлый раз, через боковой пандус. Фронт-офис был заперт. Райан вел себя так, словно играл в Санта-Клауса.

Хранилище трупов, совсем не изменилось – тот же свет флуоресцентных ламп, те же шипящие трубы системы охлаждения, тот же бормочущий телевизор в комнате сотрудников. Время было не властно над этим местом, здесь никогда не менялись температура, воздух всегда оставался прохладным, сколько бы дней не минуло там, снаружи.

Райан свистнул, к нам встречу, еле волоча ноги, вышел японец. Он обрадовался, увидев Райана.

− Приготовил ее? Мой друг уже в предвкушении.

− Конечно. Она уже готова, там в укромном месте. И-ей двацать пять, очень милая. Сиськи большие, но вот на пизде волос многовато. Я бы ее сначала побрил, но вы, западные парни, наверное, по-другому к этому относитесь. Окоченение прошло. Миленький и чистый ротик, можете поцеловать, если хотите.

Райан протянул ему большую пачку денег, японец в ответ дал ему ключ и ушел смотреть телевизор, на ходу разворачивая шоколадный батончик.

− Уходим, Джеки, тут скоро движуха начнется. Скоро час пик, все повалят сюда.

Он вывел меня из хранилища трупов, мы проследовали в другую часть здания. Там находилась квадратная бетонная конструкция, судя по всему, ее пристроили к основному блоку гораздо позже.

− В старину здесь отдельно хранили тела черных. Боже благослови, либеральные времена, да?

Райан открыл ключом стальную дверь, она уже проржавела по углам. Райан толкнул ее и вошел внутрь. Окна в помещении отсутствовали, но свет горел. Здесь не было флуоресцентных ламп, с потолка на пыльных шнурах свисали экономные лампочки, их охровый свет заливал центр комнаты. В одной из стен виднелись двери морозильных камер, такие же, как и в главном помещении, только здесь их было значительно меньше. На остальных стенах из-под облупившейся зеленой краски проглядывала белая штукатурка. В одном из углов лежала кучка мусора – старые железные банки, кусок брезента, несколько частей какого-то механизма, похожего на деталь холодильника. Похоже, здесь сотрудники морга складывали всякое барахло, которое им было лень выкинуть. Но сегодня это помещение используют совсем для другой цели. Райан запер дверь.

На каталке лежало нечто тяжелое и неподвижное, накрытое белой простыней.

− Она вся твоя, Джеки. Что скажешь?

Эффектно, словно иллюзионист на сцене, Райан сорвал простыню. Большие сиськи, много волос на пизде. Бесспорно, она осталась красивой даже после смерти. Если считать Карен и девушку, убитую отбойным молотком, это был уже третий труп, увиденный мной вживую. То ли из-за сходства с фотографиями, которые мне давал Райан, то ли из-за того, что уже доводилось видеть мертвых, я отреагировал совсем не так, как в сотне фильмов. Нисколько не тошнило. Меня охватило такое же чувство, как Райана, когда он гладил пизденку Карен – мне захотелось коснуться этой девушки, узнать, каково ее тело на ощупь, провести рукой по ее бедрам и животику. Я знал, ее кожа гораздо более гладкая, чем у всех женщин, с которыми мне доводилось быть. Мой член уже стоял как каменный.

− Взгляни на эту бородку, давай посмотрим, что там в середине.

Райан раздвинул ноги женщины. Одна из них свесилась с каталки, и на несколько секунд застыла в воздухе, напоминая резиновый полукруг. Ее бедра дернулись.

− Вау, смотри сюда. Она хочет, Джеки. Сучка мертвая, но все еще хочет трахаться.

Среди густых черных волос я разглядел кусочек плоти в форме слезы, на фоне кожи его цвет напоминал кусок говядины. Мне стало интересно, мокрая ли она внутри. От влагалища пахло, но совсем не рыбой. Скорее дешевым мылом.

Райан раскрыл пизду большими пальцами рук, на вид она была сухой. Я плюнул на средний палец и засунул его прямо туда. Палец вошел довольно туго, но куда больше меня поразило, насколько она оказалась холодная и искусственная на ощупь. Словно кукла, которая никогда не была живой. Внутри влагалища виднелись рубцы.

− Я купил ее специально для тебя, Джеки.

− Ты решил, что я стану ее трахать?

− Именно этого ты и хочешь. Могу сам ее трахнуть после того, как ты ей дырку растянешь.

Я вытащил палец из дыры мертвой девушки. Прежде чем я успел его вытереть, Райан схватил меня за руку и ткнул им в нос.

− Чувствуешь, чем пахнет? Знаешь, что это? Это запах того, что внутри тебя, парень. Все что ты хотел бы сделать, но не делаешь. Не потому, что считаешь это чем-то плохим и злым, а потому что боишься, что тебя поймают.

− Ты понятия не имеешь, что у меня внутри.

− О, вот тут ты ошибаешься. Я много лет наблюдаю за людьми. Я видел, чего они хотят, ты тут от других ничем не отличаешься. Все одинаковые, только кто-то больше боится попасться, кто-то меньше. Я знаю, что ты этого хочешь, так что перестань трусить. У тебя штаны вот-вот порвутся.

Райан был прав. Я хотел трахнуть мертвую женщину. Я хотел залезть на это тело, и неистово трахать ее, заполнить спермой ее мертвую дырень. И я начал. Здесь меня ничто не сдерживало. Возможно, Райан специально подстроил все это, чтобы добыть новый материал для компромата, возможно кто-то уже ждал за дверью, чтобы в удобный момент высадить ее и застукать меня на месте преступления – но мне было наплевать. Тусклый свет ламп еще больше распалил мое желание, я хотел реализовать все увиденное на тех фото.

Я подошел к ее голове и заглянул в лицо – белое, как и все остальное. Ее брови и ресницы сильно выделялись на фоне тела, их словно нарисовали. Глаза девушки были закрыты, а рот немного приоткрыт, я даже разглядел блеск ее зубов. Я поцеловал ее. Ее губы стукнулись в мои, они не раскрылись. Они застыли на месте, как я ни пытался их раздвинуть. Я просунул язык ей в рот, постарался нащупать ее язык, но он слишком глубоко провалился в горло. Я не смог его достать. Зубы мертвой девушки были твердыми и острыми, словно куски камня или обломки костей. Я ударился своими зубами о ее. Голова девушки казалась твердой, словно ее сделали из цемента.

Я убрал голову от ее лица и принялся мять груди. Они вяло переваливались в моих руках, словно мешки с холодным мясом. Меня посетила странная мысль – я мог сжать с какой угодно силой, и никто не станет возражать. Она не закричит, и Райан не попытается меня остановить. Но я не стал этого делать, не хотелось терять время. Мне еще надо было ей засадить.

Каталка оказалась слишком высокой и узкой, чтобы на ней трахаться, поэтому мы с Райаном спустили девушку вниз. Но сначала я достал брезент из кучи мусора и расстелил на полу, чтобы куски гравия не впивались ей в спину. Закончив приготовления, я разделся – мне хотелось полного контакта. Райан провел рукой по моей заднице, затем сел на каталку и выпил таблетку нитроглицерина.

Я лег на нее. На ощупь девушка казалась плотной и округлой, предметом, с которого можно упасть по неаккуратности. Я навалился всем весом на ее грудь, из легких трупа вышел воздух, он вонял, как мусорная куча. Когда мы опустили девушку вниз, ее половые губы снова сомкнулись, мне пришлось хорошенько смочить член слюной, прежде чем он смог войти хотя бы на пару дюймов. Все оказалось не так уж и трудно, только ее таз находился не под тем углом, пришлось просунуть руки ей под колени и прижать ноги к грудям.

От моих фрикций голова девушки моталась, вправо-влево. Из-за открытого рта создавалось впечатление, что она тащится от секса, но единственный звук, который она издавала это бульканье, словно что-то застряло у нее глубоко в глотке. Ее мертвая пизда никак не реагировала, она не раскрывалась, но и не сжималась от моих толчков. Она оставалась неподвижной, как нечто забытое и давно отработанное. Ощущения были такие, словно суешь в трубчатый хрящ.

Я держал ее крепко, как только мог, пытался сосредоточиться на ощущениях: почувствовать холод ее бедер своей грудной клеткой, почувствовать ее животик и груди, застоявшийся запах лака для волос, вкус ее шеи, в районе плеч напоминавший вкус мыла. Мой член тонул в мертвой плоти. Мне хотелось войти в нее целиком, чтобы никогда не забывать этих ощущений.

Через некоторое время Райан слез с каталки и принялся дрочить над ее лицом. Он кончил довольно быстро. Я внимательно смотрел, как густая сперма стекла ей в горло. Когда, в свою очередь, кончил я, по ее щеке потекла шипящая белая жидкость. Сначала я подумал, что трахал ее слишком энергично и что-то повредил внутри. Мне показалось, что мертвая девушка вот-вот начнет кашлять, как спасенная утопавшая, но это просто вышли газы, спровоцированные моими толчками. Вскоре девушка снова лежала неподвижно, как и положено мертвецу.

Я оделся и встал возле нее, думая, что же делать теперь.

− Ей понравилось, Джеки. Гляди, она улыбается. Сука ебаная. Бери ноги.

Мы положили тело обратно на каталку, Райан подкатил ее к белой раковине, расположенной в дальнем углу комнаты. К крану с холодной водой был подсоединен шланг. Райан размотал его и протянул мне. Я понятия не имел, чего он задумал, но мне уже было наплевать. После секса с трупом я находился в состоянии близком к трансу.

− Мне хватило, Райан.

− Сначала нужно ее подмыть. Втыкай шланг ей в пизду.

Райан включил кран, обошел каталку и забрал у меня шланг. Он накачивал труп водой, пока она бурными потоками не потекла с каталки на пол. Это напомнило мне вечеринку с Рексом, там, в домике среди холмов. Я вспомнил женщину в маске, привязанную ремнями, и то, как вода вытекала из ее задницы.

Райан вытащил из пизды шланг и закрыл кран.

− Отлично. Вставай на каталку и подними сучку.

− Э?

− Подними ее, чтобы труп принял стоячее положение. Нужно, чтобы из нее вся вода вытекла.

− Да ну ее нахуй. Давай просто уйдем.

− Это часть сделки.

− Боже…

Я понимал, чем быстрее сделаю, что он хочет, тем быстрее отсюда выберусь. Я залез на каталку и подхватил труп за подмышки. Я поднял девушку, а Райан сбросил ее ноги с каталки. Я чуть не уронил девушку, но Райан вовремя подскочил и схватил ее за талию. Ее ноги подкосились на мокром полу, но мы держали ее в вертикальном положении, из ее щели текла вода. Райан растянул ее пальцами, чтобы быстрее вытекло.

− Смотри, Джеки, она делает пись-пись.

Когда пизда мертвой опустела, Райан снова включил кран и полил ее лицо. Вода попадала ей в глотку с таким звуком, словно девушка полоскала рот. Мы перевернули ее и положили обратно на каталку, чтобы высохла. Что-то мешала воде выйти из ее рта, Райан сел на труп, и вся жидкость вытекла. Вместе с ней вылезли сгнившие остатки еды.

Глава двадцать восьмая

Выйдя из морга, мы с Райаном сразу разошлись. Секс с мертвой девушкой оставил после себя чувство легкости и расслабленности, мне не хотелось сразу возвращаться в Малибу. Сначала я подумал заглянуть к Рексу, посмотреть ему в лицо и круто поговорить насчет видеозаписи, но это уже не имело никакого смысла. Разборка с ним не сотрет память Райану. Поэтому я направился к океану и припарковался на Оушн-Авеню, неподалеку от того места, где нашли Карен.

Солнце уже коснулось краешком горизонта, оно заливало океан своим оранжевым светом и превращало пальмы в черые силуэты, такая картина идеально бы смотрелась на туристических фотографиях. Оушн-Авеню нисколько не изменилась. Бомжи, шатаясь, как пьяные, бродили повсюду и занимались всякой ерундой. В кустах, где люди почти не ходят, валялись их картонные коробки.

