Красные нити

Глава 6

Вечером следующего дня я снова был в своем номере и тренировал телекинез. На этот раз по упражнениям, которые прислал Писарский. Профессор считал, что мой мозг должен найти кнопку, с помощью которой мог включать сверхспособность. И этой кнопкой могло быть все, что угодно. Хоть щелчок пальцами, хоть шевеление ушами, хоть зажмуривание глаз. Главное, чтобы мозг уловил четкую взаимосвязь между одним из этих действий и телекинезом. Одно активирует другое. Я выбрал зажмурить глаза. Это будет моей кнопкой.

На этот раз тренировка прошла более успешно. Я смог активировать телекинез целых два раза и сдвинуть с места книгу. Самое главное, что во второй раз способность активировалась, как только я зажмурил глаза. Это радовало. От тренировки меня отвлек телефон. Звонила Эмма.

— Я нашла аномалию. Магнитное поле в городе превышено в сотни раз! — сказала она.

— И что из этого следует?

— В магнитном поле такой мощности нет ничего хорошего ни для людей, ни для животных. Однозначно могу сказать, что оно рукотворно. В природе такого сильного поля не существует.

— То есть, кто-то его создает?

— Да.

Почему-то я сразу вспомнил, как мой карман с мелочью тянулся к стене технического помещения НИИ.

— Кажется, я знаю, кто это может быть… — произнес я и пересказал, как мой карман притягивался к стене.

— Источник поля — там, — сказала Эмма.

— Мы получили информацию, что НИИ хочет повторить эксперимент Теслы. Сильное магнитное поле может быть с этим связано?

— Да. Какой именно эксперимент?

— Вроде бы по передаче энергии в пространстве. Для этого там даже вышка есть.

— Откуда ты это знаешь?

— Допросили чувака, который раньше работал в этом НИИ.

— Хм… Это надо обдумать. Вообще-то я по-другому поводу звонила. Мне нужно поговорить с тобой насчет твоих воспоминаний, связанным с именем Софии.

— Так… и что там?

— Это не телефонный разговор. Тебе не трудно приехать ко мне в отель?

— Уже еду.

Спустя час я шагнул в номер Эммы и тут же почувствовал тревогу — дверь была не заперта. Плотно закрыл ее за собой, замер, как статуя. Увиденное повергло меня в шок: в комнате царил полный беспорядок. Полумрак давил на глаза — шторы были наглухо задернуты. Мелькнула жуткая мысль, что произошло плохое. Эмму похитили? Или еще хуже — убили? Неужели Кочетков? Он, сука, кто же еще! И его ЧВК. Страшно представить, что головорезы сделают с Эммой…

На полу валялись листы с пометками, пустые винные бутылки, опустошенные коробки из-под пиццы. Разбросанная одежда и бежевые кружевные трусики у ванной комнаты. Воздух пропитан табачным дымом. Казалось, здесь недавно шумела безудержная вечерника, как будто рок-звезда после концерта решила отдохнуть. Или банда бойцов ЧВК порезвилась с Эммой… Я прошелся по номеру. Стол был завален неизвестными мне приборами.

— Игорь это ты? — раздался голос Эммы из ванной комнаты.

Я с облегчением выдохнул.

— Да!

— Заходи.

— Можно?

— Нужно!

Вошел.

Эмма лежала в пенистой ванне и… работала. Ноутбук стоял на дощечке, перекинутой через края ванны, которая, казалось, была откручена от стенки тумбочки. Зарядное устройство опасно свисало с бортика, готовое в любой момент сорваться и упасть в воду. Рядом стояла бутылка вина и пепельница, полная окурков. В воздухе висел сизый сигаретный дым. На запотевшем зеркале виднелись какие-то расчеты, словно она пыталась решить важную задачу, находясь в этом импровизированном офисе.

В тихом омуте черти водятся. Я выпал в осадок. Не ожидал увидеть Эмму с такой стороны. Я остолбенел и почувствовал неловкость, какую-то совершенно дикую неловкость. Хорошо хоть, пена скрывала ее обнаженное тело. Мой взгляд непроизвольно скользнул по ее плечам, замер на ямочках у основания шеи, затем медленно пошел ниже, пока не уперся в пену. Я отвел взгляд в пол, чувствуя, как краснею и тяжелеет в паху. Потерев шею, пробормотал:

— Давай, я подожду, пока ты выйдешь?

