Красота от любви

Глава 23

Лорелин Маклахлан

Я не спала всю ночь. Даже после того, как мне дали снотворное. Я проваливалась в сон, но тут же просыпалась. Не думаю, что Джек Генри тоже спал, хотя я неоднократно просила его попытаться поспать. Медсестра показала ему, как из кресла сделать кровать, но он отказался, и каждый раз, когда я открывала глаза или шевелилась, он сползал к краю своего кресла и спрашивал все ли у меня хорошо. Словно сторожевой пес наблюдает за мной и нашим ребенком.

Я чищу зубы, а Джек Генри помогает мне умыться.

- Ты сказал Маргарет, что утром мне делали УЗИ?

Он стоит возле моей кровати в хлопковых пижамных брюках и футболке, потирая затылок.

Хоть он и не спал, но он выглядит очаровательно.

- Да. Она хочет остаться и убедиться, что с тобой все хорошо.

Конечно, меня это устраивает.

- Я не возражаю. Я бы очень хотела, чтобы она увидела ребенка.

- Она будет очень рада.

Я боюсь заводить разговор о маме, но это всё равно нужно сделать.

- Ты же звонил моей маме?

- Да.

- И что она сказала?

Он выглядит так, будто обдумывает, что сказать.

- Я рассказал ей о сложившейся ситуации, и что мы сделаем все возможное, чтобы спасти ребенка.

- И что она на это ответила?

- Она спросила, есть ли вероятность выкидыша, а потом сказала, что хочет поговорить с тобой, поскольку у нее хорошие новости. Они с твоим отцом женятся, - похоже он злится. – Я сказал, что сейчас не подходящее время для разговора, потому что ты спишь. Она просила перезвонить позже.

Спрашивать про выкидыш, не беспокоясь при этом за меня или ребенка, а потом рассказывать о своих новостях…это больно. Чему я удивляюсь, это же моя мать. Я никогда не стану такой. Ребенок еще не появился, но я уже знаю, что сделаю все для его счастья. Это то, что должна сделать настоящая мать.

Она надеется, что я потеряю малыша, ведь по ее мнению я должна гнаться за карьерой, а не заниматься благоустройством своей семьи. Для меня, это проблема, и я не уверена, что позволю ей принимать участие в моей жизни, если она и впредь будет так относиться к моему ребенку.

- Вероятно, она не станет звонить, чтобы узнать, как я, но, если вдруг позвонит, скажи, что у меня медсестра, и я не могу говорить.

Сейчас мне не до нее.

Маргарет приезжает как раз тогда, когда доктор Сомерсби заходит в комнату, чтобы сделать УЗИ.

- Ничего, если моя теща будет присутствовать при этом?

- Конечно.

Я смотрю на Маргарет. Она расплывается в широкой улыбке. Вот, какой должна быть бабушка. Невероятно счастливой от того, что увидит своего внука.

- Ох, я так рада.

Процедура УЗИ проходит точно также, что и вчера. Очень много измерений и документирования. Доктор Сомерсби показывает Маргарет ребенка крупным планом. Она того же мнения, что и я. Ребенок похож на Джека Генри. Но мембрана по-прежнему не попала в шейку матки, так что мы будем продолжать делать то, что сказал нам доктор. Я буду лежать с опущенной головой, а завтра мы снова проверим результаты.

***

Четвертый день. Не думала я, что смогу так быстро сдаться. Я больше не хочу здесь находиться. Хочу быть дома, в Авалоне. Я плакала, как ребенок, после того, как Джек Генри все-таки пошел спать. Я не хочу, чтобы он видел это. Я держала себя в руках, потому что я не хочу, чтобы он и Маргарет думали, что я слабая и эгоистичная и думаю только о себе.

Я уже вижу, как продолжаю лежать здесь и медленно впадать в депрессию. Может быть это уже происходит, но я буду продолжать это делать, потому что это единственный способ спасти нашего ребенка.

Вся издерганная я лежу здесь с опущенной головой, задерживаю дыхание и жду вердикт.

- Я не вижу мембрану, Лорелин. Думаю, мы можем назначить операцию и вставить кольцо.

Аллилуя! Я так хочу вылезти из этой адской постели.

Джек Генри сжимает мою руку и наклоняется, чтобы поцеловать меня.

- Я знал, что ты справишься. Я не на секунду в тебе не сомневался.

Все происходит очень быстро, меня готовят к операции, я очень нервничаю. Нет…больше похоже на остолбенение. Риск по-прежнему присутствует, поэтому я не могу расслабиться. Но прогноз значительно улучшился.

Медсестра и анестезиолог заходят в кабинет, чтобы отвезти меня в операционную. Джеку Генри так же страшно, как им не.

- Все будет хорошо. Доктор Сомерсби сделает все как надо. Я буду ждать тебя прямо здесь, за дверью, - он наклоняется и целует в губы. - Я люблю тебя, Л.

- Я тоже тебя люблю.

Меня катят по коридору. Перед глазами проносится множество ламп. Они мелькают так быстро, что это не помогает сосредоточиться. От этого меня начинает тошнить.

- Я плохо себя чувствую.

Каталка останавливается, и медсестра кладет влажную повязку мне на лицо.

- Закройте глаза и не смотрите на свет.

Я помню, как мне говорили, что, если я почувствую тошноту, сразу сказать об этом. Рвота может все испортить.

- Сосредоточьтесь на своем дыхании, делайте глубокие вдохи. Мы почти на месте.

Я чувствую, как что-то кладут в мою руку.

- Это спиртовая салфетка, понюхайте ее. Это поможет унять тошноту.

Я подношу ее к носу и глубоко вдыхаю. Чудесным образом, это помогает. Как бы мне хотелось знать об этой маленькой хитрости пару месяцев назад.

Холодный воздух операционной бросает меня в дрожь. Мои зубы плотно сжаты.

- Я принесла несколько теплых одеял для вас.

Меня перемещают на стол в центре операционной. Яркий свет светит прямо на мою промежность. Я знаю, что будет дальше: мне придётся раздвинуть ноги, и все в этой комнате увидят мое влагалище. Так унизительно. Надеюсь, это будет происходить под наркозом.

Я смотрю вверх и вижу перевернутого анестезиолога, размещающего кислородную маску на моем лице.

- Просто свежий воздух для вас, миссис Маклахлан.

Спустя мгновение стоящая за мной женщина говорит:

- Сейчас я сделаю вам укол, и вы уснете.

- Окей.

И все темнеет.