Я позвонил Белле, сказал ей, что еду обратно, находу придумав глупое оправдание, где так долго пропадал. Она приехала домой из клиники в Брентвуде, но уже скоро собиралась уезжать – Пауэлл нашел нового донора. У нее не было времени на долгие разговоры, она сказала, что увидимся завтра. Мы «чмокнули» друг дурга по телефону и одновременно нажали «отбой».

Я сел в «Мустанг», чтобы спокойно все обдумать. Я надеялся, что после того, как Пауэлл привел меня в их тайную лабораторию и показал операцию на почки, Белла временно прекратила с ним контакты, но все оказалось иначе. Очевидно, соблазн воспользоваться еще одним донором оказался так силен, что она смогла его простить, хотя бы на время. Но почему? Желание подарить почку еще одному несчастному из Лос-Анджелеса никак не могло заглушить ту злобу, которую Белла продемонстрировала тогда на Абрикосовой Аллее. Я что-то упустил. А тут еще и Райан пытается связать Беллу с убийством Карен, все складывалось совсем не хорошо. Я решил, что если выясню заранее то, чего не знает Райан, то у меня будет шанс защитить Беллу.

После секса с мертвой девушкой я почувствовал сильную усталость. Мне хотелось поехать домой в Уиллоу Глен и лечь спать. Вместо этого я повел «Мустанг» вверх по шоссе, к Бульвару Уилшира, купил полграмма кокса в Западном Л.А., и остановился в «Тако Белл», желая убить время да пополнить «Кока-Колой» уровень сахара в крови. Я предположил, что Белла пробудет на Абрикосовой Алее еще очень долго, поэтому решил направиться туда сам. По дороге я включил радио, там шла передача, посвященная знаменитым парам Лос-Анджелеса.

Кейт Мосс и Джонни Деппа видели на Голливудском Бульваре, они выглядели счастливыми и умиротворенными. Лиза Ринна все ждала, когда ее нареченный наконец сделает предложение или уйдет восвояси. Бред Питт и Гвинет Пэлтроу были красивой светловолосой парочкой и уже вот-вот собирались пожениться. Синди Кроуфорд и ее бойфренд-бармен совсем недавно купили дом. Сильвестр Сталлоне и Дженнифер Флавин, Арнольд и Мария...все больше прекрасных людей дарили друг другу прекрасное. Мне стало грустно от того, что я не один из них. Да, я появлялся на экране в «Двадцати восьми кадрах», но мне предстоял еще долгий путь, прежде чем меня начнут узнавать.

Я припарковался на Сан-Исдро, чтобы Белла с Пауэллом не услышали урчание мотора. Я поднял раскладную крышу, и занюхал немного кокса. Я достал из багажника монтировку, затем осторожно пошел по Абрикосовой Аллее. Здесь, на высотах Каньона уличные фонари не попадались, но темнота была мне только на руку. Дойдя до конца, я перелез через забор. Затем я приподнял дверь гаража и перекатом пролез под нею. Внутри стояли «Ягуар» Пауэлла и «БМВ» Беллы.

Стальная дверь, ведущая в подвал, оказалось очень тяжело открыть, особенно сейчас, когда я старался не шуметь. Но, в конце концов, я справился с ней, и пошел по коридору. Было не трудно запомнить, где находится смотровая комната – единственная дверь без замка. Я включил свет и тихо юркнул в нее.

Тот же яркий свет, идущий от одностороннего стекла. На операционном столе лежало тело: худощавый белый мужчина. С одной стороны, за его головой сидел Пауэлл, готовил анестезию. А в середине трудилась Белла.

На этот раз все проходило по-другому. Сначала Белла двигалась быстро и осторожно, как и ранее, но по мере продвижения операции, стала больше демонстрировать своего рода чувственность. Я заметил это и в прошлый раз, но теперь Белла абсолютно не сдерживала себя. Она терлась бедрами о край медицинского стола. Когда она резала тело, ее пизда плотно прижималась к нержавеющей стали. И, хотя это было трудно разглядеть из-за халата, я был уверен, что она почти все время сильно сжимала бедра. Пару раз Белла запрокидывала голову, и я буквально нутром слышал ее стон.

Пауэлл словно присел подрочить. Я толком не мог разглядеть, угол стола закрывал весь обзор, но когда он не возился с газовыми баллонами, его рука гуляла вверх-вниз между ног. Но в отличии от Беллы, его возбуждало не вскрытое брюхо донора, а сам экстаз дочери.

Через час Белла вытащила на свет почку. Она положила ее на грудь мужчины, а сама продолжила копаться у него внутри. После Белла срезала с почки оставшиеся лоскуты мембраны. Я ждал, когда она положит почку в контейнер и уберет в холодильник, как она делала в прошлый раз. Но все пошло по-другому.

Белла отошла от стола, сняла маску и начала пристально осматривать вырезанный орган. Судя по всему, она не искала что-то конкретное, просто старалась как можно пристальнее изучить почку. Поверхность органа блестела в свете ламп, я видел изысканный узор из вен пронизывающий бледные ткани. В руке Беллы почка казалась маленьким гибким мешочком, который может легко выскользнуть из руки, стоит его сильно сжать.

Белла задрала халат и повернулась задницей к операционному столу. Она была совершенно голой. Волосы на ее пизде чернели углем на фоне галогенового света, отражаемого бледной кожей. Около минуты она играла с почкой: терла ею живот, внутреннюю сторону бедер, оставляя на теле кровавые мазки. Но потом дело приняло серьезный оборот, Белла раздвинула свои половые губы и принялась тереть почкой обнажившуюся плоть. Колени женщины дрожали, я услышал утробный стон из самых глубин ее глотки.

Пауэлл подкатился к ней на стуле с другого конца стола, отсюда он видел все. Старик яростно надрачивал свой бледный длинный член. Но все происходящее в операционной не было совместным действием. Белла занималась только собой, она наслаждалась и зрелищем, и ощущением, как розовый человеческий орган скользил между ее половых губ и по клитору. Она прижимала почку все плотнее, кровь текла между ее пальцев и капала с запястья на пол.

Вскоре Белла задрожала так сильно, что уже не могла стоять. Она легла на пол и плотно прижала колени к груди. Я смотрел ей прямо в пизду. От почки стали отделяться ткани, потекла кровь, орган напоминал раскрывшуюся рану. Стоны Беллы стали все продолжительнее, ее рука двигалась так быстро, что размывалась.

В конце Белла пронзительно закричала и размаху засунула почку во влагалище. Пауэлл встал, дернулся, и его сперма полилась на пол. Кончив, он рухнул обратно на стул. Старик сидел и смотрел на Беллу таким взглядом, словно хотел подойти и помочь ей встать, но понимал, что она ему этого не позволит. Белла лежала на том же месте, она шумно дышала с закрытыми глазами. Ее рука гладила внешнюю часть влагалища, и короткий изгиб почки, что торчал оттуда. Где-то полминуты ничего не происходило, затем Пауэлл проверил парочку измерительных приборов и что-то сказал. Белла вздрогнула и осмотрелась вокруг, словно не понимала, где находится. Затем медленно встала на ноги. Какое-то время Белла стояла, склонив голову над вскрытым животом донора, опираясь на край стола. Почка выпала из ее пизды и шлепнулась на пол. Белла уставилась на нее и смотрела до тех пор, пока Пауэлл снова ей что-то не сказал. Белла встряхнула плечами, надела чистую пару перчаток и начала зашивать донора.

Я вышел из комнаты наблюдения. Потом из клиники. И вернулся к «Мустангу». Я даже не заметил, что наступила ночь, все мои мысли были заняты недавним зрелищем.

История, которую Белла наплела мне, про лечение бездомных и малоимущих людей, ждущих доноров была отнюдь неплоха. Хотя операции и проводились нелегально. Особенно учитывая подозрения в убийстве. Но теперь все стало ясно, меня водили за нос. Разрезаный «донор» и засунутая в пизду почка не оставили от филантропической версии камня на камне – никто не станет использовать органы после того, как они в ее пизде побывали. А если учесть нелегальность операций и выходки Пауэлла с собаками, то подозрение усиливалось многократно. Неудивительно, что мистер Страх делает все возможное, чтобы разнюхать как можно больше о том, что творится в Малибу.

Мне совершенно не хотелось ехать ни в Уиллоу Глен, ни в Малибу, поэтому я решил навестить Рекса, как и планировал. Злость на то, что он продал Райану запись, уже сошла на нет, но мне все равно хотелось встретиться с ним лицом к лицу. Я повернул ключ зажигания, вскоре мимо моих окон пролетал весь Лос-Анджелес. Свет города отражался от пышных деревьев, казалось, даже молекулы воздуха пропитались ненасытными желаниями Лос-Анджелеса, и теперь сами несли их свет.

Рекс открыл дверь, он был явно не в себе. Увидев его стеклянные глаза и поникшее лицо, я понял, что мне нечего здесь делать. Мои слова не смогут ни вернуть его дружбу, ни заставить его перестать принимать наркотики. Он не мог остановиться на пути полного саморазрушения, который выбрал сам.

Я хотел пристыдить его, заставить понять, какую боль он причинил мне, продав Райану видеозапись. Но никакие нотации и обвинения не смогут пробиться сквозь пелену дурмана и отвращения, что окутали его разум. Но я все равно стоял здесь, ведь если я даже не попытаюсь, поездка пройдет впустую.

Пару секунд Рекс смотрел на меня пустым взглядом, затем ушел в гостиную и растянулся там на том, что осталось от дивана.

− Так и думал, что ты через какое-то время приедешь. Оставь свое нытье при себе и убирайся.

− А ты не подумал, что я имею на это право?

− Тебе следовало заплатить мне больше.

− Ты отдал Райану запись, это могло испортить мне всю жизнь.

− Не отдал, а продал.

− Да знаю, но почему?

− Нужны были деньги.

− Ты ее сначала сам посмотрел?

− Нет.

− Почему мне не позвонил? Я бы дал тебе денег. Боже, мы же дружили.

− Не выношу, как ты на меня смотришь. Думаешь, я простой уебок, но это не так. То, как я живу единственный адекватный ответ жизни в этом городе. Ты слишком зациклился на своей телехерне, чтобы увидеть это.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Но я понимал, Рекс меня толком не видел.

− Вышибить бы из тебя все дерьмо.

− Я даже не почувствую. Но если так хочешь ощутить себя важной птицей, подкинь немного деньжат. То, что на них можно купить, я почувствую.

Некоторое время я стоял и думал, как поступить. В конце концов, я сдался, с него нечего было взять. В такой ситуации, ни слова, ни насилие не принесли бы никакого эффекта.

Перед уходом я бросил ему на колени пачку банкнот. Сам не знаю почему. Может, просто потому, что мог. А может, надеялся пристыдить его таким образом. Я не знаю.

Глава двадцать девятая

Малибу. Я не спал. Комната с двустворчатыми окнами пропахла сигаретным дымом и остывшим крепким кофе. Небо было ярко синее – первый прохладный день на склонах холмов, стоявших над океаном – все вокруг выглядит таким свежим. Сегодня меня звали на съемки, но я соврал, что приболел. Лорн вполне могла справиться одна, хотя и снижало мою полезность для работы канала. Что ж, неплохая цена за неотложный разговор с Беллой о сексе с почками и последним открытием Райана.

Белла приехала в полдень. Я сидел среди сигаретного пепла и смотрел телевизор, который притащил откуда-то из другой части дома. Если ее это и удивило, то она не подала виду. Похоже, Белла вполне ожидала увидеть меня здесь. Она села рядом со мной на диван, мы сидели, соприкасаясь бедрами, ее великолепные белые ноги из-под черной юбки.

− Ты был там прошлой ночью. Видел, что я делала.

− Извини за дверь.

− Почему не подождал меня? Наверняка у тебя были вопросы.

− Я не хотел задавать их при Пауэлле. Где он?

− Ищет пополнение. Прошлой ночью при помощи донора он пытался восстановить наши отношения. Не волнуйся, у него ничего не получилось.

− Твоя история о пожертвовании почек больницам была ложью.

− Ты удивился?

