Красные нити

Глава 7

Гипноз был чем-то вроде сна, но гораздо более странным и беспокойным. В реальности я лежал на кровати Софии, эльфийка сидела рядом, направляя мое сознание своим мягким, гипнотическим голосом, заставляя меня погружаться в омут памяти — туда, где таились воспоминания об интернате. Я шагал по темному лабиринту, его стены были разделены на множество диафильмов, они показывали фрагменты моего прошлого.

С любопытством и настороженность я стал скользить по ним взглядом.

— Где ты? — раздался голос Софии, звучащий как эхо.

— В лабиринте. Стены показывают мое прошлое, — ответил я.

— Хорошо. Ищи интернат.

Я продолжал поиски, но все было безуспешно. Интерната нигде не было.

— Тут его нет, — сказал я с разочарованием.

— Ищи лучше, — настаивала София, и ее голос звучал настойчивее, словно требуя от меня невозможного.

Не знаю, сколько времени я бродил по лабиринту и сколько фрагментов прошлого успел посмотреть. Диафильмы показывали все: от первого воспоминания о детском доме — драке с пацаном из соседней комнаты за яблоко, до момента появления Денисова на пороге моей квартиры. Интернат словно был стерт из памяти.

— Я не могу его найти, — сказал я Софии.

— Подумай о своем возрасте, когда ты там был.

— Но я же ничего не помню! Как я могу подумать об этом?

— Просто сосредоточься. Найди хоть какую-то зацепку.

— Легко сказать!

Я пытался вспомнить, что было в моей жизни в период с четырех до шести лет. Ответа не нашел, но вдруг наткнулся на черную нишу в стене. Когда я присмотрелся, понял, что это ответвление, темное и тихое, как забытое воспоминание, укрытое мраком.

— Я нашел тут проход, — сказал я Софии. — Там темно, как в аду.

— Иди туда! — ответила она без тени сомнения.

— Ты уверена? Как-то очково.

— Если что, вытащу тебя.

Я туго сглотнул и с тяжелым сердцем шагнул в ответвление. Густая кромешная тьма обволакивала меня со всех сторон. Вдруг, словно по мановению чьей-то невидимой руки, передо мной открылась светлая комната. Сквозь занавески лился дневной свет. Это была детская спальня: голубые обои с изображением облаков и радуг, полки, уставленные мягкими игрушками, под потолком шумел вентилятор. В углу стоял стол с компьютером, рядом высилась двухъярусная кровать. У кровати стоял телевизор.

Мое сознание оказалось в теле четырех- или, может, шестилетнего меня. Трудно сказать точно. Я словно был внутри себя, но наблюдал все как посторонний. Маленький я сидел на полу и собирал из конструктора башенный кран. Рядом раздался мужской голос:

— Принесите морковного сока, пожалуйста.

Голос был глубоким и бархатным. Я обернулся и увидел мужчину. Он сидел на табурете в белом халате, похожем на врачебный. Его густые брови и крючковатый нос придавали лицу строгий вид, а бакенбарды и густая шевелюра напоминали портрет Пушкина. Из комнаты вышла полная женщина в светло-зеленом халате.

— Я не люблю морковный сок, — сказал я.

— Он полезен. Много витаминов, — промурлыкал мужчина.

— Но он невкусный! — упорствовал я.

— Все полезное невкусно, Игорь.

Я отвернулся и продолжил собирать кран. Он был почти готов, осталось только прикрепить нитку, чтобы можно было поднимать грузы. Но нитки рядом не было, хотя я точно помнил, что она лежала где-то здесь.

— Сегодня я разговаривал с директором. Скажу тебе честно, Игорь, он в тебе разочарован.

Я посмотрел на мужчину. Нахмурился.

— Почему?

— Он считает, что тебя еще рано отпускать в детский дом. Когда я услышал это, очень расстроился. Я всегда относился к тебе как к сыну. Другие дети уже делают успехи, а ты… — незнакомец умолк, обреченно пожал плечами. — Даже не знаю, станешь ли ты супергероем… Кстати, ты смотрел новые комиксы?

Я кивнул, ощущая, как слова мужчина проникают в сознание, оставляя за собой неприятный осадок. В комнате было тихо, слишком тихо, и это молчание, казалось, давило на меня.

— Ты ведь хочешь быть таким же, как те супергерои? Хочешь спасать мир и убивать злодеев? — спросил мужчина.

— Очень, очень хочу!

— Ты просто не представляешь, каких усилий мне стоило уговорить директора не оставлять тебя здесь еще на год. Мы договорились: как только у тебя проявится твоя способность, ты пробудешь здесь еще месяц, и мы вернем тебя в детский дом. Но если у тебя не будет прогресса… то, увы, тебе придется быть здесь еще целый год, а то и больше…

— Я не хочу оставаться здесь еще на год!