— Давай лучше здесь, — ответила она и, поднеся к губам тонкую сигарету, затянулась.

Я опустил крышку унитаза и сел. Посмотрел на свои ладони и начал их медленно тереть друг об дружку, стараясь избегать взгляда на Эмму. Ее ямочки на плечах так и манили мой взгляд.

— Что ты хотела мне рассказать? — спросил я, потирая ладони, словно смог бы стереть с них свое смущение.

Она смотрела на меня, и я чувствовал это. Кажется, она поняла мое состояние, и это ее забавляло. Эмма ухмылялась озорно и мило. Я понял, что она была пьяна. Ванная, голая Эмма, алкоголь и я. Все условия для спонтанного секса. Поднял на нее взгляд.

— Ты такой забавный, — хихикнула она и затянулась.

— Правда? — хмыкнул я, пытаясь скрыть смущение за сарказмом.

Эмма кивнула на бутылку вина.

— Выпьешь?

— На работе не пью.

Она потянулась к бутылке и сделала глоток прямо из горлышка, затем вернула ее на место, сунул сигаретку в уголок рта и начала стучать клавишами.

— У тебя какой допуск к гостайне? — неожиданно спросила она.

— Не знаю.

— Ты работаешь в ФСБ и не знаешь, какой у тебя допуск?

— Нет, — я пожал плечами. — Просто один раз подписал бумажку о неразглашении.

— Будем считать, что этого достаточно. То, что ты сейчас услышишь, — большая тайна. В конце восемьдесят девятого года началась активная инверсия магнитных полюсов, то есть их дрейф. У меня к тебе первый вопрос. Что ты о них знаешь?

— По ним компас ориентируется и птицы во время перелета.

— И не только… Вопрос номер два. Что ты знаешь о теории мультивселенной?

В ответ я пожал плечами. Она стала объяснять:

— Простой пример: утром ты выбрал пить кофе, а не чай. Но ведь мог выбрать и чай. В какой-то ветви времени ты выбрал именно его. И если взять эти две реальности и представить их как одну прямую линию, то твой выбор между чаем и кофе делит эту линию на две. Теперь каждая реальность существует сама по себе. И твоя судьба в них может сложиться совершенно по-разному. Понимаешь?

— Вроде, — ответил я после недолгого размышления над услышанным.

— Каждое наше решение создает все новые и новые реальности. Миллиарды реальностей, существующих параллельно и никогда не пересекающихся, — это и есть мультивселенная, — пояснила Эмма. — Как думаешь, что мультивселенная имеет общего с дрейфом магнитных полюсов?

— Не знаю.

Слушать об этом, сидя на унитазе, было как-то комично.

Эмма продолжила:

— На первый взгляд, между ними ничего общего. Но это не так. Смена полюсов влияет на пространство. Истончает его. Где-то больше, где-то меньше. Истончает до такой степени, что в пространстве появляются тоннели в другие реальности.

— Как кротовая нора?

— Да, типа того. Только на ее другом конце есть выход в другую реальность. Если попасть в такую «нору», можно перейти в параллельный мир, — Эмма глотнула вина, давая мне времени обдумать услышанное.

— Это какая-то фантастика, — сказал я. — С трудом верю.

Она вернула бутылку на место и затушила сигаретку в пепельнице.

— Такого не должно быть, — тихо, но с убеждением произнесла она. — Поэтому я сказала тебе, что наша планета больна. Говорю как представитель научного сообщества: ты не так давно попал в такую «нору».

И многозначительно посмотрела меня.

Я опустил взгляд на кафельный пол, я туго начал что-что понимать… Сначала была София, потом вдруг стала Катя. В голове сложился пазл. Нет… этого не может быть! Чувство было такое, будто услышал от доктора смертельный диагноз, и сознание отказалось его принять. Бросил взгляд на Эмму — она смотрела на меня. Я замотал головой.

— Да ну! Этого не может быть!