− Я думаю, о каких своих поступках ты еще не рассказывала.

− Что ты имеешь ввиду?

Белла выглядела шокированной.

− Я не монстр и не серийный убийца. Ты все сам видел прошлой ночью.

− Ты сказала, что не имеешь квалификации хирурга. Еще одна ложь, считая почки.

− Пауэлл может быть хорошим учителем, если его хорошенько заставить. Их жизни ничто не угрожало. Но наверняка ты хочешь знать почему.

− Было бы здорово.

− Мне нравится это. Нравится. Когда я извлекаю чью-нибудь почку, я меняю людей безвозвратно. Психологически это гораздо глубже, чем простое изнасилование. Это настоящее проявление воли – идти против закона, против всего, чему нас учили, и при этом не причинять вреда другим людям. Это проверка. Проверка навыков. Проверка мужества. Я словно беру в руки факел и свечу им в самые темные уголки души. У всех есть потаенные мысли: пытки, убийства. Но большинство подавляет их. Или считает временным помутнением рассудка. Люди отделяют такие мысли от своей личности. Но мы это и есть наши мысли, Джек, принимаем мы их или нет, и самые сильные из них мы стараемся прятать. Я нашла безопасный способ их реализации, только и всего.

− Звучит разумно.

− Но не убедительно?

− То, что я увидел, было слишком примитивно для таких описаний.

− Хорошо. Я сказала правду, но если хочешь услышать тоже самое, но по-другому: я делаю это потому, что, блядь, не могу без этого. Кто-то предпочитает золотой дождь, порку, связывание или животных. А я люблю вырезать почки и трахать себя ими. Меня это заводит. Вот что главное. Я понятно объяснила?

− Райан знает об операциях.

Произнося свои тирады, Белла говорила все быстрее, но эта новость заставила ее сбавить обороты. Теперь она ей словно стала плохо. Она заговорила гораздо тише.

− Не то, что ты делаешь с почками, но о донорах. Вчера он остановил меня на дороге и все рассказал.

Теперь голос Беллы звучал еле слышно.

− Как он вообще мог о них узнать?

− Нашел парня, которого ты оперировала. Владельца бара, вроде. Возможно, он тебя и опознал. Райан без труда сможет достать твое фото.

− Я не открываю лица перед донорами.

− Ты открывала лицо той девке, Карен. Если она живет где-то поблизости, он сможет выбить информацию из нее. Она знает тебя в лицо, знает, где ты живешь. Думаешь, она не заговорит?

Произносил свою речь, я пристально следил за Беллой. Но она отреагировала так, словно считала, будто Карен жива.

− Нет. Если она и потратила все свои деньги, то может попытаться добыть еще, продавая информацию. Только она продаст ее мне, она знает, что я дам ей все, чего она только пожелает.

Белла закрыла лицо руками и какое-то время сидела молча. Потом она подняла голову и пристально посмотрела на меня. Ее глаза блестели, она сильно волновалась, но старалась этого не показывать.

− Почему он сказал именно тебе? Про операции. Почему раскрыл перед тобой свой замысел? Должно быть, он знал, что ты мне расскажешь.

− Конечно.

− Он хочет снова шантажировать меня. Вот и все. Слава богу…

− Ты этому рада?

− Если альтернативой является тюрьма, то да.

− На этот раз он потребует больше пятидесяти тысяч.

− Чем больше он требует, тем больше топит себя. Но я все же не понимаю, как он узнал про операции.

Белла легла на подушку и уставилась в потолок. Я закурил, в голове крутилась лишь одна мысль, как скоро эта женщина меня раскусит.

На следующий день мы с Лорн закончили работу над съемками дорогой клиники, где делали имплантанты для членов, и, конечно, ее самых знаменитых клиентах. В перерывах между съемками я постоянно со всеми ругался, и вообще чувствовал себя не лучшим образом. Мне нужно было сходить в бар и хорошенько выпить, пока я не найду чего-нибудь более эффективного. Лорн велела мне забыть об этом, сказала, что у нее дома есть Либриум – в квартире на Мэлроуз.

В конце дня убивали время водкой и таблетками. Потом первый раз потрахались в ванной, я сам вошел туда, пока Лорн ссала. А после продолжили в ее постели. Стены квартиры были увешаны вырезками и коллажами из журналов, их приклеили очень близко друг другу, не оставив ни одного свободного места – и все посвящены звездам Голливуда возрастом до тридцати пяти лет. Я словно заглянул внутрь своей головы.

Соглашусь, несмотря на покровительство Беллы, шпилить ведущую телепрограммы, в которой я сам работаю, было неосторожно, даже глупо. Но что я могу сказать? День выдался жаркий. Я вымотался, к тому же я хотел трахнуть ее с тех самых пор, как встретил.

Мы все больше сближались с Лорн, в конце концов, у нас было много общего. Нам обоим повезло работать на телевидении, и мы оба считали это единственным миром, где стоит жить. Тот секс получился во многом благодаря скуке и обилию веществ в крови, но в тоже время какие-то части наших личностей нашли друг друга.

Глава тридцатая

Мы с Беллой спустились вниз. Еда, приготовленная невидимыми руками, уже ожидала нас. Ей подали рыбу в соусе с зеленью и недоваренными овощами, а мне стейк и бутылку вина. Сумерки затянулись, горели свечи. Стол стоял на плитке между домом и бассейном. Хорошо освещенные белые колонны и вода навевали мысли о сериале с Джеки Коллинсом, посвященным Европе. Может Рим или Монте-Карло. Мы сидели и радостно мурлыкали о своем.

Пока из-за угла не появился шатающийся Райан. Он подтащил стул и налил себе выпивку.

− Не пытайся изображать удивление. Красотка. Ты же знала, что я еще к тебе приду. Есть чего другое? Не люблю вино.

− Тебе бы завязать с выпивкой.

− Очень мило, что ты обо мне заботишься, но прибереги свои докторские штучки для неудачников, которые даже не знают, что лишаются почек.

− Джек сказал мне, что у тебя крайне интересное обо мне мнение.

− Никакого мнения. Ты проводишь нелегальные операции. И из сложившейся ситуации есть два выхода.

− У тебя есть видеозапись?

− У меня есть свидетель.

Белла рассмеялась.

− Может, он не видел твоего лица, но это не значит, что он не подметил другие важные детали. По крайней мере для меня. Как насчет египетского жучка? Который на твоей красивой спинке в районе талии?

− Насчет татуировки – ее мог сделать любой, кто мог себе это позволить.

− Не хочу тебе льстить, но мало у кого такое тело. Уверен, свидетель без труда тебя опознает, если тебя перед ним раздеть. Судя по его словам, выглядела ты превосходно. А ведь еще есть парень, который его подобрал. У него специфические седые волосы, определить труда не составит. Я проверил старые газетенки, там была статья про твоих родителей, они в автокатастрофу попали. Твой папаша уже тогда был седым. К тому же, на нем не было маски, когда он уговаривал моего друга продать почку. У тебя есть черный «Ягуар», зарегистрированный на твое имя?

− Нет.

− А как насчет твоего папочки?

− Нет.

− Вот именно. Я уже проверил. Но, готов поспорить, отыскать машину труда не составит. Может она сейчас здесь, в твоем гараже.

− Иди посмотри.

− У меня нет в этом необходимости, не так ли? Вы уже в курсе, как много я знаю. Значит, план следующий...

Такого мы не ожидали. Ему были нужны не только деньги, все оказалось гораздо хуже. Помимо миллиона баксов, он хотел жить здесь, в Малибу. С нами.

− Не навсегда, конечно. Так, пару месяцев. Черт, да ведь это место вообще огромное, мы будем жить каждый в своем уголке. Разве не здорово? Разойдемся все по своим местам. Что скажете?

− Зачем тебе это? − спросила Белла холодным голосом.

− Ну смотри, когда ты дашь мне миллион, я же не могу пойти и потратить его просто так? Только не пятидесятилетний коп. Люди ведь начнут шептаться. Но вместе с тобой я могу пойти в любое место, и все решат, что мне просто повезло с членом.

− Тебе не нужно для этого тут жить.

− Но это же будет так мило. Видишь ли, я хочу того же, чего и старина Джеки – жить красивой жизнью богатых и знаменитых. Понимаешь? Рестораны, премьеры, благотворительные вечеринки, на которые Стивен Спилберг ходит. Для всего этого нужны связи. И я знаю, что у тебя они есть, Красотка.

У Беллы не оставалось выбора, она понимала, ублюдок знает достаточно, чтобы испортить ей жизнь. Поэтому она ответила «да», и миллиону, и проживанию Райана в Малибу. Она не сказала «нет» даже когда он положил руку ей между ног и принялся гладить ляжку.

Позже Райан сказал, что поедет домой, так как ему надо забрать кое-какие вещи, а заселится завтра. Я проводил его до ворот. Похоже, толстожопому пришлось перелезть через забор, раз мы не узнали о его приближении. Машину он оставил прямо на дороге.

− Что ты делаешь, Райан?

− Хе-хе, Джеки, я же тебе уже объяснил. Похоже, Красотка все поняла.

− Ты знаешь, что я имею ввиду.

− Ты мог догадаться насчет денег, но не насчет переезда.

− Если это не только для того, чтобы выбесить меня.

− Знаешь, что такое скрытый агент? Их приставляют к каждому политику. Вот такого я и получил.

− И в чем смысл?

− Смысл в том, что я не забыл о Карен. Эта сучка Белла что-то скрывает, и чем ближе я к ней, тем легче будет узнать, что именно.

− А разве это не все равно, что стрелять себе в ногу? Смотри, что она для тебя сделала.

− Мне нравилась Карен.

− Я ведь могу рассказать ей, зачем ты здесь.

− И про себя тоже. Готов поспорить, она не знает, что вы были женаты. Уверен, ты даже не сказал ей, что вы были знакомы.

− Конечно нет.

− Вот, и если об этом расскажу я, ее отношение к тебе сильно поменяется. Не будь глупцом, Джеки. Нам не стоит собачиться, этому нет причин. Тебе от нее чего-то надо? Не вижу проблемы. Только не становись у меня на пути.

Райан подмигнул и сел в машину. Но прежде чем тронуться, он вдруг опустил окно, словно что-то вспомнил.

− Я пробил то, что ты рассказывал о почках. Что она жертвует их в больницы. Не жертвует. Таких больниц в Лос-Анджелесе немного, и никто из них не получал органы от анонимных доброжелателей. Надеюсь, ты играешь со мной по-честному, Джеки-бой.

Глава тридцать первая

Настало довольно странное время. Белла поселила Райана в другой части дома, дала ему чемодан полный денег и связку ключей. Днем все шло по-прежнему – два раза в неделю Белла работала в клинике, а мы с Лорн выступали в «Двадцати восьми кадрах». Я еще снялся в нескольких сольных видеороликах. Райан в это время занимался своими полицейскими делишками. Но сложившаяся ситуация раскрывалась во всей своей красе во время отдыха.

Белла предпочитала проводить ночи дома, но Райану очень хотелось выйти в свет. Поэтому каждый вечер мы втроем обедали в дорогущих ресторанах и зажигали на дорогущих вечеринках в разных местах от пляжей Малибу до Голливудских холмов. Я ничего не имел против общения с людьми, это я как раз считал настоящим калифорнийским образом жизни, но меня раздражало, что Райан вклинился между мной и Беллой.

Я проводил мало времени в Уиллоу Глен. Сама мысль о том, что Райан с Беллой остаются наедине внушала мне немалое беспокойство, приходилось терпеть нападки старого полицейского. Самым безумным было время после вечеринок – я, Райан и Белла сплетались в единый узел, неистово рыча друг на друга. Мы трахались где хотели: на полу, на кровати, возле бассейна. Белла позволила Райану трахать себя, как только он переехал, и он не думал останавливаться. Он потел, глотал таблетки, катался с нами по полу – полицейский пребывал в экстазе, сбылись все его мечты. Старый полицейский не замечал, что лежавшая под ним Белла оставалась полностью собранной, его проникновения не оказывали на нее никакого воздействия, она словно вообще не замечала его присутствия в доме.