Незнакомец вздохнул и наклонился чуть ближе ко мне.

— Тебя никто не будет спрашивать: хочешь, не хочешь.

От этих слов в глазах у меня появилась резь, и я чуть было не заплакал, но сдержался.

Вернулась женщина и поставила на столик поднос со стаканом сока. Незнакомец повернулся к ней и проговорил:

— Можете идти, Тамара Павловна. Если нам что-нибудь понадобиться, я схожу сам.

— Конечно, профессор. Если что, я у себя.

Когда она вышла, я тихо проговорил:

— Я не хочу еще на год…

Мужчина переключился на более доверительный и теплый тон:

— Чтобы этого не случилось, тебе нужно поработать над собой, Игорек. Выпей сок и приступай. А еще прими вот эти таблетки.

Он протянул мне пакетик с двумя розовыми таблетками. Я взял их, неуверенно пожал плечами.

— Отбрось неуверенность. У тебя все получится! — воскликнул профессор. — Есть такая поговорка: терпение и труд, все перетрут!

— Я не знаю, что я должен делать…

— В прошлый раз у тебя хорошо получалось угадывать футбольный счет. Десять из десяти точных предсказаний. Возможно, ты видишь будущее? А где будущее, там и настоящее, и прошлое? Как тебе такая суперспособность?

— Скучно. Я хочу летать. Как Карлсон.

— Тоже неплохо. Но давай попробуем сначала угадывать счет?

Профессор поднялся с табурета и принес мне сок. Протягивая стакан, он сказал:

— Запомни, Игорек, терпение и труд…

— Все перетрут, — нехотя дополнил я.

Когда я взял стакан, мужчина дал мне моток черных ниток, потом широко и добродушно улыбнулся. Затем он включил телевизор и произнес:

— Заканчивай с конструктором — и за дело. Матч через шесть минут!

Теперь мне все стало более-менее ясно. Значит, я могу видеть будущее, настоящее и прошлое. Неплохо. Я сказал Софии, чтобы она вывела меня из гипноза. Мир вокруг начал таять, и комната с телевизором, профессором и соком растворилась, уступая место реальности.

— И как этой твоей способностью пользоваться? — спросила эльфийка, когда мы уже сидели за кухонным столом. Миг назад я пересказал ей все, что видел.

— Без понятия.

— Видеть будущее — это прикольно.

— Теперь мне понятно, почему я поднимаю деньги на ставках…

— Повезло тебе со способностью.

— Ну да, — задумчиво сказал я.

— Что это был за мужик? Ты его помнишь?

Я задумался, прокручивая в голове образ мужчины в белом халате.

— Не помню. Видимо, это был профессор Писарский. О нем упоминал Денисов.

Зазвонил мой телефон. Это был Николай. Он сказал, что уехал в Сочи, чтобы забрать оттуда своего коллегу и привезти того в Геленджик. Денисов дал мне день выходного, пока его нет в городе. Я не стал вдаваться в подробности, зачем нам нужен его коллега. Эфэсбэшнику видней.

Посидев у Софии еще около часа, я вернулся в номер отеля. Отоспавшись до самого вечера, я проснулся бодрым и свежим, без похмелья. Проверил телефон: звонков нет. Время 20:42. Спустился в кафе и отужинал неплохим борщом. Принявшись за кофе, я стал анализировать произошедшее сегодня утром и строить планы на вечер.

Не сказал бы, что в ставках на спорт у меня получалось благодаря моей способности видеть будущее. Просто я неплохо разбирался в футболе, с восьми лет ходил в футбольную секцию в школе, смотрел много матчей по телевизору. И никакие суперспособности мне не нужны, чтобы предсказать результат того или иного матча. Просто холодный расчет, просто знания, просто я давно в футболе.

А может, не просто? Может, дело не в расчете и знаниях? Что если все-таки все дело в моей способности видеть будущее?

Стоит задаться вопросом: а уместно ли слово «видеть»? Почему, когда речь заходит о способности заглянуть в будущее его нужно обязательно «видеть»? Как кино? Или как фотоснимки? Что за миф! Может, будущее приоткрывается не с помощью зрительного ряда, а, например, с помощью ощущений? Или запахов? Имеет ли место быть, что я видел будущее и даже не подозревал об этом, просто потому что не распознал этого? Вдруг оно видится мне не как видеоряд или фотоснимки, а как предчувствие? К примеру, что вот-вот будет гол?

Умозаключение интересное. Думаю, профессор Писарский смог бы мне помочь и многое рассказать. Но в данной ситуации мне придется полагаться только на себя. Ладно, по ходу дела разберусь, что к чему.