— Может, еще как может, — кивнула Эмма. Потом, мягко добавила:

— Но не волнуйся, это не конец света. Ты даже не заметил, что перешел. Ты попал во вселенную-близнец. В твоем случае вся разница только в имени, и, возможно, есть еще какие-то мелкие различия, которые ты пока не заметил. Твоя жизнь продолжит привычный ход. Тебе повезло. Могло быть и хуже.

— Хуже?

— Да. Ты мог попасть в такую вселенную, которая полностью отличается от твоего привычного мира. Такого не пожелаешь даже врагу.

Я запустил пальцы в волосы и потер голову, пытаясь переварить услышанное. Я отказывался в это верить. Но Эмма ведь не стала бы меня так жестко разыгрывать? Внезапная смена имени эльфийки вполне объяснима переходом в другую реальность, в которой ее родители назвали Катей. Значит, теперь Рита не Рита, Денисов не Денисов? Все вокруг чужое? И моя квартира в Таганроге, по сути, не моя? Я закрыл лицо руками и, зажмурив глаза, стал слушать только тишину в голове. Хотелось в ней раствориться без остатка и навсегда. Наконец, тихо спросил:

— Теперь все вокруг чужие? Моя квартира, Денисов, Рита…

— Что есть свое и чужое? — спросила Эмма. — Плоть? Привычки? Где ориентир? Ты ведь даже не заметил разницы. — И с миг помолчав, добавила еще более серьезным голосом:

— Ты должен знать кое-что еще.

Ешкин крот! Что еще я должен знать?! Было ощущение нереальности происходящего. Странно обо всем этом слышать в прокуренной ванне сидя на унитазе.

— Перемещается через «нору» не тело, перемещается сознание. Именно сознание переходит между вселенными, — Эмма вбила последний гвоздь в крышку гроба моего психологического здоровья.

Воцарилось молчание.

Я нервно хохотнул. Ничего подобного я раньше не слышал. Когда-то смотрел передачи о йогах, уходящих в транс и блуждающих в астрале. Вот и все, что я знал о путешествиях сознания. Я всегда относился к таким передачам скептически.

Наконец, произнес:

— Поясни.

— Мы сами до конца не знаем. Нет технологий, чтобы разгадать эту тайну. Все, что нам известно: сознание перемещается в другую вселенную через «нору» в точно такое же тело. Ты же понимаешь, что твое тело теперь не совсем твое?

— Ага, — кивнул я, скорее для формы, чем собираясь дать понять, что понял. Чувствовал, как к горлу из живота подступал тяжелый комок.

Я сосредоточился на своих ощущениях. Никакой разницы. Тело как тело. Все привычное. Я посмотрел на ладони, покрутил их из стороны в сторону. Все те же линии. Даже шрам на указательном пальце левой руки был на месте. Усмехнулся. А затем на меня обрушилось многотонной глыбой ясное осознание, что тело — не мое. Захотелось помыться, достать внутренние органы, вымыть их с мылом в тазике и затолкать на место. Тяжелый ком встал где-то в горле, я икнул и понял, что вот-вот меня шторманет, как тогда в Сосновой роще. Все, что я смог, — рвануть с места к двери, толкнуть ее рукой, затем запнулся о порог и рухнул на четвереньки. Не успел подняться — меня вывернуло прямо на пол номера. Выворачивало сильно и громко. Думал, что желудок выйдет наружу.

Не знаю, сколько меня так… Вернулся в ванную и, подойдя к раковине, ополоснул лицо ледяной водой. Затем поднял взгляд на зеркало, но в запотевшем стекле была сплошная муть. Когда вернулся на унитаз, потер лицо руками, и вздохнув, поднял взгляд на Эмму.

— Почему именно я перешел?

— Просто ты угодил в «нору», — пожала плечами. — Да не переживай! Ты хоть знаешь, сколько людей перемещаются из реальности в реальности каждый день, сами того не замечая?

— Что, так много?

— Достаточно. В основном переходы происходят в реальности-близнецы, ну то есть, различий между реальностями мало. Поэтому нет всеобщей паники, и если кто-то и замечает несостыковки, то они настолько слабо влияют на жизнь, что их просто списывают на погрешность памяти. Никто не будет бить тревогу только потому, что на эмблеме марки машины появилась лишняя завитушка. Но… — вздохнула Эмма и стала прикуривать сигарету.