Иногда я оставлял их одних, готовил кокс в микроволновке и курил его в саду. Но чаще всего сидел и смотрел, как их тела переплетались между собой. Райан получал от этого секса все – красивую женщину с большими деньгами. Для него она стала таким же пропуском в красивую жизнь, как и для меня.

− Ну разве мы не везунчики?

Мы с Райаном пили кофе возле бассейна. Белла уехала, а Пауэлл не показывался в Малибу после той операции на почку. Райан в белом халате сидел рядом со мной. Черные волосы на его икрах сильно выделялись на фоне мертвенно-бледной кожи.

− Что скажешь Джеки, хорошо сидим?

− Белла не глупа, она поймет, зачем ты здесь.

− Если она виновна, то уже знает. Но что она сделает? Вызовет полицию? Заберет деньги? Не волнуйся, Джеки. Если она запаникует, нам это только на руку.

− Тебе на руку. Мне это ничего хорошего не принесет.

Наверное, регулярный секс смягчил Райана. Он улыбнулся так, словно хотел меня немного приободрить.

− Слушай, я люблю Красотку. Я не собираюсь делать ничего лишнего.

− Любишь? Да ты, блядь, ее шантажируешь.

− Не суди по началу о конце. Думаю, и она меня любит.

− О боже...

− Эй, да ты понятия не имеешь, как она себя ведет, когда не испытывает никаких чувств.

− Я так понимаю, ты ее преследуешь уже не из-за Карен.

− Я сказал, что не сделаю ничего лишнего, но если она виновна, то виновна. Но я поразмыслил о том, что ты рассказал про ее отца. Это было бы слишком удобное решение – Белла ускользает от наказания, ты счастлив, я счастлив, справедливость восторжествовала, и деньги капают...

− Иди за мной.

Мы пошли к приграничной территории. Райан, прямо так, в халате, нехотя плелся за мной сквозь заросли кустов. Мы нашли останки погибшего пса. Однако к тому времени они уже превратились в обглоданные кости, завернутые в кожу.

− Когда я пришел сюда в первый раз, то нашел точно такого же.

Райан присел на корточки и ткнул труп подобранной палкой.

− Извини, Джеки, мне это почти ни о чем не говорит. Слишком давно лежит. Невозможно даже определить характер нанесенных ран. Говоришь, они были похожи на те, что у Карен, но тебе хочется так думать.

− А разве это не говорит кое-что о нем? Белла сказала, что он всегда так делает, когда ревнует...

− Значит мы его здорово разозлили.

− Ты вообще меня слушаешь? Парень, который делает такое, что его дочь с кем-то трахается, уже имеет большие проблемы с психикой. Ты не думаешь, что это может быть связано с убийством Карен?

− Это просто собака, Джеки, не человек. И мы не можем точно сказать, знал ли он чего-нибудь о Карен вообще. Я не говорю, что он не мог знать, но у нас нет доказательств.

− Бля! Да они вместе делают операции, все он про нее знал.

− Как про человека, который продает почку. И Джой живое доказательство того, что донор не обязательно умирает. Кроме твоих слов, у нас нет никаких доказательств, что он знал об их любовной связи. Так что никакой мотив ревности у нас тоже не доказан.

− А видео Беллы? Ты же видел запись, где она была с Карен.

− И что?

− А то, что она рассказала мне, Пауэлл делал копии всех ее видеозаписей. Если у него была копия той записи, что есть и у тебя, он мог знать об их любовно связи.

− Это по-прежнему не доказывает, что он ее убил.

− Но указывает в том направлении.

− Возможно.

Комната Пауэлла была обшита деревом. Оливкового цвета ковры, латнунные осветительные приборы, прямо клуб джентльменов. Райан проследовал в комнату даже не пытаясь скрыть свои следы. Мы быстро нашли что хотели. Встроенный в стену стеллаж с видеокассетами Беллы был виден как на ладони. Райан начал просмотр. Он увидел, как Белла отсасывала мне, когда я находился без сознания. На последней записи я уже играл активную роль. Райан внимательно просмотрел все кассеты с донорами, полицейский тщательно всматривался в лица, искал тех, чьи убийства остались нераскрытыми.

− Могу сказать, Джеки, Белле это не поможет. Она дико тащится от процесса. К тому же почки вообще куда-то исчезали, а это тоже не внушает уверенности.

Я забрал у него пульт и поставил на быструю перемотку сцену с Карен.

− Вот. Теперь ты не можешь сказать, что он не знал об их любви.

− Зависит от того, сделал он эту копию до или после убийства. Если после, то это ничего не значит.

− Твою мать, поверить не могу.

− Эй, Джеки. Я стараюсь, но я должен все рассмотреть с разных сторон, особенно когда на кону свобода человека.

Я дал Райану последнюю запись со стеллажа. Я знал, что там может быть, и не знал, как расценит это Райан, в пользу или против Беллы. Но, в любом случае, я не мог спрятать кассету от его глаз.

Белла и Пауэлл трахались на экране телевизора, их личные съемки.

− О, Джеки, что у нас тут?

− Любимые времена папочки.

− Смотри, как старый ублюдок изгаляется.

− Он одержим ею.

− Эй, таким тельцем, как у Красотки, кто не стал бы одержимым? Если ты хотел этим меня шокировать, то я удивлен. Тебе следовало изучить меня получше. Неужели ты думал, что маленький инцест повергнет меня в шок и настроит против него?

− Ты, блядь, издеваешься надо мной? Ты не хочешь, чтобы это оказался Пауэлл. Потому как если это не он, остается только Белла. А если это Белла ты можешь ее посадить, и я потеряю все. Но что тебе это даст? Ты хочешь уничтожить меня? Зачем? Ты ведь уже знаешь, что я не имею отношения к смерти Карен.

Райан выключил видеомагнитофон и повернулся ко мне. Впервые, с тех пор, как я его знал, он смотрел искренне. Даже больше, он словно колебался.

− Джеки, это не имеет к тебе никакого отношения. Я честен с тобой. Думаешь, я хочу, чтобы это оказалась Белла? Черт, нет. Мне нравится жить здесь, трахать ее, сам понимаешь. К тому же она настоящая золотая шахта, которую я только на поверхности поскреб, с моей стороны было бы безумием уничтожать ее безо всякой причины. Но я хочу найти убийцу Карен, и должен быть точно уверен, что это именно он. Согласен, вокруг Пауэлла творится много странного и весьма подозрительного, но у нас нет ничего, что связывало бы его с Карен, кроме мертвых собак и фотографий с обнаженкой. А с Беллой у нас прямая связь, и много странностей, которые нельзя не принимать во внимание. Я еще не разобрался, что за история с почками, но эти обследования были для нее чем-то вроде секс-мероприятий. И если она творит такое, когда только обследует, то что, блядь, творится, когда она их режет? Ты говорил, Пауэлл тоже в этом замешан, но не он совал пальцы во все дыры людей на записи. И не он был там, в мотеле. Черт, там произошло практически убийство.

− Она не убивала Карен.

− Надеюсь, что ты прав. Правда надеюсь. Но пока ты не нашел ничего лучше собачьих трупов, попробуй найти еще источник сведений. Ведь тот, что ты нашел, может оказаться не единственным.

Позже я вернулся в Уиллоу Глен. Я сидел один, разглядывал фотографии, и вспоминал мертвую женщину из морга. Я пожалел, что не сфотографировал ее. Даже лучше, я бы снял видео, как мы с ней занимались сексом, записал бы его сразу после рекламы «Кельвин Кляйна». Мертвая и живой – это так трудно представить без фото или видео. Я кончил, выпил таблетки, и уснул, думая о Лорн. Мы с ней оба были одержимы красивой жизнью. В городе Лос-Анджелес, прекрасном, как сама любовь.

Глава тридцать вторая

Жизнь всегда идет своим чередом. И остановить ее можно разве что самоубийством.

Я понимал, Райан выжидал момент, считал минуты, когда сможет вывести Беллу из игры, и это меня пугало. Но другие дела шли не так уж плохо.

В «Двадцати восьми кадрах» мне немного увеличили эфирное время, судя по собранной экономистами информации, мое лицо и актерская игра понравились целевой аудитории. Сынок одного магната, владельца сети закусочных, как-то посмотрел мои выступления, и предложил мою кандидатуру своему папаше. В результате я заработал десять тысяч долларов за парочку коротких, пятидесятисекундных рекламных роликов. Их крутили на более дешевых каналах. Первые деньги, заработанные мною в киноиндустрии без посторонней помощи. На рекламе можно было неплохо поднять, но мне не хотелось скатываться в банальщину.

Тем временем Райан и Белла играли в свои интимные игры. Полицейский хотел отомстить за Карен и наслаждаться жизнью, какой прежде никогда не жил, а какие цели преследовала Белла, одному богу было известно. Они болтали и трахались. Хотя Райан и задался целью погубить ее, я видел, как в нем росла безудержная страсть. Но когда Белла проводила время с ним, то замыкалась где-то глубоко в себе, просчитывая какие-то варианты, которых я не знал.

Я всюду таскал с собой фотографии. Мастурбация помогала на время заглушить страх. Я боялся потерять деньги и работу на телевидении из-за гнусных интриг Райана против Беллы. Но фотографии приносили лишь временное успокоение. Вскоре страх полностью овладел мною. Я понял, настал момент истины, действуй или умри.

Я составил план: я признаюсь Белле и принесу в жертву другого человека. Ни в том, ни в другом мне участвовать не хотелось, но выбора не оставалось. Я вкусил красивой жизни, и не собирался отдавать свой шанс без боя.

На работе Райан закрывал дела, готовился к выходу на пенсию. Иногда он работал допоздна. Одной такой ночью я и решил воспользоваться.

Предвечернее время, небольшой элитный ресторанчик на берегу моря, столик возле окна, и мы с Беллой одни.

Все это имело свои причины. Манеры Беллы могли шокировать публику. Недавно мы с Лорн интервьюировали Лору Лейтон, она рассказывала про свою молодость, когда работала официанткой. Я рассчитывал на то, что управляющий узнает меня и будет особенно обходителен. Если всему суждено вылететь в трубу, то я хотел запомнить Калифорнию именно такой – дорогое заведение, красивые люди, не слишком яркий свет, милая музыка, трое музыкантов в углу, за окном океан, и свое богато одетое отражение в стакане.

Я пошел на встречу с ясной головой. Ни таблеток, ни порошка, только Уоллбенгер: водка, апельсиновый сок, Гальяно. Почему-то его вкус напоминал мне летние ночи. Я поднес стакан к губам, рукав моей рубашки переливался различными цветами, сразу бросались в глаза ухоженные ногти. Белла выглядела блестяще. На нее оборачивались мужчины с других столиков. Она улыбалась мне.

− Все так мило, дорогой. Но у меня смутные предчувствия.

− Я выгляжу слишком нервозным?

− Ты ведь не предложение мне собираешься делать, так?

Белла рассмеялась, мне показалось, что я мог бы продолжить дискуссию в этом ключе, если бы захотел. Но светская беседа могла только все испортить, так что я взял быка за рога.

− Ты в опасности. Райан считает, что ты кое-кого убила. Он собирается упечь тебя за решетку.

Пару секунд она смотрела на меня пустым взглядом, затем ее лицо растянулось в улыбке, словно я пошутил.

− Не уверена, что правильно тебя расслышала.

− Карен. Девушка на твоем видео. Ее убили около четырех месяцев назад. Тело нашли в парке Санта-Моники, и Райан думает, что убийца ты.

Теперь Белла знала, что я говорю серьезно. У нее сжались губы. Она не зарыдала, но у нее побледнело лицо.

− Этого не может быть. Откуда такая уверенность, что это именно та девушка? Не понимаю.

− Мне очень трудно тебе это говорить...

Я сделал глоток, больше он не напоминал мне лето. Уоллбенгер вообще потерял вкус.

− То, как ее убили, указывает на тебя, так считает Райан.

− Я спросила, откуда ты знаешь, что это та самая девушка.