Допив кофе и запив им розовую таблетку, я решил прогуляться по вечернему Геленджику. Надо было проветрить голову и отдохнуть, все-таки я на море. Может быть, искупаюсь, а потом зайду в какой-нибудь клуб. Я сел в автобус и поехал в сторону набережной, где скоро должна начаться ночная жизнь города-курорта. В автобусе было немноголюдно, наверное, потому что отель располагался далековато от центра и садился я практически на конечной.

Окна автобуса открывали вид на темное, спокойное море, и я задумался о том, что ждет меня впереди. Вопросы о способностях и будущем, о загадочном профессоре и моем месте в этом всем казались такими далекими здесь, среди мерцающих огней курорта и звука волн. Может, на самом деле, все проще, чем я думаю. А может, наоборот, сложнее. В любом случае, сегодня я был готов расслабиться и просто насладиться моментом. Но почему-то я вспомнил недавний разговор с Софией про некую силу.

Они. Что это вообще такое? Что за древний род? Звучит так, как будто это какая-то семья вампиров, поселившихся на отшибе. Все о ней знают, но боятся говорить. Но вампиров не существует. Поэтому я достал телефон и стал копаться в интернете в поисках сайтов, которые могли рассказать об истории Геленджика. Ведь если Они — древний род, то должны быть хоть какие-то упоминания о нем.

Мои поиски выбросили меня на исторические сайты, как волна выбрасывает остатки древнего корабля на песчаный берег. Меня не заинтересовали сухие исторические справки и очерки, черно-белые фотографии старых зданий, известных купцов и градоначальников. Также мне было совсем не интересны общие фотографии школьных выпускников 1970–1980 годов. Просмотрев все предложенные поисковиком сайты, я понял, что мои поиски вряд ли увенчаются успехом. И я не видел в этом ничего удивительно. Они наверняка вычистили из интернета любые упоминания о себе. Оставалось лишь одно — надеяться, что в ходе следствия мы выйдем на них.

Я окинул взглядом немногочисленных пассажиров, мне было хорошо видно весь салон, так как я сидел в самом начале автобуса лицом к пассажирам. Вот тетка в широкой шляпе с маленькой собачкой на руках, вот худощавый кавказец в гавайской рубашке, с зубочисткой в углу рта. Еще была молодая парочка, которая время от времени целовалась, делая небольшие перерывы на разговоры. Дальше сидел мужчина в жилетке с множеством карманов, с квадратными очками на переносице и серыми усами, похожими на щетку для одежды. Почему-то мне показалось, что он был похож на моржа.

Недалеко от него, у окна, сидела девушка. Мой взгляд остановился на ней. На вид ей было примерно столько же, сколько и мне. Черные волосы собраны назад красным ободком. Большие глаза и аккуратные губы. На носу, кажется, веснушки. Одета в легкое платье, в руках маленькая сумочка. Не знаю, что меня привлекло в этой девушке. Была ли она мне симпатична? Однозначно была. Но помимо ее красоты, что-то еще заставило меня обратить на нее внимание. Вдруг я почувствовал за нее тревогу. Словно бы вокруг нее сгущалась тьма.

Эти ощущения были странными и необъяснимыми, но я не мог их игнорировать. Возможно, это была часть моей способности: видеть не только будущее, но и скрытые угрозы настоящего.

Незнакомка вышла на остановке, и я даже не знаю, почему последовал за ней. Что-то во мне говорило, что нужно было так поступить. Может быть, я просто хотел познакомиться. Без понятия, на какой улице мы оказались, но чувствовалось, что от окраины города мы далеко не уехали. Тротуар пустынный, машин на дороге тоже нет. Слева и справа тянулись одинаковые пятиэтажки, впереди маячил перекресток с неработающим светофором, на котором мигал желтый сигнал. Девушка зацокала каблуками по тротуару, звук разносился эхом по пустынной улице.

Двигаясь следом, я чувствовал, как над ней сгущались тучи. Была уверенность на все сто, что беда не за горами. Возможно, именно сейчас я заглядываю в ее будущее.

Она пересекла улицу по диагонали и вошла в банк. Я остался на улице, укрывшись в тени дерева. Через широкое окно было видно, как девушка подошла к банкомату. У входа появился подозрительный тип в спортивном костюме с капюшоном на голове. Он огляделся по сторонам, но, кажется, меня не заметил. Его движения были нервными: он топтался на месте и воровато озирался. Руки в карманах. Странный тип.

Девушка вышла из банка, и парень тут же перегородил ей дорогу. Я напрягся. Он бросил ей какую-то короткую фразу, вытащил руку, и что-то блеснуло в свет фонаря. Незнакомка отступила на шаг, парень шагнул следом. Она полезла в сумочку и вытащила деньги. Твою ж мать! Я уже знал, что я сделаю в следующую минуту. Сердце бешено заколотилось, но я поборол страх, вышел из тени дерева и поспешил к ним.