— Что, но?

Выпустив дым к потолку, произнесла:

— Иногда происходит так, что реальности слишком различаются. Есть люди, кому везет меньше, и они переходят в мир, который кардинально отличается от их мира. Процент таких переходов очень мал, но чем ближе переполюсовка, тем больше будет таких переходов. Главное — держись. Надо научиться жить в этой новой реальности, принять ее. Иначе можно сойти с ума.

— Когда я перешел? Ты может это узнать?

— А когда ты впервые заметил, что София стала Катей?

— Две недели назад. В Геленджике.

— Значит, тогда ты и перешел. Точное место установить будет сложно.

— Почему?

— Нужно оборудование, выезд в Геленджик, проводить замеры, расчеты… Никто этого делать не будет.

— Ведь можно создать карту «нор»! Уберечь людей от перемещений!

— А что это даст? Таблички поставить: не входить тут «нора», которая ведет в другую реальность? Кто поверит? — усмехнулась и помолчав, произнесла:

— Смена полюсов неизбежна. Она так же неизбежна, как осень после лета. Следовательно, неизбежно появление «нор». Мы уже больше двадцати лет живем с ними, каждый день кто-то попадает в них. Мы живем в этой бесконечной паутине реальностей, где каждый день может быть твоим последним в привычном мире. И нормально живем ведь.

Я был поражен и от этой мысли по спине побежали мурашки.

— А что с сознанием, которое было в этом теле до меня?

— Основная теория гласит, что оно автоматически переместилось в твое настоящее тело, потому что два одинаковых объекта не могут находиться одновременно в одном месте — то есть, два сознания в одном теле.

Я задумался. Прям-таки перешел и не заметил? Это не могло остаться не замеченным. Я бы в любом случае что-нибудь почувствовал. Пришлось прокрутить в памяти все события, что произошли со мной в Геленджике. Вроде ничего необычного. Хотя… если только один момент… один момент показался мне странным. Заправка и черный «Ягуар». Да, именно этот момент. Один ли это был «Ягуар» или два разных? Рассказал об этом Эмме.

— Да, это момент перемещения. У всех так происходит.

— Что значит — у всех?

— Наш институт следит за такими, как ты. Все опрошенные видят повторы.

— Как объяснить две машины?

— Точно сказать не могу, но есть теория. Просто время одной вселенной отставало от времени другой на несколько минут. Вполне вероятно, твой переход — на той заправке. Ты увидел машину, после чего твое сознание совершило переход. В другой вселенной твой двойник тоже был там. Твое сознание заняло его тело, и в этот момент приехал черный «Ягуар», потому что время этой вселенной отставало не несколько секунд. Для тебя он оказался второй, для той вселенной, в которую ты перешел — первый. Все логично.

Мы помолчали. Я осмысливал новую информацию. Те кошки в магазине, стало быть, одна и та же. Значит, я переместился уже целых два раза! Ну и дела! Голова от этого кругом. Не верю во все это, НЕ ВЕРЮ! Эмма выпустила из ванны немного воды и включила горячую.

— Ну чего загрузился? — спросил она.

Наконец, я задал вопрос, который волновал меня больше всего на свете:

— А обратно можно вернуться?

— Не хочу тебя обнадеживать. Вероятность возвращение в твою реальность крайне мала. Это почти невозможно.

— Почему?

— Существуют миллиарды реальностей. И даже если ты снова пройдешь через «нору», вероятность вернуться именно в свою реальность ничтожна мала.

— Но вероятность есть.

— Есть, — кивнула Эмма. — Но она призрачная, считай, что невозможная.

— Ладно, я понял, — едва слышно сказал я. И вдруг меня осенило. — Слушай, мы тут одно дело расследуем, самоубийство. Это долгая история, но если кратко…

Я пересказал Эмме, как трое сотрудников «Полярной звезды» внезапно изменили свои показания. И я задал вопрос:

— Могут ли они быть из других реальностей?

— Конечно! У них ведь есть альтернативные воспоминания касательно своих показаний полиции. Но это все ерунда. Срочно звони своему напарнику. У меня есть для вас еще кое-что. И это намного серьезней! Мы все в большой опасности.