Голос Беллы был холоден, глаза полыхали гневом. Я понял, съехать с темы точно не получится.

− Господи, Белла, мне так жаль... я был с ней.

Белла застыла.

− Хочешь сказать, у тебя с ней был роман? Вы были любовниками?

− Недолго. Прошло несколько месяцев, прежде чем ее нашли. Но как-то раз Карен схватили копы, и у нее оказался мой адрес, так копы меня выследили. Некоторое время они меня подозревали.

− Они – это Райан, я так полагаю. Он правда коп?

− Да.

− Почему ты не сказал мне, когда увидел запись?

− Подумал, что ты решишь, что это слишком большое совпадение. Понимаешь, сначала мы с ней были любовниками, потом она становится твоей любовницей и умирает...и тут появляюсь я. Я подумал, ты решишь, что все было спланировано, а я не хотел терять тебя. Когда я узнал, что ты считаешь ее живой, то решил, что лучше просто все забыть и промолчать. Пока не появился Райан.

− Мне показалось, эпизод в мотеле слишком своевременным.

− Да, Райан следил за мной со времени убийства. Я знаю, мне следовало сказать тебе, когда он принялся за шантаж, но я не думал, что все зайдет так далеко. Я не ожидал, что он свяжет тебя с убийством.

− Значит, ты мне лгал.

− Я не мог рассказать тебе о Райане, не упомянув о Карен. Господи, Белла, я не хотел, чтобы все так получилось, это росло вокруг меня как снежный ком, и становится хуже и хуже. Я ничего не могу с этим поделать. Если бы я только мог все исправить, но я не могу.

Белла пристально смотрела на меня. Должно быть, я говорил убедительно, вскоре она взяла меня за руку.

− Но почему он решил, что я причастна к убийству? Только потому, что мы вместе?

− Не только. Он знает, что ты вырезала ей почку, вы обе были связаны с незаконными делишками. К тому же, тело Карен вскрыли и выпотрошили. Профессионально, как будто это сделал хирург. Райан решил, что она пришла к тебе и продала почку. А потом ты убила ее.

− Да он чокнутый. Я удалила Карен почку, но она была полностью здорова. Больше я ее не видела. Ты точно мне все рассказал?

− Что ты имеешь ввиду?

− Он знает про операции, знает, что у тебя были отношения с Карен, но откуда он узнал, что она была моим донором?

− После ее смерти, он все проверил. Он узнал, что она повсюду сорила деньгами от продажи почки. Он стал копать дальше и нашел «свидетеля», который указал на твою татуировку. И, к сожалению, Райан сам был клиентом Карен, поэтому узнал жука-скарабея. Вот и решил, что между вы связаны.

Белла выглядела очень взволнованной. Она принялась водить руками по краю стола, разглаживая скатерть снова и снова. Затем, словно истратив всю энергию, она положила их на колени.

− И что же мне теперь делать? Я ее не убивала, но мне не выкрутиться, если начнется расследование. Одни операции меня в суде похоронят. Он возьмет еще денег?

− Возьмет, но они ничего не исправят. Почему-то он воспринимает смерть Карен как личное дело, и не позволит спустить все на тормозах. Но если ты послушаешь меня, и не станешь злиться, то, думаю, мы найдем выход.

− Найдем, как доказать ему, что это не я?

− Не совсем так. Господи, я не знаю, что ты скажешь...клянусь, я бы не предлагал такого, если бы мог найти другой вариант.

− Продолжай.

Я глубоко вздохнул.

− Я много думал и наблюдал, и, мне кажется, все же есть связь между операциями на почки и убийством Карен. Но ведет она не к тебе, как думает Райан, а к Пауэллу.

− Думаешь, Пауэлл убил ее?

− Если у тебя был с ней роман, то он об этом знал, так ведь?

− Конечно.

− Вот. И еще я по своему опыту знаю, как он ненавидит, когда ты проводишь время с кем-нибудь другим. Возможно ли, что этот твой роман довел его до точки? Что он помешался, и все его мысли были лишь о том, как убить Карен?

Белла сидела прямо, ее глаза сузились. Я счел это хорошим знаком.

− Он одержим тобой. И более того, он был хирургом, именно он мог выпотрошить Карен. Я думаю, что он убил ее из ревности, а потом удалил все внутренности, чтобы скрыть, что она продала почку. За милую душу, он же регулярно потрошит собак именно таким способом.

Я замолчал, и сделал небольшой глоток. На этот раз вкус был лучше.

Белла говорила, растягивая слова.

− Возможно...этот ублюдок...Все это время я думала, что она меня бросила.

Белла на время погрузилась в свои мысли. Официант принес мне другой напиток и забрал нашу нетронутую еду. Затем Белла встрепенулась.

− Итак, ты решил сдать Пауэлла Райану.

− Если он убил ее, то должен заплатить за это. К тому же, ты охотно пойдешь на это.

− Ты говорил об этом с Райаном?

− Я рассказал ему о собаках и ревности. Он знает все, связанное с Пауэллом - наркотики, медицинскую практику.

− Он принял твои слова к сведению?

− Он решил, что этого недостаточно.

− Тогда вряд ли это можно считать решением проблемы.

− Может, если мы найдем какое-нибудь доказательство. Черт, ты же видишь, как Райан смотрит на тебя. Уболтай его. Он говорил, что хочет уничтожить тебя, но в глубине души ему хочется этого избежать. Расскажи ему про Карен, кем она была, что для тебя значила. Добавь еще рассказ о ревности Пауэлла. От тебя ведь совсем немного требуется. А я, тем временем, попытаюсь найти связь между ним и Карен. Должно быть что-то. Нам обоим нужно лишь небольшое доказательство.

− Надеюсь, ты прав, Джек. Если нет, мы оба можем потерять все.

Глава тридцать третья

В последние месяцы благодаря выступлениям по телевизору, у меня появился агент. Их офисы располагались на верхних этажах Сенчери-Сити, уютное, яркое и весьма обнадеживающее место – оттуда открывался вид на студии компании «Фокс». Я не рассказывал Белле о своих успехах. В Малибу все стало крайне нестабильным, и я полагал, будет неплохо заложить фундамент на будущее. К тому же мое эфирное время в «Двадцати восьми кадрах» достигло своего потолка. Канал многое позволял Белле из-за ее денег, но согласно расписанию на стене, больше мне уже не полагалось. На улице меня несколько раз узнавали, но не думаю, что эти люди захотели бы оказаться на моем месте. Я еще недостаточно часто появлялся на экране телевизоров, чтобы стать частью их желаний.

Поэтому, я решил сниматься на обложках журналов – рекламировать что-нибудь модное и дорогое. Работы гораздо меньше, чем на съемках фильма, и требования к популярности значительно ниже, чем на телешоу. Нужно только, чтобы подборщику актеров понравились твое лицо и манера держаться на сцене. Отличный способ быстро засветиться без тяжелых обязательств, как в кино или на шоу. А поскольку Белла ходила по острию ножа, то мне следовало поторопиться.

Но в то время агентство еще ничего для меня не нашло, поэтому пришлось довольствоваться видеороликами, на съемки которых меня швырял «Двадцать восемь кадров», да случайными фотосессиями для журналов светских сплетен. Иногда у них не хватало материала для недельных выпусков, и они писали о людях низшей лиги ТВ-индустрии. И даже тогда я пользовался протекцией Лорн, все время сопровождал ее, во всем помогал, всегда находился рядом, даже когда выключался свет.

На протяжении последних рабочих недель мы трахались несколько раз. Мы занимались сексом там, где могли остаться наедине, не вызывая подозрений: в нашем трейлере, пока все остальные отдыхали снаружи, на заднем сидении заказного лимузина, когда мы сорили деньгами желая подчеркнуть, что наша карьера не стоит на месте. Мне хотелось встречаться с Лорн чаще, но меня сдерживал страх, что об этом узнает Белла. К тому же, возможностей становилось все меньше, после каждой съемки я мчался в Малибу словно репортер на место катастрофы для срочного выпуска новостей. И даже когда мы занимались сексом, я не получал того, что называют эмоциональным удовлетворением. Полагаю, секс с Лорн был для меня чем-то вроде слива нечистот. От страха перед тем, что происходило в Малибу, у меня внутри словно копился гной, и единственный способ избавиться от него, это кончить им в Лорн.

Я не знаю, замечала ли она мои странности, может просто считала их особыми сексуальными манерами. Когда мы заканчивали трахаться, Лорн сидела и молча смотрела в окно с таким выражением лица, словно то, что она там видела, наскучило ей не меньше, чем то, чем мы только что занимались. В такие моменты нетрудно было догадаться, что скучала большая часть ее сущности.

Но как-то раз, во время съемок фрагмента выпуска, посвященного парням из Голливуда с красивыми волосами, когда мы ждали интервью с Уиллемом Дефо, Лорн спросила, можно ли будет провести ночь у меня. После разговора на лестнице возле дома порнозвезды, мы больше не затрагивали личные темы. Лорн ничего не знала ни о Белле, ни о том, какую роль она сыграла в моем появлении в «Двадцати восьми кадрах». Рассказ о том, почему опасно пускать ее домой, отнял бы слишком много сил. Поэтому я отказался, состряпав глупую легенду, что я очень замкнутый человек. Даже прогноз погоды Лорн вела с более заинтересованным лицом.

В бассейне в Малибу с одного конца была встроена джакузи. Белла, Райан, и я сидели в бурялщей воде голые с солнечными очками на глазах. Мы с Райаном наливали себе рюмки из бутылок «Южного». Я попытался закурить, но сигарета быстро становилась мокрой от всплесков воды.

Белла сидела напротив Райана, раздвинув ноги. У него уже начинал вставать.

− Джек сказал, ты подозреваешь меня в убийстве.

Райан нисколько не удивился. Мы не говорили с ним об этом, но он наверняка догадывался, что я ей расскажу. Жир его брюха колыхался вместе с клокочащей водой. Я хотел оставить беседу Белле, но сначала следовало прикрыть свою задницу. Я обманул ее, и не мог позволить старому копу уличить меня во лжи. Поэтому я сходу выпалил:

− Она не делала этого. Я рассказал ей о небольшом романе с той девушкой. Я рассказал ей, что ты подозревал меня.

− Ах да, твой короткий роман...

Райан спрятал глумливую ухмылку за стаканом. Я откинулся назад, положив голову на плитку. Синее небо, изредка попадались облака, высоко над побережьем кружил ястреб. Я закрыл глаза, мне хотелось оказаться где-нибудь в другом месте за тысячу миль отсюда. Беседу продолжила Белла.

− Я не имею отношения к ее смерти, Райан. На самом деле, я даже не знала об этом, пока Джек не рассказал.

− Сегодня хороший день. Отличная вода, милая компания, превосходная выпивка – если ты хочешь мне что-то рассказать, сейчас самое подходящее время.

− Что ты хочешь знать?

− Как вы познакомились?

− Необычно. Я имею ввиду, она не предлагала мне свою почку, она ничего об этом не знала. Карен была проституткой. Я подобрала ее ночью на Бульваре Санта-Моника. У нас был секс. Она мне понравилась, и я договорилась с ней о новой встрече. Позже у нас завязались отношения. Мы влюбились друг в друга.

− У вас, наверное, было много жарких ночей.

Я услышал раздраженный вздох Беллы и открыл глаза. Она чуть приподнялась, ее груди показались над поверхностью воды.

− Карен регулярно приходила ко мне, иногда оставалась на несколько дней. Она говорила, что живет с каким-то ужасным человеком в Венеции, но я так и не узнала, где именно. Она ничего о себе не рассказывала. Думаю, она скрывалась от него здесь.

− Она говорила, что он ужасный, да?

Я отвернулся от Райана.

− У меня сложилось такое впечатление.

− Продолжай.

− Она была не из дорогих шлюх. Работала на улице, у нее были проблемы с наркотиками. Но думаю, ты все это и так знаешь.

− Я могу слушать тебя целую вечность.

− Ей все время нужны были деньги. Я давала ей их, но при каждой встрече она просила все больше. Однажды она заявила мне, что ей нужно купить машину. Я предложила ей продать почку.

− А почему ты ей просто их не дала? У тебя их много.

− Боялась, что она умрет от передоза или ее убьют из-за денег. Я подумала, если она пройдет через операцию и продаст почку, то научится ценить деньги и станет осторожнее.

− Хе-е, как мило вы богатые заботитесь о нас бедных.

− Я заботилась о ней. Я не хотела, чтобы она погубила себя.

− Я тронут. Расскажи-ка подробнее про почки.

− Она охотно воспользовалась этой возможностью. Я щедро заплатила ей. Тридцать тысяч долларов.

− И?

− И ничего. После операции Карен провела здесь две недели, потом сказала, что ей надо заехать домой. Я не хотела ее отпускать, но она обещала вернуться. Я не могла удерживать ее силой. Больше я ее не видела.

− У нее были швы или что-то вроде этого? Разве их не надо было убрать.

− Они рассосались бы сами собой. Конечно, за ней хорошо ухаживали, но...

− И больше ты ее не видела? Ни разу?

− Нет. Я помню тот день, когда Карен ушла. Ранее она заложила все свои драгоценности. За наркотики, я так полагаю. Я подарила ей антикварный золотой браслет. Он ей очень нравился. Не помнишь, был он на ней, когда ее нашли?

− Я помню только дыру в том месте, где должны были быть ее кишки.

− Я забрала только почку.

− Тогда кто забрал остальное?

− Мой отец.

− Вот так сюрприз. Джеки мне тоже самое впарить пытался. Где вообще этот Пауэлл? У него тут есть комната, но его самого нигде нет.

− Он неодобряет моих отношений с Джеком. У него своя квартира в центре города.

− Хочешь сказать, что он приходит к тебе потрахаться, когда меня нет рядом?

Белла резко посмотрела на меня, но Райан все прояснил, прежде чем я успел сказать хоть слово.

− Джеки показывал мне твою видеотеку. Не злись на него, он хотел помочь тебе.

− Значит, ты понимаешь, почему Пауэлл приходит в ярость, когда я завожу любовника. Ты знаешь, как он убивал собак, знаешь, что он был хирургом. Неужели ты не видишь связи? У меня были серьезные отношения с Карен. Разве тебе не кажется правдоподобным, что человек, помешавшийся на мне, мог дойти до ручки и убить того, кого считал соперником?

− Да, но точно также могла возникнуть любовная ссора и у вас с Карен, после который ты ее выпотрошила. Я не утверждаю, так это или нет, но если ты хочешь, чтобы я поверил, что это твой отец, тебе следует показать мне нечто большее, чем свою дырку в джакузи. Кстати, есть еще видео, где вы трахаетесь с Карен?

− Ты уже все посмотрел в моем шкафу с видеокассетами?

− И в том маленьком скрытом шкафчике.

− Это все, что у меня есть. Карен не любила сниматься на камеру. А единственную сцену, что я сняла, ты уже видел.

Все ненадолго замолчали, только клокотала вода. Мы с Райаном налили еще выпивки. Белла вновь заговорила:

− У меня есть к тебе вопрос, Райан.

− Только спроси.

− Почему ты не сказал, что знаешь Джека?

Этот вопрос мог означать только одно, Белла не была полностью уверена, что я сказал правду о том, как на меня вышел Райан. А может, она сомневалась и в моей легенде о связи с Карен. И раз вопрос прозвучал в моем присутствии, Белла явно хотела, чтобы я об этом знал. Райан на мгновение замолчал, словно обдумывая ответ, он специально выдерживал паузу, чтобы я вспотел от страха.

− Нас объединило это убийство. Мы оба расспрашивали всех, кто что-либо знал. Джеки плюс я равно Карен. С моей стороны было бы глупо раскрывать карты в самом начале игры.

Белла смотрела на него с подозрением. Но в сложившейся ситуации ни на что большее надеяться я не мог.

Она поцеловала меня в щеку, вылезла из джакузи, и голая зашла в дом.

− Я спас твою задницу, Джеки-бой.

Мы лежали в воде, вечерело. Делать больше было нечего, так что я просто пил «Южный комфорт», пока не опьянел.

Той ночью Райан впервые спал с Беллой. Не просто трахался, он остался в ее постели на все восемь часов, от заката до рассвета, прямо как любовник. Я к ним заглянул, но видеть, как это толстое животное подобно огромному младенцу сопит ей в подмышку, было слишком мерзким для меня. Я выпил таблетки и уснул в другой комнате.

Райан проспал все утро, поэтому мы с Беллой завтракали одни. Она выглядела раздраженной и обеспокоенной.

− Похоже, версия с Пауэллом его не заинтересовала.

− И поэтому ты с ним спала?

− Это намеренно.

− Правда?

− Я не хочу отправиться в тюрьму. А ты не хочешь потерять свое эфирное время. Нам следует разобраться со всем этим, Джек. Ты видишь всю картину целиком.

− Ладно-ладно.

− Хорошо. Ему нужно что-то более убедительное, разговоры не работают.

− Что именно? В комнате Пауэлла мы уже были.

− Вот.

Белла протянула мне брелок. На нем болтались три ключа.

− Подъезд, лифт, дверь в квартиру. Пауэлл звонил – он нашел еще одного донора. Этим вечером мы его прооперируем, в его квартире, которая в центре города, никого не будет. Возьми с собой Райана, порыскайте там.

Ближе к полудню Райан проснулся в отличном расположении духа, он едва не прыгал от радости. Похоже, старый коп уже забыл, что такое любовь, если даже на притворство Беллы купился. Райан решил пройтись по магазинам, он хотел, чтобы я составил ему компанию.

Только это оказалась не прогулка по универмагам. Мы долго ездили по автосалонам, и под конец Райан стал обладателем «Бентли Турбо Купе». Я не видел, сколько он заплатил, но на такую машину наверняка ушла львиная доля его миллиона. Я прикинул, как скоро он потребует очередной взнос.

Мы кружили по городу, вслед нашей машине оборачивались люди. Мне нравилось, что окружающие считают меня важной персоной.

Вскоре после этого мы припарковались неподалеку от средней школы на Фэрфакс Авеню. Весь тротуар заполнили идущие домой школьники. У Райана проснулся инстинкт охотника.

− Всегда хотел это сделать, а ты? Уверен, что да. А кто бы не хотел? Нужно найти парочку девок, так они будут чувствовать себя в безопасности. Ну такие, блядовитые, знаешь ведь? В каждом классе есть такие давалки. Но чтобы не больше пятнадцати.

Школьники заметили нашу машину. Молодые парни присвистывали, те, что постарше пытались лажать ее. Мимо нас прошли две девушки, одетые в футболки и лайкровые шорты. Они выглядели так, словно вышли из тренажерного зала. Обилие косметики на лице и сигареты в зубах. Наверняка лучшие подруги, такие девки постоянно ищут приключений, и они уж точно не девственницы.

Увидев машину, часы на наших руках, они сразу же стали вести себя по-другому, их походка стала развязнее, сквозь футболки проглядывались торчащие сиськи. Райан аккуратно выехал на дорогу и медленно двинулся вслед за ними.

− Девчонки, вас подвезти?

Они хихикнули и продолжили идти дальше.

− Не, давайте, я серьезно. Гляньте на тачку. Думаете, мы маньяки или что-то вроде того?

Говоря с ними, Райан навис надо мной, я никогда не слышал, чтобы он говорил таким милым дружелюбным голосом. Девушки немного пошептались на ходу и остановились. Райан толкнул меня локтем в бок.

− Мы прямо из города. У нас полно денег. И мы не прочь немного потратиться на пару девчонок, особенно таких красивых как вы. Вы ведь умеете отрываться?

− И сколько у вас денег?

− Сколько хотите.

Они еще немного пошептались. Сесть в машину к двум мужикам для них проблемой не было, главное не продешевить.

− Пятьсот, − сказала одна из них, с таким видом, словно запросила слишком много.

− Каждой? Идет. Но что мы за это получим?

− Что захотите, но нам нужно быть дома к шести часам.

Мы остановились в мотеле на окраине Голливуда, где всем насрать на разницу в возрасте и все прочее. Кокс, выпивка – девки разогрелись и разделись. Их тела были гладкими и скользкими, волосы на лобках шелковые. Райан оказался прав, любой хотел бы испытать такое.

Я трахал одну, Райан другую. У моей были длинные белые волосы и несколько черных точек на щеке. Но все равно она выглядела хорошо. Наверное, проводила много времени на пляже. Я поверить не мог, что у нее такое крепкое тело.

После Райану захотелось поразвлечься. Девчонки отнекивались, но старый коп увеличивал их вознаграждение, пока они не согласились испражниться на пол в ванной. Девчонки напрягались, а мы дрочили на них. На этот раз моя сперма была особенно густой, она прилипла к спине одной из них, чуть выше задницы.

− Боже, давно я не чувствовал такой свободы.

Вскоре девчонки уже сидели в такси и считали деньги, а мы с Райаном мчались в центр города в квартиру Пауэлла.

− И тебя не напрягает? Я хочу сказать они же совсем молодые.

− Черт, Джеки, тебе надо больше бывать в реальном мире. Еще один-два дня рождения, и они будут продаваться на улице на каждом углу. Бляди неблагодарные.

− Что?

− Забудь.

Я посмотрел на Райана. У него был жесткий взгляд, который означал только одно, его не смущало то, что мы вытворяли в мотеле. Некоторое время он молчал, сосредоточившись на дороге. Налево на Фэрфакс, потом до конца Бульвара Уилшира. Где-то в районе Парка Ле-Фейетт Райан принял таблетку от сердца и снова заговорил:

− Дети думают, что все знают. Они считают, что все должно пройти именно так, как они думают, и не простят тебе, если не сделаешь именно так. Рассказывать про жизнь не так просто, как показывать по телевизору, подростки не станут слушать. Эти две суки сейчас, наверное, счастливы, как никогда раньше – две тысячи на двоих, да еще можно поржать, как жалкий старикан пялился на то, как они срали. Но пройдет несколько лет, и они станут жаловаться работнику из социальной службы, будут ныть, что стали шлюхами по вине папочки, и если бы он их любил, то работали бы нянечками или еще кем-то.

− И когда выходит твоя диссертация по детской психологии?

− У меня был ребенок.

− Врешь.

Райан смотрел на поток машин через ветровое стекло, но мыслями был где-то далеко.

− Как скажешь, Джеки.

Только такой отморозок как Райан повел бы автомобиль с откидным верхом в центр города с наступлением темноты. Но припарковаться он все же решил в подвале, а не на улице. Я протянул Райану ключи, которые мне дала Белла. Одним из них он открыл лифт. Мы стояли в центре кабины и смотрели, как на табло менялись цифры.

− Красотка прямо хочет, чтобы ее отец оказался убийцей.

− Ну а чего ты ожидал, что она будет рада все потерять?

− Только если не она убийца. Обычно между членами семьи ненависть не настолько сильна.

− Если они любят друг друга. А Белла с Пауэллом нет. Ему нужна только ее дырка, а она его вообще не выносит. Это отнюдь не похоже на счастливую семейку. К тому же она винит его в смерти матери.

− Здесь должно быть нечто большее, чем просто желание отомстить за склеившую ласты мамашу.

В квартире было пусто и тихо. Пауэлл обставил ее так же, как и свою комнату в Малибу. Я не отходил от Райана, он метался по квартире в поисках чего-нибудь интересного.

В кабинете Пауэлла в шкафу мы нашли фотографию, сделанную на «Полароид» − выпотрошенная собака, в развороченное брюхо вставлен член, с его головки стекало семя. Собаку держала рука пожилого человека, как раз возраста Пауэлла.

− Видишь? Тоже самое случилось и с Карен. И выпотрошили, и кто-то...

− Не нужно мне ничего объяснять, Джеки.

Райан посмотрел на фотографию, затем отдал ее мне.

− Тебе же нравится такое. Не хочешь? Нет?

Он ухмыльнулся и положил ее в карман.

Нам удалось найти зацепку в комнате с большим телевизором – видеотека, копии которой мы уже крутили в комнатах Беллы и Пауэлла в Малибу. Но там оказалась еще одна видеокассета, ее мы еще не видели. Голую Карен снимали со спины, она лежала на боку и долбила сама себя пластиковым дилдо, задрав одну ногу вверх. Перед ней стояло зеркало, в нем иногда мелькали черты ее тела. Камеру закрепили на одном месте, но на заднем фоне виднелись деревянные панели и оливковый ковер. Снимали несомненно в той самой квартире, где мы сейчас находились. Пластмассовый член скользил легко, Карен быстро орудовала рукой. Иногда ее ягодицы раздвигались, и нашему взору открывался ее анус. Девушка была полностью поглощена процессом. Она явно старалась кого-то возбудить. Вид дрочащей бывшей жены вообще не возбудил. Для меня Карен из живого человека превратилась в обезличенную фишку в игре, в кусочек пазла, от решения которого зависело мое будущее. Ее образ на экране вызывал у меня не больше эмоций, чем документальный фильм о животных в Африке. Но вдруг ее рука попала на свет, и что-то сверкнуло. Я чуть не закричал.

− У нее браслет.

− И что?

− Именно тот, что был на ней, когда я ее видел в последний раз. Наверное, тот самый, о котором говорила Белла.

− Прощальный подарок.

− Белла сказала, что подарила его Карен, когда та на время уехала из Малибу. И вот она носит его на видео, которое сняли в этой квартире. Так что снимали ее после операции.

− Может она хотела подарить Красотке что-нибудь на память.

− Но вот доказательство! У Беллы не было копии этой видеокассеты. Если бы была, мы бы нашли ее там.

− Кто сказал?

− Ты видел все, что у нее есть – где я ее трахаю, Пауэлл, даже эти гребаные доноры. Если бы она хотела скрыть, то скрыла бы все. Она любила Карен. Бля, это могло бы стать ее любимой записью.

− Так что, после того, как Красотка вырезала ей почку, Карен захотела зажечь со стариком?

− Ему достаточно было распахнуть бумажник, чтобы она раздвинула ноги. Сам знаешь, раздвинула бы. Возможно, это было не в первый раз. Возможно, там была какая-то история. Не суть важно. Важно то, что эта видеозапись указывает на связь между Карен и Пауэллом, после операции.

− Не убедительно.

− Посмотри, как она мастурбирует. Она уже достаточно восстановилась после операции, и прошло совсем немного времени между этой съемкой и ее убийством. Я думаю так: сначала ей сделали операцию, Карен поправилась, уехала из Малибу повидать меня, мы поссорились, она убежала и связалась с Пауэллом, независимо от того, была у них связь или нет. А потом все могло пойти по двум сценариям. В первом случае они поругались, потому как она стала требовать денег, и Пауэлл решил убить ее. Или, к чему я больше склоняюсь, Белла начала удаляться от Пауэлла, Карен могла забрать у него дочь. Вот он ее и убил.

− Если это снимал Пауэлл, почему здесь нигде нет камеры.

− Ебаный Иисус, Райан, камера может лежать у него в машине, где-нибудь в Малибу, да он вообще мог ее выкинуть. Какая разница? Ты же сам говорил, если есть какая-то связь между Пауэллом и Карен, то возможно он ее и убил? Бля, вот же она связь.

− Расслабься, Джеки.

Райан перемотал запись и запустил снова. Он молча смотрел на экран. Я сидел, затаив дыхание.

− Что-то мне тут не нравится.

− Что именно?

− Я не знаю, но что-то здесь не так.

Райан посмотрел запись еще два раза, выискивая на экране нечто важное.

− Только представь, как Белла наградит тебя, если ты распутаешь это убийство?

− Ты ведь хочешь, чтобы это был он, не так ли?

− А ты нет?

Райан еще некоторое время смотрел запись, но затем выключил телевизор.

− Хорошо, посмотрим, что старый уебок сам расскажет.

− То есть ты согласен, что это может быть он?

− Единственная возможность выяснить это, сравнить его ДНК с ДНК спермы, что была в теле Карен.

Когда мы вернулись в Малибу, я оставил Райана там. Он ждал возвращения Беллы словно нетерпеливый школьник. Я знал, что после операции она вернется очень нескоро, поэтому оставил его заниматься своими делами. Я завел «Мустанг» и поехал к Лорн.

Я ехал по шоссе в отличном расположении духа. Эта запись – самое лучшее, на что я мог надеяться. Она могла решить все мои проблемы. Райан найдет убийцу, перестанет обвинять меня и Беллу. А если Пауэлл выйдет из игры, то я смогу завладеть всем имуществом его дочери. То, что Райан остался в Малибу, конечно, напрягало. Но я полагал, если образец ДНК Пауэлла совпадет со спермой, что нашли в теле Карен, то и эта проблема вскоре решится.

Когда я приехал, Лорн сидела в гостиной и смотрела видеозаписи своих передач. Сначала она не подпускала меня близко к себе, все еще злилась за то, что мы тогда не провели ночь у меня в Уиллоу Глен. Но вскоре мне удалось загладить свою вину, и вечер удался. Мы говорили о работе, о кинозвездах. А потом начали трахаться прямо на полу. После секса мы сели смотреть «Качай железо», но вскоре нас охватило жгучее чувство зависти к славе Шварценеггера.

Глава тридцать четвертая

Это было мерзкое зрелище. Малибу, в комнате с большим количеством книг и кожаной мебели сидели четверо – я, Райан, Белла, и Пауэлл. Трое против одного. Раньше я вообще не заходил в эту комнату, никакого телевизора и ни одной книги не на тему Голливуда, но сейчас она казалась самым подходящим местом. Тихая и закрытая, здесь хорошо готовиться к худшему. Ночь, дождь за окном. Единственным источником света был камин. Тени кружили по комнате, словно ястребы в поисках добычи.

Белла вернулась до рассвета, похоже, ее донор перенес операцию без осложнений. Папочка приехал по ее звонку после полудня. Весь остаток дня они спорили в ее комнате. Пауэлл мерзким голосом умолял дочь вернуть ему утраченный физический комфорт. Старик плюхнулся в большое кресло и злобно смотрел на пламя. Пауэлл не был здесь уже слишком долго, он отовсюду ждал подвоха, этому индивидуалисту не хотелось никого видеть. Он понимал, грядет что-то плохое. Ему рассказали, кто такой Райан и как недавно ему удалось увеличить свою полицейскую зарплату, только полный тормоз не догадался бы, что все мы собрались здесь отюдь не случайно.

Мы с Райаном пили. Я слушал треск огня в камине и шум дождя за окном, ждал, начала конеца Пауэлла. Долгое время полицейский молча смотрел на седовласого, но старый наркоша был уже под кайфом и не пытался изворачиваться, как это делал бы трезвый человек на его месте. Вскоре у моего любимого полицейского закончилось терпение, он ткнул Пауэлла носком туфли. Тот медленно повернул голову.

− Не люблю, когда меня пинают.

− Предпочитаешь по-другому?

− Ты мне угрожаешь?

− Конечно. И у меня это хорошо получается. Можешь, вот, Джеки спросить.

− Ты отморозок.

− Расскажи-ка мне про Карен.

Пауэлл вел себя неуверенно, он резко перевел взгляд на Беллу, но не увидел в ее глазах поддержки.

− Она была донором.

− И?

− И любовницей моей дочери какое-то время.

− И что произошло, когда это время закончилось?

− Все пошло своим путем. Я вас уверяю, они просто наскучили друг другу. К чему вы ведете?

− Я веду к тому, что ее убили после того, как она продала тебе почку, старый уебок.

Райан говорил все громче. Сидя в кресле, он наклонился вперед, словно еле сдерживался, чтобы не наброситься на Пауэлла. Я подумал, что это особая техника допроса, иначе такое поведение было неуместным.

− Она была здорова, операция прошла отлично. Это не могло привести к ее смерти.

− Я знаю, что удаление почки не убило ее, пидор. Я спрашиваю о том, что произошло после, на следующей операции, когда ты вытащил все ее органы и выбросил труп в парке.

Пауэлл попытался встать с кресла, но Райан силой заставил его сесть.

− О-о, папочке уже пора идти...

− Белла...

Ее голос буквально разъедал воздух вокруг нее.

− Он знает, что ты сделал. Я знаю, что ты сделал. Ты же не мог вынести, когда я проводила время с кем-нибудь другим, кроме тебя, вот и убил ее.

− Белла, дорогая, что ты такое говоришь? Ты же знаешь, что я никого не убивал.

− Карен и мою мать. Ты убил их обоих, больной ублюдок. Теперь расскажи ему все, что он хочет знать.

− Я ревновал к девчонке, признаю, но я не убивал ее. А твоя мать...разве ты меня не простила?

− Нет. И никогда не прощу тебя за Карен. Ты выпотрошил ее как одну из своих собак и выбросил, словно мусор.

− Белла, нет! − Пауэлл уже терял самообладание. − Ты знаешь про собак, они ничего не значат. Скажи ему. Они ничего не значат.

Белла заговорила снова, ее лицо словно отлили из стали, она бросала Пауэллу вызов.

− Если это не ты, то кто?

Пауэлл попытался что-то сказать, но закрыл рот и замолчал. Райан снова взял бразды правления в свои руки.

− У меня есть доказательство.

− Это невозможно.

Райан резко вскочил с кресла, он возвышался над Пауэллом и тяжело дышал, сжав кулаки.

− Почему? Потому что ты отлично справился? Думаешь, если выпотрошил ее, то никто не догадается, что ее раньше оперировали? И что никто на тебя не выйдет? Ты это мне хочешь сказать, мать твою? Это хочешь сказать?

Пауэлл подавил свой страх. Теперь он говорил спокойно и вкрадчиво, старик попытался воззвать к рациональной стороне Райана. К сожалению, никто не сказал ему, что у полицейского ее не было.

− Я хочу сказать, что это невозможно, потому что я этого не делал.

− Неужели. Давай-ка поговорим насчет домашнего кино. Особенно про одну видеокассету, там Карен сама себя заводит при помощи дилдо. Ее задница снята под хорошим углом. И вот совпадение, записано оно в твоей квартире.

− Я знаю эту видеозапись.

− Должен знать. Ты же ее и сделал.

− Я скопировал ее из коллекции Беллы. Она должна была сказать.

− Белла сказала, что у нее такой записи не было.

Пауэлл посмотрел на Беллу из-за спины Райана.

− Белла, пожалуйста...этот человек меня убить готов. Скажи ему, что это была твоя запись.

− Она не моя.

− О боже, я вижу, что происходит. Пожалуйста, он не сможет доказать нашу причастность. Это блеф. Не говори ничего. Обещаю, с нами все будет в порядке.

Белла встала и вышла из комнаты. Пауэлл снова позвал ее, его голос дрогнул, но она не остановилась и даже не обернулась. Когда за ней закрылась дверь, мне стало страшно. Похоже, сегодня произойдет нечто необратимое, события развивались со скоростью локомотива, несущегося в неизвестность. И запустил их я.

Райан хихикнул.

− Похоже, дела твои плохи, папаша. Но у тебя есть последний шанс. Закатай рукав. У тебя есть здоровые вены?

− Что ты собираешься делать?

Райан достал из кармана куртки шприц, и снял колпачок.

− Мне понадобиться немного твоей крови, чтобы сравнить твои ДНК с теми, что нашли в теле.

− Вы что-то нашли в ее теле?

− Так будешь сотрудничать или нет?

− Конечно, буду. Тест докажет мою невиновность.

− Да-да.

Райан набрал в шприц крови из правой руки Пауэлла, затем закрыл иглу колпачком, и убрал обратно в карман. Старик раскатал рукав обратно, и попытался встать, но до того, как он успел полностью выпрямиться, Райан достал наручники и заковал руки старика у него за спиной.

− Пока я не получу твой анализ крови, Пап-почка, я хочу, чтобы ты находился там, где я смогу тебя найти.

Мы с Райаном потащили Пауэлла в подсобку, расположенную в подвале. Дверь оказалась не слишком крепкой на вид, поэтому Райан открыл один из наручников, протянул его за трубой и застегнул снова. Пауэлл, казалось, смирился. Когда мы уходили, он даже не поднял голову, просто сидел возле трубы. Молча.

Первый этаж. Мы с Райаном шли к парадному входу.

− Довольно жестоко.

− Оно того стоит...

− Ты заковал его в наручники и запер, когда ты приведешь его в участок, он будет выглядеть не лучшим образом.

− Предоставь мне самому позаботиться об этом.

− Мы просто оставим его там?

− А что ты собирался сделать, отсосать ему?

− Он наркот.

− Несколько дней назад схватить его казалось целью всей твоей жизни, так не бзди, когда переходишь к активным действиям. Если так беспокоишься, дай ему рюмку.

Райан уехал проводить анализ в одной из полицейских лабораторий, где у него были связи. Я пошел наверх трахать Беллу, мы ни словом не обмолвились о ее отце. Когда она уснула, я включил телевизор и смотрел шоу про полицию, пока не заснул сам.

Около трех часов ночи я проснулся и пошел проведать Пауэлла. Рвотой в подсобке не пахло, наверное, он еще не дошел до такого состояния, но пахло потом, похоже, скоро уже начнутся судороги в мышцах ног. Пауэлл сказал мне, где у него тайник с наркотиком, я сходил туда и приготовил ему дозу. Вмазавшись, он попытался заговорить со мной, но я не хотел его слушать. Я не хотел больше ничего знать, и так много натворил.

Я поднялся по лестнице и снова заглянул к Белле, но Райан уже вернулся и зарылся лицом у нее между ног, довольно хрюкая. Я нашел кровать в другой комнате. Я лежал и думал, чем бы таким догнаться. Но завтра у меня были съемки, проспать нельзя.

Глава тридцать пятая

У Лорн был приятель с Гавайев, иногда он присылал ей метамфетамин. Очень вовремя, ночью я спал хуево, поэтому утро встретил отнюдь не в радостном расположении духа. Мы курили его через стеклянную трубку, напоминавшую составную часть какого-то химического прибора. Действует как амфетамин, только гораздо дольше. Мозги начинают работать быстрее, физически чувствуешь себя хорошо, повышается концентрация. Отличный наркотик, но не особо распространенный, слишком дешевый для дилеров, с крэка они получают гораздо больше. Говорят, если выкурить его слишком много, то начнешь слышать голоса, и они расскажут тебе все, что угодно. Когда мы уже стояли перед камерой, Джеймс ворчал, что мы слишком торопимся. Пришлось принять пару таблеток, чтобы уравновесить неуемную активность. В обед мы изображали из себя нормальных людей – катались на автобусе, возившем туристов по всяким заезженным местам Голливуда. Мы задавали водителю вопросы, и валяли дурака, вели себя, как на шоу.

Под конец дня Лорн пригласила меня сходить с ней в корейскую баню, которую она недавно нашла. Я сразу представил, как лежу голый, отключившись ото всего, вокруг нет ничего, кроме ее обнаженного тела и жаркого пара, поднимающегося из воды. Звучало заманчиво, но я не мог себе этого позволить. Дела в Малибу приближались к своему кульминационному моменту, и нельзя было пускать их на самотек. К тому же, я чувствовал ответственность за Пауэлла, если я не дам ему дозу, то кто.

По дороге домой я подумал о Рексе. Накачанный героином, он круглыми сутками сидел перед телевизором, олицетворяя самим собой ответ девяностым. В те времена все активно сравнивали свой образ жизни с другими. Конечно, следует лучше выбирать телепрограммы. Документалистика, передачи про природу, шоу, посвященные малоимущим – это ничего, их образ жизни мало чем отличается от твоего. Но лучше перестать думать о том, какими великими жизнями живут продюсеры, режиссеры, операторы, телеведущие...И уж точно не следует даже случайно попадать на каналы вроде «Спеллинг» или «Старр».

Я позвонил Рексу на мобильный, но, судя по звуку, телефон был отключен. Ничего удивительного.

Вернувшись в Малибу, я достал все оставшиеся у Пауэлла наркотики и пошел прямиком в подвал. Ему только заклеили рот изолентой, но в остальном оставили все, как было. Пиджак Седовласого местами потемнел от пота, на стене виднелись следы мочи, ближайшее место до которого могла достать струя. Я подумал дать ему воды, но мне не хотелось снимать изоленту. Поэтому я просто вколол ему героин и пошел наверх.

Райан и Белла уже ждали меня, сидя за круглым столом из орехового дерева. За окном в сумерках виднелись очертания леса. Судя по всему, мои друзья сидели здесь уже давно.

− Джеки, а мы как раз говорили о тебе. Ты был прав с самого начала. ДНК совпало, Пауэлл тот, кто нам нужен.

− Ты получил результаты?

− Полчаса назад, образец спермы совпадает. Мы с Красоткой думаем, что лучше всего предпринять.

− Арестовать его, конечно.

− Не лучший вариант.

− О чем ты говоришь? Ты должен его арестовать.

Тут вмешалась Белла.

− Джек, все гораздо сложнее. Для всех нас. Признаю, сама думала отдать его под суд, но мы не можем. Он слишком тесно связан со мной.

− Но ты же не имеешь отношения к убийству.

− Конечно не имею. Но полиции отнюдь не понравятся мои увлечения. Думаю, ты понимаешь, о чем я.

− Она хочет сказать, Джеки, что в этом случае и ее прихватят. Смерть Карен тесно связана с операциями на почки, полиция без труда распутает это дело, они же не слепые. К тому же, никогда нельзя предугадать, как пойдет расследование. Даже если начнут с того, что Пауэлл убийца, все может в одночасье обернуться против нас. Может какого-нибудь копа взбесит, что Красотка богатая, и он интерпретирует улики совсем не так, как их вижу я. Кто знает? С уверенностью можно сказать только то, что если мы станем действовать в соответствии с законом, то все огребем по полной, так или иначе. Красотка получит срок за одни операции, достаточно одной улики − а там и до доказательства твоего соучастия недалеко. Не говоря уже о том, что без поддержки Беллы ты вряд ли сможешь жить прежней жизнью.

− И не говоря уже о том, что расследования вскроет и твой шантаж, − сказал я.

− Верно, Джеки, ты быстро все схватываешь – мы в одной лодке.

Белла взяла меня за руку и тихо сказала:

− Звучит ужасно, но единственное, что мы можем сделать...

Она замолчала, затем откинула назад волосы, словно собирала в кулак всю свою волю.

− Мы должны убить его.

− Да, верно.

− Я серьезно. Другого пути нет.

− Ты правда хочешь убить его?

− Ты видел, что он делает с собаками. Если так хочешь, Райан расскажет, что он сделал с Карен. Он неуравновешенный. На что он пойдет, если мы не покончим с ним раз и навсегда? У него не останется выбора, кроме как убить всех нас.

− Думаю, в тюрьму тебе неохота.

− Уверена, у Райана есть опыт в таких делах, и мы сможем избежать этого.

− Он собирается этим заняться?

Райан положил локти на стол и наклонился ко мне.

− Да, Джеки, а за миллион баксов кто бы не согласился? Кроме того, у меня к нему свои счеты.

− Белла даст тебе еще миллион долларов?

− Красотка обещала мне его за быструю и качественную услугу. У меня нет повода ей не верить. Но вот что нам нужно обсудить, Джеки-бой, так это твое участие. Видишь ли, мне понадобится помощь.

− Ни хрена.

Райан изобразил на лице искреннее удивление.

− Почему, Джеки? Не будь таким неблагодарным.

− Я не нужен тебе. Ты сам лучше справишься.

− А вот здесь ты ошибаешься. Ты мне нужен. Видишь ли, я не хочу, чтобы ты остался в стороне и думал, что все прошло мимо тебя. А то вдруг через несколько лет у тебя развяжется язык. Нет, мне гораздо спокойнее, если ты будешь паинькой и плотно связан со мной. И, кроме того. Ты везде снимаешь пенку – дом здесь, машина там, собственное шоу. Бля, я и тут за тебя лямку тянуть должен. Пора уже дать кое-чего взамен, сынок.

− Нет.

− Тебе не придется самому спускать курок, просто помоги, если он начнет брыкаться, вот и все. Ничего сложного.

− Тед, оставь на время нас одних.

Услышав, что она использовала его по имени, я понял, что по уши в дерьме. Райан вышел, а Белла села ближе ко мне.

− Подумай, Джек. Мы теперь не можем отпустить Пауэлла, мы зашли слишком далеко. Рано или поздно он уничтожит меня. Неужели тебя это не беспокоит?

− Конечно беспокоит.

− И согласись, он должен понести наказание за то, что сделал с Карен?

− Ну, да, но убивать...Слушай, ты вырезаешь почки и суешь их себе в пизду, а Райан считает, что его работа дает ему возможность убивать других. Но я простой парень. Я никогда ничего такого не делал. Ты не можешь просить меня убить человека, господи боже.

− Но я прошу, Джек. Как сказал Райан, ты должен дать что-то взамен. Он хочет, чтобы ты просто смотрел.

− Но смотреть для меня не менее ужасно, чем попасться.

− Джек, я хочу быть уверена в твоей любви, докажи ее. Я многое дала тебе, но любовь взаимное чувство, а не игра в одни ворота.

− А что насчет Райана? После этого он точно не отвяжется.

− Он уйдет, и все станет гораздо лучше, чем раньше.

− Не думаю. Полагаю, он останется тут навсегда, будет тянуть из тебя деньги и трахать.

− Он уйдет.

Когда Белла сказала это во второй раз, я ей поверил. Я услышал в ее голосе нечто очень злое, я бы испугался, скажи она так про меня.

Итак... посыл был прост: отказаться смотреть как убивают человека и попрощаться со своим райским уголком, или с мужеством выдержать это зрелище и получить еще больше. Выбирать не приходилось. Я ответил «да». Полагаю, после смерти Карен я неумолимо двигался в эту сторону - начиная от торговли задницей и дрочением на фотографии с мертвецами, заканчивая сексом с мертвой чиксой в морге. Прокатиться с Райаном совсем не трудно. Особенно когда знаешь, что на кону.

Райан вернулся. Весь оставшийся вечер прошел как в ускоренной перемотке. Я чувствовал себя плохо и неуютно.

Около одиннадцати часов я и Райан отправились в путь на «Ягуаре». Мы надели непромокаемые костюмы и комбинезоны, полицейский купил их в магазине спортивной одежды в торговом центре. Головы скрыли под капюшонами. Пауэлл сидел на пассажирском сидении, руки скованы за спиной, рот снова заклеили изолентой. Райан вел машину, я сидел сзади. Тонированное стекло защищало нас от сотен глаз этого мира. Ведь двое парней, одетых безоблачной калифорнийской ночью, как в сезон дождей, да еще с человеком с заклееным ртом, привлекли бы много внимания.

Райан хотел, чтобы все выглядело как неудавшийся гей-съем, ему было нужно место, где вероятность наткнуться на представителей закона минимальна. Поэтому мы поехали на улицу с проститутками. Я видел голову Пауэлла сбоку, старик выглядел измотанным и опустошенным. Он провел сутки прикованным к трубе, да еще получая меньше героина, чем обычно. Но это было еще не самым страшным. Пауэлл знал, что его ждет, и понимал, что ничего не может с этим поделать. Я уставился в окно и принялся считать пальмы.

Мы ездили кругами. Сначала к шлюхам, потом к пидорам. Мы сделали два круга, если кто запомнит машину, то решит, что водитель кружил в поисках живого товара. Я понимал, каждый виток дороги приближал нас к кульминационному моменту, я почувствовал неконтролируемое желание помочиться. Я сжал ноги и обхватил руками колени. Мои руки вспотели под резиновыми перчатками, которые мы с Райаном выбрали в качестве акксессуара к нашим непромокаемым костюмам. Я думал, мы станем использовать хирургический латекс, но он слишком легко рвался. Наверное. Знания Райана пугали, но в тоже время его опытность придавала мне уверенности. Я решил, что если кто и может убить безнаказанно, то только он.